Густав

Здесь находилось самое любимое Анной место, чему немало способствовал живописный вид на ближайший парк. С высоты 25-го этажа массив деревьев внизу казался пушистым ковром, из глубин которого доносилось разноголосое щебетание, и время от времени выпархивали птицы, тут же бесстрашно ныряя обратно.

«Какая же красота!» – сделав глоток, Анна набрала полные легкие кислорода, исходящего от природной зелени. – «Надеюсь, что Олег добровольно оставит нам с Олей квартиру… Не полное же он дерьмо, в конце концов», – попробовала она предвосхитить события. – «А дачу пускай забирает – он давно там свил себе гнездо…А если ему такое деление покажется неравноценным – отдам и машину! Перейду на каршеринг, да на метро – не велика проблема!»

Устроившись в плетеном кресле, Анна удовлетворенно отмечала, как нейтрально текут ее мысли – ни злости, ни обиды, никакого негатива, одно лишь желание поскорее обрести свободу. Не нужен ей больше муж – пусть катится на все четыре стороны. Она как-нибудь проживет: помогут небольшие сбережения, мудро сделанные на черный день. Да и не была Анна сторонницей роскоши – вся их с Олегом молодость прошла с очень скромными доходами, когда порой не хватало денег на элементарное; так что она вполне умела существовать в спартанских условиях. Удивительно только, что именно в те времена безденежья они с супругом были по-настоящему счастливы…

Запеканка с вкраплениями цукатов таяла во рту, а в сочетании с нотками арабики вкус был просто превосходным. Жаль, что придется расстаться с Катей, но ничего не поделаешь – оплачивать ее услуги Анна не сможет себе позволить.

Зато в статусе свободной женщины ей самой будет гораздо приятнее существовать – наконец, отпадут мнимые обязательства, смущающие ее правильную натуру, да и дурацкое чувство супружеского долга прекратит свое преследование…А самое главное, пока не поздно, нужно спасать дочь.

Последний кусочек быстро исчезнувшей запеканки оставил чувство неутоленного голода, которое требовало продолжения. Но Анна решила не торопиться. Удовольствие от еды должно оставаться удовольствием, а не стремлением набить желудок. Кофе постепенно прояснил мысли, и Анне вдруг пришло в голову, что как раз у Олега, с его обширными связями, могут быть знакомые в рядах знатоков и ценителей живописи…Следовательно, супруг может оказаться ей полезен еще некоторое время. Это означало, что не стоило пороть горячку с выяснением отношений, пока не будет достигнут желаемый результат. В настоящее время главная задача – любым путем помочь Ивану!

Прищурив большие, обычно добродушные глаза, Анна почувствовала себя хитрой, расчетливой стервой; но, как ни странно, никаких угрызений совести по отношению к Олегу не шевельнулось в ее душе.

«Я становлюсь циничной», – констатировала она. – А ведь моей заслуги в этом нет ни капли – такой сделал меня наш долгий «крепкий» брак… Ну, да ладно, видимо, пришла моя очередь поэксплуатировать доверие второй половины в своих корыстных интересах…А как иначе, если бедный мальчик отчаянно нуждается в поддержке?! И если я ее не окажу – он обязательно найдет помощь в другом месте! А я останусь не у дел!

Последняя мысль очень не понравилась Анне. Отставив чашку, она открыла страницу юноши в инстаграм, где для начала увеличила его аватарку с бесподобным селфи.

Иван явно был в курсе, что ему к лицу все оттенки голубого, по крайней мере поло такого же цвета на фотографии отлично перекликалось с его глазами. Взъерошенная прическа с эффектом мокрых волос придавала юноше дерзкий, независимый вид. Залипнув некоторое время на его полуулыбке, Анна перешла, наконец, к работам. Она не очень жаловала Климта, но сразу отметила мастерство, с которым были скопированы его картины, и чувство юмора, сквозящего в разнообразных, порой неожиданных, деталях.

Добравшись до следующего жанра, Анна напряглась. Будучи неисправимо консервативной во многих вопросах, в живописи она так же тяготела к понятной классике. Любые беспорядочные линии, пятна, штрихи и загогулины никогда не вызывали в ней ничего, кроме легкого раздражения, которое возникает в тех ситуациях, когда тебе навязчиво втюхивают что-нибудь ненужное, убеждая в ценности последнего.

Правда, неожиданные элементы классики здесь все же проскальзывали, а следовательно, работы Ивана нельзя было строго отнести к какому-то определенному жанру, да Анна и не сильна была в новых терминах, расплодившихся в последнее время. Тем не менее, представленная искаженная реальность ее совсем не зацепила.

«Но ведь о вкусах не спорят», – напомнила она себе, внимательно изучая каждый сантиметр авторских экспериментов молодого человека. – «Восхищают же кого-то работы Пикассо – его бесформенные «купальщицы» на аукционах стоят безумных денег, но для основной массы людей – это полный бред! Доподлинно известно, что его продуманно разрекламировали в свое время специально для того, чтобы повысить стоимость картин, выполненных в уродливой манере. Это был трезвый расчёт, подкрепленный большими деньгами – и он, в конце концов, сработал! Не исключено, что найдутся и те, кому понравятся творения Ивана…

На всякий случай еще раз перелистав картины, Анна лишь утвердилась во мнении, что такого рода живопись – категорически не ее тема и, несмотря на безмерную симпатию к юноше, поклонницей его творчества она никогда не станет… Постепенно приходило понимание того, что отыскать любителей данного жанра будет непросто, но проснувшийся в женщине инстинкт охотника заставлял ее непрерывно перебирать в уме кандидатуры тех, к кому можно было бы обратиться со всем этим добром.

Набросав небольшой список знакомых, которые теоретически могли бы поспособствовать ей в этой сложной задаче, Анна стала прикидывать, в какой форме задать вопрос супругу, чтобы как следует заинтересовать его… Что, если упомянуть имя Кондрашовой? Если они так сдружились – возможно, это сподвигнет Олега с большей охотой откликнуться на ее просьбу. Если он готов по-дружески поддерживать Люську себе в убыток – есть вероятность, что он поддержит и юношу, к которому неровно дышит Кондрашова, тем более, что это не потребует от него финансовых вложений.

Закрепив эту мысль последним глотком, Анна задалась вопросом, почему же Люська не помогает Ивану…Хотя если верны сведения о том, что юноша действительно избегает дизайнера – она, скорее всего, и не в курсе, что парень так разносторонне одарен. А возможно, Иван просто умолчал о том, что Люся уже разослала везде гонцов в поисках того же, что и Анна, и рано или поздно, заклятые приятельницы могут столкнуться лбами, действуя в одном направлении…

Если это так – Анна не собирается отказываться от соперничества с Люсьен, хотя бы ради того, чтобы ей насолить!

Интрига нарастала с каждой минутой, увлекая и закручивая в свой водоворот. Тем интереснее казалось возможное развитие событий, которое сложно было даже спрогнозировать…

Услышав, а вернее, почувствовав по движению воздуха, что хлопнула входная дверь, Анна вытолкнула себя из кресла. Настроившись провести вечер в приятном одиночестве, она очень удивилась, обнаружив в прихожей дочь, которая нервными движениями освобождалась от кроссовок.

– Привет! Не пошла на день рождения? – начала было Анна, но осеклась на полуслове, увидев недовольное лицо Оли. Не удостоив взглядом мать, девочка проскочила мимо нее в свою комнату и с грохотом захлопнула дверь.

Замков в квартире не водилось, но соблюдая негласное правило на личное пространство, никто из домочадцев не переступал порог чужой комнаты без приглашения. Анна, успевшая привыкнуть к неуравновешенным выходкам дочери, машинально переставила кроссовки на полку для обуви.

В последнее время настроение Оли совершало резкие скачки – молчание сменялось раздражением, а задумчивость – грубостью. Если раньше мать с дочкой нередко болтали по душам, то теперь у Оли появились секреты, и она постоянно спасалась от лишних разговоров за границей своей комнаты, где постоянно «сидела» в соцсетях или болтала по телефону.

Списывая вспыльчивость девушки на затянувшийся переходный возраст, Анна тактично не надоедала, выжидая, что рано или поздно гормоны утихомирятся, и все встанет на свои места, как это обычно происходит с подростками по мере взросления. Пугало лишь то, что нередко случается и по-другому, и подростки сбиваются с правильного пути. И все же Анна верила в лучшее и не решалась вступать на тропу войны, пассивно наблюдая, как любимая дочь продолжает отдаляться.

– Что случилось? – на всякий случай спросила она плотно закрытую дверь, внутренне готовая не получить никакого ответа.

– Ничего! – грубовато прилетело из комнаты, но этого оказалось достаточным. Анна не будет досаждать расспросами. То, что Оля дома, под присмотром, уже было хорошим знаком – надо просто подождать, пока она отойдет и, возможно, соизволит что-то объяснить.

Понимая, что второго куска запеканки избежать не удастся – только он способен помочь справиться со стрессом – Анна направилась на кухню.

– Ты даже не представляешь себе, какой он в постели! – восторженно тараторила Ирина, одновременно с ожесточением налегая на педали велотренажера. Поскольку нагрузки на плечевой пояс и мышцы груди все еще были противопоказаны, она решила серьезно проработать бедра. – Я на верху блаженства! Давно не испытывала ничего подобного! – Она закатила глаза, пребывая под впечатлением от продолжительного свидания с новым возлюбленным. – К тому же, совершенно не жадный – заказал доставку кавказских деликатесов и бесподобных разносолов в несметных количествах, и мне пришлось забыть о диете! – она задрала майку, оттянув пальцами тощую складку кожи на животе. – Это просто катастрофа!

Анна прыснула, яростно эксплуатируя соседний «велик» и снисходительно выслушивая преувеличения подруги. Она прекрасно знала «птичий» аппетит Ирины, стремящийся к полному нулю в периоды романтических отношений, да и продемонстрированный только что идеальный пресс говорил сам за себя.

– И все-таки южные мужчины умеют ухаживать по-настоящему, – продолжала Ирина, промокнув полотенцем лоб, а затем и грудь, с каждым движением намеревающуюся вылететь из натянутого выреза спортивной майки. – Комплименты, цветы, опять комплименты – просто сказка! – она увеличила нагрузку на панели тренажера, но тут же снизила ее, вспомнив о предостережениях хирурга.

Роман с Рубильником набирал нешуточные обороты, и теперь срочно требовалось возвращать форму, утерянную, по мнению Ирины, после вынужденных пропусков спортзала. Однако стоило вести себя аккуратно, разумно и без надрыва.

– И все-таки, он женат? – Анна бестактно вернула подругу «с небес на землю». Налегая на свои педали с не меньшим энтузиазмом, она также ощущала эмоциональный подъем. Стимулом служил Иван, но, разумеется, не в смысле подготовки тела к его утехам – Анна и помыслить не могла в подобном ключе – нет, просто неизвестно откуда взявшейся бешеной энергии требовался выход, а побочным продуктом в данный момент шла интенсивная подкачка ягодиц.

– Клянется, что давно живет отдельно от жены, а сейчас находится в процессе развода! Иначе я не согласилась бы с ним встречаться, – с деланым равнодушием ответила Ирина.

– Все они так говорят, – тоном видавшей виды женщины произнесла Анна. – Будь осторожна, не стоит чересчур увлекаться.

– Какая разница?! Я же не собираюсь за него замуж! – Проговорила Ирина слишком поспешно, выдавая тем самым, что уже размышляла на эту тему.

– Все так говорят, – повторила Анна с улыбкой. Она-то прекрасно знала, что подруга давно по-женски мечтает найти постоянного надежного кавалера, готового вить с ней совместное гнездышко в долгосрочной перспективе. Но вопросы морали никто не отменял, и Анне хотелось, чтобы все было правильно и благопристойно.

Ирина только рассмеялась в ответ. Подруга читала ее мысли как никто другой – можно было и не выдумывать небылицы.

– Ладно, ты уже большая девочка, и не мне тебя учить, – проговорила Анна. – Кстати, когда продолжение?

Ирина вздохнула.

– Пока берем паузу, – с грустью призналась она. – Сегодня он летит в свой Сургут, но через неделю обещал вернуться.

– Так он не местный? – возглас подруги опять призвал Ирину не строить особых иллюзий.

– Нет, он в Сибири занимается нефтью, – доложила Ирина. – Я уж не знаю, в каком качестве, но видно, что человек со статусом.

– А на визитке что написано? – не унималась Анна, решив составить полный портрет мужчины, покушающегося на свободу любимой подруги.

– На визитке – просто «консультант», – улыбнулась Ирина. – Вместо названия компании – сложная аббревиатура – я такой не знаю, но логотип выглядит солидно! – со смехом пояснила она, прекрасно понимая, что за яркими буквами вполне может скрываться «пшик».

– А слово НЕФТЬ звучит дорого, – подытожила Анна, завершая утомительный заезд под финальный сигнал тренажера.

– Думаю, что деньги водятся, – подтвердила Ирина, тоже расставаясь со своим велосипедом. – Но дело даже не в их наличии…Главное, в кои-то веки мне попался настоящий мужчина! Во всех смыслах! – она промокнула пот, льющийся градом. – Сказать по правде, я пребываю в некоторой растерянности – настолько все неожиданно и в высшей степени классно! Боюсь спугнуть, и не хочу ни о чем серьезно задумываться!

Переместив уставшие тела в лаунж-зону, подруги заказали витаминные напитки. Нижние конечности, перегруженные кардиотренировкой, с облегчением вытянулись вдоль диванов.

– В бассейн не пойдем! – тоном, не терпящим возражений, проговорила Анна.

– Сегодня точно нет, все силы остались на «велике», – согласилась застывшая в обмякшей позе подруга. – Да и нельзя мне, наверное. Забыла спросить вчера у доктора.

– А как насчет джакузи? – предложила Анна. – Ты можешь погрузиться лишь по пояс, под легкий струйный массаж, – хихикнув, она поймала удивленный взгляд Ирины. – Что?!

Подруга только сейчас заметила произошедшие в Анне изменения – румянец на щеках и немного возбужденное поведение заставили ее заподозрить неладное.

– Ты сегодня на себя не похожа! – медленно проговорила она. – Непростительно великолепно выглядишь! По какому поводу, позвольте поинтересоваться?

Анна растерянно рассмеялась – ну что поделать, если они видят друг друга насквозь! Невозможно ничего утаить – за годы тесной дружбы они изучили друг друга вдоль и поперек…

– Помирилась с Олегом? – предположила Ирина. – Хотя нет, это вряд ли заставило бы тебя так похорошеть, – незамедлительно опровергла она собственную версию, продолжая вглядываться в лицо Анны. – Если бы я тебя не знала, как свои пять пальцев, то сказала бы, что ты влюбилась! – проговорила она и по смущенной улыбке подруги поняла, что попала в точку…

– Не может быть! – недоверчиво прошептала Ирина, приоткрыв рот от сенсационного открытия. После того, как косметолог уговорила ее на несколько инъекций ботокса в лоб и носогубные складки, мимика слегка заморозилась, и выражать сильные эмоции осталось возможным только таким способом. – И ты молчишь все это время?!

– Ну, это не совсем то, что ты думаешь, – Анна вяло попробовала выскользнуть из цепких лапок подруги, понимая, что оттянуть надолго время признания не получится.

– А мне ничего и не надо думать – у тебя на лице все написано! – Ирина даже отставила в сторону зеленый смузи, чтобы ничего не отвлекало от восприятия небывалого происшествия. – Давай, Аня, не тяни! Кто он? Я умираю от любопытства! – требовательно произнесла она.

Видя такое нетерпение, Анна вновь нервически расхохоталась. Будучи прекрасно осведомленной о том, что романтическая тема – самая любимая для Ирины, она привыкла выслушивать истории об амурных приключениях подруги или общих знакомых. Самой же выступать в роли персоны для обсуждения было в новинку.

– Подожди, тут быстро не расскажешь, – проговорила она, отпивая из высокого стакана густой малиновый напиток. Ирина села на диване, боясь что-нибудь упустить. – Помнишь мальчика у Люськи на показе?

Ирина тщетно попыталась наморщить гладкий лоб. На том показе она перебрала шампанского и помнила лишь то, что все закончилось фуршетом в окружении божественно красивых молодых «жеребцов».

– Того манекенщика, к которому Люська, по слухам, неравнодушна? – уточнила Анна.

– Ну, допустим, – неуверенно произнесла Ирина, и вдруг ее глаза округлились от внезапной догадки. – Ты с ума сошла! – ахнула она, вновь понижая голос.

– Я встретила его на выставке, – как ни в чем не бывало, продолжала Анна.

– Репина? – глаза Ирины грозились выпрыгнуть из орбит. Схватив со стола холодный стакан, она приложила его к пылающей щеке.

– Вот и у меня была такая же реакция! – виноватая улыбка не сходила с губ Анны. – Где он, а где Репин! Но самый трэш, как говорит моя Оля, они оказались из одной сферы!

– Кто? – Ирина совершенно запуталась, приложив стакан к другой щеке.

– Иван с Репиным! Они оба художники! – Анну веселила реакция подруги, очень схожая с ее собственной, возникшей первоначально.

– Я ничего не понимаю! – Ирина не могла быстро освоить навалившийся на нее объем информации. – Он же модель?

– Да, в данный период времени он модель. Но это временно, – терпеливо объясняла Анна. – Его призвание совсем в другом: парень рисует, бредит искусством и планирует развиваться в этом направлении…

Впившись пухлыми губами в трубочку и осмысливая поразившие ее новости, Ирина переводила дух.

– Ну, ты даешь, подруга, – наконец проговорила она. – У меня голова идет кругом! Но как вы познакомились?

– Он сам ко мне подошел, – неожиданно для себя солгала Анна. Ей вдруг захотелось повысить в глазах подруги свою значимость. – Он тоже был один, и мы случайно столкнулись у какой-то картины.

– И он тебя узнал? – Ирине хотелось подробностей.

– Да, поздоровался, а я и вспомнить не могла, где мы пересекались до этого, пока он сам не объяснил.

Уровень зеленой жидкости в стакане Ирины стремительно убывал по мере того как она раздумывала, напрочь заинтригованная небывалыми приключениями всегда и во всем предсказуемой подруги.

– Несмотря на юный возраст, он оказался очень обходительным и даже сделал мне ненавязчивый комплимент, – Анне понравилось фантазировать, поднимая самооценку.

Однако Ирину этот факт сильно насторожил.

– О, не сомневаюсь, что очень приятно получить комплимент от красивого мальчика, – проговорила она, выпустив трубочку. – И ты, конечно, растаяла…

– Абсолютно, – призналась Анна, на минуту представившая, что она, скорее всего, потеряла бы сознание, если бы на самом деле получила комплимент от Ивана. – И очень хочу ему помочь! Как художнику! – сделала она важное уточнение.

Ирина покачала головой, просвечивая подругу строгим взглядом.

– Ты точно влюбилась, – подвела она неутешительный итог. – Я вижу. И у тебя снесло крышу!

Она машинально промокнула полотенцем уже остывшее лицо.

– Он же совсем мальчишка, Аня! Больше двадцати не дашь! – укоризненно продолжала она. – Я понимаю, Люська-извращенка – с ее куриными мозгами все равно, кого очаровывать: хоть старика, хоть младенца!…Но ты-то куда?

– Я никуда, – опешила Анна. – Просто хочу сделать доброе дело. Что в этом плохого?! – слабо оправдывалась она, не ожидав столь бурного негодования со стороны достаточно толерантной к подобным вещам подруги. – Он так молод и чист! Родители далеко, у него абсолютно нет связей…

– А образование? – Ирина хмыкнула, получив отрицательный ответ. – Он что, самоучка?! Вот это номер! Ты хоть картины его видела? – завалила она вопросами подругу, заранее делая самые неутешительные выводы.

– Посмотри его инстаграм, – Анна продиктовала адрес. – Мне интересно твое мнение, – добавила она, стараясь задобрить подругу и одновременно готовясь противостоять ее скептической реакции.

– «Gustav»? Ах да, я припоминаю что-то гусиное, – войдя в аккаунт молодого человека, Ирина тоже застопорилась на его селфи. – Вау! Он реально хорош! – проговорила она после длительного изучения портрета Ивана. – Сказать по правде, я не особо его помню, но теперь понимаю, что именно тебя в нем сразило…Красивые черты лица плюс явно читающаяся мужественность в твердом взгляде – очень крутое сочетание! – она полистала странички. – А где другие фото? У него же насыщенная гламуром жизнь! Я бы посмотрела на его тело в различных ракурсах, – она подмигнула подруге. – Да и друзья у него неплохие – можно было бы оценить и их достоинства. Где же все это?

Анна пожала плечами.

– Видимо, этот аккаунт создан конкретно под живопись, – предположила она, наблюдая, как пальцы подруги бегло пролистывают работы молодого художника, не задерживаясь ни на одной. В ожидании приговора она заказала еще один смузи, на этот раз апельсиновый, – оранжевый цвет всегда действовал на нее благотворно.

– Это, вроде, Густав Климт? – не очень уверенно припомнила Ирина. – Какой-то не такой, переделанный. Так вот почему он Gustav? Ясно…Правда, я не фанат Климта, поэтому ничего не могу сказать.

– Листай дальше, – скомандовала Анна, понимая, что Дальше еще меньше вдохновит подругу.

– Эти вольные абстракции…– Ирина равнодушно пролистала другой жанр. – Такое я вообще не способна оценить, мне бы что-нибудь попонятней, да попроще – что-нибудь для средних умов! – вернувшись к аватарке и увеличив ее, она продолжала внимательно изучать лицо юноши. – Одно я могу сказать точно – над тобой нависла опасность! – Ирина, наконец, оторвала взгляд от экрана телефона, окончательно уверившись в привлекательности Ивана. – Аня, послушай меня. Это серьезно. Ты слишком долго дремала в своем коконе под названием «семья»…Ты не смотрела по сторонам, никем не интересовалась и не увлекалась. Я давно ждала, чтобы ты проснулась, но совсем не так, как ты это сделала! Я боюсь последствий! – назидательно выдала она, чувствуя во всей этой странной истории угрозу для неискушенной в романтических отношениях подруги. Одно дело, ее собственные любовные похождения, доказавшие к тому же, что накопленный опыт абсолютно не страхует от новых сердечных ран, а тут – наивная Анна, правильная хранительница домашнего очага!

– Перестань, ничего не будет, – пыталась отбиться от излишней опеки Анна. – Я вовсе не влюбилась в традиционном смысле! Возможно, во мне проснулся материнский инстинкт…Я хочу подставить плечо талантливому мальчику! Ведь он пропадет, если окажется в руках условного «Семена»! Ты бы видела близко его чистейшие глаза! Он неопытен, а его внешность как приманка для аферистов всех мастей, которых полно на каждом шагу!

– Неопытен, и при этом очень красив, – Ирина расхохоталась, вслушиваясь в непривычно экспрессивные интонации подруги и окончательно убеждаясь, что дело плохо – Анну не переубедить, она явно попалась на крючок к молодому альфонсу! Только этого не хватало! Нужно срочно что-то предпринимать…Спасать наивную подругу из лап коварного молокососа…

Глава 7.

Иван провел на телефоне полночи. В другом конце Европы, на побережье Средиземного моря, где-то под Барселоной, Юльке удалось, наконец, уединиться с гаджетом домработницы в укромном месте виллы, и она никак не могла наговориться с любимым. Удерживая его болтовней о разных пустяках, девушка растягивала время, лишь бы подольше слышать обожаемый голос.

Иван довольно поздно вернулся с очередного дефиле, и, узнав об этом, Юля представила, как много красивых девчонок вьется там вокруг него. Она чуть было не закатила сцену ревности по этому поводу, но вовремя сдержалась, осознав, что бессильна что-либо изменить. Не раз присутствуя в зале или за кулисами, она наблюдала картину, когда и без того очень привлекательный Иван при помощи легкого мейкапа превращался в умопомрачительного красавца, притягивающего к себе внимание всех баб, без исключения. Дело доходило до того, что особо наглые особи вешались на него, полностью игнорируя присутствие девушки. Вспомнив подобные сцены, Юля больно прикусила губу – она находилась слишком далеко, чтобы оберегать свою «собственность» от посягательств похотливых телок…

– Я приеду! – в отчаянии воскликнула она. – Я вырвусь отсюда! Чего бы мне это не стоило!

Растянувшийся на диване Иван подавил зевок. Понимая, что пора бы выяснить отношения и поставить точку, он вновь оттягивал неприятный момент, не готовый к неминуемому скандалу именно сейчас.

– А как же отец? – спросил он, надеясь, что родители девушки учли былые просчеты и постараются не выпускать ее из поля зрения.

– Пошлю его подальше! – в голосе Юли послышались угрожающие нотки.

– Это ничего не даст, – устало проговорил молодой человек и поискал взглядом затерявшиеся между пейзажами механические часы с кукушкой. Птица со временем потеряла голос, но стрелки были на удивление точны и в данный момент фиксировали половину третьего ночи.

– Почему не даст? – продолжала убеждать сама себя девушка. – Я уйду из дома, и будем жить вместе! – твердо проговорила она, как будто это было уже решенным делом.