Пекло. Книга 2. Генезис

– Так страшно.

– Страшно тем, кто сейчас в городе, в многоэтажном доме трясётся. А вы дальше земли уже не упадёте, – проскрипел дед.

– Вы правы, – поддержала его бабуля.

Валера проехал немного по тряскому кювету, затем выехал на просёлок, разбитый тракторами. Вокруг машины поднялось облако пыли. Ехать было приятнее, чем ждать неизвестно чего в пробке. В зеркале заднего вида показались и другие пыльные хвосты. Народ последовал их примеру.

Миновав несколько размытых весенним половодьем мест, машина подъехала к заросшему лебедой и крапивой переезду. Траву окашивали только в непосредственной близости от путей. В нескошенной траве остались колеи от других машин, не гнушавшихся старой дорогой.

Валера осторожно двинулся по ней. Расстояние между блоками оказалось почти вровень с шириной его машины. Он ювелирно миновал их. Дед громко выдохнул.

– Если бы чиркнул, я бы оплатил тебе ремонт, – произнёс он облегчённо.

Валера улыбнулся, понимая, что свою «угрозу» дед вряд ли бы исполнил. У него сейчас была задача выставить себя перед дамой с двумя вёдрами настоящим джентльменом.

Перед путями Валера тормознул на всякий случай. Справа был крутой поворот, откуда мог показаться поезд. Однако вместо состава он увидел порванный контактный провод, лежащий на рельсах. Линия, скорее всего, уже была обесточена.

– Спасибо вам. – Валера обернулся и посмотрел на деда. – Как вас зовут?

– Михаил, – протянул руку тот. Валера неловко пожал её из неудобного положения.

– Валера. Там на дороге не скоро рассосётся. До утра можно простоять. А тут мы почти приехали.

– Обращайтесь, я все тропы в городе знаю. Сына прав лишили, вот и катаемся, где точно никого не будет.

– Непременно обращусь, – пообещал Валера.

– Обед только, а так сумрачно, как вечером, – взволнованно произнесла женщина сзади.

Дневной свет отливал красноватым оттенком, как на закате или во время солнечного затмения. Валера подметил это ещё на выезде из дачного посёлка. Скребущий по нервам запах калёного железа ощущался не так сильно, как по выходе из подземного дома, но всё равно присутствовал, пробираясь через угольные фильтры вентиляции автомобиля. В природе творился бардак, пугающий своей непредсказуемостью.

Машина протряслась по путям, ещё раз миновала бетонные блоки и выехала на приличную дорогу вдоль лесополосы. Транспорт здесь ездил регулярно, в особенности деревенские грузовики и трактора. По другую сторону от дороги раскинулось обширное ячменное поле, однообразие которого нарушали поднявшиеся над ним редкие жёлтые шапки сорного подсолнечника.

В просветах лесополосы мелькнули вагоны стоящего на месте грузового состава. Обесточенный участок дороги парализовал движение поездов. Валерий хотел что-то сказать по этому поводу, но отвлёкся на странную пугающую картину горизонта. Ему показалось, что он видит мираж, оптическую иллюзию, позволяющую наблюдать дальше линии горизонта.

Отвлёкшись, Валера проглядел ямку на дороге. Левое колесо ухнуло в неё. Машину сильно тряхнуло. Огурцы и перец разлетелись из вёдер бабульки по полу. Женщины вскрикнули. Валера остановил машину. Надо было осмотреть последствия удара и помочь собрать урожай назад в вёдра.

Он выбрался наружу и сразу ощутил дрожь под ногами. В воздухе стояла пронзительная тишина и абсолютный штиль. Огромное поле, обычно волнующееся под ветром, как морская гладь, сохраняло спокойствие. Не слышалось ни крика птиц, ни жужжания насекомых.

– Что замер, Валера? – выбрался из машины Михаил.

– Чувствуете, земля дрожит? – спросил Валера.

– Не знаю, – потоптался на месте дед. – Вроде да. Давайте я вам помогу. – Его больше волновали рассыпавшиеся огурцы новой подруги.

Остывающий мотор щёлкал громче обычного. Валера нагнулся и заглянул под днище. Не увидел ничего, кроме свисающей травы. Ладонями вибрация земли ощущалась отчётливее. Под поверхностью происходили какие-то пугающие процессы. Валера снова бросил взгляд на горизонт и чуть не потерял дар речи. Ему показалось, что он вздымается волной и катится, подобно ей, прямо на них, озаряемый вспышками молний.

– Кто-нибудь видит то же, что и я? – спросил он, указывая в сторону горизонта.

Валера ещё был готов свалить происходящее на оптическую иллюзию, связанную с землетрясением и происходящими в атмосфере по этому поводу явлениями. Но приближающаяся волна выглядела слишком натурально.

Одна из пожилых дам выбралась из машины, нацепила очки и всмотрелась вдаль. Она долго не комментировала происходящее.

– Валера, мне кажется, этого не может быть, – произнесла она. – Это чепуха какая-то.

Чепуха тем временем становилась пугающе правдоподобной. Надвигалась она вдоль железной дороги в сторону города. Походила она и на приближающийся фронт пылевой и дождевой бури из-за частых вспышек молний, но буря не стыковалась с усиливающейся земной дрожью. Валера бросился за руль.

– Михаил, дама, живо в машину! – скомандовал он.

Дед захлопнул за собой дверь уже на ходу. Валера тронулся с места с пробуксовкой, подняв пыль. Ему стало страшно представить причину возникновения природного явления, выгибающего землю, и в особенности его последствия. Он нёсся по ухабам, как в последний раз, поглядывая назад через зеркало.

Пыль мешала обзору. Валера бросил взгляд через левое плечо в окно. За короткое мгновение он успел увидеть поднявшиеся на гребне пёстрые крыши дачных домиков с впивающимися в них вертикальными столбами электрических разрядов. Вдруг машина начала терять управление, будто выехала на лёд. Валера принялся ловить его, боясь слететь в рытвины, оставленные тракторами по обочинам дороги. Ячменное поле трясло мелкой дрожью. Со стороны железной дороги донёсся громкий выстрел, природу которого никто не понял.

Вдруг слева от машины, метрах в ста, земля разошлась огромной трещиной. Женщины, увидев её, истошно закричали. Валера посмотрел назад. Пыль уже была не способна заслонить надвигающуюся земную волну. Грохот происходящего снаружи заглушал шум мотора и лязг подвески. Мгновение, и накатывающийся вал подхватил машину. Всё погрузилось во мрак поднятой пыли. Их подбросило и закувыркало, раздался шум бьющихся стёкол. В лицо Валере из руля выстрелила подушка безопасности. От удара он потерял сознание.

Глава 2

Однообразие белого савана, накрывшего Оренбург, нарушали рваные раны расщелин, на дне которых бурлил адский котёл природной катастрофы. Над искрящейся равниной поднимались столбы пара, несущие с собой химический запах происходящих под землёй процессов. Природа держала людей в тонусе, пугая продолжающимися процессами сейсмической активности.

Края расщелины, в которую провалился торговый центр, обваливались регулярно. Больше никто не решался подходить к ней близко. Земля вокруг расщелины становилась вязкой и тёплой, несмотря на морозы, будто тепло из недр поднималось вверх. В тихую погоду было слышно, как со дна доносятся булькающие звуки, похожие на кипение огромного котла.

После обрушения стен на некоторое время наступала тишина. Видимо, земля накрывала собой выходящий на поверхность кипяток. Затем бульканье и парение возвращались. Периодически случались лёгкие сейсмические толчки, способствующие усилению процессов на дне расщелины.

К весне соседство с ней начало казаться небезопасным. К тому же с Маяка, который находился выше, потекли бурные потоки грязной воды. Ангар встал у них на пути. Ни о каком переселении во время половодья речи не шло, но стоило признать, что расположение убежища оказалось не таким удачным.

На пути потоков мужики устроили рыбалку, вылавливая плывущих крыс. Грызуны, пережив катастрофу, принялись размножаться в геометрической прогрессии. С одной стороны, их боялись, ожидая подвоха в виде распространения какой-нибудь заразы, но с другой, пережить зиму, полностью парализовавшую передвижение, удалось только благодаря их мясу. Квазимода, как основной специалист в лагере по ловле крыс, превратился в неприлично упитанного пса.

Кто-то из лагеря даже предложил одомашнить их, превратив в первое домашнее животное после катастрофы. Предложение не поддержали по причине того, что кормить грызунов никто не собирался. Крысы справлялись с поиском корма гораздо лучше людей, поэтому поймать их стоило меньших усилий, чем содержать.

Вешние потоки прятали под собой развалины города, подмывали под ними землю, затягивали грязью. Обширные районы заболотились, превратившись в непроходимые участки. В таких условиях конкуренция между человеческими группами сошла на нет. Проживая в нескольких километрах друг от друга, они оставались изолированными. Подобная изоляция способствовала тому, что каждая человеческая община искала пути обеспечения всем необходимым без агрессивных планов по отношению к соседям.

Денис, несмотря на юный возраст, считался в лагере одним из самых авторитетных людей. За его спиной часто вспоминали про убийство Шурика, рассказывая о нём новеньким, чтобы те прониклись жизненным опытом паренька. Денис знал об этом, но всё равно оставался тем человеком, которым был и до катастрофы. Его самого больше заботила беременность Алёны, подходящая к завершающей стадии, а также дела лагеря, по большей части разведывание проходимых маршрутов. Весеннее половодье сильно изменило ландшафт.

Артём и Фёдор, друзья и постоянные спутники Дениса по вылазкам, готовились к новому выходу. Судя по количеству собирающейся в окрестностях убежища воды, она могла не просохнуть даже в течение лета. Идея переноса лагеря витала в воздухе, и однажды Денис озвучил её братьям. Идти собирались на Маяк, как самое возвышенное место в округе. Там тоже находились предприятия, после которых могли остаться подходящие помещения.

Денис не расставался с СКС. Он вышел от Игоря и по-партизански закинул карабин за спину. Артём и Фёдор ждали его, нетерпеливо перетаптываясь на месте.

– Мужики, берём лодку, верёвки и отправляемся, – сообщил он.

– А Квазимоду? – поинтересовался Артём.

– Квазимода останется. Мы за день можем не обернуться. Лагерь ночью без него останется неохраняемым.

Уродливый, но милый пёс внимательно слушал, виляя хвостом. Он будто понял, что никуда не идёт, нашёл тень и улёгся в ней клубком.

– А если на Маяке люди Дамира? Квазимода предупредил бы нас заранее, – аргумент Артёма звучал убедительно.

– Лагерь важнее, – отрезал Денис, думая в этот момент только про беременную Алёну, Веронику и мать.

– Ладно, раз важнее, то пусть остаётся, – нехотя согласился Артём. – Будет повод найти ещё одну псинку.

– Или внимательнее смотреть по сторонам. – Реплика Фёдора прозвучала намного прагматичнее.

Лодка, которую брали с собой, была сделана из листов оцинкованного железа. Их вырезали, выгнули, склепали, придав нужную форму, усилили рёбрами жёсткости, просмолили битумом снаружи, избавив от протечек. Получилось корыто, вполне пригодное для перевозки пяти человек. Лодка была тяжела для переноски, и до воды её катили на платформе с колёсами, сделанной из частей садовых тачек.

Братья впряглись в вожжи спереди, а Артём пошёл сзади, подталкивая лодку. Колёса периодически проваливались в жидкую грязь. Никто из троицы не возмущался этому. Парни уже свыклись с тем, каким стал новый мир, и принимали его без всякого психологического надрыва.

У самой железной дороги началась большая вода. Собирающиеся со всей округи потоки талой и дождевой направлялись к расщелине, в которой покоился целый городской район, называемый Бёрды. В самый пик весеннего таяния могучие течения были способны вырывать из земли деревья, стены домов и прочее, неся всё это в бездну. Успокоившись на ровной местности и ослабев, потоки теряли свои трофеи.

Место, где прошлым летом находились покорёженные катастрофой железнодорожные пути и вагоны, теперь походило на разрушенную плотину. Горы из панельных стен, поломанных деревьев и остовов машин, скреплённые грязью, торчали островками на тёмной водной поверхности. Пешком пройти через такой лабиринт даже не возникало мысли. Риск напороться на какой-нибудь штырь из арматуры или провалиться в болотную жижу был чрезвычайно велик.

Пропитавшаяся водой земля больше не способна была впитывать, отчего каждый весенний ливень заканчивался шумными потоками, сходящими с горы Маяк. Созданная потоками плотина росла на глазах, затрудняя сход воды в расщелину. Видя, с какой скоростью природа меняет окружающий мир, стоило поскорее позаботиться о переселении, чтобы не очутиться в один прекрасный миг посреди новоиспечённого озера, постепенно подтачивающего края расщелин.

Несмотря на нестабильную погоду, перемежающуюся тёплыми и холодными днями, испарения грязного водоёма уже отдавали болотной вонью. Не хотелось думать о сотнях тысяч несчастных горожан, погребённых под слоем грязи.

Отметка прошлого уровня воды, который замеряли два дня назад, скрылась под ней. Вода приблизилась ещё на несколько метров к лагерю.

– Слушайте, сейчас столько дождей идёт, сколько я не видел в Оренбурге за всю свою жизнь, – признался Денис.

– Да, прямо не степная столица, а тропическая во влажный сезон, – согласился Артём и посмотрел на темнеющий горизонт. – Через несколько часов снова ливанет.

Сомнений в этом не было никаких. За день случался как минимум один ливень, но чаще два.

– Грибы бы в таком климате хорошо росли, – вздохнул Фёдор, ощутив созданный в воображении вкус жареных грибов на языке.

– А ведь где-то в городе наверняка выращивали их в подвалах, и они могли пережить там пекло и дождь из кипятка. – Артём потянул за нос лодку, бесстрашно ступив по колено в воду.

– Наверняка, но я не знаю где. Надо поспрашивать в лагере, может, кто знает, – согласился Денис. – Я бы не отказался разнообразить наше питание.

Лодка заколыхалась на тёмно-бурой из-за глинистой взвеси воде. Артём упал в неё спиной назад и отряхнул ноги, прежде чем закинуть их внутрь. Денис снял с ног сапоги, ополоснул в воде, чтобы смыть грязь, и бросил в лодку. Фёдор сделал точно так же. Затем они по очереди забрались внутрь. Лодка для них была всё равно что автомобиль в прежние времена для парня – предмет гордости и обожания, тащить грязь в который было кощунством.

Под весом трёх человек лодка задела дно, царапнула обо что-то, затем свободно заколыхалась. Парни налегли на вёсла. Денис сидел на носу, ощупывая шестом дно впереди. В сторону города вода выглядела более чистой. Виднелись останки разрушенного моста через пути, поникшие столбы электрической сети да рыжие вагоны, сливающиеся с окружающим миром.

Картина в сторону выезда из города отличалась кардинально. Выглядела она по-настоящему апокалиптически уныло, тревожно и безнадёжно. Напоминание о людях вымывалось дождями и хоронилось в расщелинах. Вода, содержащая в себе большое количество солей, попавших в неё, когда она была раскалена подступающей магмой, разъедала металл, на глазах превращая его в труху. Природа позаботилась о том, чтобы стереть напоминание о человеческой цивилизации.

Денис нащупал шестом препятствие и быстрыми движениями определил его размеры.

– Лево руля, – скомандовал он братьям.

– Что там? – спросил Артём.

– Кажется, автомобиль.

– Надо отметку оставить, недалеко от берега, можно вытянуть, раздербанить.

– Вряд ли сможем. Он там по дверки в грязи, и в салон натянуло, скорее всего, – предположил на основе прошлых попыток Денис. – Если люди Дамира не прибрали себе Маяк, стоит надеяться, что там будет из чего выбирать.

– Ну весь-то не приберут, подавятся, – буркнул Фёдор.

В лагере хотели верить, что благоразумие людей возьмёт верх над желанием конфликтовать. А ещё больше хотелось верить, что в общине, возглавляемой Дамиром, нашёлся тот человек, который осмелился его скинуть. Будь сейчас у власти Шурик вместо Игоря, жизнь в общине могла пойти совсем по другому сценарию. То, что он был бы гораздо хуже имеющегося, ни у кого не вызывало сомнений.

– Стоп! – выкрикнул Денис, упёршись шестом во что-то угловатое.

Артём и Фёдор без задержки сделали несколько гребков в обратную сторону. Лодка закачалась на волнах.

– Чего там?

– Не пойму, – Денис ощупал шестом препятствие. – В прошлый раз его здесь не было. Ящик какой-то, железный.

– Сейф? – с надеждой предположил Фёдор.

– Нет, не похоже, хотя утверждать не буду. Какой-нибудь распределительный щиток для электричества.

– Здесь так мелко? – спросил Артём, предполагая, что ящик гораздо ниже автомобиля.

– Да, мы сейчас как раз плывём над путями.

– Давай, Денис, вдоль них, до моста, а там немного перетащим лодку и снова на воду. В прошлый раз петляли между развалин, как в лабиринте, – предложил Артём.

В предыдущий раз путь на Маяк решили разведать по прямой и попали в настоящую ловушку. Территория между железнодорожными путями и проспектом Братьев Коростелёвых, являвшаяся до катастрофы складской зоной, изобиловала развалинами этих самых складов, поставленных на высокие фундаменты. Денис зарисовал маршрут, который они в итоге разведали, но в быстро меняющейся обстановке он мог стать неактуальным.

Другой маршрут казался сложнее из-за большего расстояния и островков суши, которые требовалось преодолевать, перетаскивая лодку руками. Зато там вода была чище от всякого мусора, а территория просматривалась далеко.

– Ладно, давайте по старому пути. Эти развалины меня пугают.

Они повернули лодку и поплыли между столбами электрических опор, на которых когда-то висели провода, питающие электровозы. Небо темнело. Стал доноситься гром, усиливающийся с каждой минутой. Со стороны вокзала приближалась пелена дождя. Воздух дохнул едкой прохладой, которую приносили ливни, приходящие с южной и восточной стороны.

Парни оказались у разрушенного моста почти одновременно с началом дождя. Лодку успели перевернуть вверх дном и спрятаться под обвалившейся плитой. Под плотным ливнем поверхность воды стала похожа на кипящую. Дождь шумел, перекрывая остальные звуки. Молнии впивались в землю, оглушая громом. На привычных к этому людей беснующаяся стихия не производила никакого эффекта. Она была для них как обед по расписанию.

Спустя минут двадцать ливень пошёл на спад. Серая пелена ушла за город, унося за собой гром и молнии. Разрушенные улицы наполнились шумом бегущих ручьёв, вливающихся в широкие реки, оканчивающиеся водопадами в расщелинах. У опор моста течение стало заметно стремительнее.

– Погнали, чтобы не попасть на открытом пространстве под второй ливень. – Денис выбрался из-под плиты и заскользил по глинистой дорожке вниз.

Дождь на время сделал потоки более полноводными, поэтому лодку пришлось тащить до ближайшей воды гораздо меньше, чем раньше.

Фёдор оттолкнулся от берега и запрыгнул последним, сделав это привычным способом, спиной назад. Скинул, держа ноги на весу, обувь, затем окунул их в воду и смыл с подошв приставучую рыжую оренбургскую глину.

– Не, в прошлом году город ещё был похож на себя, только разрушенный. Улицы, дороги, всё было на месте, а в этом году я его вообще не узнаю. После схода снега он уже и на город не похож, – поделился своими наблюдениями Денис, сидя на носу и проверяя палкой дно перед лодкой.

– Мы с Фёдором вообще не знаем, осталось от нашего посёлка хоть что-нибудь или нет. Если всё так изменилось, мне кажется, мы его не найдём, даже если будем стоять на руинах родного дома.

Фёдор согласно закивал.

– Теперь мой дом здесь, – произнёс младший брат. – Уходить далеко от города опасно. Трещины, топи, смрад, каннибалы, чтоб у них все зубы выпали от авитаминоза.

– Да никто тебя и не просит никуда идти. – Артём решил, что брат принял его сожаления за готовность к действиям. – Я просто так сказал, чтобы вы поняли, как изменилось всё вокруг.

– И продолжает меняться. Трещины осыпаются. Скоро вместо них будут русла рек. А все эти бурления под ними превратятся в родниковую подпитку, – предположил Денис.

– Кипятком? – удивился Фёдор.

– Ну не вечно же им кипеть. Хотя кто знает. Может быть, первые реки будут горячими, остывающими в течение столетий.

– Да ну на фиг такие реки. Я не пельмень, я купаться хочу.

– Ты будешь купаться, как в прошлом году загорал под двухсотградусной жарой.

– На наш век особого комфорта не ждите, – мрачно спрогнозировал Денис. – Нам, как первопроходцам, придётся учиться выживать и учить этому своих детей.

– Я решил, – серьёзно произнёс Артём, – что пока не встану на ноги, не куплю квартиру, машину, кота, собаку, большой телевизор, не съезжу в Таиланд, не женюсь и детей заводить не стану. Мужчина должен быть обеспеченным и состоявшимся, чтобы привести в дом женщину.

Фёдор слушал брата с открытым ртом, не сразу оценив иронию. Прошло время, прежде чем он засмеялся. Артём и Денис снисходительно переглянулись.

– Младший, – пояснил Артём.

– Идите вы к чёрту, умники. За дорогой следите лучше. Вон на камни плывём.

Денис достал палкой до дна, чтобы повернуть нос. Её конец провалился в жидкую землю, не особо помогая с манёвром. Артём налёг веслом на свою сторону и развернул лодку.

– Этих камней здесь не было в прошлый раз, – заметил Артём. – Куча приметная, а маршрут тот же.

– Значит, потоками принесло, – предположил Денис.

Он посмотрел вперёд, чтобы разглядеть промытые водой в земле овраги, тянущиеся с Маяка. До катастрофы этот район города не воспринимался Денисом как гора. Пока он был застроен, этого не было заметно. Зато сейчас, когда он становился лысым, возвышение ландшафта над остальной территорией делалось всё заметнее. Тёмная серая возвышенность была оплетена паутиной светлого оттенка из подушек гранитного щебня, оставшегося после исчезновения асфальта, прямоугольников геометрически правильных фундаментов, цепочками выстроившихся вдоль них, и хаотичных, расширяющихся к основанию горы оврагов.

Денис, наблюдая за превосходством природы над памятью человечества, обратил внимание, что вода за бортом пошла рябью.

– Мужики, это что-то новое, – кивнул он на неё. Поверхность пришла в волнение.

– Землетрясение, – предположил Фёдор.

– Скорее всего, просто через воду мы его не чувствуем, – согласился с ним брат.

– Гребите активнее, – поторопил их Денис, предчувствуя недоброе.

Братья налегли на вёсла. Вода зашлёпала по бортам лодки волнами, как на море. Денис обернулся назад и чуть не онемел. На его глазах гора камней погружалась под воду.

– Мужики, гребите ещё быстрее. – Он сам принялся отталкиваться от дна своим шестом.

Братья обернулись тоже, после чего вопрос о мотивации у них отпал полностью. Камни ушли под воду. На месте их погружения появилась воронка. Она расширялась, а шум исчезающей в ней воды нарастал. Лодка стала испытывать сопротивление. Её потянуло в сторону воронки. Парни с ужасом представили себе итог этой ситуации. Страх добавил им сил.

Денис, забыв об осторожности, наполовину высунувшись из лодки, чтобы получше опираться на шест, помогал братьям сопротивляться течению.

– Назад, Денис, свалишься в воду, мы не станем тебя ловить, погибнем все! – прокричал Артём.

Денис послушался и стал действовать осторожнее. Вдруг прямо из центра воронки булькнуло, выбросив наружу облако пара. На некоторое время пропала сама воронка, а с ней и течение в её сторону. Парни использовали этот отрезок времени с пользой. Окрестности накрыло тёплым смрадом сероводорода. Газ был разбавлен, не щипал глаза и не ел нос, но его появление стало дурным предзнаменованием, таким же, как и запах.

Воронка снова начала разрастаться, но лодка была уже далеко от её воздействия. Между ними над опустившейся водой показались куски панельных домов и прочий строительный мусор, отгородивший лодку от сильного течения. Она не дотянула до твёрдого берега метров пять, мягко уткнувшись в жижу.

Денис закатал штаны повыше, спрыгнул в воду и дотянул лодку до выступа, оставшегося от фундамента дома. Парни выбрались из неё и тогда уже позволили себе подробно рассмотреть локальную природную катастрофу.

– Смотрите, – указал левее Фёдор, – и там такие же воронки.

Землетрясение, вызванное, как посчитал Денис, процессами, происходящими непосредственно в этом районе, привело к появлению новых трещин и провалов. Ангар, в котором проживала община, мог в скором времени оказаться на изолированном пятачке, а то и вовсе сгинуть под землёй.

– Переселяться надо, – думал о том же самом Артём, – провалы обходят нас со всех сторон.

– Надо, и чем быстрее, тем лучше.

Земля под ногами мелко затряслась. Водная поверхность покрылась рябью. И вдруг из всех воронок одновременно ударили паровые столбы, сопровождая своё появление реактивным свистом. Тройка парней рефлекторно отступила на несколько шагов назад.

– Хорошо, что мы не пошли через склады. Сейчас бы оказались как раз в этой долине гейзеров. – Денис мысленно поблагодарил провидение, подсказавшее безопасный путь.