скачать книгу бесплатно
– Почему ты не рассказал, что привело тебя в плохое настроение? – спросил Джордан, словно они не были на ринге, пытаясь послать друг друга в нокаут.
Коул вернулся мыслями к более тревожной проблеме, если можно так назвать Марису, хотя он предпочитал называть ее строительным шаром на каблуках. Он строил, она уничтожала. В ее списках на первом месте были мечты.
Лучше помнить ее злые чары.
– Сегодня на стройплощадку явилась Мариса Дэниели.
Джордан озадаченно уставился на брата.
– Старшие классы, – пояснил Коул.
Брат понимающе кивнул.
Он и братья оканчивали разные школы, но Джордан знал о Марисе. После ее главной роли во временном исключении Коула, учившегося тогда в выпускном классе, она надолго стала изгоем среди братьев Сиренгетти и их компании.
– Сладкая Лола Дэниели, – уточнил Джордан, приподняв уголок губ.
Коулу не нравилось это прозвище, еще до того как он стал думать о Марисе Лоле Дэниели, как о школьной Лолите, которая привела его к краху. Она заработала это шутливое прозвище в старших классах, потому что одевалась и вела себя абсолютно противоположно понятию «сексуальная».
Он никому не рассказывал о своих интимных отношениях с Марисой. Братья здорово повеселились бы, услышав историю Придурочной и Дебила. Насколько было известно всем – она всего лишь девушка, которая подставила его, выложила директору правду о его проделке, словно хоккеист, подтолкнувший рукой шайбу к воротам, чтобы забить последний, решающий гол.
Минута, когда директор проговорился о том, что это Мариса донесла обо всем, была выжжена в его памяти. Больше он никогда не выкидывал ничего подобного.
Все же Коул не просто зациклился на том, что случилось, когда оканчивал школу. Мариса появилась в неподходящее время, когда рана от того, что в прошлом году закончилась его хоккейная карьера, была еще свежа. Ее приход настойчиво напоминал о том, как она почти разрушила эту карьеру еще до того, как все началось. И как Коул сказал Джордану, он смирился с должностью президента компании, но досада грызла его. Ему еще предстояло долго учиться управлять и вести вперед «Сиренгетти констракшн».
Удар в плечо застал Коула врасплох. Он пошатнулся и поспешил вернуться мыслями к происходящему на ринге.
– Давай! Покажи, на что способен! – злорадствовал Джордан. – Я не видел Марису с тех пор, как вы окончили «Першинг».
– До сегодняшнего дня я мог бы сказать о себе то же самое, – вздохнул Коул.
– И что? Она явилась, решив, что настало время для второго раунда, поскольку ты снова встал на ноги?
– Абсурд.
– Я всегда был остряком.
– Твое понимание братской верности согревает мне сердце, – поддел Коул.
Джордан поднял руки, сдаваясь, и на секунду остановился.
– Эй, я не оправдываю того, что она сделала. Для тебя было огромным ударом, когда пришлось пропустить финальную игру. А «Першинг» потеряла победу в чемпионате. Все избегали ее, когда она выходила в город. Но люди меняются.
Коул ударил брата слева.
– Она хочет, чтобы я стал главным лицом в сборе средств на новый спортивный зал в «Першинге».
Джордан охнул, но тут же тихо присвистнул.
– А может, нет. Храбрости ей по-прежнему не занимать.
Мариса действительно изменилась, но Коул не собирался объяснять это брату. Теперь прозвище Сладкая Лола вполне соответствовало внешности Марисы, и в этом ощущалась проблема.
Прежде чем он узнал ее, все чувства обострились. Желание охватило его. Эта женщина была воплощением сексуальности. Для школьной учительницы преступно выглядеть так, как она.
Очки, которые она носила в школе, исчезли, волосы стали длиннее и были распущены, концы завивались на плечах крупными локонами. Она больше не скрывала фигуру под бесформенными толстовками и очень изящно округлилась во всех необходимых местах. Она налилась, стала женственнее. Он знал точно, потому что когда-то проводил ладонями по ее грудям и бедрам.
Пока она не назвала своего имени, он благодарил богов пятницы, улыбнувшихся ему в конце долгой рабочей недели. Потом наступила некоторая передышка, когда она буквально упала в его объятия.
В эти секунды, глядя в ее лицо, он ощутил, какие противоречивые эмоции разрывают его: удивление, гнев, сочувствие – и да, похоть. Все в порядке вещей, если дело касалось Марисы. Он все еще ощущал прикосновение к ее мягким изгибам. Она посылала сигналы, обходившие мыслящую часть мозга и идущие прямо в то место, где сосредоточилось яростное желание.
На этот раз Джордан нанес ему точный удар в грудь.
– Прекрати! Приди в себя. Ты словно во сне. У тебя на уме только женщина!
Коул невесело улыбнулся.
– Она предположила, что участие в сборе средств для «Першинга» будет прекрасной рекламой «Сиренгетти констракшн».
Джордан помедлил, прежде чем отступить.
– В уме ей не откажешь, что тут говорить!
Коул что-то недовольно проворчал. Предложение Марисы имело смысл, хотя он скорее был готов выбить себе передние зубы, чем признать это. Он никогда не любил публичности и рекламы и, к полному отчаянию своего агента, абсолютно не заботился о своем имидже, когда хоккейная карьера была в самом расцвете. Встав во главе компании, он сосредоточился на изучении всех тонкостей дела, чтобы бизнес шел гладко. Пиар занимал в его мыслях последнее место.
У Марисы были мозги, это точно, по контрасту с многими женщинами, гонявшимися за ним, когда он еще играл в хоккей. В школе она очень любила читать. В раздевалке о ней часто шли пересуды, но никто не знал, какого размера лифчик она носит, – слишком трудно было это определить.
Но у него однажды появился шанс узнать это: она носила третий размер. Но знание дорого ему обошлось.
Теперь же он точно знал, что тело у нее – просто роскошное. Она предназначена для того, чтобы вести мужчин к погибели. Совсем как в прежние времена.
Только на этот раз жертвой будет не он.
Глава 2
«Ракетка для сквоша в стенном шкафу. Я ее заберу».
Мариса отключила мобильник. Эсэмэс от Сала пришло, пока она приходила в себя. Мариса была так потрясена первым разговором с Коулом за пятнадцать лет, что не заметила сообщения, пока не вернулась домой.
В ней закипало раздражение. Нет, сообщение не было грубым. Но пришло не абы от кого. От бывшего жениха, три месяца назад порвавшего с ней.
Во время их короткой помолвки она разыгрывала роль примерной женушки: забирала вещи Сала из химчистки и бегала за продуктами в супермаркет. С точки зрения Сала, просьба найти его ракетку для сквоша в стенном шкафу была вполне естественной.
Сал, вне всякого сомнения, назначил встречу с клиентом в тренажерном зале, потому что даже спортивные агенты должны быть в форме, хотя Сал играл в сквош только в тех случаях, когда его приглашали сыграть партию.
Марисе страшно захотелось выкинуть ракетку в окно, прямо на газон, а потом попросить Сала поискать ее там.
Но прежде чем Мариса успела набраться храбрости для такой выходки, в замке повернулся ключ. Мариса недоуменно нахмурилась. Разве она не просила Сала вернуть ключи…
Она распахнула дверь, и в комнату ввалилась ее кузина Серафина. Мариса с облегчением вздохнула:
– О, это ты!
– Конечно, я, – рассмеялась Серафина. – Ты сама дала ключ от квартиры, верно?
– Ну да.
Она так глубоко задумалась, что в первую минуту вообразила, что это Сал решил прийти за ракеткой с дубликатом ключей.
«И у него хватит наглости сделать это. Крыса!»
Теперь она была рада, что сохранила свой кондоминиум, когда ее отношения с Салом стали настолько серьезными, что они решили жить вместе.
Она купила маленькую квартиру с двумя спальнями пять лет назад, и тогда это было огромным шагом к независимости и надежности.
Интересно, что теперь Коул называет домом? Скорее всего, мансарду в пентхаусе. Она не удивится, узнав, что он живет в одном из построенных им зданий.
Одно точно – он по-прежнему остается в числе самых завидных женихов Уэстдейла, в то время как она…
Что же, «фигуристая девушка» – самое щадящее определение ее формам. Она по-прежнему никто, хотя в школе «Першинг» ее имя кое-что значит.
– Что с тобой? – спросила Серафина, снимая с плеча сумку и небрежно бросая на пол.
– Я решала, в каком месте лучше всего зарыть ракетку для сквоша, которую забыл у меня Сал, – пояснила она и ткнула рукой куда-то вглубь квартиры. – Она в стенном шкафу.
– Мило, – улыбнулась Серафина. – Но в доме столько собак, что какая-то из них непременно найдет труп.
– Он требует ее обратно.
Она была ранена и оскорблена, когда он ее бросил. Но сейчас просто хотела забыть о Сале.
Губы Серафины дернулись.
– Ракетка ни в чем не виновата. Не в твоем стиле срывать зло на посторонних предметах, а тем более им мстить.
Мариса, помолчав, сдалась, вздохнула и опустила плечи.
– Ты права. Я скажу ему, что оставлю ракетку на столе, в вестибюле дома.
С того самого скандала с Коулом в школе она боялась, что ее будут считать стервой. Ей не нужен Коул Сиренгетти, ей нужен психотерапевт.
– Только скажи скотине, куда он может идти вместе с ней, – добавила гостья.
Мариса нерешительно улыбнулась, глядя на более рослую кузину, с волнистыми русыми волосами, в отличие от ее собственных темно-каштановых кудрей, которые она считала проклятием своего существования. Но у обеих были янтарные глаза, семейное наследие по женской линии. Кроме того, внешне они были похожи, и каждый, глядя на них, предполагал, что они родственницы, хотя фамилии у них разные: Дэниели и Перини.
В детстве Мариса обращалась с Серой как с младшей сестрой: приносила книги, игрушки, делилась советами и одеждой. Последние несколько месяцев они жили вместе, в ожидании, пока Серафина найдет работу и квартиру. Кузины прекрасно ладили, и Марисе нравилось общество Серафины. Кроме того, при всем уважении к мужчинам, Серафина пленных не брала. Мариса считала, что ей нужно многому у нее учиться.
– А теперь хорошие новости! – объявила Серафина. – Я переезжаю!
– Здорово! – с вымученной улыбкой воскликнула Мариса.
– Не сейчас, а после моего путешествия в Сиэтл на следующей неделе к тете Фло и компании.
– Я не хотела сказать, будто счастлива, что ты уезжаешь. Просто рада за тебя.
Три недели назад кузина получила постоянную работу и немедленно купила билеты на самолет, решив сначала повидать тетю Филомену и своих родственников.
– О, Мариса, ты восхитительна, – рассмеялась Серафина. – И знаю, что ты счастлива за меня.
– Восхитительных женщин после тридцати не бывает.
Марисе уже тридцать три года, она одинока, очень скоро утратит свою сексапильность. И недавно ее бросил жених.
Конечно, Коул был сплошным сиянием и сердечностью, пока не понял, кто она. После чего стал мрачным и злобным.
– Что? – озабоченно спросила Серафина, вглядываясь в нее.
Мариса направилась к кухне.
– Я попросила Коула Сиренгетти помочь в сборе средств на школу.
Она не умерла от унижения, когда просила у него одолжения после всех этих лет. Едва не умерла. Потеряла сознание в его объятиях.
Жаркая волна стыда нахлынула на нее. Лицо загорелось. Когда кончится эта пытка?
Сейчас для утешения просто необходим роскошный шоколадный торт. Немного еще осталось в холодильнике. Жалеть себя всегда лучше с десертом.
– И? – допытывалась Серафина, следуя за ней.
Мариса отмахнулась:
– Все было так, как я всегда мечтала. Он просто схватился за мое предложение. Сплошной восторг!
– Супер!
– Прелестно.
Контейнер с тортом стоял на старом, выщербленном передвижном кухонном островке.
– И аппетитно.
Под определение «аппетитный» подходил и Коул Сиренгетти. Возможно, женщины выстраивались в очередь, чтобы поиметь его на десерт. Пятнадцать лет спустя он выглядел лучше, чем прежде. Когда он еще играл в хоккей, она иногда видела его снимки в прессе. Но разве это можно сравнить с Коулом во плоти?
А встреча с ним буквально вывернула ее наизнанку.
– Э… Мариса!
Мариса поставила торт на стол.
