Хроники Эвнеканте

Удивительно, но печатный текст я прекрасно понимал, несмотря на ощущение чужих букв, словно за пару секунд кто-то услужливо переводил начертания в нужную графическую форму.

Столица, согласно карте, располагалась ближе к побережью моря, название которого никак не обозначили. Зато часть земель рядом именовались Кристальным побережьем.

Следовало разыскать Исчезающий Дол, раз уж волей мастера Даррена я стал его уроженцем, да и справочную информацию почитать будет полезно. Вот выйду в свет, попаду в неловкую ситуацию, если спросят об этом пресловутом Исчезающем Доле.

Новую родину я нашёл на противоположной стороне континента, на севере. Спасибо мастеру Даррену, он сделал из меня провинциала, что отлично соответствовала уровню познаний о столичной жизни.

«Приехал племянничек к дядюшке с края света, наивный юноша, творящий милые глупости», – ехидно рассуждал я, водя пальцем по названиям населённых пунктов в Исчезающем Доле, пытался запомнить. Сэн-Рат, Корвэл-Рат, Дар-Рат и с полдюжины других «Ратов» – маленькие городки, если судить по обозначению.

Я догадался раздобыть сведения об Исчезающем Доле в тонком справочнике – толстый я бы сейчас не осилил. Информации было слишком много для моей бедной головы.

Из всего прочитанного понял, что название дано местности не просто так. В разные моменты истории Исчезающий Дол действительно… исчезал. Вместе с жителями и городами. Потом опять появлялся, но никто не мог рассказать, что происходило. Для горожан ничего не менялось, только куда-то выпадали целые дни и недели. Люди засыпали вечером, поднимались утром, а оказывалось, что в той же столице Кэлке прошло несколько дней.

Исследователи из внешнего мира утверждали, что на месте Исчезающего Дола ничего не было. Ничего кроме бесконечной долины с тёмной, неживой поверхностью. Никто не смог увидеть момент, когда Исчезающий Дол возвращается на своё законное место.

– Мастер Яр, – Юста заглянула в комнату. – Я накрыла вечерний тэмми.

Интересно, когда экономке успели сообщить моё имя?

Прислушавшись к организму, я решил, что не откажусь перекусить. Знать не знаю, что такое «тэмми», но уверен – Юста плохого не предложит. Она скрылась в своей хозяйственной вотчине, а загадочный тэмми оказался всего лишь чаем с пирожками. Некоторое время я наслаждался жизнью, поглощая годовой запас пирожков гостеприимного мастера Даррена и лениво листая очередной справочник.

– Что это вы делаете?!

Строгий голос Юсты застал меня врасплох. Я так и застыл с надкусанным пирожком в одной руке и пальцем на странице книги. Эффекта добавил и внешний вид маленькой экономки. Юста – в комбинезоне нежно зелёного оттенка с максимально возможным количеством карманов и клапанов, – стояла перед столом, уперев острые кулачки в бока, и смотрела на меня очень недобро. Я испугался, что успел нарушить неизвестные мне законы. И теперь мне грозит тюремное заключение, а может быть даже смертная казнь.

Женщина только что ногой не топнула.

– Не потерплю чтения за едой в этом доме! Хватит того, что мастер Даррен постоянно читает газеты и служебные записи. Да что с него взять, он ломоть отрезанный. Старую куницу не заставишь рыть новые норы. Но вы-то, мастер Яр. Такой молодой мальчик, самое время приобретать хорошие привычки.

Мне очень не хотелось огорчать нашу замечательную экономку, поэтому я ответил со всей искренностью:

– Мне стыдно. Обещаю исправиться. Только не бросайте меня в терновый куст!

– Смешной мальчик, терновый куст теперь не используют, да и лет триста назад туда бросали только государственных преступников.

Она расслабилась и заулыбалась, а я продолжил рассматривать её удивительный наряд, который разительно отличался от почти викторианского платья днём. Теперь же Юста напоминала заправского ремонтника.

– В подвал иду, – она поняла моё замешательство. – Сердце дома опять работает с перебоями. Мыши, наверное.

– Вам помочь?

Это была рефлекторная реакция сочувствующего, хотя я понятия не имел, что там за механизмы, да и мои технические навыки оставляли желать лучшего.

– Зачем? – Она искренне удивилась. – А… Нет, мальчик, с этим делом и мастер Даррен не справится. Задача для брэн Тёплого Очага.

– А могу ли я посмотреть? Просто составить компанию. Если вас не шокирует моя любознательность.

– Если хотите, мастер Яр, – с достоинством кивнула экономка.

Одним плавным движением Юста проверила запасы в карманах комбинезона и на планках снаружи. Здесь в одном ряду можно было встретить разномастные гаечные ключи и тонкие полупрозрачные штыри с кристаллическими гранями.

– Мило, – заметил я, когда мы спустились вниз по небольшой лесенке.

Меня провели через эпицентр хозяйственной части – кухню, а затем и коридор с кладовыми, откуда мы и попали в подвал.

Тёплый, желтовато-розовый свет от кристаллов осветил пустое пространство, если не считать полок вдоль одной из стен. В центре громоздилась странная конструкция: столб, обшитый деревом, уходил в потолок или это был самый настоящий ствол могучего дерева, крона которого удерживала здание.

Юста подошла к столбу, обняла его, прижалась щекой, как к самому родному существу на свете. Движения её стали неестественно плавными и завораживающими. Обхватить столб целиком женщина физически не могла, понадобилось бы как минимум четыре таких маленьких Юсты. Так же плавно она отодвинула часть обшивки. Всё же это было искусственное сооружение.

Близко подходить я отчаянно стеснялся, поэтому изо всех сил тянул шею, чтобы рассмотреть детали. Внутри ниши бело-голубым светом горел кристалл. Он показался мне большим, ярким, со сложной структурой. Два столбика с хаотичными сверкающими точками стояли по сторонам от кристалла. Они мерцали в полутьме.

– Ну да, Кондратий. – Плечи Юсты устало опустились. – Опять гнездо построил рядом с Сердцем дома. А какие обещания давал, бессовестный мышь. Давай-давай, – в голосе домоправительницы проявилось возмущение. – Забирай своё добро и уходи, – сурово вещала Юста в недра столба, я бы уже не выдержал и удрал.

И тут я увидел Кондратия: размером с очень крупную морскую свинку и такой же симпатичный, только дымчато-серый, большеухий, толстенький, с печальными глазами изгнанника.

Лениво перебирая лапами, Кондратий волочил за собой ворох цветных тряпок и узелок с пожитками. К тому же, он нарочито громко обижено сопел. Экономка проводила его строгим взглядом до тёмного угла, откуда тотчас донеслись стуки и бренчание. Мышь обустраивался.

– А выселить его нельзя? – тихо спросил я, опасаясь, как бы не обидеть Кондратия ещё сильнее.

– Нет, – в голосе Юсты была и усталость, и недоумение. – Если дом принял гостя, то и нам терпеть. Ты же не хочешь быть выкинутым на улицу просто так?

Всем своим видом я дал понять, что это последнее, чего я желаю в этой жизни. Юста кивнула и быстро пробежалась пальцами по столбикам справа и слева от кристалла. Оказалось, что в них вставлены те самые полупрозрачные штыри, которые я заметил на планке её комбинезона. Она заменила несколько штырей на новые, глубоко вздохнула, а затем сложила руки особым, замысловатым образом, переплетя кисти рук и ладони.

Так Юста простояла минуты две, произнося отрывистые гортанные звуки, от которых мне хотелось бежать из подвала наверх, желательно прямо на улицу. «Отвернись», – нашептал кто-то у меня в сознании, и я с облегчением последовал совету.

Сразу отпустило.

Глава 8

В гостиную я вернулся минут через десять. Юста занялась делами на своей любимой кухне. Дела дома требовали постоянного внимания.

– Мне кажется или сейчас впечатления у тебя из ушей полезут? Что ещё случилось? – Мастер Даррен расположился в кресле, уткнулся в газету и даже не захотел на меня взглянуть, так и пробубнил вопрос, не глядя.

Однако он все равно знал, что вот он я, появился в его жизненном пространстве. Наверное, меня трудно не заметить.

– А почему мыша в вашем подвале зовут Кондратий?

– Это очевидно. – Меня удостоили взглядом поверх газеты. – Кондратий сам сказал нам об этом.

Пришлось отсмеяться минут пять, пока я смог хоть что-то сказать.

– Пожалуй, это слишком для моего несчастного сознания. Даже знать не хочу, почему тут мыши разговаривают и носят имена из моего мира. Пойду лучше спать.

– Дело хорошее, – кивнул мастер Даррен. – Не забудь, что завтра у тебя выход в мир.

– Забудешь тут, – буркнул я и ретировался в небольшую комнату рядом с гостиной, которую мог считать своей.

Я и не знал, что настолько устал. Стоило растянуться в кровати, как сон мгновенно настиг меня. Даже волнения насчёт завтрашнего дня не смогли побороть сон.

После туманных блужданий в лабиринте фрагментов образов, я обнаружил себя за столом, всё в той же гостиной дома брана Тёмной Охоты. Стол сиял белоснежной скатертью, что мне почему-то сильно не нравилось. Так не нравилось, что рождало непонятную злобную решимость что-нибудь с этим сделать.

Передо мной стояло блюдо, накрытое блестящей металлической крышкой, в которой кляксой отражался я сам. Мутный и неузнаваемый. Неприятный.

Меня захватило чувство предвкушения: под крышкой скрывается нечто самое желанное, лучшее на свете, от чего я никогда не смог бы отказаться. Сладостное желание управляло в этот момент всем моим существом.

Кто-то услужливо снял крышку с блюда. Я не смог увидеть, кто это был. Да и очень быстро забыл вопрос, возникший внутри сознания. На блюде лежало нечто столь совершенное, прекрасное в своей естественности, что я устремился к нему.

Плотоядное урчание вырвалось из недр организма, а сам я словно со стороны анализировал происходящее: удивлённо, но апатично. Волнующие изгибы, бугорки, совершенные линии, прочерченные канавками извилин. Мозг на блюде вызывал восхищение и жажду.

И в тот же момент я осознал, что это мой мозг, и сам я основное блюдо на чужой трапезе. Вторая часть меня, дремавшая в безвольном гипнозе, очнулась, забилась в судорогах. Ноги и руки свело до боли. Я кричал и колотил конечностями по воздуху, который внезапно стал очень твёрдым, саднящим кожу.

– Смотри на меня! – рявкнули прямо в ухо низким жёстким голосом.

Тело, зажатое в тисках чужих рук, продолжало корчиться, но недолго. Успокаивающие вибрации шли от пальцев мастера Даррена. Да, это был он, а я впился взглядом в зелёные фосфоресцирующие глаза, сиявшие теперь в полутьме комнаты.

– Тихо-тихо. Опасности нет. – Голос стал мягче, пальцы правой руки резко толкнули меня чуть выше переносицы, отчего тело окончательно расслабилось, а дыхание выровнялось.

Он отпустил меня и теперь требовательно смотрел, сидя в широкой нижней рубахе на краю постели. Видимо мои вопли застали его уже в кровати, вынудив бежать на помощь. Я смутился и принялся рассматривать ссадины на руках.

– Рассказывай.

Сбивчиво, я выложил ему всё, что смог вспомнить. Проблема состояла в том, что содержание сна ускользало от меня, картинки таяли в памяти с пугающей скоростью.

Я чувствовал себя маленьким мальчиком, перебудившим дом ночными кошмарами, которые оказались не стоящей внимания ерундой.

– Я должен подумать, – в итоге сухо сказал мастер Даррен и поднялся.

– Да чего думать. Ерунда какая-то.

– Ты думаешь? – Он так посмотрел на меня, что следующие слова застряли в горле. – В любом случае сейчас спи.

– А я смогу?

– А то нет?! – Тихо посмеиваясь, мужчина покинул комнату.

Несмотря на предшествующие кошмары, мне удалось выспаться этой ночью. Я начал даже думать, что это мастер Даррен проделал какие-то фокусы с моим организмом, что благотворно повлияло на ночной покой всего дома.

Солнце настойчиво било в окно, а я физически не могу валяться в постели, если погода лучше среднестатистической. На улицу мне, конечно, не выйти до обеда. Дальше я собирался оторваться в компании мастера Даррена, как он и обещал. Мысленно я потирал руки и радовался будущим впечатлениям, но уже не так активно, как накануне.

Не знаю, сколько было времени, но в гостиной меня ожидал горячий чай в большом пузатом чайнике на специальной подставке. Как я успел заметить, Юста разогревала на ней горшочки с едой, напитки) и блюдо с пирожками.

«Этак ты, дорогуша, скоро в дверь выйти не сможешь», – меланхолично решил я.

Несколько дней в доме Даррена Кетту, и моё телосложение претерпит серьёзные изменения в ширину.

«Стану как Кондратий», – решил я. – «Поселюсь в подвале, буду действовать на нервы суровой экономке, водить дружбу с ворчунами. Авось, не выгонят».

Ни газет, ни книг читать за столом я не стал – помнил уроки Юсты. Эта строгая, но милая брэн могла укротить любого дикаря. Зато после завтрака свободного времени ожидалось много.

Я вернулся к книгам, выделенным мне мастером Дарреном, но вначале посмотрел в окно. И как мне раньше в голову не пришло взглянуть на мир через эту дыру в стене!

Всё, что я увидел: часть газона, клумба с синими цветочками в обрамлении светлого камня и густой кустарник. Теперь я точно знал, что к дому прилагается частный сад. Вдалеке слышались голоса и шумы, свойственные городу.

Я понял, что с исследованиями придётся потерпеть до обеда и, взяв наугад книгу, углубился в чтение.

Вначале была потрясающая история о королеве Шанайи, основательнице столицы Кэлке. По легенде Шанайя вышла из самого большого кристалла на побережье в образе маленькой девочки. С тех пор все королевы и короли Эвнеканте считаются рождёнными кристаллами и имеют с ними особую связь.

Народы, жившие рядом с Кристальным побережьем, посчитали это важным знаком и попросили Шанайю стать их владычицей. Несколько земель континента претендовали на королеву, перевозили в свои поселения, но так и не могли поделить между собой.

Хитроумность граждан, жаждавших завладеть своей собственной королевой, поражала. Способы похищения и транспортировки иногда находились за пределами здравого смысла. В некоторых случаях дело дошло до членовредительства и военных действий.

Это продолжалось довольно долго, но потом надоело самой Шанайе. Тогда королева предложила построить город, где она будет жить, а все желающие смогут приезжать к ней за советом.

Так и появилась столица содружества земель Эвнеканте. Почему эта королева так привлекала народ, я так и не понял. Однако, время её правления считается одним из счастливейших в истории.

Ещё одна легенда раскрывала запутанную историю времён войны Искажения, когда жители города, название которого не произносят, называя Искажённым городом, не пожелали подчиняться королевским эдиктам ограничения использования «грязной» магии. Собственно, это и послужило началом войны.

Описание разных битв я попросту пропустил, плохо понимая, кто кого и для каких целей пытался уничтожить. Да и что такое грязная магия мне было не ясно. Поэтому я не знал за кого болеть. Похоже, что, как всегда, обе стороны вели себя недолжным образом.

Попадались яркие описания последствий сражений: деревья завязывались узлом или улетали в небо, трава приобретала неестественные цвета, а животные, случайно оказавшиеся рядом, навсегда теряли привычный облик. На месте одного сражения позднее возник Лес Многоликих Трав – «и те мёртвые всё ещё смотрят на своих потомков». Пафосный финал заставил меня усмехнуться.

Я продолжил чтение, узнавая, что армии бились несколько лет. Повстанцами командовал мастер Мирквен Ли, бран Последнего Пути. Он требовал свободного использования магии, в которой был очень искусен.

В последней битве при Искажённом городе командующий внезапно исчез. Автор книги полагал, что грязная магия настолько поглотила его, что Мирквен превратился в нечто ужасное и непонятное для своих соратников. Они посчитали его пропавшим во тьме. Сочли, что так будет лучше для всех и сдались королевской армии. Считается, что дух Мирквена бродит по пустынным улицам Искажённого города и по сей день.

Честно говоря, я был немного разочарован, потому что никогда не являлся особым поклонником историй про попаданцев в магические миры. Просто интересные истории, которые не имеют к реальной жизни никакого отношения. А тут и самому пришлось стать таким сомнительным везунчиком. Слишком предсказуемо и банально.

Мне же хотелось сногсшибательных историй и приключений, которые навсегда поглотят тоску в пробитой душе. Зря решил заполнить эту дыру с помощью чужого мира. Ох, зря.

Я покачал головой, критически оценивая собственные запросы, но лёгкое недовольство червячком засело в груди. И это после того, как единственным гарантированным приключением в моей жизни мог стать лишь открытый люк на пути в ближайший магазин.

«Закушался ты, дружок», – по старой привычке сказал я сам себе.

Не знаю, какой из вариантов мира показался бы мне более привлекательным. В любом случае, я могу быть уверенным, что моя любознательность будет удовлетворена.

Вот только, зачем я здесь?

Неужели и в Эвнеканте меня настигает всё та же скука и пустота?

Я не смог полюбить мир, где родился. Может быть дело во мне, а не в мире?

Эйфория путешествия и первого дня начинала спадать, а истории на бумаге – это совсем иное, чем истории, которое происходят лично с тобой. Прочитанные легенды оставались только мёртвыми старыми словами, романтической иллюзией, которая никогда не коснётся лично меня. Так мне казалось.

Ощутив усталость от собственной противоречивости, я забросил книги и прочие дела. Настроение стремительно покатилось в мрачную бездну, где душой был облюбован привычный уголок.

Я готов поверить, что часть моей души всегда была мертва и ни один мир во вселенной не сможет оживить уже разложившееся. Внутри «чёрного ящика» только холодное и неживое. Я родился мертвецом или неизвестная сила противоестественным способом заставила ожить умершее тысячелетия назад. Такая вот странная форма внутреннего Франкенштейна.

Сейчас я верил в это всем своим существом, древним и уставшим. Сидел на кровати, обхватив себя руками, и старался не выпускать наружу дикий волчий вой уже звучавший в душе. Казалось, даже в комнате потемнело. Я посмотрел в окно – это солнце просто зашло за тучи, а минуту назад ничто не предвещало смены погоды.

– Ты готов, Яр?

Мастер Даррен стоял в дверях. Я и не заметил, когда он успел появиться.

– Мы уже идём? – Мой голос звучал тихо и неуверенно.

– Да. Пора. – Кратко, холодно. Опять эта ярость в глазах у хозяина дома.

Как зомби я прошёл до входной двери. Мастер Даррен взялся за ручку двери, обернулся ко мне. Он был мне по плечо, но смотрел так, словно я находился далеко внизу в немыслимо глубокой бездне. Ярость в зелёных глазах сменилась усталым сочувствием одного древнего существа другому.

– Постарайся полюбить этот мир, Яр.

И мы шагнули за порог.

Глава 9

Город упал к моим ногам. Город заключил меня в объятия. Город библейским змеем заполз в прорехи души.

На негнущихся ногах пройдя через маленький пышный сад, я был вынужден остановиться за кованой оградой. Я превратился в живой организм с тысячью глаз и ушей. Я желал воспринять всё и сразу, но человек, к сожалению, имеет ограниченные возможности.

Мастер Даррен терпеливо ждал, когда моя психика сможет функционировать в нормальном режиме, но минут через пять всё же сказал сухим строгим голосом:

– Я решил, что тебе нужно больше практики. Так что с сегодняшнего дня считай, что она началась.

Почему-то в эту минуту я совсем не верил в его строгость, но возможность заполнить время любым доступным способом, так чтобы не осталось сил на рефлексию, способствовало улучшению настроения. Столица содружества Эвнеканте так же могла внести неоценимый вклад в этот процесс.

Кэлке порадовал меня внезапностью и непредсказуемой нетривиальной красотой. Не слишком широкие улочки неожиданно сворачивали то в густые заросли частных садов, то под арки зданий, слепленых в традициях противоречивой архитектуры, когда среди небольших коттеджей вырастало высокое здание-башня сверкающее тысячей стёкол. Словно два города были наложены друг на друга.

Один аккуратный, тихий и провинциальный, застывший в прошлых веках, а второй – современный, летящий в будущее. То один, то другой город выходил на первый план восприятия, как в волшебных картинках, сочетающих два разных изображения.

Город шептал голосом ветра, где слышался хрустальный перезвон: «Полюби меня, ведь я влюблён в тебя». И я был готов ответить ему взаимностью.

Мы шли по булыжной мостовой, лавируя среди прохожих, лица которых на первый взгляд так мало отличались от привычных мне лиц, что трудно было поверить в путешествие между мирами.

Несомненно, я выделялся среди горожан в своей клетчатой рубашке и джинсах. Большинство мужчин здесь предпочитали жилеты разных оттенков и рубашки светлых тонов. Так и у мастера Даррена на сером жилете расцветал сложный растительный орнамент с разными оттенками серебра.

Зато дамы поражали разнообразием стилей: от простых летних платьев, до брючных костюмов в мужском стиле и с обязательной приталенной жилеткой. Мир балансировал между веками во всём.

Через некоторое время я устал крутить головой по сторонам и заметил, что спутник внимательно наблюдает за мной.

– Я выгляжу как идиот? – со смехом спросил я.

– Ты выглядишь в соответствии с нашей легендой, – усмехнулся мастер Даррен.

– Ну да! Наивный провинциал из этого, как его… Исчезающего Дола. Куда вы меня ведёте? Надеюсь, меня не принесут в жертву?

– Что за странные фантазии, мальчик. К тому же, мы уже пришли.

– Откуда мне знать, какие у вас традиции. Вдруг принято скидывать провинциалов с башен? – пошутил я.

Странный я тип все-таки – могу умирать от страшной депрессии, а через пять минут радоваться пустякам.

– Как же ты юн, Яр!

Непонятно с печалью или восхищением заявил мастер Даррен, подтолкнув к двери, спрятавшейся в густой вьющейся растительности. Впрочем, над дверью имелась кованая вывеска «Сто десятков мелочей» и звонкий колокольчик на входе.

Замечательный магазинчик пришёлся мне по душе. Опять деревянные резные панели, тёплый свет кристаллов, смешанный с солнечным светом из окон и парочка хорошеньких помощниц.

В первую минуту мне показалось, что передо мной близнецы, но неуловимая разница всё же существовала в облике барышень с пышными светлыми волосами и ясными орехово-зелёными глазами. Скорее просто сестры, но существующие в едином ритме, настолько похожи были их движения и мимика.

Управляющий, грузный мужчина в жилете янтарного цвета – уже позднее я узнал, что это вроде униформы для торговцев, – заулыбался нам так широко, что я за него испугался – как бы лицо не треснуло.

– Командо-о-о-р! – Он смешно растягивал слова. – Не может быть, та-а-а-акой человек в моей скро-о-мной лавке.

– Лучшего дня, Руста. – Мастер Даррен сделался сама церемонность. – Не прибедняйся, твой магазинчик один из лучших в городе.

Управляющий приобрёл лицо человека, который только что откушал килограмм лимонов.

– Обижаете, Кома-андо-ор. Один из… – Он выразительно обвёл взглядом помещение магазина и развёл руки в стороны, как бы говоря: «И это вы называется всего лишь одним из лучших?» – Разве может сравниться с этим великолепием лавчонка обманщика Тула?!

Он точно знал, на что намекал мастер Даррен. Ложная скромность не к лицу торговцу, а торговая конкуренция имеется в любом из миров. Не обошла она и Эвнеканте.

От мастера Даррена последовал неопределённый жест, означающий, что хватит болтать, приступим к делам. А я во все глаза любовался милыми помощницами в одинаковых викторианских платьях янтарного оттенка.

– Чем могу служить? – управляющий сменил тон, судя по взгляду, мысленно он уже подсчитывал доходы от нашего появления.

– Ко мне приехал племянник из провинции. – Взмах рукой в мою сторону. – Мальчика необходимо одеть и снабдить всем необходимым для столичного жителя.

Присказка про мальчика, похоже, приклеилась ко мне надолго, сам я себя мальчиком, конечно, не ощущал, но кто знает какие у них тут возрастные нормы.

– Мысле-кристалл какого вида предпочитает молодой человек?

– Давайте браслет, – не задумываясь, сказал мой новоявленный «дядюшка».

Так как происходящее касалось и меня, я подошёл к прилавку, с трудом оторвавшись от игры в гляделки с помощницами. Одна из них быстро скрылась в задней комнате и вскоре стремительно вплыла обратно с большим лотком, обитым алым бархатом. Ровно девять браслетов покоились в ячейках. Тонкие металлические нити сплетались в узоры интересного дизайнерского решения, между нитями отблёскивали маленькие кристаллы. Похожую вещицу я видел на руке мастера Даррена.

– Выбирай, – велел «дядюшка».

Понятия не имею, для чего нужны эти штуки, но выразить сомнение вслух я постеснялся. Управляющий не спускал с нас глаз. Я рассудил, что даже дремучий провинциал должен знать такие элементарные вещи. Догадавшись о моих терзаниях, Даррен Кетту тихо сказал: