Джареф. Кровь. Цикл Мемуары Бога

Преодолев пространство до двери, я закрыл ее. Смысла в этом действии не было, так как управляемый жаждой маг снесет ее одним касанием пальца, но сделал я это для того, чтобы сюда никто не вошел.

– Дориан, – я коснулся плеча алхимика. Его тело горело. От простого прикосновения, мужчина перестал дышать, замер, прислушиваясь к своим чувствам, пытаясь с ними совладать.

Портал схлопнулся.

Время истекло. За секунду до нападения, я разрезал вены на запястьях. Кровь откликнулась, и началось кровавое Преображение. Жгуты алого цвета оплетали кисти моих рук с удлиняющимися ногтями, одежда на мне тлела, истончалась и рассыпалась в прах. Алхимик с горящим безумием в глазах накинулся на меня, сминая неимоверной силой. Тьма заклубилась вокруг него, скрывая тело все уплотняющимся коконом. Уворачиваться я не стал, чтобы не злить хищника в маге еще больше. Удар когтистой лапой пришелся на уже закрепленный доспех на моей груди, мигом ставший алой крошкой, а затем каплями крови. Атака оказалась такой силы, что влепила меня в стену, по которой я скатился на пол, упав на бок, не в силах подняться.

«Сломано три ребра, осколки пробили легкое». Отчеканил Храмм.

Это я уже знал и сам. Дышать стало больно от резкой боли в груди.

– Долго я ждала этого, – не своим голосом прохрипел Дориан, улыбаясь безумной улыбкой. Вмиг Тьма окутала меня со всех сторон. Горячие прикосновения рук алхимика к коже моей груди, тяжесть его тела навалилась, придавив к полу. Мою голову бесцеремонно склонили на бок, и острая боль охватила шею. Дар стал пить, жадно глотая мою жизнь, впиваясь когтями в мои предплечье и затылок. Моя голова мгновенно стала ватной.

– Дар, – прохрипел я, больше булькая и захлебываясь в собственной крови. Нужно действовать, иначе он действительно выпьет меня досуха. Дрожащей рукой, что осталась свободной, я коснулся шеи алхимика и, закрыв глаза, впиваясь ногтями в шею мужчины, одним нажатием свернул шею своему другу. Вкусно запахло кровью! Вспыхнувшую жажду пришлось игнорировать. Но незабываемый вкус крови Дориана мгновенно вспыхнул на языке, разжигая голод.

Тело мага поникло. Тянущее чувство в шее ушло, сменившись жжением и чесоткой. В горле и груди все еще булькало, пришлось скидывать тело алхимика с себя и кашлять, пытаясь избавиться от жидкости в легких. Тьма вокруг нас рассеивалась.

Нужно было торопиться, ведь время безвозвратно уходило. Перевернув алхимика на спину, я коснулся его шеи, вправляя сдвинутые позвонки, игнорируя бегущую по пальцам теплую кровь. Положил свободную руку над сердцем мужчины и тихо зашептал:

– Ess’hal druedaal’ waghdel Lar

Fer’ghazdal daruat etemei nocturne

Lux dras’hog arravaahie del tunio har.

(Взываю к крови жизни своей

Тихой мелодии ночной тишины,

Осколкам вернуть целость бытия, отдаю приказ).

Эти строки пришли из моего детства. Мое здоровье на удивление всей общины, было хрупким. Я часто ломал руки или ноги. Матушка зачитывала слова над моими поврежденными конечностями. В груди стало жарко, даже пот выступил на висках. Глаза перешли на иное зрение, каким я раньше никогда не видел. Тьма оплетала тело алхимика, пульсируя в его жилах, сковывая его сердце. Но Дориан был жив. Восстановление поврежденных участков началось, пусть и медленно, но его собственными силами. А вот яд из моей крови наоборот стал разрушать мощную структуру жизненных переплетений дэйрнийца в моих руках.

Но было поздно отступать. Слова были произнесены, и сила исцеления мягко потекла по моим жилам, соединяясь с аурой Дориана, мощными токами растекаясь по связям в теле алхимика. Тьма в мужчине всколыхнулась, заклубилась и стала тянуть мою энергию в себя, направляя к сердцу, чтобы запустить его. Сила алхимика, в отличие от него, не церемонилась со мной. Отток энергии был такой силы, что стало трудно дышать. Мое собственное сердце болезненно сжалось, а руки и грудь объяло огнем. В голове зашумело. Я едва успел прервать контакт, судорожно глотая воздух.

Своим новым зрением я видел, как Тьма проглатывает белый Свет в теле Дориана. Как темнеет его сердце. Как из клубов этой Тьмы соткалась когтистая лапа и, обхватив недвижимое сердце, сжало его. Раздался легкий треск черной молнии и гулкий удар оглушил меня.

Боль давно стала неотъемлемой частью моей долгой жизни. Едва хруст собственных костей утих, я перенес Дориана на диван. Алхимик был бледен, сливаясь цветом кожи с обивкой дивана. Главное жив.

Остатки еды на столе не вызвали во мне желания есть. Жажда нарастала, и удовлетворить ее могла только кровь. Преображение остановилось. Алый доспех оплел тело частично, оставив голыми ступни, левое плечо, шею, голову, часть живота и спину. На том месте, куда пришелся удар, темнел синяк, постепенно исчезая, но уже не так быстро, как мог бы. И жажда напомнила о себе. «Уж лучше мне ее терпеть, чем Дориану».

На стене, куда меня впечатал маг, осталась паутина трещин на деревянных панелях, на полу темнели лужицы крови.

«Преображение отнимает твои силы» дракон сообщил о происходящих изменениях.

«Пока Дориан не придет в себя, не стоит снимать с себя доспех. Броня спасла мне жизнь».

Единственный минус кровавой брони, что после нее хочется пить. Жажда мучает тело прямо пропорционально использованной крови. Но я морально готов терпеть жажду, не впервые.

Дориан открыл глаза. И со стоном их закрыл. Затем резко сел, с ужасом осматривая помещение. Янтарные глаза остановились на мне, и во взгляде появилось облегчение. Его перемазанный кровью рот сжался в линию, уголки губ опустились, глаза потускнели.

– Прости меня, – Дар закрыл лицо руками, плечи опустились. – Мне так жаль. Прости меня, Джар.

Алхимик был подавлен. Поднявшись с пола, я подошел к мужчине и сел рядом.

– Ты измотан, друг мой, – я обнял Дориана, прижимая к себе. – Я все понимаю. Прости меня, мне пришлось сломать тебе шею…

– Ох, – алхимик тихо засмеялся. – Я благодарен тебе за это. Мне впервые пришлось ощутить всепоглощающую жажду крови. Теперь я в большей мере восхищен тобою, ведь ты терпишь это такой долгий срок.

– Да. Но первые несколько лет я оставлял за собой трупы. Не пожелаю тебе этого, – я посмотрел на Дара. – Как ты сейчас?

– Тошнит. Твоя кровь решила добить меня, – Дар дрожащей рукой махнул перед собой и беспорядок в комнате исчез: трещины на стене стянулись, пятна на полу и ковре испарились. – Войдите.

Дверь отворилась, и в комнату вошел бледный хозяин ресторации. Худощавый мужчина держал в руках зеленоватую бутыль, едва не выронив ее из дрожащих пальцев. Короткие черные волосы были взъерошены с одной стороны, словно мужчина нервно теребил их. Видимо наш внешний вид его совершенно не смутил.

– Айер Дориан, – эрниец склонился. От него заметно пахло успокоительным и мускусным запахом страха. – Мы слышали жуткий шум. Хотели вызвать стражу, но так как звук был из вашей комнаты, сначала решили узнать, что у вас произошло.

– Айер Эйр, – Дар хмуро улыбнулся. – Все в порядке. Это я немного перестарался с порталом. Примите мои искренние извинения за доставленные неудобства.

– Раз все хорошо, – эрниец поставил на стол бутыль. – Вот все что вы просили.

Едва дверь закрылась за спиной мужчины, Дориан притянул к себе бутыль.

– Идем, – поднявшись на нетвердых ногах, алхимик создал портал, я вошел в сполохи тьмы, на секунду дезориентируясь. Выход из портала оказался в апартаментах во дворце. Дориан следом ввалился, хватаясь за мое плечо. Отчетливо был слышен хруст моих едва сросшихся ребер. – Прости.

– Не стоит, – я отмахнулся, без усилий прекращая действие Преображения. – Мне необходимо принять ванну.

Комната нашлась по звуку воды. Я зашел в помещение с небольшим бассейном, что здесь заменяло ванную, и спустился в заполненный резервуар. Доспех растворился в теплых водах бассейна, окрасив их в розовый цвет.

– Теперь ты еще больше голоден. Я б стал сомневаться в мудрости своего поступка, взять тебя с собой, но, – Дар прислонился к стене спиной, скатился на пол. – Это было необходимо. То, что могу дать тебе я, не даст никто в твоей Цитадели. Знал бы, что столько трудностей будет, изменил бы маршрут.

Вдруг алхимик поднялся и бросился к двери, где скрывался туалет. Характерные звуки тошноты раздались за белым дверным полотном.

– Ты спустил часть меня в канализацию, – я решил подколоть друга, который буквально выполз из туалета.

– Молчал бы, – Дар в изнеможении упал на холодный пол. – Знаешь, думаю наплевать на свои обязанности и уехать домой.

– А как же Максимилиан?

– От мертвого алхимика ему толку не будет, – Дар лбом уткнулся в кафель. – Холодный… М-м-м, как же приятно….

– Ты пьян? – я не верил своим глазам.

– Относительно. Твоя магия подействовала на меня немного не так, как должна. Я скучал по этим ощущениям, – мужчина с усилием сел. Щелчком пальцев из воздуха явил лист бумаги и алое писчее перо. Алхимик начал что-то писать, слегка хмурясь. Когда закончил, вновь щелкнул и свиток исчез вместе с пером. – У меня есть отличный эльфийский ром. Желаешь?

– Заглушить жажду? – алкоголь действительно мог приглушить жажду крови. – Давай. Давно мы с тобой не предавались алкоголю совместно. До полного свинства!

– До полного свинства! – Дориан, шатаясь, двинулся в комнату. – Жену предупреди. Или давай к тебе!

– Идем, – хмыкнул я, подхватывая алхимика под руку и шагая в портал.

– Вы издеваетесь? – эльфийка холодно смотрела на нас. – Вас не было два часа! Два часа! Вы знаете, как я переживала?

– Спокойно, – Дар поднял руку, шатаясь. – Гордись, женщина! Если бы не твой муж, половина столицы сейчас находилось бы на пути в Небытие.

– Что случилось? – Эльсия повернулась ко мне, сверкая взглядом темно-синих глаз. Весь воздух гостиной пропах переживаниями и едким страхом.

– Ничего страшного, – я сжал плечо алхимика, чтобы меньше распространялся. «Надо запомнить, что Дориан от моей магии пьянеет и не следит за языком». – Дар плохо себя чувствовал.

– Настолько плохо, что ты заявился полностью обнаженным, а Дар с лицом в крови? – эльфийка распалялась, выливая на нас весь страх, что пережила, пока нас не было. «Сам виноват, нужно было предупредить, ведь закинув супругу в портал, дал почву для необъятной женской фантазии». – Оденься, пожалуйста. Дориан, умойтесь, очень вас прошу.

С шатающимся алхимиком, мы прошли в мою комнату. Дар дрожал, тяжело переставлял ноги, словно перебрал с алкоголем, хотя пить мы еще не начинали. Я помог другу сесть в кресло и направился в ванную. Толстый халат скрыл мою наготу. Благо, к моменту возвращения в покои, все синяки сошли с моего тела. Я вынул с полки небольшое полотенце, намочил его теплой водой. Алхимик все так же сидел в кресле. Его взгляд вяло следил за моими действиями.

– И как ты вернешься в свою любимую ресторацию после случившегося? – оттирая щеку мужчины, вымолвил я тихо. Дориан и сам мог вытереть кровь, но в его состоянии это стало бы испытанием.

– Мне безразлично мнение окружающих, – спокойно улыбнулся Дар. – Только несколько существ важны для меня. О, это мой язык так заплетается?

– Твой, – но алхимик этого уже не слышал. Дар тихо сопел, удобно расположившись в кресле, закрыв глаза, облокотив голову о спинку стула. Его белые волосы кое-где чернели пятнами крови, не только моей. Но, самое главное, мужчина мирно спал. Жажда больше его не мучила. Но запах крови Дориана будоражил мои чувства. Голод сжал желудок когтями боли.

Выйдя в гостиную, я забросил влажное полотенце в камин и набросал сверху поленьев.

– Что случилось на самом деле? – тихо произнесла Эльсия, вставая рядом со мной.

– Вовремя ужина, Дар испытал первый приступ жажды.

– Это настолько серьезно? – девушка устало села в кресло.

– Идем спать. Ты устала, я вымотан. Поговорим утром. Только Дориана уложу в кровать, – я поднялся, смотря на пламя. Эльфийка ушла в свою комнату, тихо прошелестев тканью платья. А я стоял и смотрел на тлеющее в камине полотенце. Ушел только тогда, когда от него остался только пепел. Алхимик не проснулся, когда я взял на руки и отнес его на кровать. Он даже не вздрогнул, когда я снял с него камзол и сапоги.

Ложиться к отдыху мне предстояло в спальне супруги.

Девушка сидела на краю кровати, расчесывая густые волосы и смотря на зашторенные окна. Плотная ткань ночной сорочки скрывала ее тело, а рукава доходили до середины кистей, глухой ворот заканчивался у самой шеи, скрывая тканью тонкие ключицы. Белый цвет словно дразнил. Знала бы Эльсия, что в данном наряде она еще более желанная?

– Будет странно, если ляжем в разных комнатах, – наконец вымолвил я, занимая левую сторону кровати, не снимая с себя халата. Лег я на спину, чтобы видеть эльфийку.

Эльсия нервно улыбнулась и легла рядом. Между нами осталось небольшое пространство. Я повернулся лицом к ней. Моя левая рука оказалась меж нами, и парный браслет постепенно стал проявляться.

– Потухни, – я дал команду освещению, и комната погрузилась во мрак. Для девушки, не для меня. Ее зрачки мгновенно расширились, привыкая к темноте, но, все же, видя совсем мало. Супруга стала кусать губы, стараясь сдержать учащенные дыхание и ритм сердца. Ее страх щекотал мое обоняние. – Успокойся, Эль.

Эльфийка вздрогнула.

– Тебе страшно спать с кем-то в одной кровати, – осознание этой истины меня слегка ввело в ступор, ведь я сам настолько привык засыпать в разных помещениях и с разными ойдами за всю свою жизнь, что уже давно забыл, что такое личное пространство и страх за личные границы. С тех самых пор, как я стал магом крови, мои собственные границы стирались с каждым выпитым глотком крови. Но Эльсия вела себя именно так, как присуще большинству, если не всем ойдам.

– За полгода со мной спали такое количество раз, Джареф, – тихо в ответ прошептала она. – Что ощущение грязи на моем теле и внутри меня едва не разрывает на части. У эльфов не принято женщинам заниматься прелюбодеянием… И знание, что я не по своей воле стала падшей эльфийкой, давит обидой и ненавистью, не только к себе, но и к тем, кто поспел это со мной сделать.

– Эль, – я хотел коснуться девушки, но не посмел, моя рука замерла в сантиметрах от ее руки. – Ты не можешь это изменить. Те чувства, что ты испытываешь, возвращают тебя к прошлому, напоминая о том времени, когда ты не была хозяйкой себе. В твоих словах прозвучала истина – с тобой спали против твоей воли.

– Но…

– Эль…. Я пятнадцать лет был сексуальным рабом ведьмы, ее ковена, стражей на стенах крепости. Она платила моим телом, властвовала над ним, – произнося эти слова, я ощущал пустоту. Никаких эмоций. Свершенное и неподвластное уже давно не имели сил надо мной. – То, что со мной произошло, не изменит моей сути. Я Джареф Ноктюрн, Старейшина Аканадар. Кто-то обязательно будет использовать знание о моем пленении, но это само по себе ничего не изменит во мне.

– Джар, – девушка коснулась холодной рукой моих пальцев. – Ты сильный. У тебя есть характер, и ты поступаешь согласно себе, своим принципам. А я, имея все, свалилась с высокой горы в пропасть, где выход кажется только призрачной надеждой. Женщины – всего лишь вещь.

– Ты забыла.

– Что?

– У тебя теперь есть я, – все же я сжал ее пальцы. – Мы найдем выход вместе. И не смей показывать окружающим, как тебе больно. Никогда не позволяй думать о себе, как о вещи. Ты – эльфийская принцесса, моя жена. И я не позволю обижать тебя. Это только мое право.

– Обижать меня? – эльфийка не знала, как реагировать на мои слова. Ей было и приятно, и в тоже время она была возмущена.

– Да. Мои отношения не продлились и более полугода, совершать ошибки логично и закономерно. А если учесть мою привычку командовать и думать за других… Давай спать. Я вижу, как ты устала, – оборвал я себя от размышлений.

– Да, продолжим в следующий раз, – Эль зевнула, прикрыв рот рукой, и отвернулась от меня. – И, я не хочу знать, что было между вами с господином Дорианом, после того, как я покинула ресторацию.

Ее слова меня только рассмешили. Многие считают, что я любовник Элькора и Дориана, переубеждать никого в моих планах не было. Главное я ее успокоил и сейчас она мне доверяет. Сейчас, я находился на минимуме чувств, подавив всю боль в себе, мой разум был чист. Супруга испытывала ко мне теплые эмоции, которые со временем могут стать глубже, а так, как я не эмоционален до определенного времени, кроме знания, что «вот эта девушка – моя супруга», я ничего не испытывал. «О, Хаос! Что будет с ней, когда все мои эмоции вернутся, и я начну биться в агонии по Кайтэф? Когда любовь к жрице вернется? Это нанесет ей еще одну травму.

Что же делать?»

Глава 10

«И ты решил вмешаться в свою и ее судьбу»?

Из разговора Темьи и Дориана.

Воспоминания Дориана.

Дикая головная боль, сухость во рту и приятная истома в теле, ощущались мной в одинаковой степени сильно. Словно после отличной ночи, где была не только выпивка, но и женщины. И не одна. Полог кровати темнел надо мной. Не помню, чтобы я засыпал в кровати. Джареф перенес? Ему хватило сил или я теряю самообладание? По запаху, кровать никому не принадлежала, только слабый отголосок аромата Джарефа в воздухе. Так, что я делал вчера?

Я приподнялся и сел. Комната оказалась пуста. Мои сапоги стояли у кровати, а камзол лежал на кресле. От одежды явственно пахло кровью. О, Всесоздатель! Чувства нахлынули волной и пристыдили. Отлично, я не справился с голодом и закусил близким другом. Радует, что только другом. Но лучше бы съел половину горожан, чем пальцем бы притронулся к Джарефу. Но содеянного не исправишь. Не моими исчезающими силами.

Свиток от короля появился перед глазами и упал рядом на кровать.

«Разрешаю отбытие только в том случае, если его Старейшинство ответит положительно на просьбу о задании.

Максимилиан».

В противном случае, все будет менее прозаично. Джара – в темницу, меня – под домашний арест. “Глупые создания, усложняют себе жизнь”. Забавная мысль, ведь в таком случае моя жизнь глупая пародия на жизнь смертных. Я натянул сапоги, подошел к креслу и взял камзол. Пятна крови въелись глубоко в ткань. Легкое движение пальца и камзол вновь чист, словно только что пошит. Пора покинуть гостеприимные комнаты. Усложнять жизнь Джарефу не стоит, ведь даже сейчас мне слышен гул мыслей окружающих. Портал перенес меня в мои апартаменты, где, как сообщили защитные контуры, меня ждала принцесса.

– Вас не было вчера вечером, Дориан, – голос Катарины отвлек меня от раздумий.

– Вас что-то беспокоит, моя принцесса? – девушка сидела в гостиной на диване. Перед ней стоял поздний завтрак на две персоны. Ее темно-каштановые волосы были собраны в изящную прическу с множеством мелких жемчужин, легкое утреннее платье из изумрудной тафты подчеркивало красоту и молодость девочки. Ее тело только начало расцветать. Фиалковые глаза внимательно следили за мной. На ее нежных щеках появился легкий румянец смущения. Катарина посмотрела в сторону, мило сжав губки и тонкими пальчиками теребя чашу в своих руках.

– Вчера я почувствовала себя плохо. Заболел низ живота, – малышка еще больше покраснела. – Вас не было, и лекарь дал мне обезболивающее.

– Сейчас еще болит? – я встал рядом с девушкой, втягивая аромат ее цветочных духов. И запах, который в мгновение пробудил во мне мужское начало.

– Да. Но сказали так и должно быть, – Катарина подняла на меня взгляд. – Ночью я стала девушкой. И теперь вопрос встал ребром, так как мужчины, которые окружают меня ежечасно, могут учувствовать запах. Дориан, что мне делать? Дориан?

Катарина вскочила, едва заметив мою реакцию, отпрыгнула от меня на три шага. Ногти на ее руках вытянулись, становясь тонкими лезвиями. Зрачок в больших глазах сузился, а губы растянулись в испуганном шипении.

– Дай мне минуту, – прохрипел я, отворачиваясь от девушки и направляясь к окну. Отворил створку, впуская прохладный летний воздух садов дворца.

– Простите, я не подумала, что вы также подвержены всплеску43, – шорох одежды известил, что девушка вернулась на диван. А я все дышал. Разум не желал выключать инстинкт размножения, который не донимал меня уже многие тысячелетия. – Чаю?

– Нет, благодарю, – едва справившись с безумной похотью, я вернулся к принцессе. – Я сам не знал, что подвержен всплеску, моя принцесса. Теперь я держу себя в руках.

– Ваши глаза говорят об обратном, – тихо произнесла она.

– Но вы еще сидите на диване, а не корчитесь подо мной, – грубо выразился я. – Поздравляю вас с периодом взросления, моя принцесса. Подождите немного, я принесу вам зелье.

Я вышел из комнаты, можно сказать, сбежал, в алхимическую. Дышать здесь стало проще. «Почему Катарина отозвала стражу? Ведь женщин Эрний охраняют или кастраты, или женщины-воительницы, что означало только одно – такие женщины только номинально были женского пола. Если сказать еще проще – они не страдали женским недомоганием раз в восемь-двенадцать лет, и, следовательно, не могли зачать потомство. Услуги воительницы стоили дорого, но и спрос был велик – не каждый эрниец будет согласен на конвой из мужчин, пусть и кастратов. Что-то не о том я думаю».

Взяв флакон с голубым зельем внутри, я вернулся в гостиную.

– По капле в сладкий чай утром и вечером, – я поставил сосуд на стол перед принцессой. – Но перерыв между приемами в сутки не более двенадцати часов. Зелье снимает симптомы, изменит ваш аромат на необходимое время, моя принцесса. Вы обследовались у лекаря?

– Нет. Вы мне ближе, чем кто-либо, после отца. Но в связи с тем, что всплеск действует и на вас, Дориан, я обращусь к лекарю. Благо она женщина, – Катарина откупорила зелье и капнула голубую капельку в свой чай. – Почему в сладкий чай?

– Зелье горькое до тошноты, – ответил я на вопрос. Внутри меня все выло от желания к маленькой принцессе. Собственнический инстинкт не желал делить малышку с кем-либо, особенно в момент, когда у нее фаза готовности к деторождению. И как бороться против себя и своих желаний, настолько сильных?

Катарина положила в чашку две чайных ложки сахара и размешала.

– Ты испытываешь меня? – я посмотрел на малышку. Все чаще в разговоре я перехожу к ней на “ты”, все чаще чувства вспыхивают, не подчиняясь контролю.

– Дориан, как вы могли такое подумать? – Катарина едва не поперхнулась чаем. Взяла салфетку со стола и вытерла губы. – Я действительно думала, что у вас буду в безопасности. Да еще и воительницы куда-то исчезли.

– Катарина, ты только сейчас об этом решила сказать? – всю степень своего возмущения и страха выразить я не смог. – Тебя могли … не хочу думать об этом! Моя принцесса, прошу вас быть осторожней во дворце. Я не всегда смогу вас выручить, помочь и спасти. Прошу вас, быть осторожнее и осмотрительнее в своих действиях.

– У меня есть это, – девушка показала на свою шею, где на тонкой темной цепочке висел круглый кулон с головой дракона из переплетения лоз. – Ваш подарок на случай беды.

– Катарина… – я устало смежил веки. Она еще ребенок и не понимает всей серьезности ситуации. Максимилиан ее избаловал, но она совсем не знает реалии жизни вне стен дворца. Юношеский максимализм присущ ей, воспитание и королевская гордость чего только стоят. – Этот кулон действует в том случае если я на земле Эрний.

– Тогда защите меня, если вас здесь не будет.

– Уверена? Я ведь могу обратить сейчас твои слова в свою пользу, – в моей голове стал складываться план действий.

– Да.

– Хорошо. У меня есть свиток с обрядом призыва, – я внимательно стал разглядывать девушку из-под ресниц. – Данный обряд давно не практикуют из-за отсутствия в нем надобности. Но в случае, когда смерть нависает над головой ойда, его можно применить.

– В чем заключается суть? – Катарина пила чай маленькими глотками. Зелье действительно на вкус отвратное.

– Обмен жизнями. Девушка дарит свою жизнь спасителю.

– Странный обряд, – принцесса поставила пустую чашу на стол. – И чем же тогда он отличается от смерти?

– Связыванием судеб.

– ЧТО? Свадьбой? – девушка вскочила и заметалась по комнате. – И кого ж я призову этим обрядом?

– Дракона.

– Кого? – в ступоре остановилась малышка, глядя на меня удивленными глазами, а я во всю наслаждался.

– Дракона, Катарина. Это единственный вид живых высших индивидов, что может вытащить другое разумное существо с дороги в Небытие. Его и призывает обряд.

– Я согласна. Думаю, что воспользоваться не потребуется, а знать необходимо. На всякий случай, – девушка села обратно на диван.

– Обряд прерывает все известные магические клятвы супружества, все обязательства, все связи. Ни одна религия не сможет опровергнуть свершившееся действо, Катарина. Запомни это, – я материализовал старый, ветхий свиток из воздуха. Сильно почерневшая субстанция, что заменяла бумагу и была близка по ощущению на выделанную кожу, кое-где отрывалась лоскутами, а вязь светилась золотом силы, переливаясь в буквах напева обрядовой песни призыва и вверения судьбы. – Я тебя предупредил.