Минздрав предупреждает

скачать книгу бесплатно


«Интерфейс» – внешность, место, климат, время, окружающая среда.

У меня появляется азарт. Теперь я понимаю: это такая игра. Сейчас я попробую что-нибудь изменить. Так, начнем прямо с первого: наступаю мышкой на строку «материальные ценности». «Лотерея, наследство, гонорар, высокая зарплата, клад». О, конечно, лотерея (всегда мечтала выиграть). Ух ты, выигрыш в лотерею можно регулировать. Та-ак, миллиард, нет, сто миллиардов американских, конечно, рублей. Да, ничего у меня не треснет: куплю всем родственникам и друзьям квартиры, дома, машины, подарю путешествия (родителей наконец-то свожу на море), открою своё дело, полезное для общества, объезжу весь мир и ещё столько всего сделаю.

Вещи, ну тут что их выбирать – у меня же сто миллиардов, куплю вещей, каких мне надо. Интересно, а можно вещь из прошлого. Нажала. В длинном перечне нахожу «несуществующие, но увиденные когда-то предметы». Долго ищу среди сотен предметов старинный пузатый прабабушкин комод. Нахожу и выбираю. Пусть он материализуется в моей жизни.

Люди. Тут мне немного страшно. Ведь это так необычно: увидеть человека раньше, чем он появится в твоей жизни. А если ты должен сам его придумать и вставить, как пазл в свою жизнь, то и вовсе на уме какой-нибудь идеальный принц. Нет уж! Сейчас мне достаточно тех людей, которые уже есть в моей жизни. А дальше посмотрим.

События. Тут я становлюсь маленькой тщеславной девочкой и хочу написать гениальный роман. Прям такой, чтобы ещё несколько поколений зачитывалось. Так как изменения только на август 2019, то успею я его один, не больше. Но вдохновлённая успехом, позже напишу ещё. Меня откровенно веселит эта игра.

О, внешность. Вот с чего надо было начать. Так, рост. Нет, я люблю свои сто пятьдесят шесть сантиметров. Ноги выровнять немного. Ну нет, они тоже ничего, я привыкла. А, вот что, похудеть! Когда бы ещё без усилий я бы смогла достичь желаемого?! Выбираю – пятьдесят три килограмма – мой самый комфортный вес. И волосы. До поясницы. Огненно-рыжие – мой любимый цвет. Ну, не растут они ниже плеч, сколько не растила.

Так, что с инсайтами. Оставим их на сентябрь. Пусть август будет лёгким, радостным, творческим и беззаботным. «Сохранить».

Нажав на кнопку, я с полным удовлетворением откинулась на спинку стула. Вот теперь-то начнётся настоящая жизнь, та, которую всегда хотелось. Без ежедневной головной боли о насущном, без унылых забот и компромиссов с совестью ради выживания. Я прикрыла глаза и увидела себя, стройную рыжеволосую нимфу, на далёком лазурном берегу в ослепительно-белом платье. Я смотрю на море, и оно лижет ступни моих ног прохладными волнами.

– Мама, мам, проснись. У тебя пятьдесят рублей на проезд будет?

Чёрт, всё-таки это был сон… А всё же куплю-ка я сегодня лотерейный билет.

2019 г.

Возвращение

В сумерках открываю глаза. В комнате серо-синяя мгла. На потолке, в самом дальнем углу, пролегла золотистая полоска света. Глаза привыкают к синему мареву. Облизываю губы. Они немного шершавые. Пить хочется. В тишине я слышу своё дыхание. Чувствую, как втягиваю этот синий воздух вокруг меня. Моя грудь поднимается и опускается.

Мне хочется встать, но не выходит. Тело не слушается. Это тревожит меня. Тревожит, что я не могу сделать то, что хочется. Я оглядываю комнату. Она большая. Высокие прямоугольные фигуры расставлены по углам. Что это? Хочу посмотреть.

Поворачиваю голову влево. Прямо передо мной продольные округлые прутья. Я не вижу, где они начинаются и заканчиваются. Хочу дотронутся до них, но рука будто у сломанной марионетки дёргается и вздымается вверх. Пробую снова и снова. Ничего не выходит. Раздражение растет во мне. И пить хочется всё сильнее. В горле пересохло.

Рукой беру свою ногу (сначала долго-долго ловлю её – как же это тело неповоротливо), трогаю пальцы на ноге. Они такие маленькие. Кожа на них немного сморщенная, зато пятка гладкая и приятная на ощупь.

Интересно, почему я не могу встать? Я хочу, очень хочу, но не получается. Ноги дёргаются рефлекторно, руки не слушаются, будто не мои.

Может мне позвать кого-нибудь? А кого? Кого я здесь знаю? А где – здесь? И тут вся эта неопределенность сваливается на меня. Мне страшно. Почему я не знаю, где я?

Я набираю в лёгкие побольше воздуха, чтобы крикнуть: «Здесь есть кто-нибудь? Люди-и-и!», и вместо этого слышу неистовый рёв. Ни одного слова, ни одного. Теперь уже хочу крикнуть, что со мной что-то не в порядке, что-то с телом и с голосом, и ещё громче нечленораздельно ору.

Я в отчаянии. Как мне позвать на помощь? Кого? Вдруг я заключён здесь в этой сумеречной зоне? Мне становится так жаль себя одинокого и не владеющего собой. Реву, что есть силы, сжимая кулаки и перебирая бесполезными ногами.

Вдруг открывается дверь. В комнату врывается свет. Становится так светло, что я щурюсь – глаза не терпят этой яркости и от неожиданности замолкаю. Сверху на меня смотрит самая прекрасная женщина, которую я когда-либо видел. Она протягивает ко мне руки и обнимает меня. Всё, больше ничего не страшно. Мне хочется рассказать ей, что я только что пережил, чтобы мы вместе посмеялись над нелепой ситуацией. Но у меня ничего не выходит. Только гласные, да ещё никак не связанные друг с другом, вырываются из моего горла. Страх снова накатывает. Я плачу.

Женщина смотрит на меня и говорит ласково:

– Ну-у, кто это у нас плачет? Проголодался, сыночек? И памперс, наверное, полный?

– О боже, опя-я-я-ять… Вспомнил!

2019 г.

В авторство не верю

Деревянная дверь со скрипом открылась. По крашеному бетонному полу прополз сквозняк. Заглянув в проём, пожилая санитарка, спросила: «Кто Петренко?»

– Я!

– Иди в ординаторскую. Тебя к телефону.

Надев тапочки, я быстро пошла по коридору. В прокуренной ординаторской никого не было. На старой коричневой тумбочке стоял дисковый телефон ярко-красного цвета. Его трубка лежала на гладком боку, а чёрная спираль провода обмоталась дважды вокруг аппарата.

– Алло. Мама?

– Привет, дочь! Как ты себя чувствуешь?

– Уже лучше. Вены, правда, все истыкали. Сегодня поставили подключичный катетер, наконец-то.

– Это хорошо. У меня для тебя новость. У нас в отделении лежит главный редактор нашей газеты – Тамара Алексеевна.

– «Сельской газеты»?

– Да. Так вот, я сказала, что у меня талантливая дочь.

– Мама!

– Нет, ну а что? Сказала, что ты пишешь стихи и рассказы.

– Ты же знаешь, я не люблю, когда ты мною хвалишься. Да и что я там пишу: так, ерунду всякую.

– Вот и пусть профессионал оценит, ерунда или нет.

– Ну, не знаю. Сомневаюсь, что им понравится.

– Не сомневайся, понравится. Так вот, она попросила принести твои записи для прочтения. Где мне их взять?

– В шкафу, на моей полке.

– Так что, давай, выздоравливай скорее и возвращайся.

Утро возвращения было морозным и радостным. Позади тяжелая болезнь, впереди новая интересная жизнь.

– Ты помнишь Каланчу? Ну, дядька Вовка с завода. Который газеты на рынке продает? – подруга Светка вбежала в коридор, размахивая местной газетой.