Кузнец и Сказка. Перезагрузка

Ольга Богомолова

Кузнец и Сказка. Перезагрузка

1 Глава.

"ⲏⲁ ⲟⲕⲣⲁυⲏⲉ ⲇⲉⲣⲉⲃⲏυ, ⲃ ⲥⲧⲁⲣⲟύ ⲕⲩⳅⲏⲉ ⲏⲁ ⲭⲟⲗⲙⲉ,ⲿυⲗ ⲕⲩⳅⲏⲉц-ⲁⲇⲣⲉⲏⲁⲗυⲏպυⲕ – ⳝⲉⳅ ⲥⲧⲣⲁⲭⲁ ⲃ ⲥⲉⲣⲇцⲉ υ ⲩⲙⲉ.υ ⲃⲟⲧ ⲟⲇⲏⲁⲿⲇы ⲃⲟ ⲧьⲙⲉ ⲏⲟⳡυ…"

– Уммм… – парень в который раз схватился за затылок и рухнул в кресло. Пульсирующая боль в черепной коробке отдавалась в ушах стуком барабанов.

– Это ж надо было так навернуться… – Денису было откровенно жалко себя. – Сходил, блин, за яблоками.

Парень продолжал прокручивать в голове воспоминания о произошедшем. Как выбирал мандарины – маленькие, размером с грецкий орех, – а потом, хлопнув себя по лбу, пошёл выбирать яблоки. Старался рассчитать так, чтобы хватило на всё: с деньгами туго, на всё про всё – двести рублей. Значит, брать надо не те, красивые, с наливным сочным боком, а обветренные и потрёпанные, с бодрой надписью «Новый урожай».

На кассе он порадовался, что хватило и на мандаринки, и на яблоки. Остановился у урны, посмотрел на своё отражение в витрине. Рыжий нескладный парень в невзрачном поношенном пуховике криво улыбнулся, сунул руку в карман, почистил мандаринку и забросил фрукт в рот.

– Кислая, – скривился Денис и пошёл домой, размышляя о том, что лучше бы он яблок побольше взял.

Стоило ему выйти на подъездную дорогу, как мир резко перевернулся. Боль вспышкой полыхнула в затылке и спине, а перед глазами разверзлось чёрное зимнее небо…

Денис не сразу осознал, что подскользнулся и упал. Но подъезжающая машина светом фар быстро воодушевила его подняться с проезжей части.

Домой Денис вернулся быстро. Скинув пуховик, почесал пострадавший при падении зад, положил покупки на стол и опустился в кресло.

Ветер за окном усилился и гудел что есть мочи, бешено стучась в окно. Скоро Новый год…

Боль в висках парня пульсировала так сильно, что, казалось, обрела звук – тот самый стук…

Денис распахнул глаза.

Стук… Кто‑то стучится?

Это было странно: друзей у Дениса не было, никто даже не знал, что парень проживает в общаге на окраине города. «Может, ошибся?» – подумал он. Но стук повторился.

Денис медленно поднялся со скрипучего кресла, стараясь не шуметь. На носочках подкрался к двери, обитой дешёвым дерматином, и поглядел в глазок. Если бы там был кто‑то знакомый или незнакомый, можно было просто притвориться, что дома никого нет.

Лестничная клетка была пуста.

Бой барабанов в висках усиливался, а вместе с ним продолжался стук в дверь. Денис ещё раз посмотрел в глазок, потом потёр затылок.

«Наверное, удар вышел очень сильным и вызвал сотрясение мозга, – подумал он. – А оно, в свою очередь, спровоцировало слуховые галлюцинации».

Стук в дверь не прекращался.

– Если там никого нет, то и не войдёт никто. Так что открою дверь – вдруг стучать перестанет, – решил Денис.

Он провернул внутренний замок и немного приоткрыл дверь. В неё тут же, стряхивая с перьев снежинки, ворвалось нечто яркое и начало отряхиваться, словно кошка.

Денис снова потёр пульсирующий болью затылок, задумчиво разглядывая быстро тающий снег на линолеуме и петуха, который с себя этот снег стряхивал, всем видом излучая недовольство.

Неожиданно птица подняла голову и посмотрела прямо на парня.

– Кузнец? – спросил довольно хриплым голосом петух.

Денис сглотнул вязкую слюну и снова потёр затылок. «Всё же стоит сходить в больницу», – подумал он.

– Я спрашиваю, Кузнец? – в голосе петуха слышалось недовольство. Несмотря на внушительный голос, выглядел он довольно непрезентабельно: снег на перьях растаял и впитался, пёрышки слиплись, оголяя розовую шкурку.

Парень кивнул и охнул – в затылке снова стрельнуло. Его действительно звали Денис Кузнец.

– Значит, я по адресу, – произнёс петух и протянул крыло новому знакомому, словно для рукопожатия. – Меня зовут Вольг.

Денис растерянно наклонился и пожал влажное крыло.

– Денис, – представился он неуверенно. В голове всплыло воспоминание о мультяшной женщине, которая сидела в ванной и звонила по душевой лейке: «Ля‑ля‑ля, а я сошла с ума, какая досада».

Петух ещё раз отряхнулся, разбрасывая вокруг капли влаги, и прошёл в единственную комнату. Презрительно оглядывая скудную обстановку, он цокал, пока взгляд не остановился на мандаринах.

– А ведь я к тебе по делу, Денис, – сказал петух и запрыгнул на кресло.

– По какому? – парень всё ещё не мог поверить в происходящее. Но, увидев, что петух явно поглядывает на мандаринки, почистил одну и протянул Вольгу. Тот, что удивительно, взял фрукт крылом, словно руками.

– Понимаешь, ты – сказочный персонаж, – ответил петух, закинув дольку мандаринки в открытый клюв и скривившись. – Кислая.

– Смешно, – Денис засмеялся, вспоминая двести рублей в кармане, сожаление о покупке мандаринов и падение. «Вот они какие, сказки, оказывается», – подумал он. – А ты тогда кто?

– Так я же представился! – петух посмотрел на парня, явно размышляя о том, что у того либо со слухом беда, либо с умом. – Я – Вольг. За тобой пришёл.

– А ко мне пришёл зачем? – Денис прекрасно понимал зачем, но решил сделать вид, что верит. «Пусть это будет маленькое предновогоднее чудо», – подумал он.

– Так ты же Кузнец, а я – рассказчик, – ответил петух, закинув в клюв ещё одну мандаринку и снова скривившись.

– Что значит «рассказчик»? – Денис подтянул старенький табурет и опустился на него.

– Вот дурак‑человек, – Вольг засмеялся. – Рассказчик – от слова «рассказывать». Это моя работа: рассказывать сказки, сопровождая героев по пути повествования.

Петух посмотрел на Дениса, взявшего в руки нож, с явным недоверием.

– А‑а, вот оно что. А я здесь при чём? – спросил парень и начал нарезать яблоко, искоса поглядывая на нового знакомого, который почему‑то кривился.

– Ты яблоко‑то хоть помыл? – спросил Вольг у растерявшегося Дениса. – А ты здесь при том, что ты – Кузнец и должен пройти по сюжету своей сказки, от начала и до конца, – с самым серьёзным видом ответил петух.

– Ты, наверно, ошибся. Тебе нужен какой‑то другой кузнец, – парень поднялся с табурета и пошёл к раковине. Яблоки действительно надо было помыть.

– Сказка не ошибается. Ты же тоже это чувствуешь: твоя жизнь пуста, и сам ты пуст. Нет в твоей жизни просвета, и не будет, пока не пройдёшь свой путь по сказочным тропам, – произнёс Вольг, глядя в напряжённую спину парня.

Руки Дениса ослабли. Яблоки покатились по полу.

Было больно и обидно от слов, сказанных птицей‑галлюцинацией. Обидно оттого, что она говорила правду…

– А что, если мне и так нормально? – Злые слёзы, которые Денис подавлял годами, задрожали на веках. – А что, если я не хочу?

Прозрачная капля сорвалась и покатилась по щеке. Денис потрогал влажный след, и ему стало стыдно. Он решил не оборачиваться, чтобы собеседник не увидел его слабости.

– Как там говорится? «Не умеешь – научим, не хочешь – заставим!» И помни: я хотел по‑хорошему… – меж перьев Вольга затерялся металлический блеск.

2 Глава

"И вот однажды, во тьме ночи, петух клюёт кузнечий зад…«Я в глаза не видел Лихо. Не могу уже спать – иду его искать»."

Вольг спрыгнул с кресла и подошёл к Денису, который молча принялся собирать яблоки. Яблок было немного, но Денис не торопился встречаться взглядом со сказочным петухом – не хотелось.

– Вот, держи последнее. Помой их, давай поедим и спокойно всё обсудим. Я правильно понимаю, что у тебя больше ничего нет? – Птиц повернул голову набок и внимательно разглядывал парня.

Денис изо всех сил старался не разреветься, как мальчишка, – повинуясь девизу «мужчины не плачут». Казалось, этот сказочный персонаж знал всю подноготную и совал свой клюв в самые болезненные места.

– Да, сейчас… – Денис кивнул, усиленно стараясь натянуть улыбку на осунувшееся лицо.

Вольг проследовал обратно к креслу рядом со столом, под которым находилась батарея, ласково обогревающая влажные после снега перья. Денис вернулся, сел на табурет и принялся нарезать яблоки дольками, кожей чувствуя, что рассказчик не сводит с него внимательного взгляда.

– Ты пойми, тебе всё равно придётся выйти из этой норы. Тебе здесь плохо, – Вольг не сводил немигающего взгляда с аккуратных долек на треснувшем блюдечке.

– Ты не прав. Мне как раз хорошо только здесь, и никуда я не пойду, – твёрдо отрезал парень. – Меня устраивает такая жизнь, всё нормально…

– Ты давно мясо ел? Бледный какой! Ты пойми, я тебе друг и желаю добра. Мне можно верить… – Вольг вкрадчиво вглядывался в озёра зелёных глаз Дениса, которые наливались кровью.

– Да‑да, ещё пообещай безбедную жизнь за небольшое вложение кредитных средств в твоё мероприятие… – рыкнул Денис и подскочил, уверенный, что подсознание играет с ним злую шутку, выворачивая душу наизнанку.

Врал он Вольгу. Не нравилось ему в этой комнате в общаге. Но что он мог?..

Они говорили так вкрадчиво, что верилось во всё самое лучшее. Денис поверил и отдал всё, что было, и даже больше – залез в самую большую в своей жизни долговую яму, выбраться из которой уже не мог. Когда очнулся, пора было платить по счетам, а те, кому «можно верить», испарились, словно и не было.

Денис остался один на один с этим. Никто ему больше не верил – даже он сам. Больше не думал о будущем, о семье… А этот про мясо говорит – кислые мандарины были за счастье…

– Что ты от меня хочешь? У меня нет ничего, только эти яблоки. Ешь, мне не жалко… – Парень был совершенно опустошён.

Петух спрыгнул с кресла и постарался коснуться перьями крыла Дениса.

– Ты прав – тебе нечего терять. И я тебе ничего не буду обещать, – Вольг задумался на секунду. – Сам подумай: если ты пойдёшь со мной, то ничего не потеряешь – по этой же причине.

– Пусть это сделает кто‑то другой! Я не хочу. Ты погоду видел? – Денис сам удивился, но слова Вольга дарили умиротворение, навевая мысль: «А что, если?..»

– Это совершенно невозможно! – замахал крыльями птиц. – Я оказался здесь не просто так, а потому что только ты можешь пройти этот путь. А я буду с тобой…

Вольг вновь вскочил на кресло и устроился поудобнее в ложбинке. Крылом подцепил яблочную дольку и сунул в клюв. Свернулся клубком, пошарил что‑то за крылом и, шурша, вытащил пожелтевший от времени, жесткий на вид, свиток.

– Вот, у меня и карта имеется. Тут недалеко: под мосток, через лесок – и вот мы на месте.

Петух высунул язык от усердия, разворачивая карту. Свиток оказался берестяным и поддавался усилиям плохо. Денис хмыкнул и пригляделся к жёлтой изнанке бересты. Это действительно была карта, довольно утрированная: всего несколько пометок. Дом кузнеца. Тот самый мосток. Потом лесок, схематично разрисованный ёлками, похожими на отпечатки куриных лапок. И конечной точкой был Дом Лихо.

– Вот, – Вольг ткнул пером‑пальцем в Дом Лихо. – Сюда нам надо.

Петух старательно делал вид, что не понимает скептического взгляда Дениса.

– А зачем нам туда? – как бы невзначай спросил парень, потрепав рыжую шевелюру.

– Ты меня невнимательно слушал. Ты – Кузнец, сказочный персонаж тёмного леса, и должен сходить в гости к Лиху, – невинно проговорил Вольг.

– А кто такой этот Лихо? Китаец, что ли, или кореец? – задумался Денис. Хоть убей, не получалось вспомнить сказку про азиатов.

Вольг хлопнул себя по лбу и захохотал:

– Вот дурак‑человек! Лихо – это не он и не она. Это Лихо Одноглазое, она тоже наша, сказочная… Смотри на карту. Видишь, она разрушается? А это, между прочим, сказочный предмет и тлению не подлежит…

Птиц показал на небольшое чёрное пятнышко, которое, на удивление, казалось, шевелилось.

– А почему? – впервые за долгое время в Денисе проснулось любопытство.

– Да потому что скоро сказка исчезнет. Мир изменился, люди изменились. Забыли и о волшебстве, и о том, как сами нужны волшебству. Без памяти людской сказочный мир гибнет. Эта сказка уже погибает, и единственная возможность её спасти – перезапустить. Проиграть от начала до финала.

Вольг был предельно серьёзен в этот момент.

Денис вспоминал: ведь он когда‑то слышал про Лихо Одноглазое – или читал. Да, была сказка… Глаза его расширились от понимания.

– Я к Лиху не пойду! Сам иди спасай свою сказку. – Он взял яблочную дольку и начал жевать, всем своим видом показывая, что разговор окончен.

– Да как ты не понимаешь! Я – рассказчик, а ты – сказочный персонаж, действующее лицо. Ты должен действовать! – Вольг возмущённо поднялся на кресле и вытянул шею, отчего перья встопорщились, придавая ему угрожающий вид.

– Я должен только кредиторам, а тебе – не должен. Всё! Я сказал! – Денис хлопнул ладонью по столу, от чего треснутое блюдечко грустно дзынькнуло.

– Ах, не должен? – Птиц, казалось, раздулся и стал ещё больше. – Я пытался, я убеждал, я приводил аргументы и даже дал тебе сказочную карту. Только с чего ты взял, что мне требуется твоё согласие?

Вольг грозно надвигался на побледневшего и ошарашенного последними словами парня. В крыле петуха мелькнуло что‑то металлическое и вонзилось в зад Денису.

Парень взвизгнул от неожиданной боли и подскочил с табуретки, потирая пятую точку.

– Ты чего?! – возмущённо повернулся к петуху, но тот, выдернув своё оружие, готовился к новому нападению.

Денис метнулся от птицы с оружием, но бежать было некуда – единственный выход был в дверь. И вновь в зад что‑то вонзилось. С грозным клёкотом петух вновь заносил своё орудие для нового удара.

Денис трясущимися руками открыл дверь и вырвался в ночь…

– А говорил: «Не пойду, не хочу, не буду, бла‑бла‑бла…» – Вольг бережно протирал вилку носовым платочком.

3 Глава

“ⲇⲟⲗⲅⲟ ⲱⲉⲗ ⲅⲉⲣⲟύ ⲡⲟ ⲗⲉⲥⲩ. ⲕⲩⲇⲁ ⲏυ ⲅⲗяⲏь – ⲡⲟⲧьⲙⲁ υ ⳝⲩⲣⲉⲗⲟⲙ.«υ ⲡⲣυⲗⲟⲿυⲧь ⳝы ⲕⲗюⲏыⲧыⲉ ⳡⲣⲉⲥⲗⲁ, ⲇⲁ ⲙⲉⲥⲧⲁ ⲇυⲕυⲉ ⲕⲣⲩⲅⲟⲙ…»”

– Эх, дурень, даже куртку не надел! – цокнул Вольг, стянул пуховик с вешалки и поволок по земле.

Денис выскочил на улицу и бежал, не оглядываясь. Остервенелый петух вызывал священный ужас.

Остановился, запыхавшись, и только сейчас огляделся. Кругом была темнота. Пушистый снег мягко ложился на землю, освещённый лишь лунным светом, и мерцал.

Парень недоуменно крутил головой, пытаясь найти привычные силуэты городских строений, но их не было. Паника накрывала душным одеялом неверия и непонимания. Дыхание учащалось, в глазах темнело. Денис схватился за грудь, пытаясь угомонить бешеное сердце.

«Так, если я заблудился, надо оставаться на месте – меня найдут… Кто меня найдёт? Меня некому искать», – подумал он, пошарив в карманах брюк. Тщетно: телефон остался дома. «А где дом?»

Паника усиливалась. Чем дольше Денис стоял на одном месте, тем холоднее становилось: разгорячённая бегом кровь остывала.

– Кузнец! – раздался крик Вольга откуда‑то со стороны.

Денис вздрогнул. Первая мысль была паническая – бежать! Но усилием воли парень остановил себя. Нужно узнать, как вернуться домой, а кроме петуха никого не видно.

– Кузнец! – вновь раздался крик.

– Я здесь! – ответил Денис, собравшись с силами.

Спустя некоторое время Вольг добрался до Дениса и пихнул в его сторону припорошенный снегом пуховик. Денис сразу схватил одежду и натянул на плечи, игнорируя снег, который, тая, растекался по телу.

– Вольг, я чего‑то не понимаю… Как вернуться домой? Не понимаю, где я, не вижу городских строений, – сказал Денис, стряхнув с волос снег и натянув капюшон на голову.

– Вот дурак‑человек! Ха‑ха‑ха, нету тут города, – рассмеялся петух. – Ты не вернёшься домой. – Вольг оглаживал кожистую бородку, с иронией поглядывая на парня.

– Как не вернусь? Я не хочу! – Денис с недоверием смотрел на птицу.

– Ну вот! Опять двадцать пять! – Вольг махнул крылом – в лунном свете сверкнул металл. – Приободрить?

– Не надо! – Денис замахал руками.

– С того момента, как я пришёл к тебе, был выстроен сказочный портал. Ты мог выйти из места перехода, но зайти в дом обратно не сможешь, пока не перезапустится сказка, – пояснил Вольг, брезгливо стряхнув с крыла снег, потряс ярким потрёпанным хвостом.

– И что теперь делать? – Денис поверил Вольгу сразу и теперь боялся сделать хоть шаг.

Петух вновь свернулся клубком, зашуршал чем‑то под крылом и вынул берестяной свиток. Денис сразу узнал в нём карту. Что удивительно, сказочный артефакт издавал мягкое свечение.

Вольг развернул карту, и челюсть Дениса упала чуть ли не до земли: карта, пусть не сильно, но изменилась. Нет, она не стала подробнее, но на ней появились новые объекты – «Кузнец» и «Рассказчик». Они пульсировали красным светом и находились неподалёку от моста. А вот чернильное пятно, поглощающее свет артефакта, стало больше, медленно приближаясь к кресту с пометкой «Дом Лихо».

– Видишь? – Вольг указал пером на чёрное пятно. – Сказка разрушается. Как только чернь съест Дом Лихо, ты не сможешь перезапустить сказку и останешься здесь навсегда… – грустно подытожил он.

Денис, словно зачарованный, смотрел на чёрное пятно, которое мягко пульсировало в такт биению сердца.

– Ты должен пойти в Дом Лихо и поговорить с хозяйкой. Потом забудешь всё как страшный сон, – утешающе погладил петух Дениса по пуховику.

– Тогда пошли. Куда говоришь? Надо через мост? – Денис только сейчас подумал, что всё происходящее может быть просто сном. В любой момент он может проснуться, а пока не проснулся – будет действовать по правилам этой сказки.

– Всё верно. Нужно переправиться через мосток. За ним будет лесок, а за лесом – частокол. За частоколом – Лихов дом. Пошли? – Вольг с грустью посмотрел на свои лапы, увязшие в снегу. – Кузнец, возьми меня на ручки, а то лапки замёрзнут, совсем околею. Один пойдёшь? – И посмотрел с надеждой на Дениса.

Парень осмотрел птицу – на вид не тяжёлый. Наклонился и поднял.

– Вольг, жрать меньше надо. Меньше надо жрать, а то пупок надорвётся, пока до Лиха тебя донесу, – охнул Денис.

– Вот только не надо упрекать за честно наеденное… – Петух развернул карту и ткнул пером в схематичное изображение моста.

Путь был недлинный, но Денис запыхался.

Сказочный арочный мост выглядел совершенно ненадёжным: собранный из травы и палок, он покачивался в такт дуновению ветра. Что удивительно, снега на мосту не было, а конца его и вовсе не было видно – словно уходил он в пустоту.

– Я туда не пойду! – твёрдо сказал Денис.

Вольг нахмурился.

– Пойдёшь! – В этот момент в шею парня упёрлось нечто металлическое и острое.

– Да ты сам посмотри! Надо поискать другой путь, пойти в обход! – твёрдо возразил парень.

– Вот дурак‑человек! Нет другого пути. Мы идём не в простой лес, а в Тёмный лес. Пройти в него можно только по Калинову мосту, – самым серьёзным тоном, будто читал лекцию, проговорил Вольг.

Денис снова подумал: если вдруг сорвётся с хлипкой конструкции, то просто проснётся – и всё.

– Ты это, отпусти меня только. Каждый сам должен идти… – буркнул петух и спорхнул прямо на мост. Очертания его померкли, а потом и вовсе растворились.

Вдох. Выдох. Шаг.

Тишина.

Она оглушала: не было слышно ветра, дыхания, звука шагов – ничего…

Это ошарашило и напугало Дениса. Он обернулся и хотел бежать прочь, но позади ничего не было – ни зимы, ни начала моста.

«Значит, только вперёд», – решил парень и сделал следующий шаг.

– «И это он – надежда сказки», – раздался скрипучий голос.

– «Никчёмный, нескладный», – донеслось с другой стороны.

Денис замер. Сердце зашлось в бешеном ритме – отчего‑то от слов было больно и обидно.

Следующий шаг.

– «Ему нельзя доверять», – скрипел мост.

– «Всех предал, себя предал, сказку предаст», – сердце парня пропустило удар, по щекам потекли слёзы.

«Ну его, этот мост! Ну его, эту сказку!» – подумал Денис и сделал ещё шаг.

– «Никого не любит, себя не любит, пустой человек! Пустой, пустой, пустой…» – разносило эхо.

Хотелось крикнуть мосту, что это не так, что он не прав.

– «Жизнь свою разрушил, а сказку и того разрушить проще», – продолжал мост.

– «Эгоист», – вторило отовсюду.

«Это не так!» – хотелось кричать Денису.

«А как не так? Посмотри‑ка: обманули его, предали, а он, виляя хвостом, запихал своё тело в норку. Только тебе больно, да? Гордец! Дорожишь своей болью и ничего не меняешь. Она – единственная твоя ценность, да?»

Перед глазами Дениса мелькнуло разочарованное лицо матери – он не общался с ней уже три месяца. А сестра?

Так это получается, не его предали, а он сам?

Шаг.

– «Так измени это», – скрип казался теперь не осуждающим, а добрым.

Холодом пахнуло в лицо, промораживая дорожки слёз на щеках Дениса.

Он оглянулся: мост был позади и выглядел иначе – обычный деревянный арочный мостик, такие обычно рисуют в сказках.

– Эй, ты чего? – откуда‑то сбоку раздался голос Вольга. – Плачешь, что ли? Денис, тебе плохо? Я могу помочь?

– Нет, теперь всё хорошо. Я хочу всё изменить, – парень провёл рукавом пуховика по щекам. – Пошли спасать сказку, что ли. Нужно быстрее – мне надо позвонить маме…

4 Глава

«Гᴧядь, ɜᴀ дᴇᴩᴇʙᴏʍ, нᴇ дᴀᴧьɯᴇ,Сᴛᴏиᴛ ᴏчᴇнь ᴄᴛᴀᴩый дᴏʍ.Куɜнᴇц ᴨᴏдуʍᴀᴧ ᴏб удᴀчᴇ —И ʍᴏжᴇᴛ, ᴄᴛᴀнᴇᴛ ᴦᴏᴄᴛᴇʍ ʙ нёʍ?»

– Вольг, а далеко ещё до дома Лиха? – Денис старательно смотрел под ноги, стараясь не поскользнуться в очередной раз.

Тёмный лес был странным местом – на вид совершенно безжизненным. Тьма сгущалась, и лунный свет не в силах был её побороть. Воодушевление после моста прошло довольно быстро: стоило Денису несколько раз пропахать носом сугроб, как настроение резко упало.

Вольг озадаченно крутил берестяную карту – она мягко мерцала в сгущающейся тьме.

– Тут такое дело… – замялся петух и поскрёб красный гребешок на голове перьями крыла. – Карта не масштабируемая. Дом Лиха на окраине Тёмного леса, а мы пока только в подлеске…

– Погоди‑погоди, я не понимаю: нам долго идти? – Денис потёр ладони, сжал их в кулак и подул внутрь, пытаясь согреть замёрзшие пальцы.

– Долго… – Вольг опасливо выглянул из‑за карты. Не то чтобы он боялся Дениса, но масштаб катастрофы осознал только сейчас.

Многого не сказал Рассказчик Денису. Например, что Тёмный лес – это Навь, место обитания разных существ. Не все они добрые – точнее, совсем не добрые. И повезло, что большинство из них зимой спят. Вот только не все. У путников не было ни припасов, ни ночлега, ни даже фонарика.

– И что мы будем делать? Ай! – Денис неловко взмахнул руками и снова полетел носом в снег. – Вольг, я, кажется, что‑то нашёл… – Парень, отплёвываясь от снега, вытаскивал из‑под ног нечто крупное.

Вольг выглянул из‑за плеча онемевшего Кузнеца.

– Э‑э‑это что, череп? – заикаясь, спросил Денис.

– О, Йося! – Петух хлопнул себя крылом по лбу. – А я‑то думал, куда он делся, а он, оказывается… – Вольг заглянул в пустую глазницу огромного вытянутого черепа.

– А кто был этот Йося? Тоже сказочный? – Почему‑то череп перестал пугать Дениса.

– Вообще нет. Это обычный жираф. Его случайно занесло в сказочный мир. И как он тут оказался? – Вольг задумчиво стал озираться по сторонам, что‑то выискивая. – Слушай, а пойдём в гости? – резко развернувшись, спросил петух.

– А мы не спешим? – засомневался Кузнец.

– Спешим. Но если ты убьёшься в потёмках или, не дай бог, помрёшь с голоду, сказке мы не поможем, – резюмировал Вольг.

– Хорошо, пойдём. – Денис поднялся из сугроба, сунув жирафий череп подмышку.

– Карта! Покажи избушку Бабы‑Яги! – скомандовал Вольг.

Лицо Дениса вытянулось: на светящемся берестяном артефакте появилась новая надпись – почти рядом с ними.

– А как ты узнал, что Баба‑Яга живёт неподалёку? – спросил Денис.

– Вот дурак‑человек! Кто Баба‑Яга? – надменно задал вопрос петух.

– Ну, старая карга, костяная нога… Некрасивая женщина на помеле, в общем, – задумчиво проговорил парень.

– Ха‑ха‑ха, ты ей этого только не скажи, а то как Йося станешь. – Вольг щёлкнул перьями по лобной кости черепа жирафа. – Баба‑Яга – страж перехода из Яви в Навь. Мы по мосту Калинову прошли, а она, так сказать, таможня этого места. Людей – да и нелюдей – она, конечно, не очень жалует. И бедный Йося – тому дохлый пример. Но другого варианта я пока не вижу. Лучше мы к ней, чем она к нам, – подытожил петух.

Денис растерянно посмотрел по сторонам, понимая, что в данной ситуации может положиться только на Вольга. Хотелось бежать, сверкая пятками, но ветер уже разметал следы – и даже непонятно было, откуда они пришли.

Петух, держа перед собой карту, пошёл вперёд. Денис последовал за ним. В лесу между деревьев снега было не очень много, но он скрывал корявые сучья и коренья, которые сильно мешали продвижению. Тьма только сгущалась: до утра было ещё далеко, а заснеженные кроны не пропускали лунный свет.