Пророчество для попаданки

– Как ты можешь знать? Ты меня не знаешь. Здесь меня никто не знает, – произнес я. Тогда мне и в голову не пришло, что дракон может слышать мои мысли, поэтому не было необходимости говорить вслух.

Ты считаешь себя слабой. Что ты ничего не можешь сделать и никогда не добьешься успеха. Боишься встать прямо и высказать свое мнение, потому что считаешь, что у тебя нет на это права, – начал Фрундор, и я была потрясена тем, откуда он это знает. – Но здесь ты ошибаешься. В тебе есть сила, о которой ты даже не подозреваешь. Все, что тебе нужно сделать, – это начать доверять себе, и ты сможешь справиться с любой задачей. Ты именно та женщина, которая поможет роду Клеменс.

Я лежала и смотрела в потолок. Слова Фрундора эхом отдавались в моей голове. Я чувствовала его непоколебимую веру, и именно из этого я смогла почерпнуть первые крупицы мира. Постепенно я смирилась с тем, что мне предстоит выполнить задачу в Алдорме, и надеялась, что после этого я смогу вернуться в свой мир.

Незадолго до того, как заснуть, я получила последние слова Фрундора. Это он привел меня сюда. Он был ответственен за все. Я могла быть благодарна ему за то, что он заставил меня понять, но я определенно отказывалась благодарить его за то, через что он заставил меня пройти.

Глава 9 – Пророчество

Нормального сна не было. Время от времени я просыпалась с вопросом, на который не знала ответа. Как Фрундор привел меня сюда? Смогу ли я вернуться домой? Смогу ли я стать Избранной? Хочу ли я ей быть? Есть ли у меня возможность отказаться? Что, если я всех подведу? Фрундор молчал, оставив меня наедине со своими страхами. Я постоянно ворочалась, и, если я спала час за ночь, это было замечательно.

Я проснулась с первыми лучами солнца. Побежала собирать яйца и решила на этот раз приготовить горячий завтрак. Кухня была почти без мебели, и было ясно, что Бьяртмар заваривает максимум воды для чая. Я не смогла найти ни одной сковороды, но, к счастью, нашла несколько кастрюлек, поэтому взяла наименее пыльную. С отвращением очистила её от паутины и хорошенько протерла. Поставила её на плиту, которую сначала очистила от сажи, а затем пошла за дровами и развела огонь. Мне было приятно осознавать, что потребовалось всего несколько недель, чтобы научиться пользоваться кремнем и перестать беспокоиться о том, что можно обжечься.

Пока плита разогревалась, я нарезала лук и кусок бекона и бросила их в кастрюлю. Затем мне оставалось только добавить дрова в огонь, подождать, пока они разгорятся, и все поджарится как следует. В этот момент я добавила яйцо, немного соли, зеленый лук и быстро начала перемешивать, чтобы ничего не подгорело.

Бьяртмар вошел в комнату как раз в тот момент, когда я снимала кастрюлю с плиты. Я мысленно представила, что его разбудил запах готовящегося завтрака, но на самом деле его разбудил шум, который я производила во время готовки.

Мы завтракали в тишине. Пока я мыла посуду в раковине, Бьяртмар готовил чай. Когда все было убрано, я села напротив него и решила, что больше нет смысла откладывать этот разговор на потом.

– Вы говорите, что я Избранная и у меня здесь есть задание. Мне это не нравится, но после прошлой ночи я готова выслушать Вас, – заявила я, нарочито осторожно подбирая слова, чтобы дать ему понять, что ему придется убедить меня. Я осторожно взяла кружку с дымящимся чаем и с нарастающим ужасом ждала, что же я узнаю.

– Маргарита уже рассказала тебе о судьбе, постигшей ее клан. Однако она не сказала одну вещь. Я попросил ее подождать того времени, когда ты начнешь нам доверять, – начал Бьяртмар. Я хотела сразу же вскочить, но вместо этого потягивала чай и заставляла себя быть спокойной. – Судьба семьи Клеменс была трагичной. Проклятие, которое король получил в день своей свадьбы, было тем хуже, что исходило из уст сестры его жены. Она прокляла всю семью, но дала им надежду. Слабую, но все же надежду. Из ее слов прозвучало пророчество о женщине, которая сможет вернуть роду Клеменсов славу и помочь им вновь занять королевский трон.

– Женщина не из этого мира, – прошептала я, глядя в глаза Бьяртмара. – Почему у меня такое чувство, что продолжение мне не понравится? – Спросила я напряженно. – А как вообще звучит пророчество?

Девушка из лап смерти вырвана, среди чужих брошена.В ней живет дракон, разум затенен темным облаком.Она будет идти во главе, уничтожать врага.Жизнь берет, жизнь дает, смерть примет ее в свои объятия,

Бьяртмар читал по памяти.

– Можете ли вы объяснить, что имел в виду поэт? – произнесла я, обретя пропавший голос. – Почему кто-то всегда должен писать что-то важное в виде непонятного стихотворения?

– Пророчество дано ясно. Это должно быть женщина из другого мира, в котором она умерла. И все же она продолжает жить в нашем мире. Она должна иметь общий разум с драконом и, вероятно, страдать потерей памяти. Она та, кто поможет потомкам Сида занять трон, – начал объяснять Бьяртмар, но не смог продолжить, потому что я ему не позволила.

– Я не умерла! – крикнул я, хлопнув кружкой по столу. – И с памятью у меня тоже все в порядке, – добавила я с досадой.

– Я не мог не заметить, что ты умолчала о драконе. Я так понимаю, ты разделяешь с ним разум? – спросил Бьяртмар, и от его довольного выражения лица мне стало дурно.

– Это ничего не меняет, – ответила я, обидевшись. – Я жива. Я бы точно помнила, если бы умерла в своем мире. Я просто стояла на балконе и…, – начала я и вдруг остановилась, не в силах вспомнить, что произошло дальше. Чем больше я пыталась вспомнить, тем хуже становилось.

– Откуда ты? Кто твоя семья? Кем ты была до того, как попали в Алдорму? Чем ты занималась в свободное время? – Бьяртмар задавал один вопрос за другим, а я не могла ответить. Я знала, что у меня есть родители, но не могла вспомнить ни их имен, ни как они выглядят. Я понятия не имела, есть ли у меня братья и сестры или я единственный ребенок. Я пыталась вспомнить хоть что-нибудь. Основная информация, которую я должна знать, например, количество континентов. В тот момент я смогла вспомнить, что их было семь. Но когда я начала сосредотачиваться на их названиях, я словно натолкнулась на стену, которая скрыла от меня все, что я знала. Более того, мне начало казаться, что я путаю это число с числом семей драконов.

Вас это забавляет? – Крикнула я и скрылась в своей комнате. Однако от волнения я забыла закрыть ее, позволив Бьяртмару войти.

– Нет. Просто нет. Я не хочу, – проговорила я, не давая ему возможности высказаться. – Я не Избранная. Я не собираюсь делать ничего из того, что вы хотите от меня. Я не хочу умирать!

– Я не хотел тебя расстраивать. Мне жаль. Я должен был выбрать другие слова. В пророчестве говорится о восторге от смерти, поэтому я рассудил, что девушка должна умереть. Возможно, ты была перенесена силой дракона в наш мир. Но ты не можете быть в двух местах одновременно. Если ты пропала в своем, тебя могут посчитать мертвой, – попыталась успокоить меня Бьяртмар, и, на удивление, ему это удалось.

– А как насчет последней фразы? – спросила я, хотя и боялась ответа.

– Я понятия не имею. Но все мы когда-нибудь умрем. Так зачем об этом беспокоиться?

Я был благодарна Бьяртмару за то, что он не пыталась меня обмануть. Мне оставалось только надеяться, что не все из пророчества должно было сбыться.

– Тебе нужно отдохнуть от всего. С этого момента больше ничего не учи, пока не почувствуешь, что готова, – сказал Бьяртмар. В тот момент я не была уверена, что когда-нибудь снова почувствую себя готовой.

_____________

Не говоря ни слова, я вышла из дома и направилась к реке. По дороге я избегала любопытных взглядов и лишь полушепотом здоровалась. Поскольку детям нужно было идти в школу, у реки было тихо. Я сняла босоножки, окунула ноги в прохладную воду и легла на траву. Я старалась не думать. Это заняло некоторое время, но, в конце концов, я достигла такого состояния, когда могла просто наслаждаться звуками текущей воды и пением птиц. На краткий миг я перестала существовать, и ничто не беспокоило меня.

Я поняла, что кто-то находится радом, только когда почувствовала легкое прикосновение к своему плечу. Я подпрыгнула от неожиданности и сдержала крик.

– Мы не хотели тебя напугать, – извиняющимся тоном произнес Тривет, отходя от меня. Только тогда я смогла взять себя в руки и понять, где я нахожусь и, что происходит.

– Я, наверное, заснула, – пробормотала я.

– Бьяртмар сказал нам не трогать тебя, но мы решили его не слушать, – добавил Тривет, и я, наконец, заметила Грега, стоявшего позади с корзиной в руках.

– Мама прислала обед, – сказал он с улыбкой и начал распаковывать припасы. Я быстро вскочила на ноги и начала помогать. Было приятно, что никто из них не заставлял меня объясняться. Мы просто ели и наслаждались солнечными лучами. В итоге, именно я нарушила молчание. Мне нужно было довериться, и, поскольку до этого момента на меня не оказывалось давления, я знала, что это именно те люди, с которыми можно поговорить.

– Сегодня утром Бьяртмар рассказал мне, как звучит пророчество, – прошептала я.

– И решать тебе, – ответил Тривет. Я могла только кивнуть.

– Ты не обязана этого делать, – спокойно сказал Грег, и я удивленно моргнул. – Нет, потому что ты считаешь это своим долгом. Если драконы выбрали тебя, это не значит, что ты должна слепо повиноваться их словам, – добавил он.

– А я думала, что это принцип Избранного. Единственный, кто может это сделать, – ответила я с иронией.

– Но это должно сделать самой, по велению сердца. Не из чувства долга, – перебил Тривет Грега.

Я чувствовала, что дракон не согласен с ними, но он ничего не сказал, а просто ждал. Однако я была уверена, что в тот момент, когда я захочу все бросить, дракон заставит и не остановится, пока я не вернусь к выполнению поставленной задачи.

– Как я могу не верить в это, когда я слышу, как дракон в моей голове говорит мне, что он выбрал меня в качестве своей избранницы? – ответила я. Как и прежде, никто из них не задавал никаких вопросов и ждал, пока я расскажу им все о Фрундоре. Единственное, что я не могла признать, это потерю памяти. Я боялась, что они начнут меня жалеть, а я этого не хотела.

– Если драконы считают, что я справлюсь с задачей, кто я такая, чтобы противоречить им? – добавила я. Именно потеря памяти, в конечном итоге, способствовала моему решению. Я не знала, кто я, и у меня была возможность принять предложенную личность. Я была Лизой без прошлого, но передо мной открывалось будущее. Я все еще боялась этого, но у меня не было ничего другого.

Глава 10 – План

Несмотря на то, что я твердо решила принять на себя роль избранницы, я все же не спешила с этим. У меня появился шанс на некоторое время оставить все, и я им воспользовалась. Фрундору не понравилось мое такое отношение. А поскольку мы жили в одном теле, его настроение отражалось и на моем. Его нетерпение заставляло меня чувствовать, что я постоянно делаю что-то не так. Пока я постепенно не начала испытывать угрызения совести. И тогда я разозлилась. Я была уверена, что он делает это специально. Он сказал, что это не так, но я не могла быть уверена, обманывает ли он меня. И от меня потребовалось заверение, что я вернусь к учебе. И только после этого Фрундор оставил меня в покое и все это время молчал.

Всего семь дней и я была готова выть от скуки. Ничего не делать мне не понравилось. Первые два дня я помогала Ниаме пропалывать клумбы. Затем я уговорила Брана позволить мне помочь ему в изготовлении мазей. Я пыталась улучшить свои кулинарные навыки, что было довольно трудно, поскольку я не смогла вспомнить ни одного рецепта, и на самом деле я экспериментировала, причем не только Бьяртмар, но и Тривет и Грег были подопытными кроликами, которые ни разу не отказались от предложенной им еды, и, даже если им не нравилось что-то из приготовленного, они не давали этого понять. В итоге, готовить мне тоже надоело, поэтому в конце седьмого дня я спросила Бьяртмара, не выберет ли он к утру несколько книг. Мы долго обсуждали, с чего лучше всего начать, и сошлись на том, что я приступлю к детальному изучению истории Алдормы во времена независимого королевства. Прошло всего лишь сто пятьдесят лет, но было ясно, что будет нелегко, и придется разработать систему, чтобы справиться с тем, что мы имеем.

Начала с того, что прочитала все книги, которые Бьяртмар положил передо мной. Я поглощала одну за другой, не пытаясь пока ничего запомнить. При повторном прочтении попросила бумагу и перо с чернильницей, чтобы делать записи. Первые попытки писать пером были неудачными. Большинство заметок были украшены десятками клякс и дырок, и от злости рвала бумагу в мелкие клочья. Я была в ярости, хотелось сжечь бумагу и сломать перо. Тогда Фрундор всегда помогал и окружал меня своим спокойствием. Проходило всего несколько минут, и я снова могла нормально воспринимать действительность.

В конце концов, я каким-то образом освоила письмо и смогла снова погрузиться в книги. Архив стал моим вторым домом. Я часто приходила утром в архив и находила уже приготовленный чай, перья и полную чернильницу. Иногда находилось немного фруктов и сыра, чтобы утолить голод.

Бьяртмар был в отчаянии от моего стиля обучения. Я читала книги и записывала на бумаге то, что меня интересовало, но в большинстве случаев это было несущественным, но служило базой, к которой я позже возвращалась и набиралась новых и новых знаний.

Бьяртмар проверял меня каждый вечер. Сначала все выглядело многообещающе, но чем больше информации я узнавала, тем сложнее мне становилось в ней ориентироваться. Пока мы придерживались общей информации, я могла отвечать. Но стоило мне перейти к герцогским семьям и их родословным, как я терялась. На стенах моей комнаты висели родословные, и я каждую ночь читала их как поэму. Герцогские семьи Трант, Кувельт, Силони и Бранган становились моим кошмаром. Пожалуй, только Бранганы были мне симпатичны тем, что их семья не была разветвленной и имела только одну прямую линию потомков. Но в то же время я ничего не понимала. Достаточно было одной болезни или несчастного случая на охоте, чтобы вся семья вымерла. Честно говоря, подумала я, только идиот мог допустить подобное. Что в итоге помогло мне вспомнить их герб, на котором изображен пратур. (Пратур – вымерший представитель рода жвачных животных семейства туровских или по простому – быки). Мне пришлось изобретать свои напоминалки для других семей. У Кувельтов был черный орел на серебряном фоне. Они казались мне хищниками, которые достигли известности, женившись на членах герцогской семьи. Силонцам, похоже, нравилось напоминание о том, что их богатство пришло благодаря земледелию, поэтому они поместили в свой герб три золотых колоса зерна. У Трантов был самый простой и красивый герб – пятилепестковая роза, для запоминания которой мне не понадобилась помощь.

Поскольку я была готова посвятить весь день учебе, вечером я настоятельно требовала отдыха. После отчета перед Бьртмаром хотелось все бросить, уйти и ни о чем не думать. К счастью, Грег жил в первом полукруге прямо напротив Бьяртмара, а поскольку в его столярную мастерскую можно было легко попасть, мне оставалось только забежать туда, сесть где-нибудь в сторонке и наблюдать за его работой. Мне было комфортно с ним. Он был единственным, с кем я могла молчать и наслаждаться тишиной между нами.

Все время, пока я училась, один вопрос не давал мне покоя. Однажды вечером после очередного экзамена я не выдержала и спросила.

– Знаете, я одного не понимаю. Вы оторваны от мира. Вы прячетесь, чтобы выжить. И все же у вас есть информация о каждой герцогской семье. Как вы вообще до них добрались? – пробубнила я Бьяртмару, который одарил меня восхищенной улыбкой.

– Я догадывался, что ты об этом спросишь. И я рад, что ты обо всем думаешь, – начал он, очень было приятно услышать его похвалу. – Часть информации осталась от первых жителей Талрона. Время от времени кто-то из мужчин осмеливался покинуть безопасное место и отправлялся в Алдорму, чтобы объявить правду о выживании принца Августа. Крупицы информации собирались там. Дополнительная информация была получена благодаря союзу с герцогством Адар. Они приняли королевских отпрысков, чтобы дать им достойное образование. Никто не знал, когда наступит время возвращения на трон, но все хотели быть готовыми. Последним человеком, посетившим Адар, был Александр. Отец Маргариты. А еще есть жестянщики. Они единственные, кто торгует с нами. Они охотно покупают у нас меха и мази Брана.

– И как они вам платят? – спросила я, недоумевая.

– Будешь удивлена, когда узнаешь сколько всего такой жестянщик слышит в городах, – спокойно ответил Бьяртмар. У меня не было выбора, кроме как поверить ему. – И не надо забывать о людях, попадающих в Талрон. Мы многому у них научились. Так что, видишь, мы не полностью отрезаны от мира. И именно поэтому я верю, что наш план может быть успешным.

Я не хотела спрашивать о его планах. Но, в конце концов, любопытство победило. И, как я и ожидала, ответ мне не понравился.

– Мы представим тебя ко двору, – сказал Бьяртмар, и я ахнула от удивления.

– И как Вы это себе представляете??? – произнесла я, оправившись от шока.

– Скоро состоится бал, который устраивает король. Думаю, это подходящий случай, – улыбнулся Бьяртмар.

– Не лучше ли дать мне веревку и показать крепкое дерево? – ответила я, даже не пытаясь скрыть ироничный тон в своем голосе. – Как Вы думаете, в чем я туда пойду? В льняной рубашке и заплатанной юбке? – злилась я.

– С платьем проблем не будет, – ответил Бьяртмар, даже не потрудившись объяснить мне.

– И танцевать на балу. Я умею танцевать, но, полагаю, придворные танцы – это нечто совершенно отличное от того, к чему я привыкла, – продолжала я.

– Этому легко научиться, – возразил Бьяртмар, и меня постепенно начало раздражать, что у него на все есть ответ.

– А как насчет волос? Я не пройду дальше первой деревни, и меня казнят на месте! – Привела самый сильный аргумент. В этот момент я сделала паузу, потому что меня осенило.

Как это возможно, что мои волосы все еще рыжие? – подумала я.

Я думаю, что безопаснее оставить волосы навсегда рыжими, ответил Фрундор.

Почему это должно быть безопаснее? не поняла я.

Как бы ты повела себя, если бы в деревню приехал кто-то, чей цвет волос тускнел бы день ото дня, пока полностью не изменился? – Фрундор ответил вопросом на вопрос, и я, наконец, поняла, от чего он меня защищал.

– Простите, вы что-то сказали? – спросила я, потому что показалось, что Бьяртмар ждет моей реакции.

– Я сказал, что мы можем как-нибудь покрасить волосы. Возможно, для одного вечера это не будет проблемой, – повторил он то, что я услышала из разговора с Фрундором. Так себе аргумент. Либо они покрасят мои волосы, либо Фрундор перестанет меня защищать, и я снова обрету свой естественный цвет волос. И поэтому мне оставалось только избежать этой безумной идеи.

– Хорошо. К черту одежду, манеры, прическу. Но как вы собираетесь доставить меня туда без приглашения? Я полагаю, что на такое важное мероприятие пускают только приглашенных гостей.

Бьяртмар был ошеломлен, а я даже не попытался подавить торжествующую улыбку. Улыбка, которая на секунду застыла на моем лице. Моя правая рука озарилась голубым светом, и когда он погас, я поняла, что держу приглашение для герцогини Элизабет Фир.

– Ну естественно, ты его в этом поддерживаешь! – Я сердито огрызнулась, обиженно хлопнув приглашением по столу.

– Видишь, даже дракон внутри тебя думает, что это хорошая идея, – улыбнулся Бьяртмар, и я окончательно смирилась.

– Да, и дракон говорит, что покрасить волосы не проблема, – непринужденно произнесла я, стараясь не замечать, насколько Бьяртмар взволнован этой информацией.

Глава 11 – Больше, чем просто друзья

Видимо посчитали, что у меня недостаточно занятий, и к урокам истории добавили танцы и верховую езду, которую я с нетерпением ждала с самого утра. Сидя в седле, я ни о чем не думала и просто наслаждалась поездкой. Моим партнером по танцам был Тривет, который должен был сопровождать меня на бал. Мы договорились, что он поедет под своим именем и сыграет моего двоюродного брата. Его родители не были в восторге, но они понимали, что я не могу идти одна, а ученик Бьяртмара – самый подходящий человек для этой задачи. Как и у меня, у него за плечами была учеба, но, в отличие от меня, он разбирался в герцогах и графах, поэтому я решила положиться на него, чтобы он смог вытащить меня из любой неприятности, в которую я могла бы ввязаться. Или, что еще лучше, если он сможет вовремя предотвратить это.

По этой причине мы первыми в деревне утратили характерный признак – рыжий цвет волос. Дракон хотел сначала мне изменить прическу, но я убедила его начать с Тривета. Я боялась, что если изменюсь я, у нас не будет другого шанса, и жители деревни посчитают меня шпионом. Это была глупая мысль, но я не могла от нее избавиться. Несмотря на то, что я жила с ними уже долгое время, я все равно чувствовала себя чужой.

Поэтому Тривет доверился мне, а главное – силе Фрундора. Я не знала, как это будет работать. Мы стояли лицом друг к другу, глядя друг другу в глаза, и вдруг из меня вырвался слабый голубой луч, постепенно усиливающийся по мере того, как он пытался покрыть волосы Тривета. Затем, когда луч исчез, перед нами предстало зрелище, от которого у всех перехватило дыхание. Рыжий цвет исчез, и Тривет приобрел черную копну волос. Я должна была признать, что этот цвет ему очень шел.

А теперь моя очередь, Фрундор, – мысленно обратилась я к дракону. Он ничего не сказал, но внезапно мою голову начало слегка покалывать. Я понятия не имела получилось ли, поэтому быстро распустила хвост и посмотрела на прядь волос, которая была светло-коричневой с красноватым оттенком. Я поняла, что не видела этот цвет уже несколько лет, и вспомнила, почему я вообще начала красить волосы. Я ненавидела свои волосы.

Какое-то время мы были в центре внимания почти всей деревни. Люди не привыкли к демонстрации силы дракона. И не только в Талроне, но и в Алдорме в целом. Когда первоначальное возбуждение улеглось, все постепенно вернулись к своей работе, а Тривет и я вернулись к урокам танцев. После нескольких часов, на мой взгляд, постоянного топания ногами, Бьяртмар, наконец, сказал нам, что этого достаточно на сегодня. Тривет смог доковылять до дома, где Бран был готов облегчить его боль. Однако мне все же пришлось идти к Маргарите, чтобы проверить платье, которое они подгоняли по фигуре. К счастью, на это ушло меньше четверти часа. А так как женщины уже знали, что нет смысла заниматься со мной украшательством и прочей ерундой, я сбежала как можно скорее.

По дороге к Бьяртмару я прошла мимо дома Грега. Я заметила, что дверь его мастерской была открыта, и подумала, что слышала, как он там над чем-то работает. Я вбежала поприветствовать его.

– Привет, над чем ты работаешь? – спросила я, прыгая на свое любимое место на столе.

– У моей мамы сломался стул, поэтому я делаю ей новый. Не то чтобы ей это нужно. У нее их много, просто она привыкла, что у нее их четыре, значит должно быть четыре, – ответил Грег, не отрываясь от своей работы.

– И как хороший сыночек, ты сделаешь все, чтобы мама была счастлива, – поддразнила я. Грег рассмеялся, положил инструменты и выпрямился. Когда он посмотрел на меня, то удивленно моргнул.

– Твои волосы, – прошептал он в недоумении.

– Ужасно, я знаю. Но что есть, то есть. Я ведь могла родиться лысой, – ответила я, слегка пожав плечами.

– Честно говоря, тебе идет больше, чем рыжие, – улыбнулся он, подходя ближе и намотав одну прядь на палец. – Но как это возможно? – спросил он через мгновение, и я поняла, что он не присутствовал при демонстрации драконьей магии.

– Дракон, – произнесла я, и Грегу сразу стало все ясно.

– И кстати. Спасибо за информацию, что мне это до сих пор не идет. Я запомню это, – ткнула я Грега в грудь.

– Я сказал, что тебе так больше идет, – заметил он с легкой улыбкой. – И это значит, что и раньше этот цвет тебе подходил.

Не знала, что и ответить. Я не привыкла к комплиментам. Чувствовала, как кровь приливает к щекам, и мне бесконечно стыдно. Грег молча наблюдал за мной, пока я обдумывала его слова. Могу ли я ему понравиться? В конце концов, я намного моложе его. С ним у меня нет ни единого шанса, думала я, и была рада, что хоть раз Фрундор не отреагировал на мои мысли. Кроме того, я впервые призналась себе, что меня физически тянет к Грегу.

– Я,… хм, наверное, пойду. У тебя еще много работы, – запнулась я и спрыгнула со стола. Однако Грег остался стоять на том же месте, и я не могла пройти.

– Знаешь, один вопрос уже некоторое время не дает мне покоя, – прошептал он. Я попыталась заглянуть ему в глаза, но было такое чувство, что взгляд постоянно соскальзывает на его губы. – Что бы ты сделала, если бы я попытался украсть у тебя поцелуй? – добавил он, и мое сердце бешено забилось.