Наваждение

– Ты же слышал, что эта мне сказала? Да кто я и кто она?

– Правду она сказала. Дрыщом был, дрыщом и остался. Надо было спортом заниматься с детства, – спокойно ответил ему.

– Димон, хули ты её защищаешь? – пьяным голосом спросил белобрысый. – Баб твоих я видел, так что не пизди. Такая скромняжка точно не в твоём вкусе.

– Вкусы с возрастом меняются, – не согласился с ним Дима, и после паузы добавил – Как, впрочем, и друзья.

Ондатра притих, только зло смотрел на Диму. А потом с ухмылкой начал:

– Друзья говоришь? А были ли у тебя друзья? Кому ты нахер нужен без своих денег? Даже родителям не нужен.

– Лёха, хватит уже, – вмешался Гордеев. А я смотрела, как Дима закипает: подался вперед и сжал кулаки. Не время об этом думать, но какие у него красивые, сильные руки!

За столом висело тягостное молчание; до Лехи, кажется, начал доходить тот факт, что сейчас он получит за свой длинный язык – это не девушек хрупких оскорблять.

– Димон, он пьяный. Не понимает, что несёт. Забей, – попытался успокоить его брат. Но я нутром чувствовала – слова тут не помогут. Слишком больное место нашел белобрысый для словесной атаки.

Тихонько пододвинувшись к злому парню поближе, правой рукой подлезла под его левую и положила ладонь на сжатый кулак. Он вздрогнул от первого прикосновения; потом, удивлённо посмотрел на мою ладонь. Мне стало очень стыдно и неловко, я не знала что делать дальше, поэтому спрятала лицо за его плечом.

Через десять секунд мою ладонь взяли в плен. Он протиснул свои пальцы между моими и большим начал нервно поглаживать. Потом тяжело выдохнул и, не давая мне отстраниться, перекинул левую руку через моё плечо, не отпуская мою ладонь. Так я оказалась в ловушке. Сижу, меня нежно обнимают, носом нюхают макушку. Как так получилось? Я всего лишь хотела предотвратить драку или банальное избиение.

Постепенно разговоры возобновились. Молчали только мы с Димой и Василиса. Я поняла, что пора уходить, пока окончательно не пригрелась под боком этого парня.

Обдумывая, как бы уйти незаметно, вновь заметила странные переглядывания Никиты и Лёши. Гордеев что-то быстро напечатал, а Лёша, продолжая улыбаться черноволосой девушке, незаметно взглянул на экран телефона. Я снова посмотрела на Никиту, и пазл сложился.

Какого хрена Гордеев так добр к нам с подругой? По её рассказам, они собачатся последние пол года и подкалывают друг друга. Почему вдруг эти угощения и приглашение в клуб. Если Лёше, так понравилась Василиса, мог пригласить её на одиночное свидание. Зачем потащил в компанию друзей?

«Они хотел её унизить». – словно вывеска магазина, включившаяся ночью, появилась, как ярким фонариком, эта мысль в моей голове.

А я разоблачу эту жестокую игру перед всеми.

Глава 6

Дмитрий.

Я наблюдал за танцующей девушкой, которая днём меня рассмешила и не мог оторвать взгляд.

Сегодня в универе она была такой уверенной и саркастичной с Викой и немного наивной и даже растерянной со мной. Мне понравилось, что при виде такого красавчика, как я, она не стала флиртовать, а, наоборот, пыталась уйти как можно быстрее. Мой взгляд скользил по красивым серо-голубым глазам, на мгновение прикушенной губе и немного краснеющим ушкам; чем больше я её разглядывал и ловил эмоции, тем сильнее хотел смотреть ещё. Интересная девушка. Красивая.

И сейчас, увидев, как она двигается, так легко, словно ветер, играющий с листьями, понял: хочу эту девушку себе, без вариантов! Она будет со мной, не только на одну ночь. Стоя с бутылкой безалкогольного, я злился и восхищался, испытывал желание, но… боялся.

Злился на тех парней, что пялились на её прекрасную попу, движениями которой она меня сейчас окончательно приворожила. Восхищался её красотой, телом и чувством ритма. Желание подойти и прижать к себе стройное тело было невыносимым. И переживал, что скажу что-то неправильное в общении с ней – спугну эту малышку, и она может снова убежать, как сегодня днем. Больше всего страшился ошибиться в своём собственном выборе. Слишком хорошо изучил девушек за последние годы: они могут казаться милыми и ранимыми, но в итоге показывают свою меркантильность и лицемерие. Поэтому не стоит спешить – нужно проверить её получше, прежде чем подпускать ближе.

Когда моя «цель» закончила свой танец, я последовал за ней, надеясь что она пришла сегодня без парня. Иначе мне придется устроить так, чтобы эта девушка стала свободной.

Но каково же было моё удивление, когда она подошла к столику, где сидел мой брат и друзья. Возле Лехи сидела рыжая, «заклятая подруга» Никиты. Значит, это и есть Василиса.

Вот уж маленькая обманщица – не захотела раскрывать своё настоящее имя, а представилась именем подруги.

Я остановился за её спиной довольно близко. Когда она резко обернулась, я вновь восхитился её красивыми глазами. Удивительно: раньше считал такой цвет простым и заурядным, но у неё они необычайно яркие и глубокие, внимательные и цепкие.

Непроизвольно моя рука поднялась, чтобы заправить выбившуюся прядь за ушко. Как же сильно она смущается! Её глаза не смогли скрыть удивления, а щёчки мило покраснели.

Стоит ли сейчас сдерживаться?

Я всегда знал, чего хочу и упрямо добивался своих целей в жизни и спорте, несмотря ни на какие  обстоятельства.

– Значит, это моя Полюшка, – сказал я скорее себе, наклонившись поцеловал её в приоткрытые губы.

Где-то слышал, что первый поцелуй является показателем совместимости или, наоборот, несовместимости партнёров. У меня несколько раз было так, что после поцелуя с красивой девушкой я прекращал дальнейший флирт.

Но сейчас, только прикоснувшись к губам Полюшки, понял: она моя! Вкусная…желанная. Я уверен, мы идеально подойдём друг другу; осталось убедить в этом и её.

Отстранившись после нежного поцелуя, я вновь посмотрел в её потемневшие глаза, там не было страха, только удивление. Не удержался и чмокнул уже как хотел, не боясь испугать. Остальные поцелуи оставлю на потом, когда мы останемся одни.

Малышка справилась с удивлением, и начала злиться. Если бы она только знала сейчас, как я рад её словам о первом поцелуе!

Когда я начал задумываться о серьёзных отношениях, то хотел найти в идеале невинную девушку, но с какой-то «чертовщинкой». Чтобы не переживать и не думать, с каким из парней нашего города она была. Однако понимал, что в современном обществе невинность скорее считается минусом; лишь надеялся, что моей будущей девушке меня одного будет достаточно. Не хотел бы я вновь испытать то же самое, что сделала со мной Мира, когда мне было восемнадцать.

Пока Полина смешно сопела, я заметил, что здесь находится Лодочников Алексей – сын друзей семьи Гордеевых. Говорят: «яблоко от яблони…», но в этом случае совсем не так. Его родители – прекрасные люди: порядочные, интеллигентные и занимаются благотворительностью. С виду Лёха такой же, но мы знакомы достаточно давно, чтобы я не поддался его обаянию. Всегда в нём чувствовалась какая-то гнильца; дружить мы не дружили, лишь общались на семейных сборищах. А вот к Никите он нашёл подход, что меня не радует.

Лёха, как всегда, пытается задеть меня, но делает это довольно примитивно. Я лишь с удовольствием подтверждаю его предположения насчет нас с Полиной, на что он сначала скрипит зубами, а потом снова надевает «маску» милого парня. Удивительно способный парень, жаль только в искусстве притворства.

Когда смущённая Полина с подругой и Викой ушли танцевать, я предложил всем переместиться в более тихое место. Конечно, всё оплатил и заказал себе и Полине нормальную еду. Видел, как она голодными глазами смотрела на мясную нарезку после бокала вина – видимо, ничего не ела ещё.

– Брат, ты нашёл новую подружку? – спросил Никита, когда мы расселись.

– Нет.

– А тогда что мы недавно наблюдали? Ты так общаешься со всеми незнакомыми девушками?

– Она не моя новая подружка, Полина – это моя девушка, – объяснил я всем сразу. Брат не знает о моей первой девушке Мире, видел только тех, с кем я иногда проводил время, потому так и удивлён сейчас.

Дальше на личные темы мы не разговаривали, нужно было обсудить общий бизнес наших родителей, часть которого передают в руки мне, Лёхе и Андрею. Против Андрея я ничего не имею, он хороший друг. Также он имеет важные качества для ведения совместного дела: надежность, сдержанность, ответственность и уравновешенность. Как бизнес-партнер он идеален: все шаги продумывает и принимает взвешенные решения. К тому же у него уже есть опыт в фирме отца. Что же касается Лехи то, я бы с удовольствием выкупил его долю, надо подумать, как это сделать.

То, что у наших родителей общий бизнес, не значит, что и у нас он должен быть таким. Я мог бы вообще отказаться от подачки своего отца, у меня уже есть наследство от деда, но почему бы не попробовать другое направление в бизнесе?

* * *

– Да. На второй этаж идите, я встречу, – принял звонок Андрей с Викиного телефона.

– Кто звонил? – спросил брат.

– Подружки Вики припёрлись.

– Красотки? – оживился Лёха. «Кто о чём, а Лёхе красоток подавай».

– Не обращал внимания, – Андрей, как обычно, ответил коротко. Для него последние три месяца существует только Вика. Стерва, конечно, но его любит.

Вернувшиеся девушки внесли оживление в моё одинокое ожидание. Полина кушала, а я наслаждался тем, как она смущается. Однокурсницы Вики щебетали что-то, я не вслушивался. И вечер мог бы дальше идти своим чередом. Но, слова Алексея о внешности моей девушке, вывели меня из себя. Полина удивила и ответила спокойно и уверенно. Наверное, она не такая наивная, как я думал ранее. Сильная девочка, способная одержать словесную победу даже с таким изворотливым соперником, хоть и пьяным.

Не думал, что сегодня мне захочется кого то побить, видимо, такой вечер не мог закончится идеально. Лёха переходит ту грань, где заканчивается моё терпение. Он затронул болезненную для меня тему, которую лучше было бы обойти молчанием.

Не брат, а Полина смогла переключить мои мысли на более приятные. Она сделала первый шаг. И пусть он произошёл под действием возможного испуга, но всё равно я был рад и благодарен. Где-то внутри себя понимал, что это не просто ладонь на моём сжатом кулаке – это знак поддержки, возможное сочувствие и волнение за моё состояние. Надеюсь, я не ошибаюсь в своих выводах. Может быть, это просто мои мечты. Я бы хотел чтобы Полина смогла стать той девушкой, которая всегда будет стоять за моей спиной и, если потребуется, сможет защитить и прикрыть. Мне ли не знать, как тяжело найти человека, которому можешь доверять.

Обнимая девушку, я думал, как грустно осознавать, что родная кровь не показатель хороших отношений, верности, честности, заботы, понимания и любви. Мне не повезло с родителями, но повезло с тетей и её мужем. Я не был так уж сильно обделён семейным счастьем и искренней заботой. Что ж , я должен быть благодарен за это.

В какой-то момент я понял, что-то не так. Полина вся как будто подобралась и неотрывно смотрела на моего брата. Что за фигня? Я не замечал раньше такого интереса к его персоне. Потом она резко расслабилась и, кажется, усмехнулась. Что вообще происходит.

– Василиса, я думаю нам пора ехать домой. Ты же помнишь, что мы приглашены завтра в гости к моей бабушке за город. Нам придется выехать очень рано, – сказала она каким-то чужим голосом, проникновенно и очень спокойно, будто без эмоций.

Девушка словно дождалась паузы в общении и в несколько секунд тишины вставила свой вопрос. Все молчали и недоуменно смотрели на Полину. Я не вмешивался, лишь чуть сильнее обнял её. Казалось, что подруги общаются без слов. Так, после десятисекундного переглядывания, Василиса ответила с наигранной весёлостью:

– Да, конечно, думаю нам пора. Я вызову такси.

– Не нужно, я отвезу вас, куда скажите, –  вмешался я.  Раз Полина собралась домой, то и мне здесь делать нечего.

– Девчонки, почему так рано? Время детское ещё. Оставайтесь. Щас танцевать пойдём, – пытался уговорить их Алексей, встав следом за подругами.

– Ну что ты! – начала Полина чересчур весело. – Как мы можем остаться? Тебе и так уже тяжело игра даётся, да и переписываетесь вы с Никитой уже открыто, не стесняясь. Думаю, пора завершить это нелепое свидание. Да, Гордеев? Я права?

– Брат, что происходит?

– Сам не знаю. – ответил Никита. Вижу, врёт.

– Всё ты понимаешь. Знаешь, Гордеев, ты сейчас настолько жалок, что даже грустно. Такой парень и внешне хорош, и не дурак. А девушку добиться не может. Используешь те же приёмы, что в детском саду. Думаешь, если дернуть больно за косичку – на тебя внимание обратят. Нет, Никита, ты ещё мальчик; до мужчины ты банально не дорос и не понимаешь, как нужно завоевывать девушку! А используя друга… Даже не знаю, кто из вас мне сейчас противнее – ты или Алексей, – высказалась Полина, а потом ещё несколько секунд смотрела Никите прямо в глаза и, отвернувшись подошла к подруге и взяла её за руку.

Когда закончилась её речь, я был в шоке. Думаю, не только я. Брат уже не возражал против её обвинений. Мне кажется, он никогда бы до такого не додумался. Всё-таки дружба с Алексеем не привела ни к чему хорошему.

– Никит, думаю пора заканчивать нашу «типа ненависть». Давай сведём наше общение в универе до минимума. «Привет-пока», как одногруппницу меня устроит, – сказала Василиса, а потом развернулась и ушла.

– Я заберу тебя, как только отвезу их домой. Там и поговорим. Понял? – предупредил брата, тот лишь кивнул, не поднимая головы.

Догнав девушек, мы направились к моей машине. Подруги сели сзади, хотя я бы предпочёл видеть Полину рядом. Но ситуация такова, что с требованиями мне стоит подождать.

Подъехав к Полининому дому, я вышел проводить подруг. Но Василиса меня опередила, забрала ключи от квартиры и сказала :

– Даю вам десять минут! – и улыбнувшись, забежала в подъезд

– Я поговорю с братом, – сказал я после недолгое молчания.

– Как хочешь.

– Вы с самого начала знали, что задумали Никита с Лёхой?

– Нет. Я поняла это только перед тем, как сказала обо всем. Вспомнила все моменты, которые меня насторожили и сделала вывод. К сожалению, я оказалась права.

– Могу ли я завтра позвонить тебе?

– Зачем?

– Чтобы пригласить куда-нибудь.

– Не стоит.

– Почему? – сократив расстояние между нами, я приблизился вплотную.

– Не думаю, что у нас что-то получится, – волнуясь ответила, моя маленькая врушка.

– Я уверен, что у нас уже получается, – и не удержался, нежно поцеловал её вновь…

Глава 7

Полина.

Всю дорогу домой я нервничала. Этот день был полон неприятных сюрпризов, неожиданных встреч и разочаровывающих знакомств.

После всех этих событий я чувствую себя эмоционально выжатой. Мне обидно за подругу, я зла на Никиту и Лёшу, и смущена поведением Димы. Быстрее бы доехать и принять ванну или хотя бы душ, чтобы смыть с себя этот день. Василиса скорее разочарована Гордеевым, чем расстроена из-за липового интереса Леши. Хорошо, что он ей не понравился при более близком знакомстве, иначе подруга испытывала бы сейчас другие эмоции.

Когда мы с Димой остались вдвоём, я снова ощутила тягу к этому парню. Как будто он – единственный, кто способен защитить меня и уберечь от всего мира. Что за странное чувство к едва знакомому человеку? Я бы не хотела стать хоть в чём-то похожей на свою мать и совершить ошибку молодости.

Я действительно не могу понять, почему такой, как он, заинтересовался мной, или это такая игра? Сначала притянуть к себе, обескуражить, возможно влюбить, а потом растоптать сердце. Как же сложно понять все эти чувства. В собственных не могу разобраться, а берусь копаться в чужой душе.

– Не думаю, что у нас что-то получится, – решившись, сказала я.

– Я уверен, что у нас уже получается, – ответил он, и сердце моё замерло от прикосновения его губ.

Если первый поцелуй был относительно невинный, то от того, как Дима целовал сейчас, я сходила с ума. Прикоснувшись своими губами, он будто потерял контроль и не мог остановиться. Теперь я, прижатая рукой к сильному телу, чувствую его возбуждение, а вторая рука его нежно перебирает мои волосы. Дима полностью захватил мое тело в плен, даже если бы я захотела вырваться, у меня бы ничего не вышло.

Не знаю, сколько времени прошло, но, очнувшись, поняла, что мои губы горят, а Дима, отстранившись, тяжело дышит, уткнувшись головой куда-то в шею.

– Полюшка, тебе пора, – проговорил он, но ни шагу назад не сделал, лишь поднял голову и уставился на меня.

– Угум.. – это было всё, что я смогла вымолвить, избегая смотреть ему в глаза.

– Держи, – сказал он, протягивая мне свой телефон. Я с недоумением посмотрела на него. – Напиши свой номер.

Молча взяв телефон, я сделала, как он просил. Похоже, Дима привык добиваться своего. Он обескуражил меня своим напором, а потом просто сунул телефон в руки. У меня же и вправду мозги поплыли. Вот тебе и свобода выбора.

* * *

– Пришла, гулёна! – встретила меня Василиса, словно родитель, давно отчаявшийся дождаться загулявшую дочь.

– Пришла, – вздохнув, ответила я, еле сдерживая улыбку.

– Душ или кофе?

– Душ, а потом чай, кофе перед сном – не лучший выбор.

– Пфф! Ну что, целовались? Хотя, можешь не отвечать – по глазам всё видно, – по-доброму подтрунивала Василиса, похоже, больше меня радуясь такому повороту событий.

Через полчаса мы уже сидели на кухне переодетые в одинаковые пижамы, и потягивали чай с мятой и мёдом. Обсудили всё, что и кого могли. Я рассказала о первой встрече и недавнем поцелуе, а Василиса с нескрываемым возмущением материла Гордеева и Лешу.

– Как ты там Лёшу назвала? Забыла, – вдруг спросила подруга.

– Собака сутулая?

– Нет, до этого.

– Ондатра белобрысая?

– Да, точно. Ему это больше подходит.

– Согласна, как раз под внешность, – согласилась я.

– А как ондатра выглядит? Может это миленькое, пушистое животное?

– Нет, Василёк. Это нечто среднее между хомяком и крысой. Больше на крысу похожа, только в воде живёт, – объяснила я.

– А-а.

– Как дальше будешь общаться с Никитой? – поинтересовалась я.

– Никак. Пошёл он! Буду я ему ещё что-то говорить!

– Я думаю, ты ему нравишься.

– Совсем что ли? Это на тебя так повлияли поцелуйчики на ночь? И теперь меня пристроить хочешь?

– Ну тебя. Я серьёзно! Помнишь, ты рассказывала, как он в первый день учёбы подкатил к тебе? Потом приглашал гулять и покататься? Тогда же он мило с тобой общался? А как только отказала, сразу и поведение изменилось, чтобы с тобой продолжать как-то взаимодействовать.

– Ты меня иногда бесишь!

– Почему это? – не поняла я наезда.

– Потому что права, скорее всего, окажешься, – тяжело вздохнула подруга.

– А он тебе в целом нравится? Есть шанс «понять и простить»?

– Ну, год назад он мне сразу приглянулся. Такой высокий, симпатичный, веселый, но такой болтун, чем до сих пор бесит.

– Видишь, я тебя тоже бешу, сама только что сказала.

– И…?

– Я тебя бешу, он тебя бесит; ты меня любишь, он тебе нра…

– Бля, Поль, от твоей логики можно чокнуться! – занервничала Василиса.

– Ну, Василис, может, возьмешь Гордеева на перевоспитание?

– Хах, ты ещё скажи – на передержку!

– Как кобеля? Не. Скажем, на корректировку поведения! Но в правильных женских руках всё ведь можно исправит, да?

– Откуда ты такая умная? – уже во всю ржёт подруга.

– Из того же места, что и ты.

– Фуу. А Димочка знает, что ты такая пошлячка?

– Димочка меня вообще ещё не знает.

* * *

Утро субботы выдалось не очень радостным: проснулись помятыми, не выспавшимися, несмотря на то, что проспали почти до обеда. Приведя себя в относительный порядок и позавтракав, я решила позвонить бабуле и рассказать о вчерашнем письме. Василиса же отправилась домой.

– Привет, бабуль! Как у вас дела?

– Привет, Лапушка. Все хорошо, вот с Петенькой собираемся в город ехать: на выставку сходим и на обратном пути продукты нужно купить.

Когда бабушка так ласково называет своего мужа, посторонний человек, скорее всего, представит среднестатистического мужичка обычной внешности. На самом деле «Петенька» – это крепкий мужчина, ростом под два метра, с широкими плечами и полуседой бородой, пятидесятилетний мужчина, который, на мой взгляд, выглядит заметно моложе. Бабушка нашла алмаз в куче навоза.

– Бабуль, а может вы ко мне в гости заедете после вашей выставки?

– Соскучилась, родная?

– Да. Приедете?

– Конечно, я позвоню когда будем подъезжать.

Я решила отложить разговор о письме, чтобы не портить бабушке и Петру Ивановичу свидание.

Назвать его «дедулей» у меня язык не поворачивается. Слишком он солидно и грозно выглядит, хоть и уже в возрасте. Петр Иванович казался мне поначалу человеком-глыбой, суровым, порой даже опасным. Но когда он спросил, не буду ли я против, его брака с бабушкой Катей, стало понятно, что он тщательно готовился к этому разговору, словно к важному собеседованию. Он даже показал выписку из налоговой, что меня добило окончательно. Я и смеялась над абсурдностью происходящего, и плакала от счастья, что бабушка будет любима и счастлива с этим мужчиной. Он испугался моих слёз и побежал в соседнюю комнату за бабушкой, повторяя: «Катюша, клянусь, я её не обижал».

Было забавно и немного неловко объяснять им обоим свои эмоции, доказывая, что я искренне рада их счастью и выбору, что не ревную и не чувствую себя брошенной, хотя позже одиночество иногда и давило на меня. Я видела его неподдельную заботу о бабушке и обо мне и была ему за это благодарна.

* * *

– Привет, моя хорошая, – обняла меня бабушка, следом зашёл в квартиру Пётр Иванович и тоже приобнял легонько.

– Как выставка? Понравилась? – спросила я, пока накрывала на стол.

– Очень. Особенно впечатлили работы художников, работающих в стиле импрессионизма, – их картины словно оживали перед глазами благодаря игре света и цвета.

«Ну всё, это надолго. Бабушка у меня человек искусства, подкованна знаниями во многих сферах и искренне любящая ходить по выставкам и изучать новое».

После небольшого перекуса и непринуждённой беседы, я решила показать им письмо.

– Что это?

– В дверях оставили, вчера.

– Петя, возьми. Я не пойму ничего, – пока он пробирался сквозь дебри деловой переписки, мы просто ждали. Ничего не говоря, Петр Иванович достал телефон и кому-то позвонил.

– И тебе не хворать, – ответил он, неизвестному. – Я по делу.

Судя по всему, Пётр Иванович был знаком владельцем нотариальной конторы, отправившей письмо. Они некоторое время обсуждали его содержание, потом неизвестный отключился и вновь перезвонил через десять минут. В конечном итоге я оказалась на заднем сиденье машины, взяв с собой паспорт, и направлялась на встречу с тем, кому звонил Пётр Иванович.

Вот и всё! Скоро мне предстоит узнать либо просто неприятные новости, либо очень плохие. Нас встретили и проводили к главному. Пока все обменивались приветствиями и разговаривали, я отключилась от реальности и погрузилась в воспоминания.

Вот моя мать впервые забыла забрать меня из садика, вот я снова ночую у соседской бабушки, вот на первое сентября я прихожу впервые, кажется, нарядно одетой, но с синяками под красивой блузкой, вот …

– Поль, Полечка? Милая, ты должна подписать, – прервала мои воспоминания бабушка.

– Что? – непонимающе оглядываюсь, возвращаясь в эту реальность.

– Милая, ты не слушала? – немного обеспокоено спросила бабушка, и в её словах не было ни капли осуждения.

– Нет. Простите, я задумалась, – извинилась я перед всеми.

– Полин, если кратко, то твоя мать написала тебе личное письмо и купила тебе просторную трёхкомнатную квартиру в нашем городе. Теперь необходимо оформить документы, чтобы официально стать владелицей жилья. Семён сам займётся остальными формальностями, через неделю – полторы ты получишь бумаги и ключи. Я и бабушка снова поедем с тобой, не волнуйся, – Пётр Иванович снова взял на себя заботу, но упустил важную деталь.

Я и бабушка поедем снова с тобой, не переживай, внучка. – Пётр Иванович вновь взял ответственность на себя, но он забыл упомянуть кое-что важное.

– Моя мать… она умерла? – с трудом выдавила я, а замеревшее сердце ждало ответа.

– Нет, ты что? Жива, конечно. Думаю, все объяснения ты найдёшь в письме. Хочешь почитать его сейчас или когда останешься одна? – бабушка нежно сжала мою руку, словно чувствуя мою тревогу и потребность в поддержке.

– Сейчас, – подумав, ответила я. – Вдруг там информация, из-за которой нам может понадобиться помощь нотариуса.

Пока я открывала письмо, у меня дрожали руки. За почти двенадцать лет это была первая весточка от мамы, как бы я к ней ни относилась, как бы ни была обижена, я давно её простила. Простила, но никогда не понимала её отношения ко мне. Как можно не любить своего ребёнка? Как можно быть такой бессердечной и жестокой к беззащитному человеку, который когда-то являлся частью тебя? Есть ли этому опрадания?