Путя не будет

Аня услышала в сенях тяжелые шаги, вторая дверь открылась сразу после несмелого стука о деревянное полотно, и в хату вошел симпатичный молодой человек в меховой шапке.

–Извините, могу я поговорить с вашей… —замялся он, увидев перед собой девушку-подростка,– мамой или бабушкой.

–Я здесь хозяйка, —задрав нос, громко ответила Аня.

–Да? —не поверил гость, видя перед собой совсем еще молоденькую девицу в домашнем халате. —Тогда-а… —застеснялся он, снял шапку и сжал ее в руках. —Понимаете, мы там застряли, а скоро праздник. Можно мы у вас немного погреемся?

Глава 17

—Не знаю, —растерялась Аня, не понимая, как ей поступить. Но ситуацию разрешил Федя, вернувшийся с зеленой красавицей из леса.

–О! Гости? Здоро́во! —Федя, оставив ель в сенях и вошел во вторую дверь. —Как звать? —снял рукавицу и протянул незнакомцу руку.

–Добрый вечер, —раскрасневшийся от духоты мужчина ответил рукопожатием, —извините, нам бы погреться…

–Нам? —Федя снял шапку, затем принялся за валенки. —Да ты проходи, не стой. В ногах правды нет. Ань, поставь чайник, стол накрой. Видишь, он весь замерз.

–У меня там, в машине, жена, —мужчина показал рукой на дверь, – не заводится.

–Жена или машина? —Усмехнулся Федор, приставив валенки к горячей печной кладке.

–Машина. У вас дорогу замело, а мы не туда заехали. Заглохли.

Федя, уставившись на гостя, внимательно посмотрел на него, а потом вдруг начал опять одеваться.

–Пошли, посмотрим. —быстро сунул ноги в валенки. —Ань, чайник! —уходя, напомнил он и увел за собой мужчину.

Аня задумалась на мгновение. Никогда таких красивых мужиков не видела. Ботинки, пальто, шапка, голос – гость держался так, словно он с другой планеты.

–Интеллигент, —со вздохом сказала Аня, зажигая конфорку.

Мужчины дошли до изгиба дороги, которая уходила в сторону трассы и там сливалась с ней в одну длинную полосу, откуда свернула сюда супружеская пара. «Москвич» стоял на обочине, почти полностью присыпанный снегом. Внутри сидела миловидная девушка и дышала на свои озябшие пальцы.

–Вероника, дорогая, выходи, —мужчина открыл дверь, —нас приютят на часок.

–Зачем же на часок? —увидев городскую прелестницу, Федор немного опешил. —Новый год же. Отметим, закусим…

Вероника, поставив на снег тоненькие ножки в красных кожаных сапогах, протянула руку мужу, чтобы он помог. Мужчина крепко взялся за ее запястье и потянул хрупкое тело на себя. Федя не сводил глаз с очаровательной девушки, которая была одета в светлое пальто, поясок которого подчеркивал тонкую талию красотки.

–Вадик, я жутко замерзла, —пролепетала незнакомка и прижалась к груди своего мужа.

–Это Федор, познакомься. Он любезно пригласил нас на чай, —сказал мужчина, растирая ее спину через пальто.

–Да, Федя! —громко поддакнул улыбчивый Федор, собравшись пожать руку девушки, но она не подала ее.

–А это – Вероника, моя жена, —сказал Вадим.

–Ну что, —Федя закурил, —трактор пригоним завтра. Пусть стоит, —кивнул на авто, —никто не украдет. Айда чаи распивать, а то околеете.

По дороге сюда Вадим успел рассказать Феде, что они свернули не на ту проселочную дорогу, потому что Вадим задумался. А когда понял, что надо было проехать чуть дальше, машину вдруг откинуло на обочину, и она заглохла.

–Мы в гости ехали, —напомнил Вадим, возвращаясь к дому Феди. —И как я так опростоволосился…

–Бывает! —Федя шел рядом с ним и косился на его жену. —У нас тут чертов перекресток. На пустом месте аварии случаются.

–Ой, Вадим, нам так повезло, что мы ехали одни, —испугавшись слов Федора, Вероника прильнула к мужу.

–Да лаааадно! —расхохотался Федя. —Не так страшен черт, как его малюют. Телега боротом за грузовик зацепилась. Тот, дурак, разворачивался, а второй скорости прибавил. А в другой раз бабы местные на этом самом месте драку затеяли!

Федя так громко хохотал, что его смех отзывался эхом в голове Вероники. Взглянув на неотесанного мужика, она поморщилась и подумала, что он глуп, как пробка.

–Ну вот, пришли, —Федя по-джентльменски открыл калитку и пропустил гостей.

Вероника мельком глянула на дом, подходя к крылечку. Ступив на первую ступень, она обернулась. За ней шел Вадим, чуть дальше – Федор. Вероника чувствовала себя не в своей тарелке, потому что не любила бывать в гостях у не знакомых ей людей. Все трое вошли в дом, и Аня поприветствовала семейную пару.

–Это ваша сестра? —тихо спросила у Феди Вероника.

–Жена. Почти. —ответил он, расстегнув фуфайку.

–Жена?? —Вероника не смогла скрыть свое удивление. Такая юная, а уже жена.

Но гостья еще больше была поражена, когда увидела их сына Семена. Мальчик спал в кроватке прямо в большой комнате, где Аня собиралась наряжать елку.

–Он у нас привыкший к шуму, —сказала хозяйка, притащив коробку с самодельными елочными игрушками. —Так что можно веселиться хоть до утра.

Пока гости пили чай, Федор и Аня установили и украсили лесную красавицу. Вероника сказала, что ей очень неудобно от того, что они с мужем нагрянули как снег на голову, с пустыми руками.

–А нам ничего и не надо, —ответила Аня, накрывая стол для праздника, —у нас все есть.

–М-да-а, —оглядывая ужасного вида комнату, шепнула Вероника.

Она старалась не обращать внимание на бедную обстановку и молчать, чтобы не обидеть хозяев, но ее муж заметил, что Веронике не нравится здесь находиться.

–Отдохнем, а утром поедем дальше, —вполголоса сказал он ей на ушко. —Не волнуйся.

–Если бы не твоя мать, мы бы здесь не оказались, —огрызнулась Вероника.

Глава 18

Вадим с виноватым видом посмотрел на нее.

–Не злись, пожалуйста. Никто не мог предугадать…

–Ты никогда ничего не можешь. Все делаешь мне назло. И зачем я только поддалась на твои уговоры?

Заметив легкую перепалку между гостями, Федя встал и предложил выпить: проводить Старый год, так сказать. Вероника за долю секунды настроилась на игристое вино, но, когда увидела, как Федор заносит в комнату бутылку с водкой, от разочарования закатила глаза.

–Неужели ваша жена пьет этот кошмар? —покосилась она на Аню.

–Я не пью, —ответила та, расставляя стаканы на столе. —Я еще ни разу не пила.

–А я люблю шампанское и красное вино, —кокетливо ответила Вероника, и тут ее муж спохватился:

–Ой, мы же сумку забыли в машине! Там шампанское и фрукты! —он вопрошающе посмотрел на Федю.

–Эх, придется идти, – вздохнул Федор, собираясь одеваться.

–Не надо, —незаметно ущипнув мужа за бедро, сказала Вероника, – это подарки.

–Мы потом всё объясним маме, она не обидится. —Торопливо ответил ей Вадим и поспешил собираться.

Федя, пожав плечами, пошел за ним. Оставшись вдвоем, женщины переглянулись.

–И как вы здесь живете? —спросила Вероника, еще раз брезгливо оглядевшись. —Никаких условий, такая серость.

–А что? —изумилась ее словам Аня. —Дом, как дом. Это на время, а летом Федя будет строить новый.

–Не понимаю, как можно жить в таком забытым богом месте. —продолжила Вероника, —Ни приличной мебели, а люстра? —подняла она глаза к потолку. —У вас даже люстры нет.

–А что такого? —Аня последовала ее примеру и посмотрела на одинокую лампочку, болтающуюся на проводе. —Главное, свет горит и ладно.

–Аня, я вас категорически отказываюсь понимать. —Уставилась на нее гостья. —Вы же женщина. Неужели не хочется элементарных удобств? Я не удивлюсь, если у вас и ванной комнаты не имеется.

–Ванной? —задумчиво спросила Аня и через секунду поняла, о чем говорит эта девушка. —У нас все в бане моются. А в ванной только одному можно поместиться.

–Все? Как это «все»? —Вероника была удивлена до предела. —Все? Голыми?

–Ну не в платье же мыться! —рассмеялась Аня, представив, как женщины, одетые в сарафаны, трут себя мочалкой.

–Глупость какая, —сложила руки на груди Вероника. —И не стыдно…

–А что тут такого? У нас и дети с мамками моются.

–Да вы что? Фу, как неприлично.

–А вы где живете? —поинтересовалась Аня. —В городе, да?

–Вообще, мы москвичи. В Новгород переехали из-за новой работы Вадима. Он инженер, проводит какие-то испытания. Скоро вернемся домой. И, надеюсь, больше сюда не приедем.

–Почему? Тут ведь так хорошо.

–Что может быть хорошего в этой глуши? Глаза бы мои не видели весь этот ужас. А вот Москва-а-а, это самое замечательно место, где живешь счастливо.

–Ну не знаю, —пожала плечами Аня, —лучше нашей деревни и всех наших окрестностей я не видала.

–Наверное, вы просто нигде не были, —усмехнулась над ней Вероника, но Аня промолчала.

Действительно, нигде не была. Да и не хочется! На что там смотреть? Всюду одинаково.

–Я поняла, что ваш муж здесь родился, —выдала она, —вы же к его маме ехали.

Вероника смутилась. Отвечать не стала, но все же решила поддеть хозяйку:

–Лучше вам переехать, потому что здесь жить невыносимо. Город – это возможности, а глушь – деградация.

Аня не знала значения последнего слова, сказанного Вероникой, поэтому не обиделась. Вскоре вернулись мужчины. Вадим поставил на стол шампанское, выложил мандарины, бананы и коробку с шоколадными конфетами. Аня никогда не видела бананов и очень удивилась.

–А что это? —осторожно потрогала пальцем желтую кожуру.

–Деградация, —пробормотала Вероника, сдерживаясь, чтобы не рассмеяться над деревенской клушей.

Вадим вежливо объяснил, очистил фрукт и подал Ане. Побаиваясь новому, Аня не стала пробовать, а вот Федя, показав свою смелость, откусил огромный кусок и, жуя, сказал:

–Ничего интересного, трава и есть. На мятую сладкую картоху похоже.

Потом они пили шампанское. После двух глотков Аня хохотала так, будто находилась не дома, а в цирке, в котором, кстати, она тоже никогда не была. Вероника поглядывала на нее и фыркала про себя:

–Боже, каких только личностей не встретишь на своем пути.

Федя, слушая, как хохочет Анюта, тоже рассмеялся. Он никогда не слышал от нее такого задорного смеха. И не забывал украдкой смотреть на Веронику, которая поразила его утонченными манерами. Вилку она держала двумя пальчиками, хлеб откусывала по крошечке и жевала так незаметно, словно вовсе не ела, а медленно растворяла еду в своем прелестном ротике. Пригубив водки, Вадим расслабился. Он ощутил весь спектр усталости и начал зевать за столом.

–Веди себя прилично, —заворчала покрасневшая от выпитого шампанского Вероника. —Вечно ты так, позоришь меня перед посторонними.

–Вы, наверное, спать хотите, —спохватилась Аня, видя уставшего гостя. —Я вам сейчас постелю. Только у нас лишнего постельного белья нету.

–Белья? —прыснула Вероника. —Боже, что за нищета!

Ее язык начал ворочаться быстрее мысли, девушка не думала, что может обидеть хозяев скромного дома.

–С ума сойти! Вадим, мы с тобой попали к первобытным людям, ха-ха!! Уму непостижимо, что в наше время можно жить хуже полевой мыши!

Аня обиженно посмотрела на невоспитанную девушку исподлобья и тихо сказала:

–Зря вы сюда приехали. Надо было оставаться в вашей Москве.

–В какой Москве? —удивленный Вадим повернул голову на Аню. —Мы местные. Родились и выросли здесь, в Новгородской области. После учебы меня направили в Подмосковье, но на днях я вернулся сюда. Насовсем.

–Закрой свой рот, —еще гуще покраснела Вероника.

Глава 19

Вадим немного опешил, уставившись на жену. Та встала, скривив рот, и отозвала Аню в сторону.

–Не обращайте внимания, он, когда выпьет, такую ерунду всегда несет. Анна, будьте любезны, где у вас тут уборная?

Аня оставила гостью и вышла в сени. Через секунду вернулась с ведром в руке.

–Вы в комнатке закройтесь. Семен не проснется, не бойтесь. А когда пописаете, скажите мне, я вылью.

Вытаращившись на хозяйку, Вероника побледнела.

–В ведро?

–У нас пока нету уличной будки, только летом яму копать будем.

Вероника, представив, как она будет нависать над ведром всем телом, сглотнула.

–Спасибо, уже не надо.

–Если что, я тут его поставлю, —открыв дверь комнаты, Аня занесла ведро, поставила его за дверью и тихо сказала:

–А если по-большому, то газетку на печке возьмите. У нас там целый склад.

И как не бывало, ушла к мужчинам. Вероника чуть не разрыдалась. Хлопая накрашенными ресницами, она поморщилась.

–Первобытные, —фыркнула и позвала мужа.

Тот пришел, подпер спиной стену. Вероника взяла его за рукав свитера и подтянула к себе.

–Еще хоть слово скажешь, я уйду. Пешком. Домой.

–Ну что ты такая нервная сегодня? —пьяненький Вадим криво улыбался. —Здесь так здорово, я как будто домой попал.

–У тебя тоже в ведро опорожнялись? —рассердилась Вероника.

–Было дело. Ночью зимой холодно до туалета бежать, вот мать ведро и ставила у печки.

–Бр-р-р, —передернула плечами Вероника. —Гадость какая. Значит так, сейчас придем к столу, и ты извинишься перед ними за Москву. Понял?

–А что я такого сказал?

Сжав губы, девушка толкнула мужа в комнату. Вадим робко вошел, за ним – жена. Хозяева подняли на них глаза.

–Двенадцать, —сказала Аня, кивнув на часы с кукушкой, которые им подарили друзья.

Вот и хорошо, извиняться не придется. Вадим сел, рядом с ним устроилась Вероника. Стаканы были наполнены спиртным. Вадим решил первым поднять тост за хозяев дома. Он встал, его рука со стаканом нависла над столом, и мужчина начал свою жаркую речь.

–Я очень рад, что мы здесь собрались. Все-таки, все в этой жизни не случайно!

Вероника знала, если он начал тост с этих слов, жди бреда сумасшедшего, в виде всяких пошлых шуточек и приколов, которые она терпеть не может. Дернув мужа за штанину, она грозно посмотрела на него. Но подвыпивший Вадим игнорировал тычки девушки и продолжал:

–Утром я думал, много рассуждал, для чего мы живем…

–Началось, —прикрыв свои глаза ладонью, Вероника замерла.

–А теперь понимаю, мы здесь для того, чтобы помогать друг другу…

–Сейчас начнет сыпать обещаниями, —прошептала себе Вероника.

–Вы, Федор и Анна, замечательная семья! —Вадим взял верхнюю ноту. —И не зря я зашел к вам. Вы оказались добрейшей души людьми. Торжественно обещаю! Если вдруг у вас возникнут какие-либо препятствия, я всегда готов оказать посильную помощь!! Ура, товарищи! С Новым годом!

Стукнувшись стаканами с хозяевами, Вадим опустил глаза на жену, которая продолжала смотреть на свои колени и молчать.

–Ну ладно, —Вадим выпил и сел, пребывая в состоянии полной удовлетворенности за свои слова.

Да, была у него такая привычка – после принятой малой дозы спиртного завязывать дружбу с теми, кто сказал хорошее слово в его адрес, помог, оказал любезность, похвалил. Правда, со всеми подряд он не пил, лишь в тех случаях, когда оказывался в неловкой ситуации, которая могла возникнуть на пустом месте. А случалось это пару раз в год, не больше.

После застолья, пришла пора ложиться спать. Аня и Федя уступили гостям свою комнату, потому что она самая теплая. Аня одела Семена потеплее, Федя перенес кроватку, и дом наполнился тишиной. Хозяева лежали на старой разбитой кровати, гости – на пружинистой, которая поновее и поустойчивее. Вероника не могла уснуть, потому что подвыпивший муж храпел, матрас продавлен, а от старого одеяла пахнет плесенью. Аня и Федя, за неимением лишних подушек, скрутили фуфайки и подложили себе под головы. Накрылись покрывалом, и спали одетыми. Все блага, которыми располагали, отдали на временное пользование гостям. Поначалу Аня, когда увидела жену Вадима, была рада, что у них появились новые знакомые. Но после длительного общения Аня немного насторожилась. Уж слишком напоминала Вероника ее одноклассницу Веру, которая много врала и даже не краснела. Неужели на свете есть так много врушек? Бабки в деревне тоже врут, сплетничают. Да что там говорить, ее собственная бабуля тоже любила приврать, когда жаловалась своему сыну на внучку.

–Не помогает, хоть ты тресни! Только гулянки одни на уме! В доме делов по горло, а она из дому – шарсь! К подружкам своим. Я одна тут топаю, пока вы все на работе, а этой прохвостке хоть бы хны!

Аня обижалась на старушку и пыталась оправдать себя перед родителями, но они ей не верили. Ругали почем зря, обижали, наказывали.

–А теперь я сама себе хозяйка, —зевнув, прошептала Аня, —никто не бьет и не наказывает.

Провалившись в глубокий сон, Аня заулыбалась. Ей снилось лето, полевые цветы и радуга, нависшая над деревней. Аня слышала жужжание пчел, пение птиц и весело смеялась. Но вдруг, откуда ни возьмись рядом с ней возник Федя. Аня повернула голову на него и замерла. Федя смотрел на нее таким страшным, озлобленным взглядом, что Аня вскрикнула и проснулась.

–Неужели он таким станет… страшным? —она до сих пор, наяву, видела его волчий оскал. —Да ну, – махнув рукой, повернулась на другой бок. —Федя добрый, самый добрый…

Глава 20

Утром «Москвич» гостей был притащен к дому Феди. Выяснилось, что под капот забился снег, и машина не заводится.

–И что теперь делать? —развел руками Вадим. —Я совершенно не разбираюсь в технике.

–Просушить, —ответил ему Федя, заглядывая под капот.

Пришлось остаться на несколько часов, пока Федя и Вадим восстанавливали авто.

Вероника посматривала в окно, чувствуя, как ее мочевой пузырь распирало до предела.

–Аня, мне очень неудобно вам об этом говорить, но мне срочно нужно в туалет, —не выдержала она, скрестив ноги.

Аня вновь принесла ведро, и Вероника сдалась. Ну не проситься же к соседям по малой нужде.

–Как я не люблю этот деревенский быт, —бубнила Вероника, поправляя юбку, —форменное безобразие.

Аня готовила завтрак, стоя у плиты. Почему-то в голове крутились мысли о Вадиме. Он не похож на местных мужчин, более обходителен, дружелюбен. Даже взгляд у него не такой хитрый, как у некоторых деревенских. Если сравнить с Вадимом Федю, то видна огромная разница. Федя всегда задумчив, отрешен от действительности, а Вадим… от него исходит такое тепло…

–Где у вас можно умыться? —в кухню вошла Вероника.

Аня накрыла кастрюлю крышкой и побежала за полотенцем. Принеся его, показала на умывальник, под которым тоже стояло ведро. Стиснув зубы, Вероника умыла лицо, затем тщательно помыла руки.

–Жаль, щетку зубную я не взяла с собой, – вспомнила гостья.

–А вы берите мою, —предложила Аня, но девушка отказалась.

Аня не понимала, что нельзя делиться средствами гигиены. У каждого должна быть своя отдельная щетка и даже полотенце. Но Аня не приучена к этому. В детстве она могла взять любую зубную щетку, а мама часто вытирала ее своим полотенцем, высушенным на печке.

После плотного завтрака Федя заранее попрощался с гостями и уехал на работу. Провожая супружескую пару до машины, Аня ощутила внезапно навалившуюся волну тоски. Странно, вроде бы чужие люди, но Ане не хотелось, чтобы они покидали их дом. Особенно, Вадим.

–Летом будем в поселке, —заговорил Вадим, улыбаясь, —заедем к вам, Аня.

Он пожал ее руку, и Аня прослезилась. Вероника уже сидела в машине, косясь на хозяйку и думая о ней, как о недалекой.

–Чудны крестьянские дети, —фыркала Вероника, —как будто родственника провожает.

–Надеюсь, летом увидимся, —ласково сказал Вадим и кивнул на прощание. —Мы в поселок Хвойная поедем. Там у меня мама и я оттуда родом.

Вадим скрылся в салоне, мотор заревел, и авто двинулось с места, оставляя после себя облачко белого дыма. Слеза потекла по щеке. Аня вытерла ее и вернулась в хату. Такая тяжесть навалилась на сердце, что Аня не выдержала, села за стол, уронила лицо на ладони и горько заплакала.

***

Вероника смотрела прямо перед собой и пилила мужа, который молча вел машину.

–Фу, какая мерзость. Ходить в ведро! Боже, я и подумать не могла, что есть такие люди! А мебель? Даже после войны ни у кого не было такой рухляди.

–Как будто ты видела, как жили люди после войны, —неожиданно выдал Вадим.

–Что? Что ты сейчас сказал? —повернула на него голову Вероника и нахмурила выщипанные брови.

–Ничего, —тихо ответил мужчина, свернув с трассы на проселочную дорогу.

–Нет! Ты меня обвиняешь в этом? Меня? Вообще-то, дорогой мой, благодаря мне мы перебрались поближе к Москве. Так нет же!! Ему там не нравится! Ему хочется быть ближе к земле! И зачем я только вышла за него?! Да если бы я заранее знала, что за фрукт мне подвернется…

Вадим грозно посмотрел на нее, и Вероника замолчала.

–Ты? —нажал Вадим педаль тормоза. —Благодаря тебе?

–Почему мы стоим? —ехидно спросила Вероника.

–Я не могу вести машину, потому что ты…– желваки заходили по его скулам, и Вероника сузила глаза:

–Ну что? Сказать нечего? А ведь сам знаешь, что моя персона послужила хорошим толчком для лучшей жизни.

–Знаю, —Вадим отпустил руль. —И еще я знаю, что ты…

–Что? —усмехнулась девушка.

–Ты…

–Ну что, говори. До-го-ва-ри-вай, —издевательски произнесла по слогам Вероника.

–Ничего, —взявшись за руль, Вадим надавил ногой на педаль газа.

Остаток дороги они молчали. Вероника иногда поглядывала на мужа, собираясь сказать ему что-то, но, передумав, отворачивалась и продолжала рассматривать местные красоты. Оказавшись у знакомого забора, Вадим притормозил.

–Приехали, —равнодушно оповестил жену.

Она не стала выходить, ждала, что он по привычке откроет ей дверь. Но этого не случилось. Вадим подошел к калитке и кликнул мать. Из дома выглянула приятная женщина с косынкой на голове и в переднике. Видимо, она что-то готовила.

–Ой, сынок! —женщина всплеснула руками, испачканными в муке, и быстро спустилась с крыльца.

–Мама, простудишься! —бросился к ней Вадим.

Они обнялись, мать расцеловала сына, а потом спросила про его жену.

–Что же она не идет?

–Сейчас придет. —Вадим даже не обернулся.

–Понятно, опять поссорились, —догадалась мать. —Что-то вы слишком часто ссоритесь, —она переменилась в лице. —А хотя… что ожидать от Пушкинской стервы. У нее и бабка такая же была, лишь бы всех виноватыми выставить.

Глава 21

Женщина еще раз поцеловала сына в щеку и пригласила его в дом. Вероника продолжала сидеть в машине и ждать, когда ее муж соизволит открыть ей дверь. Но Вадим пошел вслед за матерью, даже не позвав жену.

–Какие мы обидчивые, —передернула плечами девушка. —Ну и черт с тобой.

Она осталась в салоне. Сунула руку в свою сумочку, достала из нее духи «Красная Москва», открыла, вдохнула приятный аромат и закатила глаза, вспоминая тот день, когда получила эти духи в подарок от мужчины, который ухаживает за ней уже добрых полгода.

***

Аня подкинула дров в печку, закрыла дверцу и села на полу, всматриваясь в оранжевые языки пламени, сверкающие через узкую щель. Всё нутро наизнанку. В груди щемит, руки дрожат, пропало желание что-то делать по дому.

–Почему мне так плохо? —спросила себя Аня, прижимая колени к груди.

Кажется, она догадывалась. У нее нет друзей, не с кем поделиться своими мыслями, некому пожаловаться или рассказать, когда она ощущает счастливые моменты. Будто все отвернулись, когда Аня стала самостоятельной, родила ребенка, начала жить не так, как живут ее ровесники. Что же изменилось? Почему никто не спешит заглянуть в гости или пригласить к себе?

–Разве она такая, семейная жизнь? —с грустью в голосе спросила Аня.

Но ответа не последовало. Дом пуст, не считая Семена, который сидел в кроватке и играл с погремушкой. Скучно, тоскливо, выть хочется. Аня встала, пришла в комнату, села на кровать и заплакала. Сейчас она оплакивала не расставание с незваными гостями, а саму себя. Себя, увязшую во взрослую жизнь, можно сказать, не по своей воле.

Два года спустя. Май.

Клава вела непослушного Семена домой, ругая на ходу и грозя наказать его жгучей крапивой. Мальчик извивался, удерживаемый за шкирку, хныкал, бил бабушку по руке своими маленькими кулачками и плевался, пытаясь попасть ей в лицо.

–Досталось же мне горе, —ворчала женщина, злясь на непоседливого внука. —Сейчас-сейчас, только домой придем, я тебе покажу, как от бабушки сбегать.

Заведя вертлявого мальчонку в хату, Клава ногой закрыла дверь, резко сняла со своей ноги калош и начала лупить им внука. Тот завизжал, прикрывая ладонями зад и мигом очутился в основной части дома.

–Я кому говорила сидеть в хате и не выходить, а? —шлепала внука Клава. —Ты что это не слушаешься, а? В который раз удираешь, а я потом ищи?!

Мальчонка забился под стол с криками «не надо», но строгая бабушка, наклонившись, вытащила его за рукав замызганной грязью рубашонки.

–А теперь в угол, —приказала Клавдия, подтолкнув внука. —И попробуй выйди, еще больше схлопочешь.

Мальчик всхлипывал, отвернувшись в угол, а бабушка все не замолкала:

–Тебя бы другой бабке отдать, вот там бы с тебя живого не слезли! Прабабка Вера показала бы, где раки зимуют, а я нянчусь, как со списанной торбой! Те сидеть с тобой не хотят, сад закрыт на ремонт, а мне больше всех надо!! Пожалела батьку твоего, а зря, надо было тебя ему отдать, чтоб ты цельный день в тракторе с ним трясся! Тогда б узнал, как тяжело Феденьке моему, а тебе всё по боку! Бессовестный. Вот в кого ты такой бессовестный?! Отец у тебя – всем отцам отец, а мамка дурная. Ну вот куда она вас рожает, зачем? Самой семнадцать вот-вот стукнет, школу с горем пополам кончила, в голове ветер, а всё туда же – рожать. Всё старается Федю моего покрепче привязать, чтоб не сбёг. Господи! И за что вы на нашу голову свалились?