Ледяные слёзы Луны

– Так быстро летит время… Куда торопиться, сынок?

– Я уже научился всему, что нужно, отец, – гнул своё Буддх. – И без труда пройду испытания у гуру. Вы хорошо обучили меня, и моё образование не уступает тому, что дэвы получают в гурукуле8 у наставника Брихаспати.

– Это так, – не стал скромничать Чандра. – Но всё же… Я пока не хочу расставаться с тобой, – закончил дэв откровенно и ласково улыбнулся сыну. Чандра сделал знак, и слуга тут же поднёс Буддху кубок с сомой. Буддх взял его, снова поразившись тому, что привычные за много лет вещи теперь вызывают удивление. Ни в одной локе никому бы в голову не пришло поить сомой несовершеннолетнего. Но Чандра-дэв считал сому чем-то вроде воды или молока, потому такой жест был для него естественным. Буддх поставил кубок на столик возле своего сидения.

– Отец, я видел, к вам тут заходили Индра-дэв с Мангал-дэвом, – сменил тему Буддх. Чандра в удивлении поднял брови. – Признайтесь, они вам снова рассказывали о каком-то плане, как избавиться от Шани-дэва?

– Ну… – протянул Чандра. Он мог бы и оборвать этот неприятный для него разговор, однако Буддх мастерски умел выбирать нужное время и настроение, нужную фазу отца, так что Чандра просто не мог не ответить сыну. – Откровенно говоря, да, они предложили кое-что. Ты, кстати, мог бы помочь мне в этом. Разве ты не хочешь, чтобы нашей семье досталось такое же уважение, как и Сурья-локе, сын?

Прежде чем ответить, Буддх на мгновение закрыл глаза.

– Отец, что вы делаете? Зачем слушаете Индра-дэва и Раху? Разве Раху – ваш друг? Он пытался утопить вас в Молочном океане, вспомните! А Индра-дэв – он всегда втравливает вас в такие истории, от которых вы только проигрываете! Сам-то он всегда выкручивается!

– Но в этот раз…

– Надеетесь, что всё будет иначе? Отец, вам мало тех наказаний, что вы уже получили за вашу адхарму?9

– Об этом и речь, сынок. Если бы только удалось избавиться от вакра-взгляда Шани… Если бы ты помог мне в этом…

– Никто не может избежать последствий своих поступков, – отрезал Буддх. Он понял, что разговаривать уже бесполезно, и встал. – Вместо того чтобы привечать тут Раху и слушать Индра-дэва, вы бы задумались о том, чтобы сделать что-то хорошее и подружиться с Шани-дэвом.

– Что? С ним? Никогда, – фыркнул Чандра, он выслушал уже достаточно. – Буддх, не тебе об этом судить. Давать советы старшим – это… это дурной тон. Всё, что тебе нужно, – выполнять мои указания. И ты завтра же…

– Сегодня же, – Буддх посмотрел на отца холодно и отстранённо. – Мне стыдно за вас, отец. Что вы получили от битвы планет? Место такой планеты, которая во время саде-сати10 путает мысли человека и ведёт его к совершению греха? Вы же дэв, как вы могли стать таким же, как рождённый демоном Раху? Вам самому-то не стыдно? Мне больно и будет ещё хуже, если я позволю вам втянуть себя в заговоры против Шани-дэва. Поэтому, с вашим благословением или нет, я пойду к гуру Брихаспати и пройду испытания. Я уже достаточно взрослый, и у меня даже есть своя лока, чтобы жить самостоятельно.

– Сын… – пробормотал Чандра. Он тоже встал и внутренне содрогнулся, увидев на лице Буддха точно такое же выражение, какое бывало у него самого, – злое и холодное.

– Не называйте меня так! Вы же сами говорили, что я вам не сын и что меня вам навязали, дали в наказание? Да, вы заставили меня это забыть, но теперь я помню! Шани показал мне правду! Теперь можете радоваться – ваше наказание закончилось, я ухожу! Мне стыдно, что Чандра-дэв – мой отец, и больше не напоминайте об этом!

Буддх, кипя яростью, стремительно покинул зал. Чандра остался у трона, с ужасом смотря на закрывающуюся за ним дверь.

– Буддх… я же тебя люблю… – тихо произнёс дэв вслед сыну.

– Вот после этого Чандра и заперся в собственном дворце, – закончил рассказ Шани.

– И он снова обвиняет тебя, – строго заметила Ями. – А ведь всё это – плоды его собственных поступков. Не надо было пытаться втянуть Буддха во все эти гнусные заговоры…

– Как это печально – выслушивать такие слова от собственного сына, – тихо сказала Дхамини. Она выпустила кролика из рук, и тот запрыгал по комнате. Девушка подошла к Чандре, присела рядом и осторожно дотронулась до вздрагивающего плеча дэва.

– Чандра-дэв, – мягко произнесла Дхамини. Она не увидела никакого отклика от Чандры, но всё же надеялась, что её слышат. – Я Дхамини, дочь царя гандхарвов, помните? Вы же любите искусство, и гандхарвы частые гости в вашем дворце. Всегда нас хвалите и дарите подарки… Понимаю, вам сейчас очень больно, но прошу, подумайте о хорошем, пожалуйста…

Чандра слабо шевельнулся, не прекращая рыданий, и Дхамини похлопала его в утешительном жесте по тонкому запястью, поразившись, какое оно холодное. Просто ледяное.

– Вряд ли это поможет, – протянул Шани-дэв, он выглядел озабоченным и даже несколько растерянным. Как будто бы видел проблему, но не мог найти решения.

– А что поможет? Что делать-то? – вопросила Ями нетерпеливо. – Шани, как заставить Чандра-дэва выполнять свои обязанности?

– Вдохновение окриком или наказанием не создать, – подала голос Дхамини, она уже взяла Чандру за руку и растирала бледное запястье дэва. – Простите за мои слова, может, они прозвучат грубо, но вы, Шани-дэв, считаете, что нужно говорить правду. Правда в том, что Чандра-дэв в плохом состоянии и из этого состояния его надо вывести, а потом уже напомнить про обязанности. Не думаю, что правильно было бы оставить его так. Может, вам, Шани-дэв, и неизвестно, но если кому-то плохо – стоит уделить ему хоть капельку сочувствия. Разве вы не видите этого своим вакра-взглядом?

– Дхамини, не стоит грубить Шани из-за Чандры, – попыталась было вмешаться Ями, ей совершенно не хотелось, чтобы прекрасная дочь гандхарвов и любимый брат ссорились.

Но Шани покачал головой:

– Ями, Дхамини права. Чандре одному не справиться. Если мы ничего не сделаем – придёт Раху, воспользуется состоянием Чандры – и устроит какие-нибудь разрушения. Да и из-за убывающих энергий Луны мирозданию может быть нанесён вред. Сейчас ещё всё поправимо, но дальше будет только хуже. Правда, какое тут решение – я пока не вижу.

– Давайте для начала его хоть как-то успокоим и согреем – холод невозможный, – предложила Дхамини.

– Буддх! – воскликнула Ями. – Может, Шани, тебе уговорить его вернуться в Чандра-локу?

– Это неверный путь, – покачал головой Шани. – Буддх сейчас проходит испытания гуру Брихаспати, и не стоит его отвлекать. Тем более что он не хочет возвращаться к отцу – он достаточно взрослый, чтобы идти своим путём. И этот путь отличен от пути Чандры.

– Однако, даже расставаясь с родителями, дети делают это по-хорошему, с благословением, – заметила Дхамини. Она всё ещё пыталась согреть руку Чандры, и вроде бы это ей даже чуточку удавалось.

– Много лет назад я сказал Буддху, что отец, какой бы он ни был, – дар Господа, – вздохнул Шани. У него самого отношения с отцом Сурьей были не очень, поэтому он знал, о чём говорил. – Но здесь нужны терпение и мудрость. Буддх боится, что Чандра втянет его во что-нибудь плохое. Трудно жить с отцом, который тебя не любит, но жить с любящим грешником – ещё более сложное испытание. Когда-нибудь Буддх встретится с Чандра-дэвом, но сейчас он к этому не готов. Это не очень хорошо, но адхармы в этом нет, Буддх принёс в жертву своё сыновство ради высшего блага – оставаться чистым.

– Тогда какой выход? – Ями, наблюдая усилия Дхамини, немного смутилась. В конце концов, ей не были чужды чувства сострадания и милости, и она присоединилась к хлопотам вокруг Чандры.

– Шани, разведи, пожалуйста, на кухне огонь. Каколь, найди какой-нибудь сосуд, побольше, для воды.

– И второй – для молока, – Дхамини оторвалась от нашёптывания Чандре чего-то утешающего. – Найди заодно на кухне молоко – оно точно должно быть.

– А я-то думал, что Чандра-дэв из напитков употребляет только сома-расу, – ехидно заметил ворон и удалился под гневное шиканье девушек. Шани пошёл с ним, чтобы не мешать Дхамини и Ями, а также подумать спокойно над сложившимся положением.

2.

Луна, как губка, впитывает влияния других планет.

Индийский астролог

Важнейшее значение при излечении зависимостей имеет восстановление социальных контактов.

Психолог

– Почему всегда столько хлопот с Чандра-дэвом? – ворчал Каколь, выполняя распоряжения девушек. – Ты, Шани, столько для него сделал – и от гнева Сурья-дэва спас, и помог получить амриту11, когда Раху пытался её отнять, – а он всё равно обвиняет тебя и пытается убить при каждой встрече…

– Не при каждой, – педантично поправил Шани, но мысли его были далеко. – Чандра не такой, как, например, Сурья-дэв. Сурье было достаточно показать, что его решения не безошибочны, – и он осознал, к чему приводят его действия, и смог измениться. Чандра же цепляется за свои привычки с такой силой, что его мир рушится, когда привычки ведут его в неверном направлении и он не получает желаемого. Из-за этого Чандра оказался в уязвимом состоянии.

– Завёл бы уже новые привычки, – буркнул Каколь, вытаскивая какую-то белую глыбу. – О-о, вот и молоко! Кажется, это оно… – ворон отколол кусочек, положил в клюв. – Точно, молоко. Замороженное. Наверное, приятно было бы есть его в жаркий день, но на таком холоде это слишком… холодно.

Каколь сбегал спросить у Дхамини, что делать с глыбой, и, получив совет, вернулся. Отколол приличный кусок, порубил его на более мелкие кусочки, засыпал в посудину с широким горлом, поставил на огонь.

– Буддх… вернее то, что он видел… Раху… Индра-дэв… гм… – Шани всё пытался собрать цельную картину. – Выходит, Раху обретался в Чандра-локе все последние десять лет…

– Лучше бы Чандра завёл дружбу с кем-то ещё, – Каколь прыгал вокруг посудины, пытаясь крыльями сбить поднимающуюся пену в закипающем молоке.

– С кем бы? – Дхамини вошла, сняла посудину с огня и ловко перелила часть молока в высокий кувшин. – Из-за всех этих историй мало кто из дэвов заходит в Чандра-локу, а на собрания его не приглашают вовсе.

– Это плод его собственных поступков, – бросил Шани. В картине не хватало каких-то важных кусочков, и он почти не слушал, что говорили вокруг.

– Тем не менее, когда кто-то оступается, другие ему помогают. А не оставляют барахтаться самому. Правильное общество, друзья, семья – всё это заставляет нас соответствовать. А если в друзьях Раху – то он получает большое влияние. Чандра-дэв и так непостоянен, у него каждый день – новая фаза… Ни друзей настоящих, ни семьи – где ему найти хоть какое-то понимание, поддержку?

С этими словами Дхамини подхватила кувшин и удалилась, велев Каколю найти кое-какие специи вроде имбиря и корицы.

– Поддержать на верном пути? – Шани поднял брови ей вслед. – Возможно… хм… Влияния… – Он углубился в размышления.

– А по мне, так Чандра-дэву совести не хватает, – ворчал Каколь, зная, что Шани его уже не слушает. – Вот тебе какие тяжёлые испытания выпали, а ты не сдался, идёшь по своему пути, выполняешь свой долг и предназначение, не свернул ни разу, без всякой такой поддержки…

– Предназначение! – глаза Шани, полуприкрытые веками из-за напряжённой работы мысли, внезапно раскрылись, Каколь даже выронил найденные специи. – Что там сказала Дхамини? Дарил подарки гандхарвам?

– И что-то ещё про вдохновение… – пробормотал ворон, собирая специи. – Но я ничего не понял, глупая птица.

– Это же и есть предназначение! Уф, спасибо, Каколь! Кажется, я понял, как быть с Чандрой. Мне нужно несколько минут тишины.

Каколь потихоньку удалился, недоумевая. Но он привык к манере Шани излагать мысли и решил набраться терпения, дождаться, пока Шани изложит свой план. Ями и Дхамини же хлопотали вокруг Чандра-дэва. Они тормошили его, заставляя обратить внимание на окружающую действительность, умыли холодной водой, напоили тёплым молоком со специями и даже дали в руки кролика. Так что, когда Шани-дэв вошёл в комнату, Чандра уже почти успокоился, на время, во всяком случае, и смог разразиться тирадой в адрес Шани:

– Чего тебе от м-меня надо? Т-ты забрал моё уважение, мою репутацию, даже Буддха, которого я люблю, между прочим. Давай, забери и жизнь – ты же её выиграл в битве планет. Зачем ты меня мучаешь так долго? Мне больно от твоего взгляда, и я больше не могу выносить всё это унижение своей жизни, так давай, закончи всё это, бери жизнь!

– Вижу, ты уже пришёл в себя достаточно, раз говоришь такие длинные предложения, – слегка улыбнулся Шани одними глазами. Он был доволен – впрочем, это мог заметить только тот, кто хорошо его знал. – Побереги силы, Чандра. Нам нужно сделать кое-какие дела.

– Какие дела? – с подозрением спросила Дхамини.

– Крайне важные, – по-своему весело заявил Шани. – И ты можешь помочь в этом тоже. И ты, Ями, если хочешь. Чандра-дэв, в Мритью-локе, на Земле, кое-кто очень сильно в тебе нуждается. В твоей улыбке. Заставлять тебя что-то делать мне не нужно, но я предлагаю тебе самому пойти туда, а я буду второй планетой в этот раз, присмотрю за всем. Ну что, пойдём?

Чандра некоторое время недоверчиво оглядывал окружающих – Дхамини энергично закивала, мол, соглашайтесь, Ями кивнула и встала рядом с Шани, Каколь тоже придвинулся к своему дэву. Наконец Чандра молча кивнул и встал, по-прежнему прижимая к себе пушистого зверька.

3.

Луна ведает ростом и оказывает значительное влияние на здоровье в детстве.

Индийский астролог

В кризисе человека нужно вернуть к истокам – в самое детство.

Психолог

Путь небесных существ в Мритью-локу, то есть на Землю, к смертным, не занял много времени. Тем не менее Каколь успел тихо сказать Дхамини:

– Не думайте, что всё, что сказал Чандра-дэв про Шани, правда. Шани никому не портит жизнь, он просто движется, выполняя свой долг, – возвращает существам плоды их поступков. У Чандра-дэва были такие поступки, что Шани пришлось его наказать.

– Я понимаю, что Шани-дэв хочет блага, – Дхамини на мгновение оторвала взгляд от Чандры и глянула в сторону как всегда невозмутимого Шани. Потом снова перевела взгляд на Чандру – она подумала о тёмных ожогах на светлой, как мрамор, шее Месяца, обычно прикрытых длинными волосами. Но Дхамини их заметила, когда возилась с Чандрой, приводя его в чувство. – И Чандра-дэв сделал много такого, за что следует наказать. Однако, чтобы направить на правильный путь, наказаний недостаточно. Сочувствие тоже важно.

Каколь хотел было возразить, но компания уже прибыла в Мритью-локу. Они стояли на дороге, ведущей в какую-то деревню. Поскольку луна спряталась за тучку, было темно, хоть глаз выколи, и для освещения Шани зажёг фонарь.

– Нам надо сменить облик, а то напугаем жителей деревни, – заметил Шани, оглядывая спутников. Дело привычное – дэвы и Дхамини сменили облик сами, а Каколю помог своими силами иллюзий Шани. Кролику маскировка не потребовалась – на Земле он выглядел точно так же, как и на небесах, и внешне ничем не отличался от земных кроликов. Теперь если бы кто-то увидел компанию, то решил бы, что это просто небогатые путники, припозднившиеся с ночлегом.

Шани глянул на Чандра-дэва – теперь и до его слуха донеслось то, что услышал Шани в Чандра-локе. Кто-то повторял Чандра-мантру, усиленно, с чистым сердцем и желанием увидеть Луну. Чандра сам двинулся в направлении деревни, Шани светил под ноги фонариком, а девушки и Каколь направились следом, про себя гадая, в чём же состоит план Шани.

Под лёгкими шагами небесных существ не хрустнула ни одна веточка, когда они вышли к деревне. Всё было погружено в сон, только в одной бедной хижине на окраине горел огонёк – даже не Агни, то был свет светлячков, собравшихся на каком-то растении. Из этой хижины и доносилась мантра, которую теперь ясно слышали все.

– Ом Чандра Маэ Намаха! Ом Чандра Маэ Намаха! – пел чистый детский голосок. Пение неожиданно оборвалось – певец закашлялся, но компания уже вышла к хижине и увидела перед её дверью простую тростниковую циновку, на которой была устроена постель маленькой девочки. Это она пела мантру своим высоким мелодичным голоском и сейчас никак не могла справиться с приступом кашля. Девочке на вид было лет пять-шесть, но, возможно, она была на самом деле старше – очень худенькая и бледная, малого роста, на её лбу блестели бисеринки пота, хотя ночь была не жаркой. Чандра остановился и глянул на Дхамини в некоторой растерянности. Девушка быстро и ободряюще улыбнулась дэву и первая подошла к девочке:

– Здравствуй! Как красиво ты поёшь эту мантру! Наверное, тебе нравится Луна?

– Ой! Здравствуйте! – девочка с удивлением, но без страха смотрела на присевшую рядом с ней компанию. – Да, мне очень нравится Луна – мы играем каждую ночь, он прячется, а я угадываю, где и когда он появится. Только сейчас Чандра не хочет играть – спрятался за облаком и не показывается, уже восьмую ночь. Вот я и решила спеть для него. Но плохо получается – из-за болезни не могу долго петь, вот Чандра-дэв и не слышит. А вы кто?

– Мы… э… – Дхамини глянула на спутников и снова улыбнулась, настолько непривычно было видеть дэвов в человеческом облике. – Мы артисты, вот. Ходим от одной деревни к другой, даём представления, тем и живём. Сегодня немного заблудились в лесу, потому и пришли в твою деревню так поздно.

Ями весело блеснула глазами – она вообразила, какие могли бы быть представления с участием Шани и Чандры, так ярко, что ей захотелось увидеть это наяву.

– Да, артисты. Дхамини у нас – лучшая танцовщица. Я – Ями, тоже танцую, чтобы искусство Дхамини казалось ещё прекраснее в сравнении с моим, и ещё я занимаюсь приготовлением еды. Это – Шани, он охраняет нас от любой опасности и преподаст урок любому негодяю. Это – Чандра, да, у него то же имя, что и у твоего любимого божества. Он много чего умеет, лучше всего – показывать фокусы, видишь, этого кролика он может прятать и доставать из совсем небольшого ящика. А это – Каколь, он у нас мастер на все руки – и канат натянуть, и шатёр поставить, словом – любой работы не боится.

Дхамини глянула на Ями, девушки встретились взглядами и чуть не расхохотались – несмотря на обстоятельства, игра доставляла им удовольствие. Шани важно кивнул – вроде он не возражал против роли охранника, Чандра тоже не высказал возмущения. Про себя Дхамини вздохнула с облегчением – пока всё шло неплохо.

– А меня зовут Китара, – улыбнулась девочка, и компания заметила, что и глаза её имеют нездоровый яркий блеск, как ни странно, такой же, что и у Чандры в его нынешнем состоянии. Она снова закашлялась, и Дхамини потянулась было похлопать её по спине, но Чандра внезапно двинулся первым. Всё ещё держа кролика в одной руке, второй дэв нежно погладил девочку по спине – и она перестала кашлять, вздохнула свободно. Чандра не убрал руку, отдал кролика девочке:

– Хочешь его погладить? Держи тогда.

Китара с восторгом закивала и с удовольствием прижалась к зверьку.

– А где же твои родители?

– У меня только мама, и она так устаёт за день, что сейчас спит. А я не могу заснуть, пока не поиграю с Чандрой. С другими детьми днём я играть не могу – из-за болезни не могу бегать, как они, быстро устаю.

– Значит, Луна – твой друг? – негромко спросил Шани.

– Да, единственный, – Китара улыбнулась.

– Почему? Что в нём такого? – снова спросил Шани, Дхамини глянула на него строго, а Чандра бросил опасливый взгляд. Но Шани оставался невозмутим.

– Ну как же! Чандра приносит прохладу после дневного зноя и светит, когда нет Сурьи, так что в яркие ночи и фонарём пользоваться не надо – всё видно, как днём. Он щедрый, никогда не требует от людей себе в жертву ни листочка, ни даже капельки воды, ему не поклоняются так, как Сурье, – а всё равно каждую ночь он на небе. И с ним легко играть, вот, – Китара снова улыбнулась и посмотрела на Чандру, который гладил её по спине, внимательно слушая. – Какое у вас нежное, прохладное прикосновение, недаром вас назвали в честь Чандра-дэва, – заметила девочка, широко раскрывая глаза.

– Ты давно болеешь? – задумчиво спросил Чандра.

– Почти с самого рождения. Священник говорит, это потому, что моя мама сделала что-то не так в этой жизни или в предыдущей, – потому и мой папа пропал, и я болею.

– Какая чушь, – не сдержалась Ями, гневно сверкнув глазами. – В мире столько причин для несчастий, почему же всегда обвиняют женщину?

– Потому что не понимают её подлинного места и её жертвы, – тихо сказал Шани. Он сделал знак сестре, чтобы она не выплёскивала свой гнев, – не то время и место. Ями кивнула и попыталась успокоиться, внутренне кипя от возмущения.

– В чём выражается твоя болезнь? Тебе бывает трудно дышать, да? А сейчас у тебя жар… – вопрос женской справедливости, кажется, Чандру заботил гораздо меньше, чем состояние девочки. Дхамини замерла, даже дыхание задержала, во все глаза наблюдая за Чандрой, как за редкой бабочкой, боясь спугнуть то, что постепенно пробивалось через страдание и неуверенность, – нежность, заботу и сочувствие. Ями тоже забыла о гневе – таким странным ей казалось то, что она видит. Каколь вытаращил глаза – один Шани оставался невозмутимым.

– Да, всё так, – Китара изумлённо моргнула своими блестящими от болезни глазами. – Ты понимаешь в медицине тоже?

– Немного, – Чандра приобнял девочку, и она с удовольствием положила голову ему на колени. Ей явно становилось легче.

– Как удачно вы заблудились! Я очень рада, что встретила вас. На ваше представление-то я не смогу посмотреть.

– Ну, это мы ещё посмотрим, – усмехнулась Ями. – Раньше завтрашнего вечера всё равно не начнём, а за день многое может случиться.

– Но Чандра-дэв всё равно прячет своё милое лицо, – вздохнула Китара, посмотрев на небо. – Наверное, он чем-то расстроен и не в игривом настроении. А мантру не слышит, я её плохо пою, некрасиво.

– Ну что ты, очень красиво, – возразил Чандра. Он глянул на Дхамини, и та улыбнулась:

– Да, очень! А давайте споём все вместе, тогда Чандра-дэв просто не сможет не услышать, правда?

Ями не очень хотелось славить Чандру, но в её роли отказаться было невозможно, да и Шани не видел в этом ничего такого – потому дочь Солнца присоединилась. Но главной была здесь Китара – она, смеясь, учила «артистов» правильному пению Чандра-мантры. Наконец на губах Чандры появилась слабая улыбка и он показал на небо:

– Смотри теперь!

Китара захлопала в ладоши и рассмеялась – из-за густого облака показался краешек серпа месяца. Показался – и снова спрятался, и так несколько раз. Дхамини с радостью присоединилась к девочке и встретила аплодисментами робкую Луну на небе. До завершения дела всё ещё было далеко, однако движение было правильным – энергии Чандры освобождались.

4.

Человек под влиянием Луны может испытывать периодически возвращающиеся заболевания.

Индийский астролог

Отрицание эмоций может привести к психосоматическим заболеваниям.

Психолог

Наигравшись с Луной, Китара спокойно заснула на коленях у Чандры. Кролик выскользнул из её объятий, чтобы поесть травы. Чандра смотрел на девочку со странным выражением на лице, и даже Шани не мог понять тонкие оттенки эмоций Чандры.

– Интересно, куда пропал её отец, что с ним случилось? – вопросил Шани негромко. Все посмотрели на него. – Выясним это завтра, а, Чандра?

– Да… пожалуй, – негромко произнёс Чандра, обдумывая что-то. И тут же неуверенно посмотрел на Дхамини.

– Я буду с вами, – тут же поспешила успокоить дэва девушка. – Не беспокойтесь. Только мне надо отпроситься у отца – а то он будет волноваться и искать, куда я пропала. Но я сразу же вернусь, обещаю!

– И мне надо уговорить родных не волноваться, – Ями уже решила, что непременно поучаствует в этой истории до конца, во дворце мысли о предстоящей свадьбе ради долга лишали её покоя. – Но я вернусь, нельзя же не принять участие в вечернем представлении, – и она лукаво прищурилась.

– И вы не обойдётесь без мастера на все руки Каколя, – подхватил ворон, и все улыбнулись. Даже Чандра, к радости Дхамини.

Перед тем как вернуться в небесный мир, Дхамини отвела Шани в сторону поговорить наедине.

– Я никоим образом не хочу мешать вам выполнять свой долг, – начала она и постаралась не обращать внимания на то, как насмешливо Шани поднял брови, как будто бы она сказала нечто забавное или глупость несусветную. – Но вы не могли бы быть чуточку помягче с Чандра-дэвом, пока я не вернусь? Он же не выдержит удара от вас сейчас.

– У меня нет стремления кого-то бить, Дхамини. Но мой долг – возвращать существам плоды их поступков, – терпеливо, в который уже раз, стал объяснять Шани. – И я говорил уже и повторю – у благоприятного поступка и плод благоприятный, а у злого – и плод горький. От поступков зависит, какой плод получить.