Бабочки-пауки

Я, впрочем, почти не обращал внимания на их действия. На меня напало какое-то безразличие, и я молча глядел в окно, любуясь плывущими пушистыми облаками.

Потом стал любоваться на птичку. Маленькая такая птичка, воробей обыкновенный. А может, не воробей. Я совсем не разбираюсь в птицах. Синица – кажется, так эти называются.

«Лучше бы я птичек собирал, – всплыло в голове, и я вздохнул. – Чирикали бы сейчас в клетках – куда с добром…»

Синица-не-воробей сидела на подоконнике вынесенного выстрелом окна и крутила головой. То одним глазом посмотрит, то другим… А пауки на мне всё совещались – не могли, наверное, прийти к консенсусу.

Птичке совещаться было не с кем, она и не стала. Она вдруг ловко спрыгнула на пол и… цоп! – схватила некстати высунувшуюся гусеницу. Схватила – и фыр-р в разбитое окно!

– А-ха-ха-ха! – захохотал я дьявольским смехом. – Получили? Хо-хо-хо! Ха-ха-ха!

Маленькая победа маленькой птички принесла такую радость, дала такое моральное превосходство, что оцепенение, сковывавшее хуже паутины, тотчас развеялось. Я заворочался, и пауки заволновались.

Их куча на моей груди вдруг рассыпалась поштучно, они попрыгали на пол и начали карабкаться на подоконник. Самые шустрые взобрались на верхнюю притолоку и уже спускались оттуда на паутинках. Закипела бурная работа – пауки в темпе заплетали окно!

– Не поможет… – прошептал я. И вдруг заорал во весь голос: – Не поможет!

На меня оглянулись, но работать не прекратили. Наоборот, стали бегать с паутинками еще быстрей: вверх-вниз, вправо, влево… Потом к взрослым насекомым присоединились гусеницы, как оказалось, тоже умеющие вязать и плести. От такой работы окно буквально темнело на глазах, но я этого уже не боялся. Я был уверен в наших.

Тьфу! – плюнул я в направлении кипучей работы. Нет, я только хотел плюнуть… и я уже почти плюнул, но замер на полуплевке. Вот оно! Пауки не зря испугались. И не воробья, не синицы… а целой стаи!

Такой, какая с шумом, с криком, с дракой ворвалась в разбитое окно. Все эти наплетения паутин, завесы из тенёт не произвели на птиц ни малейшего впечатления. Синицы пробивали хитроумные конструкции навылет и вламывались в комнату истребителями-штурмовиками, неся на крыльях хаос, гибель и разрушение! Каждому пауку – по птичке! Каждой гусенице – по птичке! А кто с мечом к нам заявится…

Страшное побоище развернулось на шести квадратных метрах кухни. Синицы порхали дьяволами (ангелами), рвали в клочья паутину, склёвывали пауков, гусениц, а кто не хотел склёвываться – били клювом и всё равно склёвывали! Даже меня они чуть не склевали – налетели такой толпой, что паутинные оковы пали, и я по мановению руки очутился на свободе.

Я не стал вскакивать и мешать освободителям. Я дал им довести работу до конца.

Ни одного закутка не оставили синицы без внимания. Очистив кухню, истребительная группировка прорвалась в прихожую, и шум, некоторое время оттуда доносящийся, свидетельствовал полное и окончательное поражение врага. Минут через пять всё взаправду было кончено.

Ещё немного попрыгав, почирикав, перебуровив лохмотья недавно грозных сооружений, маленькие, но такие могущественные птички разом снялись и стаей вылетели в окно.

А я остался. Чего я не птица? Чему не летаю?..

В комнате повисла тишина. Я был спасён. Если бы не обрывки паутин, да не мёртвая рука соседа, ничто не напомнило бы о недавнем кошмаре.

Я попытался вытереть пот со лба и ткнул в глаз твёрдым предметом: пистолет! Пальцы по-прежнему сжимали оружие мёртвой хваткой и не желали разжиматься. Очень знакомо это. Вдруг накатила дурнота, зазвенело в ушах, и в глазах всё поплыло, теряя очертания…

Спустя, кажется, вечность, только-только начав приходить в себя, я услышал слабое царапание из мусоропровода. Затряс головой, но звуки не исчезли. Да! Кто-то карабкался снизу, из соседней квартиры, той самой, откуда я вытащил оторванную руку, и этот кто-то был…

Небольшой, но шустрый!

Глава XXV

ВАМПИР

Почти одновременно раздался звонок в дверь. Я хотел вскочить, но шуршание из мусоропровода приближалось, и не оставалось ничего другого, как приготовиться к бою. Подползя к распахнутому люку, я занёс над головой руку с пистолетом – патроны закончились, но в качестве холодного оружия он мог послужить.

В дверь всё звонили, потом начали нетерпеливо стучать.

– Сейчас, ребята… – прошептал я едва слышно. – Только пришибу этого гада…

Хоп! – и в отверстии возникла усатая физиономия гада.

Ох! – Я едва удержал руку. Дело в том, что физиономия была не только усатой, но и полосатой! Барсик! Старый негодный кот!

Секунду кот внимательно вглядывался в меня, потом с резким мурлыканьем выпрыгнул наружу:

– М-р-р!

Отбросив пистолет, я обнял кота обеими руками, он же яростно мурлыкал и тёрся об меня обшарпанной мордой.

– Барсик… как же ты уцелел? Не сожрали тебя…

Из прихожей вдруг донёсся страшный грохот. Ничего себе! Кто-то вышиб дверь. Определённо это не Витька с Колькой, как я думал.

Потом послышались тяжёлые шаги, скрипнула дверь… и на пороге возник здоровенный омоновец в закрытом шлёме с автоматом наизготовку. Он пристально смотрел на меня, а я…

– Здрасьте! – пискнул я, продолжая прижимать к себе кота.

– Бу-бу-бу! – ответил этот похожий на космонавта полицейский, внимательно оглядел разгромленную кухню и поднял забрало. – Где вампиры?

Ха! На меня вдруг нашло истеричное ехидство.

– Какие? С крыльями, как у летучей мыши?

– Именно, – коротко и твёрдо бросил страж закона.

Я лишь развёл руками. Барсик при этом спрыгнул, подбежал к пришельцу и начал тереться об ноги.

Омоновец глянул на кота, ещё раз внимательно осмотрел кухню… и замер, уставившись на лежавшую рядом со мной оторванную руку. Его зрачки расширились, в точности, как тогда у Ирочки, а я… я с ужасом обнаружил, что ствол автомата поворачивается в мою сторону!

– Вы… чего?!

– Ты вампир? – резанул уши жёсткий голос.

– Я?! Да вы… что?!

Мне сильно захотелось нырнуть в какую-нибудь лужу, а лучше спрятаться под одеяло. Надо было что-то сказать, объяснить, но ни голова, ни язык больше не повиновались, и даже зарыться в остатки паутины не получилось. Я только дрыгнул ногой, зацепив оружие профа, и омоновец крякнул, увидев пистолет.

Забрало шлёма глухо захлопнулось.

Глава XXVI

НИКОГДА НЕ ОТСТУПАЙ,

НИКОГДА НЕ СДАВАЙСЯ!

Что-то постороннее возникло в глубине коридора. Прошелестело, как ветер и, как буря, швырнуло «космонавта» на стену! Отличник боевой и политической подготовки не то, чтобы пошатнулся, но зацепил притолоку каской, а дверной косяк прикладом: дрын-нь!

И автомат сам выпрыгнул у него из рук.

– Ах, ты, робокоп! Что удумал! – безумно знакомый и бесконечно родной голос заставил меня вскочить на ноги. Из глаз сами хлынули слезы.

– Бабушка!

Полицейский, и вправду похожий на Робокопа, сдаваться не собирался. Он на одной пятке крутанулся за своим удивительным летающим автоматом и по кошачьи махнул рукой, пытаясь его поймать… но поймал лишь воздух! Перелетев узкий коридор, АК-74 приземлился в руки моей неведомо откуда возникшей бабушки.

– А ну все, ложись! – скомандовала бабушка, и я, не раздумывая, бросился в паутину. «Робокоп», кажется, замешкался, но я не глядел, а прикрыл голову руками. Сейчас бабушка начнёт шмалять!

Из прихожей донёсся другой голос, явно командирский:

– Сержант Андреев! Отставить! Марь Иванна, верните оружие!

Марь Иванна – так зовут мою бабушку. Она вся в меня… или я в неё. Она сорок лет проработала учителем ботаники в школе, так что сами понимаете.

– Ну, Марь Иванна… – командирский голос вдруг приобрёл просительные интонации. – Не положено, понимаете?

Бабушка посмотрела на меня, на разгромленную кухню, на соседскую оторванную руку, и…

– Ладно, Сашка. Только в память твоей четвёрки за полугодие… которой могло и не быть, окажись ты болваном, как этот ефрейтор! Держи! – Летучий автомат полетел дальше, видимо в руки невидимого пока Сашки, а бабушка бросилась ко мне!

Я не выдержал и снова заплакал.

– Бабушка… тут такое… пауки…

– Вижу, Дима, вижу… – Бабушка прижимала меня к себе и ласково гладила. – Арахнос аэрос… самый опасный паук в природе! Откуда только ты их выкопал…

– Так это не мутанты?!

Бабушка улыбнулась, и тоже сквозь слезы.

– Да кто ж тебе такого наплёл? Обыкновенные пауки, только злые очень, и с крыльями.

Я почувствовал безумное облегчение. Про мутантов мне известно кто наплёл, и по словам этого известного выходило, что от одного их укуса можно запросто самому превратиться в чудище. Транс-перетранс-инфлюэнц…

Сержант Андреев, оскорблённый ефрейтором, быстро слинял, а вместо него появился грузный подполковник. По-видимому, Сашка.

– Ну, всё в порядке, Марь Иванна?

– В относительном, – сказала бабушка и пнула ему под ноги оторванную руку. – А вон ещё пистолет валяется… того же бандита.

У подполковника в руках возник пластиковый пакет, и старый добрый «ТТ» немедленно исчез в нём. В другой пакет поместилась мёртвая рука.

– Кошмар… – услышал я бормотание пожилого офицера. – Кто бы мог подумать… пауки!

Полиция обследовала всю квартиру – без внимания не остались ни одна щель, ни один закуток. Однако кроме пресловутой руки и пистолета, ничего интересного больше не обнаружилось.

Потом появились тётеньки из санэпидемстанции. Они тоже всё обследовали, облазили, обнюхали, но не ограничились этим, а понапустили всюду лужи едкой вонючей жидкости, и две недели потом в квартире воняло, как в морге!

Потом бабушка рассказала, что произошло за кадром, пока я валялся, спелёнутый паутиной. Оказывается, мой звонок в полицию не остался совсем без внимания. Тем более, что через несколько минут из того же дома поступил другой сигнал подобного содержания.

Поступил он от жены ныне покойного соседа снизу. Дама эта, ничего не подозревая, в хорошем настроении вернулась с работы (из парикмахерской), открыла дверь ключом (на звонок никто не откликнулся) и увидела… то, что увидела. Вся квартира была залеплена паутиной, а по полу разбросаны кровавые куски мяса, в которых она тотчас опознала останки мужа.

Тоже боевая женщина! Пауки пытались сцапать и её, но ничего не вышло, настолько быстро мадам покинула место действия. Тратить время на телефон она не стала, а бегом добралась до ближайшего отделения полиции и устроила там такой одиночный пикет, какого ещё не бывало. Впрочем, полицейские к любым пикетам оказались подготовленными и по-быстрому вызвали неотложку. И быть бы нашей соседке в палатах невдалеке от профа, как вдруг из её сумочки полезли те самые пауки-вампиры, о которых она вопила…

Бабушка, как выяснилось, попала в гущу событий совершенно случайно. Просто выписалась из больницы и на автобусе приехала домой.

– Да, внучек… это очень важно: оказаться в нужное время в нужном месте. Но важней того, и неизмеримо: никогда не отступать, никогда не сдаваться! Запомни это.

Я запомнил. Я постараюсь запомнить.

Единственное, что осталось для меня неясным, так это, куда в итоге девались пауки из квартиры усопшего соседа. У нас-то их птички поклевали, а вот в его квартире ни одно окно не было выбито.

Глава XXVII

ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫЙ ГОСТИНЕЦ

– А-а! Мама! – с таким воплем я вдруг сорвался с места и бросился прочь от Витьки с Колькой.

Вы только не подумайте чего – мои друзья не собирались меня лупить или, там, пугать пауками. Мы возвращались из школы, обсуждали, чем нормальный смартфон лучше Айфона, как вдруг… Я увидел, что из подъехавшего такси выходят мои без вести пропавшие в импортной командировке родители!

Это было до того неожиданно, что я не сдержался и, швырнув портфель, кинулся им навстречу.

Что толку описывать нашу радостную встречу? Можно сказать лишь, что я не видел родителей больше полугода, похудел по словам мамы до состояния скелета, а по словам папы вырос на пятнадцать сантиметров…

Мы уже выгружали из такси бесчисленные коробки и чемоданы, когда из подъезда показалась бабушка.

– Ага, явились, – тоном классной руководительницы произнесла она, но по выкатившейся слезе стало ясно, что тон сей чисто напускной. – И не могли заранее предупредить! Телеграмму не могли отбить! В гроб нас с Димкой загнать хотите?!

Ни мама, ни даже папа таких коварных планов не строили, а потому быстро бросились к бабушке и повисли на её шее. Бабушка чуть с ног не свалилась, и простила своих блудных детей.

Витька с Колькой невдалеке, разинув рты, обозревали гору импортных упаковок.

– Глянь, Колян, – донёсся Витькин голос. – Макбук…

Но Колян не глядел. Он уже вертел в руках коробку с Айфоном, и вид имел самый озадаченный.

Да-а!.. Многое теперь изменится. Хорошо, что есть на свете заграница, где людям за работу платят нормальные деньги.

Чтобы перетащить гостинцы в квартиру пришлось здорово потрудиться. Понадобилось даже мобилизовать на это моих приятелей. Они не возражали – у Кольки и раньше руки ко всему такому липли, а теперь…

– Ну, теперь ты живёшь! – шепнул на ухо Витька.

А Колька добавил:

– Ты теперь сможешь лучшее из хэви метал на один ссд переписать!

Я в ответ только хмыкнул. Стану я такой мурой заниматься. Тем более, что Колькин хэви даже от пауков плохо помогает.

Всей толпой сели за праздничный обед. С тех пор, как бабушка снова взяла хозяйство в руки, в нашем холодильнике всегда было достаточно провизии для двух королевских приёмов. Короля, правда, мои родители из заграницы не захватили, но и без него было весело и непринуждённо.

Мы болтали о всякой всячине, родители о своей командировке, бабушка о пенсионном законодательстве, а когда Витька или Колька раскрывали рты, чтобы вставить что-нибудь о пауках и бабочках, я пинал их под столом, и они затыкались. Нечего выносить глупый случай на всеобщее обозрение.

Жалко, что Ирочки с нами не было – она умела поддержать светскую беседу без всяких глупостей. Но, в общем, и так мы неплохо сидели, пока наконец папа не сказал следующую интригующую фразу:

– Вот, Димка, как ты и просил, привёз я тебе одну штуку…

Я совершенно не помнил, что там мог попросить полгода назад, а потому и пожал плечами.

Папа даже обиделся.

– Ну, тоже мне… а ещё энтомолог!

Я чуть не подавился. Кусок фирменного бабушкиного торта застрял в глотке, но никто этого не заметил, даже мама. Она сказала:

– Ох, Дима, сколько мы натерпелись из-за этой твоей причуды… просто не пересказать! На каждой таможне приходилось то бледнеть, то краснеть – ведь ни один санитарный контроль не пропустил бы их через границу.

– Кхы… кхы… – попытался что-то сказать я, но меня опередила бабушка.

– Кого это их? – сурово спросила она.

– Сейчас увидите, – многозначительно пообещал папа и поднялся на ноги. Медленно, со значением, подошёл к куче заграничных шмоток, сваленных временно в углу, и опустился на колени.

Мы все – а я с бабушкой в первую очередь! – напряжённо следили за ним.

– Где же они… хм… Уж не забыли ли мы их в Шереметьево?!

Мама побледнела.

– Шутка, – торопливо исправился папа. – Да вот они!

В его руках оказалась серая невзрачная коробка.

– Сейчас, сейчас… – с предвкушением нашего удивления и небывалой радости папа водрузил коробку посреди стола. – Вот. Открывай, Димка, сам!

Не знаю почему, но я чего-то испугался. Я начал медленно догадываться, что может оказаться под картонной упаковкой. У меня дрожали руки, кусок торта по-прежнему стоял в горле, но у папы было такое радостное лицо… Примерно, как приговорённый к расстрелу роет для себя могилу, я снял крышку с невзрачной коробки, привезённой из-за тридевяти земель через тридесять таможен и триодиннадцать санитарных контролей и увидел…

Бабочек! Да. В маленьком террариуме-аквариуме ползало с десяток самых обыкновенных бабочек с разноцветными крыльями.

Фу ты, господи, как сразу на душе легко стало – бабочки! Я уж думал, папа сколопендр каких-нибудь привёз, с ядом страшнее, чем у гремучей змеи, а тут… И главное, нисколько не похожи на пауков.

Бабочки весело ползали туда-сюда и топорщили брюшки с крючочком на конце – кушать, наверное, хотели.

– Ты… – вдруг хрипло произнесла бабушка. Все недоуменно оглянулись, а папа от удивления даже рот раскрыл. – Ты кого привёз?!

– Да бабочек, – растерянно пояснил папа. – Для Димкиной коллекции.

– Да это же… это… смотрите! – Бабушка махнула рукой, и мы увидели… что у этих бабочек вместо передних лапок маленькие клешни!

– Что за чёрт? – ещё более растерянно пробормотал папа. – Что-то я раньше у них этого не замечал.

Ничего не понимая, но уже опять чувствуя неладное, страшное, недопустимое, я повернулся к бабушке и уставился на её враз постаревшее лицо.

– Это не просто бабочки… – ответила она на мой вопросительный взгляд и тяжко вздохнула. – Твои родители, Дима, привезли чёрт его знает откуда… прости меня грешную… БАБОЧЕК-СКОРПИОНОВ! И теперь нам…

КОНЕЦ

––

В оформлении обложки использована фотография с https://pixabay.com/ по лицензии Pixabay License

ПИШИТЕ ОТЗЫВЫ

Дикое, ужасное приключение завершилось победой Димки Поканина. Грозная авианесущая группировка потомков динозавров торжествует. Вот только сосед… да ещё бабочки-скорпионы… и сумасшедший проф – тот ли он, за кого себя выдает?

Штука в том, что писатель не сочиняет истории. Они происходят сами по себе, в некотором «царстве-государстве», и человеку «в очках и шляпе» остаётся только записывать их на бумагу.

Читатель мог бы помочь автору расширить канал связи с потусторонним миром. Вытащить из седьмого измерения темы, идеи, образы, похвалы автору, ругательства на мировую закулису, тайные планы профа, новое оружие фюрера, скрытый смысл очевидных вещей, да чёрт знает что ещё! И весь этот бред – в отзывах. И чем больше, тем лучше.

Пишите отзывы на странице книги в ЛитРес, автор будет вам очень благодарен. А если не будет, то… да и бог с ним, с автором. Маленько потренируетесь и напишите свой роман сами.

Олег Андреев

ЛитРес: https://www.litres.ru/oleg-petrovich-andreev/babochki-pauki/

ВКонтакте: https://vk.com/olankon