Светлое Будущее

Горин, повинуясь указаниям Изи, обходит музыканта и его поклонников движется под первую же арку.

Запах свежего жареного мяса ударяет ему в ноздри, а в желудке в ответ гулко гудит – он давно ничего не ел. Аромат ведет его к закусочной «iКебаб» под аркой. Пока повар-шавермист делает заказ, Роман оглядывается и читает грязный плакат стене дома.

«Соверши Upgrade!

Твое тело – твое дело».

Ниже идет сноска:

«Китайская корпорация «Ханчжоу» предлагает вмонтировать микро-чип под вашу кожу, который заменит по всем своим функциям пропуск на работу, учебу, кредитные или визитные карточки и даже добавляет тревожную кнопку».

«Удобство, которое граничит с человеческой моралью, но безусловно удобная штука», – думает Роман.

Его внимание отвлекает огонек от электронной сигареты. В сыром углу слева от ларька вырисовывается мужчина, тасующий колоды из SD-карт. Его белого цвета волосы, выбритые по бокам, зализаны назад с высокого узкого лба, глаза сокрыты под солнцезащитными очками, а во рту грызется спичка. «Диллер снов», – считывает Роман.

– А у вас есть что-то про эпоху Викингов, вторую мировую или путешествия на другие планеты?

– Нет, быстро разбирают, – улыбается продавец, смотря в сторону. – Остались сны «Лес в Карелии», «Путешествия в пустыне» и «Запретные плоды».

«Выбирать особо не из чего», – фыркает Горин.

После того как сны стали пропадать из повседневной жизни людей, общество стало их заменять на искусственные. Природа отнимает у человечества последнюю возможность сбежать из этой серой реальности. Кто-то обвинял в этом радиоволны, стресс, а кто-то, впрочем как обычно, говорил о конце света.

– Ну, давайте, что есть, но кроме последнего.

Дилер хитро улыбается и в обмен наличку отдает ему желанный товар, отсыпав пару пилюль, которые помогают менее болезненно пережить процедуру входа в виртуальное пространство.

Спустя минуту и продавец из южных республик с улыбкой протягивает молодому человеку ароматную шаверму: «Бери уважаемый. Кющай с удовольствием». Что-то меняется в людях из поколения в поколения, а что-то остается неизменным. Вечер становится лучше, но ненадолго.

Роман вступает в ароматную дымку пара от курящего вейпера у закусочной и, просачиваясь сквозь нее, оказывается в бесконечном питерском дворе с сотней окон, гаражей и проулков, ведущих в питерское никуда.

Позади него из мрачной темноты слышатся тяжелые приближающиеся шаги.

– Стоять! Ваши действия противозаконны! – рычит приказ низкий мужской голос.

Роман, испугавшись, встает как вкопанный. Он резко оборачивается и получает удар в плечо от полицейского. Шаверма в его руке сжимается, издав чавкающий истошный вопль. Сотрудник пробегает мимо него и принимается заламывать руки подростку, который разрисовывает баллончиком стену дома. Другой полицейский подходит и срывает испачканный краской трафарет со стенки. «Ватагин – выбирай с совестью».

Роман не завидует судьбе задержанного. Арест на пятнадцать суток, штраф в размере десяти тысяч рублей или исправительные работы. В любом случае теперь его характеристика будет занесена в его цифровой паспорт, направлена в социальные службы, на работу и учебные учреждения, если такие у него имеются.

– Вам что-то нужно? – обращается к Роману страж порядка, ощупывая его взглядом.

– Никак нет, господин полицейский, – смотря под ноги, отвечает молодой человек.

– Ваши документы, – говорит он, помогая коллеге поднять парня с земли.

– Я уже показывал у метро вашему коллеге, – запинаясь, показывает в сторону Роман.

– Ай, больно, отпусти! – стонет «опасный преступник».

– Тихо гражданин! – обращается он к нарушителю. – Вы оказываете мне не повиновение?

– Нет, господин полицейский, – во рту Романа все снова пересыхает. Он опять достает паспорт и быстро передает сотруднику.

Тот берет своей белой механической кистью с лейблом «ФОРСТЭК Групп», не отводя глаз от Романа, его удостоверение личности, затем прислоняет документ к планшету.

– Все в порядке, гражданин. Контроль за порядком усилен в связи с недавними событиями, – громоподобно произносит и кивает. – Свободны.

Вот уже второе «свободны» за полчаса никак не приближает Романа к настоящей свободе. «Будьте готовы предъявить офицеру службы безопасности ваш паспорт в любую минуту. Уважайте закон», – написано в буклете, выданному ему полицейским у метро.

Попробуй тут не уважать. После серии одиночных терактов по стране, когда какие-то тихони, охранники, офисные сотрудники и другие люди с низкой пластичностью психики стали просто беспорядочно стрелять по окружающим, в стране усилился полицейский надзор. А тут еще выборы в губернаторы в северной столице на носу, поэтому город должен быть под полным контролем действующей власти.

Роман продолжает маршрут дальше сквозь дворы Васильевского острова. Стены домов и силуэты автомобилей освещаются только светом из окон. С самих фасадов домов на него смотрят то нарисованная Джоконда в деловом костюме, то на электро-щитке Мадонна с VR-очками. Никуда не скрыться от питерского искусства, везде и всюду оно проникает.

Сквозь голые струны деревьев, которые бьются глухим стуком об окна, за его перемещением по лабиринту дворов наблюдает одинокая луна.

Сворачивая за забор, он проходит в еще одну арку с затхлым запахом, в которой ему встречается мужчина в сером деловом костюме. Пройдя его, за спиной Романа слышится облегчительный всплеск об стену.

Наконец Изи выводит его на следующую линию. Рядом с магазином «24» стоит продавец и медленно покуривает вейп. Стена за его спиной расписана и является платформой для манифеста уличного художника. Голые, больные деревья и блеклые старинные дома отражаются в ямах мутных луж.

На оградке газона сидят, распивая коньяк, чумазые парни, рядом с ними скулит грязная мохнатая кавказская овчарка. Вместе они смотрят мутным взглядом на своего собутыльника, декламирующего свои стихи. Чеканя от души следующие строки.

Качайте!

Качайте детей перед сном,

Качайте своих дев на качелях,

Качайте нефть словно слон,

Качайтесь для крепости духа… в дуэлях.

«Типичная Васька», – покачивая головой, с улыбкой думает Роман.

Навстречу Роману проходит лысый парень в черном капюшоне, разговаривая по телефону: «Ма, его нормально и мое нормально – две разные вещи. Разница в том, что я на свободе, а он в тюрьме сидит. Его там обеспечивают, а я тут один прорываюсь, а так «да» у меня все нормально, мама».

Подойдя к оранжевому дому, Изи приятным голосом сообщает: «Маршрут окончен». «Не хотелось бы, ведь все только начинается», – думает Роман.

Набрав пин-код от ворот, он заходит в типичный питерский сырой и темный колодец. В паре окон еще мерцает свет. Не понятно из какого именно окна льется во двор мелодия Чайковского фа минор на фортепиано. Роман протискивается мимо автомобилей и подбирается к красной деревянной парадной двери. Краска на ней давно покрылась старческими морщинами.

Да, облик города, который он знал ранее, изменился за все время его отсутствия. В нем сейчас больше призраков заброшенных зданий, уставших улиц, над которыми теперь властен его величество закон и порядок.

Слева от двери стоит желтый стул с металлическими ножками и покрышки, в которые кто-то умудрился засунуть старый телевизор. В куче мусора лежит, упершись в свое брюхо бормочущий что-то несвязанное мужчина. Его глаза скрыты за VR-очками. Неподалеку пасутся воркующие голуби, доедая хлебные крошки, которые им оставила ветхая полуослепшая старушка, живущая на первом этаже.  Справа от двери сверкает QR-код с надписью «Гонка-дронов. Скоро на Неве». Молодой человек делает снимок приглашения и набирает на домофоне квартиру «23». На звонок через динамики ему отвечает сиплый голос:

– На проводе, – спрашивает с ноткой подозрения мужчина.

– Добрый вечер. Это Роман, – приветствует молодой человек.

– Поздравляю. Чем обязан? – с недоверием в голосе звучит вопрос.

– Я сегодня у вас заселяюсь.

На дисплее загорается иконка открытого замка. Парадная сразу накрывает его теплом и спертым сырым воздухом. Между его ног протискивается и бежит наверх по отшлифованной миллионами шагов ступеням лестнице серый пушистый кот.

Резкий запах сигарет, свежие мокрые следы на ступеньках и шорох. Кто-то тут был. Поднимаясь выше, в отражении окна второго этажа, он замечает крадущихся наверх подростков. Именно их сигаретами оставлены ожоги на стенах парадной.

В дверях на третьем этаже стоит щуплый, небритый мужчина среднего роста, с пронзительным и надменным взглядом, одетый в черные джинсы и белую футболку с флагом Швеции.

– Сири поторопись, а то у нас… желанные гости.

Пушистый зверь, не торопясь, поднимается после недолгой прогулки к своему хозяину и трется об его ноги.

— Вы назвали своего кота Сири? – указывает на пушистый комок. – Прямо как голосовой помощник…

– Это кошка. Не Марфой же, – перебивает его с улыбкой владелец хостела. – Меня зовут Даниил, как вы уже поняли.

– Горин Роман, – сухо, но с достоинством отвечает он, глядя в убийственно бессонные глаза собеседника.

– Горин от «горе» или от «горы»?

– Я еще сам не определился. По-ситуации.

– Понятно. Давайте половину сразу дайте, а то мало ли, – Даниил протягивает свою ладонь с костяшками, на которой словно черные татуировки впечатаны прямоугольные чипы. – Вы всего на неделю?

– Да, я тут ненадолго, – Роман подносит к его кисти глассфон и нажимает комбинацию кнопок. – Командировка. Пишет: «оплата прошла успешно».

На глассфоне отображается сообщение:

Мы рады приветствовать вас в хостеле «Путник». Ваша комната «1». Хорошего дня и спасибо, что выбрали нас. Сообщение автоматическое, отвечать на него не нужно.

Роман не удовлетворил просьбу Сундукова об оплате своего проживания. Так он даст ему над собой контроль, а Горин не привык быть кому-то должным до того как принялся к работе.

Хозяин хостела, Даниил Истомин закрытый человек от внешнего мира, живет, словно за гермоворотами глухарем. Несмотря на характер нынешнего заработка, близко к себе никого не подпускает. Кроме кошки Сири, эта точно не предаст. До очередного кризиса он работал в сфере информационной безопасности одного влиятельного банка. Затем в корпорации S.O.N, в отделе по защите клиентов от взлома во время их гибернации, потом искал хакеров-борцов с вакцинами, которые занимались обнулением QR-кодов вакцинированных, а сейчас вернулся к оседлой работе и сдает комнаты своей покойной бабушки. Конечно, подрабатывая еще на бирже доменов, ведь на пенсию не прожить, как он обычно сетует постояльцам.

– С вами приятно иметь дело, – улыбается.

– Симметрично. Так, где же моя комната? – кидает свой взор за спину Даниила Роман.

Хозяин хостела закрывает за Романом вход и указывает татуированной ладонью на ближайшую белую дверь.

Горин осматривается. В коридоре с зелеными обоями по правую сторону размещаются две комнаты: для гостей с белыми деревянными дверьми, ванная и туалет впереди, чуть дальше слева комната Истомина и в конце квартиры крохотная кухня, в которую уже бежит к своему корму довольная кошка. На полу через весь коридор тянется темно-коричневый ковер с витиеватым узором. Вдоль левой стены стоит для гостей стол с компьютером. Помимо него еще горшки с цветами, коричневый шкаф с книгами, сверху которого стоят коробки с бумагами. На белом потолке висит прямоугольная люстра.

– Обживайтесь, приходите на кухню чай пить. Заварил недавно, вкусный, мятный. Вот ваша ключ-карта.

Кивая ему, Роман берет ключ и открывает с напором дверь. Холодный ветер несется через него и уходит дальше по коридору хостела от чего кошка поднимает уши. Комната просторная, высокие потолки, из мебели только необходимое: диван, шкаф, стол и телевизор. Красивая люстра украшает высокий потолок, за диван-кроватью в стиле лофт кирпичная кладка, слева от кровати стоит зеркало в черной раме во весь рост.

Горин вешает сырое пальто в шкаф, включив на ней режим «просушка». Подходит к окну, закрывает форточку и кладет обувь сушиться на батарее. Луна висит высоко и наблюдает, затем, как город медленно готовится к ночной жизни. Черная вуаль дождя накрывает уютный двор. Окна напротив подсвечены приступами нервной бессонницы: напротив тускло горит свет, но он различает фигуру художника, пишущего кистью на холсте портрет девушки.

Он задергивает занавески и усаживается на мягкий диван. Включает старый телевизор. По нему показывают спортивную передачу зрелищного поединка в экзоскелетах с участием сербского бойца Ратко Аврамовича против своего американского оппонента Тима Болтона. Сейчас в Варшаве проходит чемпионат этого нового вида спорта, популяризируя в массы использование технологических имплантов в человеке. «Может скоро уже станет нормально ходить с бионическими руками и ногами по улицам? Но наша общественность и Церковь скорее всего не одобрит. В Китае же дела обстоят иначе. Он давно уже является авангардом в медицинской инженерии в этой области. Для людей шестеренок нужны вечные батарейки. Кстати нужно зарядить свой телефон», – размышляет Горин.

Роман ныряет в содержимое рюкзака, подсоединяет ноутбук в розетку, на которой сразу же отражается число потребляемых ватт, кладет свой глассфон и наушники на глянцевую черную панель на столе. Она издает сигнал, который означает, что устройства заряжаются, и отправляется с тем, что осталось от шавермы на кухню.

Заходит по пути в крохотную ванную комнату, вымывает руки и собирается уже взять полотенце, как замечает, что на нем сидит паук.

– Брат, это не твой мир, – досадно качает головой. – Здесь живут люди.

Роман смахивает многоглазого в раковину ванны и включает воду, и тот отправляется в долгий и тернистый путь в недра Васильевского острова.

На кухне висит старый квадратный телевизор, пол вымощен плиткой в шахматную зелено-желтую доску, белый холодильник, раковина и чистый стол с зеленой клеенкой. На стене висит белый радиоприемник «Победа 270» с отмеченной на нем картой некогда существовавшей цивилизации – СССР.

Истомин стоит к нему сутулой спиной и заваривает чай на газовой плите.

– Обжились? – спрашивает он с улыбкой, оборачиваясь к нему.

– Ну, можно сказать и так, – Роман входит на кухню.

– Какие планы на завтра? – неподдельно интересуется собеседник.

Роман, молча, берет первую попавшуюся красную кружку из кухонного шкафа.

– Вижу, устали вы с дороги, вот возьмите в чай свой дольете. Вкуснее будет.

Хозяин протягивает ему бутыль с какой-то настойкой.

– Спасибо. Я разогрею еще вот это? – показывая прямоугольный сверток с едой, произносит Роман.

– Да, конечно. Я эту штуку тут и варю, – он показывает на стену, где висит мудреный аппарат по производству алкогольной жидкости.

– Ну, как тут Питер?

– Никак не могу понять эту погоду. Пять дней назад был снег.

Роман, смотрит в потолок. «Да, в Петербурге все разговоры начинаются, как и раньше, с прогноза погоды», – улыбается Роман и замечает занятную деталь: лампы красиво задекорированы в зеленых бутылках из-под вина.

– Вчера было плюс четырнадцать, а сегодня вот гроза, – произносит Истомин и смотрит в бездну окна.

– Дождь – это хорошо, хоть пыль к асфальту прибьет и в зубах меньше крошек остается, – говорит он, скребя зубами.

– И не говорите, совсем перестали город убирать. Даже стыдно, что ли перед уважаемыми гостями, – виновато произносит Даниил. – А круто этот Ратко Тима ушатал? Поделом. Янки гоу хоум.

«Слышимость тут отличная. Скучно тут точно не будет», – Роман отпивает и улыбается, с добавкой от Истомина получается действительно вкуснее.

– Будь как дома, путник.

Горин возвращается свой номер, напевая фразу, которую произнес на последок Даниил, и падает безмолвно на кровать. Приземляясь, ощущает, что в кармане чем-то колит. «Я же купил свежие сны!», – вспоминает Горин и подходит к столу, на котором в прямоугольном черном футляре хранятся очки дополненной реальности. Вставляет в них карту.

– А будь, что будет.

Он проглатывает таблетку и закрывает свои уставшие глаза очками.

– Добро пожаловать господин Горин. Рады приветствовать, – предстает пред ним девушка в фирменном деловом багряном костюме. – Какой сон вы выбираете «Лес в Карелии» или «Запретные плоды»?

Роман делает паузу.«Этот дилер перепутал сны получается», – улыбается.

– «Запретные плоды», – садится на кровать.

– Загрузка началась.

Реальность расщепляется на пиксели. Сознание исчезает из крохотной комнаты на Васильевском острове и… попадает в пустоту.

Комната не имеет цвета. Кругом темнота. И сначала он думает, что программа недогрузилась или ему продали битую копию снов. Кусает палец.

– Программа перезагрузись.

– Комната загружена без ошибок. В перезагрузке отказано.

В темноте в ответ слышатся размеренные шаги.

– В этой симуляции действительно ошибки нет, – звучит, словно о то всюду голос с акцентом.

Горин оглядывается по сторонам, но никого нет.

– Кто вы?

– Вопрос, кто такой господин Горин.

– Я знаю, кто я, но я не знаю кто вы. Вы, что мой личный агент из ФСБ?

– Нет. Впрочем, мы схожи в некоторых аспектах.

От голоса, идущего о то всюду, веет холодом и тревогой. Горину становится не до шуток.

– Может, вы уже явитесь?

– Это можно, если так привычнее вашему виду.

В двух метрах от него под лучом света появляется фигура в строгом сером костюме с черным галстуком. Лицо постепенно проявляется на свету: узкие глаза, выветренное коричневое лицо, длинный и прямой нос. Седые волосы завязаны синим платком в пучок. Его взгляд наполняет пустое пространство гневом, который сдерживается за мертвецки-стальными глазами.

– Запретный плод сладок. Не так ли? Ты взял, то, что принадлежит нам, уходя из «Билт Репаблик Групп». Базу клиентов. Кому ты ее передал? Отвечай. Живо!

– Я не обязан отвечать какой-то пустоголовой программе. Прекратить симуляцию! – кричит Горин кому-то вверх.

– Кому кричишь ты? Тебя не услышат. Боюсь, ты не понимаешь ситуацию. Мы провели внутреннее расследование. У нас есть доказательства. В случае отказа господин Горин, возможно, ты останешься в этой комнате на очень долгое время.

У Горина в животе гнусно ерзает ужас, по виску течет испарина. Он хорошо знает, про случаи, когда коллекторы настигали своих должников в различных местах вплоть до симуляций и те превращались в безжизненный овощ.

– Да кто вы такой?

– Что ж перед забвением у тебя есть право узнать. Я представляю господина…

Вся комната вдруг взрывается ярким светом. Его глаза какое-то мгновение словно накрыты пленкой. Слух возвращается: шумят ржавые питерские крыши. Стучат по ним, словно пули капли дождя. Когда зрение проясняется, он снимает с себя очки и смотрит на дужки: на дисплее значится: «батарея разряжена». Разряд молнии освещает его тревожное лицо.

«Меня спасает, просто только то, что просто села батарейка? Фортуна не частая гостья в моей жизни надо это запомнить», – приводя дыхание в состояние покоя, думает Роман.

Он снова ложится в кровать, но никак не может уснуть не смотря на усталость. Тошнотворное чувство безысходности выжигает его душу изнутри. Да, он украл базу данных клиентов корпорации. Дело не хитрое, если сам ведешь всех ключевых покупателей и контролируешь CRM-систему. Конечно, это против правил, но и его же тоже обокрали в каком-то смысле, не расплатившись с ним до конца. Дипломатия должна быть симметричной, сила действия равна силе противодействия и так далее. И вроде бы все логично, но нет. Там под кожей, по венам словно волочится раскаленный чугунный утюг, оставляя жгучие и болезненные борозды и нарывы. «Совесть, мать ее», – скалится Горин.

Вспышки молний отражаются от мокрых крыш, освещая притихшие от людской суеты дворы. С неба с неистовой силой извергается гром, от которого раз за разом, судорожно, колышутся от страха немытые тонкие окна.

Глава 2

Звон церковных колоколов Андреевского собора сливается с шумом жителей острова, вечно суетящихся по делам с самого утра. Их тусклые, сутулые тени бродят по стенам домов, набережным и мостовым. Подобно новому дню, изгоняющему ночные следы с лица города, из их голов исчезают воспоминания о рабочей неделе.

В этой картине выходного дня очень сильно выбивается битый пиксель: молодой человек в графитовом пальто выходящий из шершавой красной двери дома.

– Изи, построй маршрут до Крестовского острова.

– Метро? Автобус? Такси? – предоставляет выбор транспорта голосовой помощник.

– Давай, автобус. После вчерашней давки, у меня отпало всякое желание спускаться под землю.

По пути к остановке очередной человек-спам протягивает ему листовку. Роман автоматически берет подношение: привычка оценивать верстку рекламного материала никуда не делась. Заголовок с желтыми буквами гласит: «Мир, в котором ты свободен. Перейди на новый уровень осознанности – «Нейроград». Слава Цифре». Кого тут в Петербурге только не встретишь кришнаитов, православных или техногуманнистов – для каждой души найдется свой храм.

Подойдя ближе к черному глянцевому терминалу, он выбирает маршрут для поездки.

– Выбери Маршрут «Б», – отвечает помощница Изи.

– Чтобы я без тебя делал?

– Ты бы мог сходить на…

– Изи, это риторический вопрос. Отвечать не нужно.

«Мне на Крестовский остров. Маршрут «Б». Так дальше, вид билета. Время. Ага, сюда», – произносит Роман про себя, прислоняя платежную карточку к терминалу. На аппарате мигает лампочка, и из слота распечатывается билет, действующий полтора часа.

В ожидании транспорта парень оглядывается. Вокруг лежат дорожные знаки, вырванные с корнем, ограждения, разбросан мусор – следы вчерашней бури. У киоска с газетами стоит мужчина средних лет и общается с бизнесменом, в руках которого пятничный номер «Спорт России». Продавец латка в синей куртке с белым меховым воротом держит свежезаваренный карамельный кофе и смотрит на небо, на котором сквозь хмурые облака начинает идти слабый моросящий дождь, шумя по пластиковой крыше остановки. Люди спешат попрятаться под ее прозрачный, уютный козырек. Из-за поворота желтой стрелой показывается долгожданный автобус, на котором скалится эмблема группы «Варяг» с их предстоящим концертом в поддержку нового альбома «Пучина».

Приложив билет к валидатору, Роман занимает место в конце салона у теплого двигателя. Внутри железной банки царит духота и запах пропитанный самыми разными, слившимися в мешанину ароматами. Через еле приоткрытые окно в его лицо летят освежающие капли дождя. На бегущей строке идет сообщение: «Внимание пассажиры, автобусный маршрут изменен в связи с прокладкой теплотрассы». Закатывает глаза. «Вечная боль Васильевского острова», – с теплотой вспоминает Роман зимние вечера без отопления из-за очередной аварии.

Через пару минут пассажиры, привыкшие друг к другу, уже клюют носами. Пожилые люди гнусно ворчат на сырость, кондуктор каждую остановку проверяет кто заходит новенький и разбавляет свое рутинное дело шутками, которые заставляют улыбаться любого.

– Ты же вчера платил! Ну ты даешь, сегодня уже не надо было, – проходит дальше по салону. – Так у кого денюжки с карты списать? Платите дважды, чтобы завтра не платить. Так, у вас бракованная, ничего в мой кошелек не летит, – обращается к другому. – А у вас что? Наличка? Давай-давай, мой хороший, и я металлолома тебе отсыплю на сдачу.

Видимо атмосфера в салоне автобуса кажется кондуктору радостной, гармоничной, и уже на следующем пассажире кондуктор сменяет тон на привычный.

– А этот терминал не принимает банковские карты. Давайте другую.

– С такой системой вам в 21 век не перейти. Вот у нас в Москве вообще нет кондукторов. Нет у меня карты другой.

– Самое надежное – это наличка, – встревает пенсионерка. – Носите ее с собой.

Кондуктор кивает и уже хочет повторить свою просьбу как вдруг девушка срывается на крик.

– Да вы все рабы! Страна рабов!

– Женщина, оплатите еще ваш багаж, – настойчивым голосом требует кондуктор.

Роман неохотно поворачивает голову. Сцена разгорается между пассажирами и женщиной одетой в пеструю розово-оранжевую шубу.

– Да, прекратите орать уже! Суббота же! – в полемику вступает парень, сидящий недалеко от нее.

– Вы мне рот не затыкайте! – кричит женщина. – Я не буду платить, мой проездной уже оплачен налогами! Вы, вы и вы, – тычет пальцами. – Все рабы! Посмотрите на себя!