Бессмертные. История Феникса

Он достал несколько стаканов и коробку сока из холодильника и, прижав все это к себе, пошел в свою комнату.

– Похоже, гости уже здесь. – Произнес он, входя в комнату. Двенадцать поставил стаканы и гостеприимно налил в них клубничного сока.

– Пожалуй, мы откажемся. – Свет благодарно кивнула, но её лицо не показало ни одной приветливой эмоции. – Так ты знал, что я приду? Мы не смогли связаться с тобой, так что пришлось нанести визит, не предупреждая.

– Конечно, знал. Не себе же я принес три стакана, правда? – Двенадцать сел и, завернув под себя ноги, отпил сок. – Так по какому поводу вы пожаловали?

– Одиннадцать.

– Ох, великий Создатель, я не его мать. Идите, ловите его сами. И если он у меня работает, это не значит, что я отвечаю за все его выходки. Тем более, когда вы меня заточили в это смертное тело. Я даже указания своим работникам не могу давать…

– Ну, его-то действия ты должен понимать. Зачем он это делает? – Свет говорила явно рассерженно.

– Наверное, опять что-то увидел и испугался. Он как маленький мальчишка, который пугается всего, что видит. – Двенадцать прищурил глаза и хищно улыбнулся, чтобы собеседники не забывали, с кем говорят. – Если вам нужен способ, как его вытащить из тела, то я его знаю. Бессмертных можно легко выкинуть из тела, если застать их врасплох. Пугаете, пинаете – и… вуаля! Бессмертный перед вами без защиты. Одиннадцать сам по себе беспомощен, как новорожденный котенок. Он не умеет пользоваться ни магией, ни каким-то другим оружием, кроме своего ножика. Неужели какой-то мальчуган стал проблемой для «великого» Совета?

– Может на деле все и звучит так легко, но это серьезная проблема и не только для Совета. Двенадцать, расскажите нам, что вы видели в своих видениях. Расскажите будущее. – Свет скрепила руки в замок и внимательно посмотрела на него.

Она совсем не похожа на свою мать. Свет – бесчувственная, жестокая и властная. Её мама была доброй и мягкой, она совсем не любила обязанности, возложенные на неё. Двенадцать даже пожалел, что на престол взошла именно Свет III.

– Нет. – Резко отказал он ей. – Не желаю рассказывать каким-то людишкам то, что им знать не надо.

Свет была удивлена отказом:

– Почему нет?

– Я вам не шар предсказаний и не обязан рассказывать вам будущее. Вам это знать не надо.

Выдохнув, Свет встала и подошла поближе.

Двенадцать, это для вашего же блага. Расскажите нам.

– Да хоть всю эту комнату разнесите, ни слова не скажу. – Хмыкнул Двенадцать, по-лисьи сощурив глаза.

Глаза Двенадцать снова стали на мгновение красными и как только он увидел будущее, сразу же пожалел о своих словах про комнату…

* * *

Запах черемухи доносился с улицы. Весна… Цветение… Прекрасное время года, когда не льют дожди. Дожди тоже по-своему прекрасны, но они напоминали ему о Мецу, где они постоянно льют.

Так.

Снова.

Замечтался.

Открыв ненавистную математику, Двенадцать начал потихоньку грызть гранит науки. Конечно же он все проходил это раньше, но это было тысячи, если не десятки тысяч лет назад. Повторить старое никогда не мешает. Тем более, когда тут такая ситуация.

Рассматривая задачу, Двенадцать достал из верхней полки стеклянный стакан, а потом, немного уйдя в себя, достал второй стакан. Налив в оба стакана земляничного сока, он откинулся на спинку стула. Так… Домашняя работа сама себя не сделает!

Через несколько секунд, как Двенадцать видел и предсказывал с помощью своей способности, потолок раскололся на две части и оттуда на пол рухнула девушка в обтягивающих джинсах и длинной кофте, где один из рукавов закрывал всю руку до кончиков пальцев.

– Интересно! – Подскочил Двенадцать и помог ей встать, протянув второй стакан с соком. – Могу ли я посмотреть на вашу руку?

Девушка смотрела на него с широко распахнутыми глазами. Приняв сок, она, не отойдя от неожиданного поворота событий, послушно протянула ему руку.

– Нет. Другую руку, на которой вы прячете ожоги от кипятка. Это так родители в детстве? – Двенадцать попытался выглядеть максимально дружелюбно, насколько он умел. – Ладно, не важно. От меня несколько минут назад ушла сама Свет, поэтому тут небольшой бардачок. Мы подрались.

Двенадцать окинул взглядом свою комнату. Сломанный шкаф, перевернутые стулья и сгоревшее одеяло. Немного стыдно, что ему приходится принимать гостей в таком виде.

– Ты же новенькая? Не надумала принимать номер Три? – Он снова сел на стул и закинул ногу на ногу. – Тебя как зовут-то?

– Кинара… Фенику. – Пролепетала она.

Двенадцать завис. Фенику? Род Фениксов еще жив? Вот приятная неожиданность. Тогда теперь он мог объяснить её воскрешения и…

– А вы кто? – Задала ему вопрос Кинара, поправив свои волосы.

– Я забыл представиться. Пардон, мадам. – Он встал и сделал реверанс. – Я Двенадцать. Бессмертный, если вы знаете о такой расе. Я так понимаю, ты пришла за ответами? Так смелей, задавай любой вопрос. Ко мне только и делают, что приходят за решением. Все люди так делают.

В её глазу блеснуло что-то яркое. «Точно Феникс…» – Подумал Двенадцать. – «Но знает ли она о нем?»

* * *

Странный парень внимательно разглядывал меня. Отодвинув стакан с соком, я начала:

– Что такое Одиннадцать? – Я настроилась на серьезный разговор.

– На хорошие вопросы интересно давать ответы. Одиннадцать принадлежит расе Бессмертных, как и я. Мы оба одного вида. Как ты, наверное, знаешь… – Тут он задумался. – Или не знаешь… Мы оба не имеем постоянных тел. Приходится использовать людей как временные сосуды. А еще, как и все Бессмертные, мы питаемся эмоциями и энергией жизни разумных существ. Конечно же, есть ограничения, но это сейчас не важно.

– Что ты делаешь тут? Обычно главы организаций сидят в больших широких кабинетах на кожаных креслах и разбирают бумаги, а у тебя… – Я посмотрела на его тетради на столе. – А у тебя тригонометрия.

Двенадцатый улыбнулся и прищелкнул пальцами:

– Слышала, что было примерно 100 лет назад?

– Нет, с чего бы… У нас разные АльтВселенные. И мне тогда всего тридцать лет было.

Глаза Двенадцать вылезли на лоб, он резко подскочил ко мне и пристально вгляделся в меня:

– Неужели Создатель подкупил тебя? – Он прищурился, а потом успокоившись, сел на стул обратно. – Нет, нет. Так почему ты сказала, что тебе 130?

– 133, точнее. Я изобретатель лекарства, замедляющего старение. Что с тобой?

Двенадцатый еле сдерживался, чтобы не засмеяться. Скачки его настроения были абсолютно непредсказуемыми и прерывистыми. Я бы даже назвала его… безумным?

– Увидел бы тебя Создатель – лопнул бы от злости. – Увидев мой непонимающий взгляд, он пояснил. – Создатель тоже один из Бессмертных. Это он дает силу, долголетие и определенную черту характера людям, которые впоследствии становятся членами Совета. Это сложно объяснить так, с ходу. Через камни, которые он дает людям, он питается их эмоциями, а взамен дает способности. И долголетие – черта, которой он всегда и везде хвастался. Хе-хе. Вот и дохвастался наш рыбак.

– Следующий вопрос. Расскажи обо мне.

Он задумался, уставившись на меня.

– Я могу рассказать только о твоем далеком предке. Начну издалека… Когда-то я служил одной молодой особе, предыдущей правительнице Совета – Свет II. И иногда она рассказывала о своем отце. Способность клана Фенику – возрождение, управление огнем. Свет II часто рассказывала о том, что отцу однажды удалось спастись только благодаря тому, что он смог войти во вторую форму. «Огненные крылья, огромное пламя от малейшего прикосновения, жар как из печи и красные волосы, развевающиеся по ветру…» Она всегда рассказывала с таким чувством, как будто восхищалась этим. Так как Фениксы бессмертны, было создано правило, по которому они могли держать в балансе жизнь и смерть. Чтобы умереть, Фениксу надо было передать перо своим потомкам, которые от этого пера, как от искры, зажигались и становились полноценными Фениксами. К сожалению, Свет II никогда не могла управлять второй формой, а уж тем более стать бессмертной. Она была смертельно больна.

Я замерла. История заворожила меня, а Двенадцать рассказывал с видимым увлечением. Остановившись на болезни, он обмерил меня взглядом и произнес:

– Заболела тем же, чем и ты. В конце концов, её убили во время дворцовых переворотов. Грустная история. Одиннадцать до сих пор страдает. Уж очень мы любили госпожу Свет, ох… Она совсем не похожа на свою дочь. – Двенадцатый предался воспоминания, но потом вскочил, как ото сна и спросил: – Будут ли еще вопросы?

– Зачем Одиннадцать это делает? Ведь есть же какая-то причина? – Я знала, что это будет последний вопрос.

– Видишь ли… Все Бессмертные наделены способностью видеть некоторые варианты будущего. Иногда мы видим разные пути, иногда одинаковые, а иногда просто схожие. Но у Одиннадцать этот дар выделился сильнее всего. Поэтому с самого момента нашего появления, мы уберегали мир от различных угроз, направляя его по тем вариантам пути, которые были выигрышными и спасали мир. Десятки раз нам удавалось поворачивать реку в правильное русло за секунды событий, которые могли привести к уничтожению всего! Бывало, приходилось действовать не самыми честными способами, но что поделать? Такова жизнь!

Я задумалась. Было очень трудно воспринять это вот так. К тому же, я не очень понимала действия Бессмертных, в особенности эту защиту мира Одиннадцать и Двенадцать. Он, как будто прочитав мои мысли, решил помочь:

– Ну, представим. Сижу я на полянке, мечтаю и хоп – вижу, что летит на мир огромная ядерная бомба. Я вскакиваю и начинаю искать военные центры, где могли хранить это оружие. Тем временем ко мне приходит еще одно пророчество: «я найду эту бомбу, но меня поймают и как преступника, проникшего на засекреченную базу, застрелят». Я беру, нахожу какого-нибудь военного человека с высоким положением и вселяюсь в него, как паразит. Свободно прохожу на военную базу и проникаю в центр управления, быстро меняю координаты вместо городка на пустоту и удачно сваливаю. А уже после нахожу «возможных» виновников «возможного» будущего и разбираюсь в происшествии, чтобы такого больше не произошло. И что мы имеем? Все живы, никто не умер, да и никто и не узнал, что может умереть. Мы спасли мир. Теперь понятно?

– Угу. Но ведь сейчас же не бомба на нас падать будет? Зачем Одиннадцать уничтожил однажды целый АльтМир? И пытается уничтожить сейчас?

– После уничтожения того шахтерского городка у Одиннадцать появилась просто «незабываемая» репутация. Когда я нашел его, не сдержал злость за то, что он нарушил правило никогда не наносить вред людям и никогда не показывать существование Бессмертных. Я избил его. Жестоко. – Двенадцать говорил так спокойно, держась в стуле прямо, но я заметила каплю сожаления за содеянное на его лице. – После того, как я сломал ему обе руки, я спросил его, зачем он это сделал. Тогда он рассказал мне, что видел пророчество, где чума, которая была распространена в бывшем городе, распространяется на все Альтернативные Вселенные и Миры. Уничтожь он город с помощью взрыва (как он и сделал) то чума бы просто была выжжена вместе с зараженными. А оставь он все, как есть – даже Бессмертные не смогли бы выжить. Это наверное даже хуже, чем Болезнь Мертвеца. Теперь ты понимаешь, в какой ситуации мы все оказались?

Так он сделал это, чтобы спасти всех от чумы? Нет! Эпидемия не может оправдать такое количество смертей! Или… Гх!

Голова начинала раскалываться. С одной стороны действия Одиннадцать можно объяснить, но с другой стороны он был виноват. Сильно виноват. Такое нельзя искупить по закону даже длительным сроком в тюрьме.

Двенадцать, кажется, был доволен тем, что ввел меня в ступор. Он подлил в стаканы немного сока и продолжил:

– Ты ведь знаешь о Фениксе? – Он подвинулся поближе ко мне. – Если разрешишь, я могу проникнуть в твое подсознание и…

– Не-не-не-не. Спасибо. Хватило. – Я отчаянно замахала руками и отодвинулась. – Не надо.

– Хорошо. Может… Ты же слышала странный голос внутри себя? Или когда перерождаешься, то оказываешься в каком-то родном тебе месте, доме или…

– На крыше…

– На крыше. Не имеет значения. Важно то, что это твоя маска. Твоя маска и Феникс в одном лице. Такое второе сознание есть у каждого активированного Феникса. И мне уже рассказали, как ты его получила. – Я хотела было рассказать, как меня столкнул Одиннадцать с крыши, но он вовремя остановил.

– Одиннадцать просто передал тебе перо от твоего предка, не более.

Неожиданно Двенадцать спрыгнул со стула. Подойдя к шкафу, он начал усердно рыться в нем, одновременно что-то мне объясняя:

– Завтра будет фестиваль в Совете. Раз уж я попасть туда не могу, по определенным обстоятельствам. – Он указал на свое тело, имея ввиду человеческий сосуд. – То с радостью дам тебе несколько советов и свою одежду. Видишь ли, в Совете очень строго с традициями в обществе, поэтому на этот фестиваль одевают только белое. Законом не запрещено, но люди тебя осудят. Жизнь жутко несправедлива, да?

– Почему ты думаешь, что я пойду на фестиваль?

– Потому что ты пришла ко мне. Зачем приходить к человеку за ответами, если не собираешься их использовать? – Он посмотрел на меня с прищуром.

– Э-э… Ну…

– А вот и платьице! – Он достал длинное белое платье с длинными вырезами по бокам и вышивкой какого-то герба на спине. Огромный вырез, место для груди, сужение талии и вновь расширение легким балахоном вниз… Это точно не одежда для парня!

Поймав мой удивленный взгляд, он усмехнулся:

– Я хотел пойти на фестиваль в теле девушки. И не смотри на меня так! Фактически, все Бессмертные не имеют пола!

Я знала, что он врал, но все равно сердечно поблагодарила его. Он заставил переодеться прямо в его комнате, потом отрицательно покачал головой и принес вату. За такую шутку он чуть не получил хороший хук правой в челюсть, но вовремя ретировался и принес серый женский плащ и короткие серые бриджи. Серый плащ он объяснил тем, что я могу запачкать белую одежду по дороге, а бриджи тем, что в них легко ходить и убегать, если что. Усмешка, с которой он все это говорил, еще раз доказывала, что он точно знает, что будет дальше, но не хочет говорить. А если он знает будущее? И просто подталкивает меня на свершение определенной линии пророчеств?

– Никогда не хотела покрасить волосы в красный? – Вдруг он спросил меня.

Я удивленно посмотрела на него. Похоже, моему удивлению за сегодня не будет предела.

– Ну ладно. В будущем это будет не важно. Ах да. Не пей сегодня алкоголь и вернись до девяти. А еще не увлекайся парнями, я серьезно. Всегда будь бдительна. В Совете никому не груби и всегда будь вежливой. Переходи дорогу на зеленый и…

Я быстро сделала подножку, развернула Двенадцать на 180 градусов и применила захват, придавив его к полу. Как же достал этот стеб, как будто он мне мама какая-то! Двенадцатый, ожидавший такой реакции, довольно рассмеялся и выдал:

– Ты уверена, что не хочешь принять номер Три? Из тебя бы вышел отличный сотрудник! Я бы принял тебя, даже если бы ты не была Фениксом!

Еще и издевается! Я уперла руки в бока, но не слезла с него.

– Кинара, ты можешь никому не рассказывать, кто я такой, как я выгляжу и как я живу? А то такие слухи поползут, если узнают, что Двенадцать – глава Мецу, сильнейшей организации, всего лишь какой-то школьник! Хоть это и не мое настоящее тело, а лишь временный сосуд, но мне будет очень неприятно от таких слушков. Идет?

Не дождавшись моего согласия, он накинул на меня серый плащ и указал на часы.

– Сейчас Смерть придет и заберет тебя. Три, два… Один! – Он с силой толкнул меня в центр комнаты, где снова в земле появилась дыра, в которую я с визгом провалилась. – Ты еще взлетишь, Фенику!

32 глава. Фестиваль в Совете

«Пусть будет Смерть тебе судьей… Почему так говорят? Не знаю, мне кажется, люди просто придумали себе очередную дилемму, которую нельзя решить. Как раз в духе людей» – Двенадцать

Вывалившись откуда-то сверху, я больно стукнулась задней точкой и плюхнулась на пыльную землю. Рядом колыхалась красная трясина на синей протухшей воде, а у берега между норок то и дело шныряли маленькие уродливые твари, от которых у меня по спине не переставая бегали мурашки.

– О! Ты тоже собираешься на фестиваль! – Смерть с косой сидел и смотрел на унылые болота, облокотившись на камень. – Я буду там ближе к ночи. Хотя большинство людей шарахается от меня, мне все равно нравится проводить время в Совете. Кстати, ты совсем меня не боишься.

– Ну… – Я встала и отряхнула свой плащик, убедившись, что не испачкала белоснежное платье. – Мне за последнее время случайно удалось пару раз умереть. Не очень приятно, но я уже привыкла. К тому же, ты не похож на Смерть из детских страшилок на ночь.

Смерть что-то задумчиво чертил на земле палкой, обдумывая мои слова. Мой ответ его удовлетворил и он спросил меня:

– Отправить тебя сразу в Совет?

– Давай. Есть мне какие-то советы по выживанию в твоей АльтВселенной?

– М-м… Не налегай на алкоголь. В Совете это верх неуважения к традициям. А вообще, ты выглядишь порядочной, так что проблем быть не должно. Совет тебе понравится. Там очень красиво. – Он чему-то улыбнулся, встал с земли и открыл пульсирующий портал своей косой. – Удачи. Не знаю, что ты ищешь, но надеюсь, что найдешь. Да будет Смерть тебе судьей.

– Спасибо. – Я помахала рукой и шагнула в портал.

* * *

Выпрыгнув из портала, я оказалась на огромной площади, где понемногу начинала собираться толпа, как и говорил Смерть. Толпа людей, одетая в белые одежды, каменная площадь и великолепные фонтаны с цветущими деревьями – все это действительно производило впечатление. Люди толпились около уличных музыкантов, которые негромко пели, играя какую-то нежную музыку.

Я подошла к краю площади. Совсем рядом плескалось голубое озеро, в котором плавали чайки и лебеди. Какой изумительный был закат: переливающий светло-розовым и желтым, он казался чем-то воистину волшебным. Маленькие волны шли рябью, сверкая золотистыми оттенками от садящихся за горизонт двух солнц.

Ветер подул в мою сторону. Почему-то мне вспомнились те мгновенья, когда я стояла на крыше и думала о смерти. Могла ли я даже подумать о том, что все закончится именно так? Порывы раздували подол моего платья, полоски ткани мягко колыхались в такт танцу ветров.

– Госпожа! – Ко мне подошла компания подростков с белыми лентами в руках. – Хотите мы вплетем вам несколько лент в волосы в честь праздника?

Я согласилась и друзья быстро принялись за работу. За несколько минут они смогли быстро расчесать мои космы, сделать незамысловатую прическу и вплести пару-тройку лент в волосы. Гордые проделанной работой, они протянули мне миниатюрное зеркальце. Взглянув в зеркало, я поразилась увиденному – как сильно я изменилась! Каждый раз, смотря в зеркало, я видела умирающую и загнивающую девушку, мучающуюся от болезни, но сейчас я была похожа на красивую принцессу из детских книжек Риетты. Только сейчас я заметила, что у меня выразительные темно-карие глаза, которых я никогда не замечала. Мой новый образ удивил меня и сильно поднял мое угнетенное настроение. За работу я протянула подросткам немного денег:

– Благодарю. Это за работу, купите себе чего-нибудь.

Поспешно взяв плату, они удалились, чтобы вплести ленты еще кому-нибудь. Дивная Вселенная! Люди крайне вежливы и учтивы, благородны и умны. К своему удивлению, я не видела ни одного человека, распивающего спиртное, громко говорящего или мешающего другим.

Вдруг в небо влетела стая белых голубей. До чего же красиво зрелище порхающих птиц на багровом закате! Зачарованная зрелищем, я не заметила, как ко мне кто-то подошел:

– Этот закат прекрасен, правда? – Позади меня стоял Куроширо, тоже облаченный в белые одежды. – Не удивляйтесь так, я же говорил, что родом отсюда. Мне разрешили присутствовать на фестивале.

Я согласно кивнула и снова начала наблюдать за закатом.

– Почему в Совете ходят в белом?

– Это связано с давними традициями… Я сам в этом не уверен, но раньше, те, кто ходил в темном или черном, считались мрачными, злыми и недружелюбными. Темная магия, войны, эпидемии и даже мелкие несчастья – все вешали на таких людей. В конце концов, все начали носить только белое, чтобы их не гнобили. Так и прижилось.

– Но жизнь не делится на черное и белое. Люди не бывают только злыми или только хорошими.

– Ты так считаешь? Я не согласен. – Куроширо запрокинул голову вверх, чтобы посмотреть на облака. – Сейчас такое время, что разделение на добро и зло более остро, чем раньше. Ты или живешь как обычный человек: смотришь телевизор по выходным и работаешь с 8 до 6 каждый день. Влюбляешься, дружишь, ревнуешь, недолюбливаешь или просто не замечаешь других таких же обыкновенных людей. Находишь любимого человека и заводишь детей. Или ты пытаешься выйти за рамки дозволенного. Кто-то просто решает «выйти из системы» и выбирает для этого не самые лучшие способы и методы. Главный порок людей, который всегда был и всегда будет – жадность. И эта корысть двигает людей не на самые хорошие поступки. Например, кто-то может ради богатств обокрасть исследовательскую лабораторию, чтобы с помощью Антипустотного камня проникнуть в другие АльтВселенные, так?

Мы оба замолчали. Атмосфера немного нагнетала.

– Куроширо… – Я обратилась к нему. – Если бы это был твой последний день, то что бы ты сделал в первую очередь?

– Думаю, я бы взял своих родных, пришел сюда на фестиваль и обязательно попробовал бы все виды мороженого, что продаются в ларьках у фонтанов. С шоколадом – самое вкусное, попробуй.

* * *

Сказав Куроширо, что хочу остаться одна, я быстро начала исполнять задуманное. Удивительно, но я смогла с легкостью съесть пять шариков мороженого и теперь направлялась за шестым. Музыка играла все громче, да и толпа людей становилась все больше и больше. Голова кружилась, а сердце медленно начинало разгон, но это опьяняющее чувство свободы и вкус прохладного мороженого на языке заставляло меня забыть обо всех проблемах.

В одной из лавок продавали алкогольные коктейли. Цены были несколько завышены, но до этого ли дело? Я никогда в жизни не пробовала что-либо спиртное из-за обещания, данного в молодости. Зрелища, которые устраивали мои пьяные родители, плотно отпечатались в моей памяти, поэтому даже запах вызывал у меня отвращение.

– А сейчас есть ли разница? Есть ли смысл в тех обещаниях, что я давала? – Прошептала я сама себе и прямиком направилась к лавке, как кто-то остановил меня за рукав.

– Есть. Ты же не хочешь напиться и превратиться в скот?

Когда я обернулась, я увидела Хатеру. Взъерошенные волосы и грустный взгляд – он ничуть не изменился, только оделся в белую одежду. Его рука держала меня за рукав, не давая уйти.

– Я же просила оставить меня. – Моя напряженная интонация поставила его в ступор.

– Почему ты уходишь? Потому что ненавидишь меня? – Его глаза внимательно смотрели на меня.

Нет. Я боюсь, что вы возненавидите меня. Было всего три человека… Нет, уже два, которые всегда были рядом, и то, только из жалости ко мне. Моя болезнь была для них обязательством, которое они не могли нарушить только для того, чтобы не упасть в глазах других.

– Нет. – Коротко ответила ему я.

– Тогда почему? – Он настойчиво продолжал расспрашивать.

– Отстань! – Я начала вырываться, но он сильно удерживал меня на месте. – Почему никто не может оставить меня в покое?!

– Да оставь тебя одну, ты или мороженого объешься, или напьешься! Прямо как маленький ребенок! – Его слова несколько умерили мой пыл. – А еще убегаешь постоянно куда-то, хотя твои глаза прямо так и молят о помощи! Что ты мне еще не рассказала?

– Может мне вообще все о своей жизни рассказать? С чего это вообще кому-то стало интересно? Давай я тебе сейчас возьму, поплачусь в плечо, а потом снова начну скакать по полям и радоваться солнышку! Думаешь, это так работает? Или ты из тех людей, что жалеют всех подряд, как будто это у них хобби какое-то? Ну! Зачем?!

– Да потому что ты мне… – Начал Хатеру, но его прервали.

– Что здесь происходит? – Из толпы вынырнул Куроширо, услышав наши крики.

Как только он увидел Хатеру, Куроширо широко открыл глаза и сделал шаг назад:

– Кинара, отойди от него! Быстро!

Я сделала шаг назад, как он мне сказал. Хатеру остался в недоумении, поглядывая то на меня, то на Куроширо.

– Мне сообщили вчера вечером, что на Хатеру и номер Десять в Мецу было совершено нападение. Десятый отравлен, а Хатеру, получается, чудесным образом выжил? Или… Ты не Хатеру, а Одиннадцать? Опять дергаешь за ниточки из тени? – Куроширо напряженно стоял и наблюдал за малейшей реакцией Хатеру.

Не ожидая такого поворота событий, Хатеру повернулся ко мне и начал мотать головой: