Восставшая против нормы

– Только не вздумайте угощать леди Эдельвейс спиртным, – на прощание предупредил доктор Иеронимус, пристально посмотрев на капитана Кеннета тяжелым взглядом. – Знаю я ваши обычаи…

– Ну, что вы, у нас сухой закон, – покачал головой Кеннет, подумав, что доктор Иеронимус явно путает американцов с кем-то другим.

Эдельвейс быстро отвернулась, чтобы скрыть усмешку: на самом деле она могла не опасаться, что ей что-то подмешают: вживленный в верхнюю губу детектор ядов мгновенно распознает любую отраву, а биофильтры быстро ее нейтрализуют. Этот детектор ей вживил сам доктор Иеронимус вскоре после того, как Аида привезла ее в свой замок!

Капитан Кеннет взглянул на Эдельвейс и сделал жест в сторону технологического моста:

– Прошу вас…

Эдельвейс бросила последний осуждающий взгляд на доктора Иеронимуса: если б не он, ей не пришлось бы браться за этот заказ.

– Ну, не обессудь… – развел руками доктор Иеронимус, обращаясь к Эдельвейс, – ты же знаешь условия контракта…

Повернувшись, он направился к выходу.

– Ничего-ничего, – прошипела ему вслед Эдельвейс, – я вам уже на мантию плюнула…

Дисковидной формы, с серебристо-серым корпусом из сверхпрочного сплава, «Инвиктус» был огромен. Эдельвейс поняла это, когда в сопровождении капитана Кеннета приближалась к люку звездолета, стоя на движущейся дорожке, проложенной по технологическому мосту,.

Звездолет рос буквально на глазах. В его верхнем диске, вздымавшемся над водой подобно шатру, отражалось ярко-синее небо. По периметру корпус опоясывали иллюминаторы, расположенные высоко над водой.

Когда они приблизились к люку и борт «Инвиктуса» навис над головой Эдельвейс, она оказалась в густой тени.

Эдельвейс стояла на палубе боевого звездолета.

Отсек был разнесен взрывом.

Она попросила сразу проводить ее на камбуз, чтобы на месте осмотреть фронт работ. Эдельвейс окинула взглядом пострадавший камбуз: переборки выгнуты взрывом, пластик оплавлен… Взрыв был не слабый: камбуз был разворочен, вокруг царил полный разгром.

Под ногами хрустели обломки оплавленного пластика. Огромные кастрюли и миски, закопченые и искореженные, были составлены на одном из разделочных столов. Оплавленные пластиковые тарелки и разделочные ножи валялись возле стены, в спешке заметенные в угол. На одном из столов стоял оплавленный и деформированный пищевой 3D принтер. Робот- уборщик ползал по полу, периодически попадая под ноги техникам.

Когда-то белые стенные панели и трубы вытяжки под потолком, стальные разделочные поверхности и раковины были покрыты копотью. Возле отверстия, зияющего на месте иллюминатора, возились двое техников. Снятый иллюминатор, закопченный и, видимо, слегка погнутый, стоял в сторонке, прислоненный к стене.

В отверстие, зияющее на месте снятого иллюминатора, врывался свежий влажный ветер, виднелось ясное голубое небо и ажурная конструкция технологического навесного моста, стрелой уходившего в сторону берега.

…Работу свою я люблю, но работать ненавижу

Каждый раз, когда меня вызывают на работу, у меня внутри как будто что-то обрывается. Словно я выпадаю из этого мира. Я иду на дрожащих ногах. Никогда не знаешь, что там ждет… Каждый новый заказ – это как очередное испытание. Какое задание для тебя припасли? И каждый раз я испытываю страх: до сих пор я справлялась, но что, если именно в этот раз я не справлюсь?

Перед Эдельвейс на рабочей поверхности стола были аккуратно разложены детали поврежденного взрывом артефакта под названием «Волшебная мельница». На мгновение она испытала глубокое облегчение: принцип работы этого артефакта был ей знаком. На этот раз повезло. А ведь бывают ситуации, когда попадаются всякие диковинки, устройство которых ей не знакомо. И неудивительно! Каких только чудес не бывает в жизни! Иногда встречаются такие вещицы!

В Храме Немезис целый отдел занимается тем, что регулярно отслеживает литературу и видео, в которых фигурируют те или иные волшебные предметы, даже самые диковинные. Сказка ложь, да в ней намек, как говорится… Не исключено, что именно в сказках сохранились воспоминания о некогда существовавших технологиях!

Эдельвейс попыталась выяснить, что же все-таки произошло на камбузе.

– Да я понимаю, что мука взорвалась, но меня интересует, отчего это произошло? Вы уверены, что нет следов взрывчатки?

– Кок подсоединил «мельницу» к тестомесильной машине, активировал артефакт и оставил без присмотра, не зная, что таймер на этот раз не сработает, и ушел, – излагал свою версию событий старший инженер. -Тем временем дежа тестомесильной машины переполнилась, а мука продолжала поступать. В результате разорвало рукав, которым артефакт был подсоединен к машине, и мука, выбрасываемая рукавом под давлением, начала заполнять камбуз. Когда кок вернулся, дверь в камбуз, как назло, заклинило. Пока возился с электронным замком, пока сообразил вызвать инженера, муки на камбузе уже скопилось порядочно, мучная пыль уже вырвалась через иллюминатор наружу. Наружные камеры слежения засекли странную дымку, служба охраны всполошилась, но пока сообразили, что к чему… Думали, что пожар, но датчики дыма не сработали. Никто и не подумал насчет муки! Тем временем вызванный коком инженер вызвал техника, начали вскрывать дверь с помощью инструментов, возникла искра и взрыв. А затем сдетонировали запасы порошка для пищевого 3D принтера.

Эдельвейс понимающе кивнула. Секретная Федерация не поставляла США удобные универсальные пищевые синтезаторы своего производства, в результате на звездолетах США использовались более примитивные технологии, включая тестомесильные машины, электропечи, микроволновки и принтеры трехмерной печати. Но они нуждались в запасах пищевых порошков. Однако на борт звездолета можно было взять только очень ограниченные запасы пищевого порошка. Но из этого положения можно было легко найти выход.

Зачем везти с собой запасы пищевого порошка, если можно купить артефакт «Волшебная мельница» – то есть синтезатор пищевых порошков, и не испытывать недостатка в порошковых смесях для принтера трехмерной печати? В то утро синтезатор был настроен на производство муки. Да только вот в этот раз синтезатор и не думал прекращать синтез. В результате мукой завалило весь камбуз… Только благодаря тому, что и кок, и техник во время взрыва находились в коридоре, а не на камбузе, оба отделались легким испугом.

Эдельвейс огляделась. Да-а, ремонт предстоит солидный. Современный камбуз на звездолете – это не кухня 19 века. Кругом встроенные приборы, техника, электроника.

Когда вытяжка перестала справляться с очисткой воздуха, мучная пыль проникла во все щели, выведя из строя высокоточную аппаратуру. Теперь техники размонтировали оборудование, пострадавшее от мучной пыли и последующего взрыва.

Обломки артефакта были разложены на отполированном до блеска участке разделочного стола.

– Откуда у вас этот артефакт? – спросила Эдельвейс, внимательно осмотрев обломки.

– Был установлен вместе со всем оборудованием камбуза фирмой, которая специализируется на поставках оборудования для камбузов звездолетов.

– Либо они получили откат, либо поставщик и сам нагрелся… Этот артефакт у вас – демоверсия, запрограммированная на включение определенное количество раз или на работу в течение определенного периода времени. А затем…

– Да-да, мы уже знаем, -с готовностью кивнул старший инженер.– Мы тут узнали, что можно не покупать новый артефакт, а заменить вот этот узел…

– Может быть, вашу деталь можно сосканировать? – осторожно поинтересовалась Эдельвейс. – Тогда бы вы сами напечатали ее, и все.

Эдельвейс все еще надеялась, что удастся отказаться от заказа.

Те заказы, для выполнения которых требовался высокий уровень мастерства, в Империи попадались редко, что, в общем-то, ее вполне устраивало: она предпочитала создавать свои, авторские работы. Или уж брать те заказы, выполнять которые было интересно. Этот заказ не только не позволял ей продемонстрировать свое искусство, он был ей еще и неинтересен.

Ни денег, ни славы… Именно так оценила эту работу высококлассный моделлер Эдельвейс Акка. Примитивный дизайн «Волшебной мельницы» не позволял ей в полной мере продемонстрировать уровень своего мастерства.

Если бы можно было от этого заказа отказаться…

Но старший инженер ее разочаровал.

– Это невозможно: часть детали разрушена. Ее-то и нужно восстановить. Чертеж вам выдадут, – штатный переводчик старался как можно точнее передавать слова американского инженера. Перевод был слишком ответственный, чтобы его доверили автопереводчику коммуникатора.

Эдельвейс начала делать замеры и сканирование обломков артефакта. Фронт работ она оценила с ходу. Работа была несложной, но муторной. Эдельвейс задумалась. Она была специалистом широкого профиля: умела моделить практически все. Однако по этой ли причине капитан Кеннет решил доверить этот заказ именно ей?

А может, он слышал от кого-то благоприятные отзывы о ней? Эдельвейс не раз выполняла различные заказы людей, имевших то или иное отношение к звездолетам. Эти люди вполне могли входить в круг общения капитана Кеннета.

Если бы у нее был выбор, она не взялась бы за выполнение этого заказа. Будучи человеком обеспеченным, она имела возможность брать только те заказы, которые ей нравились, но на этот раз она не могла отказаться. С одной стороны, этот заказ был ей неинтересен, с другой стороны, ей было лестно, что для его выполнения выбрали именно ее.

Ее ценили, и это было приятно. Всегда приятно, когда тебя ценят. Внимание и восхищение— вот то, в чем нуждается мастер – а именно так можно назвать высококлассного специалиста любой профессии. Небольшая победа – это то, что необходимо. Пусть работа и нехитрая, но в очередной раз справиться с предложенным заданием – это победа.

И Эдельвейс в очередной раз собиралась доказать, что является лучшим моделлером отдела техподдержки Сектора хроноопераций Храма Немезис. И что капитан Кеннет не ошибся с выбором.

Она не знала, что выбор был сделан заранее, и вовсе не Кеннетом. Кеннет просто выполнял приказ.

– А почему у вас нету файла с трехмерной моделью? – спросила Эдельвейс. – Насколько я знаю, в корабельном компьютере хранятся трехмерные модели всех деталей корабля, чтобы их можно было восстановить в случае поломки.

– В корабельном компьютере – только модели деталей самого корабля, -пояснил старший инженер и протянул лист бумаги.

– Эта распечатка – чертеж модели.

Эдельвейс внимательно просмотрела чертеж и инструкцию и усмехнулась. Пояснительный текст инструкции был на английском языке. Они что, предполагали, что она понимает по-английски? Она действительно понимает, но американцам об этом знать не следует. И Эдельвейс направила на инструкцию луч сканера автопереводчика.

Однако Кеннет по выражению ее лица понял, что Эдельвейс и так понимает английский текст. Правда, насколько хорошо она понимает прочитанное, он судить не мог. Его предупреждали, что редко кто из имперцев владеет иностранными языками: эти патриоты не учат языки из принципа. Впрочем, американцы тоже не учили иностранных языков, поэтому Кеннет хорошо понимал имперцев.

Ошибку в чертеже она заметила сразу же. И тут же указала на нее инженеру.

– О, извините, – американский инженер ужасно смутился, -это получилось случайно.

В других обстоятельствах Эдельвейс поверила бы в случайность, но в данном случае… Похоже, ошибка была намеренной. Хотели выставить ее, имперского специалиста, недоучкой? Или это хитрая проверка? Или… саботаж? Правду ли говорит старший инженер, или… Интересно, это действительно случайность или часть заранее придуманной игры, или импровизация кого-то из членов экипажа?

– В сети брали? – с усмешкой спросила Эдельвейс, помахав в воздухе чертежом.

– Да-а, – протянул старший инженер, озадаченный ее тоном.

– Точь – в – точь как мои студенты… Те тоже думают, что в сети можно найти какие-то профессиональные секреты. Кто-то их будет учить бесплатно! Здесь перепутана последовательность действий создания этого артефакта, хотя все они сами по себе правильные. Но выполнять их нужно в другой последовательности.

– А вы знаете правильную последовательность?

– Разумеется, – кивнула Эдельвейс. -Можно забрать эти детали с собой? Работать я буду на своей аппаратуре у себя дома.

– Забирайте. Вам нужны все детали?

– Конечно. И лучше я сделаю вам новый артефакт, чем буду ремонтировать старый.

– Но создавать артефакт заново – это же дольше, чем восстановить одну деталь, – Кеннет нахмурился.

– Разумеется, однако в этой демоверсии могут быть еще сюрпризы. Лучше создавать свои артефакты, чем специализироваться на восстановлении чужих. Результат непредсказуем, а я ведь отвечаю за качество своей работы.

– Когда же артефакт будет готов? -озабоченно спросил Кеннет.– Когда сотня с лишним человек питаются сухими пайками… Можно на время заключить договор с местным кафе, но мне все равно нужно знать, на какой срок, – Кеннет изобразил нетерпение, хотя на самом деле такое развитие событий его очень устраивало, собственно, он и рассчитывал на то, что работа затянется.

Кеннет не стал говорить, что судовой врач предупредил его о том, что местные продукты и вода могут быть небезопасны для членов экипажа. Впрочем, Кеннет и сам хорошо это знал. Еще не хватало эпидемии на борту… Так что связываться с местным кафе Кеннет не собирался.

– Раньше, чем к послезавтра, не справлюсь, – предупредила Эдельвейс. —И это только сам моделлинг. Затем нужно будет файл распечатать.

– Я слышал, что в Секретной Федерации используют другую метрическую систему… -встрял старший инженер.

– Программа позволяет вставлять единицы измерения по усмотрению пользователя. Дюймы, сантиметры, миллиметры… Правда, сразу могу сказать, что многие 3d принтеры путают сантиметры с миллиметрами, поэтому сантиметры в качестве метрической единицы не рекомендую. Или миллиметры, или дюймы.

– Сколько времени артефакт будут печатать? —озабоченно спросил Кеннет.

– Это зависит от того, где именно его будут печатать. Я могу отправить файл вам, могу в любую фирму по вашему усмотрению. Кроме того, у нашего отдела техподдержки есть собственные цеха, расположенные в нижележащем времени. Но, я полагаю, вы предпочитаете распечатывать вашу деталь в той фирме, услугами которой уже пользовались?

Разумеется, капитан предпочел бы. Ибо имел все основания подозревать, что на имперском производстве его деталь могут напичкать всякими недозволенными вложениями – от жучков до маячков. И его подозрения были не так уж беспочвенны.

Но, учитывая, что «Инвиктуса» были создан на заводе в Секретной Федерации и все, что надо, туда явно уже вложили, Кеннет пожал плечами.

– На ваше усмотрение.

– Тогда послезавтра я предъявлю вам виртуальную модель «Волшебной мельницы».

– Хорошо, послезавтра, в десять утра на «Инвиктусе», – кивнул Кеннет.

Назад в усадьбу Эдельвейс должен был отвезти старший штурман Ральф Маккормик.

Выйдя на пирс, Эдельвейс окинула взглядом акваторию —вдалеке за «Инвиктусом», у горизонта, почти на пределе видимости, дрейфовали «плавучие острова» – одна из местных достопримечательностей, привлекавшая туристов. И неиссякаемый источник тем для анекдотов…

…Несколько лет назад, решив заранее подготовить рекламные проспекты для имперских и иностранных туристов, какие-то умники из отдела туризма прислали фотографов на берег моря Нево в начале мая. Для съемок выбрали необычно теплый для этого времени года день. Стоял полный штиль, в лазурном небе над морем Нево лениво плыли легкие перистые облачка.

Фотомодели в бикини полулежали в шезлонгах на пляже, тянули через соломинку коктейли и демонстративно мазались солнцезащитным кремом. Море Нево уже почти полностью очистилось ото льда, однако благостную картинку портила только маячившая на горизонте крупная льдина. Сначала ее хотели просто замазать в графическом редакторе, затем решили отбуксировать в сторону, но потом придумали более оригинальный выход из положения. Льдину догадались сверху засыпать песком, а в просверленные во льду дырки вставить пластмассовые пальмы. Получилось нечто вроде тропического островка на горизонте. С большого расстояния все выглядело весьма достоверно, фотографии для проспекта получились впечатляющие. Идея понравилась, и ее было решено развить. Администрация Нижних Клонов заказала в фирме, специализирующейся на декорациях для фильмов, плавучие модели тропических островов. Несколько островов, каждый площадью несколько десятков квадратных метров, были спущены на воду моря Нево. Оснащенные двигателями, острова могли на малом ходу передвигаться по всей акватории и вставать на якорь в указанном заказчиком месте. Эти острова можно было брать в аренду, устраивать на них пикники, загорать, купаться и даже ставить палатки. Учитывая прохладный климат, каждый остров был оснащен собственным термогенератором. Плавучие острова пользовались популярностью у туристов… Единственное неудобство заключалось в том, что периодически приходилось их перегонять с одного места на другое, чтобы не мешать звездолетам двигаться к порталу…

Идя по выложенному плитами пирсу, Эдельвейс заметила группу людей, столпившихся возле берега. Все они смотрели в сторону стоявшего на рейде звездолета «Мирный», принадлежащего Московской Федерации. Эдельвейс приостановилась, заинтересованная происходящим, и прислушалась.

– Лодку нашли в камышах у берега, недалеко отсюда, – услышала она. – А его удочку унесло под днище звездолета…

Эдельвейс поняла, что речь идет об имуществе незадачливого рыбака, героя утренних новостей.

– Американцы предложили отправить за удочкой ныряльщика из своего экипажа, но московцы не позволили американцам подплывать под днище своего звездолета.

– Ну, еще бы! – усмехнулся кто-то.

В результате за удочкой отправился кто-то из экипажа «Мирного», явно специалист по подводному плаванию. Эдельвейс остановилась понаблюдать за мероприятием по извлечению удочки. Ныряльщик в гидрокостюме уже появился на поверхности воды с удочкой в руках. Высоко подняв свой трофей над головой, он помахал им в воздухе. В толпе на пирсе зааплодировали.

Когда, выбравшись на мелководье, ныряльщик снял маску, Эдельвейс с удивлением узнала в нем врача со звездолета «Мирный». Воистину, у некоторых докторов слишком много талантов! И, конечно, гидрокостюм последней модели! Хорошо, хоть маска не инкрустирована бриллиантами… Московцы славились тем, что демонстрировали достаток при каждом удобном случае, причем зачастую делали это столь нарочито, что вызывали у людей раздражение. Показная роскошь во всем являлась отличительной чертой граждан супербогатой Московской Федерации. Конечно, Парадизская Империя ни в чем не уступала по части уровня жизни граждан, но у имперцев не принято было демонстрировать достаток публично и столь вызывающе.

Маккормик любезно улыбнулся, открыв перед Эдельвейс дверцу аэрокара. С тяжелым вздохом села она в аэрокар – не к лицу девственнице Храма Немезис садиться в аэрокар с малознакомым мужчиной! С хорошо знакомым, впрочем, тоже. Это было опасно… Для мужчины, конечно же.

За ужином Эдельвейс рассказала Сельме о новом заказе.

– Мне, конечно, лестно, что из всех моделлеров выбрали именно меня, причем по настоянию лично капитана «Инвиктуса» Джона Кеннета, – Эдельвейс знала за собой эту маленькую слабость – благоволить к людям, которые ценили ее способности, – но причины такого выбора я не понимаю. Для такой работы не нужен высококлассный моделлер. Кеннет мог бы выбрать кого попроще. К тому же мои расценки достаточно высоки… Обычный специалист среднего уровня обошелся бы американцам куда дешевле.

Сельма только пожала плечами.

– Возможно, капитан Кеннет по складу характера относится к перфекционистам. Таким подавай все самое лучшее… А возможно, он из тех мужчин, которые слово «нет» просто не воспринимают. То, что ты отказалась работать на выезде, просто его раззадорило. Он воспринял это как вызов, и… Однако клиент всегда прав. Пока платит, конечно же.

– Особенно если готов платить за копию примитивного артефакта -несложную разновидность пищевого синтезатора, -как за дизайнерское авторское изделие, – усмехнулась Эдельвейс.

– Возможно, он где-то видел тебя раньше. Например, на фотографиях в журнале «Мир усадьбы». Или на рекламных проспектах продукции завода Эдуарда Лациса… Ты же у нас теперь фотомодель, – чуть вызывающе усмехнулась Сельма.

– Что ж я могу поделать, если фотографы выбирают меня чаще других… Наверно, я фотогеничная, – пожала плечами Эдельвейс.

– Ага, худая и плоская… Типичная фотомодель!

Сельма Акка и сама всегда была худощавой, она не располнела даже в старости, но она была высокого роста. Эдельвейс ростом не отличалась и на роль модели на подиуме не годилась, но для фотомодели был важен не рост, а пропорции. Но фотографов, конечно, привлекали не столько ее пропорции, сколько стильные, а порой чересчур экстравагантные наряды, прекрасно сидевшие на ее стройной фигуре.

Сельма отхлебнула чай из чашки.

– Привлекательная внешность действительно значит очень много, к сожалению, даже больше, чем душевные качества человека или его интеллект. Некоторые мужчины предпочитают предоставить заказ понравившейся молодой женщине… В надежде на благодарность.

Эдельвейс возмущенно фыркнула.

– Ну и не забывай, что ты – леди Парадизской Империи. И к тому же— воспитанница и компаньонка тейи Аиды. Многие не прочь завязать знакомство с тобой только поэтому. Хотя бы просто из любопытства. Капитан Кеннет, возможно, не исключение.

– Будем надеяться, что причина значительно проще, – фыркнула Эдельвейс.-Просто этот Кеннет, видимо, как-то прознал, что я понимаю по-английски. И выбрал меня потому, что его инженерам будет легче общаться со мной, чем с теми моделлерами, кто по-английски вообще не понимает.

Сельма согласно кивнула. Да, это многое объясняло. Имперцы, как правило, не владели никакими иностранными языками, не видя в этом необходимости. Они и до появления автопереводчиков не тратили время на изучение иностранных языков, а уж после…

– Другой вопрос, как он узнал про мои познания в английском…

Эдельвейс погрузилась в раздумья.

…Появление первых межвременных порталов позволило людям заглянуть на сотни миллионов лет назад, в прошлое, и там, в далеком прошлом, они впервые столкнулись с необычной цивилизацией, представленной единственным государственным образованием, которое называлось Секретной Федерацией.

Первые порталы были маломощными, они были способны переместить в прошлое только одного человека, однако Секретная Федерация предложила свою помощь в строительстве более мощных порталов. Межвременных порталов у Секретной Федерации не было, только пространственные, зато многие технологии значительно превосходили технологии человечества. В результате при поддержке Секретной Федерации была создана сеть порталов настолько мощных, что сквозь них могли проходить даже звездолеты. Тем самым было положено начало масштабным исследовательским проектам, а затем и межвременному туризму. Но именно это полностью изменило карту мира.

Когда из-за появления межвременных порталов возникло множество новых государственных образований и политическая карта мира полностью изменилась, Парадизская Империя оказалась в числе тех государств, чье правительство не отказывалось принимать в качестве гуманитарной помощи артефакты, изготовленные по неизвестным в Империи технологиям.

Секретная Федерация готова была поделиться многими своими технологиями, в частности, в области моделирования трехмерных объектов, представляющих собой белковые или кристаллические атомные структуры. И в спешном порядке Секретная Федерация адаптировала свои программы моделирования трехмерных объектов под потребности человечества. В Империи государственным языком являлся русский, однако, поскольку в Парадизской педагогической Академии обучались и иностранные студенты, некоторые терминалы на кафедре виртуальной симуляции предметов и явлений были укомплектованы программами на английском языке. Кто-то, должно быть, видел, что Эдельвейс легко управляется с англоязычной программой трехмерного моделирования. Как об этом узнали американцы, неясно, возможно, среди иностранных студентов были шпионы… Но вот теперь ей придется за это расплачиваться.

«Думаешь, мы не знаем, что ты понимаешь по-английски? – злобно прошипел в ее мыслях недоброжелательный голос, похожий одновременно на голоса всех ее коллег по работе. – Вот теперь ты и впредь будешь возиться с американцами!»

Эдельвейс представила, с каким подозрением на нее будут теперь коситься сотрудники храмовой службы безопасности: ведь одно дело, переговоры с иностранцами через автопереводчик, фиксирующий каждое слово, другое – личное общение. Кто знает, что она там наговорит американцам в неофициальной беседе? А у нее не будет никаких шансов доказать, что в действительности говорить по-английски она не умеет, да и понимает с трудом. И теперь она будет под подозрением и под наблюдение храмовой службы безопасности… Не было печали!