скачать книгу бесплатно
Софья потеряла счет времени. К реальности вернул голос ведущего, который обозначил появление хозяина клуба.
– Встречайте! Фиииил Княяяязееев!
С потолка посыпалось конфетти. На сцену в клубах дыма вышел Его Княжество в белых брюках, полупрозрачной рубашке с вычурными узорами. Как и на презентации выставки он привычным движением Тони Старка поприветствовал зал и… упал. В смысле, его, конечно, подхватили десятки рук, пронося как рок-звезду его тело по толпе.
Если бы могла, Софья закатила бы глаза к затылку. Ну и самолюбие у него…
Танцы продолжились. Эта голова с небрежно уложенными волосами, мелькала то тут, то там. А когда Софья решила снова плюхнуться за столик, почувствовала, как кто-то с силой потянул ее за руку.
– Смотри! – крикнула Серафима. – Это же Князев!
Тот отплясывал в окружении трех красоток совсем рядом. Серафима потащила за собой, но Софья высвободила руку и отстранилась. Пусть сама веселится с этим хлыщом, раз уж ей так хочется.
Танцующие расступились перед официантом с широким подносом цветастых шотов. Девчонки протянули руки, хватая разом по две и три рюмки. Со звоном чокнулись и залпом проглотили напитки. Князев пил на брудершафт с дылдой в фиолетовом парике. Выпив пойло, та поморщилась как от лимона с перцем и тут же впилась в губы Князеву.
Серафима уже тянулась к новой порции крепленых шотов. Следом протиснулся еще один официант. Толпа увлекла Софью за собой.
– Не ожидал вас здесь увидеть, Софи. Надеюсь, вы не по работе? – промурлыкал знакомый голос над ухом.
Софья еле сдержалась, чтобы не двинуть локтем в глаз.
– У меня выходной. Не все же работой жить, – сказала она.
– А я уж подумал, вы снова проситесь ко мне на свидание.
– Не льстите себе – свет не сошелся на вас клином.
Князев протянул ей стаканчик с шотом в желто-красную полоску и добавил:
– И все же вы здесь, в моем клубе. А у меня запрет на кислые лица.
– Не знала, что у вас фейс-контроль. Вы снова меня попросите удалиться?
Три пары женских рук обхватили Князева.
– Лучше выпейте чего-нибудь веселящего, – ответил он и утонул в толпе.
Софья не глядя отдала кому-то шот, подхватила куртку с диванчика и понеслась к выходу. Давид увязался хвостом под предлогом, что ему тоже нужно подышать воздухом. Но вместо свежести витал терпкий пар электронных сигарет с привкусом ягод и древесины. Да такой противный, будто курили дрова из бани, на которые пролили скисший компот. Австриец-ухажер все что-то тараторил про клуб и восхищения его владельцем.
– Ни фига, какой он танцор диско! – сказал Давид.
Софья угукнула и посмотрела на часы – почти половина второго.
– Может мы уже домой двинем? – предложила она.
– Ты куда-то спешишь?
Нет, блин, я просто так это сказала, лишь бы ты, придурок, отвязался уже! В слух, конечно, Софья сказала другое:
– Просто устала – неделя выдалась напряженной. Схожу за Серафимой. Вызови такси.
Подруги нигде не было видно. Софья буром перла сквозь толпу. Кто-то дважды наступил ей на ногу и больно отдавил пальцы. Да чтоб тебя!
– Соня! Сонь! – голос Серафимы с трудом различался в какофонии звуков. – Ты знала, что тут есть ВИП-комнаты? Пошли посмотрим!
– Я вообще-то домой хочу.
– Ой, да успеешь! Позырим хоть одним глазком.
Серафима потащила за собой по лестнице. Ступеньки почти не различить в темноте. Зато оказавшись на втором этаже, Софья не сдержалась и ахнула.
– Это что – Эрмитаж?
Убранство второго этажа напоминало все дворцы Петербурга и Ленобласти. Сложная лепнина, позолоченные вставки, дорогущие портьеры, картины, вазы, столики с гнутыми ножками, часы под старину. Хотя может и антиквариат – с такими-то деньгами!
Кожаная куртка противно липла к телу. Софья стянула ее с себя, продолжая осматриваться.
– Живет на широкую ногу. Оправдывает свою фамилию – настоящий князь! – сказала Серафима.
Симон что-то промурлыкал, указывая на дверь в конце коридора.
– Нам сюда, – пояснила подруга.
В комнате царил полумрак. Всю дальнюю стену занимало окно. Вправо и влево вели еще двери, хрен знает куда. Большую часть помещения занимал круглый диван, на котором расположился мсье Изящные Пальцы с дюжиной глянцевых моделей. Они потягивали кальян, звенели бокалами, делали селфи.
– Я, пожалуй, пойду, – попятилась Софья. – Давид ждет снаружи. Я попросила его вызвать такси.
– Соня, ты – эгоистка! – сказала Серафима. – Я попросила тебя как подругу провести со мной этот вечер. Положилась на тебя. Но ты будто лягушку съела. Да забудь ты на один вечер свою работу и неприязнь к Князеву. Побудь просто подругой,
Софа пождала губы.
– Ладно. Но Давид…
– А телефон для чего? Позвонит он, когда такси подъедет.
С этими словами она плюхнулась на диван и приняла бокал с темно-синей жидкостью от Симона. Он и Софье предложил, но та отказалась. Черт знает, каким пойлом это окажется.
Кто-то протянул кальянную трубку, Софья просто передала дальше. Сквозь сизый туман она наблюдала, как Князев обхватил за плечи двух девчонок и поочередно им что-то нашептывал. Те растекались как сопливый слайм. На Софью он не обращал и тени внимания. Тем лучше.
Симон выудил телефон и что-то коротко сказал. Серафима потускнела и неохотно поднялась с дивана.
– Такси, – пояснила она.
И минуты не прошло, как Софья уже топталась на улице. Быстрей бы отсюда свалить.
– Где твоя куртка? – спросила Серафима.
Софья матюкнулась. Конечно, впопыхах она оставила ее в ВИПе.
– Все нормально, иди. Мы подождем.
Сначала Софья хотела отказаться, но потом представила, как снова придется ехать сюда в какой-то другой день. Уж лучше сейчас.
Во второй раз она пробурила толпу танцующих и наощупь поднялась по лестнице. Входя в ВИП-комнату, проговорила «я за курткой», но слова утонули в тишине. В помещении никого, хотя еще пять минут назад здесь тусовались пятнадцать человек. На диване куртки не оказалось. Потеребила подушки, пару чьих-то сумок и пиджаков. Заглянула даже под диван – да где же она?
Послышались шаги. Открылась дверь слева от большого окна. Из комнаты, пошатываясь, вышла девушка. Глаза затянуты поволокой, ноги заплетаются, платье в темных пятнах. Ага, похоже, кого-то стошнило.
– Привет, я тут куртку ищу. Ты не видела?..
Девушка не удержала равновесие и рухнула на пол. Софья склонилась над ней и осторожно потрясла за плечо. Вроде дышит.
– Эй… Эй, ты чего?
Она убрала волосы от лица девушки и коснулась шеи, чтоб нащупать пульс – совсем слабый. Пальцы ощутили что-то влажное.
Из комнаты донеслись стоны. Не иначе те самые. Только сейчас Софья обратила внимание на следы, что оставили босые ноги «ушатанной» красотки. На миг вспомнились все ранее просмотренные фильмы ужасов. Все нутро Софьи било тревогу «Не ходи туда!». Да она сама так говорит, когда видит подобные сцены в кино. А потом хлопает себя по лбу, когда герой или героиня попадают в неприятности из-за неуместного любопытства. Пресловутая скрипучая дверца на чердаке или в подвале, помните?
Неуместное любопытство сыграло злую шутку теперь и с Софьей. Она подкралась к приоткрытой двери. Потянула ее на себя и не сразу поняла, что увидела.
Посреди комнаты на широченной кровати в неестественных позах лежали тела девушек. Трое – на полу, одна свисала с края ложа и билась в редких конвульсиях. Изо рта тянулась тонкая струйка крови. В глазах угасал огонек жизни.
В следующий миг Софья сообразила, что кровью залито все – постель, пол, платья девушек. И то липкое, что нащупали ее пальцы, тоже кровь.
Дыхание перехватило. К горлу подкатила тошнота. Ноги подкосились, и она едва не упала. Софья попятилась и спиной уткнулась во что-то или кого-то. Отпрянула как ошпаренная и обернулась. Изо рта вырвался сдавленный всхлип.
Фил Князев в расстегнутой рубашке и с тошнотворной ухмылочкой высился над ней на полголовы. Рот перепачкан (боже, только пусть это будет не кровь!). Темная жидкость стекала с подбородка вдоль шеи, груди, живота.
– Не это ищешь?
Он протянул куртку.
У Софьи все мышцы налились свинцом – ни вздохнуть, ни пошевелиться.
– Это ты сделал? – спросила она, указывая пальцем себе за спину.
Князев склонил голову, заглядывая в спальню.
– А ты в Нэнси Дрю играешь?
С этими словами он вложил куртку ей в руки. Склонился к лицу так близко, что Софья ощутила запах теплой крови, и прошептал:
– Беги.
Не помня себя, Софья отстранилась. Перед глазами все плыло. Как ей удалось не переломать ноги на лестнице, осталось загадкой.
– Что-то долго ты? – прозвучал голос Серафимы из далекой галактики.
– Пришлось поискать, – не своими губами ответила Софья.
Хлопнула дверца такси. На заднем сидении пришлось потесниться втроем. Пахло ароматизатором, мужским парфюмом, духами Серафимы. Все слилось в гадкий кисель звуков, образов, мыслей, обрывков фраз.
– Соня? Соня, тебе плохо? Остановите, пожалуйста, ей плохо.
Софья вывалилась из такси. Спазмы болью резали живот изнутри. Ничего необычного – молодую девушку стошнило после бурной гулянки в клубе.
– Что ты пила? – тараторила Серафима. – У кого-нибудь есть вода? Дайте воды.
Глава 4. Разговор на крыше
Три дня Софья провалялась пластом, не помня себя, с кем говорила и чем питалась. На дом вызвали врача, тот сказал, возможно это кишечная инфекция. Надо принимать то-то и то-то, пить больше теплой жидкости и блюсти постельный режим. С этим и удалился.
Первый день Серафима провела рядом. Но и у нее дела, работа, хахаль, съемки. В полубредовом состоянии Софья отпустила подругу домой, пообещав держать в курсе, как и чего.
Во второй день пришел Егор и остался с ночевкой. Он неслышно ходил по квартире, заказывал еду, к которой Софья не притрагивалась. Подносил какие-то горькие лекарства, разбавленные водой. И даже поливал цветы.
Вечером третьего дня Софья более уверенно двигалась по маршруту туалет-спальня. Ее даже посетило легкое чувство голода. Егор замер на пару секунд. Сфокусировал на ней взгляд из-под очков, пытаясь переварить услышанное. А как сообразил, вскочил, зашуршал пакетами с едой, включил чайник, зазвенел кружками.
– Крепко тебя накрыло, – сказал он, подливая кипятка. – Стареешь?
– Похоже на то, – промямлила Софья.
Первый кусок в горло пришлось буквально затолкать. Следующий пошел легче. А там Софья и не заметила, как смолотила всю тарелку геркулесовой каши и бутерброд с маслом.
– Егорушка, – прижалась она к руке друга. – Что бы я без тебя делала?
– Заблевала бы всю квартиру, – засмеялся тот.
Софье полегчало настолько, что больше не нуждалась в сиделке, но все равно попросила Егора остаться еще на одну ночь. Так спокойнее.
***
Как только Егор скрылся за дверью, и щелкнул дверной замок, Софья пулей пересекла коридор. На ходу нажала «ВКЛ» на ноутбуке и сгоняла в кухню за горячим чаем.
Восемнадцать вкладок в браузере пестрели одним словом «вампир». За полутора суток она пересмотрела, наверное, треть русскоязычных источников о сверхъестественном. Потом переключилась на англоязычные. Среди них большая часть – фольклор и откровенная выдумка. Кое-где и фриков хватает, которые прикидываются либо кровососущими, либо их жертвами. Ничего внятного они не рассказывают.
Вот, мол, жила некая Наталья или Татьяна в Усть-Пердынске. Денюшек мало, решила подзаработать курьером. Однажды принесла посылку адресату. А тот оказался вампиром. И, конечно, тот от чистого сердца предложил ее обратить. Наталья-Татьяна не будь дурой, согласилась. Не ну а че – не каждый день срываешь такой куш!
Она хлебнула тридцать миллилитров вампирской крови. Клыки, конечно, не выросли, но другие физические показатели изменились. Солнечный свет не мил, благо в Усть-Пердынске погода-50-оттенков-серого. Потом Наталья-Татьяна озаботилась личным донором. Не бегать же по банкам крови. Донор нашелся. Каждый месяц поставляет ей заветные тридцать миллилитров – Бог знает, почему именно эта цифра.
Ведущий ролика о Наталье-Татьяне предложил ей сдать анализы. Врач усть-пердынской лаборатории выявила в крови городской вампирши неких «живчиков». Паразитов то бишь. Они-то и хавают железо в теле Натальи-Татьяне, что вызывает у последней постоянную жажду красной жидкости.
От скуки рот порвать можно.
Фоном Софья посмотрела молодежную блевотину – «Дневники Вампира». Это как «Сумерки», только на 8 сезонов по 22 серии. Ван Хельсинга на них не хватает.
В основном, она накопала известные факты о вампирах. Боятся дневного света, серебра, огня и обезглавливания. С чесноком – вопросики. А вот объяснения нашлись любопытные.
Так, например, бытует версия, что прообразами вампиров послужили больные чахоткой, то бишь туберкулезом. Им была свойственна бледность. Кашляли кровью, которую нередко размазывали по подбородку. Тела иссыхали на глазах – вот тебе и ходячий покойник.
