скачать книгу бесплатно
– А не рановато ли ещё, – он опять ехидно улыбнулся. – Разве уже прошло две тысячи земных лет?
– Да, сейчас уже две тысячи первый год от рождества Христова.
– Не напоминай мне о моём сыне, – побагровел Босс. – Это из-за ваших предшественников он полюбил этих несчастных людишек, и сам спустился на землю. Он их любил, а они… Он до сих пор не может стать таким, каким был прежде. Я больше не хочу связываться с людьми.
– Совершенно верно, давно пора прикрыть этот проект. Помните, – обратился он к Петру и Павлу, – как ваша контора загубила Жизнь на Ялмезе, внедрив животное начало в их духовную жизнь? Они превратились в примитивных существ за ничтожный отрезок времени. Вы рискнули ещё раз, – он опять хихикнул. – И теперь решили внедрить духовную составляющую в животных. Вот видите, не прижилось, пора бы уже это понять. Выходит, животное всегда сильнее. Всё, эксперимент окончен.
– Нет! – воскликнул Павел. – Люди развиваются, они…
– Вы и сами знаете, что это неправда, – с уверенностью произнёс Босс. – Люди развиваются едино лишь с целью упрощения и увеселения своего животного бытия.
– Но дайте…
– Наша духовная крупица, по сути, так и не вышла из зачаточного состояния. Она необратимо умирает в этих обезьянах.
Павел разозлился, всё-таки этот урод ему очень сильно не нравился. Он повернулся к Боссу.
– Но мы имеем право на мессию, это оговорено в договоре об эксперименте. Вы обязаны нам разрешить…
– Иначе мы будем вынуждены обратиться в союз правителей Высших Миров, – добавил Пётр.
Вены на висках Босса вздулись, он был готов испепелить их взглядом.
– Вон вы как заговорили! Да если бы не мой сын, и ноги вашей здесь не было! Да кто вы такие? Тоже мне дух, ничтожные душонки этих неудачников! – Босс приподнялся с кресла и упёр руки в стол.
Пётр и Павел съёжились, ожидая чего угодно.
– Хрен с вами! Посылайте мессию, но знайте, если опять ничего не получится, я забуду про существование этого дурацкого эксперимента и вообще прикрою вашу лавочку.
Босс плюхнулся в кресло и обвёл их недобрым взглядом.
– Всё, можете идти.
Они слегка поклонились, естественно за исключением этого «красавчика», который всё-таки был с боссом на равных, так как состоял главой хоть и конкурирующей, но не менее важной конторы.
Выйдя из кабинета, Пётр облегчённо вздохнул и вытер пот со лба.
– Вот это ты, Паш, отчебучил!
– Что?
– Угрожать Боссу!
– А что ещё оставалось?
К ним подошёл конкурент.
– Ой, ребятки, ничего-то у вас не выйдет, можете попрощаться с вашими любимчиками и со своими регалиями, – он вновь ехидно хихикнул и ушёл.
– Как же он меня бесит… – процедил Павел.
– Знал бы босс, что он хотел совратить его сына…
– Кстати о регалиях, протри, наконец, свою шляпу, а то она уж совсем не блестит.
– А ну её, – Пётр махнул рукой, и они пошли в теперь уже общий кабинет.
Василий всю дорогу думал о сказанном. Он пытался понять, неужели все люди такие? Неужели все думают так же, как и они?
По пришествии домой Василий «крепко задумался в вопросе о правде».
За ужином он захотел узнать мнение матери.
– Ма, вот я сегодня разговаривал с Саньком и Михалычем и хотел бы теперь спросить тебя.
– Ну, спрашивай.
– Как по твоему надо жить?
– Эх, Вася, все люди, как люди, живут, работают, а ты всё какие-то философские вопросы решаешь. Тебе уже почти двадцать четыре года, а ты всё ещё какой-то ерундой занимаешься.
– Это не ерунда.
– Пора бы уже и жизнь начать обустраивать.
– А что значит обустраивать?
– А то и значит. Вон, Владик с пятого этажа, хорошо ж живёт, а ведь ему всего двадцать два. В таком возрасте, а уже важный человек, бизнесмен.
– Да не бизнесмен он никакой, а обычный бандит.
– Бандит, не бандит, а вон какие деньги зарабатывает, ездит на БМВ и собирается новую квартиру покупать.
– А как ты думаешь, кто правильно живёт: этот Владик или Александр Степанович из соседнего подъезда?
– Александр Степанович? Это тот врач что ли, глазник?
– Он самый.
– Конечно же, Владик. Александр Степанович вообще дурак, взятки брать не любит, машину себе так и не купил. Этак он, как в этой своей квартирке родился, так в ней и помрёт и даже на гроб денег не будет.
– Но ведь он врач, он людям зрение возвращает, делает доброе дело, а Владик наоборот только отнимает.
– Он не бандит, у него фирма.
– Знаем мы эти фирмы.
– Зато он живёт припеваючи, не то, что твой Александр Степанович.
– То есть, по-твоему, лучше под себя побольше нагрести, чем другим помогать?
– Да кому нужна эта твоя помощь?
– Но нельзя жить только ради себя.
– Вася, запомни, сейчас не то время, чтобы о ком-нибудь заботиться, думай только о себе, люди не прощают добра, а то ведь так и помрёшь в нищете. Если хочешь хорошо жить, не оглядывайся по сторонам.
– И ты думаешь, что надо быть эгоистом и жить только для себя? Поставить перед собой великую цель – заработать побольше денег?
– Да, а чего здесь такого?
– Да так, ничего.
– Чего стесняться, если все так живут?
– Все, все, все…
– А будешь жить для всех, тебя будут только использовать, да ещё и смеяться: «Вы только посмотрите, какой дурак – другим помогает, а у самого ни гроша за пазухой, ха-ха…», а в старости тебе никто даже и кружку воды не поднесёт.
– Но ведь ты веришь в Бога, ходишь в церковь, как ты можешь говорить такие вещи?
– Ну и что? Вера верою, а жизнь жизнью.
– «Как бы не проповедовали Христа, притворно, или искренно, я и тому радуюсь, и буду радоваться».
– Вот именно, Павел-то не дурак был, он понимал, что к чему.
– Как хоть…
– Бог не коммунист, он не разделяет людей на богатых и бедных, а лишь на хороших и плохих. Можно быть и богатым, и хорошим.
– «Проще верблюду пройти через игольное ушко, чем богатому попасть на небеса».
– По большей части так, но ведь есть и исключения.
– Хоть одно.
– Ну…
– И вообще, что значит, хороший и плохой?
– Хороший, это когда ты веришь в Бога.
– А как же грехи?
– Если веришь, то Бог всё простит. Все мы грешники, святых не бывает. Николай второй вон сколько людей загубил, одно кровавое воскресенье чего стоит, а стал святым, вот так-то.
– Святым он стал из-за того, что умер мученически.
– Да это каждый день кто-нибудь мученически умирает, а святыми от этого никто не становится. Значит, верил Николай в Господа Бога нашего, оттого и вознёсся, хотя и погрешил немало.
– Ничего-то тебе не докажешь, на всё у тебя есть ответы.
– Это потому что я права. В жизни главное хорошо пожить, а для этого нужны деньги, и чем больше, тем лучше.
– Вот ты говоришь, что главное – это хорошо пожить, то есть, я так понимаю, это значит себе на радость?
– Ну, в общем, да.
– А если я испытываю радость оттого, что людям добро делаю? Вот неважно для меня то, как я живу и всё тут.
– Это ты сейчас так говоришь, а повзрослеешь – поймёшь, что главное в жизни люди или деньги.
– Я и так уже не маленький.
– Это ты ещё особой нужды не испытывал, на голодный желудок-то особо не разлюбишься.
– А как же люди деньги в пожертвование отдают или, там, на аппаратуру для экспериментов тратят, на науку?
– Всё или мелочь, или для показухи, или с известным расчётом на своё будущее, хотят что-нибудь изобрести и продать это своё изобретение подороже. Это ты молодой ещё, идеалистом себя называешь, а вот от силы лет через пять, когда выбьешь эту дурь из своей головы и станешь нормальным человеком, одна у тебя будет цель – побольше заработать.
Василий понял, что доказывать что-либо бесполезно, и не стал ничего отвечать.
Мария Юрьевна посмотрела на висящие на стене часы.
– Заговорились мы тут с тобой, по телевизору уж пять минут, как «Поле чудес» идёт. Пошли смотреть, а то всё самое интересное пропустим.
Они встали и, быстренько убрав со стола, пошли смотреть телевизор.
«Поле чудес» Василий смотрел как-то урывками. По большей части он думал и молчал. Все его мысли на тот момент можно было свести к одному вопросу: «Как так можно жить?»
Глава 2
На следующий день Пётр и Павел сидели в своём кабинете и просматривали список претендентов на место мессии. Список был не очень-то внушительным.
Павлу надоело в пустую перебирать имена, и он отложил бумаги.
– Петь, я знаешь, что думаю? Надо сначала определиться, в какой стране должен появиться мессия.
– Можно и так, – согласился Пётр.
– Ты к какой больше склоняешься?
– Ну, точно не Индия и не Израиль, с пограничными им странами. Отдалённые тоже не подходят, по очевидной причине, Африка тоже…
– Ну, так что?
Пётр почесал лоб.
