Аргон

– Ты же подождёшь меня? – успокоившись, с надеждой в голосе спросила Телла.

– Скорее всего. Если ты, конечно, не будешь сидеть там до вечера. Не забывай, что я, вообще-то, волнуюсь, – улыбнулся Грэг и потрепал её по голове. – Только не ври врачу, – неожиданно перешёл на серьёзный тон Грэг, – тебе реально нужна помощь.

– Поверю на слово.

***

Персиковые стены, длинный стол и женщина со смуглой кожей лет тридцати в белом халате. У неё были острые черты лица и кофейные глаза. На бейджике Телла прочла надпись: «Миссис Гарсия»

– Добрый день, мисс Морган. Какие у вас жалобы?

– Телла, просто Телла. – Она повела плечами. Девушке не нравилось, когда к ней обращались так официально. – Меня беспокоят непонятные приступы, которые начались относительно недавно.

– И что с вами происходит во время этих приступов, Телла?

Психиатр вопросительно склонила голову и сложила тонкие руки друг на друга.

– Ну… Это что-то типа истерики, наверно. Неконтролируемой. Один раз всё вроде нормально было, а в понедельник я, видимо, после неё в обморок упала. Вот.

Морган нервничала – её выдавали трясущиеся руки. Страх перед врачами шёл ещё из детства, и она не могла его побороть, хоть миссис Гарсия и выглядела дружелюбно и понимающе.

– А истерики чем-то провоцируются или начинаются просто так?

– Да, в первый раз у меня сдали нервы, а во второй… Выдался очень трудный и неприятный день. Я поссорилась с другом.

Врач что-то записала в карте и посмотрела прямо в глаза девушке.

– Скажите, Телла, какое у вас настроение в последнее время? Бессонница, апатия, постоянная усталость, раздражительность?

Вопрос поставил её в тупик. Стелле было трудно делиться личным с незнакомым человеком. Она считала свои переживания чем-то интимным, неприкосновенным, тем, о чём рассказывать не следовало. Но Телла вспомнила про Грэга, который наверняка сидел в коридоре и переживал. Нужно было побороть себя как минимум ради него. Она же обещала.

– Если честно, подавленное. Я боюсь оставаться одна в своей квартире ночью, поэтому сплю редко. Я срываюсь на близких, которые хотят помочь, пью, чтобы заглушить навязчивые мысли и прошлое. Мне сложно сфокусироваться на работе, потому что устала. Просто устала. Устала жить так.

Прикусив губу, Телла постаралась сдержать наступавшие слёзы. Да, говорить правду было просто невыносимо.

– Может, воды? – участливо спросила миссис Гарсия и, когда Морган отрицательно помотала головой, вздохнула и продолжила: – Дорогая, у меня есть основания предполагать, что у вас депрессия или нервное истощение. А если судить по вашему виду, то кажется, будто и морите себя голодом. Как часто вы едите?

Телла машинально обняла себя.

«Неужели это так заметно? Я же совсем не худая, наоборот пухленькая».

– Эм… Иногда забываю поесть. – Сильнее впившись в накрашенные губы, она напомнила себе, что надо говорить правду. – Часто.

– Я советую обратиться вам к психологу, милая. Видно, что у вас случилось какое-то горе. Ещё сдайте анализы, пожалуйста, и приходите снова. Я запишу вас на следующую неделю, хорошо? Обязательно поговорим подольше и обсудим, что делать с вашим состоянием, договорились? – ласковым голосом спросила миссис Гарсия.

Телла замялась. В её планы не входил повторный визит к психиатру, однако она ещё раз напомнила себе про друга.

– Да, давайте. Но только можно вечером? А то на следующей неделе у меня дневные смены.

– Конечно, без проблем. В среду в шесть вас устроит?

Морган кивнула.

– До свидания, Телла. С нетерпением буду ждать встречи, – улыбнулась женщина.

– До свидания, миссис Гарсия.

Она закрыла за собой дверь и, выйдя в больничный коридор, вновь очутилась в мире лжи.

Торранса не было. Он ушёл и, как оказалось, ни черта не переживал.

*Я бы прошёл все муки ада,

Позволил бы пуле вынести мне мозг.

Да, я бы умер ради тебя, милая,

Но ты не сделаешь того же.

Девятая.

Если бы Телла могла, то сейчас бы не пила очередную бутылку горького малинового вина. Дёшево, вульгарно и невкусно. Но денег на другое у неё не было. Все запасы мартини и нормального вина были выпиты ещё в первый день.

Прошло три дня с похода к миссис Гарсиа, которые она провела дома. Морган плюнула на всё и взяла отгул на пятничную ночь, благо Марк уговорил строгого и беспощадного в некоторых аспектах босса дать его.

За окном уже стемнело, а под пледом стало жарко. Надо бы встать, понимала Телла, но её мышцы как будто парализовало. На полу третий день валялись пять выпитых до дна бутылок. В руке была ещё одна.

У Стеллы возникло чувство, будто она лежит так вечность и скоро начнётся омертвение тканей, появится запах мертвечины, кожу станут пожирать трупные черви и квартиру заполнит скопище мух. Однако и эта информация не заставила её встать, только если сделать глоток побольше.

Сиреневые волосы, корни которых уже начали отрастать, спутались, под глазами залегли бездонно-фиолетовые синяки, а тушь осыпалась, усугубляя и до того не слишком лицеприятную картину. На заметно исхудавшем теле растянутая, вся в пятнах от зубной пасты и капельках пролитого кофе и алкоголя футболка и свободные шорты. Изо рта вновь несло кислым и табаком. Самодельная пепельница – разрисованная красками кружка – стояла на кофейном столике, в зоне досягаемости. Там же лежала пара уже пустых пачек, одна заканчивающаяся, зажигалка и старенький ноутбук, на котором Телла смотрела какой-то много сезонный бред. Правда, уже час он был поставлен на паузу – слишком надоели противные голоса голливудских блондинок.

После прочитанного сообщения в пятницу смелость и поток жизненных сил исчерпали себя. Телла была опустошена.

«Меня Кристи попросила помочь. Не получилось дождаться тебя. Не обижайся,

Грэг».

Отправлено в 16:48.

Спустя пять часов. Без извинений. Торранс просто соврал, не выполнил обещание, а она, превозмогая себя, старалась исправиться, лишь бы он остался доволен и мог гордиться ей.

«Грэг не такой идеальный, коим хочет выглядеть.

Родители давно забыли, что у них когда-то была дочь.

Шер не вытерпел очередной истерики и слился.

Леон, а ты превзошёл их всех».

Телле показалось, что к глазам подступали очередные слёзы. Но коснувшись пальцами век и не ощутив влаги, она пришла к выводу, что слёзы наконец-то закончились и на их место взошло кое-что пострашнее. Апатия. Эта дрянная девчонка теперь сидела напротив и курила косяк, выпуская дым прямо в исхудавшее лицо девушки.

Она даже не представляла, как завтра утром пойдёт на работу. За эти дни её бросало в дрожь при одной мысли, что придётся встать и что-то делать. А сейчас стало как-то всё равно. Подружка нашептала, что из всех проблем есть выход. Но какой, пока что не уточнила.

Стелла постаралась вспомнить то время, когда она была счастлива. Однако попытки не увенчались успехом – мозг отчаянно отказывался воспроизводить моменты, в которых она распознала бы хоть что-то хорошее. Словно её окружил вакуум, беспросветный бесконечный космос, в котором погасли все звёзды, в том числе и солнце.

Ещё глоток. Кажется, что вместо крови по сосудам тёк алкоголь.

«Совсем спилась. Прямо как мой папаша», – Телла слабо улыбнулась.

Что правда, то правда. Отец у неё был никудышный. В принципе, как и мать. Её родители идеально друг друга дополняли: она законченная истеричка, всю жизнь проработавшая в забегаловке официанткой; он тиран, постоянно пьющий и избивающий жену и дочь. Понятно, в кого Телла пошла. Всю жизнь перед глазами был пример двух тонущих в болоте людей, ненавидящих себя и заодно своего нежеланного ребёнка. Уйти из дома в семнадцать казалось таким правильным, однако она всё равно сомневалась. В конце концов, они её родители, и девушка любила их несмотря ни на что. Однако, превозмогая свои чувства, Телла всё-таки сбежала. А после этого они ни разу не то чтобы не виделись, они даже не разговаривали.

С рождения Стелла была обижена на родителей, при этом продолжая их любить, но сейчас, вспоминая всё, хотелось одного – пожелать им отмучаться и сдохнуть поскорее. Может, правда, они уже давно на кладбище. Или где-то в канаве. Всё равно.

Морган не ходила в туалет, наверное, с обеда, потому что для этого нужно было встать. Теперь неприятное жжение сменилось болью, и она всё-таки заставила себя подняться. Опрокинула плед на пол, дрожащей рукой поставила бутылку на столик и нетвёрдой походкой пошла в туалет. Проходя мимо тумбочки в коридоре, Телла заметила телефон. После того как предупредила Марка, что не придёт, она забыла про него. Три дня он лежал здесь, такой же одинокий и брошенный, как и Морган.

Включив его, девушка сморщилась от яркого свечения экрана. А когда открыла глаза, то увидела десять пропущенных и шесть СМС. Сначала она немного удивилась, что не слышала звонков, а потом вспомнила про беззвучный режим.

Звонил в основном Грэг. Причём в последний раз – полчаса назад. Два пропущенных оставил Шер.

«Апокалипсис, что-ли? С чего все вдруг вспомнили про меня? То нахрен никому не сдалась, то центром вселенной стала».

Телла открыла диалог.

«Почему не берёшь?».

«Что-то случилось? Всё ок?».

Суббота, 17:46.

«Эй, Морган, ты жива?».

«Я не шучу, ответь».

«Чёрт, что случилось? Ты обиделась? Я не понимаю».

«Всё, достала. Через двадцать минут буду у тебя».

Воскресенье, 20:15.

Она посмотрела на часы – половина девятого.

– Супер, – сказала девушка хриплым голосом и продолжила свой маршрут, кинув телефон обратно на тумбочку.

Телла пока не знала, стоит ли открывать ему. Да и что она скажет? Твой поступок меня задел, а ты даже ничего и не понял?

После туалета Морган зашла на кухню, где её и застал звонок в дверь. Настойчивый стук и противная мелодия резали слух, заставляя двигаться в сторону раздражителя.

Посмотрев в глазок, Телла увидела каштановую шевелюру и её обладателя. Грэг Торранс собственной персоной.

– Открой! – раздался приглушённый выкрик.

Девушка застыла в нерешительности. Что выбрать?

– Я… Не пущу тебя, – робко и неуверенно произнесла она.

Мужчина перестал тарабанить.

– Может, я зайду, и мы всё по-человечески обсудим?

Подружка яростно начала шептать, мол, не смей впускать – он всё испортит. Телла не знала, кого выбрать.

– Что обсуждать? Ты ведь даже не понимаешь, что сделал.

– Так объясни мне.

Морган задумалась. Нужно было сделать выбор, который, вероятнее всего, определит её отношения с Грэгом. Упустить друга из-за такой, казалось бы, мелочи или простить его? Для Стеллы это мелочью не казалось, однако просто выкинуть из жизни близкого человека было выше её сил.

Щелчок, и дверь отворилась. Во тьму квартиры хлынул свет подъезда. Перед девушкой стоял не кто иной, как Торранс в своей любимой косухе. Он облизнул сухие тонкие губы и, как бы вопрошая, произнёс:

– Херово выглядишь, подруга.

Десятая.

– Чего надо?

Уже более уверенно начала Телла. Неловкость или даже вина, которую она заметила в глазах друга, придали сил.

– Можно не так грубо? Всё-таки я волновался, – осторожно проходя вперёд и закрывая за собой дверь, поинтересовался Торранс.

– Это твоё привычное состояние – волноваться за кого-то, – отрешённо бросила Морган.

Вмиг навалилась непонятная усталость, от которой хотелось просто упасть и не вставать.

– Да что произошло-то? Объясни по-человечески.

Телла на это только махнула рукой и заковыляла обратно в зал. Легла на ещё тёплый диван и взяла со столика сигарету с зажигалкой, подожгла и затянулась. Голова по мере поступления дыма в организм становилась всё более тяжёлой, и, в конце концов, опустилась на подушку. Грэг молча наблюдал за всем в дверном проёме.

Он уже приметил разбросанные бутылки и полную пепла и окурков кружку. Недовольно закатил глаза и сел туда, где раньше находилась подружка.

– Из-за Леона?

Телла выпустила новое облако дыма.

– Играешь в молчанку? Так по-взрослому.

– Пошёл к чёрту, кретин, – монотонно ответила девушка, не отрываясь от подушки, лишь выбросив бычок в самодельную пепельницу.

Глубоко вздохнув и досчитав до десяти, Торранс попробовал снова:

– Шэр искал тебя. Он ведь не виноват, что ты опять наступаешь на те же грабли. Хотя бы его пожалей…

Однако договорить ему не дала резко поднявшаяся Морган.

– Да с чего я должна его жалеть, тебя?! Уже очередь выстроилась! Кто следующий? Мой папаша? Леон? – кричала она. – Как же надоело! Я похожа на Мать Терезу, или что вы ко мне пристали? Даже сейчас я виновата. Когда кто-нибудь пожалеет меня, а?

Слёзы скапливались в уголках аквамариновых глаз и через секунду потекли по похудевшим щекам. Волосы противно лезли в рот.

Грэг недолго думая придвинул подругу к себе и крепко её обнял. Стелла не сопротивлялась, покорно уткнулась в мужское плечо. Всхлипы переросли в рыданья, а Торранс медленно водил рукой по содрогающейся спине и шептал:

– Поплачь, выпусти из себя то, что накопилось. Всё будет хорошо.

***

Бледно-фиолетовые облака плыли по постепенно светлеющему небу. Начинало всходить солнце. На улице было прохладно, но, несмотря на это, двое молодых людей стояли на балконе в одних футболках и молча тянули очередную сигарету.

Бетонная перегородка служила отличной подпоркой для локтей, а рассвет – хорошим успокоителем.

– Так и не хочешь поделиться произошедшим? – спросил Грэг.

Телла посмотрела вниз и протёрла красные опухшие глаза. Волнительное ощущение высоты заставило кожу покрыться мурашками. Или она всё-таки замёрзла.

– Тогда, у психиатра… Ты ушёл. Помочь какой-то очередной тёлке было важнее? Ты сказал, что волнуешься, а потом кинул. Я… – Морган зажмурилась, – хотела сделать так, чтобы ты мог гордиться мной, чтобы ты остался доволен. Но оказалось, для тебя это ничего не значило.

Торранс опешил. У него не возникло и задней мысли, что на Теллу этот уход произведёт такой эффект. Он никоим образом не хотел задеть её чувства, и уж точно помощь «очередной тёлке» не была для него важнее. Просто Грэг не подозревал, что настолько важен для подруги. От осознания этого факта ему отчего-то захотелось улыбнуться во весь рот, но он сдержался.

– Боже, Телла… Я и подумать не мог, что ты воспримешь всё так. Ещё и наехал насчёт Бейли. Прости. Я действительно кретин.

– Забей, проехали.

Пока мужчина переваривал свалившееся чувство вины, она продолжала смотреть на землю. Выкинув окурок и проводив его долгим взглядом, Морган задумчиво произнесла:

– Когда долго всматриваешься в бездну, бездна начинает всматриваться в тебя.

– И кто это сказал?

– Ницше, вроде.

Грэг не обратил особого внимания на неожиданный выпад девушки. Он размышлял о том, что же делать со сложившейся ситуацией, и успокаивал разыгравшихся в животе бабочек.

– Понятно.

Его сигарета тоже полетела в бездну. Она должна была упасть рядом с теллиной, если её, конечно, не сдуло ветром.

Морган наконец взглянула на небо, набрала побольше кислорода в лёгкие и потянулась. Где-то щебетали уже проснувшиеся птички, но в остальном пока оставалось тихо. Тишина была не гнетущей, не напряжённой, а расслабляющей. Она дарила невиданную доселе уверенность в завтрашнем (или уже наступившем) дне. Телла в последний раз взглянула на почти вставшее солнце и развернулась, чтобы зайти в квартиру.

– Такое чувство, будто на рассвете любое дерьмо забывается. Тебе хочется свернуть горы, покорить Нью-Йорк и начать худеть. На мгновение кажется, что жизнь не такая уж и хреновая, а все проблемы решаемы. Только скоро наваждение пройдёт, и ты снова очутишься в привычном болоте.

– Что за депрессивные мысли? – настороженно поинтересовался Грэг, но Стелла хлопнула балконной дверью.

***

На специально купленной лежанке, свернувшись калачиком, спал Фрид. Девушка опустилась на корточки, погладила кота. Он проснулся и посмотрел на Теллу своими изумрудными глазами. Каждый раз, когда Фрид так смотрел, Морган вздрагивала. Тот же самый пронизывающий насквозь взгляд, как будто гипнотизирующий. Она ненадолго зависла, погружаясь в воспоминания, пока Фрид не мяукнул и не напомнил, что на самом деле он кот, а не её мудак-бывший.

Телла насыпала в одну миску, которая давненько стояла пустая, корма, а в другую налила воды.

– Вот такая непутёвая у тебя хозяйка, ага.

Поставила греться чайник, как услышала неторопливые шаги. Торранс сел за стол и стал следить за подругой.

– Кофе будешь?

– Было бы чудесно.

Морган разложила растворимый кофе и сахар – три ложки себе, одну Грэгу – по кружкам и присела на табуретку напротив. Молчали, пока Телла не провела подушечками пальцев по его костяшкам, на каждой из которых была набита буква из слова «Аргон».

– Помнишь, как мы её набивали? – первым начал Торранс. Стелла улыбнулась.

– Конечно. Ты был жутким ботаником в очках и до смерти любил химию.

– А ты – безбашенной хулиганкой. Каким образом мы вообще подружились? Вся школа, по-моему, задавалась этим вопросом.

– Я просто подсаживалась к тебе на химии списывать, – фыркнула Телла, – ну и разглядела в тебе что-то. Потенциал бунтаря, наверно. И, как видишь, не прогадала.

Торранс заливисто рассмеялся, а Телла подхватила.

– Боже, что мы только не творили… – задыхаясь, произнёс мужчина.

– Испортила хорошего мальчика. Гореть мне в аду за это, вот как. – Грэг, смущаясь, прикрыл лицо рукой, а Морган сентиментально шмыгнула носом. – Как ты мне тогда объяснял: все называют лампы неоновыми, но на самом деле сделаны они из аргона, да? – друг кивнул. – И ещё сокрушался по поводу дискриминации. Тебе не кажется, что в этом есть какой-то смысл? Стереотипы а-ля фантик и конфетка, нежелание копнуть глубже?

– Ну и попёрло же тебя сегодня на умные мысли, – усмехнулся Торранс.

– Не знаю почему, но мне твои слова прямо в память врезались. Пять лет прошло, а я всё думаю о том, что кроется в этом безобидном слове. Я совсем идиотка, да?

Чайник наконец-то закипел, и Стелла поднялась заваривать кофе. К себе в кружку она добавила ещё немного молока.

– Ты не идиотка, просто любишь и хочешь во всём найти смысл. Пускай это будет слово или жизнь, не важно. За это ты мне понравилась, и пять лет назад я решил пойти за тобой. И, знаешь, ни разу не пожалел об этом безрассудном решении.

Морган слабо улыбнулась краешком губ.

– Если бы не я, у тебя были бы образование и престижная работа.

– Возможно. Но я получил нечто большее, чем это. Я обрёл свободу благодаря тебе, хотя ты и считаешь, что обделена ей. Наплюй на чёртовы устои и рамки, ведь все мы когда-нибудь умрём, – вот чему ты научила меня. – Девушка отвела взгляд, но Грэг взял её за руку и придвинулся ближе. – Телла, ты самый свободный и сильный человек, которого я знаю. Ты можешь делать всё, что пожелаешь: стать лучше родителей, выбраться из болота и даже покорить Нью-Йорк.

Стелла посмотрела в окно – солнце встало, однако ощущение собственной силы не прошло, вопреки её ожиданиям, а только недалеко спряталось, чтобы в подходящий момент вылезти наружу.

Одиннадцатая.

Телла и Грэг спали на кровати в весьма странных позах. Они уснули, когда мило болтали о всякой чепухе, а теперь ноги Морган покоились на груди мужчины. Её голова же чуть ли не падала с края кровати. Но сладкое посапывание девушки разбудило Торранса, и тот, отодвинув босые ступни в сторону и взглянув на часы, с ужасом обнаружил, что уже почти десять.

– Телла, чёрт, ты же на работу опоздаешь! – аккуратно тряся её за плечо, чертыхался Грэг.

– Какую работу? – недовольно отмахнулась Морган. – Отвянь, я бомж.

– Если бы у тебя на счету в банке был миллион на безбедное существование, я бы отстал. Но у тебя всего несколько десятков долларов, живо вставай!

Стелла всё-таки упала на пол, однако тут же подскочила. Она взяла телефон в руки и поняла, что до её смены оставалось всего двадцать минут.

– Почему ты не разбудил меня раньше? – снимая засаленную футболку, наехала на друга Морган.

– Во-первых, я сам проснулся недавно, а на мои попытки ты лишь отмахнулась. Во-вторых, красивый лифчик, – усмехнулся Торранс.

Девушка хотела было прикрыться, но передумала и только раздражённо зашипела. Развернулась и взяла с кресла валявшуюся там бежевую рубашку.

– Господи, ты что женскую грудь не видел?

– Действительно, твою грудь я видел во всех подробностях.

В наглую физиономию полетела смятая футболка. Грэг успел поймать её и рассмеялся.

– Тебе пятнадцать что-ли? Чего стесняться? Мы взрослые люди, всё понимаем.

Морган застегнула последнюю пуговицу и схватила сарафан.

– Это был секс по пьяни, один единственный раз. Сколько можно вспоминать? – выпалила Телла и выбежала в коридор. Она не успела заметить изменившееся выражение лица друга.

***

Старая жёлтая лампа мигала, Марк был не в духе и постоянно ворчал, посетители жадничали, оставляли мало чаевых. Эта печальная обстановка вогнала Теллу в уныние, и она схватила очередной мешок мусора.

– Я на перекур.

– Только быстрее. Скоро твоя смена закончится уже, потерпеть никак? – недовольно спросил повар.

– Ну, ты чего такой ворчливый сегодня? Даже забыл про нашу традицию, – постаралась сказать как можно более мило и весело Морган.

Марк потёр опухшие глаза и заговорил спокойнее.

– Встал не с той ноги, наверное. Прости, Телла. И помни, курение убивает! – улыбнулся он.

– Я быстро, – помахала свободной рукой девушка и вышла через чёрный вход.

Она выбросила в неожиданно пустой бак мусор, и тот шумно соприкоснулся с металлом. Закурив последнюю сигарету из пачки, Стелла достала телефон и открыла сообщения.

Шер был в сети полчаса назад.

Морган немного подумала и начала писать:

«Слушай, надо встретиться. У тебя получится завтра в семь вечера? В том же самом кафе».

Отправить.

В тот самый момент, когда Телла нажала кнопку, дверь распахнулась, и вышел Марк.

– Посетитель. Выгнать бы его, конечно, но это твоё дело. – Стелла удивлённо посмотрела на мужчину, не понимая, кого стоило бы выгнать.

– В каком смысле?

– Иди, узнаешь. – Марк зашёл обратно, девушка последний раз затянулась, выбросила сигарету и забежала следом.

«Может, это какой-нибудь пьяный тип или обдолбанный мужик или Шервуд заявился?» – мысленно перебирала варианты Морган.

Но когда она увидела этого «обдолбанного мужика», то сердце остановилось и через секунду стало биться с удвоенной силой. За столиком сидел он в любимом чёрном свитере и непринуждённо рассматривал витрины, сложив ногу на ногу.

Встретившись взглядами, Леон улыбнулся, а Телла взяла себя в руки и подошла к нему

– Что ты здесь забыл? Не бургер ведь.

– Сообразительная. – Бейли вскинул голову и самоуверенно произнёс: – Я пришёл за тобой. Помнишь, как я тебя раньше встречал?

– Это было всего пару раз, – закатила глаза девушка.

– Неважно. Пошли домой.

До конца смены оставалось ещё полчаса. Телла, конечно, могла сбежать, но стоило ли оно того? Нервно перебирая пальцами края сарафана, Морган сглотнула. Перечить ему было страшно, нужно признаться.

– Нет, моя смена не закончилась, да и вообще, у нас давно разные жилплощади, – бегло протараторила она.

Леон удивлённо изогнул густую бровь и растрепал угольного цвета волосы.

– Интере-есно, – загадочно протянул он, – и давно ты стала такой принципиальной?

Телла отвела взгляд, не зная, что ответить. На её счастье зазвенел колокольчик, уведомляя о приходе нового гостя, и Морган стремительно зашагала в его сторону.

«Чёрт, чёрт, чёрт! Что сказать? Согласиться или отказать? Когда я ему вообще отказывала? Боже, почему именно сейчас?» – миллион вопросов кружился в маленькой голове и грозился взорвать её на такое же количество кусочков. Только Стелла решила измениться, как Лео снова разрушил все добросовестные планы. Он, словно безумная безжалостная буря, вторгался в и так потрёпанный мирок и крушил, крушил, крушил всё на своём пути, оставляя лишь жалкие ошмётки. Но Теллу неоспоримо тянуло к нему, и именно эта болезненная привязанность сделала её такой беспринципной и жалкой. Оскорби Леон её, ударь, унизь, она всегда прибегала при первом же зове хозяина. Морган давно уже плюнула на свою гордость и растёрла ботинком. Она перестала сопротивляться. Силы закончились.

Отдав заказ Марку, который участливо спросил, не нужно ли выгнать парня, Телла отрицательно покачала головой и вернулась за столик к бывшему.

– Отнесу последний, и пойдём, – прошептала девушка, прикусив губу.

– Правильный ответ, солнце. – Лео убрал выбившуюся сиреневую прядь за ухо, и Телла невольно вздрогнула от прикосновения холодной руки. – Не бойся, дорогая, я всего-навсего забочусь о тебе.