Персы. Книга первая исторического романа «Скифы»

– Вот только как его заполучить? – сказал задумчиво Дарий. – Ведь даже с тестем мы все равно будем в меньшинстве.

– Остаются другие, и, по крайней мере, один из них должен стать нашим союзником. Я беру на себя Артимана и Интафрена. А ты переговори еще раз с Гобрием, и упор делай на ваше родство и упрямство отца.

– А если все-таки не получится?

– Тогда мы отправимся в Персию, а там сами провозгласим тебя царем.

Сыну Гистаспа подумалось, что там, в Пасаргадах46, царем изберут скорей всего отца, что совсем не огорчило бы Дария, побаивающегося брать на себя такую колоссальную ответственность. Но с другой стороны, он понимал, что должен сделать все возможное, отстаивая здесь право младших Ахеменидов на царскую власть.

– Пока же постарайся убедить тестя, и, главное, так, чтобы Отан ни о чем не пронюхал, – поучал друга Гидарн. – Есть у меня еще одна задумка. Ведь я не просто так согласился сопровождать царский двор. Хочу переговорить с Атоссой, ведь она сейчас единственная законная наследница Кира. Если мне удастся уговорить ее выйти за тебя замуж, твоих прав на престол уже никто не сможет оспорить.

– Но я не хочу на ней жениться, – возразил изумленный Дарий, сразу подумав, как такой поступок воспримет Артистона.

– Тогда на ней женится этот разжиревший боров Отан и у нас будут проблемы.

– Да ведь он старик…

– В том-то и дело! – усмехнулся Гидарн. – Надеюсь, она это тоже понимает…

Глава восьмая

В день переворота Атосса проснулась от криков и шума. Как дочь Кира, она пользовалась при дворе особыми привилегиями. Одна из них заключалась в определенной свободе, причем не только на женской половине царского дворца. Даже старший евнух признавал за ней такое право.

Но сегодня дверь ее покоев, выходившая в центральный дворцовый коридор, оказалась запертой снаружи. Очень удивившись этому обстоятельству, она тогда решила пройти через внутренний двор, где обычно царские жены встречались, чтобы посудачить или отдохнуть в небольшом садике. Атосса редко там бывала, предпочитая вместо глупых и пустых разговоров одиночество, из-за чего ее недолюбливали, считая высокомерной.

Выйдя во внутренний дворик, она нашла здесь всех жен царя и их служанок, встревоженных необычным происшествием. Снаружи у дверей женской половины дворца почему-то вместо привычных евнухов стояли воины, которые никого не выпускали, ссылаясь на распоряжение начальства.

О случившемся убийстве перепуганные женщины узнали намного позже. Принесла эту новость одна из служанок, которую позвали убраться в царских покоях.

– Там все было в крови, – рассказывала она, захлебываясь от волнения и пережитого страха. – А из разговоров воинов я поняла, что Бардия и Спитак убиты…

Данный государственный переворот не сулил дочери Кира ничего хорошего, она прекрасно понимала, кто его зачинщики. Атосса не раз предупреждала сводного брата, что потакание Спитаку добром не кончится. Сознавала она и то, что теперь уже персидская знать ни перед чем не остановится.

Совсем другие чувства испытывала Федима, услышав о случившемся. Полное самодовольное лицо дочери Отана сияло от счастья.

– Я все же отомстила подлецу, – заявила она ликующе, имея в виду отвергнувшего близость с ней Бардию. – Осталось еще разобраться с этой стервой Пармидой. Теперь она дорого мне заплатит за все унижения…

Тут, увидев выходящую из своих покоев Пармиду, глаза Федимы налились гневом, и, схватив попавшуюся под руку метлу, она кинулась на обидчицу. Все произошло так быстро, что Атосса, находившаяся рядом с дочерью Отана, даже не успела попытаться ее остановить. Дальше в драку цариц ввязались служанки, и поднялся такой визг и крики, что дочь Кира закрыла ладонями уши.

Потасовка могла не закончиться простым избиением, не появись вовремя Отан и воины. С большим трудом им удалось разнять дерущихся женщин, но Федима все продолжала неистовствовать, раздавая оплеухи направо и налево. Отцу даже пришлось отхлестать ее по щекам, чтобы привести в чувство.

– И это твоя награда, – обиделась та, сразу как-то обмякнув и разрыдавшись. – За все то, что я сделала, чтобы вам было проще избавиться от ублюдка.

– О чем ты? – удивленно посмотрел на дочь бывший хазарпат.

– О тех слухах о самозванце, которые я распустила…

– Атосса, помоги ей прийти в себя и не молоть всякую чепуху, – попросил Отан дочь Кира, которая с любопытством прислушивалась к каждому слову Федимы. – И проследи, пожалуйста, чтобы впредь подобных драк здесь не происходило. Если понадобится, применяй силу. Охрану я предупрежу, чтобы твои распоряжения выполнялись незамедлительно.

Атосса не стала спорить, сразу уведя Федиму в ее покои. Но та еще долго не могла успокоиться, проклиная отца, Пармиду и остальных своих недругов. Только ближе к полудню дочь Кира вернулась к себе, где в спокойной обстановке могла подумать о случившихся трагических событиях.

Судя по всему, ее положению пока ничто не угрожало. Бардия приходился Атоссе всего лишь братом по отцу, причем их родство многими ставилось под сомнение. С другой стороны, она, разумеется, не верила в убийство истинного Бардии Прексаспом, да и как можно было поверить в такую чушь. Но и выступать сейчас в защиту убитого брата не собиралась.

Отличаясь неженской практичностью в подобных вопросах, Атосса никогда не позволяла чувствам завладеть разумом. А он ей подсказывал, что после гибели Бардии она является единственной законной наследницей отца. Разумеется, Атосса не надеялась, что заговорщики станут считаться с ее правами, но заставить их прислушиваться к мнению дочери Кира, было ей вполне по силам.

И случай начать отстаивать свои права представился Атоссе даже раньше, чем она предполагала.

На следующий день после убийства царя к ней за помощью обратился Гидарн. Ему надо было готовиться к отъезду, но на женскую половину дворца посторонние мужчины не допускались. И так как все евнухи погибли, защищая царские покои, у него, естественно, возникли проблемы.

– Я понимаю, царевне не пристало этим заниматься, – заранее извинился он. – Но обстоятельства вынуждают меня просить тебя проследить за сборами. Честно говоря, мне просто больше не к кому обратиться, а завтра мы должны выехать в Акбатаны.

– Хорошо, я помогу, – охотно согласилась дочь Кира.

Ей польстило, что Гидарн обратился именно к ней, а не к Федиме. К тому же, занявшись сборами, она хоть как-то могла отвлечься от не покидавших ее тревожных мыслей.

Атосса уже догадывалась, что новым царем, вероятно, станет Отан. Бывший хазарпат приходился ей дядей по матери и был старше на тридцать лет. Так что перспектива стать его женой совсем не прельщала дочь Кира, к тому же она боялась повторить участь сестры Роксаны, которая умерла при родах. Тогда придворный врач сказал, что виной всему их близкое родство с Камбисом. И Атосса хорошо запомнила его слова.

Однако сейчас ее больше всего тревожило то, что персидская знать, похоже, была не намерена затягивать с выборами царя. Правда, утренний отъезд части заговорщиков в Акбатаны отсрочил это решение. Но надолго ли? Так или иначе, у нее оставалось совсем мало времени, чтобы напомнить им о себе.

Вечером того же дня Атоссу опять навестил Гидарн. Рассеянно выслушав ее отчет о подготовке к отъезду, он поблагодарил дочь Кира за хлопоты и как бы между прочим сообщил о возникших на вчерашнем собрании разногласиях.

– А я думал, ты все знаешь, – признался он удивленно в заключение рассказа. – Вероятно, Отан слишком торопился сегодня утром. Иначе трудно объяснить его забывчивость, ведь во многом от тебя зависит выбор нового царя.

– Как это? – спросила Атосса, с выражением непонимания на лице посмотрев на Гидарна.

– После смерти Бардии ты являешься вдовой и можешь распоряжаться своей судьбой как пожелаешь. С другой стороны ты дочь Кира и его законная наследница. Так что при выборах царя этого нельзя будет не учитывать.

– Сомневаюсь, что кто-то станет интересоваться моим мнением, – призналась, печально вздохнув, царица.

Атосса не отличалась броской красотой, как ее младшая сестра Роксана. Несколько грубоватые черты лица, унаследованные от отца, делали старшую дочь Кира не особенно привлекательной. Но сейчас эта двадцатипятилетняя задумчиво-грустная женщина показалась Гидарну удивительно красивой.

– Поинтересуются! – пообещал он ей. – А если забудут, мы с Дарием напомним. Жаль только, что, по нашим обычаям, женщина не может управлять государством. Ведь царствует же над саками Томирис, и неплохо справляется.

– Она всего лишь опекунша своих детей, – заметила дочь Кира, понимая уже, куда клонит Гидарн. – А у меня детей нет.

– Думаю, и не будет, если царем станет Отан. Да и какие, собственно, у него права на персидский престол? Дальнее родство с Киром, да и то по женской линии.

– Но и у младших Ахеменидов их не много, – возразила, сама не зная зачем, Атосса.

– Поэтому нам и стоит заключить союз, – предложил Гидарн, посчитав, что плод созрел и его пора попробовать на вкус. – Тогда мы могли бы обещать, что твой старший сын унаследует корону деда.

– Так это сватовство? – лукаво улыбнулась дочь Кира.

– Можно считать и так. Дарий в курсе нашего с тобой разговора.

– Тогда я должна подумать.

Предложение Гидарна сразу показалось ей привлекательным, Атоссу только смущало упрямство Отана. Она очень сомневалась, что тот когда-нибудь согласится признать одного из младших Ахеменидов персидским царем. А иметь такого врага, как дядя, ей совсем не хотелось.

С другой стороны, Дарий был почти ровесником, к тому же став с ее помощью царем, никогда не посмеет забыть, кому обязан своим возвышением. Только при этом условии она сможет стать истинной царицей, с мнением которой считаются. А если еще родит наследника, то не прислушиваться к ее словам будет просто невозможно.

В жизни любой женщины наступает такой момент, когда отсутствие детей становится если не трагедией, то поводом чувствовать себя порой глубоко несчастной. И последнее время Атосса все чаще стала об этом задумываться. Так что когда Гидарн пришел за ответом, она согласилась им помогать.

– Только я хочу знать все ваши планы, – поставила условие Атосса. – Пойми, это в ваших же интересах. Как дочь Кира, я могу во многом помочь.

– Ничего не имею против такого условия, – весело и снисходительно улыбнулся Гидарн. – Наши планы в общих чертах таковы: если на собрании, которое состоится в Акбатанах, мы окажемся в меньшинстве, то нам ничего не останется, как уехать в Персию и уже там провозгласить Дария царем. Для того чтобы победить, нам необходимо заручиться поддержкой еще двух-трех влиятельных сторонников среди персидской знати. И ты, в этом как дочь Кира, нам как раз можешь помочь.

– С кем я должна поговорить? – поинтересовалась она решительно.

– Прежде всего, с нашими ранеными товарищами – Артиманом и Интафреном. Они поедут вместе с нами, так что повидать их для тебя не составит труда. Хотя, честно признаюсь, я даже не знаю, как к ним подступиться.

– Хорошо, я постараюсь сделать их нашими сторонниками.

Услышав имя Артимана, ей сразу подумалось, что тот, несомненно, захочет узнать истинного виновника гибели отца. Еще раньше Атосса подозревала, что именно Федима распустила тот нелепый слух об убийстве настоящего Бардии патисахом. А после драки с Пармидой та сама в этом призналась. Так что если Артиману все рассказать, то у него не может не возникнуть подозрений в причастности к гибели Прексаспа и самого Отана.

Посвящать в задуманную интригу Гидарна Атосса не стала, все равно тот ей ничем не мог помочь. Жаль только, времени у дочери Кира было совсем мало. Однако, унаследовав от отца не только черты лица, но и его характер, она не привыкла отступать перед трудностями.

Глава девятая

Как ни торопился Маздак поскорее попасть в Акбатаны, въехал он в мидийскую столицу только к полудню. Слишком уставшие лошади и так под конец еле плелись.

На первый взгляд в Акбатанах все было спокойно, лишь улицы города, которыми проезжал хазарпат, показались ему как-то необычно малолюдными. Наглухо закрытыми нашел он и ворота царской крепости. Одному из его спутников пришлось долго стучаться, пока в проеме башни над воротами не появился заспанный стражник.

– Что надо? – ворчливо спросил он, с любопытством оглядев всадников.

– Открывай ворота, не видишь, кто перед тобой, – крикнул подъехавший Маздак. – И пошевеливайся, если не хочешь отведать плетей!

Однако, к удивлению хазарпата, его угроза не произвело на стражника никакого впечатления.

– Да будь ты хоть сам царь, ворот открывать не велено, – сообщил тот, грязно выругавшись. – Так что проваливайте, пока целы!

– Тогда позови Гарпага! – приказал хазарпат, посчитав недостойным для себя отвечать на наглую выходку простого воина или десятника.

– Его нет в крепости.

Заявление стражника очень удивило Маздака. Уезжая позавчера из Акбатан, он строго-настрого приказал спаспату мидийской столицы никуда из крепости не отлучаться.

«Совсем распустился. Ну, я ему покажу!..» – зло пообещал про себя хазарпат.

Пока же ему ничего не оставалось, как послать одного из воинов разыскать Гарпага. Спаспат жил на другом конце города, и, чтобы не терять времени, Маздак решил заехать к правителю Акбатан Датафарну. С ним тоже нужно было как можно скорее повидаться, а проживал он как раз неподалеку.

«Хорошо, что я не поторопился привезти сюда жену и сына», – подумал Маздак, проезжая почти пустынными улицами столицы, представив, что здесь начнется, когда горожане узнают о подлом убийстве царя.

Подъезжая к дому правителя мидийской столицы, Маздак еще издали увидел собравшуюся на улице вооруженную толпу, штурмовавшую жилище Датафарна. Никто из нападавших мятежников даже не обратил внимания на воинов хазарпата. А тот, услышав раздающиеся в толпе выкрики «Бей магов!», сразу же повел свой небольшой отряд в атаку. И через четверть часа смутьяны были разогнаны.

– Ты подоспел вовремя, – признался хозяин, чуть не плача от радости. – А я уж думал, мне конец.

– Что у тебя здесь происходит? – обеспокоенно спросил Маздак, увидев десятки трупов, валяющихся во дворе дома правителя Акбатан.

– Сам ничего не понимаю, – растерянно признался тот. – Час назад на улице собралась толпа и начала штурмовать мой дом. Причем среди этого сброда я заметил даже воинов Гарпага.

– Значит, и спаспат столицы участвует в заговоре, – предположил вслух хазарпат и рассказал Датафарну о событиях, произошедших в Ниссайе.

Чем дольше он говорил, тем мрачнее и испуганнее становилось широкое рябое лицо правителя Акбатан. Он тоже получил свою должность благодаря дальнему родству со Спитаком, и теперь ему не приходилось рассчитывать на снисхождение мятежников.

– Какое несчастье, что же делать? – по-бабьи запричитал Датафарн, когда Маздак закончил рассказ. – Они ведь всех нас перебьют…

Хазарпат сам прекрасно осознавал нависшую над ними опасность, но еще плохо представлял, с чего ему следует начать. Разумеется, надо было как можно быстрее арестовать всех родственников и друзей заговорщиков. Но как это сделать, когда в твоем распоряжении всего сотня воинов? Он пожалел, что оставил Амисту большую часть дружины, рассчитывая на ратников, находившихся в царской крепости.

Со столичной знатью Маздак был почти не знаком и очень смутно представлял, на кого из них можно положиться. Мало чем помог бы ему в этом и Датафарн, недавно переехавший в столицу. На поддержку горожан тоже пока не приходилось рассчитывать, так как оба они не обладали каким-либо серьезным авторитетом у простонародья.

Но и бездействовать было смертельно опасно. Тем более что мятежники могли в любую минуту вернуться с подкреплением. Прежде всего Маздак решил подыскать более безопасное место. Лучше всего для этой цели подходил подаренный ему царем дворец. Правда, он находился за городом, но зато был довольно просторным и обнесен высокой каменной стеной. А главное, все знали, что там уже давно никто не живет.

– А как же я?.. – снова запричитал Датафарн, услышав о немедленном отъезде Маздака. – У меня ведь семья, и я не могу ее здесь оставить…

– Забирай всех с собой, но только поторапливайся! Через четверть часа мы выезжаем.

Когда правитель побежал готовиться к спешному отъезду, хазарпат позвал знающих Акбатаны воинов. Их он послал разведать обстановку в городе и зайти к его немногочисленным знакомым, преданность которых не вызывала сомнений. Нужно было как можно скорее собрать всех сторонников Бардии и Спитака вместе.

Как ни торопил Маздак Датафарна со сборами, выехать они смогли только через час. Улицы города были уже совсем пустынны, только в нескольких местах им встретились небольшие группы людей, которые, завидев отряд всадников, быстро разбегались. Так без каких-либо помех они выехали из города и добрались до загородного дворца хазарпата.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Персидский залив и Средиземное море. См. на картах названия рек, городов и племен (здесь и далее примечания автора).

2

Или язаты (авест. «достойные почитания») – военное сословие в Мидийском, а позже и Персидском государстве.

3

Согласно Геродоту, так персы называли всех скифов.

4

Спитам, будучи магапатом (дословно: глава племени магов), – проводил религиозную реформу, заменяя многочисленных родовых богов единым – Ахурамаздой.

5

У Ктесия Книдского они Спитак и Метаберн.

6

Точнее, кшатрапас – хранитель царства, наместник.

7

Нет никаких оснований отождествлять Аракс с Амударьей или с ныне пересохшим руслом Узбоя. Смотри: Геродот, книга 1, п. 202, 209, и упоминания других древних авторов об этой реке.

8

Область в низовьях Аракса.

9

Область, находившаяся на стыке современнойГрузии, Армении и Азербайджана.

10

Жители Ливийского оазиса Сива.

11

У Геродота Отан – сын Фарнаспа, а значит, родной брат Кассанданы, матери Камбиса. В бехистунской надписи он сын Сухра, что, скорее всего, связано с различием персидского и мидийского языков.

12

Потомки внука Ахемена Ариарамна.

13

Июнь – июль.

14

Высшая должность при персидском дворе (дословно: великий глава).

15

Геродот ошибся, называя ее дочерью Кира. Иначе трудно объяснить, почему ее сыновья носят имена деда Дария – Арсама и его тестя – Гобрия.

16

Древний город и государство, а позже одна из областей коренной Персии.

17

Напиток, который Заратуштра считал омерзительным зельем, хотя у его последователей он стал ритуальным.

18

Пророк, проповедовавший особую разновидность единобожия, где Ахура Мазда признавался единственным богом, но ему противостояла некая сверхъестественная сила Анхра-Манью (злой дух). А в их постоянном противоборстве участвуют люди, совершая добрые дела или творя зло.

19

Дед Кира Второго, ставшего царем Мидии и прозванного Великим.

20

Отец Кира Великого, дед Камбиса Второго, после которого царем стал его сводный брат Бардия.

21

Замок, укрепленная усадьба.

22

Ахурамазда (ахура мазда – на авестийском языке «господь мудрый») – бог последователей Заратуштры.

23

Другое имя сына Спитама и Амитиды, дочери мидийского царя Астиага – Гаумата.

24

Мидийское племя, из которого происходили самые ярые приверженцы учения Заратуштры; позже так стали называть всех жрецов этой веры.

25

Или патиазат – глава азатов Мидии.

26

Здесь и далее маг обозначает племенную принадлежность.

27

У Геродота его имя Аспатин. Однако он ошибся, приняв название главы конюших за имя сына Прексаспа.

28

Дословно: глава казначеев. У Ктесия Книдского в «Истории Персии» упомянуты Артасир и Багапат, но второе имя является всего лишь должностью.

29

Так еще называли вавилонцев, потому что до захвата персами Вавилона там правила халдейская династия. Причем сами халдеи быстро растворились среди жителей этой страны.

30

Или парасанг – 5549 метров.

31

Точнее, багаядийа (сентябрь – октябрь) – название месяца и праздника урожая.

32

Потомки исторических скифов, оставшиеся жить на ассирийских землях после возвращения большинства соплеменников на северный Кавказ.

33

Титул главы сагартиев, вероятно переводимый как «царь даров» (дваров).

34

Точнее, Сикаяуаватиш – мидийская крепость и столица области Ниссайя.

35

Мидийский царь, отец Астиага, при нем Мидия освободилась от господства скифов.

36

Персидский локоть – 440 миллиметров.

37

Глава стражников.

38

Данное обстоятельство позволило персам позже утверждать, что трон захватил Лжебардия, а не настоящий брат Камбиса – Бардия.

39

Индоиранский бог клятвы и соблюдения договора. Большинство персов в то время поклонялись своим племенным богам.

40

Евнухами становились только скопцы, но гарема в позднем значении этого слова тогда еще не существовало. Да и многоженство было редкостью.

41

Это не имя, а титул или прозвище; дословно: тахма – сильный, читра – род.

42

Скифский короткий меч; именно от слова «акинак» происходит название «кин-жал».

43

По-ассирийски – ишшак, откуда оно было заимствовано мидийцами. Кстати, именно от него происходит иранское название государя – шах.

44

Государство, располагавшееся на территории Иранского Азербайджана, в начале шестого века до н. э. было захвачено Мидией.

45

Позже Хазаркаджена (Великая Каджена), от которой происходит современное название «Азербайджан».

46

Столица коренной Персии (вероятно, искажение от «хазаргарда», что означало «великий дом»).