Варенье Сотворения или великий сказ о дураке Горазде, бой-девице Машутке и коте Рыжуне

Начали тут все наперебой делать заказы. Несчастный коргоруша едва записывать в блокнот успевал. Наконец каждый получил, что желал. Начали столоваться, да обсуждать, как бы скорее до царского дворца добраться. И тут Горазду, от волнений в животе, мысль в голову пришла. Под стать его способностям.

– А помните, друзья, как ловко те разбойники на ветрах летали?! А что, если и мы так же сделаем?!

Вскочил он, поднатужился, да как даст залп с треском и рокотом.

– Будь здоров, – хмуро проговорил кот, продолжая наворачивать перепела.

– Вот уж, приятного аппетита! – воскликнул Волибор. – Дурак и есть!

– Дайте-ка я ещё разок попробую, – с натугой выдавил Горазд, готовясь ко второму удару.

Благо, Гоша его успел остановить:

– Ты кишки не надрывай, вьюноша. Штаны только порвёшь. Разбойники не просто так умели ветра седлать, им эту особенность хозяин мой бывший в обмен на очередную жертву подарил. Спросил, чего бы они хотели, а эти пьяные были, вот один с дуру и пожелал такую чушь.

– Эка незадача, – всплеснул руками расстроенный Горазд. – А ведь идея хорошая была.

– Да уж лучше не придумаешь, – буркнул Рыжун, выкинув обглоданную кость в высокие заросли пёстрых луговых трав. – Сейчас я гляну кой-чего…

С этими словами он распахнул книгу и углубился в её изучение. Спустя пару минут просиял улыбкой и воскликнул:

– Вот, есть в здешних краях одна животинка! Сейчас приведу.

Вскочил на все четыре лапы, нырнул в траву и был таков. Назад не возвращается и не возвращается. Уже как-то неловко стало, все елозят, разные места чешут. Нет кота и всё тут. Только ветер травы качает, шуршит в них, будто тоже Рыжуна ищет.

– Ну… так и что? – обвёл всех взглядом Волибор, словно бы они именно его так разыгрывали.

– Ку-ка-ре-кинул нас кошак! – возмутился петух.

Но тут как раз трава зашумела, затрещала и начала гнуться, будто нечто большое сквозь неё прорывалось. Путники повскакивали, от дороги прянули, Машутка за палицу схватилась. И вдруг из зарослей показался хомяк. Здоровенный, такой, жирненький, размером чуть ли не с телёнка, разве только поприземистее. Верхом на нём Рыжун сидит, соломинку во рту крутит, да ухмыляется. Вслед за ними ещё три хомяка поспевают. И идут так покорно, точно ручные.

– Вот, каких я вам скакунов привёл! – довольно воскликнул кот, разведя лапами. – Давайте, запрыгивайте. Мигом до стольного града Антырского нас домчат! А ты, Военег, ко мне вскарабкайся тогда, места как раз на двоих зверей хватит.

– Где ж ты таких раздобыл? – почесал затылок богатырь. – Сколько на свете живу, куда не забирался, а хомяков ездовых ещё не встречал.

– Не нравится – не езжай, – безразлично брякнул кот. – И смотрите, держитесь покрепче. Они – ух какие шустрые!

Так и поскакали на хомяках дальше. А те летят, как ветер, только пыль позади клубиться. Сколько верст до сумерек проехали – и не заметили, но подобрались ближе к вечеру к перекрёстку семи дорог. Посередь указатель стоит: столб с несколькими табличками в виде стрелок. Да только подойти к нему нельзя, потому как в самом центре перекрёстка буйный пылевой вихрь пляшет. Как хомяки его увидели, встали, взвизгнули, вмиг уменьшились и дали дёру в траву. Не ожидавшие такого поворота ездоки прямо так и попадали, все зады себе отбили. Один только петух Военег куцыми ощипанными крылышками взмахнул и кое-как удержался.

– Диво какое, – ахнул Горазд, глядя вслед «скакунам». Затем и вихрь приметил. – Смотрите, братцы, кажись черти женитьбу устроили!

– Некстати это, – вздохнул Волибор. – Хорошо бы глянуть, куда дальше идти. А с нечистью нам не управиться одними голыми руками да колотушкой. Тут вам не разбойники. Затянут к себе в вихрь на «свадебку» – и конец!

Стали они думать, как быть. Машутка предложила переждать просто, но «чёртова свадьба» и не думала утихать. Даже наоборот. Стали слышны скрипучий смех, улюлюканью и пьяные песни. А вихрь словно к путникам пододвигается. Те чуть назад отошли. Небо тем временем темнеет, ночевать посреди дороги – то ещё удовольствие, особенно с таким соседством. Только идти невесть куда ничуть не лучше.

– О, знаю! – воскликнул Горазд.

Размотав скатерть, встряхнул ею хорошенько, так что Гоша из неё сам выпал на землю. Заспанный, в ночном колпаке, глаза протёр и спросил:

– Чего это вы на ночь глядя трапезничать надумали?

– Нет, нам не надь, – довольный своей задумкой, заулыбался Горазд. – Ты бы мог вон с теми бесами поговорить, чтобы они нас пропустили?

– Поговорить могу, а вот пропускать они вас не станут, – сразу приземлил его коргоруша. – Я им не авторитет. Да и что я сделаю, ужин им приготовлю или торт свадебный?

Не успел дурак раздосадоваться, как откуда-то с западной дороги раздался вой да свист. В тёмной дали столб пыли поднялся до небес, и кто-то заорал во всю глотку: «Спасите, помогите!». Только друзья обернулись, как мимо них пронёсся кто-то с дикой скоростью, да на полном ходу в свадьбу влетел, аж ударная волна пошла. Грохот, ор, визг. Во все стороны полетели черти и бесы, ведьма в белом подвенечном платье в канаву бухнулась, толстый чёрт во фраке, но без штанов, по земле рылом проехался и так кверху задницей и растянулся. А тот, кто их снёс, на обочину слетел, его сразу в клубах дыма и не разглядишь. Только жалобный осипший голосок умоляет: «Спасите, помогите!».

Волибор всех растолкал и первым на выручку бросился, разгоняя тощей рукой клубы дыма. Рыжун на чертей покосился, и тоже побрёл к потерпевшему. Машутка же по доброте душевной к жениху подошла, наклонилась и спросила:

– Вам помочь, уважаемый?

– Я тебе сейчас так помогу, поганая девка! – зарычал чёрт, скалясь и сжимая кулаки. Того и гляди, подскочит да Машутке врежет. Но Военег подлетел к нему первым и так в зад клюнул, что его подбросило. А затем громко закукарекал, что до горизонта слышно было. Всей ватагой нечисть наутёк кинулась, решив, будто уже утро наступает.

– Получил, ко-ко-козлина?! – лупя крылышками, крикнул им вслед петух. – Будешь ещё моих товарищей оско-ко-рблять?!

Собрались все у обочины. А там мужик какой-то валяется на земляном пупе, ноги в красных с золотом роскошных сапогах кверху задрал и еле-еле дрыгает ими. Штаны в промежности у него все истлели, дым оттуда валит.

– Помогите! – застонал он громче, услышав, что люди рядом.

– Эт я мигом! – взбодрился богатырь, схватив мужика за плечи.

Хотел уже его на ноги поставить, а тот как заорёт: «Не надо! Сапоги-скороходы проклятые сними!». Разочарованный Волибор сапоги с него стащил, подмышку сунул.

– Чего это ты с такой чудной вещицей расстаться спешишь? – удивилась Машутка. – С этими сапожками столько можно дел наделать, они ж сами бегут!

– Бегут-то сами, только ноги – мои, – завыл бедолага. – Чуть напополам меня не разорвало. Вот знал же, что не надо ларец с молодцами-помощниками на эту дребедень менять, да больно торгаш языкастый попался. Хотите, себе забирайте, от них вреда больше, чем пользы. Ещё немного и стёр бы себе… а, не важно!

– Лучше выкинем их от греха подальше, – решил дурак.

Взял он сапоги у Волибора, размахнулся, да кот его коготком за рукав рубахи подцепил.

– Ты горячку не пори, – осудил он подопечного. – Пригодятся ещё, хвостом чую.