Нортумес. Начало

Ага, но всё-таки, как быть-то? И почему так чётко всё продумывается? Вот вчера мысль залечь у Чики или на другой подобной квартире не казалась глупой, наоборот, единственно разумной. А теперь перед глазами, стоит о чём-то подумать, мгновенно выстраивается вся логическая цепь, все нюансы, все детали, все…, о!

Штык выбирался из домика, поплотнее запахнув плащ и, на выходе, запустил обе руки в карманы – не выкуренный вчера косяк так там и лежит! Нужно срочно его прикончить. Наше дело Святое – лютая беспощадная борьба с наркотиками! А мы их ни капли не боимся, поэтому побеждаем непосредственно собственным могучим здоровьем и мужественным примером. К тому же просто выкинуть – фи, старо и не гламурно. Вот заживо сжечь косяк, запытать его ужасным способом – жестоко тиская губами и всасывая дым его горящего тела, вот это да, это борьба, наказание натуральное и просто зверски жестокое. Вот. Правильно. Так и надо…, кхе-кхе-кхе…, закашлялся чего-то…, опля, а этот палёный оказался, траву разбодяжили чем-то.

Штык глубоко и печально вздохнул, уныло глянул на самокрутку и – а что тут поделаешь? Решительно докурил. Жестокая смерть косяка, настроения не улучшила, а вот мысль идти к Чике вернулась, и теперь он не мог вспомнить, почему она показалась ему глупой всего пять минут назад. Странно как-то. Обычно под киром – спьяну или с дозы, у него ум прояснялся…, или так казалось? А может всё куда драматичнее? Может он сам по себе дебил был, а после укуса серого мужика, стал умнее? Хм. Не, ну как от соплей какого-то хрена, попавших в твою кровь, можно стать умнее? Ну бред же. Хотя…, вот гриппом как заражаются – кашлянул кто, сопли летят в разные стороны, а ты рядом пивком вкидываешься, хорошо тебе, игристая жидкость холодит желудок. Сигарет у тебя нет и денег на них тоже нет, вот с горя берёшь и вдыхаешь так, во всю мощь и полноту груди, в смысле того что там в груди, ну, лёгкие эти. Ими вдыхаешь, значит – и вот! Микроскопическую часть сопли залетает в лёгкие, десантируется на бронхи и кранты – вирус. Они маленькие, вирусы эти, летают везде и летают…, и летают…, ух, шторит. Всё-таки план какой-то странноватый.

Вампир решительно выпрямился и пошёл прочь из парка. Он принял решение.

Шагов через десять забыл какое, но всё равно шёл прямо. И очень решительно.

Пока не врезался в дерево.

В ворохе опавшей листвы сидел минут пять, пытаясь собрать глаза обратно в кучу. Не получалось. Потом сообразил, что очки поломались, висят на носу исковерканным куском пластика. Выбросил, ну а что с ними ещё делать? Ремонту не подлежат. Как выкинул, подумал, что, пожалуй, одежду лучше бы тоже выкинуть, с волосами что-то сделать…, а что с ними сделаешь? Пощупал ткань плаща. Блин, ну такая вещь…, как вот такую вещь выбрасывать? Рука не поднимется. А, чёрт с ним, пусть будет. Есть не просит…, но милицию привлекает. Ладно, просто поаккуратнее будем.

Штык огляделся, пытаясь припомнить, почему он сидит в пожухлых листьях, и куда хотел пойти. Первое вспомнилось – он устал. Вот и присел, передохнуть. Отчего устал интересно? Ладно, это уже лишние размышления к делу не относящиеся, зря нагружающие такой важный аппарат в организме любого человека, а именно Мозг. Да, вот так. Куда пойти хотел – это вопрос уже более трудный. Но много думать не пришлось, организм сам ответил – в глубине души раздался невероятно могучий, прямо таки жуткий Зов Природы. А тут, как ни крути, подвластны все и люди и вампиры и собачки и даже вот мышки всякие. Поднялся, расстегнул ширинку и откликнулся на Зов, обеспечив ближайшему дереву, некоторое количество дополнительной влаги и разбавленных минеральных удобрений. Ну и что там от штырева осталось, тоже земле-матушке передал, пусть несчастное дерево кайфанёт за компанию. А то стоит оно на ветру и холоде никто ему не нальёт, никто не обнимет…

Эх, аж слеза на глаз навернулась. На левый – как же всё-таки несправедлива судьба к таким обычным и простым вещам как деревья, мышки и крокодилы! Первые стоят себе всю жизнь на одном месте и мучаются – режут их ножиками, имена на них пишут, сок из них качают – ужас. Мышек вообще никто не любит. Деревья хоть поливают и красят…, зачем интересно? Не, вон, реально белой краской ствол на метра полтора выкрашен…, хиппи поди какие развлекались.

Так вот мышки – эти несчастные маленькие мохнатый существа! Правда они блохастые…, или это кошки блохастые, которые притесняют мышек по расистским убеждениям? Фиг знает. А крокодилы! Из них сапоги делают! Да как люди могут такое творить с этими милейшими созданиями, чья проблема лишь в том, что они хотят жить!!!

Кстати, моднявые такие сапожки, раздобыть что ли? Говорят они тёплые и удобные. Носятся долго…, в общем, ничего страшного, если пару крокодилов резанут на нормальные тапки – они всё равно злые и клыкастые. Вообще, отвратительная живность. Всего и хорошего, так это шкура, из которой можно делать сапоги и кошельки. Да, а вот мышки, мышек за что так извер…, впрочем, помнится, скрутил он три косяка, а эти мохнатые твари залезли и…

Штык схватился за сердце – очень тяжёлые воспоминания. Такой хороший был план, а эти сволочи с ним так ужасно поступили…, нет, мышки отвратительные создания. Правильно их кошки гоняют. Так им и надо, злобным, коварным существам. Ещё Иисус сказал – «ни одной не оставьте в живых и сжигайте на кострах!». Вроде про мышек и сказал – ну полюбасу, тоже у него скрутку плана стянули, да погрызли. Оно всяко бывает. Хороший мужик был кстати. Злые языки говорят – еврей, а ничего подобного! Он его фотку видел в церкви. Давно правда, там, в рамке деревянной стояла. Свечки ещё перед ней. Нормальный такой мужик, бородатый, глаза пустые – под дозой видать сфоткали, сволочи, папарацци недоделанные. Хорошего человека так подставлять – он видел, во всех церквях именно эту фотку ставят. Да что ещё делают уроды – всегда ставят под таким ракурсом, что бы видно было, что он под кайфом. Вообще не хорошо с пацаном поступают, пусть и не русский, но ведь нормальный чел. Вроде даже живой ещё. С группой своей сейчас по Австралии тур у него. Что-то про Антихер поют…, или Антихресит? Это болезнь такая, антихресит. Вроде слышал, что-то типа спида, вот у них альбом целый посвящён акции по борьбе с этой болезнью. Там слов непонятно, но ведь главное не музыка, главное сам факт борьбы. А факт реальный такой, в альбоме 35 треков. Он запомнил хорошо, потому что там после 35-ой, на кассете написано было «не для Москвы и Московской области!». Помнится, его возмутило это прям вообще сильно – только поэтому он кассету разбил об голову продавца. Ну а зачем ещё? Возмущён был чванством москвичей вот и всё. Перенервничал опять же. Здоровье у него слабое, нервы никакие.

А деньги из кассы, взял просто так – открылась она вот и взял. А кто бы ни взял? Там денег пол пакета! Конечно, взял, любой бы взял.

А что двоим покупателям носы сломал и у них кошельки забрал – так, то всё случайность. В раж вошёл и забылся. Можно сказать несчастный случай. А его сразу искать давай и обвинять в этом, будто он преступление совершил! Какое преступление люди? Несчастный случай! Он так операм и сказал тогда. Не поверили – бить стали. На силу спасся – торгаша герой сдал и от него отстали, на того торгаша тот случай и повесили. Ну, понятно, мужик был гордый, налоги в пользу УВД платить не хотел. Считай, сам нарвался. Рыночная экономика не прощает такой невероятной наглости.

Ворота. Металлические. Большие, бесконечные, тёмно-серые стальные до самых атомно-протонных глубин и электронных пустот орбитальных…, брр.

Штык потряс головой и снова посмотрел на ворота. Хм, это оказывается калитка. В метра полтора. Надо же…, что за трава была в том косяке? Явно не план. С него таких шторок серьёзных не бывает.

Открыл – калитка яростно затрещала, с протяжным звоном что-то лопнуло, и на асфальт упали навесной замок и толстая короткая цепь. Чёрненькая, крашеная. Вышел, очутившись на тротуаре. Прохожих почти нет. Так, компания подвыпившей молодёжи на остановке и несколько ранних пташек, женского пола, в возрасте от 14 до бесконечности, спешат куда-то по своим делам. Машины ездят. Вон, две проехали вниз, потом одна вверх и тишина. Утро, оно понятно. Спят все. Значит часов 6 сейчас. Народу практически нет.

Так, к Чике налево. Туда и пойдём. Может у неё есть чем ширнуться? Блин, деньги опера отобрали…, ладно, что-нибудь придумаем.

Путь до искомого дома, прошёл в приятном одиночестве и прохладе осенней.

Путь через деревянную покосившуюся дверь подъезда и сам подъезд, насквозь пропахший всевозможными выделениями человеческого организма, был не так приятен.

Вскоре он уже стоял на третьем этаже, перед дверью обшитой дерматином. Порванным, белый наполнитель торчит через дырки. И белое пятно на верхней части. Наверное, кто-то надпись сделал, вероятно, неприличную, потом её кто-то стёр, но не до конца, просто ладонью, вот и осталось пятно. Блин, ну и вонища. Штык закрыл нос рукавом и постучал в дверь.

Дверь взяла и открылась. Сама причём. Замок видать поломался вот и открылась. А, ничего не поломался, вон он, на полу лежит. Штык зашёл и поднял замок – нормальная швабра, длинная ручка, железная растяжка на которой тряпка висит. Ага, этой стороной в косяк, вот. А ручку значит к двери. Во, держится. Ну а что? Замки разные бывают, дорогие бывают, средние, а есть вот такие – копеечные, оригинальной внешности. Такс, а кто в тереме живёт или все обкумаренные и спят?

Вампир прошёл по короткому коридору и очутился в зале. Из него, если память не подводит, выходы в две комнаты и ванную. Ага, вон они выходы. Дверь есть только в ванной и она слегка приоткрыта. Какие-то голоса, смех, кто-то всхлипывает. Судя по звуку, человек пять. Штык шумно вдохнул – семь. Трое женского пола, возбуждены, у них течка…, жестоко…, у людей разве так бывает? Штык снова принюхался. На эти три запаха сознание отреагировало сильным возбуждением, а разум тем же самым словом «течка».

Ошеломлённый новым откровением своей новой сути, вампир прошёл в зал и сел на стул. Можно сказать, ссыпался на него. Неправильный план явно отпустил – мир наполнился красками, которых обычно не имел. Запахи раскрашивали его ещё большим числом тонов и оттенков. Слух…, вот это, пожалуй, вообще лишнее – он всё, что происходило в ванной, расслышал до последней детали. Вот ему оно надо было? Теперь идея прийти к Чике, уже казалась не просто плохой – идиотизмом полным и стабильным. Штык повернулся к столу. Нормальный такой стол. Пластиковый. Но вместительный. Единственная мебель в этой комнате кроме стульев, древнего холодильника и неподвижного тела на полу в углу. Стол живая иллюстрация свинарника. Бычки, пепел, бутылки, как пустые, так и полные. Рюмки…, о, кстати, так жить просто нельзя. Как эти трезвенники и представители племени «скажи наркотикам нет!», как они вообще живут в этом безумном мире? Штык налил себе рюмочку. Осмотрел стол на предмет закуски. Нашёл вполне приличный солёный огурчик. К сожалению, его роняли на пол. И видимо не один раз. Вампир потянулся за огурчиком и тут же отдёрнул руку. Облом – раньше не думал бы даже, взял бы и съел. А теперь…, ладно пыльный, видно, что на пол роняли, так он ещё и чует весь букет запахов этого огурца! А там не букет там вообще ужас заброшенной помойки. Или просто ему так кажется? Штык выпил и налил ещё. Нафиг, можно и без закуски пить. Всё равно он в основном так и пьёт, когда ширева нет. Потому что на закуску денег обычно нет. Эх! Водочка хорошая. Палёная, спирт бодяжный, но хороший спирт. Во, запахи затухают. И слышимость понизилась. Класс! Огурчик? Штык послал огурцу долгий пристальный взгляд. Увы, загипнотизировать огурец так, что бы он вонять перестал и выглядеть стал бы симпатичнее, не удалось. Крепко запомнилась гамма запахов сего продукта побывавшего на полу.

Такс, а кому принадлежит то худущее тело на полу? Кофта, слегка драная. Волосы длинные, львиной гривой – в том смысле, что вверх торчат. Цвет совсем не львиный. Да и шевелятся они зачем-то…, аааа! Штык отскочил от стола и замер у стены – с волос кто-то прыгнул. Маленький с лапками и…, вот же жесть. И не глюк точно, а что тогда? Вша? Штык сглотнул ком подступивший к горлу и передёрнул плечами. Вот реально зря пришёл. Маленьких собратьев по принципу питания, на себя нацеплять ему совсем не хотелось. Их ведь потом выводить проблема почти вселенских масштабов.

Кстати. Тело, ставшее домом для маленьких, исключительно неприятных существ, вроде знакомо. Юбка задралась, да, впрочем, она всё равно дырявая юбка эта, всё и так видно. Так вот, очертания нижней части – где-то уже видел этот тазовый корпус и худые ноги, серого цвета.

Хм. Чика? Лицо он не запомнил, а вот этот кошмарный акт чистой непорочной любви под героиновым кайфом, с серым телом, практически пациентом анатомического театра – такое не забудешь, даже если сильно хочется. Значит, это хозяйка квартиры и она баиньки причём давно. Кто же безобразничает в санузле квартиры?

– Гы-гы-гы… – Раздалось от двери ванной, со скрипом она отворилась и в зал вывалилась довольно таки разношёрстная компания. Три девицы, действительно сильно возбуждённые. Красные, глаза светятся радостью, немного жутковатой, но определённо радостью. Три парня. Один возраста Штыка, накачанный, полненький – явно не тот клиент, для этой квартиры. Как сюда вообще попал? Двое других уже похоже – худые, серые, глаза стеклянные. А вот седьмой человек, не походил ни на одного из этой компании. Голая девица с растрёпанными волосами, вся в слезах. Девчонку поддерживают под руки двое поклонников иглы и радостного порошочка. Похоже сама она на ногах стоять не могла. На шелковистой коже подпалины от сигарет, синяки. Фигурка точёная, слегка исхудавшая, но явно не от употребления различных зелий. Скорее уж от голода…

– Ты кто такой? – Рыкнул накачанный парень, выступая вперёд от притихшей компании.

– Помогите… – Прохрипела девушка и тут же получила под дых от парня слева.

– Я тут в гости. – Ответил Штык, наливая новую рюмочку.

– Мне похуй, я спросил ты кто… – Очень мужественно парень говорил и шагнул так угрожающе, прям юный Кинг-Конг. Внушительно получилось.

– Ещё интересно? – Пришлось брать другую рюмку. Прежнюю, он запустил в живот парня, видевшего себя очень крутым и смелым. Со всей силы запустил. Солидно так получилось. Навылет не пробил – хотя любопытно было получится, нет? Не вышло. Ну, не судьба значит, Супермэн из него никакой, а вот для Человека-Паука, сила вполне себе…, может это, знак себе придумать? Или фишку в костюме, типа ленточки с рунами страшными? Ну а что, красиво, опять же модно.

– Нет… – Прохрипел парень, еле кое-как поднимаясь с пола. Покачнулся, но удержался и обратно не упал. Двое других повели побитую девчонку в комнату. Так там и потерялись. Только было слышно странные движения, скрип кроватных пружин и время от времени всхлипы девчонки. Штык не слушал особо – не его проблемы. Ему тут отсидеться по-тихому надо и всё. В героя играть или нет, он пока не решил, да и лениво оно как-то.

Третий парень, едва оклемался, ушёл в туже комнату. А девчонки остались, за стол сели, стали выпивать, смеяться, с ним разговаривать. Он разговор особо не поддерживал – настроение стремительно портилось. Водка конечно, вещь, но до героина ей как этим трём идиоткам ползком до Китая. Хоть кокса бы раздобыть…, деньги все у оперов остались…

– А ты чего такой грустный? – Поинтересовалась одна из девиц, пересаживаясь на стул поближе. Штык пожал плечами и ещё выпил. На этот раз вкуса водки не ощутил. Словно вода. Да уж, есть такой минус пристрастия к наркотикам – перестаёшь чувствовать вкус таких полезных вещей как спирт, водочка, про лёгкие варианты, можно даже не вспоминать. Вино и пиво, словно фруктовый сок или подслащённая водичка. И не вставляет путём. Только злит и бесит.

– Ломает меня. – Проворчал Штык. На девчонку глянул. Глаза зелёные, кожа серая какая-то. Кости видно. Ну, там где скулы. Блин, мерзость какая…, а ведь и сам пару дней назад таким же скелетом был. Жесть…, кстати, а ведь ломки нет. Наоборот, тело чувствует себя прекрасно. Если он ослабит контроль и даст нужную команду, он вообще станет свеж и силён, как будто и не пил вовсе. Просто знает, что так и будет и никаких особых усилий это не потребует, просто мысленная команда…

Как это уныло…, спортивный интерес теряется совершенно.

– У Чики где-то припрятано. – Девушка нахмурилась, глянула на тело у стены. – Она в отрубе…, не добудешься сейчас…

– Я знаю, где она прячет. – Вмешалась вторая.

– Ага, знаешь, а если Дровина выяснять станет кто товар спиздил?

Девчонки мгновенно потухли. Все три передёрнули плечиками и побледнели.

– А кто это Дровина ваш? – Лениво поинтересовался Штык. Налил ещё.

– Участковый. Он контролирует, что бы Чику ни кто не обнёс. – Серая девушка кивком указала на Чику. – Ну ты сам видишь. Её кто угодно обнесёт. Вот на контроль и посылают Дровину.

– Понятно. – Штык поднялся со стула. – Прогуляюсь.

Понимая весь идиотизм своего поступка, Штык вышел и спустился по лестнице, что бы прогуляться. Утро ещё не кончилось, но зато началась его вторая часть, самая шумная в любом буднем дне – десятки людей спешили на работу. Никто ни на кого не смотрел, через одного зевают, глаза трут. Кстати, у многих глаза красные, это очень хорошо – его красные зрачки не так заметны.

Штык бродил по улицам около часа. Старательно избегая открытых, многолюдных мест. Большей частью бродил во дворах, да зелёных зонах. Там милицейские пешие патрули почти никогда не появлялись – да и на оживлённых улицах они явление редкое. Просто на отшибах их можно было не опасаться вовсе. Детишки, мамаши за ними присматривающие, алконавты с утра загрузившиеся до положения риз – вот такой контингент в то утро обитал во дворах Центра города. Вот и хорошо. Никто не испортит настроения, воинственным бряцанием наручников, глупыми претензиями и требованиями пройти с ними во всякие подозрительные места, где много людей, не расстающихся с резиновыми дубинками…, Штык никогда не понимал этого их глубокого пристрастия к резине. А если вспомнить, как любят милиционеры лёгкие кожаные куртки с пришитыми к ним погонами – ну что тут скажешь? Фетишизм извращение, не попавшее в уголовный кодекс, а значит, наказуемо быть не может и обществом порицаться никак не должно.

Захотелось пивка выпить. Вот как быть в такой ситуации? Если вдруг захотелось. Бороться беспощадно! А что бы бороться со столь непримиримым врагом – его нужно видеть перед собой! И давить собственными зубами, глоткой, уничтожая самую его суть, саму его плоть. Как говорил один древний шаман «пока не съешь врага, он не побеждён». Но сейчас время трудное пошло, смутное оно настало, время значит. Некоторых врагов приходится пить. Естественно абсолютно беспощадно.

Штык зашёл в ближайший магазин. Нормальный такой, с живым продавцом за прилавком. Обычный. Это только в Попугае и Кристалле – есть такие в Центре, новые торговые магазины, с тележками, длинными прилавками, там ты сам всё берёшь, к продавцу несёшь. По новой технологии магазины, мега инновация «у меня ноги болят, сам тащи» называется.

У кассы маленькая очередь из трёх человек. Продавец занят и не особенно смотрит по сторонам. Впрочем, в таких магазинах особо смотреть и не куда, торговый зал меньше зала в трёхкомнатной квартире. Так, где тут что…, ага, вон холодильник стоит, весь полный игристый счастьем, для начинающего алкоголика в самый раз. Школьники его очень любят. Палёнка просто опять подорожала вот они теперь пиво любить и стали.

Так, подходим, смотрим, типа прицениваемся. Эх! Вспомним золотую юность!

Продавца и очередь смутно видно в стекле холодильника. Вот продавец взял деньги у покупателя, отсчитывает сдачу – пока ещё рано. Один глаз деньги считает, второй сканирует магазин. Продавец женщина в возрасте, опыт есть, значит, так легко её не обманешь. Подходит второй, молоко попросил. Ага, отвернулась к холодильнику, где у неё сметана, молоко, ещё что-то. Пора.

Штык сработал резко чётко, почти на автопилоте и почти с той же сноровкой что в детстве, а покинув магазин, похохатывая, пошёл прочь, на ходу открывая пол-литровую бутылку пива.

– В-вы в-видели? – Проблеял покупатель, выронив коробку молока прямо на прилавок.

– П-показалось. – Ответила заметно побледневшая продавщица.

– М-мне т-тоже п-показалось. – Поспешил поддержать общественное мнение мужчина, стоявший в очереди, сразу за покупателем, уронившим молоко. Этот, с молоком который, только что послал ему конкретно ошарашенный сильно вопросительный взгляд.

– Значит и мне, п-показалось. – Промямлил мужчина, дрожащей рукой подбирая молоко с прилавка и укладывая его в пакет. Ну, ведь правда, разве так бывает? Стоял себе человек у холодильника. Глаза красные – сразу видно с похмелья парень болеет. Молодой подтянутый, спортсмен значит, или только из армии пришёл. Ничего не обычного. А потом вдруг превратился парень тот в едва различимую тень, та рванула к выходу, дверь со стоном отворилась, едва не слетев с петель и исчезла тень на улице не оставив и следа. Не бывает такого на самом деле. И быть не может в принципе!

Привиделось – погода просто такая сегодня, смена времён года…

Вампир побродил ещё минут 30, а потом уселся возле детской игровой площадки на лавочку, стал выпивать потихоньку, на деревья смотреть философским взглядом, да наблюдать за тем как ветер гоняет бумажки по полупустой площадке, с десятком построек. Ну, как сказать построек – микроскопический деревянный домик, горка в полтора метра высотой из пластика вся, поломанная кем-то. На скате горки, какой-то озорник, неприличное слово написал размашистым почерком. Турники, самых разных размеров, один даже целый, из земли не вырванный, не погнутый. Вон собачка бегает, взяла покакала прямо в середину песочницы. Маленький Вова со смехом потянулся к собачке, но увидев, как из неё что-то вылезает, передумал – к этому нечту удивительному потянулся пухлой розовой ручонкой детской.

– Вова!!! – Закричала полная мамаша, молодым рысаком срываясь со скамеечки. – А ну брось каку!

Так и узнал, что карапуза Вовой зовут…, не послушался Вова, в ручки взял нечто из собачки вылезшее, собачка гавкать на него стала, обиделась – зарыть не успела, как у неё изъяли, в обще-то, её собственность. Тут и мамаша подоспела, Вове подзатыльник, собачке сумочкой промеж ушей – бедняга тявкать перестала, шатаясь, побрела прочь, явно шокированная таким поведением людей и их отпрысков. Минуты через три всё стихло. Вова хныкать перестал – его к песочнице снова допустили. Мамаша та, на лавочке больше не сидит – собаку отгоняет от детской площадки. Правда отгонять уже не кого – собачка с сотрясением мозга куда-то ушла, может даже помирать. Но бдительное око мамаши всё равно высматривает опасности, грозящие её чаду и ту собачку – вдруг крадётся где?

Нормальный, в общем, дворик, нормальная детская площадка. Он маленький был, вообще, за школой в лесопосадке шалаш строили. Из мусора и веток. Не было потому что площадок таких…, может, потому их и ломают сейчас? Молодёжь таких вещей не видевшая, из подспудной, подсознательной мести всему этому миру, за своё не очень интересное детство, ломает площадки…, не, ну быть не может. Нормальное у них детство было. Просто под правильным углом смотреть надо.

Штык допил пиво примерно через час – он не торопился. Размышлял о причинах уничтожения таких вот игровых площадок подвыпившей молодёжью, вспоминал о прошлом – тут интересные открытия и откровения его ждали. Он очень много сейчас вспомнил из детства, из совсем сопливых мальчишеских лет. Даже проводы в армию вспомнились детально. А ведь казалось всё это давно забыто, кануло в небытие. Нет оказывается. Всё осталось, всё по-прежнему там, глубоко в памяти.

Грустно стало…, может, лучше этому всему, так там, в памяти, да где поглубже и оставаться?

Пиво кончилось, и предаваться ностальгии, да умным всяким мыслям надоело. Так оно часто бывает, когда пиво кончается. Вампир отправился в обратный путь. Предстояло решить несколько важных вопросов. Он точно знал, что есть такие вопросы и их нужно срочно решить. Но после пива почему-то забыл, какие там были вопросы. Ничего страшного. Потом он обязательно вспомнит.

Если не забудет, что хотел что-то вспомнить и зачем хотел.

Так уж вышло, что вышел он ненадолго на оживлённую центральную улицу. Но ему повезло, милиция из-за угла не появилась, по улицам не шлялась, бездельничая за деньги налогоплательщиков – вероятно спят. А может первый, самый ранний обед устроили. В общем, пусто, опасности не видно. И людей немного. Собственно, потому и обратил внимание на газетный ларёк – без людей его видно за версту. А за разноцветным потоком масс людских, он незаметный какой-то.

На стекло прилеплен свежий номер городской газеты. На развороте заголовок «новые подробности в деле бешенных собак!». С первых строчек становилось ясно, о каком деле речь – нет, не про бандитов, не про милицию там написали. Статья касалась всё той же девушки, которую он выпил на днях и бросил в лесу. Только на этот раз, имелась фотография, только не той девушки. С разворота на читателя смотрела пожилая женщина, раздавленная каким-то большим горем. Глаза впалые, щёки тоже. Складки, морщины…, Штык вздрогнул и отступил от ларька. Под фотографией написано «мать трагически погибшей девушки, дала интервью корреспондентам». Цветная фотография женщины, отражала такую глубокую, такую сильную боль, что Штык мгновенно протрезвел. Он даже ничего не успел сделать – организм отреагировал самостоятельно, словно на близкую опасность, и в одно мгновение устранил все негативные последствия принятого алкоголя. Туманная пелена с разума слетела, и от увиденной фотографии мгновенно стало ещё хуже. Совесть, так долго спавшая под грузом круглосуточного наркотического опьянения, радостно взвыла и с когтями набросилась на сознание Штыка. Вот тебе и самый главный минус нового бытия…