Нортумес. Начало

Второй тоже занялся по-настоящему важным делом – до обеда осталось часа два, так что нужно подкрепить силы, а то сил может не хватить, для переваривания пищи, приготовленной к обеду. Ну а вы как думали? Если желудок регулярно не тренировать, он начнёт безобразничать. Изжога, отрыжка и прочее появится. Вот, поэтому необходимо его поддерживать в постоянной боеготовности. Так что милиционер оперативной направленности стал активно поедать холодный ранний обед, видимо, взятый из дома. Попутно он пытался придумать, что повесить на Штыка. Не, пакетика с кокаином и так достаточно для дела и срока, даже чистосердечное не надо. Но какой оперативник упустит такой шанс скинуть два-три не раскрытых дела? Просто нужно подобрать что-то похожее или что-то поменьше по сроку наказания. И желательно по срокам совершения правонарушений не лопухнуться. А то в прошлом году получил по шапке. Взяли наркомана с тремя дозами и отправили как торговца героином. Репортаж в СМИ тут же появился – доблестные сотрудники перекрыли крупный канал наркотических средств, если не изменяет память, из Афганистана. Награды дали, премии, начальнику отдела госнаркоконтроля медаль какую-то…, хотя этот ушлёпок вообще не причём, даже с делом знаком не был. Ну, зять начальника управления, тут как бы ничего не поделаешь – он тоже люди, ему тоже галочки нужны. Так вот к тому «торговцу» прилепили ещё дело об убийстве, три кражи и одно ограбление. И какой-то журналист – настоящая ни грамма не патриотическая свинья, взял и раскопал, что одну из краж совершили, когда подсудимый мотал второй год на малолетке. Конфуз быстро замяли. Крайними назначили оперативников, а начальника следствия наградили за быстрое обнаружение вопиющей ошибки оперативных сотрудников. Они, сотрудники эти невнимательные записали показания подозреваемого, даваемые им в сильном наркотическом опьянении (почему он сам, без всякого принуждения и взял на себя эту давнюю кражу). Все шишки за ту неприятную историю разделили исключительно между операми. Так что с тех пор он очень внимательно относился к датировке случайно раскрытых преступлений. Нужно очень тщательно выбирать то, в чём признается задержанный – а он признается, тут главное творческий подход, а вовсе не какая-то там глупая виновность или невиновность. Даты должны совпадать. Как минимум, причастность задержанного по датам совершения преступлений, опровергнуть, должно быть крайне сложно, а лучше вовсе невозможно.

Штык сидел прямо, как приказали, и пытался собраться с мыслями. Не получалось решительно. Все они куда-то разбежались, прихватив с собой и чувство реальности происходящего. Пришлось дважды себя ущипнуть, что бы увериться в реальности окружения. Попытался заставить тело избавиться от дурманящих элементов в кровеносной системе – организм никак не отозвался. Может если сильно напрячься? Вот так что бы сильно-сильно…

– Ах ты сука! – Немедленно взвыл сотрудник, изучавший документ.

Второй просто подавился и закашлялся. Не успев прочистить горло, стремительный галопом рванул к двери, открыл её и глубоко вдохнул – ну оно понятно, воздух в кабинете после таких громких сочных звуков мгновенно пахнуть стал, несколько иначе, чем пах минуту назад.

Штык упал на диван. Не сам, ему в этом очень помог ботинок оперативника, смачно соприкоснувшийся с его нижней челюстью. На этом естественно ничего не закончилось – очень обиделся товарищ милиционер. А когда обида прошла, неприятные испарения желудочно-кишечного тракта задержанного выветрились, вернулся второй сотрудник и тоже излил свою обиду доступным ему способом. В общем, вскоре Штык обнаружил, что его глубоко утрамбовали в несчастный диван. Больно уже не было, сознание не прояснилось и он, с заметным интересом, изучал складки сбившегося покрывала, тут роль чехлов игравшего. Такой причудливый узор!

А потом случилось страшное.

– Ебать мои старые костыли… – Милиционер, недовольно и в полголоса матерившийся с того момента как уселся обратно за свой стол, взял другую бумажку из стопки оных и теперь круглыми глазами пялился то на неё, то на Штыка.

– Что случилось? – Поинтересовался второй, почти уже заклеивший разбитый казанок на правой руке – по зубу попал вот и разбил, бывает, такое случается на допросах в правоохранительных органах, полностью конституционного очень нравственного демократического гражданского строя.

– Глянь.

И показал бумажку. Тут и у второго чуть глаз не выпал. Он шумно сглотнул, попытался что-то сказать, не смог и вместе с бумажкой выскочил прочь из кабинета.

– Лёшка, гондон ты тряпочный, – счастливо улыбаясь, хоть и немного неуверенно, будто боясь спугнуть удачу, изрёк милиционер, – ты мне новые звёздочки обеспечишь полюбэ!

Лёшка, в сей момент прекрасный, не огорчился на оскорбление. Не услышал, да и как-то…, ну блин! Как так синенькие ниточки покрывала сплели с красненькими, а потом ещё переплели чёрненькими? Это же ужас, какая сложная штука! А кто-то вот сумел и вот так смотришь и не понятно как…, нет, без бутылки тут не понять. Да и надо ли? Так невероятно это красиво! Пахнет правда невкусно это покрывало, но какое же чудо эти все ниточки, ворсиночки…

– …обоим причём. А потом отдам вас начу отдела он вас обоих уродов раком на столе нагнёт и…

Дверь открылась, и внутрь вошёл никто-то там, а сам начальник криминальной милиции воплоти!

И на пороге запнулся. Остановился, поднял к глазам бумажку с фотороботом. Глянул на неё, на задержанного. Снова на бумажку.

– Оххуеть. – Выдохнул начальник и неуверенными мелкими шажочками вошёл в кабинет. – Реально вы поймали?

– Шеф, блять буду, жопу рвали с утра. Как ориентировку получили, – с жаром заговорил оперативник, вошедший в кабинет сразу за начальником, – искали по всему городу. Свидетелей опросили, то сё, реально весь день вкалывали как кони!

Второй тут поперхнулся и, умело маскируя, неожиданный приступ кашля, похлопал себя по груди – в обще-то, всё утро они просидели в кафе в центре «допрашивая свидетелей» по краже недельной давности. Ну а что? Машину им не дали, дескать нету. Ну, может и нету, но что они пешком, что ли будут опрашивать? Они оперативные сотрудники! А там километра три от отдела, все ноги сломаешь. Ну её нахер кражу эту…, то есть, не нахер, конечно, просто загруженность большая, кражи, там грабежи, людей не хватает все дела.

–Вы же блять по кражам работаете! – Попытался рассердиться начальник, но счастливое выражение с лица сползать не пожелало, и гнев получился излишне наигранным. Такое событие…, он уже забыл, когда убийц (за исключением бытовых, где зачастую мертвецки пьяного убийцу брали спящим рядом с жертвой) ловили через оперативно-розыскные мероприятия и именно оперативники. В основном ловили пэпэсники и случайно. А тут не просто поймали, а ещё и два оперативника из отдела краж. Последний раз нечто подобное случилось лет десять назад, тогда ловили убийцу постового милиционера. – Убийствами Артём и Гена занимаются, нахрен взяли их работу?

– Извини Михалыч. – Потупив взор, повинился оперативник.

– Славы захотелось?

– Виноват товарищ полковник. – Отозвался сотрудник. – Захотелось.

– Ну ладно. – Начальник снова посмотрел на фоторобот. – Хер с вами. Оформляйте и под пресс козла. Нужна чистуха, а то начнётся опять херня…, Савельеву не отдавать – говно следак. Он ему адвоката сразу даст, нахер не надо, уплывёт дело. Прессуйте по полной, потом Парченко на стол его, пусть сначала всё подпишет, потом сдаём адвокату, а то…

– Шеф, – заговорил второй, – ни к чему. Ты глянь. – Указал на задержанного. – На нём тряпки с того трупа. Как раз те, что старушка описывала. Их убийца с тела снял и прям там одел. Как бы…

Оперативник развёл руками, хищно оскалившись.

– Точно, не подумал. – Начальник почесал затылок и кивнул. – Хорошо, пакуйте. Нахуй чистуху. Сдавайте Савельеву, а то этот удод уже всю статистику нам слил в очко, мудло тупое.

Оперативники услужливо посмеялись словам начальника, и едва он вышел из кабинета, радостно хлопнули один о ладонь другого. «Ес!» – даже сказали. Ну, их можно понять. Задержан особо опасный преступник, убийца. Оба засветятся в СМИ, может в передаче «ЧП» покажут. И сто процентов, оба получат увеличенную премию, да по звёздочке на погоны. Может, и с краж переведут на что-нибудь посерьёзнее. Ну и естественно, в рапорте не будет никакого случайного задержания – путём проведения оперативно-розыскных, то сё, задержан такой-то, естественно, с риском для жизни сотрудников и препровождён сюда, в отдел. Героями станут!

– Ты как? – Спросил один сотрудник, доставая из ящичка бутылку с прозрачной жидкостью.

– Полностью за. – С улыбкой ответил второй.

– Может, и ему капнем? – Опер кивком указал на Штыка. – Уедет парняга лет на 10, нервы пусть подлечит.

– Нахер. – Ответил второй, считавший, что поить задержанных спиртным несколько аморально.

Выпили, закусили.

– Он не сдох там? – Обеспокоенно поинтересовался один. Второй глянул на задержанного, соскочил со стула, подошёл к дивану и встревожено толкнул Штыка в плечо. Тот замычал что-то неразборчивое. Сплюнул кровь прямо на диван. Но никто не обиделся, оперативник с облегчением выдохнул, и бить не стал за эту вопиющую наглость – такому знатному задержанному (может за него ещё орден какой дадут), можно и не такое простить.

– Живой. – Оперативник сел обратно. – Ну, давай ещё по маленькой.

Пока сотрудники отмечали своё светлое будущее, Штык более-менее оклемался. Сел даже. Откинулся на спинку дивана и мутным взглядом стал смотреть в потолок. На него внимания не обращали, вопросов не задавали. Между собой о чём-то общались. Так продолжалось минут двадцать. В какой-то момент, милиционеры оперативного характера, решили, что пора сообщить следователю, о поимке опасного преступника. Один из них покинул кабинет, второй остался. С умиротворением, очень довольный, товарищ милиционер почти даже с любовью смотрел на задержанного. Слегка улыбался. Он собственно его вообще не видел, перед глазами оперативника сияли радужные перспективы будущей должности и нового звания. Что вполне реально. Ведь они не просто задержали опасного преступника, но сделали это всего через пару часов после получения ориентировки и фоторобота. А это – почти героизм. Как минимум, высокие профессиональные качества. Так что благостное расположение духа вполне понятно.

– Засиделся что-то я. – Произнёс Штык. Попытался достать сигарету из кармана – что-то мешается, не достать никак. Штык резко дёрнул руками и с тоненьким «дзинь» они освободились.

Оперативник, всё ещё находившийся в плену фантазий о будущем светлом, внимание не сразу обратил. Очнулся, только когда задержанный потряс руками и стал срывать с запястий металлические кольца. Причём делал это так, что у оперативника руки затряслись, и кожа лица побелела. Штык хватал кольцо пальцами, надавливал на металл и просто отрывал кусок. Кольца потом сами спадали.

– Ну это, я пойду, да? – Штык поднялся. Повело, едва не упал. – Штормит, блин…, это, кокс верните. И это, слушай, курить охота жесть, есть курить?

– Ап ап ап. – Сказал милиционер. Вампир пожал плечами и двинулся прямо на оперативника.

– Стоять! – Взвыл тот, шаря руками на поясе – увы, пистолет он сдал вчера, а заступив на смену, взять забыл. – Стоять сказал!

– Сказал он. – Ворчал Штык, хватая оперативника за шкирку и подтаскивая к двери. – А мне похую, что ты сказал. Я вообще глухонемой. Ни чё не слышал, ни чё не знаю.

– Помогите… – Пискнул оперативник, когда дверь открылась.

– Давай, покедова. – Сказал вампир и выкинул оперативника в коридор. Сил не рассчитал, так что бедняга врезался в стену с громогласным треском. Свалился на пол в ворохе щепок и затих.

Штык закрыл дверь – очень аккуратно, он же не свинтус какой, правильно? Вот, культурное образование ещё в школе получил, помнится, когда получил, молочный зуб сплюнул и кааак дал сдачи! Аж кровищей весь пол забрызгало…, бррр. Что-то это не то. Васька одноклассник его как-то неприлично оскорбил и ударил, вот он и ответил. А культура – это учительница пожилая, Нина…, с отчеством. С каким, теперь не вспомнить, но какое-то отчество у неё было. Ну, должно было быть по идеи, у всех же есть, и у неё быть должно…, топот какой-то, люди кричат. Штык выглянул в коридор – трое в национальном милицейском костюме. Ага. Сюда бегут.

Дверь захлопнул, огляделся. Во! Сейф, он тяжёлый. Штык ухватился за бока железной мебели и дёрнул. Что-то затрещало, но с места сейф не сдвинулся. Видать, прибит чем-то, к полу или к стене. Нужно посильнее напрячься. Снова дёрнул. На этот раз треск был громче, а сейф сорвался со стены и чуть на него не упал. Вовремя поймав равновесие, Штык наклонил железу в бок. Сейф с грохотом перегородил проход. Хм. По пояс только высотой – перелезут. Настала очередь холодильника. Самое забавное, что он оказался тяжелее сейфа. Ну, ничего и не такие проблемы решали. Штык, кряхтя, поднял холодильник и уложил его боком на сейф. Вот так хорошо. Неделю пробиваться будут. А пока пробиваются, можно спокойно подумать.

Вампир подошёл к окну кабинета и открыл его. Свежий прохладный воздух ворвался в помещение, в голове прояснилось. Полегчало как-то даже. Видать отпускает порошечек…, кстати, куда они его дели? Этот удивительный, почти волшебный пакетик с белым счастьем. Порывшись в столах, порошка он не нашёл, за то обнаружил два косячка и один порно журнал. Может сейф? Открыл, просто выбив замок. На пол посыпались папки, листочки, канцелярские бирюльки и один пистолет макарова. Заряженный, Штык проверил. Пистолет он засунул за пояс. Порылся в папках. Нету пакетика. Вот ведь…, отобрали самое дорогое, что только есть в этом мире…

– А ну открывай! – Зарычал кто-то с той стороны завала.

– Кто там? – Спросил Штык. Присел на пол, спиной к сейфу и стал косячок раскуривать.

– Конь в пальто! Ты совсем идиот? – Холодильник дрогнул от удара с той стороны.

– Кони пусть идут нахуй, я занят вообще. Говори, что хотел и вали.

– Опух сука!? – Взвыли за баррикадой, и холодильник снова вздрогнул, слегка сдвинувшись вперёд. Штык поднял руку и почти без усилий задвинул обратно неподъёмный бытовой прибор.

Сизый дымок поднялся к потолку и проник за завал.

– Что вообще вы ко мне пристали?

– Ты человека убил. Должен ответить по закону!

– Да? – Штык поднялся и подошёл к окну. Задумчиво затянулся, взъерошил волосы. – Не, не хочу я отвечать. И на закон ваш мне положить как-то. Пойду лучше. Там привет передавайте.

– Да куда ты денешься обдолбышь? – Рыкнули из-за двери. – Там решётки в стену вбиты!

– Серьёзно? А сейф?

– И сейф тоже. Короче… – И тут видать до милиционеров дошло. Несколько секунд царила гнетущая тишина. А потом кто-то заорал. – На улицу! Двух пэпэсов с автоматами бери и на улицу!

– Поздно. – И ещё дополнительным печальным вздохом отозвался Штык. Ухватился за решётки и с силой на них нажал. С треском решётка вышла из пазов, вниз посыпалась штукатурка и куски кирпича. – До свидания. – Попрощался вампир, выпрыгивая в окно.

На улице никого не оказалось, так что убегать ему никто не мешал всякими там громкими выстрелами и грубыми словами. Штык побежал даже не слишком быстро. Ну, для человека – очень быстро, для того на что он был способен – можно сказать неспешным шагом ушёл.

Хорошо всё-таки осенью в Ленске. Ну да, холодно, иногда слякоть, дождик вот достал скотина…, но не это главное – воздух чистый, прозрачный…, если бы не угольная пыль. Хотя, если вот фантазия развита, то можно моргнуть, представить что пыли этой нет и всё – воздух, словно бриллиант. Главное ведь не то, как выглядит, а тот угол зрения, под которым ты на это смотришь. Так что в Ленске очень красиво, просто смотреть надо под специальным углом. И улицы чистенькие – та кучка фекалий на тротуаре под окном жилого здания не в счёт. Это всё проделки коммунистов. Или бродячих собак. Их тут тоже хватает, хоть и центр. Просто никому нет до них дела, вот и ходят, поесть ищут, за тёплые подвалы с бомжами воюют. Хорошо в Ленске!

Штык прошёл метров сто, перешёл дорогу, ещё немного прошёл, запнулся о рельсы, продрался через засохший кустарник и очутился перед высоким железным, очень решётчатым забором. За ним парк аттракционов. Сейчас он закрыт и в принципе, можно пересидеть там до ночи. Где-то всё равно пересидеть ведь надо. Тут сейчас реальный муравейник организуется. Всё милицейское народонаселение города, будет его одного искать. Хе-хе…, Штык расхохотался. Попытался совладать с собой, но смех никак не желал отступать – травка в косячке, высший сорт. Видать оперативник конфискат для себя придержал. Где, интересно, точнее, у кого, взяли? В городе уже давно такого качественного плана не продают. Надо было спросить, а потом уж телами милицейской наружности по сторонам кидаться…

Штык перелез через забор и оказался в таких же зарослях кустарника. Пока прорывался через них, дважды упал. Почему-то это так смешно было, что он просто не мог сдержаться. В конце концов, всё-таки удалось справиться с приступом веселья и осмотреться. К тому же из кустов уже выбрался, остановился на асфальтовой дорожке. Давненько он тут не был. С детства, пожалуй, и не был.

Штык пошёл по дорожке, между высоких, даже величественных тополей. Аттракционы закрыты, механизмы зачехлены, краска на строениях и аппаратах облупилась, кое-где потрескалась. Так будет до весны. Как потеплеет, их покрасят, и парк снова будет разноцветный, полный людьми. А вот эта часть вечерами будет полна поддатой молодёжью, после которой обычно остаются такие милые вещицы как бутылки из-под газировки, водки, шприцы, презервативы, обёртки от конфет ещё иногда остаются. Это всё, конечно, прекрасно, но надо бы где-то спрятаться. Ага, вон, разрисованный клоунами фанерный павильон. С улицы не видно и ладно. К вечеру снова в город, на поиски жилья. Квартиру Чики найти по идеи несложно, просто вспомнить надо. Он один раз уже вспомнил, вспомнит снова. Просто попозже.

А нормальная хата. Холодно конечно, клоуны эти…, с улицы они лучше смотрелись. Тут внутри они какие-то страшные. А он клоунам всегда не доверял…

– Иди нахуй отсюдава!!! – Хриплым басом заорала куча старого тряпья в углу помещения. Зашевелилась и в сторону вампира пахнуло тягучей, такой тяжёлой вонью давно немытого человеческого организма. Тряпьё ещё пошевелилось, над ним показалась копна сальных волос, торчавших в разные стороны и борода лопатой.

– Базар фильтруй чмо. – Рыкнул Штык, усаживаясь в другой угол, рядом с дыркой в стене – вентиляция как-никак. – А то ебало вырву и в очко втрамбую.

Бомж, пошевелился ещё немного, послал ему злобный взгляд. Глаза кстати, тоже красные. Только уже в том в смысле, как обычно это понимают люди – капилляры полопавшиеся, оттого белки выглядят алыми. Похмелье видимо или болезнь у него какая-то.

– Так бы сразу и сказал, что хороший человек в гости пришёл. – Чуть мягче проворчал бомж и скрылся в тряпье. Повалялся немного и шумно что-то сказал. Только ни тем местом, на котором борода росла. Голова снова высунулась, зачем-то сосредоточенно принюхался сизый нос.

– Прошу прощения. – Исторг, хриплые слова, чёрный провал рта и бомж зарылся обратно в тряпки. После чего снова сказал нечто важное, тем же местом. Н-да, бывают такие люди. Разговаривать предпочитают той же частью тела, через которую организм очищается от отходов.

Штык проворчал нечто ругательное и двинулся на выход – тут отсидеться не получится. Слишком шумно, да и пахнет не вкусно. Вот что за люди? Стоит им чутка расслабиться, как они мгновенно превращаются в животных! Воняют, не моются, колются и тошнит их где попало и за собой не уби…, хм. Штык замер под ближайшим деревом и глубоко вздохнул – а ведь и он совсем недавно был немногим лучше этого бомжа. В чём разница? У него была квартира, и он был достаточно смел, что бы добывать деньги на героин, любым возможным способом. Вот и вся разница…, он – вот такой же бомж, только с квартирой.

– Грёбанная философия. – Проворчал он дереву и пошёл по пустому парку, выглядывая местечко, где можно приземлиться, да зависнуть до вечера. Кстати. А может он летать? Ну, он как-то смотрел фильм, там каждый вампир обладал какой-нибудь уникальной способностью. И там они все летать умели. Вдруг и он умеет? Или там не летать, а например, усилием мысли, двигать всякие хреновины тяжёлые. Надо попробовать. Ну-ка…, ага, глаза закрыть надо, что бы ни отвлекаться и!

И нифига. Толи погода не лётная, толи он просто не умеет.

А, к чёрту. Вон, павильон, на двери цепь и навесной замок. Там по любому пусто.

Замок он оторвал, почти не напрягаясь. Открыл дверь и вошёл во тьму помещения. Закрыл за собой дверь, стал рыться в карманах в поисках зажигалки. Пока рылся, сообразил, что прекрасно видит всё помещение. Сие осознав, с минуту ошарашено стоял на месте, словно истукан. Снял очки, в карман положил – зрение улучшилось. Вся комната, будто дневным светом освещена! И выглядит…, странновато как-то. Словно серебристый свет течёт сквозь воздушные океаны…, и это без всякого кокаина! Ух, в вампирской жизни есть свои явные плюсы, тут уж ничего не попишешь.

Интересное помещение. Стулья стоят, несколько столов. У дальней стены что-то типа барной стойки. В углу ещё одна дверь, слегка приоткрытая. Штык осмотрел помещение и обнаружил полное запустение, а ещё запылившуюся табличку с надписью «летнее кафе». Ленск блин…, у всех нормальных людей вывески цветастые, а у этих табличка.

Во второй комнате ничего интересного он не нашёл, просто пустая комната с полками, вероятно, склад. Оно, в общем-то, понятно. Кафе закрылось, как и парк, на зиму. Все вещи из него убрали, на тот случай, если кто-то сломает замок и зимой тут пожить устроится. Правильно сделали – наверняка каждый год постояльцы возникают. Год только начался и пока он первый не званый гость сего местечка. Вот и хорошо. Можно выспаться. А то все эти волнения, беготня, незаслуженные оскорбления всяких плохо воспитанных личностей и прочее и прочее. В этом жестоком мире отчего-то всегда так трудно жить! Кстати, вон в том углу хорошо будет поспать, если выломать пару полок и уложить их на бетон одна на другую. Ну, что бы от бетона не холодило одно важное место, то на котором люди сидят. Когда его холодит, всегда так не уютно! Просто ужас. Не, ну сначала-то ничего конечно, порой даже приятно – потеет же, вот, а в холодке не потеет вовсе. Летом особенно неудобства с этого всякие разные возникают. Но тут тоже не всё так просто. Если в холодке подержать место сие слишком долго – начинают болеть почки, случается воспаление простатита, жена перестаёт тебя интересовать, начинает скандалить, у тебя портится настроение, шеф на работе делает замечание, а ты ему по башке стулом, он помер, милиция приехала…, в общем, сидеть на холодном – это очень опасно и может привести к невероятно печальным последствиям.

Штык устроился с максимально возможным комфортом. И так уж получилось, что обнаружил ещё одну новую возможность своего организма, нынче не совсем человеческого. Он лёг, убедился, что ему удобно, закрыл глаза и подумал, что хорошо бы было проспать часов 10 и уснуть сразу, без всяких долгих ворочаний – отключился практически мгновенно. Просто стало темно и, кажется, что всего секунду так полежал да и открыл глаза – а через дверные щели уже пробивается золотистый свет утреннего солнышка. Во как бывает.

– Обкуренные ёжики и бухая Дева Мария! – Воскликнул Штык, осознав фантастический случай с ним приключившийся – потом на часы глянул. Вспомнил, что часов у него нет и на своё запястье пялиться перестал. – Шоб мне месяц сахар вместо кокса нюхать!

От этого последнего такого ужасного кощунственного проклятья, Штыка передёрнуло. Он сел и мысленно пообещал себе больше не делать таких ужасных высказываний. Естественно это касалось исключительно сахара и кокса. Обкуренные ёжики всё-таки бывают – он в кино видел. Или это документальный фильм был? Хм, в общем, он так и назывался – «Ёж в Кумаре», ну, если прилично, то «ёжик в тумане». Но он-то знал, в чём подвох, понимал какая цензура на телевидении и всегда очень уважал авторов документального фильма о некоторых тайнах леса и лесных зверьков. А Мария, дева которая – все ведь бухают. Даже если один раз в жизни, но абсолютно все. Так что когда-нибудь, Мария точно была в дупель пьяной. Ни капли лжи, всё верно, всё путём.

Но если честно, не всё – его теперь все менты города искать будут. И как в такой ситуации быть? Вчерашняя идея идти к Чике на квартиру, в притон, где жители меняются с частотой 2 лица в час – самому напрашиваться на взвод ОМОНа. Ведь сдадут свиньи наркоманские. Только узнают и сдадут. А узнают по любому, его фейс сейчас, сто процентов, по всему городу и по телевизору и в каждой патрульной машине…, кстати, льстит. Будет очень обидно, если фото с его лицом не расклеивают на столбах с надписью «разыскивается, особо опасен, награда…», хм, 2! Не, 3! Да что там – 10 лямов баксов!!! Во круть будет. Можно сразу на всё забить – такая популярность в народных массах (пусть отрицательная, но ведь тоже популярность!), считай дело всей жизни сделано.