Риона Санчез. Часть 4. Богиня Тьмы

Хильда со смехом вскочила и налетела на подходящего к ним Альбио. Парень нес поднос с напитками. Стаканы и кружки полетели в разные стороны. Хильда ахнула, отшатнувшись, Густаво неловко взмахнул руками, пытаясь удержать равновесие, одной рукой ухватился за скатерть. Дарья зажмурилась, ожидая услышать звон бьющегося стекла, но, к удивлению, она ничего не услышала! Напротив, вокруг стало тихо, даже слишком.

Дарья открыла глаза и встретилась взглядом с ошарашенной Хильдой.

– Что происходит? – сдавленно спросила Дарья.

Хильда пожала плечами, указав взглядом на окружающих.

Это было похоже на какой-то спецэффект. Все люди вокруг замерли, словно восковые фигуры.

Дарья осторожно поднялась и подошла к Густаву. Тот замер в невозможной позе: он падал, поднял левую руку высоко в воздух, правой же ухватился за край скатерти.

Альбио замер в воздухе, причем ноги его уже не касались земли. Стаканы зависли в воздухе, из них вытекала жидкость. Вернее не вытекала, а свисала странными сосульками.

– Они живые хоть? – Хильда осторожно коснулась щеки Альбио кончиком указательного пальца. – Вроде теплый.

– Ребята! Что происходит? – с противоположного края площади к ним спешили Макс и Офелия. – Все вдруг замерли!

– А то мы не видим! – Хильда криво усмехнулась.

– Как такое возможно? – Офелия с опаской косилась на остановившихся людей. – Это что, шутка такая?

– Сильно в этом сомневаюсь, – напряженно сказала Дарья, – держитесь ближе.

Ребята сбились спина к спине.

Фонари на улицах стали гаснуть один за другим, пока не остался только один, под которым и сгрудились герои. Несколько мгновений – и площадь погрузилась во мрак. Не стало видно даже звезд на небе.

– Да что ж такое происходит-то? – воскликнула Хильда.

– Мы должны уже привыкнуть ко всему необычному, – пожала плечами Дарья, – путешествуя с Рионой, и не такое может случиться.

Хильда нервно хохотнула.

Из темноты раздалось злобное шипение, волчий вой и клацанье острых когтей по камню.

– Кто-нибудь что-нибудь видит? – Офелия напряженно всматривалась в темноту.

– Ничего, – покачал головой Макс. – Но этот мрак как будто осязаемый!

– Кто здесь? – прокричала Дарья. – Хватит играться! Покажись!

В ответ прозвучал низкий женский смех.

– Детки-детки! Вы такие смелые, такие самостоятельные! – низкий с хрипотцой голос звучал отовсюду, сама тьма, казалось, говорила с ребятами.

– Кто ты и что тебе нужно? – прокричала Хильда. – Учти, мы будем драться!

Снова раздался смех, переходящий в вой.

– Драться с кем ты собралась, наивная девчонка? – произнес голос, когда смех наконец умолк. – Я старше этого мира, я рождена из первоначального мрака! Когда этого мира еще не существовало, я уже была! С кем ты хочешь драться?

– Да мне плевать, сколько тебе лет! – задиристо прокричала Хильда. – Хоть миллион! Думаешь, выключила свет и справилась с нами? И не таких обламывали!

Площадь снова огласилась смехом.

– Ты храбрая девушка, – произнес голос, – но хватит ли тебе твоей храбрости, чтобы противостоять своим страхам? Я есть тьма, я и есть – настоящий ужас!

– Чего тебе нужно от нас? – вперед выступила Офелия.

– От вас? – голос выражал презрение. – От вас мне не нужно абсолютно ничего! Вы даже внимания моего не достойны!

– Так и вали тогда! – воинственно крикнула Хильда. – Чего привязалась?

– Не могу, – с притворным вздохом ответила обладательница хриплого голоса, – работа, знаете ли, не отпускает. Приходится взаимодействовать с неприятными личностями.

– Вот нам сейчас очень неприятно, – фыркнула Дарья, – хватит загадок! Говори, что тебе нужно?

– Мне нужна ваша подруга, Риона! – в голосе послышался холод и змеиное шипение.

– А жареных гвоздей не хочешь? – ответила Хильда.

Все с удивлением оглянулись на нее.

– Ты не нашла ничего лучше, чем процитировать древний мультик? – Дарья изумленно покачала головой.

– Эй, это классика! Это знать надо, – ответила Хильда.

– По-моему забавно вышло, – хихикнула Офелия, – «жареные гвозди», что за глупость!

– Хватит! – прогремел голос, – вы можете замолчать? Я богиня тьмы и ужаса! Вы поплатитесь за свою дерзость!

Тьма в нескольких шагах от ребят начала сжиматься, вращаться, свиваясь в тугой кокон. Из этой тьмы показалась тонкая бледная женская рука, увенчанная длинными острыми когтями, затем появилась нога, бледная, словно у мертвеца. Вторая нога была нечеловеческой, это была ослиная конечность, завершающаяся ослиным копытом. Из тьмы выступила странная гротескная фигура.

Ребята в ужасе прижались к фонарному столбу.

У обладательницы неприятного голоса было три туловища, но одна голова. Непонятно как, но лицо этого монстра всегда было обращено к собеседнику. Левая рука была вполне человеческой, если не считать длинных когтей, а вот правая оканчивалась головой дракона на длинной гибкой шее. Голова высовывала длинный раздвоенный язык, глаза ее полыхали ядовитым зеленым пламенем.

– Вам, букашкам, даже не вообразить, насколько я страшна! – пророкотало чудовище. – Ваши страхи поглотят вас, и вы будете умолять меня о смерти!

Голова дракона поднялась, чтобы ударить по четверке подростков и уничтожить их на месте, но вдруг под ноги монстра выкатился небольшой стеклянный шарик, размером чуть меньше теннисного.

– Глаза! – закричала Дарья, первая сообразив, что сейчас произойдет.

Яркий, выжигающий даже тени свет озарил площадь. Даже сквозь зажмуренные веки, прикрытые ладонями, ребята ощутили поток белого света, невесть откуда взявшийся в сплошной темноте.

– Вы в порядке? – Дарья с трудом разлепила веки.

Рядом с ними стояли встревоженные Лео и Джек.

– Все нормально, – Хильда и остальные тоже постепенно приходили в себя, – кто или что это было?

– Расскажем вам позже, – ответил Лео, – не стоит ночью про это говорить.

– Где Риона? – Джек, оглядев площадь, повернулся к Дарье. – Я думал, она с вами!

– Они с Хайне гуляли на окраине города, – ответила Хильда, – там, где оливковая роща.

– Черт! – Джек бросился прочь с площади и через мгновение скрылся в одной из боковых улочек.

– Надо бежать за ним! – воскликнула Хильда.

– Не надо, – мягко остановил ее Лео, – Джек найдет их и приведет сюда. Да и сама Риона вместе с твоим братом сумеют за себя постоять, верно?

– Но не против этой твари! – пылко крикнула Хильда.

Девушка попыталась броситься за Джеком, но ноги ей отказали.

– Да что это такое? – Хильда раздраженно рухнула в кресло. – Ноги совсем не слушаются!

– Вы только что побывали на краю гибели, – ответил мужчина, – это побочный эффект от встречи с чудовищем. Еще удивительно, как долго вы продержались!

– Мы ей были не нужны, – ответила Офелия, – она искала Риону.

– Это ожидаемо и неудивительно, – Лео задумчиво дергал себя за бороду, – идемте ко мне, вам нужно отдохнуть.

– А что будет с этими людьми? – Макс обвел площадь рукой. – Они что, так и останутся стоять, замерев?

– Нет, – усмехнулся Лео, – чары спадут с первым криком петуха.

– Здесь что, петухи есть? – спросила Хильда, разминая непослушные ноги.

– Кто-то же должен запускать рассвет, – загадочно ответил Леонардо. – Что же касается Рионы, то Джек справится. А я должен помочь вам, так что хватит возражений, идем.

Ребята, возглавляемые изобретателем, покинули площадь, которая сейчас напоминала музей восковых фигур.

Дарья с грустью бросила прощальный взгляд на Густаво.

– Я сюда еще вернусь, – прошептала она и поспешила за остальными.

Глава 2. На острие огня

Оливковая роща была расположена на южной окраине города. На пологом склоне росли как молодые, полные жизни деревца, так и древние деревья, видевшие смену многих и многих поколений.

Под одним из таких деревьев сидела Риона. Она привалилась спиной к шершавому теплому стволу и, казалось, дремала, прикрыв глаза.

Теплое закатное солнце почти не проникало сквозь густую листву, под сенью олив было сумрачно и прохладно. Риона наслаждалась тишиной и покоем.

Рядом с ней, скрестив ноги и положив на них свою трость, сидел светловолосый юноша в темных очках, скрывавших от мира его слепые глаза.

Хайне сидел лицом к девушке.

– О чем ты думаешь? – нарушил он наконец молчание.

– Не знаю, – чуть помедлив, ответила Риона, – все слишком странно и сложно. Почему в жизни всегда так сложно? Почему нет простых ответов и путей?

– Они есть, – ответил юноша, – но простые решения всегда ведут во тьму. Гораздо проще делать то, что легко, не задумываясь о последствиях и не думая о других.

– Это все красивые слова, – Риона открыла глаза и посмотрела на Хайне, – на деле же трудный путь приносит не меньше страдания окружающим, чем легкий. Я хотела обезопасить вас своим уходом, но вместо этого подвергла еще большей опасности…

– Мы про это уже говорили, – покачал головой юноша, – поступать так или иначе – выбор каждого. Ты не несешь ответственности за мои действия, или действия Хильды, или своего отца! Каждый волен поступать так, как подсказывает ему совесть. Мы не могли остаться в школе. Ты бы сама как поступила на нашем месте, если бы пропала Хильда, к примеру? Неужели ты смогла бы просто сидеть и ждать?

Риона замолчала и отвернулась.

– Эти артефакты, – наконец произнесла она, – нить судьбы, амулет Гора… я ведь не хотела, чтобы они у меня оказались! Я не жаждала власти или могущества, а лишь хотела жить немного лучше. Хотела просторный дом для семьи, красиво одеваться, в общем, хотела хорошей жизни! С чего вдруг каким-то силам пришло в голову, что я могу стать спасительницей человечества? Что мне эта сила по плечу? Я не хотела спасать мир!

– А кто хочет? – усмехнулся Хайне. – Все хотят жить спокойно и счастливо, но кто-то должен этот мир спасать. Всегда.

– Почему я? – воскликнула Риона с раздражением.

– Потому что ты можешь это сделать, – без тени усмешки ответил юноша, – ты можешь и ты сделаешь. Я уверен.

– Я даже вас защитить не могу! – ответила девушка.

– А ты пробовала? – Хайне подсел ближе. – Пробовала не сбегать, а именно защищать? Использовать свой дар не для того, чтобы что-то разрушить, а чтобы что-то создать, спасти? Не отвергай помощь друзей, так ты делаешь слабее и себя, и нас!

– Вам будет безопаснее находиться вдали от меня, – Риона нежно дотронулась до плеча Хайне, – ты уже потерял зрение. Я не хочу, чтобы ты лишился жизни. Не хочу, чтобы пострадал кто-то из вас.

– Во-первых, рядом с тобой нам будет только безопаснее, – сказал Хайне, – а во-вторых, попробуй теперь убедить Хильду, что надо возвращаться в школу без тебя! Да ни один артефакт на свете, будь он хоть трижды магическим, не остановит мою сестру в стремлении помочь тебе!

Риона рассмеялась, вместе с ней улыбался и Хайне.

– Спасибо, что всегда помогаешь и понимаешь меня, – сказала девушка, – и прости, что так долго не понимала, насколько ты замечательный.

Она приблизила свое лицо к лицу юноши.

– Ну теперь-то ты понимаешь? – прошептал он.

Солнце уже скрылось за горами, тени от деревьев стали такими длинными, что, казалось, уходят за самый горизонт. В роще стало совсем темно.

Риона чувствовала на своих губах дыхание Хайне, затем он коснулся ее руки своей. Она потянулась к нему, закрыв глаза.

Хайне замер и отстранился.

– Что-то изменилось, – встревоженно сказал он.

– Ну да, стемнело, – Риона раздраженно посмотрела на парня, – так бывает каждый вечер!

– Нет, это не просто темнота! – Хайне вскочил на ноги и сжал свою трость обеими руками. – Я чувствую, когда наступает ночь, когда темнеет и когда светает, но сейчас это другая темнота, другой мрак, будто из раскопанной могилы!

Встревоженная Риона встала рядом с Хайне. Теперь и она ощутила нечто странное и жуткое.

– Звезды! – воскликнула она, посмотрев на небо.

– Что? – не понял Хайне.

– Их нет! – Риона сжала его руку. – Только что небо было усыпано звездами, а теперь там сплошная чернота!

Девушка вдруг ощутила странное покалывание на груди. Амулет Гора впервые за долгое время ожил.

Тьма сгущалась вокруг них, в ней слышались странные шорохи, скрипы, жадное завывание.

Молодые люди прижались к стволу дерева.

– Ты прав, это не обычная темнота, – прошептала Риона на ухо парню, – это словно вязкая смола! И в ней что-то есть. Что-то или кто-то!

Тьма приближалась к ним темной волной, грозя захлестнуть ноги, подняться выше по телу, влиться в рот и добраться до самого сердца, чтобы раздавить его в своих объятьях.

Из тьмы раздался звериный вой, перемежаемый глухим рычанием. Хайне обнажил клинок и водил им из стороны в сторону.

– Ничего не видно! – прошептала Риона.

– Мне это и не нужно, – ответил юноша, – главное, что ты рядом.

Риона снова ощутила теплоту в груди. Откуда-то от сердца поднималось тепло и свет.

Глухое рычание приближалось.

– По моей команде руби, – сказала Риона и Хайне решительно кивнул.

Девушка позволила теплу и свету разлиться по всему телу. Она почувствовала, как свет переместился в ее ладони.

Тогда она резко подняла руки над головой, раскрывая их наподобие цветка. Яркий свет словно тараном ударил в окружающую тьму, заставляя ее трусливо отпрянуть назад.

Зверь прыгнул, Риона успела увидеть распахнутую пасть, полную длинных острых зубов, покрытое короткой шерстью тело да горящие зеленым светом безумные глаза твари.

– Руби! – крикнула она, отскакивая.

Рука Хайне не дрогнула, и клинок не подвел. Стальное лезвие ударило четко в шею монстра. Зубастая голова отделилась от туловища и, прокатившись у ног Рионы, скрылась в пелене мрака.

– Что это было? – Риона опустила руки, но не спешила прятать свет.

– Не знаю, – пожал плечами Хайне, – но мне кажется, что в этой темноте это был не самый опасный монстр.

– Ты прав, мальчик, – раздался из темноты хриплый женский голос, – тьма скрывает множество ужасов! И я – самый страшный из них!

– Что вам нужно от нас? – спросила Риона у темноты.

– Разве не очевидно? – ответила собеседница с издевательским смешком. – Мне нужна ты, Риона Санчез!

***

Джек бежал по улицам городка настолько быстро, насколько был способен. Он перемахивал низенькие заборчики, отскакивал от стен, обходя препятствия. Очередная улочка закончилась тупиком с высоким забором, Джек взбежал по стене, зацепился за подоконник окна второго этажа, подтянулся и, оттолкнувшись ногами, перелетел на балкон стоявшего напротив дома. С балкона он перебрался на крышу и помчался над городом, почти не касаясь ногами черепичных крыш.

Дома закончились неожиданно. С высоты Джек видел заполненную мраком оливковую рощу.

– Риона! – прокричал он, – но ответом была лишь тишина.

Спустившись на землю, Джек бросился вперед. Сердце ухало в его груди и сжималось от страха. Он боялся не за себя, а за дочь. Риона, несмотря на все свои силы и достоинства, все же была ребенком. Его ребенком!

Джек мчался к роще. Ветер свистел в его ушах.

У самой рощи Джек остановился. Мрак, что окутывал деревья, не имел ничего общего с обычной темнотой.

Словно щупальца огромного монстра, этот мрак опутывал деревья, растекался между стволами, как живой подползал к ногам Джека.

Мужчина брезгливо смотрел на эти щупальца.

– Джек, Джек, Джек! – из темноты раздался вкрадчивый соблазнительный женский голос. – Ну что же ты остановился? Ты ведь был в этой тьме и знаешь ее нежные объятья, ее страстные поцелуи! Ты ведь все еще жаждешь вернуться ко мне! Ты скучаешь по моей силе!

– Нет! – как Барнс не старался, голос его все же дрогнул. – Больше я не куплюсь на твои посулы и обещания Сета!

– Почему? – голос звал и манил его, – Это ведь не добро и не зло, это просто сила! Ты можешь использовать ее во благо! Ты сможешь защитить своих близких!

Тьмы вдруг отхлынула от одного из деревьев.

Джек увидел Риону и Хайне. Подростки стояли, прижавшись спина к спине. С ладоней девушки лился чистый белый свет, а Хайне держал в руках обнаженный меч.

– Риона! Дочка! – позвал Джек, но девушка и ухом не повела.

– Прими меня, – снова заговорила тьма, – прими, и ты сможешь спасти их! Ты сможешь защитить свою дочь! Тьма милостива, она простит тебе предательство!

Джек с ужасом смотрел, как к Рионе подбирается со спины монстр, похожий на пса, но с непомерно вытянутой пастью крокодила. Зубы твари клацали, из пасти капала слюна.

Риона не видела приближающееся чудовище. Джек бросился было к дочери, но тут же наткнулся на непроницаемый барьер тьмы.

– Ты не сможешь ей помочь, – рассмеялась темнота, – ты слишком слаб! Без моей помощи ты просто погибнешь, как и твоя ненаглядная дочурка!

Джек с ужасом увидел, как страшные челюсти сомкнулись на туловище Рионы. Хрупкая девичья фигурка оказалась разрезана надвое.

– Не-е-ет! – закричал Джек и снова бросился к дочери.

На этот раз тьма послушно пропустила его.

Джек упал на колени возле Рионы, лежащей ничком. Он перевернул дочь и отшатнулся.

Вместо Рионы на него смотрела Мария. Лицо женщины было перекошено от боли и страдания, кожа была мертвенно бледной, под глазами пролегли черные тени, волосы были сухими и ломались под пальцами Джека, словно сухие ветки.

Мария вдруг посмотрела на Джека безумными, полными злобы глазами. Руки ее с длинными черными ногтями схватили его за горло. Джек захрипел, силясь разжать мертвую хватку.

– Это твоя вина! – выла Мария, обдавая Джека смрадным дыханием. – Это ты убил нас, Джек! Почему ты не спас нас? Почему не помог?

Джек уперся руками в грудь монстра. Ладони его начали продавливать гнилую плоть. Чудовище выло и ревело, то ли от упоения победой, то ли от боли.

Последним усилием Джек сумел оторвать от себя тварь и отбросить ее подальше. Он хрипло дышал, с трудом втягивая воздух. Мария скребла пальцами по траве, силясь подползти к своей жертве.

– Это все морок! – прохрипел Джек. – Этого нет на самом деле!

– Чего нет? – глумливо спросил голос. – Нет чудовищ? Или нет чудовищного чувства вины? Ты ведь знаешь, что ты виноват, да, Джек? И боишься, что такое и вправду может случиться и ты не сумеешь спасти тех, кто тебе дорог. Но я могу помочь тебе!

– Не такой ценой! – Джек поднялся на ноги. – Я спасу их, но надолго ли? На службе злу я потом сам их уничтожу! Твои слова ложь, от начала до конца!

Джек пошел сквозь тьму, раздвигая ее плечом, словно холодную упругую воду.

– Риона! Риона! – периодически кричал он, надеясь, что дочь его услышит.

Удар клинка чуть было не снес ему голову. Джек успел пригнуться, и бритвенно острое лезвие прошло на волосок выше его макушки.

Джек перекатился через плечо и вскочил, прислонившись спиной к стволу дерева.

На него наступало несколько полуистлевших воинов, вооруженных длинными мечами.

– Ах, Джек, зря ты отказался, – почти с грустью произнесла тьма, – вместе мы могли бы все изменить! Сет был бы повержен, и мы вдвоем стали бы править этим миром!

– Зачем? – Джек уклонился от очередного удара меча. – Зачем мне править миром? Какой в этом смысл? Ради чего?

– Ради власти! – ответила тьма с удивлением. – Какое самое большое счастье в жизни, ответь, Джек?

– Быть рядом с любимыми! – не задумываясь, ответил Барнс.

– Чушь! – фыркнула его собеседница с презрением. – Близкие всегда предают, бросают и уходят. Стоит лишь открыться им, и тебе тут же всадят в спину отравленный нож! Самое большое счастье в жизни, самое большое наслаждение – это властвовать над кем-то! Управлять кем-то! Быть сильнее, умнее, могущественнее! Власть – самый приятный и самый опасный вид наслаждения! Попробовав его лишь единожды, отказаться будет невозможно. Хватит уже строить из себя невинную овечку! Я знаю, что ты раньше делал, Джек Барнс! И я знаю, что тебе это нравилось!

– Это в прошлом! – Джек поднырнул под руку одного из воинов и дернул ее на себя. Воин перелетел через голову и грохнулся на землю. В руках Джека оказался его клинок. Полуистлевшая рука зомби все еще болталась на рукояти. Джек ударом о ствол дерева размозжил сухие пальцы и, схватив меч, нарисовал острием свистящую восьмерку. – Власть – это не все! Знаешь, что приятнее, чем власть? Это умение отказаться от нее, умение не поддаться соблазну! Вот это и есть самое большое счастье и самая большая сила!

– Ты глупец, Джек Барнс, – прошипела темнота. – Ты погибнешь так же, как и твоя дочь! И все, кого ты любишь или любил!

Джек молча крутанул меч, отбивая очередную атаку зомби. Его клинок двигался настолько стремительно, что в воздухе словно соткался серебряный щит. Джек ударом клинка снес голову ближайшему зомби, затем на развороте ударил рукоятью в висок второго и тот рухнул в траву с разбитой головой. Третий мертвец, тот, которого Джек лишил меча и руки, направлялся к нему, вытянув вперед конечности.

Джек первым ударом отрубил руки чудовищу, а затем сильным ударом снес твари голову.

– Если ты собираешься нас уничтожить, – с усмешкой сказал Джек, – то таких болванчиков будет маловато! Я даже разочарован!

В ответ на дерзкие слова из тьмы вылетело несколько тонких нитей, сотканных из мрака. Джек обрубил несколько, но тьма тянула к нему свои щупальца отовсюду. В одно мгновение руки Барнса оказались связаны, меч выпал из сведенных судорогой пальцев.

Темные веревки подтянули Джека к дереву. Нити натянулись, и Джек оказался подвешен в воздухе. Руки и ноги его были растянуты, тьма тащила их в разные стороны. Джек напрягал все силы, чтобы чертовы черные веревки не оторвали ему конечности. Черная петля спустилась откуда-то сверху и обвила горло Джека.

– Вот и все, Джек Барнс, – из темноты выступила женщина.

Она была высокая, с копной черных, темнее самой ночи, волос, длинное шелковое платье струилось за ней, оставляя позади полосу мертвой, сухой травы. Лицо женщины было бледным до синевы, в черных глазах плескался мрак, вытекая из глазниц тонкими струйками, что сплетались на лице женщины в ужасающую маску. Ярко-алые губы скрывали белоснежные вампирские клыки, между которыми мелькал красный раздвоенный язык.

– Как думаешь, что оторвется от твоего туловища первым? Руки? Ноги? Или, может, голова? – женщина подняла голову и гортанно рассмеялась.

– Отвали от меня! – прохрипел Джек. – Отвали от меня и от моей дочери!

– До последнего будешь храбриться? – женщина вплотную приблизилась к Джеку. Теперь их щеки соприкасались, Барн ощущал мертвенный холод, исходящий от бледной кожи, – Джек, последний шанс, прими мою помощь!

Длинный змеиный язык коснулся уха Джека.

– Тебе будет хорошо со мной! Я обещаю! – теперь голос женщины был томным и соблазнительным, от каких обычно млеют мужчины.

– Не будет, – Джек попытался отрицательно покачать головой, но черные веревки не дали ему этого сделать, – я уже пробовал. Мне не понравилось!

– А что, если я вырву твое сердце, – резко отстранилась женщина, – вырву и заменю его куском камня? И прикажу тебе самому убить Риону? Что скажешь?

– Я все равно не буду тебе служить! – прохрипел Джек. – Если ты не уберешься в свою вонючую нору, откуда тебя вытащили, то клянусь, ты сдохнешь!

Женщина рассмеялась. Ее смех звучал в ушах Джека, пока черная петля все туже и туже стягивала его шею. Джек хрипел и бился в черной паутине. Его шея трещала, грозя вот-вот отделиться от туловища. Свет в глазах начал меркнуть. У него мелькнула безумная мысль о том, что хорошо, что он просто задохнется и не почувствует, как ему отрывают голову.

Сознание его уже угасало. Он закрыл глаза, приготовившись встретить смерть. Сквозь закрытые веки он вдруг ощутил свет и тепло.

«Наверное, я уже умер, – решил Джек, – умер и попал в загробный мир. Страшно глаза открывать, что я перед собой увижу? Костры преисподней или райские врата?»

Джек все собирался с духом, чтобы осмотреться, как вдруг услышал восклицания.

– Вот же твари! Все лезут и лезут! – звонкий юношеский голос ругался такими словами, которых бы постеснялся пьяный моряк в каком-нибудь баре в Пуэрто-Рико!

Джек с трудом разлепил глаза.

На поляне перед деревом, где он был распят, стояла Риона и ее приятель Хайне. Юноша держал в руках тонкий меч, а у Рионы из рук бил яркий свет.

Джек дернулся в своих путах. Риона обернулась, и глаза ее расширились сначала от удивления, а потом от ужаса.

Увидев в глазах дочери страх за него, Джек окончательно раздумал умирать. Он напряг все мышцы, не давая черным веревкам задушить или разорвать его на части. Таким образом он сумел выиграть у смерти несколько мгновений.

– Хайне, освободи его! – прокричала Риона.

Слепой юноша с завидной даже для зрячего прытью подскочил к висящему в нескольких сантиметрах над землей Джеку и с силой ударил по черной веревке мечом.