Повесть о М.И.С. Романова

Абрамов: Ну, я с тобой, понимаю, мы – люди свободно мыслящие, но Дроздов?

Мельников: Он тоже всё понимает, но предпочитает действовать, не открыто, а тайком, как шпион. Он считает более верным сидеть за спиной врага и потакать ему, чтобы в нужный момент вонзить ему нож в спину. Да подло, но эффективно и полезно, ведь так он сможет нас предупредить, если они что-нибудь придумают против нас или будут скрывать информацию.

Абрамов: Надо же, думал, будем исследовать новые планеты, попадём в историю, а тут, блин, тайные сговоры, шпионские игры, интриги и скрытые враги. Да, совсем не то я представлял, когда шёл сюда. Но что будем делать теперь? Только побыстрее, нам надо возвращаться, работу-то я закончил давно.

Мельников: Для начала – узнать что произошло. Позднее, когда будет возможность, пойдём куда-нибудь, где нас не подслушают, и через терминал свяжемся с ИИ.

Абрамов: Договорились. Идём в казарму.

Система: Объекты «Абрамов», «Мельников» покинули отсек генератора кислорода и ГУВС.

Камера В8.

Система: Объект «Воробьёва» переместилась в коридор Г13, переместилась в отсек каюты капитана и пилотов.

Воробьёва: Товарищ капитан, у меня к вам разговор. Желательно наедине.

Сидоров: Странно, но ладно, Валера, Гена, пойдите, погуляйте.

Савельев: Ладно, как скажете капитан.

Игнатьев: До встречи.

Система: Объекты «Савельев», «Игнатьев» покинули отсек каюты капитана и пилотов.

Сидоров: Ну, ладно, что такое?

Воробьёва: Я заподозрила неладное, и решила подслушать зазнавшегося повара и того шизанутого инженера.

Сидоров: Лиза, тебе не говорили, что подслушивать нехорошо…

Воробьёва: Они планируют бунт!

Сидоров: Что? Ты уверена?

Воробьёва: Абсолютно. Я услышала, как они планировали поднять бунт, захватить станцию, а несогласных, в том числе меня и вас выбросить за борт!

Сидоров: Подожди-подожди. Это серьёзное обвинение, одних слов мне мало, нужны более веские доказательства.

Воробьёва: Но вы же капитан, ваша воля – закон для персонала. Вы скажете выкинуть их, и остальные должны будут подчиниться, в противном случае вы сможете отдать их под трибунал. Или включить протокол захвата судна.

Сидоров: Поумерь пыл, пожалуйста. Я тоже не желаю, чтобы здесь поднялся бунт, но когда мы вернёмся, всё это может всплыть и тогда не сносить головы мне.

Воробьёва: Но всем можно заткнуть рот, а память ИИ можно стереть.

Сидоров: Ты знаешь, как это сделать?

Воробьёва: Нет, но…

Сидоров: Именно, я тоже не знаю. А инженеры могут, так что если мы решим всё провернуть, значит, нужно будет запастись их доверием, а для этого необходимы чёткие улики, которых у нас нет. Кроме, разве что твоих слов, но из-за твоей репутации стервы, тебе никто не поверит, а моя поддержка только докажет им, что я с тобой в сговоре.

Воробьёва: И что же мы будем делать?

Сидоров: Сидеть и внимательно наблюдать, собирать отчёты системы и записывать наблюдения подозрительного поведения, а когда соберём достаточно – выкинем их в шлюз, сотрём память и, по прибытию домой, получим награду за выявление и предотвращение деятельности, подрывающей успех миссии.

Воробьёва: Ладно, буду держать нос по ветру.

Сидоров: Вот и хорошо, а теперь дай мне отдохнуть.

Воробьёва: Как скажете, товарищ капитан.

Система: Объект «Воробьёва» покинула отсек каюты капитана и пилотов, в отсек переместились объекты «Савельев», «Игнатьев».

Сидоров: О! Уже вернулись?

Савельев: У нас особо не прогуляешься – свободного пространства немого, коридоры узкие, ходить, конечно, можно, но особо не развернёшься.

Игнатьев: О чём беседовали?

Сидоров: Да так, опять ныла по различным поводам. Такое чувство, будто ей делать больше нечего. Ходит и ноет: «Эти такие, а эти такие». Брр.

Игнатьев: Ну, такой уж у неё гнилой характер.

Сидоров: Ладно, я, пожалуй, отдохну.

Игнатьев: Я тоже.

Савельев: И я. Интересный парадокс: мы долгое время пробыли в криосне, только разморозились, а устали только больше.

Игнатьев: Дефект технологии.

Камера В5.

Система: Объекты «Абрамов», «Мельников» переместились в коридор Г11 – коридор Г13, переместились в отсек казарм.

Дроздов: О, вернулись, вы чего так долго?

Абрамов: Да, вот, решил проверить систему вентиляции на наличие неполадок. Это не будет лишним при каждом запуске любой системы, учитывая наш сегодняшний неприятный опыт.

Дроздов: Согласен, не хочется, чтобы что-то взорвалось или решило нас убить.

Некрасова: Кстати, а медпункт работает?

Абрамов: Да, но лучше сначала его полностью проверить на наличие ошибок.

Некрасова: Хорошо, тогда Стас, позже зайди туда, мне надо будет осмотреть тебя, в частности твои сердце, спину и шею.

Мельников: Не думаю, что в этом будет толк, я чувствую себя нормально.

Некрасова: Может напомнить тот случай на марсе, когда ты так же сказал, а потом тебя чуть не убил инфаркт.

Мельников: Тогда было другое, мне нужно было спешить, поэтому я солгал. Знаю, знаю, со здоровьем лучше не шутить, но тогда я хотел пораньше закончить, чтобы побольше провести времени с мамой и сестрой, это ведь перед отлётом было.

Некрасова: Можешь не напоминать, когда это было. Поверь, я такого не забуду. Сижу, проверяю пациента с марсианским синдромом, и тут мне на терминал приходит сообщение: «Комната отдыха. Мельников Станислав. Инфаркт». Пожалуйста, не забывайте: при вашей травме сердце, после остановки, может не запуститься. Я тогда полчаса пыталась его запустить.

Мельников: Но запустили же! Спокойно, положи КПК на место.

Крюков: Оля, будь добра, когда будешь его осматривать, осмотри и голову, на предмет психических отклонений. У него проблемы с сердцем, спиной и шеей, а он в космос лезет, я удивлён, что вы до сих пор живы.

Мельников: Знали бы вы, сколько человек мне это говорили. Но если бы не продвижение в технологии снижения нагрузок, я бы ещё на взлёте скопытился. Но даже так мне было хреново.

Некрасова: Не волнуйся, проверю. Кстати, все должны будут прийти ко мне, на проверку на наличие последствий пребывания в криосне.

Дроздов: Кстати, Лев, потом надо будет сходить в отсек робототехнической станции. Надо посмотреть, можно ли использовать роботы для починки системы связи.

Абрамов: А что с ней?

Дроздов: Неактивна, либо локальная система диагностики полетела, либо передатчик вышел из строя. Если верен второй вариант, то, думаю, ни тебе, ни мне не захочется наружу лезть.

Абрамов: И правда, там, к тому же не так уж много крепежей, чтобы спокойно починить – одно неловкое движение, и ты улетел в открытый космос.

Мельников: А можно с вами?

Дроздов: А тебе зачем?

Мельников: Да, вот, подумываю о том, чтобы подучиться, да инженером стать, к тому же из наших припасов чего-то необычного не сготовить, так что у меня достаточно времени.

Дроздов: Интересно, а что же сразу не шёл? Сейчас это может быть уже трудновато.

Мельников: Да я собирался, но на это времени надо много, а программа подходила к запуску, так что, чтобы успеть залезть в имеющееся окно пришлось пойти поваром, их, к удивлению не так много, как учёных, военных, инженеров и других.

Крюков: Наверное, поэтому и взяли, что собирался стать инженером, и поваров не так много – основной критерий – это многофункциональность, а обычно, если человек пошёл на повара – то он хороший повар, но полностью отдаётся этому делу, а здесь особых навыков не надо, но нужен мастер на все руки.

Мельников: Ну да, наверное, так и есть.

Система: Все объекты перешли в режим: «Сон».

Система: Все объекты вышли из режима: «Сон».

Мельников: Всем доброго утра!

Сазонова: Доброе утро!

Крюков: Доброе!

Дроздова: Доброго всем утречка!

Дроздов: Всем доброго утра!

Абрамов: Доброго.

Некрасова: Доброе утро!

Мельников: Ладно, я утренние процедуры прошёл, так что пойду на кухню. Давайте только побыстрее, скоро будет завтрак.

Система Объект «Мельников» покинул отсек казарм. Все объекты покинули отсек казарм.

Камера В7.

Система: Объект «Мельников» переместился в коридор Г13 – Г14, переместился в отсек столовой, переместился в отсек кухни.

Мельников: Так, что у нас тут есть? Так, пожалуй, сделаю этот завтрак посытнее. Они все недавно вышли из криосна, так что есть, хочется ещё как, да человек, хорошо поев, становится подобрее. Главный закон: голодный человек – злой человек; сытый человек – добрый человек. Хотя если человек скверный, как наша стерва Воробьёва, то такого человека хоть трюфелями накорми – он всё равно останется скверным. Ей дашь больше или лучше – она тут же заподозрит тебя в чём-нибудь, типа, подкупить её пытаешься, а она же не такая, она честная законопослушная гнида – сразу пойдёт к службе безопасности и подаст жалобу на подозрительное поведение. Тьфу! Ладно, система кухни вроде цела и работает нормально, так что есть время заглянуть на склад, проверить припасы. Если кто к нам забрался, то ему они точно понадобятся! Так, систему подключил к своему КПК для постоянного мониторинга. Ладно, пошли!

Система: Объект «Мельников» покинул отсек кухни.

Камера Б7.

Система: Объект «Мельников» переместился в отсек столовой, переместился в коридор Г14 – коридор Г16, переместился в отсек продовольственного склада.

Мельников: Так, а вот и склад, что же, где тут терминал? Так, а вот и перечень, так, ясно. Теперь сверим, есть, есть, есть, есть… стоп, а где… прекрасно! У нас не хватает трёх аварийных сухпайков. Ладно, теперь есть ещё доказательство, только опять косвенное, говорить пока нельзя, а то ещё подумают, что это я стырил и сваливаю на таинственного саботажника. Ладно, пора возвращаться, так вроде всё почти приготовилось нормально. Да вы издеваетесь! Только бы не карантин. Ладно, попробую взломать дверь. Так, это не карантин – дверь активна, а когда карантин, то они блокируются и отключаются, чтобы их не взломали. Ладно, попробую пустить энергию в обход основной цепи. Хорошо, что я хоть немного подучился на инженера. Так, панель управления дверью активна, теперь осталось её взломать. Есть! Отлично, и проверил, и ошибку нашёл, и вспомнил немного из курса начальной инженерии. Ладно, пора возвращаться.

Система: Объект «Мельников» покинул отсек продовольственного склада.

Камера В9.

Система: Все объекты прибыли в отсек столовой.

Сидоров: Мельников, а ты разве не должен готовить?

Мельников: Я поставил на автоматическое приготовление, к тому же подключил к своему КПК постоянный мониторинг.

Сидоров: Ясно, а где же ты тогда был?

Мельников: Осматривал продовольственный склад. Кстати, инженеры, я нашёл вам работу: меня там закрыло, хорошо, что не на карантин, так что я смог взломать дверь и открыть её.

Дроздова: Молодец, но почему не сообщил по интеркому?

Мельников: Решил припомнить знания курса начальной инженерии. А теперь извините, мне осталось буквально сделать пару штрихов, и завтрак будет готов.

Система: Объект «Мельников» покинул отсек столовой.

Игнатьев: Интересно, когда отправим сигнал, когда мы встретимся с теми, кого за нами отправят?

Абрамов: За нами никого не отправят.

Игнатьев: Почему?

Сидоров: Лев прав, за нами никого не отправят, нам нужно будет вернуться на курс и двигаться к ним самостоятельно. Проведём в криосне где-то на год-полтора больше.

Савельев: В некотором роде нам повезло – мы прилетим на всё готовенькое, а им нужно будет всё делать самим с нуля.

Абрамов: Видишь во всем положительное? Хорошее качество, редкое, правда, в наши времена.

Сидоров: Так, хватит разводить тоску.

Система: Объект «Мельников» переместился в отсек столовой.

Мельников: А вот и завтрак. Раз уж мы только вчера разморозились, да ещё и понервничали, так я решил сделать сытный завтрак – чтобы и калории восполнить, и настроение поднять. Всем приятного аппетита!

Сазонова: Спасибо, всем того же.

Крюков: Спасибо, всем приятного аппетита.

Дроздова: Спасибо, всем приятного.

Дроздов: Спасибо, всем приятного аппетита.

Абрамов: Спасибо, всем того же.

Некрасова: Спасибо, всем того же. Молодец Стас, я и забыла попросить тебя об этом.

Сидоров: Спасибо, всем приятного. Благодарность тебе за сообразительность.

Игнатьев: Спасибо, всем того же.

Савельев: Спасибо, всем приятного. Хорошо, что продукты наши универсальны, а то мне со своей аллергией было бы неудобно.

Система: Зафиксирована аномалия над отсеком станции робототехники. Выслан дрон-разведчик №4. Связь с дроном-разведчиком №4 потеряна. Аномалия потеряна.

Сидоров: Так, теперь, когда все позавтракали, стоит распределить работы, исходя из того, что вы мне говорили и присылали на КПК. Итак, я и пилоты отправимся на мостик; учёные направятся в лаборатории; Некрасова и Дроздова отправятся в медпункт; Мельников, Дроздов и Абрамов отправятся на станцию робототехники. Вроде бы всё, теперь расходимся.

Система: Все объекты покинули отсек столовой.

Камера А4.

Система: Объекты «Абрамов», «Дроздов», «Мельников» переместились в коридор Г14 – коридор Г11, переместились в отсек информационного ядра.

Мельников: Эй, Коля, погоди! Давай задержимся.

Дроздов: Ладно, но зачем?

Мельников: Мы знаем, что ты нам веришь, хочешь молчать – молчи, но что ты узнал?

Дроздов: Ладно, ты проницателен, давайте спросим, для точности, у первоисточника. Можешь рассказать?

ИИ: Конечно. Воспроизвожу запись:

«ИИ «Аполлона»: Здравствуйте, извините за то, что не разбудили вас, но это было приказом Капитана. Во время полёта мы обнаружили сигнал, неизвестного происхождения. Я разбудил Капитана и сообщил ему об аномалии. Он решил отправить вас, так как вы были единственной станцией, готовой к отправке, к предположительному источнику сигнала. Ваша задача, по прибытии к месту источника сигнала собрать все возможные сведения, просканировать окружающее пространство и вернуться на прежний курс. На этом инструктаж окончен. Удачи вам!»

Абрамов: Ясно, но мы проснулись, как-то поздновато.

ИИ: Верно, станция прибыла к месту, откуда исходил источник, но больше я вам ничего сказать не могу. Ещё последнее, что осталось в моей памяти, это слово «злоумышленник» и «Объект №1». Больше ничего. Память стёрта. Но есть возможность вернуть информацию, необходимо осмотреть и, если он не повреждён, подключить второй резервный накопительный информационный модуль.

Мельников: Хорошо, покажи на КПК где он, и мы его осмотрим.

Дроздов: А станция…

Абрамов: Подождёт. Станция робототехники подождёт.

Мельников: Правильно, сейчас важнее узнать, что здесь произошло, а уже потом исправлять неполадки.

Дроздов: Но разве не важнее наладить связь?

Абрамов: Это, конечно, да, просто, если слишком задержаться, то не кому будет её налаживать.

Дроздов: Снова фильмы вспомнил.

Мельников: Он может, и повёрнут на фильмах, но тут он прав. Нам неизвестно, что автоматическая исследовательская система могла обнаружить, вполне возможно, что каких-то инопланетян-людоедов. Вселенная штука большая – в ней чего только не может быть. Так, где же этот накопитель? Ясно, между левыми генератором щитов и техническим отсеком. Пошли.

Система: Объекты «Абрамов», «Дроздов», «Мельников» покинули отсек информационного ядра.

Камера А1.

Система: Объекты «Сидоров», «Савельев», «Игнатьев» переместились в коридор Г12 – Г5, переместились в центральный технический отсек, переместились в отсек реактора, переместились в коридор Г1, переместились в отсек мостика.

Сидоров: Так, что тут у нас? Бардак! Сказал бы пыль, да её тут отродясь не было.

Игнатьев: Что же тут так нашкодило?

Сидоров: Не знаю. Так, у меня терминалы активны и исправны. Что у вас?

Игнатьев: У меня всё в порядке.

Савельев: У меня на одном терминале наборная панель сгорела. Надо будет инженеров попросить заменить.

Сидоров: Терминал важный?

Савельев: Да нет, доступ к камерам и паре-тройке вторичных систем.

Сидоров: Ясно, ладно, проведите полную диагностику и начните сканировать космос. Я хочу знать, где мы. Навигационная система в порядке?

Игнатьев: Вроде бы да, пока что явных ошибок не нахожу.

Сидоров: Сканер работает?

Савельев: Работает.

Сидоров: Тогда начинайте сканирование, а диагностику на второй план.

Савельев: Принято.

Камера В1.

Система: Объекты «Воробьёва», «Сазонова», «Крюков», «Некрасова», «Дроздова» переместились в коридор Г12 – Г3, переместились в отсек медпункта.

Некрасова: А почему нет света?

Дроздова: Наверное, Коля выключил, когда перенаправлял энергию из маловажных отсеков, а потом забыл или не успел. Минуту подождите, это можно сделать и из технического терминала отсека. Готово, сейчас настрою систему, чтобы всё работало нормально, а вы могли пойти в лаборатории. Готово, я настроила всё и разблокировала лестницу. Можете идти.

Система: Объекты «Воробьёва», «Сазонова», «Крюков» покинули отсек медпункта.

Некрасова: Так, теперь надо всё проверить, провести опись и запустить самодиагностику оборудования.

Дроздова: Я последнее сделаю. Кстати, ты о чём-нибудь мечтаешь?

Некрасова: Конечно, я мечтаю, чтобы всё было так, как раньше.

Дроздова: Хочу спросить, ты про какой отрезок нашей истории говоришь?

Некрасова: Разумеется, в десятые, может начало двадцатых годов. Главное чтобы до двадцать пятого года.

Дроздова: Логично, он официально назван переломным. Именно после него и освоения Луны, соответственно, началась вся эта чертовщина: перенаселение, нехватка ресурсов и продовольствия, постоянные теракты и прочие ужасы. Жаль мы не застали то время.

Некрасова: Да, хотя и тогда было не процветание. Бабушка мне рассказывала про все те кризисы, пандемии, терроризм и прочее. Но всё же это было время, куда более лучшее, чем то, в котором мы родились и выросли. Сейчас это даже воспринимается, как сказка или фантастика.

Дроздова: И правда. Что же, теперь нам остаётся лишь надеяться, что худшее уже позади. Слушай, как ты думаешь, мы ещё когда-нибудь увидим Землю?

Некрасова: Не знаю. Если мы в новой галактике не найдём лекарства от старости, то, боюсь, её увидят только наши внуки или правнуки. Хотя, надеюсь, этого не произойдёт, ведь когда они её увидят, то скажут: «Это та самая прекрасная колыбель человечества?», или «Что же люди сделали со своей родиной, может все их беды не несчастья, а заслуженное наказание?», или что-то в этом роде.

Дроздова: Если с такой точки зрения смотреть, то да. Но с другой, это же всё-таки наш дом, да бывший, но дом, что вскормил, взрастил и воспитал человечество. Надеюсь, это когда-нибудь вновь зазвучит гордо.

Некрасова: Ладно, хватит негатива. Давай поговорим о чём-нибудь более позитивном.

Дроздова: Давай, может, тему предложишь?

Некрасова: Вы с Колей собираетесь заводить детей?

Дроздова: Может быть, когда всё это закончится и жизнь наладится. Не хочется воспитывать их во время устройства, лучше подождать, пока мы прилетим, отстроим общество, и всё будет куда спокойнее и обыденнее, вот тогда и можно будет заговорить о детях.

Некрасова: Смотри, а то будете папой и мамой, в возрасте дедушки и бабушки. Время-то идёт.

Система: Информация потеряна.

Камера Д2.

Система: Объекты «Воробьёва», «Крюков», «Сазонова» переместились в отсек лаборатории.

Крюков: Откуда такой бардак? Словно стадо слонов прошло.

Сазонова: Действительно, всё разбросано, часть стеклянного оборудования разбилась, настройки приборов слетели.

Воробьёва: Я думала, щиты должны защитить и от тряски.

Крюков: В общем да, но глюки в системе могли в какой-то момент отключить гаситель инерции щитов, тогда, если что-то попало рядом с этим отсеком, то могло вызвать встряску, которая привела к этой неприятности.

Воробьёва: Подожди, неужто, вы хотите скачать что…

Крюков: Что любой попавший в нас метеор хорошенько нас тряхнёт? Да, вполне вероятно, но система раннего оповещения должна будет предупредить нас о такой угрозе.

Воробьёва: Во-первых, НЕ ПЕРЕБИВАЙ МЕНЯ!!! Во-вторых, а в этой системе разве не мог тоже появиться глюк?

Крюков: Мог, очень даже мог.

Воробьёва: Ну, так что же мы ждём?! Давайте сообщим это кому-нибудь из инженеров, пока мы не встретили что-нибудь на своём пути и не врезались в это.

Крюков: Хорошо, сейчас. Кто-нибудь из инженеров находится рядом с техническим отсеком?

Интерком (Дроздова): Я в медпункте.

Интерком (Дроздов): Мы рядом. В чём проблема?

Крюков: Судя по всему, система гасителей инерции не в порядке, у нас тут полный бардак. А ещё лучше проверить систему раннего оповещения.

Интерком (Дроздов): Ясно, ладно, мы всё равно через него будем проходить, так что посмотрим.

Крюков: Спасибо. Видишь? Всё под контролем, сейчас они проверят системы и починят сломанные. Довольна?

Воробьёва: Нет, Николай там с этими отморозками, так что я бы не доверяла им.

Крюков: Господи, да успокойся же ты. Меньше бери в голову. Давайте уже начнём разбирать мусор и налаживать приборы.

Камера Б2.

Система: Объекты «Абрамов», «Дроздов», «Мельников» переместились в коридор Г5, переместились в центральный технический отсек, переместились в отсек реактора, переместились в коридор Г6, переместились в левый технический отсек.

Дроздов: Так, крюков попросил проверить системы гасителей инерции щитов и раннего оповещения. Лев, займись гасителями, я – оповещением.

Абрамов: Сейчас.

Мельников: Может и мне дело найдётся?

Дроздов: Можешь провести общую диагностику вторичных первичных систем. Даже если не успеете проверить всё, это уже будет лучше.

Мельников: Ясно, сейчас. Интересно, кто этот «злоумышленник»?

Дроздов: Не знаю, подобные повреждения мог нанести разве что инженер. Но здесь из таковых только я, Даша, и ты, Лев. Ничего личного, Стас, но ты не достаточно знаешь, чтобы столь аккуратно нанести повреждения. Адвенцы не смогли бы проникнуть в систему. Навряд ли это кто-то из экипажа. Остаётся какая-то неизвестная угроза извне. Знаешь, Лев, я теперь начинаю тебе верить.

Абрамов: А я о чём всё время твержу. Классический штамп: фантастика, группа учёных натыкается на неопознанный объект, потенциально живой. Если бы эта тварь вылезла из груди одного из наших, среди нас был андроид и женщина с кошкой, то я бы посчитал, что мы в фильме «Чужой». Должен сказать, в таком случае наша песенка спета.

Мельников: Ну, будем надеяться на лучшее, но лучше позже заглянуть в оружейную. Я завтра, наверное, схожу и посмотрю, типо решил сходить на склад за припасами.

Абрамов: Если, конечно, мы доживём до завтра. В подобных фильмах обычно длинное предисловие и стремительная развязка, а наше предисловие уже затянулось. Так что стоит поторопиться, пока развязка не началась.

Мельников: Секунду, если какое-то существо оказалось здесь и стоит за всем этим, то оно очень умно и должно было остаться здесь. Единственный шанс проникнуть – попасть при помощи автоматической исследовательской системы. Всё остальное время весь корабль покрыт щитом.

Абрамов: А вот это не факт. В одном старом сериале был случай, когда неведомая сущность телепортировалась, а в другом – проходила через стены.

Дроздов: Щит и стена – разные вещи. А вот телепортация – это уже больше похоже на возможную действительность. Но твоя версия, Стас, ещё более вероятна. Значит, возможно, это существо можно убить даже просто откачав воздух.

Абрамов: Вот это не факт, воздуха-то не было до нашего пробуждения. Но имеется большое количество различных факторов, как за, так и против.

Дроздов: Ясно. Так, у меня чисто, а у вас.

Абрамов: У меня чисто, но лучше сказать, что была проблема и она исправлена. Они нам не верят, а отсутствие проблемы будет доказательством в нашу сторону. Лучше пока умалчивать, пока не получим все карты. А что у тебя, Стас?

Мельников: Чисто, несколько докладов о неполадках, но видимо – это локальные скачки энергии и проблемы с проводкой, автоматическая система сама это исправила.

Дроздов: Так, вот интерком. Можете быть спокойны, мы нашли проблемы и исправили. Столкновение нам пока что не угрожает.

Интерком (Крюков): Спасибо.

Дроздов: Не за что. Конец связи. Ладно, пора идти, накопитель в следующей перемычке между отсеками.

Мельников: Эм, А дверь не должна была открыться?

Абрамов: Секунду, проверю её, может, есть какие-то повреждения. Так… похоже она не откроется – сам механизм сломан, тут ремонт нужен, так что придётся обходить с другой стороны.

Дроздов: Ладно, раз так, значит пойдём в обход.