Дворец, построенный не мной

Вскоре шар, несущий только смерть, срывается к нам, обещая сломить, разломать, уничтожить, стереть…

– Я рядом. – Тёплые слова Георгия внушают некоторую надежду, но будет ли у нас будущее? Мы так и останемся разными.

Я закрываю глаза, чтобы не смотреть смерти прямо в лицо. Спустя несколько секунд ощущаю, как кожа начинает пылать и зудеть. Я лишь крепче прижимаю к себе Георгия.

Взрыв достигает своего апогея, разворачивая землю, уничтожая всё на своем пути. Деревня Литес была сожжена. Выживших не осталось. Войска Князя, пришедшие на место, заметили остатки магии. По официальной версии: произошла магическая битва, в ходе которой отцам пришлось применить силу. К сожалению, это никак не повлияло на существо, угрожающее им. Поэтому его пришлось уничтожить всеми силами, которые только можно было задействовать.

Награды высшего звена предоставляется: Отцу Мидию, Бару Араксару ин Сейлуру…

Даже. Ценою. Жизни.

13 Глава. Новая жизнь – новые правила

Мрачный вечер наступил внезапно, впрочем, как и всегда. Тёмные силуэты начали разбегаться по своим домам, чтобы проводить своё время с женами и детьми, а те, у кого не было ни первого, ни второго, спокойно доживали свою жизнь в полном одиночестве.

Городская суета быстро приедается, в отличие от деревенской. Здесь нет изюминки, ради которой хотелось бы становится лучше. Есть скот, есть ферма, есть дом, растущий вместе с тобой, а в городе ничего из этого нет и никогда не будет.

Деревня становится частью тебя, а ты становишься частью города. Город поглощает тебя, переваривает и выплёвывает, словно тебя никогда не существовало.

– Алиния! – Зовёт дочку мать, чтобы та собиралась домой, ведь её игра запозднилась. Та спешно прощается с детьми и бежит домой, где её ждут и любят.

– Озер! Я и тебе положила поесть! – Тот же голос, но он уже зовёт мужчину.

На кухню проходит мужчина. Бороды у него не было, а руки были необычайно нежны, ведь большая часть деревенской жизни осталась позади. Зато новая работа требовала огромной координации и чувствительности, которую обычная деревенщина вряд ли сможет достичь.

– Как у тебя сегодня дела в школе? – Задаёт отец вопрос, невзначай смотря на дочку, а та опустила взгляд.

– Опять подралась? – Слышен обеспокоенный голос матери.

После ужина они вновь собрались, чтобы обсудить поведение дочери. Нет, ругани не было. Они в шутку побеседовали, поняли и пообещали друг другу, что такого больше не повторится.

– Пусть солнце зажжёт твои силы… – Звучали слова как колыбельная. Маленькая Алиния заснула в одной комнате, а отец и мать в другой. Они всегда хотели, чтобы у девочки была своя комната, поэтому потратили очень много времени, но дождались домик с двумя комнатами и кухней, получив его за просто так. Город только-только начинал разрастаться, поэтому жильё буквально раздавали налево и направо.

После той ситуации в деревне Литес всё получилось не так, как они ожидали. Было объявлено бедственное положение, но спустя десять лет ситуация помаленьку начала утихомириваться…

***

Сколько там лет прошло? 5? 10? В любом случае я начал новую жизнь… в третий раз. Вернее, мы начали.

Я очень мало помню, что было в тот день. Да и то, что было до него. Всё было будто в тумане. Очнулся от того, что травница пытается тащить меня, хотя сама едва ходит. Так мы и выбрались с деревни. То она меня тащит, то я её…

В деревни перестали впускать незнакомцев. Только с одобрения отцов, а мы… А мы считались пропавшими. Как оказалось позже. И не просто пропали, пропали вместе со всей деревней.

Спустя год скитаний, мы присоединились к строительству нового города, где нам выдали жилплощадь. В городах Урбалиса всё мерилось не деньгами, а пользой, которую мы можем принести ему.

Любовь, а теперь уже Мира, прекрасно справлялась со своей новой работой – помощью мне в небольшом медисе. Здесь так называют клинику. В ней работали только мы двое. Я взял на себя лечение больных, а Мира – фармакологию и фармацевтику. Она всю жизнь провела в деревне и прекрасно знала свойства растений, а с моей помощью мы смогли отобрать те, что смогут приносить лечебный эффект.

Моя история о прошлом мире поразила её до глубины души. История о моей бывшей жене, не родившемся ребёнке, о моей работе, обо всём, что я взял оттуда. К моему удивлению она стойко приняла каждое слово, не задавая лишних вопросов. Она просто слушала меня, а когда я дошёл до момента с женой, Мира просто обняла меня, и мы простояли так, пока мой плач сошёл на нет.

Поначалу к нам обращалось мало людей, но с каждым разом их становилось всё больше и больше. Мы принимали всех: отцов других деревень, Баров, один раз даже Венязя. Понемногу я начал привыкать к такой жизни. Хотя, правильнее сказать будет так: “Я вспомнил свою прошлую жизнь”.

Спустя ещё несколько лет у нас родилась дочь. Однако каждый день мою грудь раздирала боль. Моя мёртвая, бывшая жена навсегда останется в моём сердце, а я никогда не смогу её забыть, принося себе вечную боль.

Какое же было моё облегчение, когда мы смогли изобрести подобие обезболивающих в этом мире! Помогали они здорово и выглядели как клиновый лист, завёрнутый в трубочку. Если её зажевать и проглотить, то через несколько секунд наступает тишина: тело перестаёт чувствовать боль, хотя все остальные рецепторы работают нормально.

Так мы и начали жить в новом месте под новыми именами.

***

– Папа, он опять надо мной издевается! – Завопила моя дочь, как только вернулась со школы.

– Ох, доченька, что он сделал? – Заволновалась Мира, приседая на колено и обнимая девочку.

– Он! Он! Он пытался меня поцеловать! – Воскликнула она с самой злостной мордашкой, которую когда-либо делала. Я не смог сдержать смешинку, но жена шикнула на меня, прижимая её и поглаживая по головке.

– Мама, ты не переживай! Я взяла таблетки, которые мне посоветовал папа. – Она посмотрела на меня и подмигнула.

– Озер… можно тебя на секунду? – Мира чуть отстранила дочь и посмотрела на меня. Словно волк смотрит на овцу…

Она чуть поправила своё белое платье, а затем взяла меня за руку и отвела в комнату, где нас ждал неприятный разговор.

– Ты с ума сошёл, учить ребенка такому?! – Прикрикнула та, но я стоял невозмутимо.

– Ничего страшного с ним не случится. Максимум, он может получить несварение, зато кишечник прочистится.

– А если бы она их перепутала и дала ему другие?!

– А до других она чисто физически не дотянется. В любом случае, Мира не бери в голову. Я обязательно с ней поговорю. – Говорю и скрещиваю пальцы, что не ускользает от взора моей жены. Поправляю фиолетовый халат, сшитый на заказ, и отправляюсь в комнату дочери, чтобы немного сбавить её градус.

Но всё получилось как всегда. Мы посмеялись, сделали вид, что она чуть расстроилась, чтобы Мира не волновалась и не злилась больше, поужинали и разошлись.

Вечер плавно перешёл в ночь, и мы отправились спать, оставив этот день в памяти, открывая следующему дню путь в своё сердце.

Но поспать нам так и не дали. Глубокой ночью, когда все уже давно спят, а кто-то может и не спит, к нам в дверь застучали изо всех сил. Вначале мы пугались такого, но вскоре привыкли. Алиния перестала просыпаться вообще, продолжая дальше сопеть.

К нам часто приходят люди, которым нужна срочная помощь. Будь это перелом или обычное отравление. У каждого свои проблемы…

Мира осталась лежать в кровати, а я поплёлся открывать дверь.

– Открываю! – Выкрикнул я, когда стуки становились всё сильнее и сильнее.

– Помогите! Мой сын задыхается! – К нам в дом врывается мужчина с ребёнком на руках. Его герб на одежде дает понять, что он не просто человек, а сам Бар, коих в последнее время было не очень много.

Ребёнок задыхался. Кашлял и задыхался. Это не было похоже на инородное тело. Тут было что-то другое. Я быстро беру малыша из его рук и кладу на кухонный стол. Растягиваю одежду и вижу высыпания на коже. Стетоскопа у нас так и не появилось. Не было достаточно хороших материалов. Зато появились острые ножи – скальпели, которые приходилось вечно затачивать, а также шприцы. С ними, правда, отдельная история. Слишком сложны они в производстве.

Вначале нужно понять, что с мальчиком и только потом лечить.

– Что было до того, как он начал задыхаться? – Строго спрашиваю я, смотря на отца.

– Он… ну… – Замялся тот.

– Если вы сейчас не признаетесь, то ваш сын умрет. Мира, принеси мне препарат категории "C"! – Препарат категории “с”, это что-то похожее на наши антигистаминные. По простому – супрастин, который мы принимаем от аллергической реакции. Мне и так было понятно, что с ним, но интересно, признается ли отец…

– Я был не с женой… я встречался с другой женщиной, и она дала моему ребёнку фрукт… после него почти сразу началось это. Честно, я не мог подумать, что такое может произойти! – Сразу начал оправдываться он, смотря в мои глаза.

– Надеюсь, вы уже попрощались с сыном? – Строго спрашиваю я, отчего отец чуть не сполз по стенке вниз от шока. – У вашего сына тяжелая реакция на ту женщину и на все измены. От этого в его крови вырабатывается специальное вещество, которое дало такой эффект. К этому времени уже подбежала Мира с небольшим деревянным ящиком. Внутри было несколько кусочков таблеток. Правда, они были совершенно непохоже на те, что были в моём мире – желтовато-серые, неровной формы и размера, но они работали. Не знаю, как, но травница смогла добиться такого.

– Э-это п-правда??? Д-доктор О-о-о-озер?! – От испуга он, похоже, начал заикаться, но так даже лучше. Я пообещал старику Мидию, что сломаю эту гребанную систему, но чисто по-человечески всё же хотелось избавиться от таких людей, которые сотворяют такое со своей женой.

А ведь десять лет назад я был другим. Если бы ко мне на прием пришёл такой мужик, то я бы и бровью не повёл. Помог, выписал бы таблетки и забыл о нём. Мне было бы абсолютно плевать, даже если бы он убивал людей, но не здесь. Я стал своего рода коллекционером человеческих грехов Урбалиса. Таких, как он, были единицы, поэтому каждый раз было интересно услышать их признания на то или иное действие.

Я никогда не обращался к вышестоящим инстанциям, пока это не касалось жизни человека, ребёнка или другого существа.

– Нет. Сказки тебе рассказываю. Становись на стульчик, теперь твоя очередь. – Не обходится и без язвительных ответов и сарказмов, но это уже беды моего прошлого. Дурная привычка, к которой уже все давно привыкли.

– Д-да! С-сейчас… – Этот мужчина вправду начал искать стул, чтобы что-то мне сказать. Я вместе с Мирой смотрел на это и не мог сдержать смех. Да, со стороны это казалось грубо, но от этого было не менее забавно.

– Обещаете, что вы больше никогда не будете с другими женщинами?

– Да… – Его глаза мгновенно потухли, наверное, он понял, чего потерял, но мне уже как-то всё равно. Он признался, пообещал, моя цель выполнена. Ребёнок здесь не причем.

– Ахалай махалай, миалай, уралай! – Произношу первое, что попадает в голову и закидываю ребёнку таблетку в рот. – Скоро станет легче. – Обещаю я, смотря в эти наивные глазки взрослого человека. Точно продолжит изменять…

Ребёнку на глазах становится лучше, дыхание выравнивается и сыпь медленно спадает. Жить будет.

– Слава…

– Великой Баронессе? – Продолжаю за него предложение. Они всегда славят её, вместо меня. Хотя именно я спас его жизнь, а не она. В принципе, то же самое я говорю и ему, и всем тем, кто говорит подобные вещи.

Мы наблюдаем за мальчиком несколько минут, пока полностью не убеждаемся в его исцелении, после чего отец мальчика берёт его на руки и благодарит, но только уже меня и Миру.

– Озер, но ведь у мальчика аллергия на фрукты? – Даёт знать о себе жена, до этого молча стоявшая неподалёку.

– Знаю. Знаю…

14 Глава. Маленькое путешествие

Знаете, что в работе врача самое тяжёлое и одновременно с этим самое выматывающее? Нет, это не идиоты, которые приходят к тебе, чтобы вытащить занозу, и даже не те, кто с оторванной ногой будет отказываться от помощи. Не-е-е-т… Самое тяжёлое – всегда быть готовым оказать помощь. На прогулке, на пробежке, во время визита к гостям, даже в центре города и неважно в каком ты состоянии. Люди всегда будут видеть в тебе спасителя, но до тех пор, пока ты не спасёшь его. Вскоре этот человек и вовсе про тебя забывает, словно никогда тебя не видел и не знает. К сожалению, даже в Урбалисе присутствует такое. Здесь, хотя бы, таких людей очень мало, в отличие от моего мира.