Контракт

– Хорошо, – Гриша повернулся к шкафу, в ящике которого быстро нашел ключ, – Я сейчас…

Внезапно таинственная незнакомка сбежала из его головы. Теперь он вновь чувствовал ее присутствие в этом зале. Гриша затаил дыхание. В его груди возникло необъяснимое чувство тревоги, словно на него направили дуло пистолета. Бармен развернулся и стал бегать глазами по бару. Хаотично движущаяся толпа словно разрасталась изнутри. Она была похожа на огромного мутанта с тысячью руками и ногами, который хотел только одно: пить как можно больше алкоголя. Если он не получит его вдоволь, мутант поглотит самого Гришу и не подавится.

Сколько бы он не крутил головой, он не видел никого даже похожего на нее. Возможно, ему это просто причудилось. В помещении становилось невыносимо душно, а запах спирта легко мог начать вызывать галлюцинации.

– Гриша, ау! – Стас схватил парня за плечо и стал трясти, вытаскивая его из своих мыслей, – Не засыпай! Сходи, проверь этот чертов туалет и возвращайся.

– Хорошо. – Григорий сжал ключи в руках и широким шагом отправился к дубовой двери.

Станислав проводил его взглядом, агрессивно натирая барную стойку тряпкой. Внезапно он обратил внимание на свободное место на самом краю, где стоял пустой бокал на ножке, а под ним лежала купюра. Не уходя в глубокие раздумья, кто здесь сидел и сколько должен был, Стас схватил купюру и сунул в кассу.

***

Танцующие тут и там гости стали ему преградой. Гриша постоянно натыкался на всех подряд, затем сотню раз извинялся. Они толкали его локтями, ногами и плечами. От этого сумасшествия у бармена закружилась голова.

С большим трудом Григорий добрался до коричневой двери. Он протянул руку к железной ручке и дернул. Заперто. Собственно, чего и следовало ожидать. Гриша достал из кармана ключ и сунул в замочную скважину. Но не все так просто, как ему казалось. Как бы сильно Гриша не пытался дергать ключ, он никак не поддавался. Что ж за напасть такая? В такой бешеный день даже двери отказывались работать. Благо, Гриша может не церемониться с ней так сильно, как с гостями.

Отстранившись от двери, он взял размах и ударил по ней плечом. Дверь дрогнула, но не сдалась. Тогда бармен повторил процедуру второй раз, третий. На самом деле, он мог бить ее всю оставшуюся ночь. Это было достаточно приятно.

Григорий так сильно увлекся, что в какой-то момент дверь на него обиделась, и решила проучить. В очередной раз, когда парень взял разгон, она ни с того ни с сего распахнулась и впустила его внутрь. Не ожидавший такого поворота бармен не успел ничего понять и влетел в уборную. Ловко парируя руками, Гриша смог удержать равновесие и не встретиться лицом с белым кафелем. С разбитым носом работать на баре сейчас не очень модно, да и при таком раскладе на фоне Стаса он будет выглядеть еще хуже, чем есть.

Фактически, дело было сделано, а каким образом – уже не так важно.

Гриша прислушался. Громкая музыка врывалась и сюда, заглушая все остальные звуки. Две красные и две желтые двери кабинок были закрыты. Григорий медленно, по очереди подходил к каждой из них и внимательно слушал, что происходит за ними. Тишина. Ни одного звука. Тревога в груди только нарастала. Куда они делись?

Остановившись у четвертой двери, он еще какое-то время пытался услышать хоть какой-то звук. Но все больше убеждался в том, что за этими дверьми не было ни души

Гриша почесал затылок и уже хотел уходить, пока его взору не попалась очень странная деталь. В полумраке, между черными и белыми плитками кафеля он заметил странную бордовую нить. Опустившись на колени, он почувствовал странный запах. Так пахнет в мясной лавке, когда привозят свежую свинину.

Рассматривая странную полосу, Гриша внезапно понял, что она жидкая. Она текла в щелях все дальше, а ее источником оказалась та самая четвертая кабинка.

По телу прошелся ток. Страшная мысль, которая пришла в голову, словно вбитый гвоздь, застряла в голове и не хотела уходить. Григорий медленно стал подниматься на ноги и протянул руку к холодной ручке. Как только рука схватилась за нее, жизнь остановилась. Сердце в груди перестало биться. Он не  мог решиться открыть дверь. Он боялся того, что может оказаться за ней. Он боялся увидеть окровавленное тело несчастной девушки, которая могла наложить на себя руки.

Григорий встряхнул головой и сделал глубокий  выдох. Пути назад нет. Резко он распахнул дверь и рефлекторно отвернулся, но любопытный глаз боковым зрением все-таки застал картину изнутри. От увиденного Гриша вскликнул, прижав ладони ко рту.

На окровавленном кафеле, словно огромная разорванная плюшевая игрушка, разложился тот самый Бармалей в белом костюме. Его пиджак был покрыт красными пятнами, а рубашка и вовсе была пропитана кровью. Лицо его застыло в ужасе, Глаза приобрели вишневый оттенок, а изо рта все еще рекой текла кровь.

Девушки в помещении не оказалось. Григорий и вовсе забыл про нее. Он в ужасе смотрел на неподвижное тело Белова, которое казалось ему ненастоящим. Муляжом. Восковой фигурой. Он больше не шутил глупые шутки, не махал руками, не донимал девушек…

Таким он ему нравился больше. Такой тихий и смиренный. В голове Гриши невольно пробежала мысль: вот бы все присутствующие в баре выглядели так же, это очень сильно бы облегчило работу.

Как только пришло осознание, что Белов мертв, Григорий отпрыгнул назад метра на три. Что здесь произошло? Почему именно в его смену? Что теперь он должен сделать? Почему ему никто не объяснял, как поступать при нахождении трупа на рабочем месте?

Бармен вылетел из туалета и тут же закрыл дверь на ключ, который в этот раз сработал без единой задержки.

– Молодой человек! – Прошипела горбатая женщина, которая только подходила к уборной, – Я битый час ждала, когда вы откроете эту дверь! Что вы делаете?

– Извините, там… – Поднимать шум – самая плохая идея, которая может прийти в голову. Нужно сообщить начальству, и пусть они занимаются этим вопросом, – Так надо. Я работаю, не мешайте.

Женщина выругалась благим матом, но Гриша не стал обращать на это должного внимания и скрылся в толпе. От него остались только кровавые следы туфель на белом кафеле, на которые никто и не обратит внимания. Разъяренная женщина оглянулась на дверь и решила вступить с ней в борьбу. Разбежавшись, она решительно влетела в нее и тут же обмякла. Интересно, кто из них  сломается первым?

За баром орудовал не только Станислав. Рядом с ним трясла шейкером полноватая женщина с черным растрепанным каре и очень напряженным лицом. Гриша сразу узнал ее – Это его начальница Элеонора Павловна. Она была похожа на агрессивную сову. Потерянного работника она заприметила издалека. Сверкнув янтарными глазами, она будто выстрелила в Гришу, отчего тот замешкался и уже забыл и о туалете, и о трупе.

– Ты где шляешься, олух? Не видишь, что здесь творится?!

– Я был в туалете… – пробормотал он.

– Какого черта ты там так долго делал? – Ее глаза увеличились еще больше, – Ты что, пошел пачкать гостевой туалет?

– Я не за этим ходил, мне дверь надо было открыть!

– Какую к черту дверь! У нас теперь на унитаз вход по пропускам, что ты бежишь ее открывать?

– Замок заело… – Гриша пытался подобрать слова,  – Или не замок, не суть! Там…

– У нас двери новые, каким образом они могут заедать? Что ты мне лапшу на уши вешаешь?…

Их диалог внезапно прервал громкий визг. Персонал обернулся на зал, где время остановилось. Все замерли, и только одна горбатая женщина бежала через толпу людей,  выкрикивая: «Там труп! Там труп!»

По залу прошелся громкий шепот. Движения гостей стали медленными и очень широкими. Каждый из них стал оглядываться на рабочий персонал и смотреть кроличьими глазами. Кто-то медленно стал отступать назад, а кто-то уверенно, с покриками, двигался к выходу. Находились и зеваки, которые хотели пойти и посмотреть на несчастного, но Станислав вовремя сорвался с места, чтобы перекрыть туда проход до приезда полиции.

Энлеонора Павловна побледнела. Она молча наблюдала за происходящим и никак не реагировала, словно сама стала трупом. Гриша свирепо вглядывался в толпу. Его все еще мучал только один вопрос: где же та самая девушка?

***

Мертвые темные улицы Винзаводной могли бы стать идеальным съемочным павильоном для фильма про пост-апокалипсис. Голые ветви деревьев скребли своими когтями кирпичные стены зданий. Из трещин в асфальте вылезала трава, которая уже успела пожелтеть. Бардовые листья, обмякшие после дождя, напоминали лужи крови. Возможно, именно так будет выглядеть мир в судный день.

Внезапно улицы залил синий и красный цвета. Следом друг за другом ехало несколько машин: скорая помощь и две полиции. От шума сирены со всех ближайших деревьев взмыли ввысь  сотни сорок. Свет залезал в битые окна, пробуждая всех спящих в здании демонов. Сейчас они разгневаются, выйдут наружу и уничтожат весь город. Им это не составляло большого труда, но они предпочли отсиживаться по своим углам, пока кто-то не решится разворотить их осиный рой.

Пока снаружи поднимался шум, Белов оставался лежать на холодном кафеле в темном помещении. Его положение дел все еще было достаточно плачевным: планы на вечер не осуществились, время без жены потрачено зря, ну и, конечно же – он умер. Насколько же это глупо – вот так вот взять и умереть вне своего расписания. Без каких-либо предупреждений. Если бы ему сообщили об этом заранее, он бы, конечно же, подготовился получше: попрощался с женой, с друзьями, решил вопрос с наследством и подготовил себе в этом баре комфортный для него гроб. А то выходит как-то глупо – такой уважаемый человек, как Белов, лежит около унитаза в каком-то заведении на окраине города. Неприлично.  Это хорошо, что его уже нашли. Страшно представить, как бы ему тут было, если бы ему пришлось лежать здесь несколько часов, в холодном и темном помещении, наблюдая за миром с высоты его ботинка.

Дверь открылась, и по белому кафелю скользнула полоса света. В дверном проеме возникла женщина в белом халате. Она поправила очки и достала фотоаппарат. Забавно, даже после смерти он не остается без женского внимания.

***

Григорий не успел заметить, как быстро шум и пьянство сменились мертвой тишиной. В помещении горел главный свет – яркий, освещающий каждый угол. На полу выделялись цветные пятна от разлитых напитков и следы людей, убегавших отсюда. В дальнем углу стояла Элеонора и, кусая ногти, разговаривала с мужчиной в черной кожанке. Он записывал каждое ее слово в блокнот, изредка кивая. Григорий наблюдал за ними из бара, не  отрываясь. В какой-то момент Элеонора повернула голову на него и указала пальцем. Сердце ушло в пятки. Мужчина заметил юношу и уверенным шагом направился к нему.

Григорий замер, наблюдая за неизвестным. Он был коротко стрижен, а на лице виднелась щетина, которая лежала серой маской на его лице. Под густыми бровями на него смотрели уставшие впавшие карие глаза. Вскоре он подошел к бару и вновь раскрыл свой блокнот:

– Сержант полиции Константин Ковалев. – представился мужчина твердым басом, – Могу задать вам несколько вопросов?

Гриша молча кивнул, опустив взгляд на пол. Его глаза пугали бармена. Он не хотел с ними сталкиваться.

– Мне сообщили, что вы обнаружили тело убитого, не так ли?

– Да… – Гриша прокашлялся, – Я пошел открывать дверь… Ее заклинило… А там уже он лежал…

Следователь активно делал заметки в блокноте левой рукой, записывая каждое слово. Гриша наблюдал за ним, ожидая следующий вопрос:

– Были ли вы лично знакомы с гражданином Беловым до происшествия?

– Нет, то есть… Мы с ним разговаривали, когда он только вошел… Но мы так и не подружились.

Константин вскинул бровь. Гриша заметил это движение и шумно глотнул слюну.

– О чем вы разговаривали?

Гриша стал сжимать в руках края жилетки:

– Он поделился со мной, что  разводится с женой… Я сделал ему коктейль, и больше мы не контактировали…

– Ясно, значит он пил коктейль, сделанный вами. А что-то из кухни он заказывал?

– Нет…

Изредка следователь колол парня своим взглядом, затем снова делал заметки. В какой-то момент к нему подошла девушка в очках и в белом халате. Она что-то шепнула ему на ухо, и тот многозначительно покачал головой. Когда девушка ушла, Константин подозвал к себе Элеонору Павловну и Стаса, который о чем-то разговаривал с другим мужчиной. Как только все подошли, он продолжил:

– Гражданин Белов скончался от отравления. – Он параллельно записывал свои же слова, – На его теле обнаружены следы ртути. При давлении в области груди чувствуется характерный запах… Других особо значимых следов пока не обнаружено. Это, конечно же, еще не весь осмотр, и предстоит лабораторная экспертиза, но некоторые выводы можно сделать уже сейчас. – Он оглядел всех сотрудников, – Как вы думаете, мог ли Белов отравиться от той алкогольной продукции, которую вы здесь продаете?

– Нет, нет, что вы! – Элеонора замотала головой, – У нас есть все разрешения на продажу спиртных напитков, и проверенные поставщики!..

– Дело вовсе не в поставщиках… – Внезапно взгляд следователя метнулся в сторону Гриши, – Вы говорили, что это вы приготовили Белову коктейль?

Гриша вздрогнул. Поправив воротник, он ответил:

– Да… Я сделал ему коктейль из нашего меню – «Лолита». В его составе…

– Он сам сделал заказ, или же вы предложили ему именно этот коктейль?

– Ну я… Я предложил, а он согласился, и…

– Вы понимаете, что вы являетесь пока что единственным подозреваемым? Вы единственный, кто мог подмешать ему в напиток ртуть.

Колени Гриши подкосились. Нахлынувшая паника сковала ему грудь. Появилось страшное желание сорваться и бежать со всех ног куда глаза глядят, но он продолжал стоять столбом, не рискнув проронить и слова.

– Но это глупо, – Стас сделал шаг вперед, прикрыв собой Григория, – Зачем ему это делать? Они даже не знакомы!

– Так мог потребовать заказчик.

Константин оставался невозмутимым. Чего не скажешь о Грише, нервно кусавшего губы. Все его внутренности уже перемешались изнутри. Он хотел вырваться и бежать со всех ног, но оставался словно прикованным к полу.

– Что вы имеете в виду под словом «Заказчик»?

– Гражданин Белов был достаточно влиятельным человеком в городе, и у него было достаточно недоброжелателей. Трудно поверить, что такой человек мог скончаться от некачественного портвейна. Я не могу исключать возможность злоумышленного отравления. И, пока что, мне известен только один человек, который контактировал с потерпевшим.

Голова гудела. Григорий пытался упорядочить все свои мысли, ведь он прекрасно знал, что с Беловым контактировал не только он.  Есть еще одна, кто ушла с ним в этот туалет и, скорее всего, последняя видела его живым. Но Гриша в жизни не поверит, что в этом отравлении могла быть замешана эта невинная девочка. Он не хотел ее приплетать сюда, ведь у нее и своих проблем хватает. Но если следователь прав, и это дело не такое уж и простое, каким оно может казаться?

– Есть еще один человек… – вздохнул Гриша, пытаясь разжать челюсть, – за баром была еще одна девушка, с которой он общался. Они вдвоем и ушли в уборную…

Константин свел брови:

– Почему вы до сих пор умалчивали об этом? Вы утверждаете, что именно она была вместе с гражданином Беловым во время происшествия? Как ее звали?

Григорий медленно поднимает руку и прикладывает ее ко лбу. Его взгляд становится отрешенным, а воспоминания стремительно проносятся в голове, словно стая птиц. Он пытается зацепиться за нужный момент, в котором было хоть одно упоминание женского имени. Среди сотен лиц посетительниц их заведения, среди тысяч имен он пытался вспомнить одно особо необычное, которое мелькнуло и исчезло. Казалось, оно было настолько мимолетное, что его и невозможно было запомнить. Как забавно, что оно мелькнуло лишь в предсмертной записке ее покойного мужа. Но Григорий его помнил:

– Ее звали Белла.

Следователь на секунду закончил записывать и удивленно посмотрел на бармена.

– Опишите ее.

Гриша наморщил лоб:

– У нее были белые волосы по плечо, большие синие глаза…  Она была худая, очень худая… И высокая… На ней было черное платье.

– Опишите ее лицо.

– Оно было печальным… У нее умер муж не так давно…

– Откуда вам это известно? – голос следователя стал на пол тона выше, – Вы с ней знакомы?

Гриша чувствовал, как его распиливают взглядом минимум три человека в помещении. Воспоминания расплывались, оставляя только туман перед глазами. То ли запах спирта помутнил его сознание, то ли страх не давал вспомнить все.

– Мы с ней разговаривали точно так же, как и с Беловым. До сегодняшнего вечера я ее не знал.

– Как интересно, в туалет жертву уводит она, а находит ее уже другой… И все трое друг друга не знают.

– Я тоже ее помню, – Стас задумался, – Она села за барную стойку и не решалась сделать заказ. И она действительно выглядела очень расстроенной.

– Сегодня в баре была полная загруженность, – наконец-то вмешалась Элеонора Павловна, – Сегодня мы работали только по брони. Можем обратиться к списку, где оставлены имена и контактные телефоны. Я уверенна, если что там мы  и найдем эту Беллу.

Следователь вздохнул, громко хлопнув блокнотом. Элеонора Павловна широким шагом направилась ко входу, где должен был лежать список гостей. Константин пошел за ней следом. Станислав похлопал Гришу по плечу и осторожно последовал за ними, и закрывал этот парад Гриша,  который горел желанием убежать в другую сторону.

Белый лист бумаги лежал на небольшом черном трюмо при входе, как будто ожидая гостей. Константин взял его и стал читать список имен гостей. Элеонора Павловна подлезала ему под руку, желая лично убедиться в том, что там все в порядке.

– Гостей много, но никакой Беллы тут нет. – следователь слегка повернул голову, чтобы видеть Гришу боковым зрением, – Или вы просто водите нас за нос?

Элеонора бросила злобный взгляд на побледневшего Гришу. В диалог вновь ввязался Стас:

– Она могла забронировать место на любое понравившееся имя. Тем более, если убийство… – Он прокашлялся, – было запланированным, то ей точно нужно путать следы.

– Не исключаю такого варианта, – следователь еще раз бегло пробежался по списку, затем смял его и положил в карман, – Кто у вас встречает гостей?

Алена встрепенулась, оглядела зал и громко вскликнула:

– Виктория!

На ее зов тут же, нога в ногу, прибежали две девушки в черных пиджаках.

– Вы нас звали?

Константин вздохнул, и повернулся к девушкам. Но в моменте, когда он оборачивался, его взгляд на долю секунды зацепился за Гришу, и тот это заметил. Он почувствовал, словно в него выстрелили из пистолета, и его сердце остановилось.

– Кто из вас Виктория? – следователь вновь достал блокнот.

Девушки одновременно улыбнулись своими кафельно-белыми зубами:

– Мы обе – Виктории. – промурчала блондинка.

– Да-да. – подхватила брюнетка.

На крошечную долю секунды Константин сконфузился, выронил ручку, но тут же поймал и продолжил делать записи, как ни в чем не бывало.

– Скажите мне… Виктории, помните ли вы посетительницу в черном платье, с белыми волосами? Худую, высокую, и очень подавленную.

Девушки переглянулись, затем стали о чем то шептаться. Все молча наблюдали за ними, делая вид, что никто не слышит, о чем они говорят.

– Была. – Радостно заявила Виктория.

– Она не бронировала место, но она выглядела такой опечаленной… – Подхватила Виктория.

– Она даже заплакала. Мы решили ее пропустить…

– Вы пропустили человека без брони? – Элеонора Павловна яростно подлетела к девушкам. Виктории испуганно отпрыгнули, – Вы же знали, что у нас сегодня максимальная нагрузка, и решили впустить прохожих? Хотите, чтобы бар треснул?

– Вас действительно волнует посещаемость вашего бара, а не убийство в нем?

Виктории прижались друг к другу плечом к плечу. Сержант сморщил лоб, почесывая затылок карандашом.

– Я бы хотел посмотреть записи с камер видеонаблюдения, – обратился он к Элеоноре, – надеюсь, вы не возражаете?

Черные стеклянные шарики, словно глаза, виднелись в каждом углу бара. Они подмигивали своими красными зрачками. Они видят каждый шаг, каждое движение. Они наблюдают, не моргая, каждую секунду. Наверно, именно поэтому люди доверили им свою безопасность – камеры никогда не устанут наблюдать. Другой вопрос, а захотят ли они рассказать о том, что именно произошло? Можно ли заставить их замолчать, как людей?

В сером кабинете томно гудел вентилятор на потолке. Посреди комнаты стоял серый стол с компьютером, а вдоль стен расположились шкафы и полочки с различной декоративной ерундой и кубками за победы в сомнительных конкурсах. Помещение оказалось слишком тесным для четырех человек. Алена Павловна уселась за стол, а трое мужчин столпились вокруг него. Начальница судорожно клацала по клавишам. Стас нервно постукивал ногой по полу, кусая нижнюю губу. Позеленевший Гриша места себе не находил. Сжимая челюсть, он не отрывал взгляда от следователя, который продолжал делать записи в своем блокноте, изредка поглядывая на него.

Звук из видеозаписи загудел. На экране появилось изображение тусклого цвета. Был виден бар с высоты потолка, весь зал и двух барменов, которые обслуживали гостей. Все внимательно наблюдали, как за барную стойку уселся гость в белом костюме. Через секунду к нему подошел Григорий. Элеонора Павловна покосилась на трясущегося от страха бармена. Мужчина в белом о чем-то заговорил, пока Гриша колдовал над стаканом. Вот уже его движения становятся более масштабными, он размахивает руками, встает, садится и снова встает.

– У вас произошел конфликт с Беловым? – Константин записывал все происходящее на мониторе в блокнот. Гриша не ответил ему, так как не смог открыть рта от напряжения.

Все затаили дыхание, когда в кадре возникла беловолосая девушка в черном платье. Она подошла к бару и осторожно села. Вот Станислав подал ей меню, но та помотала головой. Походу, их легенда начинает складываться. От этой мысли Элеонора вздохнула с облегчением. Они близки к разгадке. Сержант не смел и моргнуть, просматривая запись. Вот к девушке подошел и сам Гриша. Они о чем-то заговорили. Гриша отходит от нее к противоположной части бара.

И тут все увидели то, от чего колени Григория затряслись, а сам парень чуть ли не рухнул на пол. Блондинка встает с места и спокойно уходит в сторону выхода. Ей понадобилось ровно двадцать шагов до черных штор, чтобы покинуть кадр. С Беловым она даже не пересекалась.

Сердце Гриши остановилось. Он готов был провалиться сквозь землю. С него текло семь потов. Все трое медленно повернули головы в его сторону. Как это могло произойти? Он же точно все видел. Она уходила вместе с ним туда.

Следующий кадр закапывал бармена еще глубже. На нем Белов направляется в сторону уборной, и через минуту Гриша следует за ним. Далее он уже вернется, чтобы сообщить о трупе.

– Теперь картина прояснилась. – Константин хлопнул блокнотом прямо перед носом Григория. Этот хлопок точно напоминал удар молотком от судьи, который собирается объявить смертный приговор.

Элеонора Павловна накрыла ладонями лицо. Станислав сделал три неуверенных шага от Гриши, прижимаясь к стене. Один только сержант смотрел на него в упор в надежде, что он сейчас сам раскается в содеянном.

– Кто приказал вам отравить гражданина Белова? – его голос прозвучал, как гром.

– Нет, подождите, это какая-то ошибка! Все точно было не так!

– Мы все увидели, и этого вполне достаточно, чтобы задержать вас до выяснения обстоятельств. Вы дали ложное показание и оклеветали ни в чем не виновную девушку, и это вам сделало только хуже. Признайтесь сейчас, и если выдадите заказчика, обещаю, вам дадут небольшой срок.

Григорий пытался что-то сказать в ответ, но его ребра сковало цепями. Он не мог сделать ни вдоха, ни выдоха. Парень стал задыхаться. Перед глазами все поплыло. В какой-то момент он и сам поверил, что это он отравил Белова. Каким образом? Непонятно. Но то, что показывали камеры, было тому доказательством.

– Прошу проследовать вас за мной, мы отвезем вас в участок и…

– Товарищ сержант! – В дверном проеме вновь возникла девушка в белом халате, – Мы обнаружили у потерпевшего записку во внутреннем кармане пиджака. Она завалилась под подкладку, а вместе с ней и вот этот флакон. Ну, а еще вот это…