Покорная

После того, как я приготовил себе сэндвич и убедился, что она хорошо спит, я пошел в гостиную и позвонил Полу.

Он снял трубку после второго гудка. ”Натаниэль?”

“Привет, Пол”, – ответил я.

“Как дела с Эбби?” – спросил он.

Он знал, насколько важны были эти выходные, знал, как тяжело это будет и для Эбби, и для меня. Мне повезло, что у меня был такой друг, как он, с которым можно было поговорить. Я знал, насколько потерянным буду, если мне не с кем будет поговорить.

А как же Эбби?

“О, нет”, – сказал я, когда меня осенило.

С кем Эбби могла поговорить?

“Ни с кем”, – пробормотал я.

У нее никого нет.

– Натаниэль? – Спросил Пол, и беспокойство сменило его прежний беззаботный тон. – С Эбби все в порядке? – спросил я.

У нее был я, и никто другой. Действительно ли я считался ее домом? К кому еще она могла пойти? Фелиция с трудом принимала наши отношения. С ней было проще, но я знал, что она не одобряет наш образ жизни. Эбби часто общалась с Элайной, но, хотя жена моего лучшего друга знала о нашем образе жизни и принимала его, она не была бы хорошей поддержкой для нового сабмиссива.

“Черт возьми”. Я откинулся на спинку стула. – Опять не получилось.

“ Натаниэль, – рявкнул Пол, возвращая меня к насущной проблеме. – Как Эбби?

«что?» – Что? – спросил я, понимая, что все еще разговариваю по телефону. “ Эбби? Она спит.”

“хорошо”, – сказал он. – Итак, расскажи мне, как ты потерпел неудачу?

– Я просто думал о том, как приятно было иметь тебя в качестве человека, оказывающего поддержку, с которым можно все обсудить, и о том, как тяжело было бы без этого. – Я глубоко вздохнул. – У Эбби никого нет” Я прищурился, вспоминая. – У нее был друг-любитель, который раньше жил неподалеку, но я не думаю, что они до сих пор поддерживают связь.

“я понимаю”.

– Я имею в виду, что у нее есть я. Мы разговариваем”. Я вспомнил, как в библиотеке мне все еще было трудно заставить ее говорить свободно, пока на ней был мой ошейник. ”Иногда”“

“Но, кроме вас, у нее нет друзей в ”лайфстайле”?” – спросил он. “Еще одна сабмиссив, с которой можно поговорить?”

“Нет, она не упоминалась”. Она бы упомянула о них, верно?

“Ты не думал о том, чтобы пригласить ее на вечеринку? Куда-нибудь, где она могла бы познакомиться с людьми?”

Вообще-то, я собирался. В моем списке было обзвонить нескольких местных жителей, как только закончится свадьба Джексона и Фелиции.

“Да”, – сказал я. “Но у нас же свадьба, и мы только на этих выходных вернулись. Я подумал… Черт”. Независимо от того, насколько мы были заняты, я должен был убедиться, что у нее есть поддержка, в которой она нуждается.

“Помнишь, что я сказал тебе, когда навещал ее?”

“Навещал?” Я спросил. – Ты так это называешь? Ты имеешь в виду, когда обозвал меня жалким куском дерьма?”

“Да, это”.

“Ты много чего наговорил”. Мое лицо вспыхнуло от стыда при воспоминании о том, что Полу пришлось оставить своего новорожденного сына, чтобы спасти меня от самой себя. “Какую именно?”

“Как я хотел, чтобы вы двое навестили меня, когда снова будете вместе”.

Ладно, честно говоря, я совсем забыл об этом. Скорее всего, когда он это сказал, я никогда не думал, что мы с Эбби снова будем вместе.

“Я знаю, что Джексон женится через две недели”, – сказал он. “Но есть ли какой-нибудь способ? Может быть, на следующих выходных?”

“о?” – Спросила я, пытаясь мысленно выстроить график… Это могло бы сработать. “ой.”

– Я поговорю с Кристин, узнаю, сможет ли ее мама присмотреть за Сэмом на несколько часов в субботу. Он замолчал, задумавшись. – Поговори с Эбби. Пришли мне свои контрольные списки, может, мы сможем поиграть вместе. Или ты все еще не делишься своими сабмиссивами в ошейниках?

Поделишься с Эбби?

Я попытался представить, как другой мужчина прикасается к ней. Другой мужчина запускает пальцы в ее волосы. Губы другого мужчины касаются ее губ.

Никогда.

– Я не делюсь, – почти прорычал я.

– Жаль, – сказал он. – Мы вчетвером…

– Несмотря ни на что, – перебила я. – Для Эбби это жесткое ограничение. – Я знала, что для Пола и Кристин делиться никогда не было проблемой. Меня это устраивало. Просто у меня это не получалось.

“В таком случае, может быть, мы могли бы поиграть вдвоем?” – спросил он. “Может быть, Эбби что-то указала в качестве мягкого ограничения? Кристин раздражается, когда за ней наблюдают, и нам обоим нужно немного побыть в игровой комнате”.

Я подумал несколько секунд. “Звучит неплохо. Дай мне поговорить с Эбби”.

Мы поговорили о прошедших выходных.

”Как прошли наказания?” спросил он, когда я заговорила об их необходимости.

“Тяжело”, – честно ответила я. “Для нас обоих. Она была расстроена, и, видя это, я расстроился и…”

– Ты сомневалась, правильно ли поступаешь, – закончил он.

“Я не помню, чтобы с другими было так сложно”.

“Твои предыдущие сабмиссивы?” он спросил.

“Хорошо”, – сказал я. “Я не помню, чтобы испытывал что-то подобное”.

– Я помню, – сказал он с ноткой насмешки в голосе.

«что?»

“Когда ты позвонила мне после того, как наказала Бет в первый раз”.

“Бет?” Я попыталась вспомнить. ”Это было сто лет назад”.

“И тогда ты была расстроена не меньше, чем сейчас”, – сказал он. ”Может быть, даже больше”.

Жаль, что я не помню. Казалось, что это было так давно, так далеко от того места, где я был сейчас.

“Поскольку ты не помнишь этого инцидента, ты, вероятно, не помнишь и того, что я тебе говорил”, – сказал он.

“Черт возьми, Пол”, – сказал я. “Просто продолжай в том же духе”.

“Для тебя совершенно нормально испытывать трудности, причиняя кому-то боль, даже в тех отношениях, в которых ты состоишь”, – сказал он. “Если бы тебе было легко, я бы начал беспокоиться”.

”Я знаю, но…“ – начал я.

“Никаких ”но”, – сказал он. “Большинство домов, которых я знаю, испытывают то же самое”.

“Как все прошло у вас с Кристин?” Я спросил. – В ваши первые выходные после того, как у вас начались романтические отношения?

“Мы с Кристин отличались от вас с Эбби”, – сказал он. “У нас были отношения, которые длились двадцать четыре часа семь дней в неделю”.

“Я думал, это было до того, как вы начали встречаться”, – сказал я.

“Нет, это было после”.

“Хм”, – сказал я, пытаясь представить, как мы с Эбби ведем такой образ жизни. “Как долго это продолжалось?”

“Несколько месяцев”, – ответил он. “У нас ничего не вышло. Слишком сложно”. Я услышал улыбку в его голосе. “Итак, ты видишь, Натаниэль, у всех бывают трудности”.

“Все еще?”

“Да”, – сказал он. “Все еще. Конечно, сейчас все по-другому”.

Я вздохнул, скорее от облегчения, чем от чего-либо еще. То, что я испытывал, было нормальным. У нас с Эбби все будет хорошо. Просто нужно время, чтобы все уладить.

“Какие у тебя планы на завтра?” он спросил.

– Я пытаюсь решить, стоит ли мне приглашать ее переночевать завтра, – сказал я, обдумывая эту идею. Эбби провела ночь со мной в четверг, и я не был уверен, что она захочет остаться до понедельника.

“Я не уверен, что это такая уж хорошая идея”, – сказал он.

“почему?”

“Ты новичок в этих двойственных отношениях”, – объяснил он. “И, честно говоря, я вижу, что Эбби справится с этим лучше, чем ты. Но ты. – Он заколебался. – Я думаю, тебе, возможно, придется пережить некоторые эмоции завтра вечером. Я не уверен, что присутствие ее в доме, когда ты приедешь на выходные, будет лучшей идеей.

Я не думал об этом, но, вероятно, он был прав. Мне нужно было время, чтобы разобраться в том, как прошли выходные, даже после того, как я обсудил это с ней. Возможно, для меня было бы лучше разобраться в этом в одиночку.

В конце концов, у нас еще был вечер понедельника. И вечер вторника. И вечер среды…

Крики Сэма нарушили мою сосредоточенность.

“ Фу. Он никогда не спит, – сказал Пол. “ Отпусти меня”

– Я уже передумал на этих выходных, – поддразнил я.

– Я бы не стал тебя винить.

Мы попрощались после того, как я пообещал поговорить с Эбби и позвонить ему позже на неделе.

Не прошло и двух минут, как я положил трубку, как телефон зазвонил снова.

Джексон.

– Привет, – сказал я. “ Что происходит?

“Мы с Фелисией хотели пригласить вас с Эбби на ужин завтра вечером”, – сказал он. ”Отремонтируйте дом”.

Джексон и Фелисия недавно купили новый дом за городом, после того как Джексон решил, что его пентхаус не подойдет для молодоженов. Они начали переезжать в прошлые выходные, хотя я знал, что Фелиция по-прежнему живет рядом с Эбби.

Еще один разговор, который должен состояться как можно скорее.

– Сходим на пикник? Я спросил.

– Знаешь, – сказал он. “ Стейки. Картофель. Мужская еда. Хотя, если хочешь, я могу поджарить немного рыбы на гриле.

“Стейки – это прекрасно”, – сказал я, лихорадочно соображая. ”Во сколько?“ Я хотел растолкать Эбби и обсудить выходные, прежде чем мы что-нибудь предпримем в воскресенье вечером.

“Я не знаю”, – сказал он. “Это имеет значение? Ты успеваешь на самолет?”

“Как насчет пяти?” Я спросил. Это дало бы нам два часа. Не самый оптимальный вариант для наших первых выходных, но сойдет.

“Пять – это здорово”, – сказал он. “О, нет, детка”, – услышал я, как он сказал кому-то, вероятно, Фелиции. “Это должно быть там. Это футбольная тема”.

Я осторожно кашлянул.

“Прости, Натаниэль”, – сказал он. “Цыпочки, понимаешь? Люблю ее, но оставляю свои вещи там, где я их оставил”.

Когда мы закончили разговор, я оглядел свою гостиную.

Цыпочки, понимаешь?

Я действительно не хотел.

Глава 6

ЭББИ—

“Спасибо, что обслужила меня в эти выходные”, – сказал он, сняв ошейник в воскресенье в три часа дня. Его пальцы гладили мою обнаженную шею, и моя кожа наслаждалась любовью, которую я ощущала в его прикосновениях.

“Спасибо, что позволила мне обслужить тебя”, – сказала я.

Я никогда не хотел, чтобы он думал, что я не получаю столько же удовольствия от наших выходных, сколько и он. Особенно учитывая те ошибки, которые я совершил.

Это было безумие, но я почувствовал себя по-другому после того, как снял ошейник. Это было трудно описать. Я бы не назвал это тяжестью. Это не было обузой, но как только я сняла ее, я точно поняла, что имел в виду Натэниел, когда сказал, что это привело меня в определенное настроение.

Я взглянула на него и почувствовала, как уголки моих губ растягиваются в улыбке.

– Ты посидишь со мной? он спросил. “Значит, мы можем поговорить?”

Что-то в нем тоже изменилось. Он выглядел по-другому. Вел себя по-другому. Стал менее уверенным в себе.

Я подумала, не разыгралось ли это мое воображение.

В будний день я дразнила его. Та, какой я была на прошлой неделе, ответила бы резкой репликой.

Но последние два с половиной дня я провела, потакая своим более примитивным желаниям, и эти желания не включали в себя высказывание резких замечаний.

Он, конечно, знал об этом.

– Я надеялся, что ты станешь более, – он сделал паузу, подыскивая подходящее слово, – раскованной, как только снимешь ошейник.

Ладно, это было уже слишком.

– Ты думаешь, я был сдержанным в эти выходные? Я спросил. – Что бы это могло быть за роль? Когда я нагая склонялась над скамьей для порки? Или была привязана к вашему столу с мягкой обивкой? Я постучала себя пальцем по лбу. “О, я знаю. Это были зажимы для сосков, не так ли? Определенно зажимы для сосков”.

У меня не было возможности продолжить свой дерзкий камбэк. Я сделала глубокий вдох, готовясь к приятному, дразнящему началу субботнего вечера, когда его руки обхватили мое лицо, и он притянул меня к себе для долгого, страстного поцелуя.

“Вот и ты”, – сказал он, когда наши губы разомкнулись, его руки все еще были по обе стороны от моего лица. Его глаза пристально смотрели в мои. “Я знал, что ты где-то там”.

Я запустила руки в его волосы, теребя растрепанные пряди. “Я никуда не уходил”.

“Я знаю”, – сказал он. “Я просто боялся, что ты не захочешь говорить. Что это будет неловко”.

“Дай мне несколько минут. Мне просто нужно”, – я нахмурил брови, – “приспособиться” – правильное слово?”

“”Приспособиться” не хуже любого другого”, – сказал он, указывая на диван. “Посиди со мной? Кажется, это помогло в пятницу вечером”.

Он сел первым, похлопав по месту рядом с собой. “Положи ноги мне на колени. Я разотру тебе ступни”.

“Меня так и подмывает сказать, что ты и так уже дал мне слишком много”. Я устроилась на диване, положив босые ноги ему на колени. “Но я обожаю массаж ступней”.

Он улыбнулся и взял меня за левую ногу, его длинные пальцы волшебно погладили меня между пальцами ног и потянули за них. “Я дал тебе слишком много? Как это так?”

“Позволив нам быть самими собой”, – спросил я. “Какими бы мы себя ни выбрали”.

“Значит ли это, что ты не собираешься поднять руки и сказать, что тебе больше не нужен мой ошейник?”

“Конечно, нет. Почему ты так думаешь?” Я спросил.

Несколько минут он работал молча, выражение его лица было хмурым. “Я задавался вопросом, не был ли я слишком груб. Что ты решишь, что я тебе не нужен. Не во всем”.

“Это то, о чем ты думал?”

“да.”

Я должна была рассказать ему о своих страхах. Я должна была быть честной. Он так старался быть честным со мной. “Я боялся, что я тебе не понравлюсь. Что ты решишь, что тренировать меня – это слишком большой труд. Оно того не стоило”. Я проглотил комок в горле. “Я так много напортачил”.

Его руки замерли. “Это были наши первые выходные. Я был жестче и требовательнее, чем раньше. Я был бы больше удивлен, если бы ты не облажался”.

«действительно?» По какой-то причине я почувствовал себя лучше.

“Я же говорил тебе в ту пятницу вечером”, – сказал он.

“Да, и примерно через час я снова напортачил”.

“Мне нужно, чтобы ты была честна со мной”, – сказал он, возобновляя растирание. “Не давая тебе проглотить, что ты почувствовала?”

“Честно?”

Его единственным ответом была приподнятая бровь.

“Я так боялась, что меня стошнит и я выплюну все на тебя”, – сказала я, вспоминая. “И мне было так стыдно, что я не ответила и знала, что разочаровала тебя. Ненавижу это чувство”. Мой голос стал тише. – Но в этом есть определенная сила, когда ты знаешь, как сильно я на тебя влияю. Я знаю, что ты хотел разбудить меня. Пришлось разбудить.

“да.”

“Но вернуть тебе эту власть, дать тебе свободу действий…”

Он улыбнулся и подождал моего ответа.

“Мне нравится эта часть”, – закончила я.

“А само наказание?”

“Мне не понравилась эта часть”, – сказала я, затем заметила, что он начал открывать рот. “Я знаю, что это наказание. Я не должна этого делать”.

“Это было эффективно?”

“да.”

“Тогда это сослужило свою службу”, – сказал он. Затем он добавил: “Почему ты не ответила?”

“Мой мозг слишком много думает”, – сказал я. “Я все думал о том, как я должен ответить, как ты хотела, чтобы я ответил. Что произойдет, если я скажу что-то не то?”

– Неправильно было только то, что произошло. Его большие пальцы прошлись по моей ступне, нажимая и растирая место прямо под большим пальцем. – По выходным я нечасто предоставляю тебе выбор, но когда я это делаю, я ожидаю, что ты примешь решение. Ты могла выбрать что угодно, даже свою руку.

“Если бы я сказал, что хочу прокатиться на тебе верхом?”

“Я ставил тебе какие-нибудь условия?” Его глаза потемнели. “Я просто хотел, чтобы ты выбрала”.

В моей голове всплыл образ нас, двигающихся вместе. “А если бы я попросила тебя заняться со мной любовью?” То, как он ворвался в мою комнату, никак не вязалось с этим образом. Я сомневалась, что попросила бы его заняться со мной любовью, но все равно хотела знать, что бы он сделал.

Он поднес мою ногу к губам и поцеловал снизу. “Это был бы совсем другой финал”.

“Ты бы сделала это?”

“Да”, – сказал он. ”Если бы это был твой выбор”“

“О”, – сказала я, снова разочаровавшись в себе.

“Эбби”, – сказал он, словно почувствовав мою грусть. “Не позволяй одной ошибке отягощать тебя. Это полезный опыт”.

“Но это был редкий случай, и я все испортил”.

“И ты снова все испортишь. Иногда я тоже все испорчу. Мы учимся. Мы движемся дальше”.

Он перешел на другую мою ногу, медленно продвигаясь сверху вниз.

“Спасибо за стихотворение”, – сказала я. Его цитата “Потому что она спросила бы меня, за что я ее люблю” была как раз тем, что мне было нужно, чтобы успокоить свои страхи ранним субботним утром.

“Не за что”.

Новый дом Фелиции и Джексона был прекрасен. В нем было пять спален, пять полноценных ванных комнат, три половинные ванны и большая терраса на крыше. Большую часть времени за обедом и вечерами я ходила по мебельным магазинам, антикварным лавкам и производителям дизайнерских тканей. Фелиция была талантливым декоратором. Она знала, чего хочет, и в большинстве случаев получала это. Конечно, мне помогла помолвка с одним из самых известных футболистов страны.

И все же время, проведенное с Фелицией время было омрачено некоторой грустью. Мы были соседями много лет, и было трудно поверить, что меньше чем через две недели ее не станет. Когда я не была с Натаниэлем, я была совсем одна.

Если только…

Нет, я бы даже не подумала об этом. Было слишком рано даже думать о том, чтобы переехать к Натаниэлю. Даже если бы он этого захотел.

Верно?

Что тут такого особенного? Я спросила себя. Я имею в виду, что ты, вероятно, все равно будешь проводить в его доме большую часть времени после свадьбы.

И все же…

Я решила, что лучше не торопить события. Для нас обоих все еще было слишком ново.

“О чем ты так напряженно думаешь?” – спросил он, открывая дверь со стороны пассажира. – Эбби? – снова спросил он, протягивая мне руку.

– Просто задумался, – сказал я. Его рука была теплой и твердой в моей. – Ничего особенного.

“Напомни мне спросить тебя кое о чем на следующих выходных”, – сказал он, когда мы поднимались по ступенькам к входной двери.

”На следующих выходных?” Я подняла на него глаза. Обычно он не делился со мной своими планами на выходные. ”Что насчет этого?”

Его рука сжала мою. – Позже.

“ Вот и ты, – сказал Джексон, когда дверь распахнулась. – Заходи. Я как раз собирался разжечь гриль” Он наклонился и обнял меня одной рукой. – Фелиции нужно твое мнение по поводу кухни.

– Нет, – сказала я, обнимая ее в ответ. – Она просто хочет, чтобы я улыбнулась и кивнула в знак согласия с ее мнением.

Он рассмеялся. – Да, наверное, ты прав.

Мы прошли на кухню, где Фелиция раскладывала ингредиенты для салата. Когда мужчины собрали стейки и вышли из кухни на улицу, она приподняла бровь.

“Без воротничка?” – спросила она.

“Я думала, тебе не нужны подробности”. Я не рассказала ей о нашем новом соглашении. Тем не менее, она знала, что я провела выходные с ним, и, вероятно, догадалась об остальном. Я села за один из новых барных стульев, которые мы выбрали в начале прошлой недели. “Я знала, что они будут хорошо смотреться”.

– Да, они действительно выглядят аппетитно. Она взяла кочан салата-латука и вымыла его в раковине. “ И нет, мне не нужны подробности. Я просто подумала, что ты будешь в нем. Ты же провела с ним все выходные. И ты не взяла с собой сумку с вещами”.

Чертова девчонка оказалась слишком наблюдательной для своего же блага. “Ты либо хочешь знать подробности, либо нет. У тебя не может быть двух вариантов”. Я взяла нож. “Нужна помощь?” Она передала мне огурец, и я начал резать его. “Раз уж ты спросила, да, я действительно надевал его ошейник в эти выходные. Но я надеваю его только по выходным”.

“Ты сможешь это сделать?”

“Честно, Фелиция”, – сказал я, нарезая огурец на более мелкие кусочки.

”Прости”, – сказала она. “Я просто беспокоюсь о тебе. Особенно после того, как в прошлый раз—”

“Очень мило, что ты беспокоишься”, – сказал я. “Но не надо. Это совсем не похоже на прошлый раз”.

“Ему лучше быть поосторожнее”, – сказала она. “Было бы очень плохо, если бы мне пришлось убить свою двоюродную сестру”.

Осознание того, что Натаниэль станет двоюродным братом Фелиции, всегда оставляло у меня боль в сердце. Мне казалось, что у нее с ним будет какая-то связь, которой у меня не было.

“По крайней мере, там есть бриллианты”, – сказала она. “Оно будет хорошо смотреться с платьем”.

Ее комментарий застал меня врасплох. Я не думала о том, чтобы надеть воротничок на свадьбу. Но она должна была состояться в выходные. Согласно нашей договоренности, я бы надела его. Я закусила губу, бросая нарезанный кубиками огурец в салатницу. В этом не было ничего особенного. Я уже надевала ошейник на семью Натэниела. Я могла бы сделать это снова.

Но это свадьба Фелиции.

Но, опять же, ничего особенного.

Натэниел же не затащил бы меня в темный чулан и не отшлепал вешалкой для одежды.

Конечно, с другой стороны, это могло бы быть забавно.

При этой мысли мое лицо вспыхнуло.

Нет. Не должен. Нет. Думать. Это. Путь.

Или, может быть, он приказал бы мне залезть под стол и отсосать у него.

Нет, он бы никогда этого не сделал.

Салат, Эбби, сказала я себе. Ты готовишь салат.

Но чем больше я старалась не думать о том, как прислуживала Натаниэлю на свадьбе Джексона и Фелиции, тем больше я думала о том, как прислуживала Натаниэлю на свадьбе Джексона и Фелиции, и тем больше мое воображение разыгралось. К тому времени, как салат был готов, я придумывала сценарий за сценарием возможных вариантов свадьбы. Каждый следующий был грязнее и увлекательнее предыдущего.

Из коридора донеслись смеющиеся голоса, и я оторвалась от мытья ножа как раз вовремя, чтобы увидеть, как Натаниэль и Джексон входят на кухню.

Джексон, вероятно, был тем мужчиной, к которому приковано большинство взглядов. Он был не только красив, но и обладал телосложением, которое просто требовало внимания. И поскольку он всегда смеялся и улыбался, у меня просто возникало естественное желание побыть с ним.

Но я обратила внимание на его более тихого, непритязательного кузена. Даже с порога его присутствие привлекло меня. Натэниел двигался с подчеркнутой элегантностью и уверенностью, которые совершенно заворожили меня. Я встретилась с ним взглядом, и наши взгляды встретились, когда он вошел в комнату. Он поставил на стол тарелку со стейками, прожигая меня взглядом. Мой взгляд упал на его полные губы, и я как будто снова почувствовала его поцелуй на своей спине, после того, как он уложил меня на скамью для порки накануне. То, как он приказал мне посмотреть на себя после того, как надел наручники.

Ты непослушная девчонка.

Мое лицо вспыхнуло, и я сосредоточила свое внимание на ноже, который все еще мыла.

– Ты в порядке, Эбби? – спросил Джексон. “Мне нужно включить кондиционер?”

– Нет. – Я покачал головой. – Я в порядке. Просто немного перегрелась. Я кивнула на воду в раковине. ” Посуду.

Натэниел, конечно, точно знал, о чем я думаю. Он подошел ко мне сзади, взял нож из моих рук и аккуратно положил его на столешницу. – Я думаю, здесь достаточно чисто. Он повернул меня лицом к себе. “ты в порядке?”

Ты в порядке?

Вопрос из трех слов, который он шептал снова и снова на протяжении последних нескольких дней, чтобы убедиться, что я в порядке, в безопасности и могу продолжать. Мой разум автоматически проверил каждую клеточку моего тела и разума, чтобы убедиться, что мой ответ был правдивым.

– Да, Мас… – Я резко остановилась, услышав, как он вздохнул. – То есть, да, Натаниэль. Я приподнялась на цыпочки и коснулась губами его щеки. – Да, я в порядке. Я прошептала ему на ухо: “Я просто немного поскользнулась там”.

Выражение его лица было непроницаемым, как будто он раздумывал, сказать что-нибудь или нет. “Мне было интересно”, – пробормотал он себе под нос, но не закончил фразу.

“Эй, вы двое”, – сказал Джексон. “Заканчивайте и давайте поедим”.

Тут я заметила, что Натаниэль обнимает меня, и для любого другого мы, вероятно, выглядели бы как пара в объятиях влюбленных. Мой взгляд метнулся к Фелиции, но она лишь коротко кивнула в знак одобрения и принялась доставать тарелки из шкафчиков.

– Пошли, – сказала она Джексону. – Давайте вынесем тарелки и стейки на улицу. Я не совсем понимаю, зачем вы двое вообще принесли их обратно в дом. Она улыбнулась нам с Натэниелом. – Когда придете, захватите салат с собой.

“Будет сделано”, – сказала я ей, все еще обнимая Натаниэля.

Фелиция и Джексон ушли, обсуждая картошку, оставшуюся на гриле, и то, будет ли она готова.

“Извини”, – сказала я Натаниэлю, когда они отошли за пределы слышимости.

– Для чего? – спросил я. он спросил.

– Я не хотел допустить оплошности. Когда я сказал—

“Я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделал”, он прервал меня. “Я хочу, чтобы ты перестал извиняться за все. На самом деле, я хочу, чтобы ты провел остаток вечера, ни за что не извиняясь. Его глаза заблестели. “Ты сможешь это сделать?”