Воровка магии

Глава 2. Погасший очаг

– Всё ещё бегаешь в тот лес?

Хриплый голос уставшего мужчины отвлёк Надю, когда та разгребала на столе очередной урожай: синелика, чайные листья, ракушки и чешуйки русалок – всё, что в этот раз достала девчушка. Она уже очень давно не бывала на пляже – с тех самых пор, как они с братьями не виделись все втроём, – но вчера ей вдруг очень захотелось вновь полюбоваться океаном и его бушующими волнами. Даже тяжёлый путь, который до этого она не рисковала преодолевать сама, не остановил девочку. Наградой стали умиротворённость, ностальгия по беззаботным детским денькам, и чешуйки русалок, найти которые вновь посчастливилось Наде. До сих пор она не могла поверить, что столь, как ей казалось, нежные существа могут обитать в таких холодных водах.

– А-а, хах, да, – протянула девочка, нервно усмехаясь и скидывая всё в мешок, пока отец не подошёл к ней слишком близко.

– Ауч! – мужчина резко отдёрнул ногу, не дойдя до дочери, и поднял что-то с пола. Он одновременно с негодованием и с интересом уставился на вещицу, невзначай бросая:

– Чешуя?

– Ну да, – коротко кивнула Надя. Ей почти удалось забрать чешуйку, но… увидев внезапный интерес в глазах отца, она не смогла этого сделать – ей вдруг жутко захотелось рассказать ему о своём приключении.

– Думаю, это русалочья, – осторожно начала и, видя, что отец слушает, затараторила девочка. – Я сегодня ходила на берег, вспомнила маршрут через мост. Я уже и забыла, насколько пляж ниже нас по уровню: видел бы ты ту скалу и обрыв, ведущие к берегу! Пришлось обходить, на что ушло немало времени и из-за чего я так поздно вернулась. Но оно того стоило – океан просто невероятен! Он простирается далеко-далеко и скрывается за горизонтом, сливаясь с небом! Когда поднимались большие волны и били о камни и скалы, у меня захватывало дух. И вода такая… холодная… даже не верится, что там плавает рыба, и уж тем более русалки. Я совершенно случайно нашла среди булыжников их чешую. Она уже не так хорошо блестит, так что, думаю, это старые чешуйки. Но посмотри на них: форма, как у капельки, тонкие и прочные, острые по краям, и переливаются то голубым, то зелёным – они волшебны! Вот бы хоть разок увидеть русалку вживую… О, а когда я возвращалась назад, наткнулась на парочку огров. Они выходили из каких-то пещер, что были неподалёку, и я…

Увлечённая рассказом, Надя поздно спохватилась, что говорит явно лишнее. Только когда её взгляд упал на отца, она поняла, что лучше на этом и закончить.

– И я, э-э… тут же поспешила домой, – резко закрутив рассказ, приврала девочка.

Некоторое время Аркадий смотрел на дочь, ожидая продолжения истории и пояснений, что было дальше. Однако Надя решительно молчала. О том, что огры заметили её, что она неслась по берегу и не могла вспомнить, как и где спустилась сюда, и что, карабкаясь по склону, подвернула щиколотку, тоже. Теперь нога ныла и на неё было больно ступать. Но если рассказать отцу, тот заставит ехать в город к врачевателю, на что нужны деньги, а девочке не хотелось лишний раз тратиться. Это не такая большая беда – немножечко подвернуть ногу. Раньше, бывало, с ней и не такое случалось… И ничего, само потихоньку проходило. Книги – великая вещь! С их помощью можно узнать очень даже полезные вещи, например, как унимать боль, избавляться от синяков и лечить ушибы.

– Но мне повезло увидеть китов, – вместо этого добавила Надя, уже не так резво и весело – на её лице застыла грустная улыбка. – Мы любили сидеть на скалах и смотреть, как те мирно плывут по небу.

Парящие киты – явление, возникшее после появления магического источника. Они точно не были осязаемы, потому как пролетали сквозь моря и горы, могли внезапно возникнуть перед тобой и столь же резко пропасть. Такие огромные, величественные… даже немного ужасающие. Никто не знал, куда они плывут и разумны ли вообще, из-за чего их и приписали к магическим явлениям. Наверное, это было и самое красивое явление из всех существующих. Некоторые даже верят, что парящие киты – божественные существа, и тайно им поклоняются. Как известно каждому, в новой эре запрещены любые вероисповедания, ведь ни один из существующих по мнению людей богов не спас их столетия назад от Великой Катастрофы.

– От них всё ещё нет вестей? – Аркадий глубоко вздохнул, стараясь хоть как-то выразить свою поддержку. Надя набрала воздуха в лёгкие и устало произнесла то, что отец и без того знал:

– Нет… Ни от одного, ни от другого.

Артём, покинувший дом два года назад, дабы найти Гришу и узнать, как он и что с ним, теперь и сам пропал неизвестно где. В последнем письме, которое он отправлял Наде, говорилось, что некоторое время у него не будет возможности писать. Причины не назвал и больше не объявлялся… Девчушка знала, что они вернутся – обещали ведь, – но вот когда? От обоих ни слуху, ни духу. А дурные мысли, которые лезли в голову Нади, заставляли её переживать ещё сильнее. «Лишь бы живы. Живы и на свободе», – крутилось неопределённое каждый раз в её голове.

– Не волнуйся, – внезапно отец положил руку на плечо дочери, смотря на фотографию, висящую на стене, – они обязательно вернутся. Дай ты им погулять… мальчуганы ведь, никогда им не сиделось на месте.

С этими словами он вышел из комнаты. Надя, взглянув на фото, мысленно улыбнулась. Маленького Гришу, Артёма и её саму обнимал отец девочки. Все улыбались. Да они никогда бы её не оставили! И Надя будет ждать столько, сколько потребуется. Возможно, сейчас они просто не могут вернуться, вот и всё.

Взяв синелику, Надя отнесла её на кухню и убрала в холодильник. Отец завтракал, с задумчивым видом сидя за небольшим столиком. Завтра он отправляется на работу и опять на целую неделю пропадёт в шахтах – путь до тех неблизкий, поэтому однажды дошло до того, что господин, на которого шахтёры работают, просто выкупил им рядом стоящий двор, чтобы те не тратили время на путь до дома и всегда могли там переночевать. Вот Надин отец и оставался в нём на все рабочие дни. Это было куда удобнее, да и время экономило, которое можно было потратить на работу.

Немного подумав, девочка села рядом, взяв молока и печенье. Сухое, оно крошилось на стол, а иногда резвые крошки разбегались в стороны и юркали на пол.

– А недавно в лесу я снова наткнулась на фей, – вновь завела она свою излюбленную тему, желая как можно больше времени провести с отцом и наконец хоть с кем-то поговорить. Ей было совсем одиноко без него, теперь-то, в пустующем доме.

– Тех самых проказниц, что любят подшучивать над людьми? – уточнил Аркадий, припоминая рассказы дочери.

– Ага, – Надя отправила в рот следующий кусочек печенья и, запив молоком, добавила, что их давно не было видно.

– Чего ж они такого в тебе нашли, что, не боясь, показываются на глаза…

– Да и не просто показываются, – не успев прожевать, проговорила девчушка и мысленно улыбнулась. Некоторые магические существа часто выручали её, НЭВИМ их знает, почему. Это вроде и радовало, а вроде и пугало. Они ведь не любят людей и обычно прячутся от них. Но Надя не раз встречала маленьких жёлтеньких огоньков – фей, которые кружили вокруг неё, иногда подёргивая за волосы и звонко, словно колокольчики, смеясь. Один раз они вывели её из леса, когда девочка умудрилась заблудиться, а как-то даже указали на гнездовище гарпий, которое она искала. Иногда дорогу Наде показывали нимфы, выводя её из густого леса. От огров и гарпий её спасали дриады. Девочка, впервые увидев в стволе дерева женский образ, словно вросший и погребённый там навеки, сначала испугалась, а потом так засмотрелась, заворожённая красотой и изящностью этих существ, что забыла об опасности и чуть не попалась ограм – спасибо лесной деве, что выручила её. Возможно, именно из-за этого Аркадий до сих пор напрямую и не запрещал дочери ходить в лес, закрывая глаза на появляющиеся каждый раз новые синяки и ссадины. Да и понимал он, что девочке это нужно, и в случае запрета она его просто не послушает.

– Ой, а ещё, – Надя схватила внезапно упавший на стол большой кусок печенья и кинула его в рот, – вчера я встретила вирита.

Отец, нахмурившись и отставив ложку в сторону, исподлобья посмотрел на дочь. Было видно, как он напрягся. Аркадий всегда сторонился таких слов, как «вирит», «правильник», «правительство», и многих прочих, тесно связанных с этими.

– Ничего страшного! Маленькой девочке всего лишь немного не повезло. Чудом удалось отбить её у правильников…

– У правильников? – прозвучало второе слово, нелюбимое мужчиной. – Они что же, знали, что она вирит?! – отец резко встал из-за стола. Находящаяся поблизости тарелка (к счастью, уже пустая) с тревожным звоном подскочила. – О чём ты думаешь?! Хочешь, чтобы они забрали тебя как укрывающую вора магии?

– Они же не воруют магию! – Надя тоже поднялась, правда не так решительно и почти не повышая голоса. – Чего плохого в том, что я спасла её от…

– Это никого не волнует, ты же знаешь. Для королевств они преступники, пусть это будут даже дети. Её всё равно заберут, раз уже видели её силы. А потом придут и за тобой! Нельзя быть такой опрометчивой.

На лбу Аркадия пульсировала проступившая жилка, его грудь в негодовании вздымалась больше обычного, руки сжались в кулаки до побледнения косточек, а взгляд бегал по комнате, не зная, где остановиться. Всё говорило о том, что он крайне зол, что было вообще редкостью для этого мужчины. Особенно по отношению к дочери.

– Но я спасла её! – не унималась девочка, никак не ожидая от отца порицаний. – Она научится управлять способностью, на неё не найдётся компромата, и тогда, быть может…

– Надя, пожалуйста, не ввязывайся больше в такие дела. Это опасно! И ты знаешь это лучше других.

Отец, шумно вздохнув и потерев глаза, грузно уселся на место, понимая, что спорить нет смысла. Потихоньку он успокаивался, приходя в привычное для него состояние, но Надя понимала, что внутри у отца бушует настоящий ураган.

– Прости, пап, – она виновато смотрела в пол, мысленно ругая себя за то, что вообще подняла эту тему. – Я постараюсь больше в такое не лезть.

Обдумывая слова, сказанные её отцом, девочка повернула кран и стала мыть посуду. Да, она сильно рискнула, попытавшись убедить правильников в том, что Вера не вирит. Пожалуй, это изначально была крайне глупая затея. Но ведь она выиграла время! Другие стражи порядка наверняка забрали бы девочку, сказав нечто вроде «там и разберёмся». Наде же повезло. И она не жалеет, что помогла бедняге. А отец – он просто сильно волнуется. Надя же всегда выпутывалась из передряг и знала, что эта не будет исключением. Иначе быть не могло, и она уже к такому привыкла.

– Знаешь, у меня сейчас небольшие проблемы на работе…

– Что-то серьёзное? – запоздало встрепенулась девочка, не сразу услышав отца.

– Не особо. Просто… идёт сокращение. Многих сейчас увольняют. Придётся поработать больше прежнего, чтобы показать себя хорошим работником.

– Но ты и так трудишься не покладая рук! Это все знают. Куда уж ещё усерднее?

Надин голос внутри вопил: «Это несправедливо! Почему ты? Почему опять коснулось нас? Ты всегда честно выполнял работу даже там, где можно было схалтурить!», но девчушка старалась держать всё в себе, понимая, что отцу и без того нелегко и он сам всё прекрасно понимает. Если уж и выплёскивать своё негодование, то только на его начальство, что было тем более, увы, недопустимо.

Выпив воды, Аркадий протянул дочери пустой стакан и, потерев лоб, устало продолжил:

– Мне выписали штраф. Из-за этого мой статус на работе упал.

– Штраф? За что это? – Надя сразу поняла, что здесь что-то не так. Отцу никогда не выписывали штрафов – он был одним из лучших работников, честно зарабатывающих на жизнь, коих сейчас можно пересчитать по пальцам.

– Это не так важно, – Аркадий отмахнулся, понимая, что это действительно уже не играет никакой роли. Факт остаётся фактом – ему нужно отработать повешенные на него долги.

– Папа!

Мужчина тяжело вздохнул, прикрыв глаза. В последнее время он совсем уж сильно уставал в шахтах, о чём говорил весь его внешний вид: синяки под глазами, кажущиеся на бледном лице ещё больше и темнее, впалые щёки… Надя подумывала предложить отцу не возвращаться домой и оставаться во дворе у шахт, но у неё не поворачивался язык. Наверняка ему было бы так куда проще и удобнее (конечно, не пришлось бы преодолевать такой путь, пусть всего дважды в неделю), но как она, Надя, справится без него? Совсем одна… Девочка точно не выдержит.

– Просто поработаю чуть больше, – пытался обесценить эту проблему мужчина, но у него явно плохо получалось. – Жизнь сама накажет виновника, если уж на то пошло.

– Тебя подставили? Подставили ведь? – не унималась Надя, не привыкнув мириться с несправедливостью.

Отец, не ответив, молча поднялся из-за стола и ушёл к себе. Надя сжала кулаки от злости. «И так всегда! Кто-то наживается на чужом, а кто-то страдает, отдуваясь за двоих. Хах, жизнь накажет…», – эхом отозвался голос отца в голове. – «Да жизни нет никакого до этого дела!».

От негодования Надя пнула шкафчик и сразу закусила губу, потирая ушибленный мизинец. Её пыл тут же поубавился. Вот же ж подлый закон – вроде бы ударяешься целой ногой, а больше всего страдает самый маленький и беззащитный её палец…

Надя понимала, что нужно помочь отцу с выплатой штрафа. А сделать это можно лишь чаще бегая в лес за пределы защитного купола – это всё, на что была способна девочка, и что она делала хорошо и исправно.

Глава 3. Молния, что пришла с небес

Не желая тратить времени, Надя быстро прикинула план действий и для начала поспешила в библиотеку. Она прихватила с собой рюкзак, чтобы потом сразу отправиться в лес. Если ей требуется продать больше товара, значит нужно иметь больше товара.

В библиотеке девочка хотела мельком пробежаться по книге о магических созданиях. Сейчас её, правда, волновали больше русалки – быть может, стоит ещё походить по берегу и поискать их чешуек? Заодно Надя собиралась пополнить записи. Она давно уже завела свой собственный блокнот, потихоньку создавая в нём некий бестиарий – так, согласно книгам прошлой эры, люди называли сборники о вымышленных, мифологических существах. Собственно, сейчас половина из тех вполне себе реальна, разве что немного отличается от своего “оригинала”, если можно так выразиться. Пожалуй, этот вопрос был одним из многих, которые жутко волновали Надю – откуда предки могли их знать? Или, быть может, все существа и раньше обитали на планете? И магия когда-то тоже была… Однако ни девочка, ни кто-либо другой никогда этого не узнают, если не поговорят с кем-нибудь из представителей другой расы напрямую. Хотя маловероятно, что и они будут обладать такой информацией.

Быстро взобравшись по винтовой скрипучей лестнице на второй этаж, девочка на ходу и уже по привычке поздоровалась с тётей Ниной. Старушка, кажется, её даже не заметила, копошась в куче каких-то бумаг. Надя так часто здесь бывала, что дошла бы до нужных ей рядов и стола даже с закрытыми глазами. Каждый раз она не переставала любоваться собранием книг, которые здесь пылились и ждали своего звёздного часа: когда их, наконец, удостоят чести прочтения. Увы, кроме Нади этим редко кто занимался. И то, последние годы девочка серьёзно была увлечена лишь одной-единственной частью литературного (да и вообще этого) мира, связанной с магией – уж больно сильно её затянула эта тема. И уже ни история прошлой эры, ни древние языки или художественная литература её так сильно не интересовали. Все энциклопедии тех веков померкли перед знаниями нынешних лет. Перед запретными знаниями, которые буквально приходилось добывать, что подогревало ещё больший интерес в девочке.

Вспоминая, куда в последний раз сунула одну такую книгу, девчушка взмыла по шаткой стремянке с колёсиками до самого верха. Схватив лежащий под жутко старым словарём дневник об исследованиях, она также шустро спустилась и, выхватывая из рюкзака блокнот с ручкой, уселась за стол. Только жалобно пискнул старый стул сухими деревяшками, и наступила могильная тишина. Продолжалась она, правда, не так уж долго: вскоре Надя стала шептать себе под нос, делая пометки в бестиарии и постукивая ручкой по столу.

Чешуя, найденная ею на берегу, не походила на ту, что была у русалок, у которых она мельче, аккуратнее и круглее. Задумавшись, девочка перелистнула в самый конец так называемой книги. Её палец бегал между строк в разделе «содержание», пока не наткнулся на сирен. В памяти туманно воссоздался образ. Теперь Надя, перелистывая страницы, нетерпеливо стучала ногой по полу, как вдруг дневник об исследованиях резко захлопнула чья-то морщинистая рука. От внезапности и грохота девочка дёрнулась, испуганно озираясь. Не давая наступить тишине, её место занял негодующий глас:

– Надя! Как это понимать? – тётя Нина продолжала держать руку на книжке, нависая над девочкой. Нахмуренные брови, прищуренные глаза и дрожащие ноздри говорили о том, что она крайне недовольна. – Как эта книга из запретного раздела попала сюда, а?

Девочка молчала, невольно потупив взгляд и уставившись в пол. Чувство вины тяжким грузом свалилось на её плечи, даже несмотря на то, что сама девочка считала нарушение законов, если это во благо, позволительным. Как и здесь: ну взяла она без спросу книги, пусть и те, за чтение или распространение которых можно лишиться головы, что в этом страшного-то? Ради собственных познаний ведь и только из-за личного интереса, желания знать о мире, в котором живёт, чуточку больше. А закона, запрещающего этого, вроде бы нет.

– Надя? – старушка повторила вопрос, уперев руки в бока и придав голосу холода. Девочка тяжело вздохнула – спорить с бабушками будет только безумец.

– Что ж… Не хочешь, не говори. Но я эти книги забираю, – на последнее слово, прозвучавшее особенно остро и громко, упал такой акцент, что буквально пронзил девочке сердце, заставляя её вскочить. Прокричав возмущённое «нет», она потянулась к дневнику, но тётя Нина быстро сгребла всё в охапку и понесла прочь.

– Теперь буду хранить их поближе к себе, чтобы впредь ты эти книги не брала. Не хочу, чтобы из-за меня к тебе нагрянули правильники!

Надя хотела возразить, что они никак об этом и не узнали бы, но быстро передумала. Тётю Нину этим точно не переубедишь. Для таких людей, как она, закон есть закон.

– А в качестве наказания поможешь мне разобраться с бумагами. Ох и волокиту подсунули из дворца… Видите ли, им нужно все книги зарегистрировать: учесть, присудить номер, и занести всё в бумажки. Тьфу! Будто заняться больше нечем.

– Но я не могу! – Надя ужаснулась, представляя, сколько на это понадобится времени. – Мне отцу нужно помочь…

– Да-да, папина ты помощница, знаю я. Ничего, от одного дня не убудет. Свои ягодки ты ещё успеешь продать, а у меня сроки! И ты серьёзно провинилась, дорогая. Так что не смей даже упираться, – плюхнувшись в кресло и со скрежетом открыв один из ящиков в столе, тётя Нина положила туда отобранные у девочки книги и заперла всё на ключ. «Мне б их ещё насобирать: тех, что дома, мало будет. Да и лучше чего от лесных тварей поискать, дороже продастся», – думала про себя Надя. Совсем не воодушевлённая предстоящим занятием, она села рядом с библиосмотрительницей за стол.

Девочка впервые увидела настоящие документы. То есть она вообще раньше не видела столь важных бумаг. Проводя рукой по их поверхности, можно было почувствовать узоры-спирали. А буквы – наировнейшие, красивые, с разными закорючками и крючками, – написанные магическим пером, они отливали золотом, и их никто уже не мог стереть. Документ ни в воде не тонул, ни в огне не горел. Если только, конечно, это не вмешательство таких же волшебных предметов, в которых вдохнули магию, что и серебристая бумага, и перо, которым на той писали.

Девочка должна была ставить дату и отливать особенной, заказной штуманкой печать, на которой значился адрес библиотеки и её смотритель. Но Надя не могла упустить такую возможность и не пробежаться хотя бы мельком по тому тексту, который ей предстояло из просто красивой бумаги превращать в официальный документ.

В основном это были регистрации на книги: старой эры и запрещённые. Остальные документы либо требовали соблюдения каких-то правил и законов от библиосмотрительницы и посетителей, либо более уютной обстановки и новой мебели уже самой тётей Ниной от королевства. После изучения более двух десятков бумаг Надя устала и уже не горела желанием вчитываться в текст, далее лишь посматривая на оглавления и уже на автомате шлёпая печати и подписывая даты.

Они сидели молча, перебирая документы при свете тусклой желтоватой лампы. Время неминуемо близилось к обеду. Отсиживаться тут и отливать печати вместо того, чтобы бродить по магическому лесу и помогать отцу, казалось Наде чуть ли не предательством, но девочка признавала свою вину – не стоило так открыто читать запрещённую литературу. Увлечённая библиосмотрительница тогда показалась девчушке столь занятой, что она даже не дождалась её визита, а ведь та всегда приходила посмотреть, что девочка читает на этот раз. Так, из любопытства. Ведь Надя – её единственный постоянный здесь гость.

– Устала? – голос тёти Нины пробился в Надино сознание, когда та сонливо и неосознанно выполняла своё поручение. Девочка сразу взбодрилась и потянулась, не сдержав зевания.

– Ну, не буду тебя мучить. Так и быть, ступай уже домой.

– Да нет, я могу ещё помочь…

– Иди-иди давай, я и так сэкономила немало времени. И чтобы больше я не видела, как ты читаешь книги из того раздела!

Сложив бумаги с печатью в кучу, Надя тоскливо взглянула на ящик, где теперь томились записи неизвестного исследователя о магических существах, накинула на себя шарф, застегнула куртку и, перед тем как спуститься по лестнице, попрощалась с библиосмотрительницей.

Тусклое солнце, иногда выглядывающее из-за серых туч, светило над головой и совсем не источало тепла. Несмотря на это было не так уж холодно, потому что ветер сегодня решил устроить себе выходной. Проверив содержимое рюкзака, девочка двинулась к западу деревни. Сегодня она уже не успеет вдоволь побродить по лесу, а тем более сделать новых открытий, на что она надеялась каждую такую прогулку – придётся довольствоваться сбором синелики, если ту, конечно, удастся найти. Ягоды всё-таки не резиновые, а девочка раза по три на неделе бегает за ними в лес.

По пути Надя быстро заскочила на рынок. В обменнике она выменяла пару чешуек русалки (или сирены, чего девочка, вероятно, уже никогда не узнает) на одну штуманку, которая заинтересовала её ещё вчера. Продавец сказал, что вещицы подобного рода не работают. Но девочка знала секреты таких инструментов – перед использованием их нужно заряжать энергией. Поэтому, воспользовавшись случаем, совершила неравноценный обмен, получив магическую вещицу почти задаром. «Всё равно в деревне они никому не нужны», – пожала плечами Надя, избавляясь от тихой нотки вины на сердце.

Минуя свой дом и покинув пределы защитного купола, девочка привычно свернула на тропу, ведущую к верёвочному мосту. Снег здесь не был сильно утоптан, ведь этой дорогой мало кто ходил, поэтому путь предстоял трудный: как-никак королевство вечной зимы, и снег тут так же привычен, как яркое солнце и трава в королевстве Жизни. Девочке всегда хотелось там побывать – побегать по зелёному лугу, почувствовать кучу новых и приятных запахов, походить босиком по мокрому песку у моря, увидеть зеленеющие горы и тянущиеся далеко-далеко поля… У Нади в голове не укладывалось, что в одном месте может собраться столько цветов и красок. Увы, сейчас она довольствовалась лишь серыми тонами своего мрачного зимнего мирка. «Уж что имеем», – сказал бы сейчас её отец, – «спасибо и на том».

Когда девочка миновала возвышенность, облюбованную снежными волками, и уже подходила к верёвочному мосту, её внимание привлекли следы, которые до этого она не замечала. Нет, они не принадлежали волкам или тем более людям – слишком уж большими и широкими были. Таких следов Надя ещё не встречала, что сразу её насторожило. Охваченная преждевременным волнением, девочка порылась в рюкзаке и вытащила оттуда штуманку огня, чтобы в случае чего быть наготове. Из-за неровного снежного покрова, усеянного волнами, словно море, нельзя было толком разглядеть, не скрывается ли кто за соседним холмом снега. Да и тот сегодня, как на зло, хрустел под ногами, не позволяя бесшумно передвигаться. С другой стороны, Надя точно также легко могла услышать приближающуюся к ней опасность. А было тихо. Даже очень…

Незнакомые следы на пути то появлялись, то куда-то пропадали. Иногда топтались на месте, а иногда вдруг разбегались друг от друга в стороны. В конце концов, после ещё нескольких минут столь же тихого пути Надя успокоилась. Мало ли, когда их обладатель здесь проходил? Однако совсем расслабляться девочка не стала. Успокоиться – это хорошо, но если потеряешь бдительность в таком месте – глядь! – и тебя уже разрывают на части ненасытные волки, или несут в своё гнездовище вонючие гарпии.