скачать книгу бесплатно
Помимо этого, подразделение должно строго следить за всеми махинациями, которые происходят не только на уровне мафии, но и на уровне правительства. Ведь ни для кого не секрет, что правительства некоторых стран не могут, например, создать ядерное оружие своими силами и готовы пойти на незаконные сделки с частными торговцами оружием.
Турецкий говорил долго и интересно. Сказал, что отряд только формируется, объяснил, по каким принципам он будет действовать и каким статусом станут обладать ее члены, и многое другое. Упомянул о том, что идея создания отряда принадлежала его другу и учителю Константину Дмитриевичу Меркулову, заместителю Генпрокурора России.
Само название отряда «Пятый уровень» возникло потому, что люди, хорошо знающие тот или иной иностранный язык, получают диплом пятого уровня наравне с носителями языка, словно для них этот язык тоже родной.
Выслушав Турецкого, Солонин согласился.
— Эй, Виктор, ты чего тут застрял? — В аудиторию заглянула Марго. — Пойдем в теннис поиграем, пока есть время.
— Да, уже иду. — Витя сунул под мышку сумку и вышел из кабинета.
Но корт был занят. По нему бегали и громко ругались, размахивая ракетками, Марио и Кати.
— Ну вот, опоздали, — вздохнула Марго.
Витя улыбнулся и развел руками.
— Ничего, в следующий раз. Я пока в тир пойду, постреляю.
Тир находился в подвале под просмотровым залом. Там был целый арсенал. Любой из учеников и преподавателей мог зайти туда когда захочет, выбрать оружие и стрелять по мишеням, пока не надоест.
Витя выбрал себе большой короткоствольный револьвер. Не потому, что он больше всего любил это оружие, а как раз наоборот: никак не мог его освоить. Тяжелая железяка давала сильную отдачу и все время задирала ствол.
Но не успел Виктор забить барабан патронами, как в зал заглянул Джек:
— Витя, тебя в амбулаторию.
— Зачем? — Солонин раздраженно высыпал патроны в ящик и швырнул пистолет на полку.
— К стоматологу. — Джек пожал плечами. — Всех вызывают.
Когда они поднялись на третий этаж, из кабинета, держась за щеку, вышел Георгий и простонал:
— Не-ет, плохой из меня разведчик. Первому стоматологу все тайны продам.
— Следующий! — раздался властный мужской голос из-за двери. Дантист говорил по-английски.
«Ничего себе, — подумал Солонин, — из Англии, что ли, зубника пригласили?»
Виктор шагнул в кабинет. Лучше сразу, чем сидеть и зря тратить время. Ведь зубы у него были здоровы — это он знал точно.
— Садись. — Врач в салатовом халате кивнул ему на кресло, и Солонин послушно сел. — Рот.
Виктор послушно открыл рот. В руке у врача противно зажужжало сверло.
— Что вы делаете? — удивленно воскликнул Солонин. — Там же лечить нечего, зубы все целы.
— А я и не собираюсь лечить. — Врач больно уколол десну иглой, ввел обезболивающее и протянул Виктору какое-то лекарство в маленьком одноразовом стаканчике. — Выпей. Это лекарство действует как наркоз временный и легкий.
Витя выпил, не понимая, зачем все это нужно.
А как только сделал последний глоток, руки его ослабели, тело стало легким, а противный звук бормашины превратился в веселую соловьиную трель.
Когда врач начал сверлить, Солонин не почувствовал ничего, кроме запаха жженой кости. Потом ему долго ставили пломбу. Все это время Виктор сидел, запрокинув голову, и механически выполнял команды.
— Сплюнь… Закрой рот… Прижми… Еще сплюнь… Не давит?
— Нет. — Он помотал головой и улыбнулся.
— Ну тогда можешь идти. — Врач хлопнул его по плечу. — Следующий!..
После наркоза совсем не стрелялось. Пули разлетались в разные стороны, как потревоженные пчелы из улья. Расстреляв таким образом три обоймы, Виктор оставил это занятие и пошел в свою комнату спать.
Проснулся он ровно за полчаса до занятий. Не потребовалось никакого будильника, ничего. Самые точные часы были у Солонина в голове, еще с армии.
Это была их первая лекция по гриму. Сухонькая благообразная старушка с киностудии «Метро Голдвин Майер» дребезжащим голосом долго рассказывала о том, какие бывают разновидности грима. Для верхней части лица, для нижней, для дневного, для искусственного освещения. Виктор сидел и никак не мог понять, для чего их головы забивают кучей такой ненужной информации.
Через час старушка закончила свой длиннющий монолог.
Как только дверь за ней закрылась, в аудиторию быстрым шагом вошел Роберт Портер, представитель английской разведки. Поставил на стол маленький кожаный саквояж и спросил, весело улыбнувшись:
— Ну как вам вводная лекция? Старушонка понравилась?
— Да как-то… — невнятно промямлил Марио, пожав плечами.
— Ну что вы! — засмеялся Портер. — Знатная старушонка. Многие американские агенты были ее учениками. Лучше ее в гриме никто не разбирается.
— Есть у мужчин места, которые никак не загримируешь, — двусмысленно улыбнулась Марго.
Парни почему-то смутились.
— Ладно, а теперь серьезно. — Портер открыл саквояж и стал вынимать оттуда какие-то баночки, упаковки таблеток, парафиновые свечи и другую мелочь. — То, что говорила мисс Бойл, очень интересно, но годится только для кино. Мы надеялись, что, прослушав ее рассказ, вы не станете спрашивать, а почему нельзя просто намазюкать физиономию жидкой пудрой и приклеить накладную бороду. Теперь перейдем непосредственно к тому, что касается нашей профессии. За курс лекций и практических занятий по этому предмету вы узнаете, как изменять форму лица, цвет глаз, состарить и, наоборот, омолодить кожу, как делать искусственные шрамы, как за три дня поправиться на двадцать килограммов и как быстро похудеть и тому подобное. Все это когда-нибудь пригодится в вашей работе. Если есть вопросы, задавайте сразу.
— Скажите, — робко спросила Кати, подняв руку, — а как изменить цвет кожи?
— И это мы будем проходить. Заключительную лекцию прочтет специалист, к которому обращался Майкл Джексон.
Лекция пролетела очень быстро. На этот раз вместо сухих рассуждений была живая практика. Еще долго ребята сидели в аудитории и обсуждали услышанное. Никто даже не заметил, как в кабинет вошли Турецкий с Реддвеем и тихо уселись за последним столом.
— А может, не стоит? — тихо спросил у полковника Турецкий, глядя на весело смеющихся парней и девушек. — Не рано?
— В самый раз. — Полковник выложил на парту карту Боснии. — До конца жизни их тут не продержишь…
Глава 6
Сараево
— Значит, так, на все про все у вас только час, — в сотый раз повторял Турецкий, вышагивая по гостиничному номеру. — Если поймете, что с задачей не справляетесь, постарайтесь продержаться до подхода основных сил. Это будет несложно — там полно разбитых катакомб и есть где укрыться. Только помните — это не учение, и права на ошибку у вас уже не будет.
Ребята сидели на диване и послушно кивали, внимательно слушая командира.
Это задание было мало похоже на учение. Потому что теперь противник не был о нем оповещен, в обоймах вместо шариков с краской были боевые патроны, а на карту ставился не один десяток человеческих жизней.
После разговора с Солониным Реддвей и сам всерьез стал задумываться над сложившейся ситуацией. И тут узнал, что две недели назад в Боснии отряд мусульманских боевиков захватил группу сербских демократов, оппозиционных правительству Милошевича. И хотя война в Боснии закончилась, ее страшные рецидивы порой нет-нет да случались. Людей из группы «Сербские демократы» следовало освободить как можно быстрее и по возможности бескровно.
Операцию по освобождению поручили морским пехотинцам из американского контингента ООН. Те гарантировали освобождение восьмидесяти пяти процентов заложников.
И Реддвей выбил всего час. Всего час до начала операции, чтобы попробовать освободить все сто процентов. Попросил, даже не надеясь, что согласятся. И ему неожиданно дали добро. Отказываться было поздно. Теперь это уже было делом чести.
— Ладно, давайте еще раз повторим план действий. — Турецкий сел в кресло, но тут же вскочил снова, не в силах справиться с нервами.
— Сразу после высадки я устраиваю пожар на оружейном складе, чтобы отвлечь внимание и дать возможность Кати пробраться к бараку с заложниками, — сказал Марио.
— Я снимаю охрану и проникаю к пленным, чтобы попытаться организовать их и предотвратить панику, — сразу за ним выпалила Кати.
— Мы с Гошей, как только начинается пожар, завязываем бой возле автопарка, стараясь отвлечь на себя основные силы противника. — Солонин посмотрел на Георгия и подмигнул. — Ну, короче, танцуем. Как только получаем сигнал, уходим в пещеры и там теряемся, ждем подхода морской пехоты.
Турецкий внимательно слушал, делая какие-то пометки в блокноте.
— Как только они завязывают бой, — сказал Барагин, мы с Джеком начинаем незаметно выводить пленных из барака и уводить их в сторону гор. Их там должно быть двадцать человек, правильно?
— Абсолютно правильно, — кивнул Турецкий. — На всю эвакуацию у вас будет минут семь, не больше. Ведь через двадцать минут после того, как Солонин ввяжется в драку, мы начинаем бомбежку. Марио, устроив пожар, должен действовать по обстановке. Там решишь сам, подключиться тебе к Виктору с Гошей или эвакуировать пленных вместе с Барагиным и Фрэнки.
— А я, как только получу сигнал от Барагина, что все пленные в безопасности, взрываю барак, — подытожила Марго.
— Это все? — тихо спросил Турецкий.
— Все. — Ребята закивали.
— Ну а теперь я вам вот что скажу. — Он вдруг встал и стукнул кулаком по столу. — Операция отменяется. Ни к черту все не годится.
— Как?… Почему?… — раздались удивленные возгласы ребят. — Все у нас получится.
— Ни черта у вас не получится, зря на это надеетесь. — Турецкий покачал головой. — И вообще, дурацкая это затея. Если кто-нибудь из вас погибнет…
— Никто не погибнет! — вмешался Виктор. — Почему кто-нибудь должен погибнуть? Мы же все рассчитали. Этак нас можно еще десять лет на базе держать. Когда-то надо начинать, разве нет?
Турецкий не ответил.
Если бы хоть один из этих молодых ребят смог увидеть, какая борьба происходит в нем в эту минуту… С одной стороны, они, конечно, правы — рано или поздно нужно будет выпускать их из гнезда. Нельзя держать их под своим крылышком до конца жизни. Но…
Но в обычных условиях, когда птенцы покидают родителей, примерно две трети погибают в первые несколько дней. Выживают самые сильные — таков закон природы. А с этим законом Турецкий соглашаться не хотел, отказывался его принимать, как раньше люди отказывались принимать факт, что не Солнце вертится вокруг Земли, а Земля вокруг Солнца, как будто это зависело от их желания. А в таких ситуациях, как эта, потери личного состава бывают не меньше сорока процентов.
— Так что? Мы летим или не летим? — тихо спросил Солонин, посмотрев на часы. — Если не сейчас, то…
— Никуда мы не летим, я же сказал! Всем сдать оружие! — металлическим голосом скомандовал Турецкий.
Но через семь с половиной минут три вертолета, прижав к земле жухлую осеннюю траву, тяжело поднялись в черное ночное небо…
Никакой колючей проволоки вокруг лагеря не было. И это насторожило Солонина. Подав предупреждающий знак Гоше, он медленно пополз вперед, убирая со своего пути каждую веточку, каждый листик, шорох которого мог их обнаружить.
Здесь, в этом лагере, прятались те, для кого война так и не кончилась. То ли они мстили кому-то, то ли просто не могли отвыкнуть убивать. Они-то были сейчас особенно опасны.
Вскоре за деревьями замелькали огоньки костров, а еще через полсотни метров стали слышны мужские голоса.
И тут метрах в пяти, откуда-то сверху, раздался шорох. Солонин приник к земле, стараясь даже не дышать. Сердце, казалось, готово было выскочить из груди.
Снайпер сидел на дереве. Виктору еле удалось рассмотреть его в густой листве. Ножом его не достать, а выстрелить отсюда не получится. Можно промахнуться, а если и попадут, то нет никакой гарантии, что убьют наповал. Нужно ждать, когда снайпер слезет с дерева, размять ноги. И ждать тоже нельзя — через десять минут Марио подожжет склад и нужно будет начинать бой.
И тут за спиной вдруг раздался голос Барагина.
— Эй, друг… — громко попросил он пьяным голосом. — Кинь мне зажигалку.
Листва зашуршала, и послышалось щелканье затвора. Солонина вмиг прошиб холодный пот.
А Гоша вдруг встал на ноги и, шатаясь, направился прямо к дереву, чуть не наступив Виктору на ногу.
— Ну дай, чего жмешься?
Двух секунд, пока снайпер брал Гошу на прицел, было достаточно, чтобы Витя выхватил пистолет, перевернулся на спину и нажал на спуск. Снайпер покачнулся, и Барагин еле успел отскочить от падающего с дерева тела.
— Прямо в глаз, — прошептал он, заглянув снайперу в лицо. — Пошли, быстро. Опаздываем уже.
Дальше постов не было. Через двести метров лес закончился, и Солонин с Барагиным выползли на огромную поляну, где стояло несколько покосившихся строений и две вышки. Наверное, лет пять назад здесь была мирная деревня. Жили люди, выращивали скот, рожали детей, влюблялись и умирали. Теперь тут был лагерь боевиков, гнездо смерти.
— Туда… — Солонин махнул рукой в сторону одной из вышек и, вскочив на ноги, метнулся к разбитой телеге.
Боевики по три — по четыре человека сидели у костров и о чем-то мирно беседовали. Это ночной караул. Остальные сейчас храпят в избах, накурившись марихуаны.
Благополучно миновав несколько таких компаний, друзья вскоре оказались как раз под вышкой, по которой, гремя коваными ботинками, вышагивал постовой. А за вышкой, обтянутые тремя рядами колючки, стояли семь бэтээров.
Гоша, оглядевшись, ловко, как кошка, полез по перегородкам вышки. Витя замер в ожидании, прижавшись к столбу. Через несколько секунд он услышал звук падающего тела. Барагин быстрой тенью скользнул вниз.
— Быстрее, быстрее, время… — Витя перелез проволоку ряд за рядом.
У бэтээров никого не было. Ребята разбежались в разные стороны. Прикрепив пластид к еще не остывшей броне трех машин, Солонин вскочил на четвертую и тихонько потянул за крышку люка. Та довольно легко подалась.
И тут раздалось сразу несколько голосов, следом в небо взвился столб огня.
— Пожар! Снаряды спасай! — закричали боевики, бросившись к складу. — Сейчас рванет!
Никто из них не обратил внимания, что один из бронетранспортеров у горы вдруг завелся.
— Бей прямо вон в ту кучу! — кричал Витя, припав глазами к перископу и дергая рычаги скоростей. — Третье строение справа, по окнам.
Георгий повернул башню, и ночную суматоху вспорола длинная очередь крупнокалиберного пулемета.
— Бей их, Гоша! — закричал Виктор, глядя, как пули разрывают на куски боевиков.
