скачать книгу бесплатно
Шаги Корниэля были мягкими и в то же время уверенными – двигаясь со свободной и небрежной грацией, он будто бы знал, куда идти. Неизвестность больше не пугала.
Здесь не было теней. Видимо, от того, что и солнца тоже не было. Вездесущий свет.
С молодого лица Корниэля не сходила воодушевленная улыбка. На протяжении всего пути, по которому он следовал за Хранителем, в его душе рождались все новые и новые чувства. Все его рецепторы были в абсолютной гармонии с ясными и прозрачными мыслями. Чем медленнее они шли, тем медленнее ускользало время. Чем больше он чувствовал, тем меньше вопросов возникало в его сознании. Все было непонятным и в то же время предельно ясным. Противоречия в его мыслях сменялись открытиями, и все это происходило на уровне ощущений.
Наконец юноша остановился. Все также не говоря ни слова, он сделал шаг навстречу. Осторожно и неторопливо он протянул левую, очевидно, преобладающую, руку и потянулся ко лбу Корниэль. Тот инстинктивно отклонился.
– Ты снова покинешь меня? – выражение его лица тут же приняло встревоженный вид. – Я увижу тебя снова?
За спиной Хранителя виднелась стена из вьющихся роз. Некоторые из них Корниэль видел впервые. Расправив плечи, он одобрительно улыбнулся.
– Сознание может работать и за пределами мозга, а значит, и душа способна находиться вне тела, – положив руку на плечо подопечного, юноша улыбнулся. – Я никогда не покину тебя. Но запомни, Корниэль, наше вмешательство – это лишь дорожные знаки. За рулем жизни – ты сам. Все мы находимся здесь по некоей причине. Поняв это, ты сможешь принять и малые, и большие потери, двигаясь вперед без страха. Ты уже это делаешь. Ведь каждый миг уже исполнен смысла.
– Но почему твой образ – муляж? Почему мне нельзя знать, кто ты на самом деле? – поспешил спросить Корниэль.
Хранитель сочувственно улыбнулся.
– С огромной радостью я поведал бы тебе свое имя и историю всей моей жизни. Я сам часто нуждался в твоем совете, Корниэль. Но, к сожалению, я не могу этого сделать. На Вершине нам предстоит быть равными союзниками, теперь ты сам будешь учить людей жизни. Зная, кто учил тебя, ты не будешь свободным.
– Но…
– Это правило, Корниэль. А Небеса любят порядок, – подмигнув, Хранитель похлопал его по плечу. – Я доставил тебя к Вершине. Чтобы постичь ее, ты должен пройти несколько ступеней Восхождения.
Наблюдая за тем, как глаза Корниэль мечутся, будто визуально раскладывая все по полочкам, Хранитель добавил:
– Вершина – не в буквальном смысле. Это новая точка, переход твоей души на следующий, высший уровень. Так мы называем нашу обитель вне миров друг друга, а также тех, кого не считаем «семьей», – юношеское лицо Хранителя приняло серьезный вид. – Межмирие – место, где все переплетено. Будь осторожен, мой друг. Помни: «Выбор есть всегда». А остальному тебя в скором времени обучат.
Закончив, Хранитель ладонью прикоснулся ко лбу.
– До новых встреч, Корниэль!
Коридорами сознания
Ибо лучшее среди снадобий есть Мудрость.
– Евангелие от Ессеев
Эгрегоры
структурные элементы реальности, или Матрицы; программы божественного аппарата, регулирующие функционирование людей, объединённых в отдельные группы по признаку их морально-этического, национального, религиозного, профессионального или иного подобия.
Астральное тело
один из семи компонентов тонкого тела или ауры.
Нижний астрал
место временного обитания душ после разложения сосуда
Т. К.
Изменения, случившиеся в тот миг с Корниэлем, невозможно было выразить никакими словами. Они были настолько впечатляющими, что в сравнении с ними воспоминания о человеческой жизни померкли.
Внезапное постижение «Я», его великолепия и гармонии с внешним миром, обретение нового взора – все это говорило об одном: следующим шагом к Вершине было Осознание.
Вольнодумец
Открыв глаза, Корниэль вздрогнул. Больше не было ни зеленой листвы, ни прекрасных роз, ни мягкого света. Кромешная темнота.
Вместо белоснежной мантии к телу прилегала уютная одежда. И, что было самым приятным, она была его собственной. Корниэль любил черный цвет, – он с точностью передавал состояние его души: легкость, свобода, бесконечность.
Нащупав под собой простынь, он впал в агонию: «Неужто гроб? Но я ведь завещал себя кремировать!»
Однако, взмахнув перед собой руками, надеясь все же не уткнуться ими в крышку гроба, Корниэль вздохнул с облегчением: «Комната…»
Затем он принялся ощупывать свой аккуратный нос, высокие скулы и прямоугольный подбородок. Его лицо было гладким, а значит, жизнь после смерти ему вовсе не померещилась – он все еще был молод. Широкие брови и копна густых белых волос говорили о том же. Бегая глазами в пространстве, он пытался хоть что-то разглядеть – тщетно.
Положив руки на грудь, Корниэль обнаружил небольшой сосуд грушевидной формы. Неожиданно из фиала начал исходить нежно-голубой свет. Будто маленький клубок дыма, он тонкой линией устремился вверх, разделяясь на блуждающие огоньки.
Корниэль поднялся. Под ногами заскрипел деревянный пол. По всей видимости, это был домик из сруба, и пахло в нем соответственно. Он уже ощущал этот аромат прежде, но никак не мог вспомнить где.
На какое-то мгновение он даже позволил себе надежду на то, что очутился в мире детства – крохотный домик в Англси, который ему довелось покинуть против его воли.
Когда огоньки достигли потолка и полностью осветили комнату, Корниэль оцепенел. С макушки до пят его пронзило током – увиденное казалось призрачной химерой. Однако тут же послышался женский голос – нежный, мелодичный, голос, который тот запомнил на всю его жизнь.
– Ты?.. – прошептал Корниэль, не веря своим глазам.
Слезы попросились наружу, но он их мужественно сдержал. Первым делом решил, что бредит, но, вспомнив слова Хранителя, взял себя в руки.
– Здравствуй, мой милый альв.
Невысокого роста женщина с седовласой головой и безупречно гладкой кожей стояла напротив него. Большие голубые глаза блестели от влаги, а тонкие губы-ниточки изогнулись в нежной улыбке. Обрамленная орнаментом юбка зашелестела по деревянному полу, и женщина подошла вплотную.
– С возвращением, сын мой, – негромко сказала она и ринулась Корниэлю в объятия.
Гладя светлую голову, она вбирала в себя судорожные всхлипы, которые Корниэлю было больше не под силу сдерживать.
Казалось, ничего уже не могло удивить его. Но душа была вновь чиста и открыта, и все чувства ощущались с новой силой. Стоять там в объятиях матери, в которой он нуждался всю свою жизнь, было большим чудом, чем все то, что могла предложить ему Вершина. Прижавшись к ней что есть силы, Корниэль отклонился, чтобы вновь заглянуть в родные глаза.
– Как же я рад тебя видеть… – подавив дрожь, сказал он.
Осыпав сына поцелуями, Уна выбрала самый мягкий из стульев и предложила ему присесть.
– Ни о чем не тревожься, дорогой, – тихим голосом прошептала она, – у тебя будет самый лучший Наставник. Скорее всего, мы не сможем видеться часто, но помни, милый, я всегда с тобой, – держа сына за руки, Уна улыбалась сквозь слезы. – Я так ждала этой встречи!
Уна была сердобольной, трепетной женщиной, какой Корниэль ее и запомнил, и сказанное после удивило его не меньше.
– Мы, Воины, бываем такими тонкослезыми – обняв сына, она снова всплакнула, но, увидев женский силуэт за темным оконным стеклом, тут же взяла себя в руки. – Время не ждет.
Схватив Корниэля за руку, она вывела его из дома и направилась к озеру. Огоньки света последовали за ней.
Изабэль
Вселенная – это удивительное зелье из слез страданий и слез радости. Сунь палец в варево и оближи его, после этого ты постигнешь «смерть», жизнь и великий круг существования.
Знания, секреты, искусство магии и любви откроются тебе. А главное, ты обретешь Мудрость.
Вольнодумец
– Я часто прихожу сюда. Здесь я нахожу свой покой.
Корниэль в оцепенении взирал на открывшиеся перед ним дали. Мать также смотрела вдоль берега, холодный ветер развевал ее серебряные локоны. Берег был в точности таким, каким Корниэль его запомнил. Все было таким же, как тогда. Кроме одного.
Сняв с себя кофту и мягкие ботинки, Корниэль смочил ноги. Холод больше не тревожил его. Поэтому, недолго думая, он нырнул под воду.
Ангелы…
Однажды он уже слышал это слово, когда, грея костяшки у костра, внимал рассказам местных мальчиков. Сын пастора тогда казался посмешищем, так как твердил, что видел в чаще леса существо, светившееся ярким голубым светом.
«Но дело в том, что речь идет не о людях вовсе…»
Неужели сын пастора был прав?
Корниэль торопливо вернулся на берег.
– Расскажи мне все, – решительности у него было не отнять.
В воздухе воцарилась тишина. И лишь спустя несколько секунд тихим шепотом Уна ответила:
– Всему свое время, милый.
– А отец? Отец тоже здесь?
Оборачиваясь по сторонам, Корниэль изучал каждый сантиметр округи.
– Нет, милый. Истина едина, но найти ее можно за разными дверьми, – подойдя ближе, Уна положила руку ему на плечо. – Однако есть человек, знакомству с которым ты будешь непременно рад.
– О ком ты говоришь?
– М-м… Пусть это будет сюрпризом, – Уна всегда так говорила, когда наверняка была уверена в том, что это сработает.
Они оба улыбнулись. Улыбка сделала их похожими.
– Ты должен познать свою историю без ошибочных догадок и самобичевания. Иногда правда гораздо ближе, чем нам кажется.
Корниэль запустил камешек в воду. Тот запрыгал по ее поверхности, как водомер.
– Все началось здесь, здесь была твоя первая травма.
– Она связана с тобой? – спросил Корниэль, отведя взгляд в сторону.
Уна вдохнула поглубже. Она тщательно готовилась к этому разговору, но теперь все мысли, казалось, исчезли от волнения.
– Все в нашей жизни приходит в назначенное время. Ты не виноват в моей смерти, слышишь?
Раздался тихий шлепок, и у самой воды возникла стройная фигура в черном.
– Кто это?
Фигура осмотрелась, будто пытаясь сориентироваться, а затем, сменив курс, растворилась в густом черном пепле.
– Здесь небезопасно, – прошептала мать и оглянулась. – Ты был не простым человеком, милый. Тебя ждут великие дела. Нам следует поторопиться.
Корниэль топтался на месте, будто намереваясь спросить о чем-то еще, но Уна, поспешив к дому, поволокла его за собой.
Посреди главной комнаты стоял неприметный письменный стол – черное дерево было совсем не тронуто временем. Подойдя ближе, Корниэль увидел руническую доску с символами, которых раньше не встречал.
– Похоже на руны…
– Руны, камни, числа и даже места, – мать водила руками в воздухе, – все это – проводники энергии.
– А звезды?
– Звезды – указатели пути.
Уна достала из сундука сухую одежду и передала ее сыну.
– Спасибо, – улыбнулся он. – То есть это проводники между духовным и материальным миром?
– Верно, сын. Почти верно, – ее лицо приняло важный вид. Было заметно – Уна гордится своими знаниями. – Нет существенной разницы между началом материальным и началом духовным. Все мы в том или ином виде – энергия, разница лишь в условиях. Если бы человек, не постигший духовной свободы, имел все условия для использования такой силы, мы бы давно проиграли войну.
– Свободы?
– Не путай со вседозволенностью, – подчеркнула мать, приподняв один из камешков на доске. – В первую очередь, Свобода – это ответственность.
– Согласен…
Корниэль криво улыбнулся – в его голове мелькнул призрак прошлого.
– Контроль – грязное слово, – продолжила Уна. – У Свободы – собственная дисциплина. Это Осознанность.
Корниэль с неподдельным интересом следил за тем, как мать выкладывала руны по какой-то особой схеме. Подойдя к окну, он задернул занавески и выглянул в крохотную щель – на берегу не было ни души. Нахмурившись, он вернулся к матери.
– Исследование и понимание своих переживаний – неотъемлемый шаг на пути к Свободе. Наши эмоции – это не конечный результат. Не действие добивается наших слез, а слезы побуждают нас к действию. Как ни странно, но человек управляет своей жизнью, и скоро ты в этом убедишься.
– Я стану Хранителем? – в глазах Корниэля зарождалось сияние.
Увидев, как радужка начинает излучать свет, Уна насторожилась. Подойдя ближе, она схватила сына за щеки и заглянула ему в глаза.
