Оковы судьбы. Клетка для сердца

Сколько она так просидела неизвестно, идти дальше сил не было совершенно, да и знать бы ещё в каком направлении нужно двигаться.

– «Сориния…» – вдруг прозвучало в мыслях, и, подняв голову, беглянка не поверила своим глазам. В паре метров от неё стоял огромный чёрный волк.

– Неиджи…? – промолвила охрипшим голосом, даже ущипнула себя за плечо. Стало больно. – Тебя никак не может быть здесь!

– «Разве ты не рада меня видеть? – обиженно спросил тёмный хищник, подходя ближе. Затем коснулся своей лапой колена девушки. – Выпусти».

Тело целительницы прострелила подзабытая боль оборота, её силуэт окутало свечение, и в следующее мгновение уже белоснежная волчица ступила на холодные каменные плиты.

– «Но как такое возможно?!» – воскликнула пораженно. Что это, игры разума? Или бред замученного рассудка?

– «Когда два родовых кристалла находятся близко друг от друга, наша связь крепчает, – сиреневые глаза матерого нежно смотрели в изумрудные. – Ты слишком долго сдерживала её».

– «Все равно не понимаю!» – насупилась волчица. Тёмный хищник приблизился вновь и лизнул светлый нос.

– «Так не доросла ещё! – ехидно проговорил и добавил: – Идем покажу тебе чего».

Развернувшись, волк игриво ударил хвостом по белоснежной морде и направился в глубь пещеры. Возмущенно прорычав, Сориния засеменила следом. Вскоре они вышли из узкого прохода в грот. Высоко в сводчатом потолке была небольшая дыра, сквозь которую в пещеру проникал солнечный свет, значит вечер ещё не наступил, факт определенно радовал. Оглянувшись по сторонам, заметила, что матерого и след пропал.

– «Неиджи?» – позвала мысленно, но ответа не последовало. Паника царапнула душу, и волчица устремилась вперед, через грот.

Внезапно на пути возникло три туннеля, ей показалось, что в крайнем справа мелькнуло два сиреневых огонька, и Сориния рванула туда. Волчье зрение отлично помогало двигаться во тьме. Периодически в тишине раздавались различные шорохи подземных обитателей, но это не пугало, наоборот, заставляло чувствовать себя не одинокой.

Наконец, она выбралась в неширокое помещение, однако, как только ступила внутрь, прохода за спиной вновь не оказалось. Дикое чувство дежавю захлестнуло душу. Но не успела белоснежная опомниться, как из мрака вышел… Райян.

Наёмник был весь в ссадинах и кровоподтёках, одежда изорвана, но его руки крепко сжимали обнаженный меч.

– Кто здесь? – хмуро буркнул он, водя мутным взглядом по стенам пещеры, и вдруг остановился на застывшей в страхе хищнице. – Волк?!

С криком мужчина кинулся на предполагаемого врага, занося оружие. Сориния стояла словно в оцепенении, наблюдая за стремительно приближающимся острым лезвием, однако сдвинутся с места почему–то не могла. Свист рассекаемого воздуха заглушил все остальные звуки… и она зажмурилась.

– Рина? – глухо прозвучало сверху, а после послышался удар стали о камень.

Волчица медленно приоткрыла веки, и наткнулась на растерянного наёмника, меч валялся рядом пред лапами. Сердце пропустило удар. Райян не галлюцинация? Если так, то что же теперь будет? И как он узнал её?!

Тем временем мужчина недоверчиво следя за хищницей, отступал назад, пока не скрылся во тьме ниши, даже его янтарный взгляд потух.

Однако тут же зажегся вновь… только из мрака на этот раз появился другой.

«Вириан?!»

Тёмно–янтарные глаза горели победной насмешкой, охотник неспешно наступал на застывшую в ужасе добычу. Говорят, загнанный в тупик зверь – самый опасный и непредсказуемый хищник, но сейчас явно не тот случай.

Сориния, словно сбросив невидимые оковы, ощетинилась и зарычала, оскалив острые зубы. Теперь ей было чем защищаться. Однако лорд и не думал останавливаться, он целенаправленно и издевательски–медленно продолжал приближаться, пока не остановился на расстоянии полуметра от волчицы. Затем также медленно склонился и потянул к светлой морде руку.

«Он что, меня погладить намеревается?!» – опешила хищница и предупреждающе клацнула пастью, но мужчина всё же умудрился опустить свою ладонь на вздыбленный загривок.

Дальше произошло странное…

Тело зверя вспыхнуло подобно огню, такая острая накрыла боль. Сущность волчицы взбрыкнулась и отступила за грань сознания, а в следующее мгновение на холодном каменном полу уже лежала обнаженная девушка. Из её горла вырывались хрипы со стонами, кожу покалывал леденящий холод, отчего она сжалась в комочек, затравленно смотря на усмехающегося Ороти.

– Замерзала, малышка? – спросил он невзначай, потом не торопясь расстегнул пуговицы алой рубашки, снял и, подняв несопротивляющуюся Соринию, накинул на хрупкие плечи теплую ткань. Но не отпустил, наоборот шагнул ближе, зажимая целительницу меж собой и стеной.

– Пусти меня! – прохрипела она, уворачиваясь от настойчивых губ мужчины, что блуждали по её лицу, шее, опустились на ключицу. Щетина царапала кожу, вызывая волны мурашек, которые стекались к низу живота, скручиваясь там обжигающей спиралью, против воли вытаскивая наружу предательское желание. Уперевшись ладонями ему в грудь, девушка вновь закричала: – Отпусти, я сказала! Ты мне противен!

Охотник хохотнул и, проникнув под полы своей же рубашки, одной рукой сжал холмик нежной груди, другой обхватил упругие ягодицы.

– Противен? Неужели? – тягуче прошептал, покусывая мягкую кожу плеч, пальцы охотника скользнули к лону, провели по увлажнившимся лепесткам, подтверждая обратное. – Твоё тело говорит другое, Нарииина. Кстати, рыжий цвет тебе к лицу.

Вириан нарочито медленно начал двигать ладонью, затем два его пальца проникли внутрь. Ощущения были слишком реальными, они просто не могли принадлежать галлюцинациям. Девушка трепетала от прикосновений, она стиснула зубы, не позволяя собственному предательскому стону сорваться с уст. Сбылся её самый худший кошмар, не думала та, что ей предстоит пройти через это снова.

Вдруг из тёмного угла помещения подул промозглый ветерок, Сориния устремила взгляд туда и обомлела… в свете отблеска кристаллов стоял призрачный силуэт коронованного наследного принца. Его сапфировые глаза смотрели с осуждением и болью, будто спрашивая: «Почему предаёшь себя?»

Дыхание спёрло, сердце замерло в груди, словно оно и вовсе позабыло о необходимости биться дальше.

Целительница моргнула, однако Канан уже исчез. Зато это видение привело в её в чувство, вернуло утраченные силы для борьбы. Встрепенувшись, Сориния дёрнулась, пытаясь оттолкнуть наглого охотника, что уже покрывал жалящими поцелуями холмики грудей, проигрывая с налившимися сосками.

– Хей, ты все ещё смеешь мне противиться? – жарко шепнул лорд, заглядывая в нахмуренное личико.

– Пусти меня, мерзавец! – прорычала девушка. Она вскинула руку, намереваясь заехать ему по наглой физиономии, и ей бы это удалось не перехвати Вириан в последнюю секунду выпад.

– Нарина, малышка моя, кажется, ты позабыла, как нужно себя вести, – он скрутил ей руки, придавив их к шершавой стене, строптивица вскрикнула от жалящей боли.

– Подонок! – Выплюнула, с ненавистью взирая на охотника, тот лишь хмыкнул.

Оставив в покое её сосредоточение женственности, Ороти обхватил изумрудный кулон, висевший меж полных грудей, и томно произнёс:

– Думала, сможешь сбежать от меня? Но от начертанной судьбы не уйти… – мужчина приник к сжатым девичьим губам, целуя со страстью, его не особо огорчало отсутствие ответа. Отстранившись, он неожиданно выдал: – Твой камень рода накалился в моей руке, знаешь, что это означает?

– Нет… – в ужасе пролепетала Сориния. Паника накрыла волной, перекрывая воздух в горле, сердечко забилось пойманной птицей о ребра.

Вириан с удовлетворением наблюдал за её потрясением, затем накрыл горячей ладонью обнажённый живот девушки.

– Я уже чувствую его, своего сына, наследника обоих родов…

– Не правда! Ты лжешь!! – неистово закричала, отпихивая от себя лорда. – Это не возможно! Ты просто образ, галлюцинация, насланная артефактом!

– Считай, как тебе угодно, Нарина, но уже ничего не изменить. Ты носишь под сердцем моего дитя… – голос Ороти вдруг зазвучал слишком громко, будто издалека, набатом отдаваясь в ушах. Слова, словно приговор, впились в кожу, стремясь добраться до души, которая никак не желала признавать их.

– Ты не настоящий… мираж, – всё шептала целительница, осев на пол.

Обхватив себя руками, она раскачивалась в разные стороны, взгляд зелёных глаз блуждал по неровным каменным стенам, выступам и нишам, пока не наткнулся на не примеченный ранее водный источник. Где–то на задворках сознания мелькнула мысль: если в пещере есть источник, значит должен быть и подводный туннель, простирающейся сквозь подземные гроты.

Скосив взор на лорда, отметила, что тот по–прежнему стоит на месте, и, не теряя решимости, вскочила и бросилась в воду, надеясь, что этот путь вынесет её к спасительному выходу.

Холодный поток подхватил беглянку и стремительно понес по сети подземных туннелей, тело закоченело, отказываясь нормально функционировать.

Неожиданно в голове зазвучал голос охотника, причём на древнем наречии: «Fuge… late… tace…» (Беги… таись… молчи…).

Было ли это на самом деле, или же бред помутненного разума, девушка не знала. Беглянка, вся сжавшись, старалась угомонить бешенное сердцебиение, поскольку сдерживать более дыхание не могла. Пульс бил в висках, как бы напоминая, что сею же секунду необходимо вдохнуть кислород, иначе она просто задохнется. Однако источник никак не заканчивался, унося всё дальше и дальше.

«Неужели мне предстоит умереть так…?» – вспыхнула в сознании обреченная мысль, а после измученная тяготами событий, целительница провалилась во тьму.

***

– Homo homini lupus est… (Человек человеку волк).

– Lupus non mordet lupum… (Волк не убьёт волка).

В полнейшей темноте время от времени приглушённым шепотом звучали прерывистые фразы, они доносились словно издалека и одновременно отовсюду, повторяясь тягучим эхом в голове. Сориния, наконец, нашла силы распахнуть веки, в глаза тут же ударил яркий солнечный свет, проникающий в пещеру сквозь отверстия в высоком сводчатом потолке. Сколько она здесь провалялась, наверняка бы не сказала, однако в себя пришла достаточно давно, но сил пошевелиться не было совсем. Сначала решила, что действительно умерла, но боль в теле в мгновение ока опровергла это предположение. И все эти жуткие минуты приходилось слушать шелестящие в пространстве мёртвые голоса.

– Lupus pilum mutat, non mentem… (Волк меняет шерсть, а не натуру).

Раздалось снова, буквально ударило по ушам, прокатываясь неприятными мурашками по коже. Не в силах больше это слушать, девушка не спеша перевернулась на бок, медленно приподнялась сначала на четвереньки, а потом и вовсе выпрямилась в полный рост. Затылок был тяжёл, словно налитый свинцом, каждую клеточку тела ломило, будто множество игл разом пронзили их. В животе мутило, что аж волны тошноты стремительно подкатывали к горлу.

Беглянка, опираясь об выступ скальчатой стены, внимательно осмотрелась. Находилась она в незнакомом месте, но несомненно все ещё в той же треклятой пещере. Одна. Грот выглядел вполне себе обычно, без монстров и видений. Ну, за исключением разве что каменного мостика, перекинутого чрез подземный источник.

«Наверное, он и выбросил меня сюда», – подумала, на гнущихся ногах подходя к подножию моста. Кстати, на ней снова была её порванная одежда.

Так, раздумывая об произошедших с ней странностях, целительница и преодолела каменную переправу. Шелестящий шёпот навязчиво звал вперёд, и самое интересное – какая–то неведомая струнка в душе охотно отзывалась на этот зов. Иной раз казалось, что даже в спину мягкими, прохладными порывами подталкивал ветерок.

Сойдя c моста, Сориния остановилась пред глухой стеной, хотя нет, в ровной поверхности угадывались очертания арки, расписанные то ли рунами, то ли древними скрижалями. Видно раньше здесь находился проход.

Вдруг со всех сторон послышался громкий волчий вой, а следом материализовались и сами хищники. Много разномастных хищников. Беглянка вздрогнула, пульс ускорил ритм, отдаваясь ударами в животе. Мученья ещё не окончены…

Несколько волков медленно надвигались с боков, другие шли с моста. Глаза их сверкали, из оскаленных пастей вырывалось утробное, несущее с собой ужас рычание, с острых клыков скрывались капли слюны. Девушка испуганно вжалась в расписную арку позади и в оцепенении смотрела на всё приближающихся четвероногих. Бежать было некуда, все пути отрезаны.

– Ducunt volentem fata, nolentem trahunt… (Желающего идти судьба ведёт, нежелающего – влачит).

Прозвучало внезапно в полумраке, отразилось эхом от стен и унеслось куда–то в глубь сетей туннелей. Сориния замерла, не смев дышать, в груди испуганно ёкнуло сердечко. Она в ужасе наблюдала, как расступаются в стороны хищники, как выступает вперёд массивный чёрный волк, с горящими изумрудными глазами.

– Quod elegis, filia mea? (Что выберешь, дочь моя?)

Слова прошлись острым лезвием по зарубцевавшейся душе, вновь хлынула кровь, затапливая ту горькой кровью. Проклятой древней кровью. Отец никогда раньше не позволял себе называть её дочерью…

Колени дрожали, но девушка удержалась за выступ в скале, не посмев упасть ниц перед «родителем». Не смея позволить ему растоптать остатки своей гордости. Страх прошел, исчез моментально, на смену пришла злость. Вскинув подбородок, беглянка твердо проговорила:

– Faber est suae quisque fortunae! (Каждый сам кузнец своей судьбы!)

Все стихло. Казалось, даже пространство остановило свой временной поток. И лишь отец и дочь упрямо взирали друг на друга. Глаза в глаза, душа к душе, безразличие и ненависть схлестнулись в едином вихре. А потом матерый хищник сказал:

– Dignus es intrare (Достойна войти).

Силуэты волков начали размываться и взмывать в воздух густым туманом. Соринии привиделось, что среди них мелькнул образ белоснежной сиренеглазой волчицы. Ласковый взгляд той был устремлен прямо на неё и как бы говорил: «Я горжусь тобой, цветок нашей долины».

– М..мама? – с уст сорвался полушепот, а в следующее мгновение видение исчезло, оставив после себя лишь горечь воспоминаний.

Вдруг за спиной что–то вспыхнуло, зашипело, затем опора пропала, и наследница рода провалилась назад, в горящее синее пламя. Запечатанный проход открылся, поглотив ту, что смогла обойти защиту Древних.

Боли не было, так лишь легкое покалывание по всей коже. Девушка оказалась внутри замкнутого помещения, в центре возвышался округлый постамент, на котором лежал синий камень. Утерянный кристалл рода Юмей. Кристалл Лаиры, её бабушки.

Сориния облегченно выдохнула и улыбнулась краем искусанных губ. Она сделала это, смогла. Даже не задумывалась на тот момент, как будет выбираться обратно, просто взойдя на постамент, взяла в ладони сапфир.

В мгновение ока в разум ворвались чужие голоса, они накатывали словно штормовые волны в океане, подминали под себя её собственные мысли, показывали былые события: войну, кровопролитные сражения кланов, дюжину смертей, каменные облики Древних, спящих вечным сном в священном храме Безымянной долины.

А ещё перед взором встала картина поединка, которая заставила внутренне замереть…

Там в агонии бились два воина, принадлежащих к различным расам мира. Их яростные крики вторили звенящим ударам мечей, искры от встречающейся стали отлетали в стороны. Босые ступни скользили по белоснежной земле, вспарывая снег. Глаза одного горели красным, другого пылали тёмным янтарём. Тела мужчин были исполосованы многочисленными ранами, как царапинами, так и глубокими, с них сочилась кровь, капая на белоснежное покрывало под ногами.

Гербы их кланов, воткнутые в сугробы по разные стороны от ритуального круга, трепыхались под порывами ледяного ветра. Неподалёку от дерущихся стояла светловолосая девушка, она, прижав ладони к груди, в ужасе следила за развернувшемся поединком. В момент, когда янтароглазый мужчина обманным маневром выбил оружие у темноволосого, и стремительно замахнулся своим мечом в намерении убить, блондинка неистово закричала, бросившись в эпицентр схватки… В следующее мгновение её фигурку пронзило острое лезвие.

– Гха… – выдохнула она, раскрыв рот в немом крике.

– Нет! Любимая! – воскликнул брюнет, подхватывая раненую. Из его горла вырвался звериный вскрик, разнесшийся отчаянным эхом по округе. Другой воин упал на колени в снег, в оцепенении уставившись на свои руки, теперь навеки покрытые кровью той, которую тоже любил…

– Что за… чертовщина?! – промолвила Сориния, когда видение развеялось. Она ошарашено смотрела на кристалл, что до сих пор держала, однако обдумать увиденное не позволила яркая вспышка света, потоком поглотившая девушку.

Глава 17

Ашур уже несколько часов сидел без дела. Небесное светило постепенно клонилось к земле, темнело, близился вечер, а никаких вестей так и не было. Тревога за товарищей не утихала, она, словно скользкий червь, грызла изнутри. Отважное сердце молодого воина рвалось в недра пещеры, но умом он понимал, что мало чем сможет помочь, лишь будет путаться под ногами. Обуза…

Нет! Парнишка упрямо поджал губы, продолжая стругать ножиком тонкий ствол деревца, это неплохо успокаивало разбушевавшиеся нервы. Он не обуза, просто не пришло ещё его время.

Вдруг из тьмы пещеры вырвался то ли вой, то ли рев, распугав певших птиц. Лошади обеспокоено заржали, всхрапнув, заметались по поляне, вспахивая копытами землю. А затем всё стихло.

Ашур, преодолев предательскую дрожь, вынул меч, поднялся с насиженного места и, крадучись, зашагал ко входу. Пульс ускорился, быстрее разгоняя кровь по венам, адреналин зашкаливал, придавая решимости. Вот он, долгожданный момент. Момент когда он сможет показать себя. Подойдя ближе, блондин прильнул всем телом к стене, осторожно выглянул, пытаясь рассмотреть во мраке недруга. Ему показалось, что в глубине зашуршали шаги, мелькнула чья–та тень, а следом вновь повторился утробный крик. И занеся оружие, парнишка с кличем ринулся внутрь.

– Стой, дурень! – раздалось из тьмы. Меч со скрежетом напоролся на чужую сталь, полетели искры, осветив на секунду пространство.

– Р..райян? – неуверенно произнес Ашур, опуская лезвие.

– Нет, дьявол из преисподней! Конечно я, кто ж ещё–то! – хрипло буркнул наёмник. Дальше послышался протяжный стон боли. – Топаешь, как медведь, дышишь, как загнанная лошадь! Воин называется, да тебе ещё учиться и учиться!! Брось ты свою железку и помогай давай.

Высказав сию гневную тираду, мужчина вывалился на свет. Оказывается, он тащил на своем горбу одного из следопытов.

– Дядька Мир! – воскликнул блондин, кинувшись на подмогу.

Вместе они доволокли охотника до импровизированного лагеря, уложили, раздели по пояс и принялись обрабатывать ранения. Попутно Ашур засыпал наёмника вопросами, но тот в ответ лишь махал головой, мол, позже. Когда состояние Мира более–менее улучшилось и тот, наконец, уснул, парнишка спросил снова:

– Ну, что же там произошло, не томи, а?! Где остальные? Вам удалось добыть артефакт?

– Тише ты, не все сразу, – проворчал Райян, с тяжким вздохом приваливаясь к широкому стволу дерева, рукой зажимая саднящий бок. Его тоже нехило потрепало. – Джей угодил в поток лавы, как только зашли в пещеру, дальше мы попали под обвал и разделились с Риной, Кнута погребло под обломками обрушившегося свода, насмерть.

Мужчина скосил глаза на притихшего малого, тот был бледнее мела, дрожал.

«Да уж, помощник из него никакой. Ну хоть за Миром присмотрит», – усмехнулся, вспомнив свою далекую молодость, и в слух произнес: – Ладно, Ашур, поглядывай за своим дядькой, а я за Риной пойду, надо отыскать её. Я–то до последнего надеялся, что она сумела выбраться.

Парнишка встрепенулся, вскочил, сжав кулаки.

– Но ты же ранен!

– И что с того? Девушка сейчас осталась совершенно одна, а там, поверь мне на слово, дьявол что творится! – перед взором встало огненное нечто, вихрем пронеслись и другие странности, отчего Райян поморщился. Под ладонью стало мокро, опять рана открылась.

– Но все же…

– Слушай, малой, тебе напомнить, из–за кого Рина ввязалась в это, м? – Ашур поутих, правота мужчины вызвала стыд, и он понурил голову. Окинув блондина пристальным взглядом, наёмник цыкнул и кое–как поднялся. – Ну, не вини себя, смотри в оба, пока не вернусь. А если не вернусь спустя…

Договорить не дала вспышка света, возникшая со стороны пещеры, а когда та рассеялась, то у входа товарищи по несчастью заметили маленький силуэт.

– Рина!! – крикнул мужчина, бросившись к появившейся девушке, и как раз успел подхватить, оседающую наземь рыжеволосую. – Эй, ты в порядке?!

Та тяжело дышала, зеленые глаза смотрели в никуда, из горла не вырывалось ни звука. Голос наёмника доносился до сознания словно издалека, сквозь густой туман. Единственное, что она прошептала прежде чем провалиться во тьму, было:

– К..кристалл…

– Что? Какой кристалл? Рина!! – мужчина даже похлопал по бледным щекам, но целительница не реагировала на зов. Тогда он, подняв её на руки, потащил в тень деревьев. Находиться на открытой местности было опасно.

– Она же жива, да? – поинтересовался Ашур, наблюдая, как русоволосый осторожно укладывает девушку на траву и осматривает на наличие повреждений.

– Жива–жива, по крайней мере выглядит живее всех мёртвых.

Райян нахмурился, серьёзных ран он не обнаружил, так лишь мелкие ссадины. Должно быть она потеряла сознание от эмоционального истощения, да и от физического тоже. Немудрено. То, что там с ними приключилось, не вписывалось ни в какие рамки. Да уж, давненько он не попадал в подобные передряги.

Проведя по её ладони, заметил, что та сжата в кулак. Разжал, в маленьких пальцах оказался сапфир.

– Это он?

– Д..да, кажется, – пораженно промолвил блондин и потянулся в намерении взять камень.

– Не думаю, что это хорошая идея, – предупредил наёмник, – пусть пока артефакт побудет у неё. Поскольку Рина обладает хоть и слабым, но все же целительским даром, камень её не тронет, а вот если его коснёшься ты или я, то мало ли чего произойдет.

– Ладно, понял.

Когда солнечный диск закатился за горизонт, а тёмный небесный бархат усеяло множество огоньков–звёзд, Сориния пришла в себя. Медленно приоткрыла веки, перед глазами увидела извивающиеся в костре языки пламени, поленья весело и дружно потрескивали, выбрасывая вверх маленькие угольки. Исходящее от них тепло доставало и до неё, но хоть она и была укрыта покрывалом, спина всё же мерзла. Тихо пел свои колыбельные легкий ветерок, убаюкивая засыпающий лес вместе с его обитателями. Рядом с ней похрапывал следопыт Мир, все его тело покрывали множество ран и синяков. Неподалёку сидели и вели разговор наёмник с парнишкой, те пока ещё не заметили, что девушка проснулась.

– Р..райян… – прохрипела, в горле было сухо, и позвать громче не вышло, но тем не менее, мужчина услышал. Видно со слухом у него оказалось все в порядке. За каких–то буквально пару секунд он присел рядом и, обеспокоено, вполне искренне, спросил:

– Ты как? Пить хочешь? – Сориния кивнула, и наёмник помог сделать пару глотков. – Ну, много сейчас нельзя, потерпи. Как себя чувствуешь? Болит что–нибудь?

Напившись, целительница смогла нормально ответить:

– Да нет, так лишь мышцы немного ноют, а в целом неплохо. Лучше скажи, где остальные?

– Погибли, – пояснил кратко и, бросив взгляд на Ашура, наблюдавшего за ними издали, чуть тише добавил: – Как тебе удалось, – указал на покоившейся в ладони сапфир, – достать его?

При этом янтарные глаза пристально всматривались в девичье, резко побледневшее лицо, благо свет от огня придавал немного мнимого румянца. Однако сердечко предательски пустилось в пляс, ей казалось, его бешеный стук мог услышать и подозрительный мужчина. Мысли враз разбежались в голове, да и собрать их в логическую цепочку она все равно не могла, страх не давал. Ну, вот что ему сказать? Как объяснить всё с ней произошедшее в этой треклятой пещере? И если, допустим, жителей деревушки провести удастся, то Райяна вряд ли, он ведь не поверит простым россказням… особенно после одной сцены. Хотя беглянка до последнего надеялась, что тот спишет случай с волком на галлюцинации. В том, что это было реальностью – она лично нисколечко не сомневалась.

Неловкую ситуацию спас появившейся блондин. Сгорая от съедающего его любопытства, Ашур, не выдержав более ожидания, бухнулся рядом на колени и в захлеб поинтересовался:

– Ну, давай, рассказывай, как там было–то?! – на потемневшего хмурого наёмника даже внимания не обратил. Сориния впервые испытала к нему прилив благодарности.

– Я… После того, как мы разделились, – запнулась на мгновение, подбирая нужные слова, – долго бродила по пещере и забрела в какой–то тоннель, тот вывел меня в грот, откуда шло разветвление на три прохода. Мне всё время казалось, что что–то преследовало, буквально дышало в спину. Слышала скрежет когтей по камню и звук тяжелых шагов. Было жутко страшно. Но я продолжала идти, чувствовала, словно кристалл звал, направляя по верному пути, и я шла на этот зов…