Первое видение слепого. Глаз Нирохеи

Латгер отвлекся, чтобы налить себе воды и промочить горло. Прокашлявшись, он продолжил:

– Вот так и познакомился я с ней впервые, с Хилариэль то бишь. Выходила она меня в итоге, а на четвертое утро исчезла, даже не попрощавшись. А я домой вернулся, побитый, посрамленный, но живой. И больше я с того момента с войной не связывался. Ходил вначале с братьями наемником, затем уже один, обрастал связями, поднакопил денег, в один момент даже сам приемыша взял, девочку. Думал взять пацана, но она своими зелеными глазами так глядела, что я плюнул и решил, что на одну девку с мечом станет в мире больше. Учил ее, из неприятностей вытягивал, один раз даже замок штурмовать пришлось с ганзой своей. А в итоге она еще и магичкой оказалась и в далекую академию отправилась… Но то к делу не относится, важно то, что на старости лет снова я остался один, а оттого и заказы принялся брать. И вот, после одного из них, иду я по рынку, и тут меня словно молнией ударило – она, эльфийка, та самая Хилариэль, все с той же рыжей копной, но теперь с пустыми, рыбьими глазами. Стоит передо мной, с синяками, в цепях, и смотрит куда-то вдаль – конечно, меня она не узнала. А я ее узнал, и понял, что если я сейчас мимо пройду – до конца жизни себе не прощу. Вывалил все свои деньги, выкупил ее, привел домой и там уже рассказал ей все, заставил очнуться. В тот момент я и поклялся, что домой ее верну. Но это только на словах все просто, а на деле же… В общем, после неудачной попытки нам наоборот – вглубь страны, подальше от границы и патрулей – бежать пришлось. Шли ночами, охотились вместе, вместе же эти руины и потайной ход нашли. И, плюнув на все, мирно зажили. Она надеялась переждать для начала охоту, а может, и вообще всю войну, а я… а мне просто было хорошо. С ней. Жили мы так три года, она меня одному учила, я ее – другому. А потом в один день Хилариэль внезапно к нам еще одну эльфийку привела. Местный граф решил поразвлечься и устроить охоту не на зверя, а на иную «дичь», в чем-то там провинившуюся, а она рядом оказалась и не стерпела. Лук был, стрелы были, она им и показала, что значит охота. Эльфийку ту долго пришлось лечить, тогда-то у нас эта теплица и появилась, чтобы каждый раз нужные травы не искать, – Латгер махнул рукой, а затем улыбнулся. – Ну, а главное в деле что? Правильно, начать. И закрутилось – то одного, то другого вытащим… ну не могла она смотреть на то, как с ее соплеменниками будто со скотом обращаются, да и я к тому времени уже не мог – мне в каждом эльфе стала моя Хилариэль видеться. В итоге через год набралось здесь двенадцать остроухих, а двенадцать – это уже немало, и стали мы думать над тем, как же им домой вернуться. Кто-то предлагал вновь разделиться, кто-то наоборот, толпой идти, но именно идея Синиадэля пришлась всем по вкусу. Он знал, что тут не слишком далеко река с выходом к морю, и просто предложил построить корабль. На деле, конечно, не построить – эльфы же принципиально не рубят деревья – а вырастить. Но, чтобы вырастить достаточно крупный корабль, требовалось побольше эльфов, тогда-то мы и придумали идею с листовками.

– Что за листовки? – поинтересовалась зверодевушка. Охотник ненадолго вышел и вернулся со стопкой грубых листов бумаги. Попытавшись прочитать, что же на них написано, Мирия потерпела фиаско – весь текст был на эльфийском. Ненадолго оторвавшись от создания эликсира, Эфириэль взяла листовку и пробежалась по ней глазами.

– Знак дружбы, знак доверия, знак силы, знак надежды. А это что, стих?

Напротив водных дев стоит наш славный дуб.

Зовет вас он уйти от всех, кто с вами груб.

Наш дуб – он как огнище, семерка нужна вам,

Громадный щит Аграя найдите же вы там.

Теперь пусть он вам светит, на путь меж три и пять

Найдите зуб дракона, и развернитесь вспять.

Длань левая укажет вам самый краткий путь,

Пять тысяч вы пройдите, останется чуть-чуть.

Ищите белый камень, что дружбу вам предложит.

Орел летает низко, он вмиг вам путь проложит.

Вы станьте на поляну, принюхайтесь и ждите,

Найдет вас вскоре белый кот, вы, главное, живите.

– Вы, главное, живите, – эхом повторила эльфийка. Сделав глубокий вдох, она уже нормальным голосом поинтересовалась у охотника: – Вы вместе эту загадку придумали?

– Да, – тот улыбнулся своим воспоминаниям. – Выбрали самые примечательные места в этих краях, такие, чтобы их просто невозможно было пропустить, а потом еще несколько дней спорили, как все это записать – чтобы эльфы не сразу поняли, а люди не поняли вообще. И даже конечный результат Хилариэль не слишком понравился, хех. Говорила, что он недостаточно элегантный для эльфийского стихотворения, но в итоге на нем и сошлись.

– То есть, понять его сможет только эльф? – поинтересовалась Альвира, подивившись такой изобретательности.

– Надежда была именно на это.

– А что вы имели в виду по щитом Аграя? – эльфийка повернулась к охотнику, указывая на нужную строчку. – И под драконьим зубом? Остальное в общих чертах понятно. Хотя, к примеру, как дошедшие сюда эльфы должны были понять, что вы – Белый Кот? Вы носили с собой белого кота?

– Ахах! Я тогда именно это и предложил! – заулыбался Латгер, вновь вышел и вернулся с деревянной маской. – Но нет, вот что она мне сделала. Вырастила из небольшой веточки, а я затем белой краской ее размалевал и надевал на первую встречу с каждым прибывшим. А что касается остального: Зуб Дракона – это высокая скала, неведомо как оказавшаяся практически на равнинах, а щитом мы назвали ту громадную железку, которая здесь уже, наверное, тысячу лет лежит. Не знаю, что это было, но пропустить его крайне сложно, вот и вошло в список.

Когда эльфийка вернулась к работе над эликсиром, Латгер вернулся к рассказу:

– После того, как листовки были готовы, стали выбирать тех, кто их развезет. Естественно, что отправился единственный человек – я, и та, кто умела под человека хорошо маскироваться – Авустаэль. Кроме иллюзии, она еще и ветром владела, так что именно благодаря ее усилиям мы за ночь могли этими самыми листовками покрыть целый город или даже два. Месяц мы так ездили по ближайшим районам, а затем вернулись и принялись ждать. Первый беглец появился только через шесть дюжин, побитый, но такой гордый собой, что я аж удивился. Оказалось, Содираэль был солдатом, который в плен попал буквально пару недель назад, прямо с очередной войны, а тут мы со своими листовками. Он быстро сообразил, что мы – Подполье, обрадовался и, прибив своего хозяина, сумел к нам добраться просто таки в рекордные сроки. Правда, он думал, что мы будем местью заниматься, но Хилариэль его быстро убедила, что гораздо лучше будет просто выжить и добраться домой, представила все это как спасательную миссию. Ну, а затем начали прибывать и все остальные: вторым явился Твинидиэль, громадина, даже не думал, что эльфы такими вырастают, за ним была Дритилиэль, с голосом звонким, как ручей… – Латгер принялся поименно перечислять прибывавших тогда эльфов, порой даже описывая их или припоминая какие-то забавные случаи. Только остановившись промочить горло, он заметил на себе удивленные взгляды и поинтересовался: – Что?

– Ты помнишь их всех поименно… это так… уважительно по отношению к ним, – пояснила эльфийка. – Многие люди не любят наши имена, да и в целом…

– Люди вообще мало чего любят, но это ж не повод менять весь мир под их привычки, – отмахнулся охотник. – Да и никаких сложностей у меня с этим не было, тем более, за такой-то срок. Мы же с ними были знакомы не месяц и не два, а долгих двенадцать лет.

– Вы прожили в этом подземелье двенадцать лет? – зверодевушка явно была удивлена. – Разве корабль настолько сложно построить, то есть, вырастить? И как вас не нашли?

– А что тебя удивляет? Места здесь всем хватало, еды в окрестных лесах тоже полно, и жилось здесь всем неплохо. А не нашли потому, что наше подполье отличалось от любых других, которые раньше беглые эльфы организовывали. У них не было такого шикарного убежища, они не знали местности, потеряли надежду вернуться домой, но главное – они выбирали своей целью месть. А мы выбрали нашей целью спасение. Мы не грабили и не убивали всех благородных подряд, хоть многим из эльфов и хотелось. Не разоряли деревни, не разбойничали на дорогах. Мирно жили, понемногу собирая тех, кто смог сюда дойти. Что же до корабля – так-то у нас не было никого, кто знал бы, как его правильно растить, но к концу седьмого года он был практически готов. Просто для Хилариэль и остальных уйти – означало бросить всех тех, кто, возможно, уже был на полпути к нам, поэтому и ждали. Отчалить им пришлось, только когда местные власти всерьез решили прочесать лес, и скрыть корабль уже никак не удалось бы. Вот тогда-то, два года назад, наша гордость, «Свободный Ветер», и опустился на воду, приняв на свой борт дважды счастливое число эльфов – семьдесят семь. Все они к тому времени были здоровы и полны сил, так что можно было смело надеяться, что они осилят путь. Вот я и надеялся, все эти два года… А тут внезапно натолкнулся на вас и – чудо! – узнал, что все они добрались живыми! Подарок судьбы, не иначе! – восторженно заявил охотник. И хоть свой рассказ он закончил на веселой ноте, вскоре в комнате воцарилась неловкая тишина, прерываемая лишь кипением воды.

– Хилариэль не предложила вам уплыть с ними? – осторожно поинтересовалась эльфийка. Улыбка на лице охотника приобрела оттенок грусти, но ответил он спокойно:

– Предложила. Я отказался. Остался приглядывать за убежищем, ждать, вдруг сюда еще кто дойдет…

– Это ерунда. Ты глупый? Почему отказался? – внезапно перебила его химера. Удивленно поглядев на нее, охотник собирался что-то сказать, но затем передумал. Только через пару минут он ответил:

– Может и глупый. Но я знал, что наши с ней… отношения там не поймут. К тому же я не хотел, чтобы их подарки – посвящения – пропадали просто так. В их лесу от меня пользы не было бы, а здесь я все еще мог помогать тем, кому помощь нужна. А еще я не думал, что… – не закончив фразу, он отмахнулся и резко встал. – Я вижу, эликсир уже кипит? Тогда пора наконец заняться их лечением. Я все подготовлю.

Собрав настойки и прихватив часть инструментов, он покинул комнату.

– Он глупый. Но он понял, – прервала молчание химера.

– Ты же не знаешь всех подробностей, – попыталась утихомирить ее эльфийка, но химера отмахнулась.

– Он глупый. Он понял. Мне жалко. Хотя дело. Не моего носа. Не важно. Идем.

Собрав все необходимое, девушки отправились за охотником. Когда они вошли в лазарет, тот уже вовсю готовился к предстоящим операциям – кипятил инструменты, раскладывал по порядку травы. Об его рассказе разговор больше не заходил.

Сделав несколько вдохов, Эфириэль принялась за работу. Первым делом ей нужно было пробудить соплеменников от «Предпоследнего сна». Для этого эльфийка соприкоснулась лбами с каждым из них и влила в их тела немного маны, беззвучно шевеля при этом губами. С виду ничего не изменилось, эльфы не проснулись, но, взглянув на них более пристально, даже зверодевушка смогла увидеть движение потоков маны, которого не было раньше. После этого настал черед физического вмешательства. Раньше эльфийка еще никогда не проводила операции в одиночестве, но припомнив все, что она учила, девушка старалась действовать строго по инструкциям. Некоторые сложные раны она даже трогать пока не решалась, но и обработка остальных была нелегким делом – для каждой раны требовалось определить лучший метод лечения, подобрать правильное сочетание эликсиров, вспомнить подходящее заклинание. В тех случаях, когда лишние ткани нужно было убрать, ей на помощь приходил Латгер – руки охотника, в отличие от рук эльфийки, не дрожали. На каждого из семи больных у нее уходило не меньше часа, иногда – два, а потому закончить с пациентами она смогла только под утро. Несколько раз Альвира пыталась ей помочь, но в целом ни от нее, ни от Мирии с Джумирой не было никакого толку, так что их отправили спать в соседнюю комнату. Проснувшись, они позавтракали вместе с охотником и только тогда увидели, как из лазарета на нетвердых ногах вышла бледная, словно призрак, но довольная эльфийка.

– Теперь их жизни ничего не угрожает! – со слабой улыбкой гордо произнесла она, прежде чем уснуть прямо за столом. Заметив это, Джумира быстро перенесла ее на свою кровать, где эльфийка и проспала следующие двенадцать часов.

* * *

– Ты как? – поинтересовалась Мирия, заметив проснувшуюся эльфийку.

– Норма-а-ально, – зевнула та в ответ, вновь присоединяясь к остальным за столом – только теперь это был ужин. – Мне понадобится еще день, чтобы полностью восполнить запасы сил, но это ерунда. Я хотела спросить другое – как ты думаешь, мы могли бы…

– Взять их с собой? Если их можно перевозить – да. Придется идти медленнее и только лесами, чтобы уж точно ни на кого не нарваться, но дойти отсюда до Тресграна вполне реально. Правда, так мы опоздаем на встречу, но не думаю, что Мист обидится.

– А вдруг? Возьмет и полетит дальше к эльфам без нее, – хихикнула Альвира, кивнув на Эфириэль.

– Знаешь, мне кажется, вредности у него хватило бы, чтобы так и сделать, но в то же время это было бы слишком нелогично и глупо, а потому вряд ли это произойдет, – фыркнула в ответ зверодевушка.

– Погодите, вы хотите перевезти эльфов в Тресгран? Зачем? – охотник недоуменно глянул на них.

– В Тресгране нас ждут товарищи, вместе с которыми мы и направлялись в эльфийские леса, чтобы вернуть ее домой, – Мирия указала на эльфийку. – Ну, а раз мы все равно туда собрались, то почему бы не вернуть домой и этих?

– Серьезно? То есть, у вас сейчас тоже миссия спасения? – Латгер удивленно поднял брови. – Я не спрашивал, как вы здесь оказались, но думал, что вы просто транзитом проходите. Ну, допустим, вы сможете пересечь всю страну, выдавая их за рабов, но как вы преодолеете линию фронта? Мы тогда вдвоем не смогли этого сделать, а вы хотите ломиться туда такой толпой?

– Один из наших спутников – крайне могущественный маг, и под «крайне» я подразумеваю нечто уровня Бога-Дракона, – зверодевушка хмыкнула при виде вытянувшегося лица охотника. – Мы и сюда большую часть пути проделали по воздуху, и к эльфам, подозреваю, переберемся так же. Хотя, если он захочет, он наверняка и сквозь фронт ваш пройдет, как горячий нож сквозь масло. Да, звучит, конечно, чересчур, но я не преувеличиваю.

– И, кстати, он, возможно, в состоянии восстановить руку того эльфа, – вставила Альвира, припомнив случай в Лаутграде. – В общем, как только доберемся до него, можно будет ни о чем не беспокоиться, как бы нереалистично это ни звучало. Так что это куда лучший вариант, чем оставлять их здесь.

– Звучит и правда не очень реалистично, а потому и поверить в подобное сложновато…

– Но они говорят правду! – вмешалась эльфийка. – Мист спас меня и Джумиру, и у меня с ним контракт, так что он не откажется! – сказала Эфириэль с чуть большей уверенностью, чем у нее было в тот момент. Охотник вновь задумался, обдумывая такой расклад, однако его раздумья прервала химера, с силой стукнув его по плечу.

– Не думай. Сам убедишься.

– Что?

– Идешь с нами. Поэтому время. Не трать зря. Иди собирайся.

– Ты хочешь, чтобы я вас проводил? Но я все еще не уверен…

– Нет! – химера нахмурилась и стукнула его по плечу еще раз. – Ты идешь. С нами. В ее лес. Ты глупый! Ты хочешь. Увидеть ее. Рыжая копна. Твоя эльфийка. Идешь с нами! Иначе я веревка! Тебя на волка! Понял меня?

После слов химеры охотник застыл. Поток мыслей, который вертелся у него в голове, был виден даже невооруженным взглядом, но девушки предпочли тактично промолчать. Прошло немало времени, прежде чем охотник смог наконец кивнуть.

– Тогда иди. Собирай вещи, – Джумира хлопнула его по плечу в третий раз и проводила своей прекрасной улыбкой, с виду больше похожей на оскал.

– Я гляжу, ты неплохо разбираешься в любовных делах, – не удержалась от смешка Мирия, когда охотник вышел из комнаты.

– Он глупый. Если желаешь. Видеть кого-то. Идешь и видишь. Что сложного? – отмахнулась химера и спокойно вернулась к еде.

Сборы заняли почти пять часов, а потому отряд покидал убежище ровно в момент перехода меж днем нынешним и днем приходящим. Вряд ли это кто-то даже заметил бы, если бы Латгер не пробормотал что-то про символизм. Охотник покидал подземелье, ставшее ему родным домом, последним, и несколько долгих минут глядел в темноту прохода – торопить его никто не стал. Затем они вместе с эльфийкой нацарапали наспех созданное послание на нескольких деревьях, и только после этого отряд двинулся в путь. Идя в конце строя, охотник еще несколько раз оглядывался назад, будто стремясь навсегда запечатлеть в памяти вид небольшой поляны с древними руинами посреди теряющего листья леса, но затем заставил себя смотреть вперед и ускорил шаг, догоняя остальных. Время прощаний закончилось, теперь его вела надежда на желанную встречу.

ГЛАВА 34. ЛЕГЕНДА ПРО ТАЛАНТ, ГОРОД ТЕХ ГРАНИЦ И МАСТЕРСТВО ИНКУБА

22 Третьего месяца тепла, 3127 года, утро

B разговорах с Ниведстратусом и Кортигилисальюрией вампир провел всю ночь, день и еще одну ночь, так что в сторону Тресграна их отряд выдвинулся только на второе утро. Спешить, впрочем, все равно не было нужды, а потому предполагалось, что путешествие продолжится пешим ходом. Однако подобревшая Корти решила иначе и выделила каждому по лошади, заверив, что подобный атрибут им жизненно необходим, раз уж они изображают из себя состоятельных господ. Мист ее, конечно же, поблагодарил, но походя привел пару десятков случаев, в которых благородный мог обойтись без средства передвижения – так, чисто спора ради. Наяде спорить было откровенно лень, так что она просто вежливо попрощалась, пригласив вампира заходить еще. Нивед же был чуть более эмоционален и, несмотря на усталость, еще добрых полчаса рассказывал вампиру о том, как сильно он был рад с ним встретиться, тряс руку и призывал наведываться к нему по мере возможности. Все это, конечно же, в своей характерной манере речи, так что у наблюдавшего эту сцену дворфа вскоре начал дергаться глаз. Попрощавшись с такой неординарной парой, круги под глазами которых отчетливо говорили об их единственном желании, Мист с остальными неторопливо направился в сторону Тресграна.

В первый же час пути, однако, выяснилось, что кроме вампира, уверенно верхом держится только Катор – последняя лошадь в подгорном селении умерла задолго до рождения Дифуса, а дворф буркнул, что всегда предпочитал телеги, повозки или сарлагов. Мол, они хоть и уступают в скорости, зато всеядные и не имеют привычки брыкаться, да и седло можно подобрать поудобнее. В конечном итоге Хаттор прямо на ходу сделал какие-то сложные пассы, после чего развалился прямо в воздухе, паря сантиметрах в десяти над крупом порядком удивленной кобылки. Приглядевшись, вампир заметил дырявое подобие кресла-раскладушки из тонких потоков маны, нахлобученное прямо на лошадь. Дифус тут же попытался сделать нечто подобное, но оба раза его просто стаскивало с седла, так что вместо этого вампир поиграл с лошадью парня в гляделки, и через пару минут она уже откликалась на любое движение неопытного седока, изрядно облегчив тому дорогу.

– И о чем же вы там вообще болтали? – небрежно поинтересовался дворф, стараясь не выказать своего интереса. За все полтора дня, которые они пробыли у архимага, увидеть последнего им довелось всего три раза – на первом приеме, случайно в одном из коридоров, тащившим за собой какие-то талмуды и во время прощания. Ну не нашлось у хозяина замка для них времени – все ушло на вампира.

– О многом. В основном об астрономии, о некоторых законах физики и химии, о различиях между мирами и системами магии. Я быстренько написал ему три книги по перечисленным наукам, а он подарил мне копии своего сборника поэм и нескольких маго-физических трудов, в основном связанных с полетами. Еще мы наслаждались видом звезд и метеоритного дождя, Корти показывала различия между магией наяд и обычной, Нивед сетовал на хаотичность открытия порталов…

– Да чтоб тебя! – дворф недовольно цокнул. – Так он сказал, отчего он так сияет, или нет?

– Ну, так бы сразу и спросил, – усмехнулся вампир. – С ним мы об этом не говорили, к тому же для него это наверняка стало настолько привычным, что он ничего не замечает. Зато Корти сказала – и да, таки это последствия посещения эльфийского источника. Не знаю, правда, сколько он там пробыл, но результат налицо.

– Вона как… – задумчиво протянул Хаттор. Дифус с Катором тоже выглядели удивленно-заинтересованными. Оглядев их лица, вампир только фыркнул.

– Что, уже и сами желаете в этом источнике побывать?

– Ну, не думаю, что кто-либо из нас отказался бы от такого предложения, – осторожно ответил Катор. – Но мы также понимаем, какие с этим могут возникнуть трудности. К тому же не совсем понятно, почему при доступе к подобному чуду эльфы воюют, а не завоевывают.

– Вот именно! И я о том же подумал! Они ж, елки-палки, сидят прямо на нем сотнями лет! При таком раскладе любой их старикан должен сметать по тысяче вражин одним взмахом мизинца, а на деле воевать идет молодняк, как наша эльфийка, и фронт уже пару сотен лет стоит… Не сходится!

– A может, такая сила слишком тяжелая, и, набрав ее, они больше не могут ходить? – внезапно поинтересовался Дифус, но, заметив недоуменные взгляды, чуть смутился. – Ну, как в легенде про талант.

– Не слыхал такой никогда, – пожал плечами дворф. – О чем она?

– Ну, если кратко… – Дифус принялся вспоминать подробности. – Жил некогда юноша, у которого был невероятный талант ко всему. За что бы он ни взялся – все ему давалось легко, и стали его так и называть – Талант. Но из-за этого заниматься одним делом юноше быстро надоедало, и он хватался за другое. А еще Талант был горд собой, смотрел на всех свысока, да и учился он не только хорошему, но и плохому, а потому и врагов он наживал не по дням, а по часам. Впрочем, сделать они ему ничего не могли – у Таланта был талант и к пряткам, и к бою. К тому же Талант много путешествовал – испробовав все профессии в одних землях, он шел в другие, и история повторялась. Вскоре он обошел так весь мир, научился абсолютно всему, и стало ему совсем скучно. Недолго думая, он отправился в водное царство – научиться дышать под водой ему тоже не составило труда. Там он учился языку рыб, походке крабов, танцу морских коньков – в общем, развлекался как мог, пока не привлек внимание Рейнадетты, Королевы Морей. Ей Талант и его вторжение пришлись не по нраву, а потому она решила его проучить. «А это правда, что ты настолько талантлив, что можешь научиться чему угодно?» – спросила она. «Конечно! – горделиво ответил юноша. – Нет предела моему таланту!» «А мне вот что-то не верится, – поджала губки королева. – У каждого есть свои пределы. Например, еще ни один человек не научился управлять всем океаном сразу, так, как это умею я». Конечно же, гордость Таланта не оставила ему выбора, и юноша вскричал: «Тогда я буду первым!», после чего начал обучаться этому сложному искусству. Поначалу ему поддались всего пара потоков, затем область размером с озеро, дальше – с море… Немало времени прошло, но в какой-то момент он подозвал Рейнадетту и, ухмыльнувшись, заставил вздрогнуть весь океан. Но как только это произошло, Королева Морей рассмеялась, а на плечи Таланта легла непомерная тяжесть, заставив его замереть на месте. «Я же говорила – у каждого есть свои пределы!» – усмехнулась Рейнадетта, глядя на юношу, застывшего, словно статуя. – «Вот я и нашла твои». Говорят, с того времени Талант так и остался стоять на дне морском, и когда колышется весь океан – это он все пытается вырваться из ловушки Рейнадетты… Как-то так. Мне эту историю наставник в детстве рассказывал, когда я начинал слишком наглеть, – Дифус усмехнулся своим воспоминаниям.

– Не дурак был твой наставник, – хмыкнул дворф. – И пример хороший, соответствует реальности. Вода-то и правда вес имеет, в отличие от остальных стихий. Хм. А еще имеют вес барьеры, так что, возможно, они и взаправду тратят все силы на их поддержание, оттого-то их лес все еще стоит… Как думаете, может оно так быть?

– Может быть так, а может и не так. Нет смысла гадать, когда тут до их леса не так уж долго идти осталось, – пожал плечами вампир и немного пришпорил свою лошадь. Остальные, впрочем, подобным терпением не отличались, так что весь путь до города сопровождался самыми разнообразными версиями – даже Катор, и тот присоединился к этим гаданиям.

* * *

22 Третьего месяца тепла, 3127 года, вечер

Когда солнце уже сошло с небосвода, отряд наконец подъехал к Тресграну. На первый взгляд город не выделялся абсолютно ничем – все те же крепкие и высокие стены, призванные защитить от врагов; естественное разделение на несколько районов, подчеркивающее разницу между сословиями; центральная площадь, которая будто притягивала к себе толпы народу. Однако, приглядевшись, можно было заметить некоторые отличия от городов того же Фальриета. Первым из них было количество людей – как единственное крупное поселение в регионе, к тому же расположенное ближе всего к соседним границам, Тресгран привлекал множество купцов и путников, а потому около ворот образовывались очереди на въезд и выезд, редевшие только к ночи. Вампиру вместе с остальными пришлось прождать целый час, прежде чем они сумели попасть внутрь, и это еще считалось очень хорошим результатом – в очереди дворф успел побеседовать с каким-то купцом, стоявшим там с полудня и проехавшего внутрь всего на десять минут раньше них. Впрочем, скучать отряду не пришлось – за время ожидания они сумели вдоволь насмотреться на второе отличие Тресграна от городов, попадавшихся им ранее – рабов.