Моя волшебная минута. Романтическое фэнтези

Моя волшебная минута

Романтическое фэнтези

Наталья Маменишкис

Иллюстрации приложение Shedevrum

© Наталья Маменишкис, 2025

ISBN 978-5-0065-7242-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

Говорят, что в сутках есть одна минута, которая исполняет любое желание, стоит лишь его произнести. Но главная проблема в том, что никто не знает, в какой именно момент она возникает. Предполагается, что каждый день это разное время. Но как его угадать?

Не знаю, может я произнесла своё мимолётное желание именно в эту неуловимую минуту, может так сложились обстоятельства моей жизни… А может быть так распорядилась моя Судьба? Но, так или иначе, в один прекрасный день в моей, относительно скучной и однообразной студенческой жизни, появилось волшебство…

Да-да, именно Волшебство! В самом что ни на есть прямом смысле этого слова!

Скептики (да и не только они) сейчас начнут свои размышления по типу «этого не может быть, потому что быть не может!». И тому подобное. Я не в праве их судить, потому, как сама до этих событий была таким же закоренелым скептиком, как и они. Но моё отношение к некоторым вещам и суждениям сейчас в корне изменилось.

И вот почему…

Меня зовут Вероника. Для родных и друзей – просто Ника. Я – студентка-выпускница исторического факультета археологического отделения. Со школы, даже, наверное, раньше, стала увлекаться древними цивилизациями и их культурой. В том числе их языками и письменностью.

Вероника. Для родных и друзей – просто Ника.

А когда мы, весёлой студенческой толпой, выезжали на практику – я была просто на седьмом небе от счастья! Археологические экспедиции – это, наверное, самое чудесное время из всего обучения! Это так таинственно и увлекательно!

Но сейчас мне ещё предстояла кропотливая работа над дипломом и его защита…

Тема мне досталась довольно интересная, но, надо сказать, весьма скептическая: «Эльфы и их след в истории человечества». По началу, я разными способами пыталась сменить тему диплома. Но не тут-то было! Лев Андреевич, сам декан моего факультета и, по совместительству, лучший друг моего отца, взялся меня курировать. На все мои доводы он твёрдо отвечал: «Смелее! Ты отлично справишься! Я в этом уверен!»

Именно с его лёгкой руки я и попала в состав экспедиции в Ирландию!

Не стану забегать вперёд и расскажу обо всём по порядку…

Глава 1

Где-то далеко на востоке прекрасное солнечное весеннее утро только-только пыталось пронзить золотыми лучиками света ночную тьму. Горизонт ещё даже не окрасился в золотисто-багряный цвет, а лишь слегка светился яркой, голубовато-белой полоской. Звёзды на высоком, бездонно-чёрном небе чуть побледнели, но всё ещё дарили свой, достаточно яркий блеск остроконечному месяцу Луны и людям, копошащимся в утренних сборах у подножия холма. Нам предстоял ещё один, последний день долгого и утомительного пятидневного перехода в «Долину Эльдар».

«Эльдар» – народ звёзд… Эльфы…

Эти несколько дней перехода вся наша немногочисленная группа археологов-исследователей с несколькими местными жителями-проводниками недосыпает. Мы рано встаём, ещё до восхода солнца, и поздно укладываемся на ночлег. Всё идём и идём, пока светит солнце. Останавливаемся на короткие промежутки времени лишь для того, чтобы поесть и немного отдохнуть. А всё дело в том, что территории, по которой мы перемещаемся уже которые сутки, присвоен статус природоохранной зоны. Здесь категорически воспрещается пользоваться каким-либо видом транспорта, загрязняющим окружающую среду. А электромобиль бедным археологам не по карману. Вот и остаётся единственно-доступный экологичный способ передвижения – ногами. Чем мы с успехом и пользуемся.

Да, к слову, среди всех этих учёных-археологов, студентка была только я одна. Спасибо дяде Лёве! Это он посодействовал, чтобы меня включили в эту научно-практическую экспедицию. Для прохождения преддипломной практики, так сказать.

К моменту начала экспедиции, я прочла и изучила довольно большой объём литературы и публикаций про эльфов, народ богини Дану. Собирала материал для диплома. И даже начала немного изучать их письменность и язык. Хотя, насколько правдивы данные об их языке и, соответственно, письменности, которыми наводнена «всемирная паутина», я не знаю.

Надеюсь, на многие свои вопросы я найду ответы в этой экспедиции.

Последний переход был крайне тяжёл. Вероятно от того, что каждый из нас ждал завершения этого дня. Потому что это означало, что мы пришли на место исследовательской работы, где развернётся наш палаточный лагерь на целый месяц.

И никаких больше хождений по холмам и долинам Ирландии!

С самого утра меня не покидали мысли об эльфах. А существовала ли эта раса на самом деле или это всего лишь легенды? А быть может, они до сих пор где-то живут, скрываясь от нас, людей? Как они выглядели? Правда ли их рост был в среднем около двух метров и выше?

Вся увиденная, услышанная, прочитанная информация об этом мифическом народе крутилась у меня в голове, не давая покоя ни во время перехода, ни во время остановок на короткий отдых. Видимо, сказывалось восприятие местности. Ведь именно здесь, по преданиям и легендам, и обитали те самые эльфы. Да и до окончательной стоянки на месяц исследований уже оставались, быть может, считанные часы.

Несмотря на усталость в теле, я успевала наслаждаться красотой окружающей природы. Эта сочная зелень холмов и чистая безоблачная синева неба завораживали, а аромат луговых цветов кружил голову.

– Разворачиваем лагерь! Мы – на месте! – после минутного ориентирования на местности, радостным басом провозгласил Аркадий Михайлович.

Это был научный руководитель нашей экспедиции, доктор исторических наук – высокий, около двух метров ростом, широкоплечий стройный мужчина лет сорока, с серьёзным взглядом глаз непонятного цвета.

Радости моей не было предела! И не только моей. Всем хотелось поскорее поставить палатки, разобрать свои вещи и, наконец-то, отдохнуть!

За увлекательной работой, время пролетало незаметно. И вот, уже на протяжении нескольких дней мы изучали Ньюгрендж в графстве Мид – огромный мегалитический памятник с фасадом из белого камня и окружающими его валунами.

В ирландских сагах Ньюгрендж упоминается как Сид Энгуса. Его диаметр составляет более девяноста одного с половиной метра. Высота – двадцать один с небольшим метр. На вершине этой пирамиды находится платформа в тридцать шесть с половиной метров в поперечнике. На протяжении многих столетий друиды поклонялись здесь своим богам.

Огромная пирамида Ньюгрендж, как выяснилось, построена около пяти тысяч лет назад. Это на тысячу лет старше Стоунхенджа и на полторы тысячи лет старше пирамид в Египте!

Ньюгрендж всегда считался таинственным местом, не сулящим ничего хорошего. Что я и прочувствовала сегодня на себе. В буквальном смысле…

…вот уже минут тридцать, как мы находились внутри древнего сооружения, изучая его стены и тоннели, продвигаясь всё глубже и глубже к центральной зале пирамиды. Вдруг, я уловила еле различимый, тонкий аромат каких-то незнакомых мне цветов.

Аромат…

Он становился всё ярче и отчётливей. Словно кто-то или что-то, обладающее этим запахом, приближалось ко мне. Сердцебиение участилось, дыхание становилось всё глубже. Мне хотелось вдыхать и вдыхать этот дурманящий, пьянящий аромат.

Голова…

Она вдруг закружилась от блаженства и я, слегка потеряв равновесие, плавно прильнула к каменной кладке стены тоннеля.

– Что с тобой? – встревожено спросил подлетевший ко мне Пётр Афанасьевич.

Это был высокий и довольно худощавый мужчина средних лет, с жидкими, соломенного цвета, спутанными волосами, смешной бородкой и круглыми, в тонкой оправе, очками на переносице.

Пётр Афанасьевич

По одному его внешнему виду сразу можно определить, что он – учёный!

Мужчина шёл позади меня. Взглянула в его сторону: словно сквозь туманную дымку проглядывали знакомые черты лица сотрудника исторического музея.

– Я… я не знаю… этот запах… – произнесла, еле шевеля губами и, почувствовав непонятную тревогу, стала машинально что-то искать в своей памяти, в мыслях.

Я уже не слышала, что мне говорили, что спрашивали. Просто пыталась понять, что меня так тревожит? Что я ищу?

И в то же мгновение меня озарило: «Запах! Тот дурманящий до дрожи в теле аромат… Его нет! Он исчез…»

На душе стало та-а-ак тоскливо. Хотелось выть от странного чувства внезапно нахлынувшего одиночества…

Вдруг что-то тёплое коснулось моего лица. Это слеза скользила по щеке… Больше я ничего не чувствовала… Темнота… Абсолютная тишина… Я потеряла сознание.

Моё бессознательное состояние видимо плавно перешло в сон, поскольку я именно проснулась.

Некоторое время я находилась в полусне, в состоянии между сном и бодрствованием. Это когда ты ещё видишь нечёткие очертания сна, а разумом понимаешь, что вот-вот проснёшься и частично слышишь и чувствуешь, что происходит наяву, в непосредственной близости от тебя. Но совершенно не можешь пошевелиться. Это состояние ещё называют «сонный паралич».

Именно в этом состоянии я уловила тонкие, почти незаметные нотки уже знакомого цветочного благоухания. Но, видимо, вследствие того, что я была в полусне, я никак не могла вспомнить, где оно мне встречалось.

Аромат становился всё ярче и насыщенней с каждой секундой. И ровно в то мгновение, когда я вспомнила обстоятельства первой встречи с ним, я чуть повернула голову и почувствовала что-то прохладное на моей коже в зоне декольте и шеи. Моментально распахнув глаза, соскочила с постели, которую представлял собой надувной матрас с покрывалом, окончательно проснулась и огляделась. Моё сердце пыталось выскочить из груди. Но в палатке никого не было. А от насыщенного секундами ранее цветочного аромата остался лишь тонкий, исчезающий шлейф его отдельных базовых нот.

Немного успокоившись, почувствовала некоторую сухость во рту и машинально коснулась шеи ладонью. И тут моё сердце вновь громко застучало, отдаваясь в висках. На мне была цепочка с кулоном!

Кто мог её надеть, если палатка пуста?!!

На мгновение холодная волна страха прокатилась от макушки головы до пяток, словно меня облили ледяной водой. Но разум взял верх над эмоциями:

– Возможно, кто-то из экспедиции решил сделать мне приятное, пока я была без сознания, – произнесла мысли вслух, разглядывая необычный кулон.

Он был выполнен из металла, похожего на серебро, в виде листочка, составленного из паутинки тонких, переплетающихся в причудливый узор веточек. На кончике каждой, средней толщины веточки, по краю листочка сидела небольшая, переливающаяся перламутром, белая жемчужинка. Но особое восхищение представлял собой камень в форме капли воды – прозрачный, отливающий серебром, искрящийся в солнечных лучах кристалл. Он завораживал своей глубиной.

Нет, такую вещь, судя по всему изготовленную на заказ, никто из нашей экспедиции не смог бы позволить себе подарить малознакомой студентке. На мне было довольно дорогое и эксклюзивное ювелирное изделие ручной работы.

– Вероника, ты как себя чувствуешь? – неожиданно прозвучавший голос Петра Афанасьевича выдернул меня из размышлений.

Быстро сунув кулон под футболку, я обернулась и растерянно взглянула на вошедшего мужчину:

– Что? А, я? Нормально… Спасибо…

– Эмм… Я… хотел бы с тобой поговорить, – неуверенно произнёс старший научный сотрудник музея, переминаясь с ноги на ногу. – Или мне зайти попозже?

По поведению мужчины было понятно, что разговор для него крайне важен.

Уж, не он ли кулончик подарил?

«Да, ну, не-е-е», – мысленно скривилась я.

Во мне тут же проснулось вездесущее женское любопытство.

Мужчина стоял у входа и теребил в руках платок, ожидая моего ответа. Я кивнула в знак согласия и жестом предложила присесть на походный стульчик, а сама потянулась за термосом и кружками.

Часа полтора мы с ним беседовали о том, что произошло в Ньюгрендже. А также Петр Афанасьевич поведал мне одну легенду, о которой я ещё не слышала. В легенде рассказывалось о принце эльфов, который был заточён в одном из холмов Ирландии за неповиновение…

Война между людьми и эльфами была жестокой и протяжённой. Древняя кельтская легенда гласит, что эльфы хотели «обрушить на род человеческий пелену смерти и страданий», а сами собирались покинуть Ирландию на неопределенное время, чтобы потом вернуться на освобождённые земли.

Некоторые эльфы не понимали, зачем уничтожать человечество и покидать столь живописные и плодородные земли именно сейчас. В их числе и был тот самый принц. Он призывал свой народ не воевать с людьми, а договориться, заключить перемирие и подписать мирный договор с разделом земель Ирландии между человечеством и эльфийским народом.

Однако человеческие правители были жадными и мелочными. Они предлагали свой вариант договора, по которому человечество получает все земли в свои владения, а дети Богини Дану могут остаться в Ирландии, но жить не на поверхности, а внутри холмов, именуемых сидами.

Король эльфов Эйлор стал прислушиваться к словам старшего сына, пытаясь изменить условия договора с людьми в свою пользу. Но Айканару, родному брату короля, который был главным советником и военачальником, такое положение дел не нравилось. Он не собирался ничего выпрашивать у человечества, а хотел забрать своё силой, по праву крови! Айканар не желал довольствоваться малым и жить внутри холмов, в то время как дикое человечество будет наслаждаться богатыми землями на поверхности!

Во время очередного яростного спора между братьями – королём и советником – произошло непоправимое. Король эльфов был убит.

Советник Айканар и король Авалона Эйлор.

Так случилось, что в момент убийства в зал советов вошёл молодой принц и всё видел своими глазами. Когда он подбежал к отцу, Айканар хладнокровно бросил свой меч рядом с телом убитого брата и громко позвал охрану. Ошеломлённый принц поднял глаза на дядю и… увидел перед собой своего отца! Айканар был сильным магом и, мгновенно оценив ситуацию (а, быть может, и заранее всё спланировав), изменил внешность свою и брата, поменяв их местами.

Принц не успел понять, что произошло, как его уже обвинили в убийстве советника короля и измене Короне, без права оправдания. Потому как в условиях военного времени суд не требуется и слово короля непреложно. А «король» всё видел собственными глазами.

Легенда уточняет, что это был заговор против короля Эйлора. Поэтому к принцу применили заклинание «полного повиновения»: он понимал всё, что происходит, но не мог ничего сделать, чтобы доказать свою невиновность.

Его отвели в подземелье одного из сидов и заковали беднягу в железные оковы по рукам и ногам. Это было сделано для того, чтобы он не смог воспользоваться своими магическими способностями и освободиться, когда сила заклинания «полного повиновения» иссякнет. Сами же, как и планировали, ушли через сиды в Авалон, а на человечество наслали мор в виде чумы.

Айканар презирал смертных и видел их только в качестве рабов. Но люди стали чрезмерно воинственны и непокорны. Тогда он пришёл к выводу, что лучшее решение – это уничтожение.

Эльфийскому народу сообщили скорбную весть о том, что их наследный принц предал свой народ и перешёл на сторону врага, то есть людей человеческой расы, хладнокровно убив Айканара – брата и советника своего отца.

Но человечество выжило. Теперь люди знали, что сиды – эти насыпные курганы и пирамиды – являются связующим звеном между миром смертного человечества и волшебным миром бессмертных эльфов. А сами сиды ведут в иной, параллельный нашему, мир.

Принц хотел остаться на земле, среди людей. Там его и оставили. Навеки заточённого в подземелье одного из сидов, закованного в железные цепи, за дубовой дверью, которая была скрыта от взора людского магической иллюзией.

В легенде говорится, что когда принц пришёл в себя от заклинания повиновения и осознал всё, что произошло, его душевной боли, ненависти и отчаянию не было предела! Железо, обвивающее всё его тело по рукам и ногам, препятствовало распространению любой магической силы, и принц не мог в полной мере воспользоваться своей магией. Но в нём текла королевская кровь высших эльфов, и он тоже был довольно сильным магом. Поэтому, благодаря неимоверным усилиям, принцу периодически удавалось обозначить своё присутствие в сиде. Его магия присутствия, проходя все препятствия, поглощаясь железом, изредка, но достигала поверхности, превращаясь в сладковато-терпкий аромат эльфийских цветов, наполняющий сид.

Этот сид впоследствии стали называть именем принца. Но услышать аромат эльфийской магии могли лишь избранные…

На этой грустной ноте Пётр Афанасьевич закончил своё повествование.

В то время как я слушала легенду, в груди моей что-то сжалось. Дышать стало тяжело, словно не хватало воздуха. И тут сотрудник музея снова задал свой вопрос:

– Вероника, что ты имела в виду, говоря о запахе в Ньюгрендже? – и с надеждой заглянул в мои глаза.

– Я тоже сейчас об этом думала. Наверное, всё случилось из-за того, что я нормально не позавтракала, перед тем, как идти в сид. А там такой тяжёлый, влажный воздух… Мне, скорее всего, просто кислорода не хватило. Из-за этого и закружилась голова…

– Аромат… Какой он был?

– Вы будете смеяться… – изобразила смущение я, – мне почудился аромат свежей выпечки…

Не знаю почему, возможно чисто интуитивно, но я, не отводя взгляда, честно солгала Петру Афанасьевичу.

– Выпечки? Ты уверена?

Похоже, он ожидал от меня другого ответа.

Верит в легенды? Пытается найти доказательства их правдивости?

Я ещё раз утвердительно кивнула, подтверждая сказанные мной слова. Продолжая наивно хлопать ресницами, глядя «честными» глазами, полными раскаяния, я сидела и смущённо улыбалась. Словно извинялась за доставленное беспокойство. И за «халатность» с моей стороны, что не взяла с собой в сид перекус.

Было видно, что мужчина весьма расстроился после моих объяснений и, не проронив больше ни слова, медленно вышел из моей палатки.

А я серьёзно задумалась над легендой.

«Странно всё это. Ведь аромат цветов был, от него-то я и потеряла сознание. Но никто, как я понимаю, кроме меня его не чувствовал… Хм… Может быть, действительно ничего не было? И мне всё почудилось? Хотя нет… Такое, могло бы быть только в том случае, если бы легенду я знала раньше, чем попала в Ньюгрендж, а не наоборот. А что если легенда – это и не легенда вовсе, а историческое событие, позабытое во времени? Полагаю, Пётр Афанасьевич именно так и считает. И этот кулон… – я повертела украшение в руке. – Откуда он взялся? И, ведь, его появлению сопутствовал тот же цветочный аромат, что и в Ньюгрендже. Или сон смешался с явью? Но, так или иначе, эти два события взаимосвязаны… Столько вопросов! И, почему-то мне кажется, что все ответы на них я могу найти в Ньюгрендже…»

Внезапно мои размышления прервал чей-то стон. Я выскочила из палатки и осмотрелась вокруг. Но вблизи никого не было. Стон повторился. Теперь я поняла, что он принадлежит какому-то мужчине, которому в данный момент очень плохо, тяжело и больно. Этот стон был полон страдания. Но, как ни пыталась, я так и не смогла определить, откуда он доносится. Словно этот стон звучал в моей голове…

Остаток дня прошёл без приключений. На улице уже смеркалось, когда все стали расходиться по своим палаткам после вкусного и сытного ужина, который всегда проходил весело, с песнями под гитару у костра. Я тоже направилась к себе: сытая, довольная и в прекрасном настроении.

Перед тем, как лечь спать, решила сделать некоторые зарисовки в своём походном этюднике – альбоме с набросками. Изобразив несколько видов Ньюгренджа с разного ракурса, взглянула на часы. Была уже половина первого ночи! Долго же я рисовала. Хотя, за интересным и любимым занятием время летит незаметно.

Ещё раз осмотрев свою работу, удовлетворённо кивнула – семь лет художественной школы не прошли бесследно. Улыбнувшись, отложила этюдник в сторонку.

Наполняя походный умывальник водой, снова услышала тот же мужской стон. От неожиданности, чуть не выронила из рук кружку с водой. Не успела опомниться, как стон повторился – настолько наполненный болью, что в сердце защемило. И одновременно с этим я почувствовала лёгкое тепло, исходящее от кулона под футболкой. Взглянув на украшение, увидела слабое свечение, исходящее от камня-кристалла. Снова послышался стон, и свечение на мгновение стало чуть ярче, словно они были связаны друг с другом.

Может, так оно и есть?

– Restanin… – явно услышала хриплый голос, словно говорящий был рядом со мной.

Что-то знакомое прозвучало в этом слове, но я не сразу уловила его значение. В голове проносились похожие по звучанию слова английского, немецкого языков, латыни… Но всё это было не то, я чувствовала. Не понимала, как, но знала, что значение слова иное. И вдруг меня осенила и одновременно смутила догадка перевода этого слова. Это был эльфийский язык. И по моим источникам это слово означало «помоги»… Да, точно – это была просьба о помощи! Мольба! Я чувствовала, что права. Интуитивно знала.

Но кто это сказал? Кому нужна помощь? Почему на эльфийском? Где находится этот человек? И вообще… Почему Я?!

Мои мысли привели меня к легенде о принце эльфов, которую поведал мне сотрудник музея. Я так и села прямо на пол палатки, где стояла, держа кружку с водой в руках.

Принц эльфов… Легенда… Аромат цветов… Ньюгрендж… Непонятные стоны… Хриплый голос с просьбой о помощи… Всё это слилось воедино и нарисовало невероятную картину.

– Нет, этого просто не может быть, – пробормотала себе под нос, глядя в кружку с водой.

Окунув руку в воду, провела мокрой ладонью по лицу, надеясь, что это поможет проснуться ото сна, в котором оказалась. Но ожидаемого пробуждения не произошло. Вместо этого снова прозвучал тот же голос: «Помоги…», «Энгус…», «Подземелье…». Это всё, что мне удалось разобрать и понять из фраз, обрывками прозвучавших на эльфийском языке.

В звучащем голосе чувствовалось колоссальное напряжение, преодоление трудности произношения каждого звука.

«Энгус… При чём тут это имя? Ах, да! Это же и есть Ньюгрендж. Иначе его называют сидом Энгуса. Что этот мужчина (точнее, вероятно эльф?) хочет от меня? Чтобы я пошла в Ньюгрендж, в какое-то там подземелье? Но, судя по плану этого сооружения, в нём нет никаких подземелий! Скорее всего, просто кто-то решил разыграть меня, узнав тему моей дипломной работы, и просто включает мне запись голоса на эльфийском, чтобы посмотреть на мою реакцию, а потом всем вместе посмеяться».

Поток моих, как мне казалось вполне логических, выкладок снова прервал голос:

– Ela! – что значит «смотри!»

Внезапно кристалл кулона стал снова излучать свет. Всё ярче и ярче. Одновременно с ним усиливался и мужской голос. Складывалось впечатление, что тот, кому принадлежит стон, словно выталкивает из себя этот свет. С душераздирающей болью, на последнем издыхании силы. Какое-то мгновение, и этот свет охватил всё пространство палатки. Вспышка ослепила меня, и я зажмурилась, закрыв для верности своё лицо ладонями. Несколько секунд спустя наступила темнота.

– Ela, – повторил голос почти шёпотом, с явно чувствующейся слабостью, причём физической.

Открыв глаза, увидела перед собой вход в Ньюгрендж. Чуть нахмурилась и огляделась: да, я находилась именно около Ньюгренджа, а на ясном небе сияли звёзды. Осторожно протянула руку к каменной кладке, и она вдруг двинулась мне навстречу! Я хотела было отступить назад, но голос предупреждающим тоном повторил:

– Ela…

Не посмев ослушаться, осталась стоять на месте, смотреть, как и было велено. Я ощущала себя как в 4D кинотеатре, словно находилась в компьютерной реальности: мимо меня проносились влажные стены каменного тоннеля Ньюгренджа.