скачать книгу бесплатно
Ему было доподлинно известно, что он никогда и ни в чем не сможет отказать своей жене, чего бы она не попросила. Они были вместе уже шесть лет, но он до сих пор удивлялся силе их чувств, словно они были вечными любовниками, постоянно встречающимися на протяжении веков в разных эпохах и разных воплощениях: их внутренняя связь была настолько глубока, что иногда и слова между ними были лишними – они понимали друг друга и без них. Он считал себя по-настоящему счастливым человеком, обладая такой женщиной как Анна и имея двух очаровательных детишек. А теперь уже и третий на подходе… Тихий голос Анны прервал его размышления: "Нужно что-то срочно предпринять, Кевин. Мне кажется, ситуация с Александрой зашла в тупик. Она все такая же заторможенная и отстраненная … Не знаю, что тут можно сделать … Посоветуй, милый, ты ведь гораздо опытней меня в житейских ситуациях!
– Но, дорогая, я – не специалист, и, конечно, не могу правильно оценить поведение Александры. Но мне кажется, что твоя сестра чересчур углублена в себя и свои переживания. Ей необходимо что-то или кто-то, могущие встряхнуть девочку, ей нужны сильные эмоции, а мы с тобой, к сожалению, живем слишком уединенно, чтобы дать ей это. -
Он помолчал немного, а потом задумчиво произнес: "Если бы Майкл не был таким отъявленным мачо, каков он есть, то…"
– Что ? – заинтересовано переспросила женщина, и любопытство засветилось в ее карих, наполненных теплотой и внутренним светом глазах.
– Он мог бы пристроить ее на какую-нибудь работу на съемках нового фильма. Что-то типа ассистент ассистента второго ассистента или вроде этого. Понятно, что без жалования, ведь она приехала как туристка. Зато там крутится уйма народу, иногда появляются всякие киношные знаменитости, да и сам процесс съемок довольно любопытен: суета, шум, движение … Она бы завела новые знакомства, может быть, даже влюбилась бы в какого-нибудь симпатичного парня … -
Анна повернулась на бок, лицом к мужу и, протянув руку, дотронулась до его щеки: "Слушай, а мне нравится твоя идея! По-моему, неплохо придумано."
Кевин поцеловал ее и, уже засыпая, пробормотал: "Ничего не выйдет … Майкл наверняка не согласится."
Однако, Анна так не считала и поэтому на следующий день, после того, как ее муж и дети позавтракали, приступила к выполнению их плана. Сначала она очень осторожно побеседовала со сводной сестрой о том, о сём и, когда та несколько расслабилась, сообщила, что, кажется, Майкл Лау ищет людей для работы в его новом фильме и что она, Александра вполне могла бы обратиться к нему по этому поводу .
Девушка удивленно воззрилась на нее: "Зачем, Аня? Или я уже надоела вам с Кевином?"
Анна Лау возмущенно перебила сестру: "Не говори ерунды! Я лишь хочу, чтобы ты немного отвлеклась от заботы о наших детях и занялась бы чем-то более подходящим для твоем возраста. Тем более, что ты сама говорила, что являешься киноманкой, обожаешь кино. Представляешь, ты попадешь в Голливуд на съемочную площадку настоящего фильма и не к кому-то, а к режиссеру Майклу Лау и, наверное, сможешь увидеть многих известных актеров, окунуться в их мир, словом, увидеть всю эту "кухню" изнутри.
Александра усмехнулась наивной попытке сестры, заморочить ей голову:"Скажи, Аня, ты придумала все это, чтобы облегчить мою, так сказать, реабилитацию? Думаешь, что я, посмотрев, как пекутся голливудские "блины" и произрастает "клубничка", тут же позабуду все? Да один только Майкл Лау чего стоит!"
Хотя Анне не нравилось, как Александра разговаривала с нею, она могла понять ее, но вот то, что девушка в таком тоне говорила о Майкле, совсем не зная его, уже осудив, вызвало у нее порыв защитить брата мужа: « В чем дело, Саша? Чем тебе не угодил Майкл?»
Неожиданно покраснев, Александра чересчур горячо принялась обличать пороки Майкла Лау: "Аня, да ты что?! Неужели я должна напоминать тебе, что именно из-за него у вас с Кевином были большие неприятности, что ты была вынуждена уехать домой из Штатов и жить врозь с мужем, который обвинил тебя в супружеской измене и что Майкл все это подстроил нарочно… ?! Короткая же у тебя память!"
Старшая сестра подошла к Александре и, глядя прямо в её темно-зеленые глаза,
спокойно сказала: "Я ничего не забыла. Но я знаю, что то, что произошло тогда, явилось результатом болезни Майкла. Теперь же он очень изменился, и мы никогда не вспоминаем о прошлом. Оказалось, что Майкл – умный и интересный человек, общаться с которым одно удовольствие, он почти полностью изменил свою жизнь, отказавшись от алкоголя и кокаина, он обожает Эдгара и Лиззи, он предан своей семье, и я счастлива, что между братьями Лау установились теперь честные и открытые отношения. Майкл извинился перед Кевином и мной публично, во время выступления по телевидению и сделал это предельно ясно и со всей откровенностью, шокировав при этом публику. За все это он заслуживает уважения, Саша, и поэтому я попрошу тебя никогда больше не отзываться о нем таким образом."
Удивленная необычной резкостью, с которой сестра отчитала ее, Александра более спокойно возразила: "Да ведь он насквозь порочен! Разве ты не видишь этого? Мне противно в нем все, начиная с его самоуверенного наглого взгляда и заканчивая его внешностью неотразимого красавца. Такие, как он, живут не задумываясь, беря от жизни все. Наверняка, женщины, которых он удостоил своим беглым вниманием, оставались после этого с разбитым сердцем. И это еще в лучшем случае!"
Анна решительно пресекла все попытки младшей сестры продолжать в том же духе: "Ты не вправе осудить человека, лишь потому, что что-то в нем тебе не нравится. И ты слишком молода, чтобы понять, что между черным и белым есть еще множество других цветов и оттенков. Мы все – не ангелы и Майкл, конечно, тоже. Однако, подумай, если бы всё в нашем мире и в отношениях между людьми было бы идельно и правильно, не показался бы нам этот мир чересчур скучным и однообразным ?!"
Александра, насупясь, пробормотала: "Не знала, что ты так доверчива".
– Можешь называть это, как угодно. И все же я предпочитаю свою позицию, чем твой безмерный и ничем неоправданный цинизм. Тебе не повезло, Саша, что ты повстречалась с теми подонками, но не все мужчины таковы, и уж, во всяком случае, брат моего мужа не имеет к этому никакого отношения.
При напоминании о попытке изнасилования, Александра побледнела и Анна
заметила, как задрожали губы девушки, словно она собиралсь тут же расплакаться. Она вовсе не собиралась быть жестокой с сестрой: та вынудила ее вести себя так, поскольку сама была чересчур агрессивно настроена.
– Вообщем, Саша, информацию я тебе сообщила, а там решай сама: если тебе не по душе Майкл Лау – это одно, но если тебе хочется попробовать увидеть и узнать что-то новое – то это совсем иное. Подумай и, если все же ты заинтересуешься такой возможностью, скажи мне.
Анна, конечно же, понимала, что в случае с ее сестрой, она не имеет права оказывать на нее чрезмерное давление: она предоставила ей право решать самой и лишь одна Александра должна принять решение. Но оставался еще Майкл, ни сном, ни духом не ведавший о ее планах. Впрочем, он приехал их навестить вечером, чем немало облегчил Анне задачу. Малыш Эд, сразу повиснув на шее режиссера, ни за что не соглашался отпустить дядю на свободу, однако, Анне удалось отвлечь внимание сына новым игрушечным автомобилем и она смогла увести немного озадаченного ее поведением Майкла в свой кабинет.
Как всегда естественно и раскованно, Майкл небрежно развалился в кресле напротив письменного стола и, хотя сердце Анны было безоговорочно и навеки-вечные отдано его старшему брату, она не могла не признать, что Майкл Лау – один из самых красивых мужчин, которых она когда-либо знала. Мягкие, густые волосы еще светлее, чем у Кевина, но более длинные, как это принято в богемном кругу, ярко-голубые глаза с застывшим в них неприкрытым выражением иронии, прекрасно вылепленные губы и безукоризенно правильные черты лица, а также почти двухметровый рост и сильное, физически тренированное тело – делали Лау-младшего абсолютно неотразимым для женщин.
"Хорошо, что я не восприимчива к его чарам, иначе бы попалась, как и другие – пронеслось в голове у Анны – стоит мне только забыть, что Майкл – мой родственник, как моментально аура его сексуальности окутывает меня, словно
паутина. Господи, как здорово, что первым из братьев Лау мне повстречался Кевин, а не Майкл! Страшно даже представить, как такой великолепный мужчина может воздействовать на женщину …"
– Итак, Анна, зачем я тебе понадобился? Хочешь получить главную роль в моей картине? – насмешливо улыбаясь, спросил тот.
Обрадовавшись, что разговор начался с нужной ей темы, Анна послала ему
ответную, не менее ироничную улыбку: "А что ?! Неплохая идея! Только боюсь, муж не разрешит мне появиться на большом экране: слишком много в твоих фильмах откровенных сцен, чего, как ты понимаешь, Кевин мне ни за что не позволит. Так что, есть смысл заменить мое предполагаемое участие на участие моей сестры: она еще не замужем и не ограничена волеизъявлением супруга."
Откровенно расхохотавшись, Майкл переспросил: "Твоей сестры?! Отличная шутка, Анна! Но тут речь идет уже о совершенно ином жанре, пожалуй, лучше всего подойдет черная комедия. Ты не согласна со мной?"
Она возмутилась: "Майкл, мы говорим о моей сестре! Пожалуйста, воздержись от своих ядовитых замечаний".
Он примиряюще взмахнул руками: "Ты права, Анна. Я забылся…Собственно, я и не думал смеяться над ней, но эта девушка наряжается как чучело и хочет убедить весь мир, что ей плевать на всех и на себя в том числе. Не знаю, что и как там с ней произошло, но сегодняшняя она невероятно жалка и нелепа."
– А ведь Александра спасла нашего с Кевином сына, ты не забыл?!
Майкл Лау равнодушно пожал плечами: "Конечно, нет. Но она вызывает у меня именно эти чувства … Извини, дорогая, если тебе неприятно это слышать. Итак, о чем же ты хотела говорить со мной?"
Женщина не стала больше дипломатничать – она решила, что такая тактика не подходит для разговора с Майклом, поскольку он значительно более поднаторел на поприще словесных игр, чем она. Поэтому Анна, смело посмотрев в его фамильные синие глаза, сказала: "Понимаешь, Майкл, я не шутила, когда просила пристроить Александру в кино. Думается, только возможность кардинально сменить обстановку, может помочь ей. Мы с твоим братом обсудили эту проблему и решили, что именно ты и твоя принадлежность к киноматографу позволят воплотить это в жизнь. Естественно, следует попытаться найти для нее какую-нибудь самую незначительную должность. Она любит и знает кино и, как мы с Кевином очень надеемся, эта ее увлеченность станет тем лекарством, которое ей так необходимо".
Мужчина не проронил ни звука все то время, что она говорила. Но Анна заметила, что, когда она замолчала, его лицо напоминало грозовую тучу, что означало, что красавец-режиссер явно сердит и недоволен. Она продолжала выжидающе глядеть на него, понимая, что сказала все, что следовало и теперь его черед высказаться.
– Впервые вы с Кевином обращаетесь ко мне с просьбой, – проговорил он – и это радует. Впрочем, жаль, что не могу ее выполнить. Я не работаю врачом или психологом. Я снимаю фильмы, и все, что происходит за пределами съемочной площадки, не интересует меня и поэтому проходит мимо моего внимания. Конечно, мне известны имена членов моей группы, а кое-кто даже посвятил меня в перипетии своей личной жизни, но то люди, работающие со мной бок о бок почти десять лет. Мне некогда приглядывать за комплексующими девицами, Анна, пусть хоть трижды твоими родственницами. Кино – это тяжелая, выматывающая всю душу и все силы работа, а совсем не праздник, как думают некоторые. Извини. -
Ей прочли нотацию, но Анна, не смотря на то, что никогда не относила себя к разряду "бойцов", не дрогнула перед голливудским мэтром.
– Майкл, между нами были разные отношения … Но на сегодняшний день я не знаю более тонкого и умного человека, чем ты. Не упоминаю Кевина, поскольку он – мой муж и априори самый – самый … Но ты, Майкл, ты – действительно тонко чувствующая и эмоциональная натура, и все твое творчество наглядное тому подтверждение. Так почему сейчас, когда я прошу тебя проявить эти самые качества, ты прикрываешься своей исключительностью как щитом?! Нужна помощь другому человеку и от тебя зависит его будущее, Майкл. Разве тогда, когда помощь оказывали тебе, кто-нибудь их нас вспомнил, какую цену заплатили мы с Кевином, чтобы быть вместе, и все благодаря разыгранной тобой нечестной игре?! Прости, что напоминаю. Но это – правда.
Мужчина еще больше помрачнел, и его глаза приобрели цвет штормовой океанской волны: "Не ожидал, Анна, что ты опять вспомнишь о прошлом. Мне всегда казалось, что ты более милосердна".
– Я заранее попросила у тебя прощения… Мне неприятно вновь говорить о том, что завершилось давным-давно. – Она поднялась со своего кресла, давая понять, что разговор окончен.
– Погоди, Анна, – остановил ее Майкл Лау. – Ты права: я в долгу перед братом и тобой. И, если вы настаиваете, что ж, твоя сестра будет работать у меня. Но при одном условии: я не отвечаю за ее поступки и не собираюсь быть при ней нянькой и, главное, чтобы она не приставала ко мне с глупыми просьбами!
Женщина облегченно вздохнула – ей удалось невозможное: она смогла уговорить его. Оставалось только ждать, что решит Александра. Почему-то Анне казалось, что та, в конце концов, согласится. Так и произошло. Девушка весьма неохотно изъявила свое согласие, хотя в глубине души Анна была уверена, что та рада полученной работе. Вместе с Кевином они продумали, как лучше всего организовать поездки Александры на съемки: Джордж Темпл будет завозить ее по утрам, а обратно она доберется на такси либо за ней заедет их шофер. Отдельно состоялся чисто мужской разговор между братьями Лау: Кевин без обиняков заявил Майклу, что Александра для него – табу и что она никоим образом не должна им рассматриваться в качестве потенциальной добычи.
Майкл, ядовито хмыкнув, успокоил брата: "Не волнуйся, я бы не смог переспать с ней даже, если бы мы оказались вдвоем на необитаемом острове. У меня от одного ее вида развивается невроз. И, вообще, хватит носиться с этой девчонкой!"
В первый раз появившись в съемочном павильоне фильма "Вампир и Карина", Александра испытала странное чувство, будто попала в мир, состоящий только из мешанины звуков: обрывки слов, крики, скрипы, стук передвигаемых декораций, гул голосов, смех, визжание дрели, а, может, какого-нибудь фантастического существа, и почему-то перекрывающий все ровный и нарочито спокойный голос Майкла Лау. Увидев девушку, Майкл прервал беседу со своим ассистентом Хошимо Като, и, подойдя к ней вплотную, резко бросил: "Почему вы опаздываете? Мы здесь начинаем работу в девять часов утра. Будьте любезны, милая, придерживаться того же распорядка."
И не дав ей ни минуты для оправданий (а опоздала она потому, что автомобиль Кевина Лау попал в огромную пробку по дороге), режиссер в приказном тоне сказал: "Идите за мной". Пробираясь вслед за Майклом, Александра посылала в его широкую спину тысячи проклятий, самым приличным из которых было "сукин сын". Она едва не упала, зацепившись ногой за толстенный кабель, змеившийся по полу, но каким-то образом Майкл оказался рядом и вовремя подхватил ее, предотвратив падение. Странно, но прикосновение Майкла Лау не вызвало в ней привычного отвращения: она успела ощутить, что руки мужчины были сильными и уверенными и совсем не походили на руки человека, предающегося безделью и богемной жизни.
Однако, она поспешила отстраниться, скороговоркой поблагодарив его. Майкл неприятно ухмыльнулся, но ничего не произнес, и до Александры дошло наконец, что он относится к ней также, как она сама относится к нему.
"Прекрасно, – подумала девушка – надеюсь, что этот покоритель женских сердец понял, что его неприязнь взаимна".
Майкл подвел Александру к высокой стройной женщине среднего возраста, радостно его приветствовавшей: " Хай, Майкл!"
– Хай, Джоанна! Вот та девушка, о которой я говорил. Ее зовут Александра и у нее нет никаких проблем с английским языком. Пусть она поработает под твоим началом. Спасибо – он ушел еще до того, как Джоанна открыла рот, чтобы хоть что-то сказать. Той пришлось мило улыбнуться и недоумевающее всплеснуть руками: "Майкл всегда таков – вечная спешка и море обаяния, перед которым невозможно устоять. Ну, хорошо, Александра. Я могу называть вас Алекс? Чудесно. Итак, Алекс, мы занимаемся костюмами актеров. В этом фильме есть переход из одной эпохи в другую и, естественно, от одного стиля одежды – к другому. Может быть вы знаете, а может нет, что фильмы не снимают постепенно так, как написано в сценарии. Режиссеры могут начать съемку с финала или с середины сюжета. Поэтому приходиться много заниматься костюмами, например, сегодня мистер Лау снимает сцену, действие которой происходит в 1648 году в Испании. Значит, нам с вами и другим людям придется подготовить нужные вещи, отгладить многочисленные оборки и рюши, платья важных особ следует натянуть на специальные каркасы и так далее. У вас есть вопросы, Алекс?"
– Только один: что я должна делать сейчас ?
– О?кэй, мне нравится ваше отношение к работе. Возьмите эту коробку и ......
После этого у Александры не было ни одной свободной минуты. Джоанна дала ей
кучу поручений, чем девушка и занималась вплоть до ланча. Свой ланч, которым ее снабдила сестра, запаковав в большую пластиковую коробку несколько больших сэндвичей с холодным цыпленком и листьями салата, Александра съела прямо на рабочем месте. А затем, когда началась съемка эпизода, она смогла, тихонечко примостившись в углу павильона, наблюдать за игрой актеров, а это были Лотер Хайзер и Гленда Уотсон и за тем, как Майкл Лау из своих больных, по мнению девушки, фантазий создает шедевры для интеллектуалов. Она должна была признать, что на съемочной площадке Лау совершенно преобразился: в его глазах появился особенный блеск и весь он напоминал больше туго скрученную пружину, чем богатого бездельника, мимоходом прожигающего жизнь и деньги. Только десятый дубль удовлетворил требовательного режиссера, но никто из исполнителей и не думал роптать: Майкл считался самым выдержанным по отношению к артистам режиссером, не допускающим хамства и ругани и даже готовым выслушать замечания актера, если таковые имелись. Когда работа над сценой завершилась, Александре, как и Джоанне и еще нескольким девушкам из персонала пришлось помогать ведущим исполнителям и массовке, избавляться от костюмов – занятие, как уяснила она, не из самых приятных. В такую сумасшедшую жару, не смотря на наличие кондиционеров, пот с людей катил градом и замечательные костюмы вельмож и леди насквозь промокли, ну и пахли соответственно. Но, черт возьми, ей нравилось все это и, пожалуй, ни разу за весь день она не вспомнила тот злочастный инцендент в подъезде. Собственно, ей и некогда было это сделать. Когда все вещи были разложены и рассортированы, Джоанна отпустила Александру, велев прийти назавтра в половине девятого утра, так как предстояло снимать очень сложную сцену, где, кроме самих героев, появлялись представители потустороннего мира. Девушка уже собралась покинуть студию, когда ее окликнул повелительный мужской голос: "Александра! Подойдите ко мне".
Она прекрасно узнала голос "Его Высочества принца Майкла" и этот приказной тон страшно покоробил ее. Если бы не обещание, данное сестре, не конфликтовать с Майклом, то она бы ни за что не послушалась. Но слово дано, а, кроме всего прочего, девушке не хотелось расстраивать беременную сестру. Поэтому она, превозмогая гадкое чувство беззащитности, предстала перед "Повелителем грез", уставившись в его непроницаемо-холодное лицо.
Майкл Лау тоже некоторое время рассматривал ее, а потом вдруг сказал:"Александра, вы не могли бы снять эту дурацкую бейсболку?"
– Зачем? – дерзко задрав подбородок, переспросила она – Мне и так хорошо.
– Какой малостью вы довольствуетесь, милая, – расстянув рот в насмешливой улыбке, ответствовал Майкл – а вот мне очень даже интересно, что же скрывают ваши бесформенные брюки и рубашка, ну и бейсболка, конечно.
Неожиданно для себя Александра покраснела и, разозлясь на этого наглого красавца, резко проговорила: "Что бы там не скрывалось, к вам это не имеет ни малейшего отношения!"
– Ошибаетесь, детка. Здесь я устанавливаю правила. Впрочем, не хочу быть чересчур любопытным – вам нравится носить ваши маскарадные одёжки, ради Бога! Но только незачем дерзить мне – все же вы работаете на меня. Кстати, хотел вам предложить тремп до дома.
– Незачем. Сегодня Анна должна заехать за мной – самым безразличным тоном ответила она.
"Вот нахальная девица! Хоть бы спасибо сказала. Она ведь даже представить себе не может, сколько претенденток нашлось бы занять место пассажирки в моей машине. Хорошо же, сейчас ты у меня получишь, что заслужила…"
И он мечтательно проговорил: "Анна … Прекрасное имя для прекрасной женщины. Знаете, милая, ваша сестра является в моих глазах идеалом. Все в ней вызывает восхищение: от внешности – до манеры вести себя. Может, вы воспользуетесь ее примером? Иначе боюсь, вы и дальше будете своим поведением и внешним видом отпугивать людей."
Александре незачем было объяснять смысл его тирады, она возмущенно вспыхнула ярким румянцем и уничтожающе поглядела на него так, как если бы он был самым презренным существом на свете: "Майкл, хоть вы и замечательный режиссер, но вы – редкостный хам . И можете меня выгнать, если пожелаете, но от этих слов я не откажусь ни за что."
Картинно-красивое лицо мужчины неожиданно озарила улыбка: "Кажется, вы обнаружили у меня хоть одно достоинство, дорогая, причем намного более весомое для меня, чем все остальные. Поэтому вы безоговорочно прощены, Александра".
От двусмысленности его фразы девушка покраснела еще сильней.
Хошимо Като с удивлением прислушивался к перепалке, возникшей между
обожествляемым им режиссером и странной девушкой в бейсболке и мужской одежде – он так толком ничего и не понял, но тут же бросился на защиту Майкла Лау.
- Мисс, прошу вас выбирать выражения. И, вообще, посторонним здесь не место. Позвать сотрудников из службы безопасности, мистер Лау?
Майкл примирительно похлопал молодого человека по плечу, что сделать было довольно легко, ибо низкорослый японец был почти вдвое меньше своего живого "Бога": "Ничего особенного, Хошимо. Александра – моя родственница и еще очень молода. К тому же, она отработала первый день у нас, а это совсем не просто".
Он вылез из режиссерского кресла без обычной легкости, со стоном потирая
поясницу и, распрощавшись с Като, без лишних слов подхватил Александру под руку: "Хватит, Александра. Я смертельно устал, вы, по всей видимости, тоже. Давайте объявим перемирие до завтра, идет?!"
Она удивленно вскинула голову, отчего огромный козырек ее кепки задрался вверх и на мужчину уставились два больших, миндалевидной формы темных глаза, обрамленных пушистыми и длинными ресницами, причем явно натурального происхождения. Не смотря на усталость, Майкл отметил про себя, что хорошо, что у такой обделенной природой девушки есть хотя бы что-то привлекательное.
– Вы серьезно?
– Конечно. Я сейчас не в состоянии пикироваться с вами. Будем считать, что счет
между нами ничейный.
Хотя он по-прежнему не вызывал в ней никаких иных ощущений, кроме неприязни, Александра решила, что не стоит "лезть в бутылку": благодаря ему она присутствует на съемках в Голливуде и уже сегодня увидела одного из своих девичьих кумиров – Лотера Хайзера. Вздохнув, она согласно кивнула: «Договорились».
У входа в павильон им встретилась запыхавшаяся, очаровательно округлившаяся, Анна Лау: "Ой, Саша, прости. Еле-еле успела. Лиззи раскапризничалась не на шутку, поэтому пришлось разрешить ей примерить мои жемчужные бусы, а эта маленькая негодница тут же оборвала нитку, так что сама понимаешь, пришлось все собирать".
Майкл приветливо поздоровался с невесткой и, перебросившись с нею парой незначительных фраз, отправился на автомобиле домой. Он мечтал поскорее
очутиться в ванной комнате и насладиться прохладным душем, а после можно было бы созвониться с Кэрри или, если она не в настроении, пригласить Вирджинию Броуди, еще одну свою постоянную сексуальную партнершу. Он смог избавиться от кокаиновой и алкогольной зависимости, но занятия сексом являлись для него приятной необходимостью и ничто не расслабляло Майкла так, как упражнения в постели на пару с красивой и безмозглой куколкой.
Хоть у него был обширный круг приятелей и прятельниц, но никого из них Майкл не мог бы назвать настоящим другом. Он привык доверять только себе и еще, может, Джорджу Темплу, парню, для которого он стал чем-то вроде отца, не смотря на небольшую разницу в возрасте. Но иногда Майкл Лау мучительно осознавал свое одиночество и никакие обтекаемые фразы о собственной исключительности и необходимости свободы от всего, что сковывает его творческую фантазию, не приносили желанного успокоения. Кроме всего прочего, у него перед глазами маячил Кевин со своим идеальным браком и не менее идеальной женой, но то, что старшему брату удалось на сороковом году жизни найти свою, только ему одному предназначенную женщину, вовсе не означало, что и Майклу повезет точно так же. Однако в данную минуту ему хотелось, чтобы рядом с ним сейчас находился кто-нибудь, а еще лучше какая-нибудь, с кем он мог бы поделиться своими мыслями, кто-то, кто мог бы принять его таким, каков он есть, со всеми его недостатками и слабостями. И, конечно же, ни Кэрри, ни Вирджиния не могли дать ему этого: в их очаровательных, но пустых головках не было места для глубоких чувств. Хотя ему и не должно сетовать – ведь выбирал-то он их именно за эти качества. Майкл запустил длинные гибкие пальцы в свои растрепавшиеся волосы и по привычке взъерошил густую шевелюру цвета льна. Он почти всегда поступал так, когда нервничал или не находил нужного решения того или иного вопроса: "Черт побери, кажется, первый день съемок совершенно измотал меня, как иначе объяснишь такие странные мысли … Все. Хватит нытья. Да здравствует свобода!"
Глава 2
Уже были отсняты несколько важдых эпизодов картины и теперь перед съемочной группой стояла задача снять один из кульминационных моментов: объяснение Николаса в любви Карине. Перед началом этого дня Майкл Лау еще раз обговорил все свои пожелания и замечания с актерами и сейчас ожидал, что те проявят максимум самоотдачи и сцена получится блестяще. Однако по мере того, как актеры проговаривали написанный для них текст, его надежда таяла как попавший под солнечные лучи зазевавшийся вампир. Хайзер казался каким-то замороженным, а Гленда Уотсон – и вовсе сонной.
Вопреки своим правилам, Лау не выдержал и несколько повысил голос, чего не ожидал никто, включая его самого: «Лотер, что с вами такое? Где безумие любви? Где безнадежная страсть? Кстати, Гленда, если ты не выспалась, то могла бы прекрасно сделать это у себя дома, а не здесь!"
Все почувствовали неловкость, и помощник Майкла, Като объявил о часовом перерыве в работе. Расстроенный Лотер Хайзер отошел в сторонку выкурить сигарету, понимая, что Майкл Лау прав, хотя он не знал, почему так паршиво играл сегодня. Что ни говори, Гленда – не очень аппетитная дамочка, но мало ли с кем ему приходилось сталкиваться на съемочной площадке и, более того, даже сниматься в постельных эпизодах. Внезапно у него страшно разболелась голова и он со стоном потер пульсирующий тупой болью висок.
– Вам плохо? – возле него остановилась молодая женщина, участливо глядя на Лотера большущими темно-зелеными глазами и терпеливо ожидая ответа.
Хайзер хотел обратить в шутку сложившуюся ситуацию, но новая волна боли
неотвратимо накатилась на него, и ему не оставалось ничего, кроме как подтвердить: "Чертовски плохо, мисс. Страшная головная боль".
– Идемте со мной, мистер Хайзер – девушка настойчиво потянула мужчину за собой и он послушно побрел за нею, недоумевая, куда же она его ведет. Они зашли в большую комнату, казавшуюся меньше из-за обилия размещенных в ней вещей, и незнакомка заставила Лотера сесть на стул.
– Э-э , мисс … Собственно, что вы намерены со мною делать? -
– Точечный массаж. Слышали о таком? – она встала напротив него и взгляд немца уперся в клетчатую ткань ее рубашки, довольно сильно похожую на мужскую и
просторную до такой степени, что вполне скрывала все характерные признаки, присущие особи женского вида.
Боль вновь дала о себе знать, и Лотер с ужасом подумал, что совсем скоро ему предстоит вернуться на съемочную площадку. И он капитулировал: «Хорошо, что угодно, если это поможет».
Александра, а это, конечно, была она, перешла за спину актера и начала уверенными, плавными движениями массировать ему виски, лоб, шею. Нетрадиционная медицина являлась хобби для девушки и иногда она предпочитала ее классической.
Несколько минут спустя Лотер почувствововал, как боль медленно отступает, а почти чувственное удовольствие от движений незванной массажистки заполняет все клеточки его, почти пятидесятилетнего, но еще вполне сохранного тела.
– Вам лучше, мистер Хайзер? – девушка остановилась и заглянула в его расслабленное и как будто помолодевшее лицо.
– Просто чудесно. Кто вы, моя дорогая спасительница? – немец пытливо рассматривал ее, пытаясь вспомнить, встречались ли они раньше и что означает этот, едва заметный акцент в речи девушки.
Она смущенно улыбнулась: "Практически никто. Но я рада, что смогла помочь вам".
– Так не по правилам. Вы знаете мое имя, а сами не назвали своего.
– Меня зовут Александра. Впрочем, теперь я откликаюсь и на "Алекс".
