Жемчужина дракона

– Вот это точно – вряд ли! – ответила я и задергала рукой. – Отпустите меня.

Некоторое время он потешался, удерживая мою ладонь, а потом резко разжал пальцы.

Это произошло так неожиданно, что я потеряла равновесие и отступила на два шага, налетев на кого-то спиной. Я больно ударилась позвоночником, как будто этот кто-то был сделан из камня, в глазах потемнело от боли, и тут же я получила хороший тычок в плечо.

– Глаз у вас, что ли, нет?! – раздался гневный окрик. – Какая вы неуклюжая!

Оглянувшись, я увидела слепого лорда Тристана – он проходил мимо, и это его я толкнула, а голос принадлежал его спутнице Милдрют, и она же толкнула меня – крепко, один раз, и второй. Сейчас она смотрела на меня со злостью, из черных глаз только искры не летели.

– Ничего страшного, все в порядке, – примирительно сказал лорд Тристан, шаря в воздухе перед собой. – Я же не развалюсь, в конце концов.

Милдрют поймала его руку, положила на сгиб своего локтя, и они пошли дальше. Некоторое время я слышала их разговор: «Девушка не виновата», – говорил лорд Тристан, а Милдрют недовольно возражала ему.

Я посмотрела на ухмыляющегося Ланчетто, испытывая желание выцарапать ему глаза, и чопорно сказала:

– Вы еще, может, и одержимы. Вам надо не только поститься, но и проехать по святым местам. А лучше – пройти пешком, босиком и в рубище, – после этого я юркнула в толпу гостей, стараясь затеряться среди приглашенных дам и кавалеров.

Я опасалась, что герцог будет преследовать меня, но этого не произошло, и вскоре я увидела его танцующим с Анной Божоле.

Дядя не появлялся, и я решила скрыться, от греха подальше, чтобы не искушать герцога. Кто знает этих драконов – может, они ищут набожных жен? Чтобы они уравновешивали их пороки.

Выйдя из общего зала, я проплутала коридорами и оказалась на открытой террасе, где произошло мое неудачное знакомство с лордом Тристаном и его воинственной Милдрют. Хотя, почему – неудачное? Все могло закончиться гораздо хуже. Цветочный горшок мог пробить господину голову, и тогда Милдрют свернула бы шею мне. Я усмехнулась, вспомнив, с какой горячностью она его защищала, и как нежно водила за ручку.

Проверив, нет ли рядом других цветочных горшков, я устроилась на перилах, наслаждаясь видом ночного моря. Луна уже взошла, и море походило на расплавленное серебро, отражая лунный свет каждой волной. Все же, удивительный край – душистый, свежий, пьянящий, как хорошее вино.

Я и в самом деле ощутила легкое головокружение, и сердце забилось, хотя мое-то сердце не было занято никем, и крышечка была не только закрыта, но еще и заколочена, и законопачена. Но разве можно остаться равнодушным, когда тебе девятнадцать лет, когда ты, наконец, обрела свободу, смотришь на подлунное море, а запах жасмина так силен, что кажется осязаемым – протяни руку и дотронешься до ароматного облака.

– Вот ты где, – раздалось из темноты, и на террасу вышел Ланчетто.

Мне оставалось только закатить глаза.

– Сбежала? – спросил герцог. – Показываешь характер?

– Честное слово, – сказала я со вздохом, – до вас с трудом доходит то, что пытаешься дать вам понять.

– Ты еще бодаешься, рыжая телочка, но я уже стреножил тебя, – сказал он, опираясь на перила. – Сопротивляйся, сколько хочешь, но ты станешь моей быстрее, чем думаешь.

– Посмотрим, насколько хорошо вы видите будущее, господин уличный прорицатель, – сказала я с издевкой.

– Посмотрим, – ответил он с простодушной улыбкой.

Я почувствовала подвох, но в это время начался фейерверк. Над садом взорвался сноп красно-оранжевых искр. Они вспыхнули ослепительно, а потом стекли с черных небес кровавыми подтеками. Запрокинув голову, я смотрела на это великолепное зрелище и пропустила момент, когда герцог Ланчетто напал на меня. Прихлопнув мне рот ладонью, он схватил меня другой рукой поперек туловища и в два счета утащил с террасы.

Герцог тащил меня, как паук муху, и хотя я сопротивлялась, но справиться с ним не могла – он и правда был сильный, как бык. Он почти придушил меня, но когда затащил в тупиковый полутемный коридор, хватку пришлось ослабить, и я тут же этим воспользовалась, укусив Ланчетто за руку.

Он зашипел и опять зажал мне рот, прохрипев в ухо:

– Кусаешься, злючка? Посмотрим, как запоешь потом!

Притиснув меня к стене, он сразу перешел к делу – принялся задирать мой подол. Я рвалась из его рук, как безумная, и в этот момент в самом деле словно потеряла разум – дикий, животный страх нахлынул и накрыл волной. Я обломала ногти, пытаясь поцарапать герцога, платье на мне трещало по швам, рукав уже болтался на нитках. Ланчетто начал злиться, потому что никак не мог скрутить меня. Наверное, он рассчитывал провернуть все быстро, а тут возня затягивалась.

Но я слабела слишком быстро – справиться с распаленным страстью мужчиной я не могла, и медленно, но уступала. Ланчетто почувствовал это и довольно осклабился – в полумраке его белые зубы хищно блеснули.

– Я же говорил, что ты станешь моей, – он-таки смог справиться с моим платьем, забросив его подол мне на пояс, и теперь жадно шарил рукой, отыскивая разрез на моем белье.

От злости и бессилия я заплакала, но тут раздался глубокий мягкий голос:

– Здесь кто-то есть?

Это был слепой лорд Тристан, и я замычала, и начала брыкаться из последних сил. Ланчетто при появлении свидетеля замешкался, и я, воспользовавшись этим, извернулась и снова укусила герцога, вцепившись в него от души. В этот раз получилось кровавее, и он зашипел от боли и ослабил хватку. Этого хватило, чтобы я оказалась на свободе. Я бросилась бежать, оттолкнув с дороги лорда Тристана. Вернее, я почти толкнула его, но в последний момент он неловко отступил в сторону, отыскивая рукой стену, и я промчалась мимо него беспрепятственно.

Почему-то он был один, без своей спутницы, но мне некогда было выяснять, куда запропастилась воинственная Милдрют.

Ланчетто бросился за мной, но столкнулся с братом и отлетел к стене.

Оглянувшись, я увидела, как герцог с проклятиями потирает плечо, и побежала дальше, уже не оглядываясь и не останавливаясь.

Завернув за угол, я юркнула за какие-то статуи, потому что понимала, что с растрепанными волосами, в платье с оторванным рукавом не следует появляться в зале. Лучше найти дядю и вернуться, пока герцог не замыслил новую подлость. Ведь ему при всех дали разрешение на насилие… Я вспомнила слова короля Рихарда, сказанные во время приветствия и заскрипела зубами. Проклятые драконы! Считают, что всё и все принадлежат им!..

Шаги в коридоре заставили меня затаиться. Это шли герцог и его брат – я услышала голоса. Ланчетто брюзжал, почти срываясь на визг:

– Где твоя великанша? Какого черта ты тут бродишь?

– Прости, если помешал, – отвечал Тристан спокойно. – А зачем ты здесь прятался? Ты с кем-то был? Мне показалось, здесь пробежала девушка…

– Тебе показалось, – отрезал Ланчетто.

Они прошли мимо, не заметив меня, а когда их шаги затихли дальше по коридору, я выбралась из своего укрытия и на цыпочках побежала в другую сторону.

Глава 5. Секрет раскрыт

Где искать дядю и как покинуть праздничный вечер незаметно, я понятия не имела. Можно было, конечно, прокрасться через сад, выскользнуть из ворот и бежать прямиком до гостиницы, но кто знает, что меня поджидает на ночных улицах этого милого города, где сам король дает карт-бланш на преступление, а герцог задирает подолы благородным девицам в своем собственном дворце.

Я кралась по полутемным коридорам «Жемчужины Побережья» и теперь все казалось мне вовсе не таким красивым и заманчивым, как при первой встрече. Если удастся отыскать кого-то из слуг, можно попросить передать дяде, чтобы пришел…

Пробегая открытую террасу, я пригнулась, чтобы меня не было видно за перилами, и врезалась головой в чей-то живот. Живот был твердым, как доска, и меня отшвырнула от него, как тряпичный мячик от каменной стенки.

Едва не упав, я выпрямилась, приняв самый независимый вид, но слова застряли в горле, потому что передо мной стоял сам король.

Король Рихард – без свиты, без сопровождающих, один, на залитой лунным светом террасе. Он окинул меня взглядом и усмехнулся.

– Великолепный видок, леди Изабелла. Вы похожи на рыцаря, только что сражавшегося с драконом.

Я смотрела на него исподлобья, от злости даже позабыв про страх. Мне подумалось, что король прекрасно знает, что произошло, и даже рад этому. Он считает, что герцогу позволено все? Даже брать девиц против их воли? Вилланок – да, но не благородных же леди!

Разумеется, возмущение мне пришлось оставить при себе. Я подтянула рукав, грозивший свалиться совсем, и сказала, едва сдерживая гнев:

– Вы необыкновенно проницательны, ваше величество. Разрешите удалиться? Рыцарю надо подлатать забрало.

– А кроме забрала, надеюсь, не пострадало ничего? – спросил король любезно. – Позвольте, провожу вас до кузни, отважный рыцарь.

– Доберусь сама, – сухо поблагодарила я, коротко поклонилась и собралась уже уйти, но голос короля остановил.

– Я сказал, что провожу, и не надо показывать характер, если не хотите остаться не только без забрала, но и без головы, леди Маргарита де Лален.

Настоящее имя ударило посильнее камня в спину, и я медленно, как по принуждению, оглянулась. Король наблюдал за мной с интересом, и заулыбался, довольный моей покорностью. В лунном свете его зубы блеснули точно так же хищно, как и у герцога. Одна порода.

– Вы не возражаете, если я буду называть вас так? – спросил король. – Почему-то это имя подходит вам больше – Маргарита. Нет, даже не так. Магали.

Я молчала, потому что сказать мне было нечего. Мы с дядей показали себя наивными дураками, полагая, что сможем обмануть драконов. И теперь надо было отвечать за обман.

– Как же получилось, – говорил между тем король, – что дочь мятежника проникла во дворец герцога под вымышленным именем и пытается стать герцогиней? Я усматриваю в этом злой умысел, заговор и почти мятеж. Может, отправить тебя прямиком в королевскую тюрьму? Ты там, вроде, пробыла два месяца. Понравилось?

– Нет, – выдавила я.

– Умная девочка, – сказал король. – Пойдем-ка, прогуляемся.

Он схватил меня за руку повыше локтя и потащил за собой. Я едва успевала за ним.

– Куда вы меня ведете? – воскликнула я, когда мы спустились в сад и направились к конюшням.

– Хочу показать тебе море, – ответил король. – И кое о чем с тобой потолковать. Ты же неплохо ездишь верхом? Я видел, как ты усмирила коня – там, на улице. И сразу узнал. У меня хорошая память, знаешь ли.

– Теперь знаю, – произнесла я сквозь зубы. – Может, вы отпустите меня? Я вполне в состоянии идти сама.

Слуги не задавали вопросов и были восхитительно невозмутимы, когда в конюшне появился король в компании с растрепанной девицей в разорванном платье. Нам тут же подали двух коней и открыли ворота, не предлагая провожатых.

Но и в самом деле – для чего нужна охрана дракону?

Король ехал впереди, не оглядываясь, уверенный, что я следую за ним. Я и следовала, и гадала, о чем пойдет разговор. То,что дракон решил говорить не во дворце, означало, что речь будет о делах тайных, и это настораживало и пугало еще больше, чем внимание герцога ди Амато.

Мы доехали до побережья, король спешился, помог мне спуститься из седла, и мы довольно долго брели вдоль кромки прибоя, пока не дошли до скалы, глубоко выдающейся в море.

– Оставим коней здесь, – король забрал у меня поводья и накинул их на ветку сухого дерева, торчавшего из песка. – Пошли наверх – там красиво, тебе понравится.

Я посмотрела на скалу с веселым изумлением. Забраться наверх? Взлететь, что ли?

– Вы, люди, слабые, как мыши, – проворчал король, схватил меня поперек туловища и забросил на плечо, как мешок с мукой.

Я только ахнула, когда он ловко полез наверх, по еле заметной крутой тропке. Голова у меня закружилась, и я вцепилась дракону в плечи.

– Не щипайся, мышь, – засмеялся дракон.

Мы оказались на вершине быстрее, чем я успела досчитать до десяти. Дракон поставил меня на ноги, и я перевела дух. Да, здесь было красиво – совсем другой вид на море, чем с земли. Но любоваться красотой совсем не хотелось. Я косилась на короля, а он, словно издеваясь, тянул время – наслаждался открывшимся видом.

– Ты не поладила с моим племянником, – сказал он, наконец, и я сразу подобралась, как для боя.

– Я не горю желанием быть герцогиней, – сказала я, осторожно подбирая слова.

– А ты ею и не станешь, – заверил меня король. – В жены Ланчетто я присмотрел Божоле. Надеюсь, она родит ему сыновей. Драконов.

– Да, будем молить об этом небеса, – пробормотала я.

– Божоле – это большие земли и армия. Нам сейчас нужна поддержка человеческих лордов.

– Разве драконы в этом нуждаются? – не сдержалась я. – В поддержке людей?

– А что твой дядя пообещал тебе за обман? – спросил он, словно не замечая моего вопроса.

Я промолчала, опустив глаза.

– Что обещал, отвечай! – рыкнул король.

– Свободу и Юнавир, – быстро ответила я.

– Лавандовые поля? Хм… какой щедрый подарок. Но как старшая дочь ты имеешь право на все состояние де Корнов. Дядя был так уверен в твоей честности? Что ты удовольствуешься одними лишь полями?

– Юнавир должен был достаться Магали, – ответила я. – А Изабелла де Корн умерла бы, после того, как проиграла смотрины и вернулась домой.

– Все интереснее и интереснее. Значит, она бы умерла?

Я уставилась на него, пораженная внезапной догадкой.

В самом деле, но не опасно ли дяде оставлять в живых свидетеля его преступления против короны? Стоит мне заговорить – и король вряд ли его похвалит. Еще припомнят участие в деле мятежников, и – кто знает? – не отправится ли хитрый дядюшка на плаху. Гораздо проще, если Изабелла и в самом деле умрет!

– На его месте я бы так и сделал, – сказал король, угадав, о чем я думаю.

– Но мой дядя – не вы, – ответила я, но в сердце уже поселилось сомнение.

– Хочешь проверить его благородство? – спросил король. – Тогда даже мешать не буду. А через месяц наведаюсь в Юнавир. Прикажу посадить лаванду на могилу безвременно почившей Изабеллы де Корн. Попытаюсь найти некую Магали – и не найду, скорее всего.

– Вы хотите поссорить меня с дядей! – догадалась я. – Драконы всегда сеют раздор между людьми!

– Зачем это драконам? – король был выше меня, и теперь навис надо мной, как медведь. – Мы можем разобраться с вами без хитростей, только силой. Не веришь? – он схватил меня за шею и наклонил над обрывом.

Я не закричала, до боли прикусив губу. Если дракон ждет, что я буду визжать от страха – точно этого не дождется. Но сам страх никуда не делся, потому что внизу море тяжело шевельнулось – и оно не походило больше на котенка. Там, у валунов, словно открылась пасть чудовища, готовая поглотить любого, кто полетит в нее. И мое воображение тут же представило такую картину: я падаю, бестолково болтая руками и ногами, а море внизу жадно лижет валуны, дожидаясь человеческой жертвы.

Но королевская рука держала меня крепко и рывком вернула на твердь. Ноги не держали, и я села, подтянув колени к груди и стуча зубами.

– Страшно? – спросил король.

– Что вы от меня хотите? – еле выговорила я – так меня трясло от пережитого ужаса. Даже нападение Ланчетто казалось сейчас детской игрой.

– У меня есть дело для тебя. Станешь сиделкой при младшем ди Амато.

– Сиделкой?..

– У него была нянька, которая за ним присматривала, но она умерла два месяца назад.

– Вы о слепом лорде Тристане? – догадалась я, немного приходя в себя. – Но у него есть Милдрют, к чему вам…

– Про эту бешеную суку даже слышать не хочу, – отрезал король. – Мы пойдем к нему, и ты скажешь, что мечтаешь ухаживать за ним. Ври, что хочешь, но он должен поверить, что ты помогаешь ему только по доброте душевной.

– Соврать?

– У тебя это ловко получается, не так ли?

– А если он не поверит?

– А ты постарайся, – последовал жестокий ответ. – И помни, что у тебя не слишком богатый выбор – или тебя прикончит дядя, или я.

– Третьего варианта нет? – я еще храбрилась, но это была храбрость кролика, которого уже закапканили за заднюю лапку.

– Есть, – радушно предложил король. – Прыгай с обрыва сама. Прыгнешь?

– Зачем вы хотите, чтобы я поехала к господину Тристану? – спросила я, не ответив на его слова. – Какова моя миссия?

– Вот это уже разговор, – одобрил дракон. – Дело в том, что мне не нравится, что здесь происходит. И чтобы разобраться во всем, нужен человек умный, бесстрашный, умеющий смотреть и думать. Я выбрал тебя.

– Вы выбрали? Я польщена, ваше величество, но я вовсе не такая, какой вы меня представляете.

– Не скромничай, – сказал король, хохотнув. – Вот смотрю на тебя и думаю, что надо подбросить деньжонок твоему монастырю.

– За что же?

– За правильное воспитание. Сколько горячих умных молодых девственниц там – просто кладезь для драконов. Еще и красотки, притом.

– Неужели, кто-то из невест тоже был в монастыре? – я невольно вздрогнула, вспомнив последние три года. – Сочувствую бедняжке.

– Так тебе там несладко пришлось? – король пытливо взглянул на меня. – А вот та девица, наоборот, упиралась руками и ногами, когда ее забирали. Теперь она жена маркграфа де Венатура. Слышала о таком?[1]

Конечно, я не слышала, но теперь история неизвестной монашки стала для меня ясной, как день.

– Что же за животное ваш маркграф, – сказала я, – если бедная девушка так не желала покидать монастырь?

– Он всего лишь дракон, – ответил король с холодной усмешкой, и я испытала дикое желание упасть и прикрыть голову руками, чтобы спастись от его взгляда – это было все равно, что смотреть в глаза дикому зверю. – А вот у девицы был такой же острый язычок, и попади она ко мне – я бы ей его укоротил.

Надо было промолчать, но я не сдержалась:

– Тогда девушке повезло, что она попала… к другому животному.

– Думай о себе, – посоветовал он, а потом оглянулся на море. – Тебе нравится, что ты видишь?

– Мне кажется, не самое время рассуждать о красоте лунной дорожки, – вежливо заметила я. Наконец-то я смогла встать, хотя колени все еще подгибались. На всякий случай я отошла подальше от края. Вдруг его величество снова захочется позабавиться и подержать меня над бездной на весу.

– Тебе не кажется странным, что тут нет рыбацких лодок? – продолжал спрашивать король.

Я задумалась и только теперь поняла, что удивило меня в первый день – здесь слишком тихо для портового города. Такое благодатное побережье – и никто не ловит рыбу, не маневрирует под парусами, мальчишки не собирают ракушки, не плещутся в воде. Но почему?

– Мне надо, чтобы ты следила за младшим ди Амато, – король говорил, не глядя на меня. Он смотрел на море, заложив за спину руки. – Я хочу знать, что он делает, с кем разговаривает, куда ходит, что ест, чем развлекается. Я хочу знать все.

– То есть я должна стать шпионкой? – спросила я, помедлив. – Но зачем? Ведь он ваш родственник…

– Если я решил, значит, есть причины, – он сказал это таким тоном, что я сразу замолчала.

– Попробуй узнать его тайные мысли и желания. Только молчи, что работаешь по моему приказу. Это одно из условий.

Король все больше удивлял меня, а его просьба все больше беспокоила, потому что одно дело – быть сиделкой, а другое…

– А если родишь ему ребенка, – король Рихард наконец-то соизволил оглянуться, – подарю тебе не только лавандовые поля, но и сундук золота в придачу.

Но щедрость его меня совсем не обрадовала.

– Родить незаконнорожденного от бастарда? Вы за кого меня принимаете? – бросила я ему в лицо.

– А ведь если он тебя захочет, то ты даже не сможешь пожаловаться королю, – поддел меня дракон, мой гнев разозлил его и позабавил. – Ведь король – это я, а я дам ему разрешение делать с тобой все, что заблагорассудиться.

– Тогда лучше умереть прямо здесь, – отрезала я.

– Это как ты сама решишь, – он очень нехорошо усмехнулся. – Все зависит от тебя, Лален. Не понравится – всегда можешь прыгнуть в море. Там тебе ни злобных драконов, ни монастырей.

– Вы необыкновенно любезны.

– Просто я думаю не о себе, а о своих родичах, – сказал он, и лицо его вдруг изменилось – стало не таким жестким, и он будто бы стал похож… на обыкновенного человека. – Их жизни для меня важнее всего, и я буду защищать их, чего бы мне это ни стоило.

Его слова не произвели на меня впечатления. Потому что совсем недавно я слышала подобное от своего дядюшки.

– Жаль, что у меня нет родственников, – сказала я сквозь зубы. – Которые думали бы обо мне и не позволили использовать в чужих интересах. Ведь моего отца вы казнили.

– По закону! – загремел король. – Казнил по закону! За мятеж против короны!

Некоторое время мы смотрели друг на друга, стиснув кулаки. Потом я одумалась и отвела глаза.

– Вот и хорошо, – буркнул король. – Значит, договорились, – он помолчал, дожидаясь ответа, а потом повысил голос: – Договорились?

– Да, – выдавила я.

– Значит, решено. Теперь ты молчишь и подчиняешься. Сегодня же мы пойдем к младшему ди Амато, а потом я поговорю с твоим «отцом». Думаю, он будет в восторге. Такая честь…

Скрестив на груди руки, я смотрела на лунное море. Сомнительная честь. И я – всего лишь шахматная фигурка, которую игрок двигает по доске в угоду своим планам. И кому какое дело – срубят меня или я дойду до конца игрового поля. Наверное, король угадал мое состояние, потому что вдруг сказал:

– Я не люблю ночное море. – Оно коварное. Темное. Никогда не знаешь, кто вылезет из глубин. Мне больше по душе, когда закат. Когда солнце тонет в море, море прозрачное – до донышка. Говорят, последний луч всегда зеленый. Я иногда смотрю на закатное солнце, но ни разу не видел зеленого луча. Мне тоже не везет, Лален, – он подошел ко мне вплотную, и я ощутила его дыхание на плече, с которого полуоторванный рукав свалился почти до локтя. – У меня нет детей, нет наследника, который продолжил бы мое дело.

– Все знают, что драконы прокляты за их злые дела, – сказала я непреклонно.

– Нет, – возразил он, – все дело в женщинах. Это они измельчали. Я не получил ни одной достойной. Была одна, да и та выбрала другого. Но ты мне нравишься…

Я оглянулась, и, наверное, в моих глазах отразился такой ужас, что король хмыкнул и отошел:

– Будь ты породовитее, я бы тебя взял, – сказал он без обиняков. – Но зачем королю дочка каких-то пустородных графов?

– Благодарю вас за это, – сказала я совершенно искренне.

– Не стоит, – ответил он. – Ты же монашка? Лучше помолись, чтобы небеса послали мне плодовитую жену, благородной крови и красотку.

В голосе его сейчас не было властных ноток, а только лишь горечь, и это было еще удивительнее того задания, что он мне поручил.

– По-моему, вы слишком многого хотите, – сказала я, испытывая и жалость, и отвращение к этому бесчувственному и бессердечному животному. – Не в женщинах дело. Пока вы не найдете причины в себе, небеса вам точно не помогут. Скорее, вы увидите зеленый солнечный луч на закате.

Мои слова произвели впечатление. Несколько секунд король смотрел на меня, и глаза его горели такой яростью, что я едва не попятилась, испугавшись, что он убьет меня прямо здесь.

– Я бы тебя утопил тут же, у скал, – сказал король почти ласково, и я вздрогнула, потому что обещание очень походило на правду. – Но жаль терять такого талантливого шпиона.

Значит, все таки шпион…

Вот кем привелось стать дочери графа де Лален.

Сначала прозябание в монастыре, а потом игрушка для дракона. Если лорд Тристан хоть немного похож на старшего брата, мне и правда придется выбирать между позором и смертью.

Разве я не думала, что смерть лучше позора?

Я пересилила себя, подошла к краю и посмотрела с обрыва вниз, где о камни с яростью бились морские волны, вспениваясь белыми шапками.

Гордость и страх за собственную жизнь боролись во мне. Казалось так легко – шагнуть со скалы, и никто больше не посмеет унизить меня. Но это «легко» означает черноту, забвение, холод. Я не верила, что попаду в рай. Я ничего не совершила, чтобы попасть туда, даже в молитвах не была достаточно усердной. Вот так отказаться от жизни, к которой я стремилась три года? От моря, от лавандовых полей?..

– Вы для этого привели меня сюда, ваше величество? – спросила я. – Чтобы припугнуть, а потом отправить шпионить за вашим родственником? Все это можно было сделать и во дворце. К чему было утруждать коней?

– Не только для этого, – король опять приблизился и положил мне на плечо тяжелую, как камень, руку. – Вот там, – он указал вперед, где в море, почти у горизонта, темнела скала, – стоит дом, где живёт мой племянник, и там есть дерево. Если разузнаешь что-нибудь, повесь на него в полдень красный шарф.