Подруга жизнь

– Да не был я ни на какой шабашке! – вскричал Уточкин. Тут его взгляд остановился на букете красных роз, которые так и пролежали всю ночь на кухонном столе, забытые в пылу ссоры.

– А это ещё что за веник? – он брезгливо встряхнул завядшие цветы. Лепестки разлетелись по кухне. – Откуда взялся?

– Вообще-то, ты сам вчера принёс эти цветы, – ехидно ответила Света. – Правда, я так и не поняла, кому, зачем, и по какому поводу. Я только так понимаю, что не мне.

– Почему не тебе? – возмутился Андрей. – Раз сюда принёс, значит, тебе. И мне не нужен повод, чтобы подарить любимой женщине цветы.

– Знаешь, дорогой, ты сам себе противоречишь, – Света резко встала, кутаясь в плед. – Ты путаешься в показаниях: то дарил цветы, то не дарил, то ходил на шабашку, то…

Хлёсткий удар по лицу отшвырнул девушку к холодильнику. Холодильник зашатался, сверху на голову ей повалилось всё, что там стояло: пустые банки, коробки, посыпалась соль из открытой пачки. Света с трудом устояла на ногах, хватаясь за кухонный стол. Почувствовала во рту солёный вкус, облизала разбитые губы.

– Ну ты и скотина, – прошептала она, боясь повторения удара и лихорадочно соображая, как себя вести и что делать. Боли она пока не чувствовала, адреналин зашкаливал, мозг работал на повышенных оборотах, ища выход. Уточкин молча схватил кухонное полотенце и медленно завязывал его в узел, глядя ей в глаза, гипнотизируя взглядом, словно удав – кролика. Светлана поняла, что он окончательно спятил и может сотворить всё, что угодно. Надо было спасаться, а как это сделать? Кухонька маленькая, позади – стол и холодильник, впереди – путь к спасению, вот только попёрек этого пути – разъярённый непонятно чем Уточкин. Света знала, что с сумасшедшими надо соглашаться, но никаких требований он не выдвигал. Просто молча, исподлобья пялился на нее, теребя в трясущихся руках скрученное узлом полотенце.

Заметив, что Андрей чуточку расслабился и отвлёкся, Света с диким визгом вылетела из кухни, изо всех сил пнула входную дверь, которая, к счастью, была не заперта, и понеслась вниз по лестнице. Уточкин почему-то догонять её не стал, он орал на неё сверху матом и бросал вслед всё, что подвернулось под руку – поварёшку, собственные ботинки, горшок с цветком, губку для чистки обуви, домашние тапки… Испуганные соседи с ужасом таращились из своих квартир, бормоча: «Безобразие! Куда смотрит милиция?» и другие любимые фразы испуганных соседей.

***

– Свет, ну ты чего, Свет? Давай, не реви! Всё уже в прошлом, успокойся.

– Девочки, а пойдёмте, перекусим чего-нибудь?

– Правильно. А лучше – выпьем.

Глава 15. В пещере Синей Бороды. 2008 год.

Светлана выскочила из подъезда в домашних шлёпках, в халате и завёрнутая в плед. Мартовский холод сразу набросился на дрожащее тело, горячие слёзы брызнули из глаз. Идти в полураздетом виде было некуда, возвращаться обратно наверх – страшно.

– Девочка, эй, девочка, – услышала Светлана тоненький старческий голосок. – Иди сюда, заходи ко мне в квартиру.

Девушка подняла глаза: в форточку из окна первого этажа высунулась милая аккуратная бабушка и жалостливо смотрит на неё. Переполнившись благодарностью, Света забежала в душную прихожую. С задорным тявканьем в ноги ей бросилась маленькая лохматая рыжая собачка, обнюхала, завертелась, провожая неожиданную гостью в комнату. Старушка-хозяйка суетилась на кухне, собирая чай. Светлана скрючилась в уютном плюшевом кресле, дружелюбно обнявшем девушку потертыми боками.

– Ну как же тебя угораздило-то, милая? – ворчала бабулька, расставляя на круглом столе с вязаной крючком белоснежной скатертью вазочки, наполненные вареньем и печеньем. – Ведь Андрюшку-дурака весь район знает, у него же и прозвище есть – Синяя Борода. Ты не знала?

– Нет, – Света вытаращила глаза. – Синяя Борода? Очуметь!

– Скажу тебе по секрету, говорят, он в молодости свою первую жену до смерти забил, – заговорщицки прошептала старушка. Глаза её загорелись двумя угольками. – Он её всё бил, бил, она так и умерла потом. Угасла, как свеча. Вот.

– Да ладно! – Света даже не знала, что сказать.

– А как зовут-то тебя? – поинтересовалась хозяйка квартиры. Было ясно, что она не просто любопытная старушка, а настоящий следопыт и, очевидно, предводительница всех сплетниц в этом жилом районе.

– Света меня зовут, – ответила девушка.

– А я – Анна Матвеевна, – с достоинством представилась бабулька. – Меня в этом районе каждая собака знает. А это – Мотя, Матильда, – указала она на свою лохматую питомицу. Мотя, услышав своё имя, тут же ловко запрыгнула на подлокотник кресла, в котором сидела Света, и потянулась мордочкой к вазе с печеньем. Света отломила кусочек и сунула ей в пасть. С лёгким чавканьем печенька была тут же проглочена, Мотя заоблизывалась в ожидании новой подачки.

– Мотя, брысь! – Анна Матвеевна аккуратно сняла собачонку с подлокотника на пол и легонько подтолкнула. – Иди лучше в окно посмотри, а то нельзя тебе много сладкого.

Матильда послушно убежала, цокая коготками, а хозяйка придвинула поближе к Свете большую кружку с чаем:

– Ты пей, пей, у меня чай волшебный, успокоительный, на травках, я их сама собирала. Всё равно тебе ещё долго тут сидеть, пока он куда-нибудь не уйдёт, – бабулька подмигнула гостье. – Так ты говоришь, вы давно живёте вместе?

Вот ведь хитрющая! Света ничего такого не говорила, но пришлось делиться личной информацией – в обмен на приют и угощение. Девушка просидела в гостях больше часа и, как-то незаметно для себя, рассказала Анне Матвеевне чуть ли не про всю свою жизнь. Та слушала крайне внимательно, кивала и сочувственно поддакивала.

Мотя тихонько тявкнула, хозяйка кинулась к окошку:

– Вона, смотри-ка, твой куда-то намылился, поскакал козликом, – усмехнувшись, Анна Матвеевна хитро посмотрела на Свету.

– Ой, я побегу, вещи заберу, пока его нет, – девушка рванулась ко входной двери, но резко остановилась. – А ключи? Как я в квартиру попаду?

– Что бы вы без меня делали, а? – жестом фокусника старушка извлекла из недр шкафчика в прихожей огромную связку разнообразных ключей, их было, наверное, штук пятьдесят на большом толстом металлическом кольце. – Все теряют, а я подбираю, подбираю, да и храню. За тридцать лет вона, гляди, какую коллекцию собрала! Беги, беги, попробуй, может, какой и к твоей двери подойдёт.

Светлана схватила ключи, горячо поблагодарила запасливую бабульку и помчалась наверх. Примерно двадцатый ключ подошёл! Суетливо носясь по квартире, хватала вещи, не разбирая, запихивала в пакеты. Девушка спешила поскорее убраться из этого ужасного жилища Синей Бороды. Б-р-р-р-р! Внезапно входная дверь открылась, послышался недовольный голос Уточкина:

– Чёрт! Я чего, дверь не закрыл? – он быстро прошёл в комнату и уставился на Светлану. – А ты как зашла, моя дорогая?

– Через дверь! – довольно резко ответила она.

Уточкин схватил Свету за руки повыше локтей, сильно встряхнул:

– У-у, тварь! – прорычал он. Девушка расплакалась, Андрей оттолкнул её от себя.

– Ты никуда не пойдёшь! – заорал Уточкин и метнулся в прихожую. Там на специальном крючочке висели Светины ключи от квартиры. Он с силой сдернул их, так что крючок, оторвавшись, со звоном отлетел куда-то в стену, и положил связку к себе в карман. Света вспомнила о коллекции бабушки-шпионки и лихорадочно думала, куда её в панике бросила. Осторожно окинув взглядом комнату, обнаружила эти ключи на спинке дивана. Но Уточкин увидел их первым.

– А это что за хрень? Где ты это взяла? – Света ничего не ответила, а он схватился за кольцо, распахнул окно и, размахнувшись, вышвырнул ключи далеко в мартовский сугроб. Света молча села на краешек дивана и изо всех сил старалась не плакать – не доставлять ему ещё большего удовольствия.

– Так! Сиди тут и жди меня! Вечером приду – поговорим, поняла? Кстати, сотовый отдай мне свой! – скомандовал Уточкин. Света зачем-то послушно протянула телефон, он бросил его на пол и с наслаждением раздавил каблуком.

– Вот так! Будешь знать, как перечить старшим! – с этими словами он вышел из квартиры, с силой хлопнув входной дверью, и повернул ключ в замке снаружи на два оборота.

У Светы не было сил даже плакать. Она тупо сидела на диване и смотрела в стену. «Что это с ним? – думала девушка. – Из весёлого, адекватного мужчины он превратился в какого-то монстра, но почему? Что было началом этого ужаса?». Она никак не могла взять в толк, что произошло. Её ли поведение спровоцировало или просто весна, обострение у психов. В любом случае, что бы это ни было, надо было отсюда бежать, и чем быстрее, тем лучше. Но квартира была заперта, спасительный подарок Анны Матвеевны лежал где-то в сугробе, телефон разбит. С балкона спуститься тоже не получится – пятый этаж, а Света ни разу не альпинистка. Казалось, выхода нет.

Светлана опустилась на колени над разбитым телефоном, осторожно потрогала куски пластика и осколки экрана. «А вдруг получится?» – мелькнула надежда. Аккуратно, стараясь не сдвигать телефон с места, она попыталась набрать номер Маши. И – о чудо! – пошли гудки. «Возьми, возьми трубку!» – мысленно заклинала она подругу.

– Да, Свет! – послышался сквозь потрескивания и шум спокойный родной голос, тихо, словно из далёкого далека.

– Машка, выручи меня как-нибудь! – заплакала Света. – Меня Уточкин в квартире запер, телефон разбил! Придумай что-нибудь!

– Погоди, говори медленнее, я не понимаю ничо, – строго сказала Маша. – Хотя ладно, я поняла. Полицию вызываем?

– А сама ты как-нибудь не справишься? – спросила Светлана. Не хотелось связываться с полицией. – Может, Семёну позвонишь? Только давай быстрее, а то вдруг он опять придёт?

– Кто, Уточкин? Так он ушёл? – уточнила Маша. Она уже довольно сильно испугалась за подругу и лихорадочно соображала, что делать. С полицией связываться и ей совсем не хотелось. – Короче, спокойно, я сейчас соображу. Мы приедем за тобой, держись.

Последние слова подруги Света уже не слышала, телефон вырубился, теперь уже навсегда. Но самое главное она поняла: в беде её не бросят. Маша набрала Семёна, но тот не ответил. Тогда она позвонила Пашке, и он сразу же отозвался. Мария обрисовала проблему, Пашка с явным удовольствием согласился. Для него это было классным приключением и шансом показать свою удаль молодецкую. Ну, и возможностью помочь хорошим людям, конечно.

Не прошло и часа, как Пашка и двое незнакомых Маше парней примчались к ней на старенькой, видавшей виды «девятке». Мотор автомобиля бодро рычал, молодые люди имели залихватски-бесшабашный вид, и в глазах их обоих Маша даже разглядела, как она определила для себя, «бандитский взгляд мартовских котов». Один, представившийся Саней, был чуть постарше, а второй, Миша, был ещё моложе Паши. Всей компанией они казались этакой весёлой, слегка пьяненькой бандой, готовой на любые подвиги, законные и не очень. Пока мчались до квартиры, где была заперта Света, Маша наслушалась и незамысловатых мужских шуточек, и разных историй из бурной жизни автослесарей, и даже грубоватых комплиментов в свой адрес.

Громко топоча по лестнице тяжёлыми ботинками, спасательная команда во главе с Марией взлетела на пятый этаж. Вездесущие соседи (и почему они все днём дома сидят, шли бы на работу!) высовывали из дверей любопытные носы и молча прятались. Видимо, вид компании был настолько угрожающий, что любимых фраз испуганных соседей про милицию не произносил никто. Перед квартирой притормозили в раздумьях, Маша осторожно постучала в дверь.

– Свет, – тихонько позвала она. – Ты там как?

– Нормально, – глухо донеслось из-за двери. – Машка, ты одна?

– Нет, у меня тут группа поддержки, – усмехнулась Мария. – Ну и чего, открыть никак?

Маша обернулась к Паше:

– Вышибаем дверь, что-ли? – Паша радостно закивал.

– А что, если он ментов вызовет? Но по-другому ведь не открыть? – обеспокоенно уточнила Мария. – Никто не умеет замки вскрывать?

– Ну, как бы можно попытаться, но инструмента нужного нету, – расстроенно проговорил Миша. – А шпилькой я, боюсь, не смогу. Но могу в машину за отвёрткой сгонять да отковырять попробовать.

– Да не суетись, Мишаня. Менты нас не найдут, – успокоил всех Саня. – Ни имён, ни адресов. Не ссыте вы, хорош тупить, давайте выставим дверьку аккуратно да и всё. Пах, давайте все вместе.

– Давайте быстрее, – пропищала из-за двери Света. – Вдруг он придёт?

Парни втроём, плечом к плечу, встали к двери и дружно нажали. Замок крякнул и сломался, дверь приоткрылась. Саня, подражая героям заграничных боевиков, сложил руку «пистолетиком» и сделал вид, что дует на дымящееся дуло револьвера.

– Всего и делов-то! – гордо заявил он. – Замок гнилой, меня бы и одного хватило.

Маша решительно вошла в квартиру, обняла плачущую Свету. Парни топтались в узкой прихожей, торопя девчонок. Подруги похватали Светины вещички и, не размыкая объяитй, вышли из квартиры. Пашка замешкался внутри, послышался грохот и звон.

– Упс, а у вашего дяденьки телик упал! – весело сообщил парень.

– Паш, ты чо, обалдел? – возмутилась Маша. – Мало, что дверь сломали, ещё и за вандализм припаяют!

Паша, выражаясь крайне нецензурно, высказал всё, что он думает о хозяине квартиры, о его новом дорогом телике и вообще обо всей этой дикой ситуации. Вся компания была абсолютно согласна с его мнением.

Уже спускаясь вниз, Света вдруг резко остановилась:

– Паша, я поддерживаю тебя на все сто! – решительно сказала она. – Ребят, погодите минуточку. Я сейчас!

Девушка вбежала в квартиру, прошла в кухню и достала из шкафчика подаренную бывшим любовником кружку с красными сердечками. Размахнулась и изо всех сил шарахнула этой кружкой об пол, так, что во все стороны брызнули мельчайшие фарфоровые осколки.

– Вот тебе, тварина! – громко произнесла она и вдруг услышала на лестничной площадке странный шум. Опасливо выглянув из кухни, девушка увидела, что её высоченные спасатели крепко держат шипящего, отчаянно вырывающегося низкорослого Уточкина. Он и в самом деле был похож на разъярённого гуся с вытянутой шеей и распахнутым клювом. При этом никто не произносил ни слова. Маша, молча стояла рядом и наблюдала за процессом. С видом оскорблённой королевы Светлана выплыла из квартиры и сверху вниз посмотрела на обезвреженного бывшего. Он слабо трепыхался в цепко держащих его железных тисках надёжных мужских рук, а в его больших голубых глазах стояли слёзы. Из уголка приоткрытого рта медленно стекала струйка слюны. Света наконец-то поняла, что она связалась с больным человеком.

– Девчонки, вы спускайтесь, а мы сейчас с дяденькой поговорим и вас догоним, – пообещал Саня. Маша и Света, нагруженные пакетами, медленно спускались по ступенькам. Послышались звуки нескольких ударов, короткий вскрик, возня… и всё стихло.

Чуть позже спасённая в сопровождении своей весело топочущей спасательной команды вышла из подъезда. Осуждающими взорами проводили их молчаливые соседи. Вот только бдительная Анна Матвеевна на сей раз всё пропустила: после визита Светы у неё разболелась голова, поднялось давление, поэтому старушка приняла таблетки и крепко спала.

– Сань, ты сам садись за руль, ладно? – попросил Паша и ухмыльнулся. – У меня есть дела поважнее!

Затолкав вещи в багажник, вся компания загрузилась в автомобиль: Саня на водительское, Мишка на переднее пассажирское сиденье, сзади устроились Маша, Света и посередине Пашка. С хозяйским видом он обнял девушек за плечи и предложил:

– Может, зарулим в какую-нибудь кафешку? Нам всем надо снять стресс, а особенно Светке.

Светлане не хотелось идти ни в какие кафешки, она мечтала только об одном: залезть в свою кровать, укрыться с головой одеялом и не вылезать оттуда несколько дней. Но обижать отказом своих добровольных спасателей она не решилась. Поэтому уже через несколько минут они сидели в небольшом, но уютном кафе «Вишенка». Саня на правах самого старшего и опытного терзал молоденькую официантку, устроив ей небольшой экзамен на доскональное знание меню. Посиделки в кафе слегка затянулись. Потом Саня с Мишей уехали, а Маша со Светой остались ненадолго – допивали вино и доедали пирожные, потому что Пашка всё не хотел расставаться.

На следующий вечер Паша пришёл в гости и принёс Свете подарок – чей-то старенький телефон, на первое время, пока она не купит новый. Света была безмерно благодарна и согласилась погулять с парнем в парке. Пашка приезжал в гости ещё несколько раз, и Маша была вынуждена (во имя дружбы, конечно) оставлять их наедине и подолгу гулять по торговым центрам. Ей даже показалось, что их отношения будут иметь продолжение, но не сложилось. Несмотря на Пашкину страсть и задор, Света всё время грустила, часто плакала, так что их общение и свидания становились всё реже, а потом и совсем прекратились. Но об этом никто, похоже, сильно-то и не сожалел.

В середине апреля снег почти растаял, оставались только небольшие чёрные холмики на газонах, в тени домов, там, куда редко заглядывало солнце. Анна Матвеевна с Мотей возвращались с прогулки по ближайшим магазинам. На улице было тепло и приятно, солнце ласково согревало морщинистое лицо, и старушка хотела подольше побыть на свежем воздухе, погулять и насладиться весенней погодой.

– Давай-ка мы с тобой, Мотенька, прогуляемся вокруг дома, – предложила она своей любимице. – Сумка у меня вроде не тяжёлая, а уж так с улицы уходить не хочется! Пойдём-ка, пойдём гулять, милочка.

Анна Матвеевна не спеша вышагивала по просохшей уже асфальтовой дорожке, собачка семенила рядом. Вдруг Мотя потянула носом воздух, рванула поводок и подтащила удивленную хозяйку к небольшой кучке не дотаявшего у стены дома снега. Быстро раскопав маленькими ловкими лапками грязные ледяные комочки, собака вытащила зубами за металлическое кольцо знаменитую коллекцию ключей, любовно собираемых хозяйкой на протяжении стольких лет и потерянных, как она думала, безвозвратно.

Уточкин никуда не обращался и никого не преследовал. Свету не искал, хоть подруги и опасались этого, первое время после происшествия лихорадочно подыскивая себе новую съемную квартиру. Но подходящих вариантов всё не было, и со временем переживания потеряли свою остроту. Света сменила номер телефона и успокоилась.

***

– Надя, а ведь ты после расставания с Юриком так всё одна да одна?

– Почему же, я была в активном поиске. Разные экземпляры попадались, не знаешь, смеяться или плакать от них….

Глава 16. Странненький казачок. 2012 год.

Жарища, пробки, да ещё, как назло, кондуктора нет, ушла на больничный. Смену Надя начала совсем недавно, работать оставалось ещё несколько бесконечных часов, а сил уже нет никаких. Билеты продай, за дорогой следи, лихачей-идиотов пропускай, к пассажирам всевозможную вежливость проявляй – ужас! Троллейбус жалобно похрюкивал на неровных участках дороги, люди входили и выходили, Надежда монотонно жала на педали. Посмотрев на очередной остановке в зеркало, направленное внутрь салона, девушка заметила высокого плечистого парня лет двадцати пяти, он клеил скотчем на стекло троллейбуса какую-то яркую бумаженцию. Надя со злостью схватила микрофон, в который водителям полагалось объявлять остановки, и грозно произнесла:

– Молодой человек в синей футболке! Прекратите лепить на стекло… чего вы там лепите!

Парень растерянно завертел головой, потом догадался, что к нему обращается водитель, пробрался к кабине.

– Извините, я не знал, что нельзя, – вежливо сказал он. – Но это листовки о помощи детям, надо распространить их, чтобы увидели как можно больше людей.

– Детям, не детям, какая разница, – пробурчала Надя. – Так не делается!

– А как же делается? – спросил пассажир.

– Так надо обратиться к нашему руководству, официально. Они дадут разрешение, и тогда клейте свои листовки, хоть уклейтесь! – отвлекшись на парня, Надя чуть не проехала остановку. Пришлось резко нажать на тормоз.

– И не отвлекайте водителя! – строго сказала она. – Проходите в салон, не мешайте работать!

Парень больше ничего не сказал, отошёл.

На следующий день он вошёл в её троллейбус на конечной остановке, уселся на заднее сиденье и катался несколько кругов по маршруту. Листовок больше не клеил и к кабине не подходил, просто молча сидел и смотрел в окно. Надя подумала, что он немного того, «с приветом», как говорится. А может, и не немного. Впрочем, парень с кондуктором не спорил, исправно покупал билеты на каждой конечной остановке, не хулиганил, и повода высадить его не находилось. Ну, бывает, катается человек на троллейбусе, что такого странного? Может, ему заняться больше нечем.

Надя украдкой разглядывала его в зеркало. Худощавый, светлые волосы, правильные черты лица. В безмятежных голубых глазах девушка пыталась угадать признаки безумия, может быть, душевной болезни. Она, конечно, не была психиатром, и ничего такого разглядеть не сумела. А через несколько дней, в утреннюю смену, загадочный пассажир появился снова, с растрёпанным букетом огромных садовых ромашек. «Интересно, кому это он припас цветочки? – ревниво подумала Надя. – Ну ладно, посмотрим, на какой остановке выйдет!». Как будто эта информация могла ей что-то подсказать!

Смена заканчивалась, на конечной Надежда должна была уступить место за рулём напарнику, а «этот» всё катался и катался. Сидел, смотрел в окно, и его ромашки опускали свои головки всё ниже. Девушка решила больше не обращать на него внимания и не заморачиваться, а лучше внимательно следить за дорогой. Тем более, что от июньской жары горожане словно дружно посходили с ума. Пешеходы выскакивали на дорогу, чуть ли не бросаясь под транспорт, водители злобно сигналили им и друг другу. Даже светофоры работали как-то непривычно, переключались то очень долго, то слишком быстро. Или это только казалось от переживаний и усталости? Надя мечтала, как ещё немного, буквально двадцать минут, и она выпрыгнет из надоевшей душной, тесной кабины, сядет на любимый ярко-оранжевый скутер и помчится с ветерком к себе, на зелёную окраину города. Там нет такого столпотворения машин и людей, там ждёт уютная маленькая квартира и прохладный душ. А самое главное, впереди ещё целый свободный вечер и два выходных!

Подбадривая себя такими мыслями, Надя уверенно вела старенький троллейбус к конечной остановке. Вон уже и напарник Валера показался, приветственно машет рукой. Ему-то что, у него вон, кондукторша бежит, молодая да бойкая. С ней-то Валере спокойно будет, знай, делай своё дело и не отвлекайся на глупости вроде общения с пассажирами. Надя устало выползла из кабины, поздоровалась с коллегами, краем глаза наблюдая за покидающими салон пассажирами. «Этот» вроде бы не вышел. Надя поспешно передала смену Валере и направилась к огороженной забором территории диспетчерской, забирать скутер.

У ворот стоял «этот». С поникшими ромашками.

– Здрасссьте – забор покрасьте! – не растерялась Надя.

– Забор? Так он вроде покрашен, – удивился парень, протягивая Надежде ромашки.

– Это Вам, только они немного завяли, – смущенно пробормотал он. – Долго ждать пришлось.

Надя улыбнулась.

– Ну, спасибо, – язвительно произнесла она. – И что мне с ними теперь делать, с такими вялыми?

– Да что хотите, – ответил парень. – Можете по морде мне нахлестать.

– А что, мысль хорошая, – развеселилась Надежда. – Тем более, они мягкие, вреда особого не нанесут. Кстати, меня Надя зовут, а тебя?

– Вадим, можно Вадик, – отозвался парень. – Так что, хлестание ромашками отменяется?

– А ты хотел? Экий ты мазохист, – пошутила Надя. – Я придумала, куда их девать, пошли! Надеюсь, ты не против.

Вадик, помотав головой – мол, не против – поспешил за Надеждой, которая быстрым шагом направилась в диспетчерскую. Она решила отдать букет девушкам-диспетчерам, возможно, ромашки ещё можно было спасти, если быстро поставить их в воду. До её дома цветы бы точно не доехали, а так пускай хоть порадуют девчонок. «Так, от цветуёчков избавились, – думала Надя на обратном пути, направляясь за своим скутером. – Теперь бы ещё от Вадима этого как-то отмазаться. Подозрительный он всё-таки какой-то!». Вадик семенил следом, и избавлять девушку от своего присутствия явно не собирался. Скорее, наоборот, как будто всё хотел что-то сказать и не решался.

Надежда выкатила скутер из ворот и завела мотор.

– Ну что, мне пора, было приятно познакомиться, – сказала она и собралась сесть в седло.

– А может, пойдем куда-нибудь кофе попьём? – выпалил, наконец, Вадим.

«Боже, я встала в три часа утра, я восемь часов крутилась на старом троллейбусе по душному городу, – в отчаянии подумала Надя. – А тут ещё этот на мою голову со своим кофе!». Но его долгое ожидание, смешные ромашки, да, наконец, прозрачные наивные голубые глаза решили дело в пользу Вадика.

– Ладно, уговорил, только не долго, я устала очень, – сказала она и оседлала скутер. Вадик молча стоял рядом.