скачать книгу бесплатно
Дмитрий касается её руки выше локтя, легонько сжимая.
Ярость и боль утихают. Наташа гладит лиса по спине, стукается головами с Димой и, размяв шею, продолжает:
– Люди не готовы, к тому и к тем, – выделяет она, – о ком они мечтают. Они это знают. Самая сильная память, память крови, говорит, что они слабее нам подобных, поэтому от нас они бегут и сочиняют небылицы, – разом собравшись, она напоминает глухо: – Поэтому ждем всякого. Ожидается, что глупость они не совершат.
Дмитрий кивает, и спрашивает то, что долго волновало его раньше, и то, что может стать причиной глупого нападения сейчас:
– Раз мы не хотим войны, раз мы только обороняемся словами, то они могут посчитать нас слабыми и напасть.
– Нет. Разведка давно изучает вопрос эзотерики, а тут еще наглядная демонстрация.
– В Англии всегда ждут дождь, поэтому носят с собой зонт, но ожидая, что будет солнце, все равно берут зонт. Но даже если зонта нет, а дождь пошел, англичанин от дождя не растает, а лишь сменит дома плащ, приведет себя в порядок и снова будет спокоен, будто и не случилось ничего.
– Молодец, – хвалит его Наташа. В этой похвале нет надменности, или противного режущего чувства, когда понимаешь, что сейчас ты молодец, а следующая твоя ошибка случится вот-вот и в неё ткнут носом. Но и похвала Наталии – не комплимент из вежливости, это оценка его действий, заслуженная и честная награда, отданная с теплотой и одобрением. Учитывая, сколько нужно выдержать критериев, сколько нужно знать и уметь, насколько быстро и правильно реагировать, и что каждая такая похвала – отметка того, что он забрался на еще одну маленькую ступеньку выше, этим можно гордиться. Дмитрий смущается, что активно прячет. Наташа тепло и успокаивающе улыбается ему.
– Теперь спать, если закончили. Я ещё посижу.
Дмитрий изворачивается, чтобы посмотреть на неё при первых же словах. Наталия любит огонь, и вместе с Рыжим всегда садится у огня, даже если в комнате тепло. Лис огонь любит. Играет с ним, мурлыкает, когда вокруг никого из чужих нет. Не хочется прерывать их уединение, не хочется мешать этим двоим, которые не просто близки, они часть друг друга. Но уйти от патрона и возможных интересных историй, уйти даже просто от этого душевного тепла, все равно, что Каю из сказки добровольно проглатить кусочек льда после спасения.
– Разреши, я останусь, – просит Дмитрий.
– Разрешаю, – медленно кивает Наташа, – оставайся.
Дмитрий почти испытывает стыд: явно же видно, что они устали, а тут он. Не сказать, что он включит музыку на всю, будет мельтешить перед глазами намерено или будет пытаться этой передышкой воспользоваться. Нет, ни в коем случае. Внутри он сам себе усмехается. Не нашлось бы такого идиота, который бы видел их силу и потом бы рискнул прервать это спокойствие. Дмитрий же не хотел нарушать это спокойствие из желания помогать, как положено помошнику. И раз спокойные минуты – необходимость, он обеспечит время для этих спокойных минут. Жаль только, что не сможет обеспечить это спокойствие: он может составить график, но не может защитить. Тот же Николай или уж тем более Вадим справились бы с этим куда лучше. Если не считать Рыжего и самой Наташи по причине отдыха. Интересно, почему ему, Диме, нельзя было вмешиваться в драку?
– Наташа, – позвал он, смотрящую на огонь начальницу. Та отозвалась монотонным, чуть мурлыкающим:"Мм-м?". – Почему ты запретила вмешиваться мне в драки и переговоры напрямую? Почему я могу только… – Дмитрий, досадуя на свою появившуюся внезапно косноязычность, начал злиться.
– Выполнять поручения? – как оглушающий щелчком удар по воздуху, оканчивающийся почти неслышимым скользящим звуком, прозвучал голос Наташи. Она улыбнулась краешком губ.
– Да, – дернулся Дмитрий. Осознание того, что он здесь в качестве записной книжки, придавило, но он удержал себя в руках.
– Скажи, – вместе с разворачивающимся полем золотой энергии Наташа поиграла пальцами, – разве мои приказы настолько дешевы и ненужны, что исполнять их считается низостью?
Дмитрий сглотнул, ему вместо пальцев человеческих видились когти странной формы. Будто когти хищной птицы, с её сильными пальцами и длинными когтями, но более подвижные, разгибающиеся во всю длину не только с целью размяться, но и запустить когти в противника, сжать пальцы, легко прорезая когтями мясо и кости, и легко вырвать когти из плоти.
Разумеется, Дима так не считал. И разумеется, он сильно испугался. Склонив голову, он быстро произнес:
– Я так не считаю, но боюсь, что исполнения моих обязанностей недостаточно для нашей семьи, – и взмолился, чтобы он все сделал правильно: и раскрыл душу, и мысли показал правильно, чтобы его увидели полностью. Да, Наташе ничего не стоило бы узнать это. Да, она видела больше, чем кто либо. Но он хотел поступать правильно. Хотел изъясняться так, чтобы его слова приносили пользу. И разумеется, он хотел приносить пользу своему патрону, а не заставлять её взламывать его защиту. Пусть это мелочь, но даже так он будет полезен.
– Ты все делаешь правильно.
Дмитрий вздрагивает крупной дрожью. Голос, делающий ударения на каждое слово, обдающее успокаивающей волной, заставляет не бояться ответа или наказания здесь и сейчас, а благоговеть перед той силой, что клокочет внутри говорящей.
– Если бы ты вмешался в бой, то это заставило бы воспринимать тебя, как бойца, как опасность. Если бы ты вмешался в переговоры, то стал бы для них аналитиком. Сейчас ты формируешься для них, как страстно любящий магию человек из моей команды. Возможно, даже, как фанатик, – Наташа обернулась вновь и улыбнулась хитро, показывая ямочки.
"Вот же!" – восхитился Дмитрий. – "Спрятала, не подкопаешься. Нет ни слова лжи. Частично правда, которую можно до бесконечного мусолить."
– А если и посчитают меня гением, то будут правы, но им это ничего не даст, потому что моя цель – магия, а способ достижения – ровное сидение на попке рядом с тобой и записывание и изучение нового и неизведанного! – от восторга Дмитрий распаляется, но вовремя осекает сам себя, вопросительно смотрит на дверь, вспоминая, что над кабинетом и в кабинете такая магия, что сюда ни один человек не зайдет, а техника на территории работает строго дозировано – одно из условий приезда, поэтому максимум, который у них есть, это рации, ноутбук Дмитрия и два спутниковых телефона для связи с базой. Дмитрий смотрит на патрона, чтобы получить подтверждение: "Ничего не изменилось?". Наташа кивает.
Только тогда Дима вспоминает, что без запинки назвал себя гением, и смущается. Наташа выдыхает смешок, похожий на свистящее дыхание, и закинув ему руку на плечи, ободряюще трепит по плечу. Диму от этого разворачивает и он садится почти лицом к ней.
– Ложная скромность – это ложь, а на лжи не построишь будующего.
– Замки из песка, – приводит аллегорию Дима. Улыбка Наташи исчезает, уступая место болезненной грусти.
– Замки из песка у нас, – выделяет она, – были не чуть не хуже обычных.
– Воздушные замки? – предлагает Дима.
Наташа выдыхает смешок.
– В воздушных замках селились многие существа: мелкие кошмары, крупные лесные аргофы – это существа, похожие на ящериц и волков, с вытянутыми туловищами и мягкой пушистой шерстью, их глаза состоят из драгоценной магии. Охотники пытались доставать эту магию, но стоило им убить аргофа или ранить его глаза, как из глазниц начинали течеть обжигающее светом и жаром потоки металла разных цветов. Эти металлы всегда двигались и всегда были настолько горячими, что брось на него обычный металл – паром станет. Еще в замках селились угуо – это то, что можно назвать громовыми волками. Они не умели летать, но могли путешествовать по облакам, что сами и создавали. Были еще птицы аукотэл. Это разноцветные птицы из света, брызгов и камней. Они держали замок живым: чтобы не было болезней, чтобы была пища, чтобы за детьми присмотр был. Много чего. На самой высокой башне, над гнездом аукотэл, жила старшая птица – она была из жемчужных брилиантов, и чем старше была птица, тем темнее были её перья, и тем выше она могла летать. Аукотэл Дождня – да именно так, Дождня, – утвердительно кивнула она на вопросительный взгляд Димы, – это планета целиком из воды. Аукотэл с планеты могла летать над соседними планетами-спутниками. Но никогда не уходила дальше этих спутников – планеты нельзя было оставлять. Её крылья могли создавать потоки воды, когти рвали камни и броню воинов выше первого порядка, а клюв разбивал цельные куски крепких камней.
Дима зацепился за один момент и уточнил тихим голосом, завороженный этой историей
– А что значит "рвали, – сделал он ударение, – камни"?
– Есть камни из воды, – Рыжий с тихим выдохом рыкнул-фыркнул, издав умилетельный звук "Прыф" и переложил голову к Наташе на колени, она мгновенно приласкала его между ушей. – Они крепче вашей космической стали.
Лис пыхтел, отдуваясь, шевеля лапками. Затем выдохнул и с протяжным: "Ау-уу", похожим на мяукание и собачье подвывание, медленно передвинулся ближе к ноге Наташи, прижав передние лапы к её бедру.
Дмитрий улыбнулся широко, слушая необыкновенную историю. Наташа погладила лиса по шее.
– Никогда бы не подумал, что есть планеты из воды, – признался Дима.
– И с такими названиями? – усмехнулась она.
– Да, – опустил голову Дима в попытке спрятать широкую улыбку.
– Теперь представь, – весело предложила она, – какого нам, когда из наших слов, вы составили свои, но так слова исковеркав, что любимая и любая, это ещё цветочки.
Дима прикинул, сколько слов из каких слов можно составить, посчитал факты: сколько ещё мог не заметить, разницу менталитетов и слов, и ужаснулся.
"А сколько ещё таких слов, действий и цветов существует?" – подумал он.
Они сидят у камина ещё недолгое время. Дима приносит чай, и Наташа легко и непринужденно объясняет правила чаепития в обществе покровителей территорий и их ближайших сородичей. Правила простые, и не такие, как у людей. Рассказ лёгкий, подкрепленный примерами. Разговор снимает напряжение. Уже ближе к рассвету они расходятся по комнатам. Наташа долго сидит на постели, Рыжий лежит у неё под боком. Она просматривает поля энергий, поигрываясь в некоторых местах. Поля вздыбливаются и оборачиваются, смотрят по сторонам – свет их взора освещает пространство – но она уже отходит в сторону и осматривает их со стороны. На полях следы энергий существ.
Поля осматриваются, и из них спешно выползают дуги. Дуги травмированы следами сильного, умного и опытного существа – это Наташа оценивает по ранам на дугах. Удары четкие, сильные и правильные. От дуг отпадают лепестки, стрекочущей огненными разрядами, энергии, и сворачиваясь, опадают на землю, накрывая небольшие области. Наташа просматривает энергию Знания, смотрит на места ран ранее, но мир чист. Тогда она ищет похожие удары, техники, похожий след. Но среди ранений энергии мира за всё время, доступное к просмотру, нет похожих ни по рисунку удара, ни технике его нанесения, а след растворился. Наташа поигрывает искрой собственной энергии на пальцах. Если поймать след, то можно его "допросить". Но если нет следа, то нет и энергии оппонента. Наташа наблюдает за энергией, легшей на землю. Аккуратно и мягко, как лист с дерева, и неотвратимо, как упавшая скала. Наташа долго наблюдает за энергией. Та начинает вгрызаться в мир, подобно поймавшему дичь хищному большому коту. Запускает зубы, играет челюстью и впивается в новое место, стискивая зубы до такого состояния, что ещё движение – и не только лопнет кожа, кусок мяса останется в зубах хищника.
Мир стонет и кричит. Из рваных ран энергия, подобно осыпающимся камням, сыпется на землю, разлетаясь разноцветными брызгами, кислотой прожигающих мир.
Рядом прокатилось рычание голодных голосов. В сторону израненной земли потянулись караваны, сливающийся в один. Отдельно дрогнула точка. Наташа приблизилась к нему, рассматривая сразу сотни полей, в том числе энергетику эмоций и движений. На точке зашевелились и начали двигать предмет, недвигаемый никогда.
Наташа поиграла пальцами.
"Хорошо сделали. Предмет и не двигают. Его энергию переплавляют, переносят предмет – ага, это камень – в место сбора, ставят, придают форму… Хотя нет, не придают форму. Пользуются камнем с расплавленной энергией, просто плавят ещё и работают в движении, когда энергии постоянно пылают, двигаясь именно в нужные точки, по нужным рисункам. И отвозят обратно, а там уже возвращают форму энергии. В итоге сам камень в окончательной форме энергии и магии всегда только стоит в одном месте.
;Старый приём, – одновременно говорят они с Рыжим.
;Военный приемчик-то, – говорит лис.
;Кто только его применил? Приём был распространенным. О нем знали разные стороны. Круг ограниченный, конечно: многим был недоступен этот прием, вдобавок там есть одна интересная деталька. Переплавление никогда не происходит без добавления энергии того, кто будет прокладывать дорогу. Там вертится такой узелок, что без одного единственного нельзя уже ни переплавить, ни остановить плавление, ни восстановить. Кто это из плавильщиков нельзя понять, не влезая в магию, а там, как правило, капканы магические, контроль от всех плавильщиков. Вообщем, кто-то серьезно здесь колдует", – Наташа выдыхает, её энергия с досадой фырчит. – "Вопрос только, почему именно в Европе?"
;Думаешь, не успеем?
;Да какое там. Нас на будущий месяц в Китай позовут. Беда у них там. Будем разгребать последствия – раньше не получится. Почему не знаю.
;И мы поедем?
;Да. А там ещё духов полно, и в каждом случае переговоры на три-восемь дней. А там, куда попросят, – Наташа гладит спину Рыжего.
;Ага, – кивает лис, и чешет за ухом. Глаза его сияют возбуждением. -;Прикинь, нас в город поднебесный забросит?
;Да, – многообещающе улыбается Наташа. Досада уступает место светлым и грустным воспоминаниям. – ;Надо бы побывать на наших местах. Хочу посмотреть, как там.
;Съездим, – клятвенно заверяет Рыжий. Разумеется, он не пустит её одну. Никогда и никуда. – ;Нельзя в одиночку по прошлому в нынешнем ходить.
;Не буду, – обещает она. – ;Раньше там были украшения на каждом доме. Их вешали на коньках крыш. Наши любили ими играть. Они отражали свет, и лёгкий звон шел от их соприкосновений. Я любила одну чайную. Там между украшениями подвесили чашу – небольшая пиала – куда всегда наливали воду, травяные чаи для птиц. Потом в такие пиалки отдельно начали насыпать жареные вкусности для птиц.
;Мы их найдем, – Рыжий прижимается головой к её боку. – ;Когда мы уезжаем?
;Теперь уже вижу, что как закончим. Думаю, они ещё неделю будут проверять здесь всё. Потом у нас отдых в неделю. Потом нас начнут кидать на опасные задания с целью посмотреть, как будем действовать.
;Ох, – одновременно вздыхают они, – уж эти проверяльщики.
;Поспи, – предлагает Рыжий.
;Нет, – Наташа моргает. – ;Нам ещё утром на охоту. Проще, вообще, не ложиться.
;Как обычно, по хвостам стучим?
;Да, – медленно моргает она ему в ответ и вместе они заканчивают: -; И по рогам, чтоб не му-учали, – изображают они коров и тихо смеются вместе.
За окном темнота, блестят звёзды. Они видят небо, как темноту, расчерченную бесчисленным множеством звёзд, настолько далёких, что это видят только они. Наташа видит энергии планет, спутников, светил, комет, поясов, блуждающих потоков камней и энергии звёзд, похожей на потоки воды и лавы.
Когда самые верхние облака начинают светлеть, они выходят из дома. Домовые и домовитые ждут в гостиной. Небольшие человечки в белых рубахах, старых и добротных меховых безрукавках и теплых брюках, заправленных в высокие сапоги. В руках они держат небольшие красные мешочки-катомки и лукошки, укрытые серой тканью с черными нитками-полосками. Наташа просит проводить их мимо постовых-людей. Будить дом сейчас, наводить на них беду. Двое домовят проводят их через главный вход, и ни один патрульный не замечает их. Наташа благодарно кивает и, присев на одно колено, отдает небольшой мешочек, после чего они с Рыжим стремительно уходят.
Проходят парк, достигают разрушенного забора.
За пределами территории три невысоких существа. Они сокрыты маревом и клубящимся вокруг них легким туманом.
Рыжий рычит, взмахнув хвостом, почти ударяя себя по бокам.
Наташа делает вспышку золотой энергии.
Туман мгновенно сгорает от этой энергии, марево распадается холодными искрами, оседая инеем на траве.
Существа – три ящерицы с длинными узкими пастями. Холками ящерицы выше полутора метров. Вдоль рта поднимаются чешуйки-зубья. От затылка по шее идут мягкие чешуйки-ловушки – стоит их тронуть, как рука провалиться в мягкое нутро, как в болото. Через такие чешуйки нельзя было обычным оружием ранить внутренности существ – лонзгов – и даже магия нужна была сильная, простое магическое существо могло не справиться. Когти на лапах покрыты тяжёлыми большими чешуйками обжигающими противника при соприкосновении. Хребет скрыт рядом тонких иголок.
Лонзги, выстрелившие язычками в воздух, приняли человеческий облик. Чешуя покрылась бледной прозрачной кожей, черные глаза закрылись серо-зеленым цветом, чуть спутавшиеся волосы бледно-золотистого цвета укрыли ключицы, фигура становится девичьей.
Лонзги растягивают рты в улыбке и раскрывают пасти, чтобы закричать.
Рыжий и Наташа бьют первыми, огненно-золотой волной магии, выжигая всё, метя противников собственной яростью и ненавистью.
Лонзги визжат уже в посмертии.
Наташа и Рыжий пересекают разрушенный забор, ступая на их земли, и направляются в лес.
Тревожный короткий визг разносится по лесу, предупреждая об опасности остальных лонзгов. Рыжий прыгает вперёд. Разрывая острыми зубами шеи противников на глазах у их родичей, он бьёт огнем наотмашь. Огненная волна с коротким, играющим искрами, хвостом ударяется в противника и разлетается огненными лепестками, размером с половину головы лонзга. Рыжий метается от противника к противнику, разрывая шеи, ломая кости лап, обжигая глаза огнем, пробивая позвонки иглами, вылетающих с хвоста.
Наташа выжигает магию противников, уничтожает мысли, ломает сознания. Один из лонзгов бросается к ней с бока, второй кидается прямо в лицо. Наташа приседает в развороте, Рыжий в прыжке бьёт "бокового" лапами в грудь, проламывая грудину, огонь Рыжего укрывает Наташу со спины. Второй, приземляясь на мокрую землю, вцепляется когтями в дерево у самых корней. Юлой развернувшийся Рыжий, огнем обнимает воздух вокруг себя, одновременно бросая своего противника в сторону второго. Лонзг прыгает вперёд, дальше в лес, чтобы развернуться там и снова броситься в атаку. В этот момент снаряд-лонзг накрывает его, огонь с воздуха бросается на подбитых лонзгов и группу поодаль.
Рыжий обходит ещё одну группу лонзгов со спины, Наташа встаёт к ним лицом. Оставшиеся лонзги с толстой броней разбросаны в лесу. Наташа и Рыжий одновременно направляют друг к другу волны. Огненная волна и разрастающийся звёздами золотой туман встречаются и беспрепятственно проходят друг по другу, не задевая друг друга, взаимоусиливая, обходя обоих атаковавших. Финальным аккордом волны превращаются в яркую золотую вспышку, оставляя после себя зелёный лес, трупов лонзгов и пепел от сожженных противников.
Наташа и Рыжий уходят дальше в лес. Находят гнездовье в пещере, заполненной плесенью и мохом. Рыжий с удовольствием выдыхает огонь в пещеру. После они находят пещеру взрослых. Там один тяжело раненный лонзг. Рыжий огнем ударяет в его позвоночник. Наташа после выжигания энергии в обоих пещерах лечит энергию мира, отправляя предупреждение всем идущим к ним, и задумчиво осматривает побоище с высоты склона небольшого каменистого холма.
;Вопрос, и как теперь это все тащить к русалкам? – будто риторически спрашивает она.
;Молодняк людской запряжём. Чтоб без дела не сидели, – весело фырчит Рыжий и поводит головой в сторону. В лесу, вправо от дома из норы вылезает двое лонзгов. Они ждали в засаде, и сейчас готовятся напасть на дом.
Она успевает заметить домовых идущих по парку аккуратной группой, Рыжий их также засекает. Затем домовые оказываются рядом с "полем битвы". Предупреждают с поклоном о своем приходе ментальным сообщением, кладут вещи на землю, создавая почти идеальный круг, и достают из котомок топоры.
Наташа и Рыжий направляются по лесу к ним, чтобы подстраховать, оставаясь в стороне. Лонзги выстреливают язычками в воздух и облизываются.
И тут же с воплем в огромном прыжке домовой, замахиваясь топором над головой, прыгает на лонзга. Приземлившись на спину онному он бьёт по чешуйкам-капканам и иглам. Лонзг хватает его за одежду и мотает головой. С диким воплем индейца из мультика трое домовитых прыгают на него. Домовой освобождается из разжавшейся в шоке пасти, отряхивается. Порванная одежда старой шелухой слетает с него, исчезая в воздухе. Новая одежда сплетается из сотен разноцветных, в тон его одежды, нитей. Домовой поднимает топорик над головой и, с воплем размахивая им, кидается под лапы лонзгу. Второй лонзг обходит драку и приблежается к котомкам, в центре которых сидит домовиха и сосредоточенно что-то шьёт. Лонзг бросается к домовихе. Та наотмашь бьёт котомкой по его морде. Лонзг улетает в соседнюю сосну. Домовиха поднимается с котомки, поигрывает котомкой в руке. Лонзг от такого оскорбления шипит и бросается вновь. Домовиха подпрыгивает и бьёт лонзга по морде веником. Артефакт, играющий искрами и магией русалок и домовых, тяжело бьёт лонзгов сверху вниз, и тот падает рядом с кругом котомок. Правда, тут же поднимается и бросается в атаку снова. Домовиха бьёт его по морде снова. Голова лонзга разворачивается в сторону и тут же направляется к домовихе, обнажая острые зубы. Рыжий бьёт его огнем в бок. Наташа изрезает сознание первого лонзга, домовята спрыгивают, и лис добивает его огнем. Лонзги осыпаются пеплом.
Наташа чешет Рыжего и вместе они идут к домовым.
– Мы решили вам помочь. Не серчайте, что помешали, – говорит старший домовой.
– Не серчаем. Вы верно все сделали. Да и сказки сказывать будете малышам и родам.
Домовята смущаются. Сказ сказывать – ответственное дело, а когда есть, что самим рассказать, то тем более красиво, и гордиться есть чем.
Наташа и Рыжий возвращаются в поместье.
Утро для поместья начинается весело. Сперва будят Дмитрия и Вадима. Второй, услышав, что подопечные ходили без него драться, возмущается так, что слышит весь этаж:
– Морды бить и без меня!?
Наташа и Рыжий спешно выходят из его комнаты.
– Мы к Николаю. Будить, – коротко говорит она на выходе.
– Ага, – кивает он ей. – Идите. Но учти, самоубийцы в Рай не попадают! – кричит он вслед, запоздало думая, не зря ли он про Рай сказал. Быстро одевшись, Вадим заходит к Николаю. Тот одевает свитер, когда он заходит, и тихим голосом ругается на обоих подопечных.
– Вы могли нас предупредить?
