скачать книгу бесплатно
Крылья Хаоса. Первый Ветер
Наталия Белоглазова
Мечты о магии оборачиваются реальностью. Магия, проклятье и кошмар сплетены воедино. Люди вокруг желают оставить неведомое за гранью доступного. Небольшая группа, собранная для работы с "той стороной", начала свою работу и движется навстречу новым целям и препятствиям.Предупреждение: присутствует кровь, драки, магия. Сюжет раскрывается постепенно. Ответов на загадку сразу после произошедшего не будет.Важно! Автор не призывает к межнациональной розни, розни из-за вероисповедания. Совпадения с историческими и ныне живущими личностями носят информативно-художественный характер. Если однажды мироздание повторит действия книги – автор не виноват.
Наталия Белоглазова
Крылья Хаоса. Первый Ветер
Примечания.
В тексте присутствует нескольков типов речи.
– Обычная.
;Ментальный разговор через связь душ.
:Ментальный разговор через мысленную связь.
"Мысли героев."
/Жесты, записки/
+Голоса духов извне.
Приятного чтения.
Глава 1.
Все повторяется, потому что всё повторяют.
Осенние дни этого года были прекрасны. Золотые листья высоких деревьев играли на ветру, подобно зайчикам. Зеленые листья, еще не обретшие и крапинки солнечной краски, замерли на коричневых ветках, словно боящиеся спугнуть отблески солнца, которые прыгали по лесу то от одного золотого листочка, то от другого.
"В такие бы дни сидеть на веранде", – подумал Максим и силой заставил себя собраться. – "Нельзя расслабляться!" – строго напомнил он себе и поспешно добавил, на силу заставляя мысленно проговорить каждое слово едва ли не по буквам: -"Я на работе",– сделал паузу и добавил разъяснение, будто самому себе напоминая, и давая несильный подзатыльник: "Дежурство."
Максим посмотрел на пассажира на переднем сидении, мягко скользнул взглядом на водителя, осмотрел дорогу. Всё аккуратно: ни на чём не акцентируя внимания, будто просто осматривается. Не за что уцепится взглядом, смотря на него.
"А мыслью?" – прошила его тяжелая идея собственного фиаско.
Максим заставил себя успокоиться снова. От мысленных движений заболела голова. Глаза начали щуриться, выдавая этот дискомфорт. Максим почти титаническим усилием воли заставил себя поморгать, не смотря на боль, и придать себе невозмутимо спокойный вид.
Тут пришла мысль: "Так и должно быть. Ведь я же на работе."
Поняв, что у него есть, что ответить на вопросы после остановки, Максим чуть-чуть пришел в себя. Головная боль от переутомления, неизвестно, чем вызванной, давала шанс на несколько вариантов ответов.
Боль все нарастала, захватывая новые участки, будто живое существо сползая по шее к спине, пульсируя и разрезая себе путь внутрь.
Боль застыла, и следом в тишине машины раздался голос пассажира с переднего сидения:
– Парень.
Максим лишь спустя секунду понял, что это его окликнули с пассажирского, и посмотрел вперед. Водитель, быстро повернув голову к нему, осмотрел цепким колючим взглядом и велел:
– Расслабься, и не будет боли.
Максим кивнул и лег, откидывая голову на разноцветную подушку.
Водитель переключил внимание на дорогу. Максим оценил его спокойствие и уверенность за рулем. Был у Макса такой знакомый, и было с чем сравнить. Такие водители затылком дорогу чуют и в любой ситуации у них машина, что послушная собака, исполняют все веленное.
И хотя машина шла по старой, но ровной дороге, Макс подумал, что другого бы просто не взяли.
Боль ушла, и уставшее от сражения с ней тело требовало покоя, но Максу не сиделось. Хотелось и узнать пассажира на переднем, и осмотреться, и размяться, но начинать разговор первому как-то не выходило, вертеть головой было больно, а уж останавливать машину и вовсе глупость.
Его сосед сидел, почти не шевелясь. "Оно и ясно", – с завистью подумал Максим. – "Опыта лет на десять больше. Привычка."
– Парень, – снова окликнули его с переднего пассажирского. Максим вскинул взгляд, но пассажир снова не повернулся. – Успокойся. Не думай ни о чем. Просто наслаждайся поездкой.
– Он не может, – впервые за все время поездки подал голос сосед Макса, и парень в удивлении скосил на него взгляд. – Он на работе.
Глуховатый ровный голос звучал безэмоционально и только для своих предназначалась скрытая насмешка над ним, Максимом. "Напрягается, как щенок" , – значили эти интонации. Ему следовало расслабиться также, как сосед слева, и наблюдать за своим участком дороги.
– Он не расслаблен, – сказал пассажир. Следующие слова заставили Максима ошарашенно посмотреть на собеседника: – Сосредоточился на наблюдении, дав команду телу действовать по сигналу. Точнее не объясню, – пассажир виновато улыбнулся водителю, чуть повернул голову, чтобы поймать взгляд соседа Макса: – Простите.
Водитель весело хмыкнул в голос, сосед Максима едва видимо улыбнулся.
– Точнее и не скажешь, – успокоил водитель пассажира. – Вы как там?
Сосед Максима, прикрыв глаза, сцепил руки в замок, затем тряхнул пришедшими в рабочее состояние руками, проверяя концентрацию, и проводил головой из стороны в сторону. Максим оценил и это: сидеть долго неподвижным, а после парой движений прийти в рабочее состояние. Работал мышцами? Какие-то специальные техники? Даже их на курсах учат сидеть в наблюдении правильно: что время от времени нужно делать микродвижения и не давать крови застаиваться, а мышцам застывать и превращаться в камень, чтобы тело всегда было в состоянии подорваться и побежать. А тут так просто в себя пришел. Это какой уровень подготовки должен быть, чтобы этих движений для разминки Максим на всем пути не заметил или чтобы вот так сразу в себя прийти?
– Было ощущение, будто меня через мясорубку пропускают, но я остаюсь целым, – поделился сосед, посмотрев на пассажира. Тот в ответ кивнул:
– Хорошо. Осознание себя на уровне. Парень, – пассажир развернулся в кресле и протянул руку в его сторону. – Руку.
Максим посмотрел на ладонь замершую между креслами. Свет из лобового стекла слепил и хотелось пересесть или повернуть голову, или хотя бы немного изменить ракурс зрения, чтобы исчезла слепящая глаза боль и опасность от чужой ладони. Темнело, но Максим знал, что это осень вступает в свои права, и прошло совсем немного времени и он может обдумать всё, как следует.
Максим присмотрелся к ладони. Ладонь не была раскрыта полностью, как если бы ему предложили положить ладонь сверху. Пальцы были чуть согнуты, и Максим явственно ощущал, что стоит ему взяться за руку, и вырваться не удастся. Продолжало темнеть, сосед все также косился выжидательно, и Максим на силу заставил себя положить раскрытую правую ладонь на согнутые пальцы собеседника и раскрыл пальцы. Он порадовался маленькой хитрости одновременно со вспышкой боли в теле, едва заметно поморщившись. Просили руку? Пожалуйста. Но теперь схватить его будет тяжелее – стоит только немного сжать его пальцы, как он тут же выдернет ладонь, или сам перехватит ладонь нападавшего и впечатает его в кресло. Учитывая, что сидел Максим как раз за спиной переднего пассажира, это будет очень просто и красиво сделать.
Дьявольски сильные пальцы обвились вокруг ладони человека, надавив на ребро ладони и запястье. Энергия волной раскаленных игл прокатилась по его телу, уничтожая влезшие туда темные туманные сгустки.
Максим прерывисто вздохнул, подышал отрывисто, после чего вздохнул глубоко и начал дышать глубоко, осматриваясь проясняющимся взглядом.
– С добрым утром, – хмыкнул Вадим с водительского кресла.
Максим машинально кивнул, осмотрелся и пришел в себя окончательно.
Не было никакой темноты. Они выехали в полдень и к обеду должны были приехать. Погода с момента выезда не менялась, вокруг было светло. Колонна из четырех машин ехала по лесной дороге в сторону старого лесного поместья, откуда должны были обследовать обширную аномальную зону. Максим вспомнил всю информацию по заданию, включая все инструкции перед отъездом, имена участников и прочую информацию. Затем он заново осмотрел машину. За рулем – Вадим, лет тридцати пяти, легко входил в контакт. По словам начальника, опытный опер. Другого бы и не приставили для охраны колдуна. Сам Максим водителя видел впервые.
На пассажирском – Наташа, их "колдун". Привычка хранить информацию за несколькими замками уже автоматом убирала из предложений женский род слов, называя объекты одинаково безлико, а характеристики хранить в памяти и доставать в нужный момент. Сейчас факты о ней всплывали с удвоенной скоростью: "колдунья", но к себе просит это слово применять – этому Максим сам был свидетелем – меньше тридцати на вид.
Рядом – Николай. Его начальник. Ему за сорок, точно Максим не скажет. Командир их отряда для вылазки на эту "аномальную" территорию с целью исследования.
Пассажир разжал пальцы и дал руке Максима скользнуть на волю.
Парень посмотрел на колдунью и замер. Поверх спинки кресла на него смотрела колдунья. Самая настоящая. Не было сколоченных волос, старого лица. Но было четкое осознание: перед тобой не человек. Серо-зеленые глаза, наблюдали за каждым его действием и мыслью. Осознние этого было настолько явственным и четким, что по спине пробежали мурашки, а горло сковало холодом.
"Черт возьми, кого же мы везем?" – мелькнула мысль у Максима, заставив замереть, готовый уклониться на максимуме своих реакции и скорости.
– Как самочувствие? – с участием поинтересовалась пассажирка. Ожидание атаки пропало, осталось только общее напряжение, ожидание возможного возвращения этого опасного нечто. Максим кивнул и, помня пример Николая, описал сравнением:
– Будто несколько ударов в голову поймал.
Вадим коротко посмеялся.
– Правда ли, что бокс превращает человека в идиота? Двадцать процентов говорят, что нет, остальные не понимают вопроса. Поздравляю, ты попал в первую двадцатку.
– Спасибо, – ровным голосом с оттенком раздражения ответил Максим. Вадим демонстративно хмыкнул, поняв, как сильно хотел парень выругаться. – Что это было?
– Проверка, – хмыкнула пассажирка. Посмотрела на Николая и предупредила: – Шучу. Поле энергии, создающее желание бежать без оглядки, потому что возвращаться нельзя. Чем дальше заходишь, тем больше ощущение легкости и здоровья. Потом просто упадешь.
– Как от этого спасаться? – поинтересовался Максим. Николай покосился на него строгим неодобрительным взглядом. От начальника даже самый маленький выговор, что казнь. Максим съежился, поняв свою ошибку – не на пикник в компании друзей едет. Его задача вопросы только по делу задавать: "когда убываем?", "разрешите отбиться?" и прочее, а не в чужие дела лезть, и, если эти дела при нем обсуждают, притворяться нужно, что его здесь нет, а он так, предмет интерьера.
– Самостоятельно? Человеку никак полностью не закрыться. Если что и выйдет, то это только сила воли. Вместе с энергией колдуна, это поможет идти туда, куда вы желаете. Предупреждаю, не важно будет, что это: лететь, бежать, сидеть. Все зависит от того, как вы оцениваете ситуацию, вашего решения, силы духа и энергии. Если вы решите попрыгать на лугу, как зайчик, то хватит малейшего толчка, чтобы вы выпрыгнули из машины и побежали к лугу. При том за луг можете принять любой участок, который именно вам понравится. Так что из дома без разрешения ни ногой. Не хватало ещё потом кого-то с веток снимать.
– Я всегда знал, что охота на белок – это тяжкий труд, – покивал Вадим.
– Да, только белки не прыгают рёбрами на сучья по собственному желанию, – серьезно ответила Наташа. Вадим не менее серьезно кивнул.
– Контроль над сотрудниками и оперативниками будет тщательным, – заверил Николай. Наташа посмотрела в глаза командира группы и кивнула:
– Я знаю и не сомневаюсь. Это пример реакции. Простите, не хотела задеть.
– Все в порядке, – звенящим, как сталь голосом, отсек Николай любые обсуждения. – Работа и с твоей стороны, и с моей. Не задел?
– Нет, – твердо ответила Наташа, отправив легкое невесомое тепло в сторону Николая.
– Прекрасно.
– До базы далеко?
– Вадим, – полувопросительно полутребовательно позвал Николай.
– Ещё двадцать минут, – ответил водитель.
– Тогда я поработаю, – Николай кивнул, мол, принято. Наташа устроилась поудобней, не переставая говорить. – Хочу, осмотреть местность. Зовите в случае чего. Рыжий, – посмотрела она на лиса на своих коленях, лис вытянул мордочку вперед, – за старшего.
Рыжий пискнул и чуть поменял положение тела, чтобы лежать с поднятой головой.
Вадим сам про себя уважительно отметил, что сна в глазах у лиса не было ни грамма. Лежал, сторожил.
Почти перед самым прибытием Наташа "вернулась". Погладила Рыжего по шее, позвала Вадима и сообщила:
– Все в порядке. Дом ждет нас. Домовитые не будут чинить препятствий.
Вадим поймал её взгляд: осознанный, но уставший.
"Опять с кем-то схлестнулась?" – подумал он. Спрашивать не стал, отложив разговор до обычной уже вечерней встречи. Была у них такая привычка: вечером разговаривать один на один. У всех троих всегда было, о чем спросить. Невероятно, но факт: Рыжий принимал в разговоре прямое участие, общаясь через Наташу.
Сейчас Рыжий лежал и смотрел на него. И вроде бы Вадим ничего не делал, но внимание лиса было острым и предупреждающим: "ещё действие – разорву", чем только еще больше наводило ужас. Есть те, кто предупреждая, только смешили своими попытками напугать или давали лишние несколько секунд для оценивая ситуации или удара, но есть и такой узкий круг лиц, которые давая предупреждение, вгоняют в страх. Рыжий был одним из тех немногих, перед кем даже ему, прошедшему службу в горячих точках, хотелось замереть и… что делать дальше Вадим просто не знал, только предполагал, что нужно без резких движений покинуть чужую территорию. При условии, что его выпустят, конечно.
– Почти приехали, – сообщил Вадим Наташе. Она кивнула. Рыжий коротко рыкнул и лег боком на неё, пристроив голову напротив сердца по направлению к Вадиму.
Через две минуты машины въехали на территорию поместья. Забор из кирпичной кладки был разрушен, ворот не было вовсе. Колонна проехала еще около ста метров по лесной дороге и выехала на лужайку перед домом.
Дом представлял двухэтажное вытянутое строение из красного кирпича с маленькими кирпичными башенками-домиками над окнами второго этажа. Лес подступал к дому с левого угла и окутывал его вокруг.
Из машин начали выходить люди.
Наташа кивнула помощнику: высокому худощавому молодому темно-русому мужчине. Дима улыбнулся в ответ и повесил на плечо сумку с документами и легким ноутбуком.
– Без нас сокровища не ищите, – пошутил Вадим. Наташа развернулась и серьезно кивнула, Рыжий тявкнул. Вадим спокойно и быстро обошел машину и встал рядом. Николай, осматривая окрестности, подобно туристу, обошел машину сзади, легко разминулся с направляющимся к багажнику Максиму и остановился в шаге от колдуньи. – Как тебе? – Вадим заглянул в лицо Наташи, пользуясь тем, что та занята осмотром здания и его энергии. Вадим тепло улыбался, заинтересовано ожидая ответа.
– Здание интересное, – помня о том, что вокруг много людей, собеседница не стала рассказывать о том, что можно переделать здание и получится крутая база, где все находящиеся будут получать магическое тепло, так называемую защиту от магического холода. Сейчас же нужно было устроить дом так, чтобы он функционировал, чтобы туда можно было бы со спокойной душой позвать и домовитых, и домовят, и сторожевых, и можно было принимать духов, и таких, как она с Рыжим.
– Пойдемте. Нужно осмотреть дом. И селиться.
Наташа направилась к дому, Рыжий шел рядом, медленно помахивая хвостом. Вадим пошел слева. Николай, отставая на шаг, шел справа. Дима пошел следом вместе со своим телохранителем Виктором. Обычно Дима обходился без охраны, но Николай настоял, что в дороге персональная охрана должна быть.
Крыльцо было каменным, дверь деревянной с металлическими набойками, от которых отходили витееватые ажурные декоративные элементы. Наташа и Рыжий прошли по первому этажу к большой лестнице, вышли на второй этаж, остановились у одного из окон, выходящих на внутренний дворик. Следом был осмотрен сам дворик, затем они вернулись в дом и начали работу. В прихожей развесили три небольших артефакта-оберега: букетик полевых цветов, на небольшую полочку положили мешочек с печеньями, рядом с банкеткой прикрепили держатель с небольшими металлическими палочками длиной с палец. Наташа объясняла назначение каждого артефакта:
– Букет – символ мира и приглашение к миру. Печеньями кормят пришедших за помощью. Если пришли обворовать, или напасть, то просто сбегут, а попробуют пройти, то магия букета и мешочка помутит сознание и отравит их. Следом в дело вступают иглы: они бьют вместе с первыми двумя артефактами, поражают правое легкое, сердце и желудок. Обычно они работают на активную защиту. Если кто-то будет колдовать против нас, то игла нагреется, атака вернется к нападавшему вместе с нашей атакой.
Вадим мысленно представил себе это: залезет вот так кто-то, а ему отравление, сумасшествие и удары по самому мягкому. В таком случае догнать их не составит труда. Живые трупы бывают только в кино, поэтому с поражённым колдуном на руках группа далеко не уйдет, только если не добьет, по глупости.
– Пока мощность позволяет подранить нападающих, но не убить.
– Пусть будет так, – распоряжается Николай. – С живого толку больше, чем с мертвого. Сможете отследить местонахождение нападающих?
– Нужно ставить еще артефакты.
Николай кивает, давая добро.
– А в чем разница между артефактом, оберегом и артефактом-оберегом? – спрашивает Дима, старательно конспектируя все в записную книжку. Наташа остановилась под букетом, направила взгляд куда-то в пол между ними и выходом и, начала объяснять, периодически смотря на собеседников:
– Артефакт работает по твоей команде. Можно включить, можно выключить. Оберег работает постоянно в определенных плоскостях. К примеру, защита от воров, от нападения, есть для легкого перенесения дороги, есть "скатерть-дорога". Запомни, сейчас расскажу, – говорит Наташа вскинувшему глаза Диме. – И последнее артефакт-оберег. Ты можешь включать функции оберега, переключаться между ними для просмотра. Уточнение: нельзя сделать подобное легко и просто. При изготовлении на чужака нужна уйма времени для колдуна. Самое быстрое колдовство, на которое способен даже самый быстрый колдун на своей территории, это больше двух месяцев. Но это на одну функцию, на одного человека и не на длительный срок. Неделя, восемь дней.
– А на чужой территории? – осторожным голосом спросил Дима.
– По нашим законам, это вторжение. Ответ: болезненная смерть, – Наташа по очереди посмотрела в глаза помощнику, Вадиму и Николаю. Вадим, помня наставления, не шевелился, давая себя осмотреть, хотя отступить желание было. – Я – другое дело. Я – не колдунья. И право действовать у меня есть. Что ты хотел? "Скатерть-дорога"? – Дима кивнул чуть заторможенно и бесцветным голосом прооизнес:
– Да.
