АПЕЛЬСИН | Психологический триллер

– На самом деле ничего сложного здесь нет, было бы желание разобраться.

– И ты так хорошо разбираешься, что даже официанты с тобой не спорят!

– Когда-то я окончил курсы сомелье.

– Это те, которых называют алкоголики с дипломом?

– Они самые. – Александр расхохотался.

Им принесли еду, они ели и пили: Александр – своё уникальное вино, Алиса – любимый гранатовый сок. Александр знал столько интересных вещей из самых разных областей, что ей не приходилось заставлять себя удивлённо распахивать глаза, это выходило само собой. Охотнее всего он рассказывал о винах.

Алиса узнала, какое именно красное вино полезно для здоровья, как изобрели шампанское и что брют придумала женщина. А винные дегустации, которыми так славятся шато Франции, – идея другой талантливой женщины – той самой вдовы Клико, чьё вино сейчас известно во всём мире.

– Ты знаешь, в какой стране самые большие винные погреба? – спросил Александр, когда они уже доедали десерт.

– Во Франции, конечно.

– Холодно, Алиса.

– Тогда в Италии…

– Решила меня заморозить? Третья попытка.

– Неужели в Америке?

– Температура опустилась до абсолютного нуля. – Он снова смеялся.

– Минус двести семьдесят три градуса?! Как я далека от истины!

– Ну вот, а говорят, поколение ЕГЭ безнадёжно.

– Так где? – Она не уследила за собой и немного поумничала, но очень уж её разбирало любопытство.

– Молдавия, подвалы Крикова. В две тысячи пятом году этот погреб попал в Книгу рекордов Гиннеса как крупнейший по количеству бутылок винный погреб. Почти два миллиона бутылок урожая разных лет лежат в подвалах длиной в сто двадцать километров. Сто двадцать километров, Алиса! Можешь себе представить?

– Не могу, – честно призналась она. – И я даже не слышала ни разу об этом месте…

Алиса слушала и смотрела, смотрела и слушала. Слушала, открыв рот. Смотрела, не отводя глаз. Ей нравилось, как увлечённо Александр рассказывал очередную историю из мира, который её никогда не интересовал, – его воодушевление околдовывало. Нравилось, как он пил вино, как держал столовые приборы и как ловко расправлялся со своим голубем. Нравилось, как во время разговора двигались его губы, как за ними влажно блестели белые зубы. Но больше всего её притягивали его глаза – такого цвета Алиса не видела никогда.

Наверное, она отвлеклась, потому что Александр вдруг сказал:

– Мне кажется, ты хочешь что-то спросить, но не решаешься.

– Нет, спросить не хочу. Просто смотрю на твои глаза, у них очень необычный цвет.

– И ты хочешь знать, не линзы ли это? Нет, это наследственное. У всех мужчин нашего рода такие.

«А у женщин нашего рода большая грудь», – чуть не ляпнула Алиса, но вовремя опомнилась. У её мамы был всего-навсего пятый размер, но вот у бабушки Нины – девятый, у бабушкиной младшей сестры Любы – седьмой, а у старшей, Раисы, – двенадцатый, а может, и больше. Бабушка Нина рассказывала Алисе страшные истории о том, как бабушке Рае шили на заказ бюстгальтеры с очень широкими лямками, но это не помогало – на плечах у той всё равно были непроходящие синюшные вмятины. Карина говорила подруге, что завидует её четвёртому размеру, а Алиса панически боялась этих самых «пролежней», как называла их бабушка, боялась, что её грудь вырастет до размеров астраханских арбузов и на плечах будут вмятины от бретелек. Мама успокаивала её – ведь то, что раньше было сплошным мучением, сейчас легко решалось пластической операцией. Юлия Владимировна и сама бы её сделала, но муж воспротивился. Алиса не стала всего этого рассказывать Александру.

Был уже глубокий вечер, лебеди давно уплыли спать в свои домики. На террасе стало прохладно. Максим принёс пледы, и Александр укутал Алису. Аккуратно извлекая её волосы из флисового кокона, он задевал шею и обнажённые плечи пальцами, задерживая их на коже чуть дольше, чем нужно.

– Ты не против, если я закурю? – спросил он, когда сел обратно в своё кресло. – Ты ведь сама, скорее всего, не куришь?

– Не курю, это очень вредно для здоровья. Но я не против, когда курят другие.

– Это и правда не очень полезно, но наслаждение от дорогой сигареты позволяет забыть о вреде курения. – Александр достал портсигар с надписью Black & Gold и открыл его.

– Какие красивые, – не удержалась Алиса. Из-за чёрного низа и золотистой окантовки сигареты были похожи на карандаши для глаз.

– Мне тоже нравятся. У них фильтр из древесного угля, который лучше других очищает табак от примесей. Так что они почти полезные. – Он снова смеялся. – Делают их в Штатах, поставки в Россию всего два раза в год, поэтому я балую себя ими нечасто, только в какой-нибудь очень уж хороший вечер.

Ей было приятно слышать, что сегодняшний вечер Александр считает хорошим. Теперь она внимательно наблюдала, как он курит. Затягивался он глубоко, с наслаждением, на мгновение прикрывая глаза, а потом, округлив губы, медленно выпускал дым. Когда его телефон пискнул и Александр стал набирать ответное сообщение, то не положил сигарету на пепельницу, а просто зажал в зубах. Губы при этом изогнулись, одним глазом он смотрел в экран, а другой сощурил, потому что дым так и норовил туда попасть, – и это делало Александра похожим на какого-то барыгу. Алисе снова захотелось укусить его за нижнюю губу.

Когда, уже почти ночью, он помогал Алисе садиться в машину, то взял её за руку, поцеловал в запястье и спросил:

– Тебя отвезти домой или поедем ко мне?

– К тебе. – Её решимость выиграть спор не ослабла. А ещё ей очень хотелось рассмотреть поближе его татуировку на спине.

Александр снова прикоснулся губами к руке, хотя Алиса бы предпочла, чтобы он поцеловал её в губы. И в ответ легко пожала его ладонь. Пусть она не какая-нибудь опытная гейша, но и не совсем дремучая неумёха, что бы там Юрка ни думал.

Они сели на заднее сиденье, а место водителя занял молодой парень из службы сопровождения – такую услугу ресторан предоставлял своим подвыпившим гостям. Доехали быстро. Выйдя из машины, Алиса увидела на стоянке чёрный тонированный мерседес Сергея Николаевича.

ГЛАВА 1.6. КРАСАВИЦА И ЧУДОВИЩЕ

С усмешкой наблюдая, как Алиса замерла на пороге, Александр ждал её реакции. Она вела себя так, словно попала в Страну чудес. Тут и правда было чем восхищаться – он заплатил за квартиру, за дизайн-проект и ремонт столько, что ей и не снилось. Зато вышла конфетка.

Скинув босоножки, Алиса остановилась в проёме прихожей. Такая квартира называлась студией – она знала это благодаря матери и залежам в их доме специализированных журналов, хотя всегда представляла себе студии меньше и скромнее. Эта же была просто огромной. Первой приковывала к себе внимание гигантская кровать, её изголовье от панорамных окон отделяла стеклянная перегородка с внутренним водопадом. У окна, с обратной стороны перегородки, стоял рабочий стол, а в изножье кровати – плоский телевизор; он поворачивался экраном либо к кровати, либо к дивану, за которым на невысоком подиуме в зоне кухни-столовой возвышался шикарный стеклянный обеденный стол с гнутыми металлическими ножками.

Когда Сергей Николаевич сказал, что Александр тоже живёт на Крестовском острове, прагматичная Карина заметила: «Так он не совсем плебей? Это хорошо». И если судить по Range Rover’у, ужину в Il Lago, часам «Зенит» на правой руке, китоновским джинсам с их легко узнаваемыми фирменными красными болтами, а теперь ещё и такой шикарной квартире в одном из самых элитных жилых комплексов города, то подруга оказалась права – Александр был не из простых.

– Как красиво! И очень стильно. – Алиса одобрительно улыбнулась.

– Благодарю, – с лёгкой иронией произнёс он.

Склонив голову набок, Александр ещё раз оценивающе оглядел Алису. Сколько ей всё же – восемнадцать, двадцать, двадцать пять? По большому счёту, ему было всё равно. Он захотел её почти сразу, как увидел танцующей в сквере. Сейчас сложно разобраться в этих трансформерах, стремящихся к вечной молодости. Губы, зад, грудь, ногти, волосы, ресницы – всё у них насквозь фальшивое, деланное – слишком большое, слишком упругое, длинное, блестящее. Мерзкое. Хотя Алиса выглядела естественной, свежей, несмотря на губки бантиком и шикарный бюст. И танцевала красиво, с душой. Её кучерявая подружка тоже двигалась неплохо, но Алиса отдавалась тому, что делала, всем существом – каждый шаг был пронизан чувством, в каждом повороте тела, наклоне головы, изгибе шеи сквозило не только мастерство, но и, в большей степени даже, с трудом сдерживаемая страсть, томление, легко угадываемое желание. Или это он себе навыдумывал, размечтался разбудить дремлющий вулкан? А ну как до него этот вулкан никто не тревожил?

Ещё со студенческих разгульных времён Александр не любил девственниц – никакого удовольствия, одно жеманство и претензии. За эту неделю он ни разу не вспомнил об Алисе, а сегодня ноги сами понесли его к собору. И теперь он надеялся, что привёл её сюда не зря.

Подойдя к бару, Александр откупорил одну из бутылок и налил в бокалы вино. Многие после хорошего ужина предпочитают пару глотков коньяка, он же в качестве дижестива больше любил что-нибудь сладкое: порто, сотерн или мускат.

Пока Александр мыл руки и возился с напитками, Алиса осматривала полки вдоль стены. Она не увидела ни одной фотографии, зато там было много книг – и художественные, и альбомы с репродукциями картин, но больше всего о вине, включая подарочное издание «Вина мира» Роберта Паркера. Но самыми неожиданными стали для неё книги по кулинарии.

– А это что? – спросила она, ткнув в красный корешок «Le Nez du Vin».

– «Нос вина». Это не книга, это набор ароматов, которые присущи вину. Если тебе интересно, я расскажу подробнее, но попозже… – Включив с пульта музыку, Александр протянул бокал: – А сейчас держи, – видимо, тоже не принял всерьёз давешний отказ.

Алиса покачала головой:

– Я не пью, я же говорила.

Александр пожал плечами – мало ли кто что говорил. Он вот раньше говорил, что никогда не будет заниматься сексом с малолетками, что ему достаточно и ровесниц. Но сегодня будет, и, скорее всего, не один раз. Потому что она не против. Иначе не пришла бы сюда.

– Это южноафриканский мускат, оно очень ароматное. Вкус медовый, но не приторный, – сделал он ещё одну попытку.

Алиса снова помотала головой. Он отставил бокалы – прощай, Klein Constantia, сегодня не твой день!

– Сколько всё же тебе лет, Алиса? – повторил вопрос, уже без всякой завуалированности. Выставить её за дверь никогда не поздно, проблемы с законом ему не нужны.

– Достаточно. Я же сказала, что не пью алкоголь не из-за возраста. – В её глазах была решимость – такая, с которой идут на эшафот.

Александр вновь пожал плечами – он не психолог и не нянька, а взрослый холостой мужчина, который сегодня не прочь покувыркаться с молоденькой козочкой. Правой рукой он притянул Алису к себе за талию, левой взял за ладонь.

– Ты красиво танцуешь.

– Да, ты говорил.

Александр усмехнулся – ах ты ж маленькая зазнайка! При звуках следующей композиции он убрал правую руку с талии Алисы, отпустил немного от себя, крутанул, обратно привлёк спиной – начнём?

Ему нравился этот танец – общеизвестный, доступный каждому. У него были десятки партнёрш разного возраста, характера и цвета кожи, и с каждой из них он исполнял свою вариацию – знойную румбу, томный вальс, безбашенный рок-н-ролл, страстное танго. И сегодня надеялся, что Алиса поймает ритм и ничего не испортит.

Она хотела, чтобы Александр наконец-то поцеловал её, хотела повернуться, чтобы видеть его глаза. Но не смогла. Продолжая покачиваться в такт мелодии, он левой рукой обхватил её под грудью стальным обручем, прижав к себе так плотно, что ей стало трудно дышать, правую положил на живот, нажал – сначала потихоньку, волнами, потом настойчивей. Дотронулся губами до шеи, спустился языком к оголённому плечу, не прекращая расчётливого массирования. Провёл ладонью по плоскому животу, нырнул под эластичный пояс юбки, другой аккуратно стиснул грудь. Не силиконовая, уж он-то разбирался! Алиса охнула, и Александр ощутил, как участилось биение её сердца. После чего просто засунул руку ей в трусы.

Спешить было некуда, но и затягивать смысла он не видел. Огладил волосы на лобке и сразу двинулся ниже и глубже, продолжая целовать в шею. Алиса бессознательно подалась назад и упёрлась ягодицами ему в пах. Почувствовав его готовность, тут же дёрнулась вперёд, насадилась на уже мокрые настырные пальцы и пискнула испуганно. «А ты чего хотела, милая? Знала ведь, что не Ахматову мы здесь читать будем». Скользнул по влажным складкам, сдавил бережно. Алиса забилась, снова вжалась в него бёдрами, пытаясь избежать бесцеремонных ласк, заёрзала задом. «Хватит, пожалуй». Засунул под пояс и другую ладонь, провёл вкруг по бёдрам, массируя пальцами живот, не торопясь двинулся вниз, стягивая юбку и трусы заодно. Одежда упала к ногам, Алису же он подхватил под грудь и уложил животом на край кровати. Встал на колени рядом, задрал блузку – снимать было лень – и, пока целовал спину, нашарил в тумбочке презерватив.

Алиса как-то вся застыла, съёжилась, в один момент ему показалось, что даже дышать перестала. А вдруг она всё же девственница? – мелькнула мысль. Вряд ли, – сам же себе и ответил. Но если и так, то какая теперь разница?

Александр расстегнул джинсы, натянул резинку, вставил. Не девственница. И вроде всё здорово – тесно и жарко, и кончил с удовольствием, а что-то не то. Заправился, развернул Алису к себе лицом. Она отвела глаза – перепуганная, сжалась вся.

– Я домой пойду, – прошептала дрожащим голосом.

– Что случилось, Алиса? Я обидел тебя?

– Нет. Но… ты даже не поцеловал меня. – В глазах поблёскивали слёзы.

«Чёрт, точно!»

– Я это сделал умышленно.

– Зачем?

– Чтобы не испортить эффект новизны. Я хочу поцеловать тебя, очень. А ты? Ты хочешь, чтобы я тебя поцеловал? – Алиса нерешительно кивнула, и он приподнял её лицо пальцем за подбородок: – А сама?

– Не знаю. – Смутилась, отвела взгляд.

– Ничего страшного, по ходу узнаешь. – Вскинулась удивлённо. – Тебе понравится, – с непоколебимой уверенностью пообещал он.

Давно Александр не играл в эту игру, а ведь когда-то любил. Но если раньше действительно был эффект новизны, то с годами и опытом интерес падал, пока не исчез вовсе. А сегодня вон как у него всё удачно сложилось – он уже выяснил глубину и ширину девчонки, сбросил первое напряжение, а вкуса её губ ещё не знал.

– Я буду прикасаться к тебе. Руками, губами и языком. К твоей шее, к твоей груди, к твоему лицу. – Он дублировал пальцами то, что говорил. – Мы будем делать это по очереди – прикасаться и легко целовать везде, кроме губ. Кто первый не выдержит…

– Тот моет посуду?

А девчонка с юмором! И Александр рассмеялся от души, уже безо всякой иронии.

– Тот проиграл. Ну и моет посуду, понятное дело.

Алиса улыбнулась, но потом снова посмурнела, скосив глаза на пол, где валялся использованный презерватив:

– А это?

– Это я схитрил, иначе бы точно проиграл. В душ хочешь?

Задумавшись всего на мгновение, Алиса кивнула. И снова в её взгляде была решимость, словно у идущей на казнь. Он что, такой страшный? Синяя Борода, который ест молоденьких девушек? Да плевать! Подошёл к шкафу, достал банное полотенце, протянул Алисе. Пока она плескалась в ванной, Александр разобрал постель и разделся.

Как-то так вышло, что он проиграл. Несмотря на хитрость. Старел, наверное. Алиса трепетала от точно рассчитанных ласк – её шея вытягивалась под его губами, и голова запрокидывалась, руки комкали одеяло, когда он сжимал ладонями полные полушария грудей, теребил дерзко торчащие соски. Она отзывалась остро и чувственно, но держалась стойко. Сама же в ответ вроде и не делала ничего особенного, лишь соблюдала правила. Прикасалась невесомо, а ему хотелось большего – чтобы она стиснула его плечи пальцами до боли, провела по спине ногтями до царапин. Алиса задевала губами соски, мазала языком по груди еле-еле и тут же отстранялась, будто совершала что-то плохое, недозволенное. И невероятно смущалась. Это было так трогательно, что безмерно смешило Александра и немного умиляло. Может, на этом она его и подловила. Потому что когда провела ладонью по ноге снизу вверх, дотронулась пальцами до мошонки – робко и даже как-то целомудренно – и тут же испуганно отдёрнула руку, у него дыхание спёрло от возбуждения, аж затрясло всего. Впился в её губы, ворвался языком внутрь, словно пьяный матрос в припортовый кабак – грубо, обжигающе, круша всё на своём пути и подминая под себя. Накрыл телом тело, вжал в кровать до стона. Насиловал языком её рот, имитируя фрикции, подражая им. Ноги Алисы раздвинулись шире, она потянулась навстречу, замычала.

– Я поцеловал тебя, Алиса. – Он с трудом оторвался от неё и прошептал, задыхаясь: – Достаточно? Идём дальше? Или ещё?

– Дальше…

«Как скажете, мадам!» Запас контрацептивов в его квартире никогда не иссякал, они были повсюду. Отработанным жестом выдвинул ящик, взял маленький шелестящий пакетик, закрыл.

Древний, вечный танец – изученный им досконально, но никогда не надоедающий. Незамысловатые, безыскусные движения. Туда-сюда, вперёд-назад. Потные тела, шлёпающие друг об друга. Сочные, чмокающие звуки. Переплетающиеся пальцы. Хриплое дыхание, испарина на лбу. И в самом конце крик и рык, дрожь и трепет – до судороги, до корчи – и, наконец, замирание. И почти остановка сердца. С сотворения мира ничего нового.

Алиса не успела ещё скрыться за дверью ванной, а он уже достал сигарету. Курить хотелось до одурения.

Утром Александр проснулся оттого, что затекла спина. И стояк был такой, что любо-дорого посмотреть – гудел, хоть на ВДНХ выставляйся на стенде арматуры. Вот тебе и «старею»! Алиса сопела где-то под мышкой, закинув на него ногу и обхватив рукой. Не просто по-хозяйски, а даже как-то по-супружески. Он хотел высвободиться, чуть двинулся, но Алиса протестующе забормотала во сне, прижалась крепче. Погладил по белокурой голове, откинул волосы с лица. Красивая… А что может быть лучше утреннего секса с красивой девчонкой? Только выкуренная после него сигарета и чашка кофе.

Потянувшись к тумбочке, Александр вытащил очередной пакетик. Кто-то вытворяет одной рукой всякие фокусы с карточной колодой, а он умеет одной рукой, не глядя, вскрыть упаковку и надеть презерватив. И ещё большой вопрос, чьё умение полезнее. Достал, раскатал, сдобрил всё это великолепие лубрикантом для надёжности. Одним движением перевернул Алису на спину и лёг сверху. Пора просыпаться, соня. И он будил Алису – настойчиво и терпеливо. И когда её руки обняли его за плечи, а поясница прогнулась, прошептал в ухо:

– С добрым утром, красавица!

Александр уже докуривал, наполнив лёгкие терпким дымом, когда Алиса вернулась из душа – ясная, свежая, словно не стонала под ним полночи, а спала безмятежно сном невинности. Глянула на поднимающиеся к потолку сизые клубы, но ничего не сказала. Умная девочка! Он ведь и не женился, чтобы никто не указывал ему, как жить. Вентиляцию в квартире ремонтники сделали получше, чем в ночных клубах, – шашлыки можно было жарить на открытом огне прямо посреди комнаты. И шумоизоляция такая, что гасила не только стоны и крики его темпераментных гостий, но и самые оглушительные звуковые эффекты, когда он включал домашний кинотеатр и сабвуфер рвал в клочья барабанные перепонки. Соседи ни разу не жаловались.

– Мне пора, – сказала Алиса.

Александр кивнул. Конечно, пора. Сейчас он попросит у неё номер телефона и, возможно, когда-нибудь позвонит. Но скорее всего нет. Ничего не умеющие в постели нимфетки его не интересовали. Освежил в памяти – понял, что с последнего раза ничего не изменилось, – достаточно.

– Ты не похож на чудовище, – сказала Алиса. На его лице отразилось недоумение, и она пояснила: – Ты сказал, что я Красавица. А у неё было Чудовище, помнишь мультик? Так вот, ты на него не похож. – Оглядела его с головы до ног и добавила со знанием дела: – Ты красивый. – Безапелляционно так. Ему не раз подобное говорили женщины, но когда сороковник не за горами, слышать такое от юной девицы было невыразимо приятно.

– Ты уверена? Уверена, что я не чудовище? Иди-ка сюда, красавица, я покажу тебе… – Затушив окурок, Александр протянул руку. Без всякой надобности он всё же слегка втянул живот и напряг грудные мышцы – лишним не будет.

Алиса так и не дала ему свой номер. И отказалась от предложения подвезти до дома. Пообещала прийти в следующую субботу на обед. Интересничает? Плевать в который раз. Так даже лучше – не нужно звонить, проявлять энтузиазм, который не испытываешь, задавать дурацкие вопросы и слушать ненужные ответы. Встретились, перепихнулись, разбежались. Идиллия.

ГЛАВА 1.7. КАК ЛЮБИТЬ МУЖЧИН

Неделя выдалась тяжёлой – Александр мотался в Москву, в Екатеринбург, в Ростов. Дела требовали личного присутствия.

Свой бизнес Александр создавал с нуля. Десять лет назад при регистрации в фирме значились всего два человека: главный бухгалтер и он – генеральный директор, маркетолог, логист, снабженец, юрист, грузчик и продавец в одном лице. Александр сам получал все разрешительные документы, искал подходящее помещение, сам стоял за прилавком, принимал товар, сам расставлял его на полках, крепил ценники, которые сам печатал на компьютере. Сейчас у него в подчинении было почти сто пятьдесят человек и филиалы в пяти городах России. Сеть магазинов Drink Time, торгующих элитным алкоголем и продукцией среднего сегмента, была его гордостью, слабостью, семьёй, женой, любовницей. Самой жизнью.

Жадный до драйва, Александр с азартом принимал вызовы, которые бросала ему жизнь. Может быть, поэтому, когда из-за санкций в восьмом году импорт европейских вин практически затух, его молодая компания не только не обанкротилась, но и окрепла – расширила географию поставок и приросла новыми клиентами. Он не высыпался, перекусывал на ходу, разговаривая по телефону с очередным контрагентом, колесил по краснодарским, ставропольским и ростовским винодельням, дегустируя их продукцию, летал заключать договоры в Дагестан и Армению. «Ты похож на драного кота, – говорила ему Жанна, сердобольная супруга Димки. – Тебе нужно отдохнуть, иначе ты себя загонишь». Но он лишь счастливо скалился в ответ в эйфории от того, как много ещё предстоит сделать, в полной уверенности, что в итоге будет в выигрыше. И когда на отечественный рынок начали возвращаться французские, испанские и итальянские вина, среди его покупателей уже появились почитатели продукции российских виноделов – к тому времени они успели распробовать Фанагорию и Тамань, оценить цимлянские вина и Абрау-Дюрсо, поверить в них. И был ещё Крым. Известно, что палка всегда о двух концах; и если присоединение полуострова лишило россиян американских и на какое-то время вин Старого Света, то взамен на полках появились массандровские и инкермановские, «Новый Свет» и «Коктебель». Александр мечтал пополнить свои закрома грузинскими и американскими винами, но пока это оставалось неразрешимой проблемой.

Уже имея в штате юристов, профессиональных маркетологов и снабженцев, он старался находить время и вникать во все мелочи самостоятельно: читал договоры с поставщиками, ездил смотреть помещения под новые магазины и склады, вместе с HR-менеджером проводил собеседования, правил рекламные макеты и оценивал удобство работы сайта. Вечером, вымотанный, уставший, как последний раб на галерах, Александр чувствовал удовлетворение – похлеще, чем после хорошего секса. Он родился без золотой погремушки в руке и создал своё детище без особой посторонней помощи и блата. Он имел все основания гордиться собой.

В планах у него было открыть до конца августа четвёртый магазин в Ростове и третий в Екатеринбурге. И сначала он полетел в Ростов разруливать непонятно с чего возникшие проблемы с арендодателем, а заодно отчитал юристку – за то, что пропустила срок подписания дополнительного соглашения. В Екатеринбурге осмотрел полностью отремонтированное помещение под магазин, одобрил выкладку товара. Чучело медведя с подносом в передних лапах для визиток и рекламных буклетов сказал сдвинуть в сторону, чтобы не мешало проходу. Напомнил, что через неделю придёт витрина под бокалы и декантеры, – помимо хорошего алкоголя он приучал провинциалов к грамотному его потреблению и начал продажу сопутствующей посуды. И на следующий день вылетел в Москву. Ему приходилось поторапливаться – на носу маячил четверг.

Как бы Александр ни уставал, как бы ни был занят, у него были святые, неприкосновенные традиции, и одна из них – это четверг. Кто-то под Новый год ходит компанией в баню, они же с Игорем, Костяном и Димкой каждый четверг играли в боулинг. Традиция встречаться длилась много лет, с самого окончания института. Друзья тогда пообещали друг другу, что никакая работа, никакие женщины, никакие проблемы не помешают им видеться и общаться. Сначала по субботам они зависали в ночных клубах, одно время – года два, наверное – регулярно ходили в сауну, почти как в старом известном фильме, но только с девочками. А потом Костя и Димка женились.