Волчья свадьба. Книга 1

      «Ну и формалист же Седой, даже родного сына заставил заполнять анкету, карточку и гору прочих бесполезных бумаг, – подумала я. – Интересно, а какие ещё профессии приветствуются кланом? Певцы? Писатели? Полицейские? Кто ещё? Работают ли волки дворниками или продавцами? А почему нет? Ведь моя мать, например, работает диспетчером на вокзале, хотя способна куда на большее… Какой смысл в её профессии? Вдруг она на самом деле агент под прикрытием? Нет-нет, это ерунда… Может быть, для женщины приоритетным является рождение и воспитание детей?»

      Похоже, моё желание стать врачом вполне удовлетворяло требованиям верховных. Пока что единственным препятствием на пути к достижению цели было моё поведение. Но ведь там, в тюрьме, я владела собой и осознавала, что делаю… Вроде бы.

      Каждое мгновение того кошмарного дня прочно сидело в моей памяти. Воспоминания всё больше будоражили моё воображение и казались мне остро-сладкими на вкус. Только вот убийства не должны нравиться нормальному адекватному человеку.

      Я встряхнула головой, желая переключиться на другие мысли. На часах был почти полдень. Обед. Дилан сказал, что перенёс совет директоров с шести часов вечера на четыре. О причинах он умолчал, но вполне возможно, что из-за сонливости. Как только выдалась свободная минута, я задремала на столе, а вот Дилан не мог себе позволить такой вольности. Честно говоря, мне вообще было неясно, как он умудрялся работать с отцом, таким невыносимым деспотом-кровопийцей.

      Мы перекусили в столовой, затем вернулись к делам, но уже совсем без энтузиазма. Даже Дилан, такой дисциплинированный, с трудом держал себя в руках и часто зевал. На сытый желудок спать хотелось ещё больше. Высыпав в мусорный мешок очередной контейнер шредера, я сказала Дилану, что устала, он ответил, что зато я не скучаю, – если честно, я бы так не сказала…

      Перед советом директоров я уехала домой на такси – спать. Моё тело свалилось на постель, как мешок. Сквозь сон я слышала, как под потолком носится ошалевшая муха, как пищит сигнализация за окном. Посторонние звуки мешали моему отдыху, раздражали демона во мне, но и у него не было сил подняться, чтобы прибить муху и закрыть окно.

      За зашторенными занавесками было непонятно, темно на улице или нет. Опьяневший от безрежимного существования организм хотел пить.

      Семь вечера. Только я подумала про Дилана, как в дверях заворочался ключ. По звукам голоса я поняла, что Седой ехал домой вместе с ним.

– Хочешь чего-нибудь? – спросила я Дилана.

– Да, стакан воды. Потом спать.

– Хорошо, переодевайся, я принесу, – мне было приятно ухаживать за ним, хотелось хоть чем-то реабилитировать себя в его глазах.

      Я легла вместе с ним. На этот раз сон был более спокойным, пока звонок мобильного не прервал его. Звонили Дилану. Седой. В час ночи.

– Мне в голову пришла отличная идея, – послышался в трубке голос. – Ты внимательно меня слушаешь?

– Да, – ответил Дилан, включая светильник.

– Надо написать книгу о наших достижениях в целях рекламной пропаганды. Завтра к восьми утра жду от тебя полный список проектов за последние десять лет. И сообщи Михаилу, что мне нужны фотоотчёты высокого качества и теоретический материал: технологии строительства, рабочая техника, география проектов…

– Я тебя понял, сделаю, – он завершил разговор.

– С какой стати он звонит в такое время? – возмутилась я.

– А ты знаешь, благодаря чему он смог построить свою империю?

– Характеру?

– Да. Когда он чем-то недоволен, то способен достать кого угодно, чтобы это исправить.

– Как твоя мама терпит его?

– Так. Терпит. Он составляет ей список дел на день и рано утром едет работать.

      Я хотела сказать, что не смогла бы ужиться с таким кошмаром, но осеклась.

      Дилан молча встал с постели, оделся и принялся за работу. Мне ничего не оставалось, как уснуть.

      На следующий день он снова взял меня с собой, не реагируя на мои намеки об усталости. Нужно было закончить вчерашнюю возню с бумагами, раз уж начала.

      Сидя в одном кабинете, мы почти не разговаривали. Все мои попытки завести разговор рубились на корню. Дилан был по-отечески строг со мной, но после всего случившегося мне было стыдно спорить и ругаться с ним.

      Пару раз заходил Пётр по каким-то пустяковым хозяйственным вопросам, но с очень важным видом. Довольно любопытный малый. Я с интересом наблюдала за его поведением, манерами: он был явно очень высокого мнения о себе. Дух соперничества в нём тоже не дремал. Когда он вышел из кабинета, я спросила Дилана, что он думает о своём «звёздном» племяннике, он коротко и ёмко ответил: «Было бы что обсуждать».

      Время подходило к обеду, мне уже не сиделось, слишком скучно было заниматься разгребанием бумажек несколько часов подряд. Зачесалась спина. Так обычно бывает, когда сознание не находит, на чём сосредоточиться.

      Мы отправились перекусить в ближайшее кафе. Однако спина не давала забыть о себе.

      Закрывшись в туалетной кабинке, я задрала блузку вверх и стала ощупывать кожу. Сначала мне показалось, что это волдыри, но в отражении зеркала я разглядела, что кожа просто стала неровной и слегка покраснела.

      Я поморщилась, пытаясь разгладить или соскрести неровность ногтями. Ничего не вышло. Кожа по-прежнему нещадно чесалась.

      Мне осталось только вернуться за столик и отвлечь себя порцией супа. Дилан заметил моё ёрзанье и спросил, в чём дело. Я призналась. Его реакция была на удивление спокойной, он не спеша доел обед и наблюдал, как я заканчиваю свою трапезу.

      Мы вернулись в кабинет. Мне было велено поднять блузку.

– Ба! Да у тебя лишай, милая моя! – воскликнул он и засмеялся.

      Пожалуй, я впервые слышала от него такой непринуждённый смех.

– Какой ещё лишай?! Откуда у меня мог появиться лишай?

– Вот уж не знаю. Может, отголоски твоих не столь давних приключений? На обратном пути заедем в аптеку, ничего страшного.

      До вечера я сидела в кресле и старалась забыть про зуд. Кое-как справилась с работой и поняла, что хочу хорошенько отдохнуть перед началом учебного года.

      Дилан же, посмотрев на часы, понял, что пора собираться домой. Одного взгляда на меня ему хватило, чтобы прочесть мои мысли.

– Ну что, ещё не спишь? Ты готова?

      Я послушно встала.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он с улыбкой.

– Чувствую себя собакой. Не понимаю, что тебя так развеселило?

– В Верхнем Волчке это у детей как ветрянка: один раз переболеешь и всё, но пока ты лишайный, все тычут в тебя пальцем, дразнятся и обходят стороной.

– Но мы не в Верхнем Волчке! – с обидой в голосе возразила я.

– Но мы оттуда, – был ответ. – И успокойся, идём.

      Дилан, которому довелось довольно много времени прожить в волчьей деревне, успел отлично изучить местные обычаи, мне даже показалось, что я услышала в его словах ноты ностальгии.

      Пока он покупал лекарства в аптеке, я дремала в машине. Пожалуй, эта бумажная работа была совсем не по мне. Я давно не веселилась и не общалась с друзьями, которых у меня теперь не было. Сквозь дрёму я видела свою жизнь как бы со стороны, и страх постепенно захватывал меня. Получается, что, кроме вечно занятого Дилана, я ни с кем не могла поговорить, люди сторонились меня. Я не стала кривить душой: мне очень не хватало весёлых гулянок и танцев. Моя неугомонная натура требовала общения и радости.

      Дилан обработал мою распаренную после ванны кожу мазью, затем сбегал к родителям и принёс ультрафиолетовую лампу.

      Абсолютно нагая, я лежала на постели и не находила в себе сил подняться. И вроде надо было пойти на кухню, чтоб отварить хотя бы макароны, да нажарить котлет, но неприятное чувство высасывало из меня все силы.

– Давай закажем пиццу? – внезапно предложила я.

– Я тоже думал об этом.

      Мой живот заурчал, как бы одобряя идею.

      Мы сделали заказ и удобно устроились ждать в кровати.

– Ты выглядишь уставшей. Тебя что-то тревожит?

– У тебя когда-нибудь были друзья?

– Были в школе, в университете. Потом стали редко видеться, у всех работа, семья…

– У меня тоже… были… А сейчас единственный человек, с которым я могу поговорить, – это ты. Но и ты не особый любитель бесед. Мне не хватает праздников и беззаботного веселья.

– Взрослеть не всегда приятно. Это нормально. Со временем необходимость в друзьях отпадает, – успокоил меня он.

– Кто-нибудь из друзей знал про твой волчий ген?

– Нет, это табу. И ты должна была узнать об этом в первую очередь, и ни при каких обстоятельствах не выдавать тайну.

– Получается, я злостный нарушитель.

– Да, и учти: это сыграет свою роль против тебя в будущем. Сделай всё, чтобы больше не привлекать к себе внимания верховных.

– Я постараюсь.

      Он гладил ладонью по моему телу, кожа откликалась едва заметными мурашками, было приятно. Я подставила голову, чтоб он покопался в моих волосах. Пришлось лежать на животе, чтобы не испачкать постельное бельё мазью.

      Пиццу ждали целый час. Мы так проголодались, что съели всё до последнего куска, даже не почувствовали вкуса.

– Завтра тебе лучше остаться дома, – сообщил мне Дилан.

– Ты уверен?

– Да. Я вижу, что тебе не нравится бумажная рутина. Думаю, тебе надо провести несколько дней где-нибудь на курорте, поплавать в море, позагорать на солнце.

– А как же ты?

– У меня не получится. Слишком много работы, тем более, я вдоволь навалялся в больнице.

      Заметив, что я мгновенно поникла, он спросил, в чём дело.

– Самое страшное для меня сейчас – это остаться одной. Одиночество станет для меня му́кой, а не отдыхом.

– Возьми с собой Свету, скажи, что может не волноваться о деньгах.

– Не знаю, согласится ли она…

– Ну так позови и сомнения отпадут.

      Дилан не любил гадать, его устраивали только конкретные действия, и в этом он напоминал своего отца. Я вообще думаю, что из всех детей Владимира Александровича он больше всех походил на него. Наверное, Седой в молодости был, как Дилан: деятельный, решительный, резкий. Часто, когда мы спорили и ругались, он напоминал, что он и так довольно мягок со мной и что следует быть строже. Но после всего случившегося я вспоминала детство, как далёкий сон. Я уже не была ребёнком. При мысли, что жизнь всё больше напоминает войну, я начинала бояться будущего и цепляться за прошлое.

      Утром я набрала номер Светы и получила нерешительный отказ. Собственно, она говорила, как будто от кого-то пряталась, а причину отказа я так и не услышала. Возможно, мать была бы против любого нашего общения… Мои руки опустились, я всеми силами старалась подавить истерику.

      В обед позвонил Дилан, и мой депрессивный поток вылился на него. Он обещал что-нибудь придумать.

      Нужно было как-то вернуться к привычной жизни: я начала с генеральной уборки и закончила приготовлением лазаньи и блинов. К возвращению Дилана я уже отдыхала в постели, уставшая от хлопот по дому и лишних мыслей.

      Когда-то давно, кажется, в другой жизни в мои обязанности входил уход за огородом, за домашними животными, за домом… Меня рано научили готовить и прибираться. Мама любила чистоту и порядок.

      Да, мамы мне тоже дико не хватало, но я была страшно обижена на неё за то, что она предала меня. Не понимаю, как можно было принять своего ребёнка за зверя, разве я настолько сильно изменилась?

      Я завершила дела, прилегла на несколько минут на диван и погрузилась в тревожные раздумья.

– Диана, ты не спишь?

– Жду тебя.

– Вижу, ты нашла, чем заняться. Умничка! Поужинаем вместе?

– Да, конечно.

      Он выглядел довольным. Чуть позже выяснилось, что он всё-таки договорился со Светой, добился её согласия. Для меня так и осталось загадкой, как именно ему это удалось.

– Завтра пятница, я постараюсь вернуться раньше, мы устроим тебе небольшой шоппинг, а в субботу заедем за Светой и отправимся к морю. Где ты хочешь отдохнуть?

– Я не думала об этом.

      Мы сели за ноутбук и стали выбирать по карте, куда поедем. Так как долгая дорога меня не прельщала, я выбрала один из ближайших курортных городов – Геленджик. Итак, решено: мы забронировали номер в частном отеле возле набережной с четырьмя спальными местами (Дилан собирался остаться на одну ночь).

      От неожиданной радости я растерялась, но раз Дилан что-то запланировал, значит, это наверняка сбудется. Моя благодарность ему была безгранична. Я получила замечательный подарок, хоть и не заслужила его.

      На следующий день Дилан и в самом деле пришёл с работы рано, мы пообедали вчерашней лазаньей и отправились по магазинам, где я нашла платье своей мечты. Кроме того, мы купили мне сарафан, шорты, две пары обуви, пару маек, три комплекта нижнего белья и несколько вещей к учебному году, а ещё нашли солидный тёмно-синий костюм для Дилана (без этого никак!).

      Дилан высказывал мнение о каждой вещи, на которую я обращала внимание, предлагал мне варианты на свой вкус, и это было удивительно для меня. Он очень старался отвлечь меня от самоедства (а может, и от совсем не женских мыслей о войне и возмездии), к тому же сам любил стильно одеваться и был не прочь прогуляться по магазинам.

      После удачных покупок мы устроили себе нечто вроде романтического вечера, только без бокалов вина и столика в ресторане.

      «Наверное, так выглядит идеальный мужчина. Мой идеальный мужчина», – подумала я, довольно улыбаясь.

      Я и не ожидала, что душевные раны могут затягиваться так быстро… И почти весь день я не думала об одиночестве и войне, радость вытеснила всё остальное.

      Вечером, обработав мой лишай мазью, Дилан сделал мне массаж, и я телом ощутила его возбуждение. Мои гормоны играли в крови, и в голове было только одно желание: заняться любовью. Он водил горячими ладонями по моему телу и прижимался ко мне. Да, он умел быть нежным: моя плоть откликалась на его прикосновения, сознание наполнялось волнующими ощущениями, воспоминаниями о том, как это было в прошлые разы. Вселенная ясно давала понять, что этот человек создан именно для меня.

      В этот раз, когда он ласкал меня, я думала о том, какими будут наши дети, кажется, я даже увидела лицо своего сына.

      «А сколько детей я хочу? Двоих? Сына и дочь? Когда? Буду ли я так же влюблена и привязана к своему мужу, когда родятся дети? Почему я задумалась об этом сейчас?» – пронеслось у меня в голове.

      Утром мы хотели выехать как можно раньше, но забыли поставить будильник и проспали. Собирались в спешке. Света позвонила сама (что весьма странно) и сказала, что уже готова. Видимо, ей тоже не терпелось внести разнообразие в свою тлеющую жизнь.

      День обещал быть жарким, сидения в машине накалились от солнца.

      Мать вышла встретить нас, предложила выпить чаю. Она старалась не смотреть на меня, а я на неё. Видно было, что затея Дилана не кажется ей удачной, но, похоже, он нашёл доводы в свою пользу.

      Долго задерживаться в Нижнем Волчке мы не стали: перекусили, погрузили сумку Светы в багажник и выехали. Поначалу молчали, потом я не выдержала и стала расспрашивать Свету о том, как её отпустили с работы, и тому подобное. Непринуждённой беседы не вышло, я не знала, о чем говорить. Дорога заняла около четырёх часов, самым интересным было следить за дорогой, чтобы не задавить ненароком какое-нибудь животное, и останавливаться на заправках, где я брала кофе и какую-нибудь сладость.

      В отель заселились уже после заката. Это был двухэтажный домик с автоматическими воротами, небольшой террасой и площадкой, где росли кипарисы, высокие южные сосны и акации.

      Идти купаться было поздно, мы устроились на диване и смотрели какой-то фантастический фильм, где главный герой убивал врагов, ломая им шеи. Какой-то жёсткий намёк на то, что мне не убежать от прошлого. Впрочем, я не подала вида, что расстроена, Дилан тоже никак не отреагировал.

      Спали недолго, но хорошо: постели оказались удобными, бельё приятно пахло, кондиционер обеспечил нам комфортную температуру. Наутро мы позавтракали, как типичные туристы, и пошли на пляж. Пока солнце не поднялось высоко, мы все трое залезли в море, как следует наплавались, а потом купили копчёной рыбы, домашнего морса и кукурузы у продавца с корзиной. Конечно, стопроцентного расслабления я не ощутила, оно и понятно, плюс мне хотелось как следует отблагодарить Дилана за его терпение и заботу обо мне, но я не знала, как…

Глава 11

Было воскресенье и я втайне боялась оказаться со Светой наедине. Вечером Дилан всё-таки уехал, не остался на вторую ночь. Я привезла с собой ноутбук, чтобы мы могли найти в интернете, куда сходить. Мы договорились, что Дилан вернётся в пятницу вечером, а в субботу заберёт нас обратно. Так как я давно не превращалась (относительно давно), мне было велено всё время находиться на связи.

– Он любит тебя. И ты его тоже, – заговорила Света, когда мы остались наедине.

– Да, похоже на то, – уклончиво и как бы стесняясь ответила я.

– Помню, как ты упала в обморок на своей свадьбе. Мне было до того страшно, что я закричала и умоляла прекратить всё это.

– Это был ужас, а не свадьба. Мы с тобой тогда многого не понимали. Мне кажется, лучше было бы, если бы мне всё разъяснили заблаговременно.

– Что случилось, того не воротишь.

– Ты знаешь, я очень переживаю из-за раскола нашей семьи. Мне не хватает тебя, не хватает мамы, той, которой она была мне до этой весны.

– Мне тоже не хватает наших вечеров, посиделок и танцев, – сказала она и о чём-то задумалась, потом продолжила. – Вот только я не всегда вижу в тебе тебя…

– Но почему? Что во мне не так? Это же я! Я всё ещё твоя младшая сестра.

– Прости. Ты сильно изменилась. Ты же убила людей!

– Я убила бл*дей, а не людей! – воскликнула я. – Уж извини… Мне пришлось это сделать: либо я, либо они. Я пытаюсь как-то жить с этим дальше. Но это никак не должно отразиться на наших отношениях.

      Света опустила взгляд вниз:

– Знаешь, вы с мамой – это всё, что у меня есть. Если бы не вы, моя жизнь была бы никому не нужна. Мне потребуется какое-то время, чтобы привыкнуть к тебе новой, но ты помни, что я по-прежнему люблю тебя и остаюсь твоей старшей сестрой.

– Я тоже тебя люблю.

      Мы обнялись и пара слезинок скатились по моим щекам.

– Я знаю, как ты зла на маму, но она переживает не меньше, чем ты. Ей тоже больно. Больше всего на свете я хочу, чтобы вы помирились.

– Не берусь загадывать на будущее, но пока что это невозможно: я уже не стану такой, какой она хочет меня видеть.

– Она твердит, что ты похожа на человека, являвшегося или являющегося моим биологическим отцом. Мне не хочется в это верить.

– Она не права. Он страшный человек, точнее, его уже нельзя назвать человеком… Послушай, его надо во что бы то ни стало уничтожить, а чтобы это сделать, нужна моя способность превращаться в любой момент. Его охотники убили молодую женщину прямо на моих глазах, я до сих пор вижу по ночам этот кошмар.

– Жаль, что я всего лишь полукровка и не могу становиться волком. В голове не укладывается, что я его дочь…

– Нет, ты – дочь наших папы и мамы. Но я бы хотела, чтоб ты могла превращаться…

      Я замолкла и замечталась: «А что если полукровки всё-таки могут превращаться? Но как это проверить и как узнать? Что если такие люди попросту не изучены?» Мне в голову пришло найти различия между кровью обычного человека и волка, а потом сравнить кровь Светы с теми и другими образцами. Возможно, она – обладатель рецессивного волчьего гена?

– Ты знаешь, – нарушила молчание Света, – я как будто не живу, а сплю в какой-то виртуальной реальности. И мне безумно хочется проснуться.

– Если я могу как-то помочь, ты скажи.

– У нас с тобой слишком разные исходные данные. Я должна сама понять, каким путём следовать.

– Просто наполняй жизнь тем, что тебе нравится. Мы с тобой ещё очень молоды, всё ещё можно успеть.

– Дело в том, что я не знаю, где взять силы на всё это.

– Попробуй набраться их здесь. Нам обеим не помешает.

– А ты права! Нужно срочно что-нибудь придумать! Начинаем завтра же! – оживилась Света.

      Я знала по опыту, что надолго её порывов не хватает, но надеялась, что сама вселенная поможет нам отлично провести время.

      В понедельник мы проснулись в семь утра, привели себя в порядок и устроились на пляже. Я стеснялась лишая на спине и старалась держаться подальше от посторонних людей. Лишай нестерпимо чесался, засыхая. Я знала, что он проходит и что нельзя расчёсывать его, но не находила себе места. Солёная прохладная вода чудесным образом снимала зуд.

      Дилан был прав, предложив эту поездку. Мысленно я благодарила его за это, чувствовала, насколько дорога та забота, которую я получала от него.

      В одиннадцать часов стало невыносимо находиться под солнцем, даже зонтик и молочко от загара не спасали. Мы позавтракали и пошли по магазинам, купили нам обеим по платью, палантину и кружевному топу. Я смотрела на Свету и видела её красоту, такую спокойную, ровную, и не могла понять, почему она всё ещё не нашла себе пару. Мне казалось, что с хорошим мужчиной она уже не будет выглядеть такой потерянной, преобразится.

      На обратном пути мы зашли на рынок и набрали чурчхелы, трубочек с варёной сгущёнкой и пахлавы. Я решила вести себя, как простой турист: интересоваться всякими местными диковинами, фотографироваться с каждым памятником и стрелять глазами по сторонам.

      На набережной, неподалёку от отеля к нам пристали двое загорелых чернявых ребят, я с удовольствием согласилась познакомиться, представляя им свою сестру, которая была вовсе не так дружелюбна, даже, можно сказать, дика. Тем не менее, ребята позвали нас вечером на дискотеку под открытым небом, подробно объяснили, как добраться до места. Конечно же, я только того и хотела.

      Свете изначально не понравился никоторый из двоих, я же хотела заставить её хотя бы пообщаться. Только флирт и ничего больше. Одного из ребят звали, кажется, Славик, а другого… то ли Саша, то ли Лёша. Ну да неважно. А важно то, что Свете ничего не оставалось, как пойти со мной. Я, как и в детстве, выступила в роли подстрекателя.

      Мы нарядились, как это бывало раньше, без труда отыскали дискотеку и, не обнаружив там наших знакомых парней, быстро забыли о них и начали танцевать. Я была безумно рада музыке, настроение поднялось. Я прыгала и тормошила людей вокруг.

      Света не заставила себя ждать, и я снова любовалась, глядя на неё, к тому же обновки были ей очень к лицу. Мы делали вид, что держим в руках микрофоны, кривлялись и смеялись друг над другом.

      Прохладный вечер и усилившийся ветер с моря не в силах были остудить мою бушующую кровь: я горела, я хотела кричать от удовольствия.

      Полночи прошло в танце, я была совсем не против, когда меня приглашали на медленный танец. Света старалась брать с меня пример, и меня это радовало, мне хотелось, чтобы мы были больше похожи друг на друга. Когда-то в детстве я хотела, чтобы Света была мне сестрой-близнецом, я даже копировала её манеру одеваться и мечтала скорее подрасти, чтобы наша разница в возрасте перестала быть заметной. Теперь же, наоборот, она старалась походить на меня, ей хотелось, чтобы и в её жизни появилось хоть что-то, выходящее за рамки обыденной действительности.

      Наши новые знакомые появились под конец дискотеки, уже навеселе. Они проводили нас до отеля. Собственно, мы сперва отказывались, но ребята настояли. На востоке уже занялся рассвет, парни недвусмысленно стали намекать, что хотят к нам в гости, и их назойливость начала раздражать меня.

      «Кажется, я не очень хорошо разбираюсь в людях», – подумала про себя я.

      Зато Света, похоже, потеряла бдительность: она вся расцвела от пьяных комплиментов Славика, позволила угостить себя бутылочкой-другой пива. После выпитого они понравились друг другу гораздо больше, чем при первом знакомстве, и даже обменялись номерами. А другой парень, приставания которого ко мне были безуспешными, только что заметил на моей правой руке кольцо.

– О… это взаправду?

– Эмм, да, – сразу ощутила неловкость я. Кажется, все произносят это слово, когда видят моё кольцо.

– Понятно, – отвернулся от меня то ли Саша, то ли Лёша.

      Слава поцеловал Свету в щёку, они оба были слегка нетрезвые. Чуть позже я узнала, что он почти на два года моложе её. Но им обоим это было совершенно неважно.

      Что-то внутри меня ёкнуло: где мой мобильник? В клатче нет… Наспех объяснив Свете, в чём дело, я потащила её в номер. Оказалось, я просто забыла его на кровати. Двенадцать пропущенных звонков и семь сообщений от Дилана. Пять утра.