скачать книгу бесплатно
– Константин. И давай на «ты». Мне и на работе «выканья» хватает.
Вскипел чайник. Мы сели пить чай. Я потихоньку таскала «Няшечек» со стола, а Костя прикусывал расколотыми в руке маковыми сушками.
«Няшечки» напомнили мне счастливые деньки из детства, когда я ложками доставала из пакета сухое молоко и рассасывала его. Тот же молочный вкус, только послаще и с мягкой карамелью. Конфетки укладывались в моём желудке приятным грузом, и я разомлела.
– А зачем ты конфеты эти покупаешь, если не ешь их? – поинтересовалась я.
– Их любила моя жена.
– А сейчас, что, уже не любит?
– Она умерла пять лет назад. А я всё по привычке покупаю их. Сам не знаю, зачем…
– Ой, прости… – у меня встрял ком в горле, а во рту приторной сливочной сладостью застряла конфета. Одновременно хочется плакать и нужно жевать, чтобы не подавиться. Во же ж!
– Ничего.
– Моя мама несколько лет плакала, когда папа умер. А потом стала пить… – грустно поделилась я. – Ты молодец, что не спился.
– А тебе повезло, что дядя не отказался от тебя.
– Да какой он мне дядя, – махнула рукой я. – Так, хахаль мамин. А как померла она, он пригрозил, что меня отправят в детдом. Ну, я и увязалась с ним…
Константин замер и очень серьёзно на меня посмотрел. И тут я поняла, что сболтнула лишнего.
– Ой… – перед глазами у меня пронеслась дорога в самое страшное место на свете.
Мой собеседник устало вздохнул и прикрыл рукой лоб.
– А давай так: ты меня не видел, и ничего не было. А? – предложила я. – Мне нельзя в детдом…
– Бродяжка, значит? – догадался он.
– Господи, ну зачем только меня занесло к тебе? – снова разревелась я. – Теперь мне конец…
– Странные у тебя представления о жизни, – сказал Костя, не зная, как успокоить ревущую меня. – Думаю, я смогу тебе помочь.
– Правда? – я посмотрела на него, как на своего спасителя. – А как?
– Увидишь. Я отойду на пару минут, – сказал он и поднялся из-за стола. – Надо позвонить по работе.
Я тоже встала. Мне было как-то неловко сидеть одной над россыпью конфет и фантиков.
Выкинула в мусорное ведро следы своего нескромного конфетного пира, помыла руки, не то пальцы стали липкими, как у неряшки. Подошла к окну. Подумала: может, смыться, пока есть возможность? Или нет смысла? Константин вроде добрый… помочь обещал.
На глаза мне попался «тёщин язык».
– Предатель! – прошипела ему я. – Стоял тут весь такой вялый и засыхающий. Я тебя полила, а ты… Эх!
– Кхм-гм, – послышалось у меня за спиной. – Разговариваешь с цветком?
– Если бы не он, я сейчас трескала бы твои конфеты на улице, – вздохнула я.
– Всухомятку, – отметил Константин.
И то верно. С ароматным чайком конфеты, как ни крути, вкуснее.
– Сейчас время раннее, магазины и конторы не работают, – сказал он. – Я с дороги и дико хочу спать. Может, и ты немного вздремнёшь? Только сначала помойся.
– Э-э… – я забегала глазами по стенам. Костя, конечно, с виду приличный человек, но предложение помыться звучит как-то… как-то… двусмысленно.
Костя, видимо, понял по моему лицу направление моих мыслей:
– Пахнет от тебя не то чтобы приятно, – поморщился он.
– А это чтобы всякие маньяки не приставали, – ответила я.
– Здесь никто к тебе приставать не будет, – пообещал Костя. – А в грязной одежде я тебя на постель не пущу.
– Да не такая уж она и грязная. Неделю назад в речке стирала, – оправдывалась я. – Вон, и узор на штанах ещё видно.
– Ух… – устало вздохнул Костя и ушёл в спальню.
Вернулся он через пару минут и вынес мне хлопковую женскую пижаму.
– На вот, надень. А твою одежду мы постираем.
Костя научил меня пользоваться стиральной машинкой, принял душ и ушёл спать к себе в комнату.
Я первым делом залезла в ванну с пеной и с непривычки чуть не уснула в ней. До чего же хорошо!
После я повесила постиранную одежду в сушильный шкаф и устроила экскурсию по квартире. Три комнаты, везде чисто и уютно. Наверное, у Кости есть домработница. Хотя… Почему тогда никто не поливал цветок?
Я по привычке пошарила по ящичкам в гостиной и нашла фотографию в рамке, где Костя стоит в обнимку с девушкой. Я догадалась, что это и есть его погибшая жена. Красивая. Похожа одновременно на ангела и на чертовку.
Посмотрела на себя в зеркало, которое заменяло шкафу дверцу. Стою тут в чужой пижаме и бесстыже роюсь в Костиных вещах.
– Ой, прости, – обратилась я к умершей девушке. – Надеюсь, ты не обидишься, что я надела твои вещи. Тебе-то они больше не нужны…
Я убрала рамку обратно и снова посмотрелась в зеркало.
– А я вот на ангела не похожа. Скорее, на чудушко лохматое, – печально вздохнула. – Зато на чистом диванчике посплю! – и плюхнулась в объятия неги и блаженства.
«Вот вроде я в гостях, а чувствую себя как дома», – с этими словами я легла на диван и укрылась тяжёлым пушистым пледом.
Глава 3. Ловушка для наивной форточницы
Когда я открыла глаза, был уже день, обеденное время.
Надо мной с озадаченным видом стоял Костя в белой футболке и домашних штанах. Весь такой, будто вылез из моей мечты об идеальной семье.
– Ты чего это? – пробубнила я, неохотно отрывая голову от мягкой подушки.
– Да вот, думаю, как с тобой лучше поступить, – ответил он.
– Не надо со мной никак поступать, – нахмурилась я. – Я оденусь, уйду и больше не потревожу тебя. Идёт?
Он покачал головой и сел рядом.
– Ты же наверняка бросила школу. А тебе обязательно нужно учиться, чтобы состояться в жизни. К тому же, судя по запаху от твоей одежды, ночуешь ты где попало, и питаешься чем придётся.
– Наташа нигде не пропадёт, – уверенно заявила я, хотя в душе понимала, что Костя прав. Я бы с радостью вернулась в школу, не к одноклассникам, а именно к учёбе. Да и покушать люблю, чего уж лукавить…
– Верю, но мне хочется, чтобы у тебя были лучшие условия жизни, чем есть. Тем более, если не бросишь ползанье по форточкам, тебя могут поймать и посадить в тюрьму. А тюрьма куда хуже детского дома.
И это я понимала. Поэтому так тщательно следила за квартирами, в которые собиралась влезть. Надо же было вляпаться…
– Паспорт у тебя хотя бы есть, скалолазка? – осведомился Костя.
– Не-а, – качнула я головой.
– А вообще какие-нибудь документы?
– Ничего нет. Я не знаю, где мамка их хранила. Когда сбегала, думала только о том, чтобы меня не поймали… – ответила я.
– Одежда у тебя не то чтобы приличная, – добавил он. – Давай заедем в магазин и купим тебе новую?
– А чего это ты такой добренький да щедрый? – подозрительно прищурила глаза я.
В то, что Нинок и деда Вася добрые, я верю. А вот Костя… Он богатый. А богатые, они все с подвохом.
Я крепко сомневалась, что Костя рвётся мне помочь бескорыстно.
– Мне очень хочется, чтобы ты обрела свой дом. Ты хорошая добрая девушка, и не место тебе на улице, – ответил Костя.
Складно да ладно, но почему моя филейка чует подвох?
– Ну так что? – спросил он. – Приоденем тебя?
Я сначала пожала плечами, а потом всё-таки кивнула. Ах, как манит дебютный шопинг в моей жизни… Не то у меня в качестве обуви лыжные ботинки с помойки. Это осенью-то, ага. Зато как в них удобно ползать по карнизам! Подошва твёрдая, угловатая – самое то.
– Но сначала заедем поесть. Не то дома шаром покати, – объявил Костя, и тут я была полностью согласна с ним.
***
В подъезде, на площадке возле лифта мы столкнулись… С мужичком с шестого этажа и той самой девицей, чьи штаны улетели ко мне. Помирились, голубки.
– Ты-ы-ы! – взвизгнула девица, и её обильно припудренное личико стало похоже на физиономию самурая, с громким кличем рвущегося в последний бой. Когтями она метила мне прямо в волосы, а каблукастой ногой попыталась сделать подсечку, чтобы я упала.
Но мой видавший виды лыжный ботинок, заменявший скалолазное снаряжение, ловко наступил на её бархатную цырлу и хорошенько потоптался на ней. Руки у меня, не дожидаясь команды от мозга, ринулись на защиту моих и без того многострадальных волос.
– Верни мои штаны, гадина! – вопила девица, ещё не зная, что я одним взмахом руки лишила её накладных ресниц на левом глазу.
Знатная выдалась бы махаловка, но нас растащили с обеих сторон.
– Пусти! – кричала моя противница своему мужчине. – Эта гадина украла мои штаны! – и уже мне: – А ну снимай их, зараза, не то я найду тебя и придушу!
– Они сами ко мне прилетели! – крикнула я ей в ответ. – Значит, они мои!
Двери лифта, в который мужик с шестого этажа утащил свою раскрасавицу, закрылись.
Костя приобнял меня за плечи и вывел на улицу. Мы молча дошли до машины и сели в неё.
Раньше я ездила только на автобусе и в маршрутке. Но это было давным-давно, когда мама ещё была жива.
И вот я сижу на переднем пассажирском сидении иномарки! Да ещё какой! Вот-вот мы поедем, и мне хочется запомнить каждую деталь происходящего, чтобы потом похвастаться соседям по гнёздышку.
– Что это такое было? – спросил Костя.
– А? Где? Что? – не поняла я.
Инцидент с бывшей хозяйкой моей леопардовой прелести мигом забылся, когда я оказалась в чудесном и вкусно пухнущем салоне автомобиля. «Маши-и-инка-а-а!» – ликовало у меня всё внутри.
– Та девушка, что вцепилась в тебя в подъезде… – напомнил Костя.
И я рассказала, как летящие из окна штаны сами выбрали меня. Это была судьба. Просто судьба.
– Купим тебе новую одежду и вернём, – за меня решил мой спутник.
– Эй! – возмутилась я. – Никому я не отдам мою леопардовую прелесть!
– Наташ, Михаил, тот самый, что был с девушкой, работает ведущим новостей и имеет широкие связи. Так что штаны лучше вернуть. А мы купим тебе новые, какие захочешь, чтобы их у тебя никто не попытался отобрать. Идёт?
Я насупилась. Соглашаться не хотелось. Неужели мне придётся распрощаться с моими любимыми штанишками?
***
Мы остановились возле кафе. И если машиной Кости я была очарована, то, оказавшись в уютном и аппетитно благоухающем местечке, растеряла последние крохи здравомыслия.
«Еды-ы-ы…» – стенало моё нутро.
При виде меню я впала в ступор. Всё такое красивое на картинках! Всё, кроме цен. Салат за двести рублей – это разорение! А мясное рагу за триста пятьдесят – вообще вынос мозга.
«Нет-нет, мы лучше как-нибудь просрочкой из магазина прокормимся, – возопило моё сознание. – Не то век не расплатиться будет… Богатые, они ведь за свои денежки трясутся. Ни копеечки зря не потратят. На то они и богатые».
Костя не внял моему лепету и выбрал обед за двоих. Странно, он вовсе не выглядел, как человек, который переживает из-за денег. Не последние кровные отдаёт, видать.
«Наверное, и правда, богатый, – подумалось мне. – Надеюсь, он не потребует от меня расплату за обед. Не то мне рассказывали, как попрошайки попадают в рабство».
