скачать книгу бесплатно
– Согласен!!! – вскрикнул я.
И уже после того, как мы упаковали комп и монитор в коробки из-под моего нового Пентиума, после того, как Иван Валентинович осмотрел-ощупал-опробовал, одобрительно цокая языком, и моего Пентюшу, и мы обмывали на кухне удачную сделку свежемолотым кофе (Иван Валентинович – упёртый трезвенник), я не утерпел и ляпнул от избытка чувств:
– А я бы и за семь с половиной отдал!
На что всегда уравновешенный, невозмутимый Иван Валентинович от души всхохотнул и совершенно по сценарию «Красотки» с интонацией Ричарда Гира успокоил:
– А я бы и восемь с половиной дал!..
Через неделю беготни по салонам и лавочкам (уж, само собой, родимый «Хакер» с его хакерско-бандитскими ценами я за милю обегал) мой компьютерный уголок-оазис в доме пополнился-доукомплектовался полностью. А приобрёл я перво-наперво приличный матричный принтер «Epson LQ-100+» с 24-мя иголочками. Принтер мне потом много помог в моём главном деле. Уж какие там частные заказчики! Не главное заказчики-то, главное, что я впоследствии имел возможность все нужные материалы из Сети распечатывать, дабы без помех и не спеша изучать-перечитывать…
Отхватил я и весьма шустрый сканер «Mustek-6000 SP» с внутренней платой, чтобы нужные мне фотографии и статьи из журналов-газет вгонять в компьютер, пополнять досье Джулии. Разорился и на скромную звуковую карту «Yamaha-719» вкупе с простенькими колонками «Maxxtro SPK202» – а я и не собирался музыкальные диски-блины слушать, я собирался-мечтал найти и услышать в бездонном эфире-космосе Internet’a смех Джулии. Прикупил для чего-то – это уж совсем баловство! – скромненький микрофончик за 75 рэ, китайской штамповки… Впрочем, почти всё железо было китайско-малайзийского производства, ну да мне, конечно, не до форсу – на Японию с Южной Кореей, а тем более «белую сборку» я бы не потянул. А так у меня ещё даже осталось грошей-финансов на 10-часовую карту выхода в Интернет. Но вот что самое паскудное: именно за три дня до покупки этой самой Интернет-карты цена подскочила на них ровнёхонько в два раза – вместо 13 рублей за час, наша сука-монополистка хренова «Электросвязь» начала драть уже по 26 целковых за час Интернета. Без малого – бакс-доллар! И почему бы мне было не купить сразу, в первые же дни после сделки с Иваном Валентиновичем, пять-шесть карт про запас?!.. Впрочем, за этими капиталистами-монополистами разве ж угонишься – что хотят, то и воротят!..
Пидоры вонючие!
Но вскоре вопрос с пропуском-визой в веб-страну счастливо разрешился. Да иначе и быть не могло, я и не сомневался, что Некто и дальше станет мне помогать в этом. И вот тот же Иван Валентинович как-то, к разговору, спросил-поинтересовался: мол, нравится ли мне мой провайдер?
– Вы же знаете: провайдер у меня, как и у всех в нашем Богом забытом Баранове, один и зовут его «Электросвязь», а кликуха – Грабитель Вонючий! – ответил я.
– Николай, да вы прямо поэт, ей-Богу, в смысле – над землёй витаете. В Техническом университете есть же свой мощный сервер, и они не только своим студентам и аспирантам льготный доступ в Интернет обеспечивают, но и нашим. Найдите какого-нибудь допотопного студента без компьютера, зарегистрируйте на него свой Пентиум, будете ему двадцаточку за хлопоты приплачивать… Ба, – вдруг вспомнил Иван Валентинович, – да у вас же супруга – сама аспирантка…
Вот то-то и оно! Я, конечно же, и сам об Анне сразу вспомнил-подумал, но мне тут же по сердцу как бы царапнуло: ох как не хотелось, чтобы именно она, моя Анна Иоанновна, к этому имела касательство. Это, что же, ей я буду в какой-то мере обязан за мои свидания с Джулией?.. Но, с другой стороны, я, кровь из носу, должен хотя бы 10 часов в месяц для этих свиданий иметь, а при моей зарплате в 630 рублей если я буду выделять-отстёгивать на это 260 – моя же Анна Иоанновна меня загрызёт или, того хуже, сама удавится. Так что придётся свою совесть и мужеску гордость-гордыню ущемлять и звать в соучастники своего супружеского преступления свою же собственную супругу.
Когда я Анне всё растолковал-объяснил на пальцах и с помощью калькулятора, она, разумеется, ни полсловечка против – тут же побежала в БГТУ, договор подписала, заплатила всего-навсего 120 целковых и получила бумажку с номерами телефонов и логином-паролем, которые давали возможность гулять в веб-диснейленде аж 24 часа в месяц – полные сутки! Вот уже теперь-то я развернусь, теперь-то уж попутешествую всласть по всем углам-закоулочкам Всемирной паутины – пора, наконец, и сетевую литературу «полистать», всякие интернет-журналы да библиотеки просмотреть…
(Забегая вперёд, скажу, что много позже я случайно узнал: оказывается, не только студентам-аспирантам, но и преподавателям, и вообще всем сотрудникам всех школ, колледжей, вузов города сервер Барановского технического госуниверситета без проблем давал льготный выход в Веб-пространство – вот уж я локти кусал от обиды-злости за свою лопоухость и деловое невежество.)
Но тут опять во весь свой безобразный рост встала одна заковыристая проблема, которую мы с женой всё никак не могли разрешить-снять. Дело в том, что первый компьютер дарился Вованом как бы нам обоим – к юбилею супружеской жизни. И подразумевалось, как я уже упоминал, что стучать мы по клавишам и гонять мыша по мышкодрому будем по очереди, каждый для своей нужды-заботы. Но как-то так получилось, что Анна так ни разу толком и не поработала на «четвёрке», так и не научилась самостоятельно включать его и запускать программы. А уж о выходе в Интернет и речи быть не могло: я ей только издали чуть показал краешек этой виртуальной чудесной страны и опять напрочь оттеснил её от экрана. Впрочем, и сама Анна была как-то равнодушна к компьютеру, для неё он доподлинно был-представлялся всего лишь пишущей машинкой, а время глобального набора текста в её диссертационной судьбе ещё не наступило.
Когда появился-обрушился с неба Pentium, у меня мелькала интересная мыслишка-задумка: оставить четвёрку в доме и закрепить её за женой – чтобы к моему «Пете» даже и на километр подходить не смела. Однако ж мечты о модеме и принтере надо было реализовывать-внедрять, да и в однокомнатной квартире два компьютера – это, конечно, полный радиационный нонсенс. От нового компьютера я пока тотально отгонял Анну на том основании, что-де машина проходит обкатку – надо потерпеть.
И вот пришла моя Анна Иоанновна из Технического универа с логином в кармане на дешёвый вход в Сеть и с порога мне объявила: всё, дорогой и разъединственный, пока мне гарантии на доступ к компьютеру не дашь – никакого пароля не получишь. Наша «буря в пустыне», в отличие от американо-иракской, бушевала-гремела всего часа два, но по накалу была не слабже – отнюдь. Анна сдалась, когда я несколько раз повторил-вбил в неразумные её куричьи мозги следующие весьма простые сведения:
– Пойми же, наконец, я могу без проблем разделить винчестер на два диска, у тебя будет свой персональный жёсткий диск в два гигабайта, будет работать свой отдельный Windows, свой Word и вообще будет как бы свой отдельный компьютер… Ты этого хочешь? Но тогда, дорогая и разъединственная, тебе самой придётся контролировать работу антивируса и каждую неделю обновлять его базы, тебе регулярно самой надо будет запускать Norton Utilites – сканировать и дефрагментировать диск, чистить реестр, очищать Recycle Bin… Сама ты, милочка, будешь настраивать свой броузер Explorer и e-mail Outlook Express, свою ICQ… Я уж не говорю, что сама будешь устанавливать на свой комп и самостоятельно осваивать Fine Reader, Adobe Photoshop и прочие PageMaker’ы… Ты этого хочешь? Этого?!
Анна Иоанновна, как выяснилось, этого не хотела – а когда ж тогда вязать свитера-кофты? Она отлично видела, как я горблюсь за дисплеем часами и вываливаюсь-выныриваю из виртуального мира с выпученными по-рачьи и красными, да что там красными, – бордовыми глазами, словно обкурился марихуаны по самый мозжечок. Пришли, в конце концов, к следующему пакту-соглашению: Анна будет подходить-приближаться к компьютеру строго с моего разрешения и под моим руководством, да и то, в основном, для настукивания текстов, на винте для неё специально будет заготовлена-сделана папка персональная, без меня же ни в коем случае и ни под каким предлогом машину не включать, даже если припрётся братан-шурин и потребует это сделать…
Я, впрочем, на всякий пожарный перекрыл вход в своё окно[6 - Windows (англ.) – окна.] и запечатал виртуальный почтовый ящик надёжным кодом-паролем – «jurob».
Джуроб!
Глик пятый
Звучало как заклинание.
Да, это волшебное изобретённое мною слово «джуроб», словно сказочно-алладинское «сим-сим», открывало мне вход в пещеру…
Нет, неправильное, тривиальное сравнение! Наоборот, этот логин-ключ открывал мне выход из тесной пещеры земного обыденного бытия в космический мир виртуальной свободы и неземного счастья. Мир, где была Джулия, Джулия, Джулия! И теперь на целых 24 часа в месяц! А времени для походов-путешествий требовалось о-го-го сколько. Что там «Апорт»! Когда я вызвал на смену ещё более мощную поисковую машину «Rambler», то выяснилось, что мне надо посетить ровнёхонько 2063 сайта, где меня ожидает она. Правда, вскоре я увидел, что большинство из первых двухсот страниц – кинорецензии, повторение в разных вариациях краткой биографии, примитивные сплетни соседско-кухонного пошиба, одни и те же фотоснимки, в основном – кадры из фильмов, реклама видеокассет и прочее в том же духе. А дальше пошла сплошняком и вовсе халтура – повтор ссылки на один и тот же адрес какого-то вонючего сайта «Хохма.ру» – чтоб его топ-лист застрял на одной цифре!
Когда я профильтровал-изучил большинство сайтов, содержащих хотя бы маломальскую информацию о Джулии, тщательно отсеял шелуху и повторы, то в результате составил-скомпоновал внутри папки «JULIA» файл под названием «dosje». Сейчас это выглядит так:
ДОСЬЕ
Имя: Джули Фиона Робертс /Julie Fiona Roberts/ (имя Джулия взяла, начав сниматься в кино).
Дата рождения: 28 октября 1967 г. (Скорпион).
Место рождения: г. Смирна, штат Джорджия, США.
Родители: Бетти Моутс (работала секретарём в церкви), Уолтер Робертс (продавец пылесосов, умер в марте 1978 г. от рака); и мать, и отец страстно любили театр, были самодеятельными актёрами.
Родные: брат Эрик (актёр), сестра Лиза, двоюродная сестра Нэнси.
Внешние данные: рост – 175 см, вес – 53 кг, глаза карие, волосы от природы светлые (во что верится с трудом!), но чаще – рыжие, левша.
Хобби: вязание (ха-ха!), кулинария, чтение, сочинение стихов, благотворительность.
Недвижимость: квартира в Нью-Йорке, дом в Лос-Анджелесе, ранчо в 50 акров земли в Нью-Мексико.
Домашние животные: собака Диего – помесь немецкой овчарки с лайкой. (По другим сведениям – семь собак и шесть лошадей.)
Мужики:бывший муж певец и композитор Лайл Ловетт; женихи: актёры Дилан Макдермотт, Кифер Сазерленд, Джейсон Патрик, голливудский спортивный тренер Пэт (Паскуаль) Маноччиа, Бенджамин Брэтт; просто бой-френды: Лиам Ниссон, Ричард Гир, Дэниэл Дэй-Льюис, Шон Пенн, Итон Хоук, Мэтью Перри, Росс Партридж; под вопросом: Хью Грант, Мэл Гибсон…
Родители разошлись, когда Джулии было 4 года. Она осталась с матерью, отец с Эриком переехали в Атланту.
В детстве Джулия мечтала стать ветеринаром, но после школы взялась было изучать журналистику в университете Атланты (впоследствии сама она говорила, что факт этот выдумала для придания солидности биографии), однако ж потом вслед за братом Эриком и сестрой Лизой уехала в Нью-Йорк. Там поначалу работала продавщицей в магазине спортивной обуви (или в модельном агентстве), посещала актёрские курсы, но не закончила.
В 1986 году (ей – 18) Эрик, уже снявшийся более чем в 40 фильмах (в том числе – в «Поезде-беглеце» Андрона Кончаловского), помог получить Джулии первую маленькую роль в фильме «Алая кровь», который вышел на экраны только в 1988-м. Фактически дебютом актрисы стала эпизодическая роль в сериале «Криминальные истории» (1986).
Первая значительная роль: 1988 год – красавица-португалка Дейзи в картине «Мистическая пицца». Ещё большей удачей в её кинобиографии стала роль в ленте «Стальные магнолии» (1989). Но подлинный триумф —образ юной проститутки Вивьен, созданный Джулией в фильме «Красотка» – 1990 год.
С тех пор снялась ещё в 25 фильмах, из которых самые удачные:
«Коматозники» (1990),
«В постели с врагом» (1991),
«Дело о пеликанах» (1993),
«Есть о чём поговорить» (1995),
«Свадьба моего лучшего друга» (1997),
«Мачеха» (1997),
«Ноттинг Хилл» (1999),
«Сбежавшая невеста» (1999),
«Эрин Брокович» (2000).
Награды: четыре «Золотых глобуса» (премия американской кинокритики) за роли в фильмах «Стальные магнолии», «Красотка», «Свадьба моего лучшего друга», «Эрин Брокович». На «Оскар» выдвигалась трижды и наконец получила его за роль Эрин Брокович.
Но главная награда – любовь-поклонение сотен миллионов зрителей во всём мире и, соответственно, рекордная ставка гонорара среди актрис Голливуда: за роль в фильме «Эрин Брокович» – 20 миллионов долларов!
Фразы-фразочки из журналистских опусов о Джулии:
– эта рыжеволосая девушка с улыбкой до ушей…
– её амплуа – эдакие симпатичные, сообразительные и весёлые хохотушки…
– её любовниками становились многие актёры – партнёры по съёмочной площадке…
– предметом гордости Джулии является то, что с большинством своих прежних любовников она не разругалась и поддерживает дружеские отношения…
– известная своим непостоянством актриса…
– она совершенно непредсказуема, взбалмошна, иногда легкомысленна и всегда готова на короткие романы…
– Робертс часто называют недоступной, хотя, по её собственному признанию, купить её можно за один доллар – главное, чтобы ей самой захотелось продаться…
– она заводит друзей во время утренней пробежки в парке и может пригласить на ужин человека, с которым познакомилась за пять минут до этого, выгуливая собаку…
– о её характере ходят легенды, но она обижается на журналистов, которые называют её стервой…
– у неё самый большой в Голливуде рот, самые длинные волосы, самые длинные ноги, самое большое обаяние…
– никто не сомневается, что Джулия Робертс – самая яркая, самая популярная, самая блистательная и самая красивая звезда Голливуда…
– лучше Джулии Робертс никто не сыграл бы (в «Ноттинг Хилл») самую недосягаемую и взбалмошную кинозвезду в мире…
– Робертс никогда в жизни не позировала голой…
– её считают серийной разбивательницей сердец…
– она заводит романы со всеми партнёрами по работе, независимо от их внешности и возраста…
– у неё своеобразный неудержимый смех, который кто-то сравнил с хохотом гиены…
– когда она входит в комнату с улыбкой, такое впечатление, будто включается свет, а когда уходит – снова выключается…
– Джулия, похоже, так и не научилась до конца различать кино и жизнь…
– есть только две актрисы, которые могут привлечь толпы зрителей в кинотеатры одним своим именем – Джулия Робертс и Барбра Стрейзанд…
– её называют новой Одри Хепбёрн, как и Хепбёрн, Робертс обладает нетипичной для Голливуда красотой…
– её героиня – это оленёнок Бэмби, заблудившийся в дебрях большого города… («Красотка»)
– сама Джулия, при всей своей простодушной открытости, упорно избегает разговоров о превратностях личной жизни…
– Сазерленд назвал её «ледяной принцессой», намекая на её сексуальную холодность и неспособность любить…
– длинноногая, громогласно хохочущая сирена возвращена нации… (после фильма «Свадьба моего лучшего друга»)
– Джулия наивно-сентиментальна: если по телевизору показывают детей-сирот, она тут же хватает ручку и записывает, куда переводить деньги…
– она до сих пор тепло отзывается о бывшем муже Лайле Ловетте и всячески превозносит его таланты: «Я люблю его глубоко и трепетно», «Он один из самых гениальных поэтов нашего времени», «Не могу представить, что его нет в моей жизни»…
– если с прессой она агрессивно-настороженна, то с друзьями – полная противоположность: они в один голос твердят, какая она милая, добрая и какое у неё чувство юмора…
– хотя Джулии удалось покорить вершину под названием Голливуд, она так и не стала актрисой привычного голливудского типа…
– она – королева подтекста…
– её уязвимость и доступность – вот что привлекает к ней и отличает её от остальных красивых женщин…
– она обладает особой озорной привлекательностью…
– худая, почти как тростинка, с длинными ногами и шапкой вьющихся волос, Джулия скорее несуразна, чем элегантна…
– её большие карие глаза и большой рот обладают возможностью передавать даже самые незначительные эмоции на экране…
– ни один мужчина не может устоять перед такой фантастически красивой женщиной…
– от Джулии исходит такое обаяние, такая магия, что невозможно отвести глаза. Господи, а ещё когда она улыбается!..
Я вывел эти три странички на принтер, вычитал, поправил ошибки-опечатки, ещё раз – уже набело, на офсетной бумаге – распечатал, скрепил-сброшюровал степлером и спрятал в папочку, на обложке которой значилось всё то же – «JULIA ROBERTS». Мне жутко нравилось писать, рисовать, читать, произносить это имя – по-английски, по-русски и ещё чёрт знает по-каковски! Julia Roberts… Джулия Робертс…
Джу-ли-я!..
Глик шестой
Папочка, конечно, – смешно.
В этом я в папочку – как уж тут не скаламбурить. В этом я в папашу, в папахенцию. Папец мой – ужасный поросёнок. Он просто-напросто скотина – мой фатер. Он взял и бросил нас с матерью, едва-едва мне стукнуло пятнадцать. Да, Джулию её предок в четыре года бросил, а меня мой – в пятнадцать. Только-только самое время подошло-подпёрло, когда собрался я начать с ним обсуждать назревшие прыщами проблемы – ну, там про поллюции, презервативы, онанизм, похмелье и прочие подобные штуковины, которые лучше всего с отцом и обсуждать, если он тебе хороший друг-приятель, – как вдруг мой предок сначала к некоей Соне Ельцер переехал-сбежал, а потом с ней вместе и вовсе – за океан, в Америку. Променял нас с мамой на пархатую жидовку[7 - Конечно, подобные выражения можно было бы и убрать, но уж больно ярко характеризуют они этого совершеннейшего ещё мальчика: если б отец его сбежал с негритянкой, он бы, вероятно, частенько поминал про «нигеров» и прикидывался расистом…] и вонючую забугорную жизнь!
Но, как бы там ни было, а сперматозоид свой папаша на меня в своё время выделил-отдал, гены свои во мне по наследству запрограммировал, вот отсюда и – папочка с картинками-вырезками. Однажды, уже перед моей женитьбой, мы с матерью затеяли размен нашей двухкомнатной квартиры (Вера Павловна наотрез отказалась с нами жить, несмотря на вполне ровные отношения с Анной), вот тогда я и обнаружил на антресолях старый чемоданишко, чуть ли не фибровый. Оказалось, с этим чемоданом в доисторические ещё времена мои предки и прикатили в Баранов после Московского университета: они вместе учились на филфаке, там же и поженились, там и народили меня на втором курсе. Ну и вот, фатер так поспешно убегал от нас, что бросил весь свой священный архив, который хранил в этом своём студенческом чемоданишке – три альбома с фотографиями, исписанные тетради, дипломная работа в кустарном переплёте, связка писем и, в том числе, потрёпанная папка с крупной надписью на титуле: «АЛЛА ПУГАЧЁВА»…
Бог мой, чего только в этой пухлой папке не было! Папаша мой, как юнец мокрогубый, собирал-хранил вырезки из журналов и газет, концертные билеты и программки, афиши и машинописные копии своих рецензий-отзывов о концертах… Он эти свои письма-рецензии, видимо, рассылал по газетам-журналам, по крайней мере, один ответ – из «Советского экрана» – я в папке обнаружил:
Уважаемый тов. Николаев!
Большое спасибо за внимание к нашему журналу.
Должна выразить Вам и благодарность за столь серьёзное и откровенное письмо. Мне показалось, что вы поняли главное: фильм вызвал бурю восторгов именно из-за появления на экране Аллы Пугачёвой. И действительно, на фильм можно ходить десятки раз только для того, чтобы услышать певицу, но не более того. Фильм пуст. И на самом деле, уж лучше бы вставили ещё 5-6 номеров музыкальных, чем несколько ничего не значащих диалогов.
Желаю Вам успехов в личной жизни и в учёбе.
