скачать книгу бесплатно
– Может, и глупо, но раз начала говорить, скажи, рассудим вместе, глупо или умно.
– Я подумала, только без зависти, какая ты, Яня, счастливая, что такая красивая, умная и смелая.
– Ну, знаешь, Зося, если это так, я не виновата. Этот дар природы ни у кого не отняла, и, мне кажется, я им не злоупотребляю. Я поняла, на что ты намекаешь. Тебе понравился Роман Зарецкий, а он на тебя не обращает внимания. Но, согласись, я тоже не обращаю на него никакого внимания, даже обращаюсь с ним немного грубовато. И так буду всё время, и в конце концов он поймет и от меня отстанет.
– Нет, Яня, не отстанет.
– Что значит, не отстанет? Я не теленок и не лошадь, чтобы меня на веревке увести.
– Да, не теленок и не лошадь, но все равно он от тебя не отстанет. Ты не видела, как он на тебя смотрел? Мало говорил, больше молчал, и только на тебя глядел такими горящими глазами. Ты его не хочешь, а я хочу. Да только, что сделаешь, силой не заставишь.
– Ничего, Зося, я его скоро отошью, и он к тебе повернется. Всё у вас наладится. И как мы можем судить, увидев этих людей в первый раз?
Утром, когда все сошлись на завтрак, пани Агата была очень вежлива со всеми, и девушек в присутствии гостей уже не бранила.
– Почему, господа, вы не пришли на ужин? Я посылала Юзефа, он сказал, что вас не было, – спросила пани Агата.
– Большое вам спасибо, уважаемая пани, но нас действительно не было. Мы с братом прогулялись на лошадях, – ответил Роман.
– И где же вы были? – поинтересовалась пани Агата.
– Да так. Немного поездили по вашим полям. Красивые посевы, чувствуется хозяйская рука.
– Да. Это наш управляющий так хозяйничает. Хороший он человек, без него мы бы пропали. Ну, садитесь, пожалуйста, завтрак стынет. А на обед, пожалуйста, не уходите никуда, – предложила пани Агата.
– Уважаемая пани Агата, мы после обеда уедем.
– Уедете? Куда?
– Будем разъезжаться по своим домам.
– По своим домам? А куда и откуда вы едете, если не секрет, скажите.
– Нет, пани, никакой не секрет. Наш маленький отряд служил на границе три года без отдыха, а три года на границе это целая вечность. И вот, за нашу старательность отпустили нас на два месяца домой на отдых.
– А далеко вы держите путь?
– Да, пани, довольно далеко, в Краковское воеводство.
– Вы что, из одной местности?
– Почти что все. Мы с Густавом из-под самого Кракова, из села Малая Тарновка. Мой брат Густав имеет в Тарновке маленькую собственность.
– Нет, Роман, и твоя собственность тоже.
– Ну, Густав, какая там моя. Ничего там моего нет, и нам не на чем там сидеть вдвоем.
– Как же так? – отважившись, спросила Зося, – На том сидеть и жить, Вы же братья. Так почему же одному всё, а другому ничего?
– Ах, уважаемая панна Зося, там действительно не на чем жить, и мы братья, но очень далекие, как говорится, “десятая вода на киселе”. Или еще говорят: “Квас-квас малиновый, семь раз наливанный” – вот такие мы братья.
– Тогда, если не секрет, почему же вы до сих пор вместе жили? – спросила до сих пор молчавшая Янина.
На голос Янины у Романа глаза засветились как-то особенно, и он поспешно ответил только ей:
– Знаете, панна Янина, когда мы с Густавом были подростками, а наши родители жили по соседству, появилась эпидемия оспы. Люди в нашей местности повымерли, мало кто остался в живых. В моем доме из всей семьи остался один я, а у Густава в семье остались только он и его отец. Тогда и начались наши бедствия.
Тут Роман замолчал и посмотрел на Густава.
– Ну, что же ты замолчал, говори дальше, – сказал Густав.
– Разве это обязательно? – переспросил Роман.
– Я знаю, Роман, ты из деликатности не хочешь о моём отце плохо говорить.
– Говори, Густав, если хочешь. А я свое сказал.
– Ах, нет-нет, господа, если это для вас неприятно, так и не надо. Наше любопытство мы можем умерить, – поспешно сказала Янина.
– Да нет, панна Янина, это дело прошлое, и я могу сказать. В общем, когда мы с моим отцом и братом остались только втроем, тогда и стали бедствовать. Знаете, как в доме без женщин тяжело. Вот мы так мучились-мучились и стали продавать всё, что нам казалось лишним. Наконец, мой отец впал в уныние и начал потихоньку пить. В общем, пропил все, что еще осталось в доме, а потом пропил всё имущество Романа, поле, скот, дом, и, наконец, сам умер. Было нам тогда всего по восемнадцати, а руководить нами некому. Мы с ним советовались-советовались и решили пойти добровольцами в пограничный отряд.
– А дом и поле ваше, что с ними случилось? Вы их тоже продали, уходя на военную службу? – спросила пани Агата.
– Нет, домишко наш до сих пор стоит, никто его не трогает. Правда, в плачевном состоянии, но всё еще стоит. Вот теперь поедем, отремонтируем дом и всё приведем в порядок, – закончил Густав свое повествование.
– Вам надо обоим жениться. Вам нужна хозяйка, – сказала пани Агата.
– А кто согласится идти в такое запущенное хозяйство? – засомневался Густав.
–– Почему вы так думаете, пан Густав? За вас любая девушка замуж пойдет. Вы оба с братом, паном Романом, такие красивые симпатичные люди, – сказала пани Агата.
– Спасибо вам, дорогая пани, за комплимент и большое спасибо за приют. Нам уже пора отправляться в дорогу, – ответил Густав.
– Не спешите, пан Густав, погостите. Перед вами еще два месяца. Знаете, мы рады, если к нам кто-нибудь заходит. Мы живем далеко от города. Здесь, правда, хорошо, но такая глушь, – предложила пани Агата.
– Спасибо за приглашение, но мы не одни. Сорок два человека это такая орава. За недельку мы опустошим все ваши припасы, – сказал Роман, но после минутного раздумья добавил, – Хорошо, мы останемся еще на пять дней. Это и для нас хорошо, отдохнем перед дорогой, а она у нас длинная. Только разрешите поохотиться в вашем лесу. Кажется, там много дичи. Будет, чем нас кормить.
– Хорошо, пан Роман, Вы это правильно придумали. Как ты скажешь, Янина?
– Конечно, хорошо. Дичи у нас много, – согласилась Янина.
На том и порешили. А пани Агата была так довольна согласием гостей остаться еще на пять дней, что поспешила в кухню и велела кухарке приготовить шоколад на молоке и испечь пончиков. Правда, положив руку на сердце, следует признаться, что пани Агата всё это делала не без расчета. Она уже представила, что эти два офицера вполне подходящие мужья девочкам, И хорошо, что оба ничего не имеют. Тогда бы не увезли жен, и все остались здесь, на месте.
Дом в маленьком поместье Раевских небольшой, но спланирован и меблирован со вкусом. Окна оторочены кружевными занавесками и бордовыми бархатными портьерами с золотистой бахромой. Такая же обивка на диване, мягких стульях и точеной полированной этажерке, на которой вольготно разместилась стопка толстых альбомов в сафьяновых и бархатных переплетах. Стены украшены прекрасными картинами известных итальянских художников.
А в светлом коридоре, ведущем на большое крыльцо – целая галерея картин с видами гористой местности Швейцарии и Германии. Свет на картины льется через стену, застекленную от потолка и почти до самого пола.
А на фронтальной стене галереи – огромная картина, на которой изображена неприступная крепость на скале. Лишь с одной стороны к ней тянется узкая извилистая дорога-змейка. По обеим сторонам дороги – каменный забор, шириной в полтора метра. Полукольцом обнимая скалу, несет свои воды довольно широкая в этом месте река. По левой стороне картины виднеются горы, местами покрытые пятнами лесных массивов. Над рекой парит орел, расправив могучие крылья и вперив взор в группу горных козлов, пьющих воду и не видящих грозящей им опасности. А по правую сторону, прямо у реки, раскинулось утопающее в зелени село. Это и есть та самая Казимировка, о которой шла речь в начале повествования, и где жил пасечник Матвей .
– А кто играет на пианино? – спросил Густав.
– Мы все трое немного бренчим, но тетя Агата лучше нас играет.
– Сыграйте нам что-нибудь.
– Хорошо, только вы нас не очень критикуйте.
– Да какой из меня критик, я в музыке не разбираюсь. Вот Роман, другое дело, он музыкант, его остерегитесь.
– Вот как! – воскликнула Зося – Тогда вы, пан Роман, садитесь и сыграйте нам. Лучше мы вас послушаем.
– Панна Зося, я играю на флейте.
– Тогда принесите вашу флейту.
– Панна Янина, пока Роман принесет флейту, вы нам что-нибудь сыграйте.
– А что же вам сыграть, пан Густав?
– Песенку, в которой такие слова:
Если кохаш мне сердечне
То ми серце дай.
Если кохаш мне статечне
То ми рончки дай.
Ой не дам ци мего серца
Бом другему дала.
Ой не дам ци моей рончки
Бом юж йо звензала.
Пошедл Янек в свят широки
Шукаць лепшей доли
И не зналязл, бо он кохал
Тылько едне Оли.
– О, знакомая песенка, – воскликнула Зося, – Давай, Яня, сыграем в две руки и споем.
Девушки сели за пианино, зазвучала музыка, девушки запели нежными приятными голосами. Вошла пани Агата и спросила:
– А где пан Роман? Что, уже ушел отдыхать?
– Роман сейчас придет, он ушел за своей флейтой. Сейчас будет вас очаровывать своей серенадой. Это такой хвастун.
Последние слова Густав сказал вполголоса, чтобы услышали только девушки. Реплика девушкам не понравилась, и Янина спросила:
– Пан Густав, почему вы о своем брате так плохо отзываетесь? Он вам сделал что-то неприятное? Чем-то вас обидел?
– Да нет, просто он хвастун, задавака, и я его не люблю за это. Но это всё пустяки, не стоит больше говорить.
Вошел Роман и прерванную песню продолжили вместе с флейтой. По окончании, пани Агата захлопала в ладоши и похвалила:
– Хорошо у вас получилось. Я и не знала, что флейта и пианино гармонируют.
– Пани, если вы меня одобряете, я вам сыграю еще и наш походный марш.
– А что я вам говорил? – пользуясь тем, что Роман отошел к столу и вынул из кармана свою маленькую книжечку с нотами и искал свой любимый марш, шепотом сказал девушкам Густав.
После музыки пани Агата пригласила гостей в столовую и, только уселись, вошла Павлина, неся на подносе в кофейнике ароматный шоколад и целую гору свеженьких пончиков. Девушки подскочили и помогли все это расставить на стол. Янина представила Павлину:
–– Наша с Зосей мама, Павлина Василевская.
Офицеры поднялись и почтительно поклонились, поцеловав Павлине руку. Они поняли, что эта женщина пользуется в доме уважением.
– Пани Вишневская сама пекла такие вкусные пончики? – спросил Роман.
– Да, сама. Кухарке некогдаа. Я давно служу у господ Раевских и многому научилась.
– Мама, милая, ты у нас не служишь, а вместе с тётей Агатой ведете хозяйство, – сказала с досадой Янина.
– Да-да, Яничка, милая, конечно, с пани Агатой хозяйничаю. Ты уж прости меня, что не так выразилась. Знаешь, я женщина простая, ты уж меня извини.
Еще поговорив о том, о сем, гости пожелали доброй ночи и ушли.
– Ну, что скажешь Яня? – спросила Зося.
– А что мне говорить?
– Знаешь, мне твой Густав категорически не нравится. Сразу видно, что это ядовитый человек. Ты, Яня, в него не влюбляйся, лучше полюби Романа. Я тебе говорю, что это ух! Мужчина. А Густав исподтишка ябедничает.
– Зося, а тебе Романа не жалко? Ты же его любишь, а мне предлагаешь.
– Да что с того, что он мне нравится, если я ему не нравлюсь. Полюби его Яня, полюби. Он этого стоит.
– Нет-нет, Зося, он мне не нравится, а что Густав его критикует, возможно, он того стоит. И при том, как мы можем судить, если их не знаем, а за два дня человека не узнаешь.
– Может и так, – вздохнула Зося, – Спокойной ночи, я уже сплю.
Девушки направились в спальню. Зося накрылась летним одеялом и тут же уснула, а Янина долго еще не могла уснуть. Она думала над словами подруги. “А в самом деле, почему Густав так старается выпятить недостатки своего брата? Правда, он ему далекий брат, почти чужой, но раз они вместе росли и такое горе перенесли, только от этого уже можно породниться. Нет-нет, Густав прав, наверно Роман ему крепко насолил, раз тот ему мстит таким способом. Правда, если присмотреться, Роман очень привлекателен, а Густав даже некрасивый. Разве что ростом хорош, стройный и все. А если гоняться за красотой, то это тоже ни к чему”. Так рассуждая, Янина не заметила, как уснула.
