скачать книгу бесплатно
– Ну, вот и познакомились, – сказал Наводничий. – Где вы бродите-то? Я жду вас уже минут десять.
– Да мы думали, ты еще долго там будешь снимать, решили в ГУМ зайти, – сказал Осташов.
– И водку еще не купили. Понятненько.
Три пустые пластмассовые бутылки из-под газированной воды влетели, кегельно столкнувшись, в широкую урну, и троица направилась к торговой палатке, представлявшей собой будку на автомобильном прицепе.
– Давай я куплю бутылку, – сказал Осташов Василию. – Я обещал Грише обмыть свою первую сделку. Совместим приятное с полезным. У нас получатся классический треугольник. Русский любовный треугольник – одна на троих.
– Лучше две возьмем, – сказал Григорий и тоже достал из кармана деньги.
– Мужики, вы как хотите, а я на работе не бухаю, – сказал Наводничий.
– Тогда лучше одну, – сказал Владимир, забирая из окошка прохладную бутылку «Столичной» и пакет с несколькими пирожками и бутылкой «Фанты».
– Девушка, – обратился к продавщице Василий. – А вот мне интересно, откуда в Москве столько киосков на колесах развелось?
– Как откуда? Покупают люди.
– А почему на колесах?
– Ну вы, мужчина, такие вопросы задаете. Че, разве непонятно? Если какие проблемы с местной братвой, раз, снялся – и на другое место. Удобно же. А вы че, тоже, что ли, хотите купить палатку?
В глазах девушки полыхнул финансовый интерес.
– Нет, я просто любопытный, – ответил Наводничий и, повернувшись к Григорию и Владимиру, сказал: – Ну, почапали на мой спуск.
– Куда? – не понял Хлобыстин.
– На мой, Васильевский спуск. Его в честь меня так назвали. Ты не в курсе?
– Может, лучше… э-э… вон туда? – спросил Григорий и показал пальцем в сторону учреждения общественного питания с названием «Бутербродная».
– Ну, начинается, – сказал Наводничий. – Мы зачем вообще собрались? Пошли куда говорю.
Вступив на Красную площадь, Василий огляделся и сказал:
– Да, все правильно. Снимать будем около Василия Блаженного.
– Менты повяжут, – сказал Хлобыстин.
– Мы быстро, не успеют, – ответил Наводничий.
– Почему обязательно там?
– Спасская башня в кадр впишется идеально.
– А нафига? – спросил Хлобыстин.
– Ну вы, мужчина, такие вопросы задаете. Че, разве непонятно? – голосом давешней продавщицы сказал Наводничий. – Значит, объясняю. Этот сюжет про российское пьянство мне «Миллиет» заказала. Это турецкая газета такая. Короче, фотки в иностранную газету пойдут. Во-о-от.
– А, ну ясно, – сказал Григорий, – чтоб турки сразу врубились, что это Россия.
– Золотые слова, – сказал Василий.
Подойдя к чугунной ограде собора, Наводничий вынул из кофра фотоаппарат с широким объективом, попросил Григория и Владимира подождать, а сам стал ходить по брусчатке между храмом и кремлевской стеной, примериваясь, где расположить свои фотомодели. Однако дело кончилось тем, что он с недовольным видом вернулся на исходную позицию. Тут он постоял немного в задумчивости, потер ухо и медленно, постоянно оглядываясь на Спасскую башню, пошел вниз по тротуару, что окольцовывает подножье одетого в камень пригорка, на котором возвышается Покровский собор. И только там, внизу, отыскал наконец нужную точку. Василий встал так, чтобы пригорок прикрывал его от Красной площади (вернее, от расхаживающих по ней милиционеров) и в то же не заслонял собой Спасскую башню.
Увидев, что Василий поставил кофр на асфальт и призывно махнул рукой, Владимир с Григорием поспешили к нему.
Осташов на ходу достал из пакета водку. Пить на жаре прямо из бутылки ему совершенно не хотелось.
– Мы, кстати, можем пока ее не открывать, – сказал он, приблизившись к фотографу. – Чего из горла хлебать? Можно горлышко поглубже в рот засунуть, и не будет видно, есть там крышка или нет. А? – Владимир вопросительно посмотрел на Василия. – А по-настоящему выпьем уже потом, где-нибудь в спокойной обстановке, из стаканчиков.
Хлобыстин взял у Осташова бутылку и решительно отвинтил крышку.
– Не хочешь – не пей, – сказал он и, тоже вопросительно посмотрев на Василия, спросил:
– Ну чего?
– Вопрос, между прочим, принципиальный, – сказал Наводничий, взявшись рукой за подбородок. – Я думаю, ты, Гриша, прав. Хоть съемка и постановочная, но все равно в кадре все должно выглядеть натурально. Конечно, если бы вы были актеры, то вы бы мне и с «Боржоми» внутри пузыря всё как в жизни изобразили. А так…
– Придется пить, – констатировал Хлобыстин.
– Золотые слова, – сказал Василий. – Только смотри, Гриша, начнешь по моей команде. Встань ко мне боком. Так. На меня не смотри. Меня вообще здесь нет. Когда будешь пить, пузырь слишком высоко не задирай. И слишком низко не опускай. Смысл в чем? В том, что когда ты будешь пить, мне нужно, чтобы между твоей головой и бутылкой, там сзади, на фоне, влезла Спасская башня.
Василий посмотрел на Хлобыстина через видоискатель фотоаппарата. Затем, по-прежнему глядя сквозь оптику, он, пятясь, сошел с тротуара. Потом сделал еще шаг назад, потом шаг вперед, остановился и присогнул ноги в коленях.
