скачать книгу бесплатно
Смерть – сон.
Просыпаешься уже в другой.
Вот и я, усну одним, а проснусь совсем другим человеком.
Я поддался сну.
И сон завладел мной.
И я был бесцеремонно изнасилован моим же сном.
Сон усыпил мой разум. И родились чудовища.
И пришли они ко мне, мои любимы демоны и стали они говорить и играть со мной в понятные только им игры.
А я спал.
Крепко спал.
И сон мой был как анабиоз разума, как психоэмоциональная, тяжелая кома.
И мне снились сны. И были эти сны как явь.
За окном моей комнаты, вдали, за рекой, во всем своем великолепии, простирался Нью-Йорк Сити, ночной Манхэттен, весь в своем величии и неописуемой притягательности. Город завораживал своими видами, своей грациозностью, манил своими огнями, как бы приглашая меня отправиться в увлекательное путешествие по мечтам моей жизни.
Огни большого города – теперь бы я понял эту фразу.
Но я спал.
Я спал и уже поплевывал с высока, сидя на крыше небоскреба, свесив свои ноги и немного побалтывая ими вперед и назад. Я сидел и смотрел на Город и не видел его, так как глаза были прикрыты пеленой ошибок, иллюзий, самообмана и других мне очень дорогих моих несовершенств.
Нет стен, окон, мебели и каких-либо границ.
И во круг меня Город.
И живет он своей ночной жизнью.
И это самый прекрасный Город на земле.
Работает ночной общественный транспорт и такси, много туристов, спешащих насладиться потрясающими видами; шкварчат, шипят и потрескивают приготовлением кулинарных шедевров кухни кафе и ресторанов; открыты для посещения ночные выставки и экскурсии.
Нью-Йорк не спит. Он даже никогда не дремлет. Он всегда голоден и в состоянии охоты. Любой, кто на миг зазевается, будет неминуемо им пожран. Да – это так! И никто и никогда не найдет останков этого неосмотрительного бедолаги. Был человек – оп! и нет его, как будто никогда и не было.
Будьте очень осторожны с Нью-Йорком.
Нью-Йорк это и бесконечные каменные джунгли, и самый опасный хищник в этих же джунглях. Это огромное хищное и очень разумное животное. Да, оно прекрасно, но мораль ему не ведома. Город знает только чувство неутолимого голода, и Город глотает и глотает людей десятками, сотнями, тысячами. И ему все мало.
Вот и меня он проглотил. Теперь я в нем. Теперь я по-настоящему счастлив! Потому что всех, кого он пожрал, он же всех их одаривает своими бесценными дарами.
Город как добрый могущественный волшебник, делает обыденную серую нашу жизнь, какой-то необыкновенно яркой и насыщенной.
Город как заправский иллюзионист всё дарит и дарит нам что-то ценное.
Но его дары – иллюзия, он дарит то, чего нет и быть не может.
Жизнь мегаполиса, это бесконечная ярмарка чудес на которой Город забирает у нас наши жизни, а взамен выдает нам горсть битого мутного грязного стекла.
А мы?! А что мы.
А мы испытываем при этом неописуемый восторг.
А, может, мы когда-нибудь проснемся!
Вряд ли.
Я так не думаю.
Я даже не надеюсь на это.
Сон мой сладок.
Я сплю как младенец и вижу сны, один прекраснее другого.
Я сплю и просыпаться даже не планирую.
Я сплю, а мои прекрасные демоны не спят, они всё потрясывают и потрясывают мое подсознание и достают оттуда много чего сказочного, того, что накопилось у меня за череду бесконечных рождений и смертей. И вытаскивают из него всё новые и новые видения и галлюцинации. Они достают мои желания и наполняют их своей энергией мотивации. Спасибо что вы есть, мои дорогие и любимые демоны. Ведь вы и есть я сам.
Вы – мои отождествления и ошибки, вы – мои страхи и предательства, вы – источники моих страстей и слабостей, источники моих самых неблаговидных желаний и поступков.
Но я на сто процентов уверен в том, что у моих демонов есть и светлая сторона. И их всегда в одно мгновение можно развернуть или, точнее сказать, трансформировать в раскрытие моих же талантов и добродетелей и тогда демоны превратятся в ангелов. Я даже не уверен в этом, а я знаю это. Когда-то я так и сделал: развернул своих Ангелов спиной, и превратились они в Демонов.
Я так их и называю. Ангелы Любви и Демоны Вожделения.
Наивные прозвища, но я же никому не рассказываю про них, а то так можно и снова в клинику загреметь.
Когда-то я любил Ангелов, взращивал их в своем сердце, поклонялся им. И их стало слишком много. И мне это стало не интересно. То ли я еще не готов к любви, то ли свет не для меня. А может тот свет был всего лишь отблеском моих лицемерий и иллюзий. Так или иначе, но я попросил Ангелов своих развернуться.
И обернулись Ангелы ко мне спиной, и увидел я их в облике Демонов.
И свет во мне стал постепенно гаснуть.
И сердце мое стало тускнеть и превращаться в камень.
Вот и сейчас в моем сне свет становится все тише и тише и скоро-скоро начнется фильм.
Ну что ж, я уютно расположился в удобном кресле своего кинозала и с нетерпением жду показа очередного фильма, название которому – «Моя новая жизнь!».
Ну, вот и реклама прошла. Начинайте же показ!
Пора!!!
Жду!!!
Демоны мои, вы уже проявили во мне, все следствия моих прошлых поступков, умонастроений и стремлений, и вы уже разыгрываете со мной те партии, те игры, которых я достоин и тело мое и мое сознание – вот единственное поле деятельности для меня как для души. Все виртуально, но кажется мне явью.
Зову я их. Кличу.
И Демоны, мои любимые Демоны, они приблизились ко мне и усыпили меня еще один раз. Усыпили меня в моем же сне. Потом еще, и еще, и еще.
И привиделись мне миллионы снов, и живу я во всех этих снах одновременно.
И принимаю я всю эту иллюзию на истину.
Вот теперь я – готов!
Я точно – готов!
Развлекайте же меня!!!
Развлеките!!!
Глава 8
«Сегодня ровно 9 месяцев как не стало Ники.
Вот вспомнил, как мы провели «кремацию её тела».
Под покровом ночи, шайка-лейка из девяти человек, восемь девушек – её лучшие подруги и я – главарь банды ночных налетчиков, крадучись, шли по ночным улицам проулкам-закоулкам, вооружённые до зубов пилами и ножами. Я нёс стремянку.
Вот и Серафим.
Я полез на дерево, а девчата стояли на шухере.
На стремянку, перешел на ствол, по веткам добрался до его верхушки.
Прости Серафим, но каждый в этом мире приносит свои жертвы. Кто здоровье, кто молодость, кто денежки, а кто свою жизнь кидает в жернова судьбы.
Судьба перемалывает всех и вся, святых и грешников, ангелов и демонов, людей и нелюдей. Никто не уйдёт от своей Судьбы, от Провидения.
Вот и меня Провидение вынуждает подпиливать макушку такого старого и прекрасного дерева. Я знаю, что Ника была бы против. Она любила своего Серафима. Но кто сейчас её спросит. Абонент не доступен. Навсегда.
И вот дерево как бы вздохнуло, издало звук треска, и макушка упала на землю. Девчата быстро её подобрали и принялись упаковывать ветвь в большие чёрные пакеты для мусора. А у меня защемило на сердце, и сверхагрессивное отчаянье завладело моим сердцем.
Я взялся за ветки и стал просто выть в чёрное небо, которое смотрело на нас всех через свою красоту бескрайней бархатной черноты, в которой празднично мерцали звёзды. Всё это природное великолепие ослепило и оглушило меня моим же гневом. Я не был со всем этим согласен – с этой гармонией и счастьем, окружающими меня. Мне же очень и очень плохо, а вокруг такая благодать! Я не выдержал и завыл. Я всё стоял и стоял в кроне дерева и очень громко стенал. Как тупая грязная уличная собачонка в своём голодном, холодном, бездомном отчаянье облаивает прохожих и кажется агрессивной. Но на самом деле она ищет защиты, тёплого и сытого спокойного счастья.
Почувствовал, что в меня чем-то кинули, точнее, попали в меня. Не больно, но чувствительно.
–Эй, Николас, ты, что там застрял и стоишь в тишине, как статУя…!!! – кричали мне шепотом снизу девчата, – Давай слезай и валим отсюда, пока полиция нас всех не загребла. Блин, то, что мы сделали, тянет на условный, но уголовный срок!
Я опомнился. Значит, мне показался мой озлобленный и отчаянный вой.
Слез. Отряхнулся. И мы взяли все свои пожитки и пошли до дому.
Мы, сделав свое тёмное дело, и уходили в темноту.
Добрались до своего коттеджа без приключений.
Погрузились в автомобиль и тронулись в путь.
К рассвету мы добрались до далёкого дикого океанского пляжа.
Развели огонь и сожгли макушку Серафима.
Примерно так, чтобы было пепла около трех литров.
Пепел засыпали в погребальную урну, и через три дня отправили «прах» Ники в далекую страну, в маленький городок провинциального захолустья, к её бабушке и дедушке.
Настя, белокурая девушка с чуть пухлыми губами, взялась сопровождать урну. У неё заканчивалась виза, и она всё равно уже готовилась к отлёту и, к тому же, она была соседкой Ники и её лучшей подругой с детства.
Мы скинулись на похороны, ну чтобы были какие-то деньги старикам Ники на их, теперь уже, одинокую старость. Не много, десять тысяч долларов, но для их города-деревни, где на 100 долларов можно беззаботно жить целый месяц, это хорошие деньги.
Мы надеялись, что Насте поверят, что в урне прах Ники, так как каких-либо внятных документов, свидетельствующих о ее смерти, мы, понятное дело, предоставить не могли.
А то, что Ники уже нет в живых, это мы все знали.
У Ники остались только бабушка, дедушка и маленький братик. Отец Ники умер, когда мама Ники была ещё беременной её младшим братиком.
А сама мама…
Она часто летала в один из курортных городов, как она говорила, подработать официанткой. Улетала на месяц, там работала и прилетала домой уже с финансами. Да с такими, что этих денег хватало содержать всю семью в течение года.
Вот и два месяца назад она улетела. Позвонила из аэропорта Нике и сказала, что всё хорошо, что добралась без приключений и… пропала. Целый месяц от нее не было ни слуха, ни духа. Ника через инет наняла частного детектива, а сама, увы, погибла, не узнав того, что раскопал этот сыщик.
Мама Ники умерла через два часа после своего последнего телефонного разговора с ней.
Оказалось, что мама Ники была наркокурьером и перевозила наркотики в своем желудке. Один из контейнеров под действием желудочного сока у нее стал растворяться и сильно действующие препараты попали в организм. Смерть её была мучительной, но быстрой. Час и мамы Ники не стало. И Ника про это уже никогда не узнает. А что будет знать про Нику и её маму младший брат, нам не ведомо. Мальчишке пока всего пять лет.
Мы проводили Настю в аэропорт. Видели, как она садиться в авиалайнер, помахали ей вслед и поехали в коттедж.
Коттедж опустел со смертью Ники, и я, чтобы просто не сойти с ума, пригласил пожить в нём девушек, с которыми Ника была близка и с кем дружила. Набралось восемь девчат. Сколько в доме спален столько и девчат.
А я съехал. Снял квартиру в другом месте, вдали от суеты и этого коттеджа. Наш с Никой дом располагается на берегу Гудзона в Нью-Джерси. А я себе снял весь второй этаж дома в поселке на окраине Бруклина.
«Морские Ворота».
Так называется это мое новое чудесное место, для моей новой и, увы, не чудесной, жизни. Поселок несколько сотен домов, утопающих в цветах и тишине.
Федор и Елена. Супруги-латифудисты, как я их называю. Прекрасные люди и мои новые хозяева, сдали мне по приемлемой цене весь этаж своего прекрасного, уютного и ухоженного дома.
