скачать книгу бесплатно
– О том, чтобы ничто не помешало нам увидеться через год. Как бы всё ни сложилось – мы обязательно встретимся, если будем живы!
Я впечатлилась.
– О да…
Текст нашей Клятвы мы решили хранить у него. Я же пока живу с мамой с сестрой, которые обожают выкидывать мои вещи, когда меня нет дома. Конечно, Юу сбережёт такой важный документ куда лучше.
– Смотри не нарушай эту Клятву, что бы ни случилось. И следующим летом жди меня здесь непременно!
– Угу…
Спрятав наши кольца в карманы, мы вернулись в Бабулин дом. Дразнящий аромат мис?[18 - Мис? (яп. ??) – популярный продукт японской кухни: густая паста рыжевато-бурых оттенков из перебродивших соевых бобов, риса и пшеницы. Ферментация достигается с помощью особых плесневых грибов Aspergillus oryzae (яп. ??, к?дзи-кин). Используется как основа для заваривания «фирменного» японского супа или для жарки мяса, рыбы и овощей.] защекотал нам ноздри уже в прихожей.
При виде нас у Бабули округлились глаза.
– Вот это да… Нацуки? Юу? Вы уже встали?
– Ага! Мы искали цветочные образцы. Для моего ботанического проекта! – использовала я отмазку, сочинённую ещё вчера перед сном.
– Какие молодцы! – впечатлилась Бабуля. – Ах да! Я совсем забыла… Погодите-ка!
Сказав так, Бабуля скрылась в гостиной – и тут же вернулась со своим портмоне, из которого достала два конверта из красиво расшитой ткани. Понятно, с деньгами.
– Вот, Нацуки! Тут немного, но… купи себе какую-нибудь игрушку.
– Спаси-ибо!
– А это тебе, Юу.
На Обон взрослые часто дарят нам небольшие конвертики из бумаги или такой вот ткани. Кто и сколько подарил – мы должны сообщать маме, но денежки эти наши и больше ничьи.
Лично я откладывала деньги на то, чтобы когда-нибудь съездить к Юу в Ямагату. Так что сразу упрятала свёрток на самое дно рюкзачка.
И тут сверху спустилась мама.
– О! Уже встала? – сказала она, завидев меня. – Отлично. Сразу после завтрака выезжаем, так что ступай собирайся. Твоей сестре по-прежнему плохо. А врача посреди Обона придётся ещё поискать!
– Ладно… – буркнула я.
Мама согнулась в поклоне перед Бабулей.
– Уж простите, матушка, что не сможем побыть до конца!
– Ну что ты, что ты! Раз уж бедняжка Кисэ у нас такая хворая…
Я посмотрела на Юу. Неужели я никак не могу остаться до Прощального Огня? И разве папа не говорил, что раз в день отсюда вроде бы ходит какой-то автобус?
– Мам! А может, я побуду ещё немного и вернусь на автобусе? – робко пискнула я.
Но мама лишь скользнула по мне измученным взглядом.
– Не болтай ерунды. Иди собирайся… Тебе ли не знать: если с твоей сестрой случится истерика, несдобровать никому!
– Но есть же автобус…
– Хватит, я сказала! – рассвирепела мама. – Ещё только тебя на мою голову не хватало!
– Прости…
Ну что ж, рассудила я. Не буду мешать «семейке» жить своей жизнью. Я ведь только что вышла замуж! Теперь, когда я сама по себе, этой троице будет куда удобней сливаться в семейном экстазе…
Мысль о том, что я теперь замужем, заряжала меня чудесной энергией. Я опять посмотрела на Юу. Наши взгляды встретились. Он легонько кивнул.
Вот тогда-то я и призвала свои колдовские чары, заклиная всех духов, демонов и богов, чтобы следующим летом мы с Юу встретились, что бы с нами ни произо- шло…
По всему дому пробежал лёгкий скрип половиц – и утро наконец-то настало. На взгляд с веранды, от черноты Открытого Космоса в небе не оставалось уже ни следа.
* * *
В машине воняло расплавленной резиной.
– Открой окно! Проветри как следует! – командовала мама, массируя спину сестре.
Я ехала на переднем сиденье, глядя в окно. Пейзаж снаружи становился всё скучней и обыденней. Понемногу замелькали дома.
Папа всю дорогу молчал. А мама, себя не помня, удерживала сестру от припадка.
Тяжкое это бремя – семья, подумала я. И сжала покрепче колечко в кармане.
Закрыв глаза, я стала думать о Юу. И в привычной тьме по ту сторону век замерцали призрачные огоньки, похожие на далёкие звёзды.
Похоже, я незаметно обучилась новому колдовству. И теперь даже за миллионы световых лет могу видеть, что творится на Попихамбопии, родине Юу. Если он когда-нибудь найдёт потерявший его звездолёт, я обязательно улечу с ним. Потому что мы уже поженились, и он привезёт на родину молодую жену. Пьют, разумеется, тоже полетит туда с нами.
Не открывая глаз, я дрейфовала в Открытом Космосе. Чуяла, как планета Попихамбопия подплывает ко мне всё ближе. И знала: пока я варюсь в этом зелье магии и любви, никто не посмеет ни обидеть меня, ни разрушить моё счастье с Юу.
Глава 2
Я живу на Фабрике по разведению людей.
Квадратные человечьи гнёзда на моей улице тянутся шеренгами, громоздятся одно над другим. Точь-в-точь как корзины с яйцами шелкопряда, про которые рассказывала Бабуля. И в каждом гнёздышке спаривается по самцу и самке, из которых появляются детёныши. В одном из таких гнёздышек живу и я.
Людей на Фабрике производят натуральных, из плоти и крови. А когда приходит время, нас, детёнышей, сортируют, упаковывают и рассылают по белу свету.
Всех разводимых детёнышей – и самочек, и самцов – натаскивают прежде всего на то, чтобы они приносили в гнёзда корм. Они превращаются в безупречные инструменты, которые получают от других людей деньги, чтобы покупать корм для своих гнёзд. А чуть погодя их детёныши вырастают, строят новые гнёзда, плодят там очередных детёнышей, и этому не видно конца…
Так я считала чуть ли не с раннего детства, и, когда в пятом классе у нас начались уроки полового воспитания, оказалось, что я как в воду глядела.
Моя утроба – компонент фабричного конвейера. Как и чей-то семенник, с которым я должна соединиться для производства очередных детёнышей. И все мы, самки с самцами, ползаем туда-сюда меж бесчисленных гнёзд, стыдливо пряча свои компоненты от чужих глаз.
Я вышла замуж за Юу, но он инопланетянин, так что производить с ним детёнышей, наверное, не удастся. Если он не найдёт свой звездолёт, боюсь, что Фабрика заставит меня спариться с кем-то другим.
И пока этого не стряслось – я заклинала все силы магии, чтобы звездолёт, потерявший Юу, всё-таки отыскался.
Пьют теперь спит в выдвижном ящике моего стола, где я устроила ему постель. А я пользуюсь магической указкой и косметичкой-трансформером, которыми он оснастил меня для дальнейшего колдовства. Ибо ничем, кроме магии, мою жизнь с мёртвой точки уже не сдвинуть.
* * *
Как только мы вернулись домой, я добежала до телефона в коридоре и позвонила своей лучшей подруге Си?дзуке. Она зависла в городе на всю неделю Обона – и со дня моего отъезда уже помирала со скуки.
– Слушай, Нацуки, пойдёшь с нами завтра в бассейн? Мы собрались с Ри?кой и Э?ми. Но ты же знаешь, я с Эми не очень-то… А с тобой, вчетвером, будет веселей по-любому! Полезем вместе на водную горку?
– Прости, но… у меня этой ночью «праздники» начались.
– Да что ты? Эх, жаль! Ну тогда, может, послезавтра сходим блинчиков поесть?
– Вот это можно!
– А через неделю уже экстернат[19 - Школы-экстернаты, или так называемая образовательная система дзю?ку (яп. ? – «зрелость») – необязательные, но популярные среди японцев платные курсы для детей, на которых им помогают лучше подготовиться к сдаче школьных экзаменов. Занятия в экстернатах проводятся 2–3 раза в неделю.], ты помнишь? Тоска-а! Хотя этот Игасаки-сэнсэй такой душка, скажи?
– Ха-ха-ха!..
Я сидела с трубкой в руке на полу, и было так здорово болтать с Сидзукой после долгого перерыва. Но тут меня пнули в спину.
– Ты ещё долго?!
Чуть не шмякнувшись на пол, я развернулась. Сзади стояла сестрица с перекошенной от злости физиономией. Вечно она вылезает из своей комнаты и пинает меня, когда я говорю с друзьями!
– Ох, Сидзука, прости… Кажется, моей сестре понадобился телефон!
– Да? Ну ладно… Тогда до послезавтра?
– Увидимся!
Как только я повесила трубку, сестрица процедила:
– От твоей трескотни меня снова знобит!
– Извини… – выдавила я.
Яростно хлопнув дверью, она снова затаилась у себя в логове. Теперь уже вылезет через часок, не раньше, прикинула я.
Я на цыпочках вернулась к себе. Натянула на палец кольцо – и долго его разглядывала.
Получается, наши с Юу пальцы сейчас сливаются воедино? Мне вдруг показалось, что мой палец с кольцом резко побледнел. Совсем как молочно-белый палец Юу, думала я, поглаживая свой безымянный.
Перед сном я не стала снимать колечка. А закрыв глаза, вновь увидела Открытый Космос. Мне так хотелось скорее вернуться в эту чёрную бездну. Планета Попихамбопия, на которой я никогда в жизни ещё не была, становилась мне всё роднее и ближе.
* * *
Собираясь в экстернат, я, поколебавшись, всё-таки надела чёрный батник навыпуск. И застегнула на нём все пуговицы до самого горла. Несмотря на короткий рукав, получилось жарковато.
Я взяла портфель, сунула в него Пьюта – и уже спускалась по лестнице, когда меня увидела мама. Лицо её тут же перекосилось.
– Ну ты и вырядилась… Как на похороны собралась!
– Хм.
– Да… Умеешь ты нагнать тоску, – вздохнула мама. – Когда и так уже сил никаких не осталось.
Ни в одном человеческом гнёздышке не обойтись без мусорного ведра. В нашем же доме мусорное ведро – это я. Когда у мамы, папы или сестрицы в душе скапливается много дряни, они с радостью вываливают её на меня.
Мама уже стояла в дверях, собираясь отнести соседям очередной циркуляр из ЖЭКа. Так что на улицу мы вышли вместе.
– О, Нацуки! – окликнула меня через ограду соседка. – В экстернат собралась? Смотри-ка! Уже такая взрослая…
– Если бы! – нервно засмеялась мама в ответ. – Этой неумёхе что ни поручи – всё переделывать приходится! Глаз да глаз за ней нужен, с утра до вечера!
– Да что вы?! – Лицо у соседки вытянулось. – Но… это же не так, да? Скажи, деточка!
– Всё так… – буркнула я. – Мама права.
Да, пока я не включаю свою магию, я действительно жуткая размазня. С малых лет. Неуклюжая и некрасивая. На взгляд обитателей Фабрики – бракованный инструмент.
Но мама, уже распалившись, продолжала кричать на весь переулок:
– Да вы сами сравните: вон соседская Ри?ка – такая умница… А нашу учи, не учи – всё равно. Что в лоб, что по лбу! Ничего доверить нельзя! Не ребёнок, а камень на шее!
И мама шмякнула меня по затылку циркуляром для ЖЭКа. Она вообще часто бьёт меня по голове. Говорит, что раз уж я такой тормоз, немного встряски моей голове не помешает. И что от моей пустой головы исходит приятный гул. Наверное, так и есть… По крайней мере, от циркуляра и правда гудело знатно.
– А как выглядит, как одевается? Вот, полюбуйтесь! Да кто ж из нормальных людей такую замуж возьмёт?
Я кивнула.
– Это верно…
Раз уж человек, который меня породил, считает меня пустоголовой, значит, так оно и есть, подумала я. И замечания сестрицы о том, что я не только загоняю людей в депрессию, но ещё и порчу на них навожу, похоже, не праздное зубоскальство.
– Простите меня! – сказала я соседке, сгибаясь в поклоне.
– Да нет же, постой… – растерялась та. – Всё совсем не так!
– Мне нужно идти! – добавила я, поклонилась ещё раз, вскочила на велосипед и помчалась в летнюю школу.
– Ну вот! Видели? – неслось мне в спину. – И в кого она такая – ума не приложу!
* * *
Крутя педали мимо одинаковых домиков, я в который раз поражалась: как же они похожи на гнёзда! Точь-в-точь как гигантский кокон, на который мы с Юу однажды наткнулись в горах Акисины.
