Принцесса-целительница и ее генерал

Ради брака во имя мира император специальным указом отменит этот период, позволив выйти замуж. Но если я сейчас влезу в гаремные склоки, это посчитают неуважением к памяти госпожи Ву. Борьба за власть, заговоры и прочие развлечения мне не положены. Можно было бы и на чаепитие не приходить, никто бы не осудил.

Но я предпочитаю присматривать за домашним гадюшником.

– Мне всегда хотелось иметь ещё одну дочь. Вейэр говорит, что вы с ней как сестры.

Сидевшая рядом с наложницей Сюй вторая принцесса старательно заулыбалась.

Если бы титулы раздавали по возрасту, то она бы звалась Старшей принцессой. Но я дочь императрицы, пусть и родилась позже. Так что старшая я, а Вейэр – вторая.

Что отчаянно ее бесит.

*Вэнь – мелкая медная монета, круглая, с квадратной дыркой в центре. Для удобства ношения часто нанизывалась на нить. Одна связка = 1000 вэнь.

Глава 3

Я потупилась, расковыривая следующий орех.

В голову лезло в основном нецензурное, если кратко —отцепись уже, противная.

– Я тоже очень привязана к ее высочеству, – выдавила наконец на пределе вежливости.

– Тогда вы не откажетесь пообедать завтра с нами? —пропела наложница Сюй, загоняя меня в угол окончательно.

Тьфу на нее!

Я собиралась с утра в лавку. Ну ничего, пропущу один день, уж как-нибудь господин Фан без меня справится.

– Разумеется, почту за честь! – промурлыкала я столь же фальшиво-доброжелательно, про себя гадая, что могло от меня понадобиться этой гюрзе?

Причем именно сейчас. Полгода меня почти не замечала, отделываясь лишь намеками, а сегодня прямо-таки полномасштабное наступление развернула! Переходи, мол, на нашу сторону, тут печеньки вкуснее!

С цианидом, да.

Если бы взглядом можно было убивать, госпожа Гуй бы точно этим воспользовалась. Похоже, она тоже собиралась меня пригласить куда-то.

Невнятная тревога все нарастала.

Зачем я им?

Неужели слухи о сомнительной победе на севере уже достигли дворца? Рановато, но все возможно.

В дораме упор делался на любовную линию, а не интриги. Да и я не слишком следила за хитросплетениями, увлеченная страданиями главной героини – несчастной забитой овечки, поневоле выданной замуж за третьего принца Сюймина Ванг.

Учитывая, что парочка умудрилась продержаться аж до тридцать второй серии, шансы на выживание у них повыше,чем у прочих. Будь у меня выбор и останься я при дворе, поддержала бы супругу Ванг. Самая вменяемая тетка из всех, из семьи ученых, потомственная интеллигенция. В интриги если и лезла, то исключительно по благому поводу – помочь ученым из простого люда, например.

Но раз уж собираюсь податься в бега, заводить коалиции мне ни к чему.

Спала я в ту ночь плохо.

Постоянно мерещились кадры из дорамы – то с казни, то с восстания.

Кровища, ужас, вопли боли.

Дважды подскакивала в холодном поту, давя истошный крик. Не хватало еще девчонок перебудить. Они и так с трудом согласились спать – вообще-то им положено бодрствовать в ожидании приказов. По очереди.

Как мне кажется, все равно зверство: им же еще днем пахать в любом случае!

С утра пришлось прикладывать холодные ложки к глазам, чтобы скрыть синяки. Кожа тонкая, нежная, любой прыщик или пятно сразу бросается в глаза.

Существовали, конечно, косметические ухищрения, но принцессе всего восемнадцать. Рано еще мазаться. Губы разве что подвести, да глаза выделить, чтобы соответствовать придворной моде хоть издалека.

Вот питательными масками и кремами я не пренебрегала. А декоративное покрытие наносила исключительно для визитов и мероприятий. В иное время меня не видел никто кроме верных служанок, можно и расслабиться. А для похода в лавку и вовсе смывала все подчистую, чтобы не выделяться среди горожанок.

Подходя к дворцу Янджи, где обреталась старшая наложница Сюй, я заметила обилие стражи и суетившихся слуг.

Похоже, кроме меня еще кого-то позвали.

Я не ошиблась.

За низким столиком, элегантно попивая чай, восседала дальняя родственница старшей наложницы – госпожа Нань.

Она явилась не одна. Рядом с ней потупилась дочь, юное создание лет пятнадцати.

А напротив устроился сын.

Один из самых молодых генералов столетия, доблестный Лун Нань.

Отчасти он был обязан столь быстрым продвижением в карьере своему знатному происхождению, но и в таланте к боевым искусствам парню отказать нельзя. Он быстр, ловок, умен – и не слишком щепетилен. Ударит в спину, если придется.

Именно Лун Нань держал меч, убивший Юйшана.

Все с целью доказать преданность его величеству и самому получить звание вана. Цели своей он добился, снискал благосклонность императора, получил руку принцессы – не мою, конечно же, Юлиань к тому моменту давно убили кочевники. Шестой, что ли, или девятой.

Нас у его величества много, есть кого подарить при случае.

А на основании родства с правящим родом Лун Нань после смерти повелителя попытался претендовать на трон и был отравлен милой невинной девой Вейэр.

С особым цинизмом. Бедолага мучился более трех суток, прежде чем испустил дух.

Потому я в гостях не ем. Особенно у наложницы Сюй.

Очень уж у нее угощения… забористые.

Единственное пустовавшее место находилось как раз рядом с молодым генералом.

Совпадение? Не думаю.

При дворе не бывает совпадений.

– Надеюсь, я не опоздала. Не знала, что будут еще гости. Прошу меня извинить.

Я присела, приветствуя наложницу.

Вроде бы я принцесса, да еще и старшая, но тут дворцовые правила вступают в противоречие с традициями, а именно – с уважением к старшим. Передо мной супруга моего отца, а значит, ее положено уважать и почитать.

Неважно, что, скорее всего, именно она и отравила императрицу Ву.

– Это мы нагрянули без предупреждения. Лояо соскучилась по тетушке, я не могла отказать малышке в такой малости! – заискивающе заулыбалась госпожа Нань, подхватываясь с места и кланяясь.

Малышка склонилась еще ниже, к самому столу. По виду не скажешь, чтобы она прям жаждала пообщаться с дальней родственницей. Глаза боялась поднять на наложницу Сюй.

А вот Лун Нань чувствовал себя привольно.

Откровенно оглядел меня, небрежно поклонился, как старой знакомой.

Мы с ним действительно пересекались на приемах несколько раз, но, учитывая, что он ниже меня по рангу, мог бы и приветствовать как положено.

Заострять внимание на непочтительности я не стала, скромно села за стол, разложив подол покрасивее.

– Пребываете ли вы в здравии, тетушка Нань? Давно вас не видела.

Лицо госпожи Нань закаменело. Молодой генерал тоже спал с лица.

Одним росчерком я записала их в родственники. А значит, все намерения их сосватать меня за Лун Наня пошли прахом не зародившись.

Что, считаете меня юной идиоткой?

Я отлично умею играть в эти игры. Изображать дурочку и получать что хочу.

Чего я точно не хочу, так это влезать в подковерную возню за трон. А брак с Лун Нанем именно она и есть —выгодная обеим сторонам сделка. Он получил бы супругу —старшую принцессу, самый что ни на есть прямой выход к власти.

А я… скончалась бы сразу же после того, как семейство Нань заняло дворец. Зачем им императрица рода Ву, еще и прошлой династии по крови? Тут и до переворота недалеко. Я вполне могу заручиться поддержкой великих родов и потребовать передачи титула будущему сыну, например.

В общем, не жилец я, как ни крути.

– Матушка была занята, столько всего навалилось. Я недавно вернулся из похода на север, среди наших бойцов много раненых, еще больше погибло. Пришлось позаботиться об их семьях, – подхватил нить беседы Лун Нань.

Его ничуть не смутила деликатно проведенная мною черта.

Вот же непрошибаемый!

Погодите, что он сказал? Поход на север?

– Вы тоже участвовали в битвах? – я распахнула глаза, затрепетала ресницами, приоткрыла рот – в общем, изобразила впечатленную мужественностью деву.

Парень, немногим старше Юлиань, повелся и поплыл. Приосанился, распушил воображаемый хвост и принялся вещать:

– Разумеется! Место хорошего полководца – на передовой! Солдат необходимо вдохновлять примером, иначе эта низкая чернь трусит и норовит сбежать от противника. Взять того же генерала Рейна…

Тут Лун Нань с трудом удержался, чтобы не сплюнуть. Хотел, по лицу видно.

Как он любит и уважает коллегу!

Но вот, собственно, и ниточка. Вот кто донес в столицу о скором приезде победоносного генерала и возможном награждении. Лун Нань самодоволен, но не глуп и отлично ориентируется в подводных течениях интриг.

Простолюдин, выигравший войну – настоящий вызов знати. Его уже сейчас заочно ненавидят все аристократы. А что начнется после награждения и вспомнить страшно. Отравление аконитом – детский лепет.

Пожалуй, не жени его отец на принцессе ради упрочения положения, убили бы бедолагу сразу. А так опасались поссориться с семейством Сюй.

Те моментально почуяли возможную выгоду.

Вейэр старательно скрывала презрение и демонстрировала супругу любовь и поддержку. Не видевший в своей жизни тепла Тьенхэ повелся довольно быстро. И ради своей ненаглядной устроил безумную резню в столице.

Вскользь упоминалось, что супруга накачивала его чем-то, лишающим воли и подавляющим разум.

Охотно верю.

Бравый генерал, просчитывающий ходы на сотню вперед, вряд ли так легко поддался бы на лесть и кокетство.

С другой стороны, возможно, он и сам был не против взойти на трон.

Вспоминая резковатые, суровые черты лица Тьенхэ я отчетливо понимала, что такой если отдаст кому-то сердце, то навсегда и безоглядно.

А что ему, выжившему в суровых сражениях на севере, сотня-другая горожан?

Положит дворец к ногам возлюбленной и глазом не моргнет.

– Что не так с генералом?.. Не расслышала его имени… – я притворно нахмурилась, якобы вспоминая.

Лун Наня понесло.

– Вылез из грязи недавно, но возомнил себя великим полководцем! – фыркнул парень. – Ни титула, ни совести, знай себе орудует мечом и думает, что этого достаточно для победы! Говорят, ни единого трактата не прочитал. Кто знает, может и вовсе читать не умеет… когда ему цитируют «Искусство войны», тупо усмехается. Невежда!

Я с трудом подавила собственную усмешку.

Многие доморощенные стратеги-теоретики полагаются на мудрость предков больше, чем на собственный опыт. Тьенхэ вырос в казарме, прошел путь от простого солдата до генерала, знает всю мерзкую подноготную победоносных сражений.

Если строго следовать учебнику, мало чего добьешься, потому что у врага зачастую те же пособия. И он тебя просчитает на раз.

Читать Рейн умел, если что. И «Искусство войны» знал наизусть, как и множество иных научных трудов.

Но объяснять все это Лун Наню смысла нет.

Во-первых, он не поверит. Сложно доказать что-то человеку, считающему простолюдинов тупым скотом по определению.

А во-вторых, откуда бы запертой в стенах дворца принцессе знать интимные подробности о том, кто никогда не бывал в столице и до недавнего времени занимал скромную должность сотника?

Потому я лишь сочувственно покивала, выразила поддержку Лун Наню, отчего он окончательно расцвел, уверившись в своей неотразимости.

Обед прошел довольно мирно.

Мы побеседовали о погоде, неожиданно прохладной весне, позднем цветении слив – скорбь по императрице охватила всю природу, не иначе, – и неминуемом дожде к вечеру.

Тему не подобающую дамам – войну и ранения – более не затрагивали.

То, что госпожа Нань занималась пострадавшими и их семьями, неудивительно. Так принято среди семей военачальников. Позаботься о солдатах, чтобы они позаботились о тебе в тяжелую минуту.

Многие знатные рода когда-то начинали так же, как генерал Рейн. С низов. Но произошло это так давно, что об этом постыдном факте предпочитают умалчивать. Зато кичатся длинной вереницей предков с высокими званиями. Редко кто помнит традиции и уважает их, а вот собирать огромные войска под личными знаменами норовят все.

Воины династии Тан делились на несколько групп.

Личная гвардия императора охраняла дворец.

Столичные стражи тоже теоретически подчинялись лишь его величеству, но тут имелся нюанс. Приказывать им мог любой, обладающий жетоном власти.

Региональными гарнизонами управляли такие семьи, как Сюй и Нань. Глава рода проживал в отведенной ему провинции и обеспечивал ее безопасность.

Другие кланы тоже имели право завести личное войско для охраны территорий, но вступал в силу закон о количестве. Не более тысячи обученных наемников на одну усадьбу, иначе обвинение в мятеже и казнь всех причастных без разбору.

Так что знать не зарывалась. Да и содержать такую прорву народу накладно, обычно ограничивались сотней-другой.

И последними, но не по численности, шли приграничные войска. Там чаще всего царил относительный бардак. Еду солдаты добывали себе сами. Помогали селянам, устраивали собственные грядки. Поставки из центра редки и частенько успевали испортиться в пути. Не говоря уже о том, что самым частым наказанием для пойманных воришек и провинившихся мелких аристократов была ссылка на границу. Вот и подбирался там разношерстный, склонный к самоуправству народ, управлять которым не так-то просто.

Династии Тан повезло, что кочевники убивали всех мужчин без разбору во время набегов. Иначе кто знает, сколько бы продержался в людях патриотизм.

Хочешь не хочешь, приходилось родину защищать, а то и сам сгинешь.

Уходила я с приема в смешанных чувствах.

Взгляды, которыми обменивались старшие дамы, мне не понравились. Очень уж они были собственнические, что ли. Будто я тушка коровы, которую уже разделали и теперь прикидывают, куда какой ливер определить.

Но учитывая дворцовые порядки, прямо мне о намерениях никто так сразу не объявит. Сначала почву прощупают, присмотрятся, разведают.

Потому на следующий день я ускользнула из дворца с рассветом, раньше обычного. Принцессы так рано не встают. Если кто-то и приставил ко мне наблюдателей, те не обратят внимания на деловито спешащую служанку.

В лавке же меня поджидал очередной сюрприз.

Глава 4

Помощник генерала, Юйшан, подпирал притолоку у входа.

Я вздрогнула, но виду не подала.

Притворилась, что его не заметила, и попыталась тишком прошмыгнуть внутрь.

Не вышло.

Он вскинулся и заступил мне путь. Вежливо, но непреклонно.

– Почтительно приветствую хозяйку. Мой… друг желает с вами побеседовать.

– Хозяин здесь господин Фан, – машинально отозвалась я, раздумывая над сомнительным приглашением.

Теперь еще и генералу понадобилась!

Отчего они все так оживились-то?

– Да, конечно, – учтиво кивнул Юйшан, но в его голосе мне послышался оттенок издевки.

– Ладно, ведите, – сдалась я. – Сейчас только накидку сменю.

По случаю заморозков на мне красовался теплый, но не вызывающе дорогой плащ. Серенький кролик мехом внутрь, ничего лишнего. У Чжиэр одолжила для достоверности и чтобы не закоченеть на продуваемых всеми ветрами сумрачных улицах.

Светло-голубой шерстяной плащ грел куда хуже, но перебежать из лавки в трактир хватит. Главное, внутри не закоченеть. Это дворец постоянно отапливается многочисленными жаровнями, а простым людям такие расходы не по карману.

Но для генерала господин Янь угля не пожалел. В комнате Тьенхэ воздух пропитался жаром и пеплом. Я развязала накидку, чтобы не взмокнуть, передала ее помощнику и присела на край постели раненого.

Тот дремал, откинувшись на два жестких валика, сложенных один на другой. Эти штуки, набитые шелухой, заменяли обывателям подушки.

Пользуясь тем, что пациент лежит и не двигается, я бегло осмотрела рану. Потрогала – шов сухой и теплый. Воспаления нет.

Мое запястье перехватили и сжали, как тисками.

Вырываться я не стала.

Строго посмотрела в распахнувшиеся золотисто-карие глаза.

– Вижу, вам уже лучше. О чем вы хотели поговорить?

Генерал повел бровью, и Юйшан тут же подскочил с подносом в руках. На нем стояла одна-единственная керамическая баночка с плотно притертой деревянной крышкой. Я в таких продавала мази тем, кто победнее и не может оплатить понтовую упаковку.

Тьенхэ, помня мои наставления, почти не размыкал губ:

– Расскажите об этой мази.

Его помощник услужливо выковырял пробку и подал мне емкость.

Густая зеленовато-коричневая масса выглядела знакомо. Я понюхала, подумала, еще раз понюхала.

Скривилась.

– Мыльная паста с антисептическим действием. Очищает, дезинфицирует мелкие порезы и ссадины. Стандартна для казарм, насколько мне известно. Состав почти идентичен той, что продаю и я. Но есть нюанс. Здесь слишком много эвкалипта. Может начаться аллергическая реакция.

– Сыпь, отеки, покраснения? – быстро перечислил Юйшан, не дожидаясь пока генерал откроет рот.

Всегда удивлялась степени их взаимопонимания, особенно на поле боя. Казалось, они настолько сработались, что читали мысли друг друга.

Невольно закралась тоскливая мысль: «Вот бы меня так кто понимал!»

Но в условиях просвещенного средневекового Китая —увы, вряд ли мне такое счастье светит.

– Да, иногда до ожогов, – кивнула я в ответ и снова посмотрела на Тьенхэ. – Откуда у вас это?

– Из весенней столичной поставки. Прибыло вместе с казенным довольствием. – Юйшан еще что-то хотел добавить, но наткнулся на взгляд генерала и осекся.

Видимо, не только с пастой им подгадили.

Помню, в какой-то серии генерал жаловался супруге на скудное содержание со стороны императора. Мол, и так мало всего полагается, так еще и привозят то порванное, то гнилое.

Я покрутила в руках баночку, поднесла ближе, рассматривая содержимое. Выглядит привычно, если ты не лекарь и не аптекарь, и внимания не обратишь на резковатый запах. Наоборот, обыватель еще и порадуется – лучше пахнуть будешь после мытья.

– Вы поэтому остановились именно здесь? Планировали последить за лавкой? – нахмурилась я. – Ни я, ни господин Фан не имеем к имперским поставкам ни малейшего отношения. Люди мы маленькие, притирки да бальзамы для соседей делаем, и все.

– Уверяю вас, это чистейшей воды совпадение! —горячо возразил Юйшан, поспешно кланяясь. – И в мыслях не держали вас оскорбить. Напротив, мой госп… друг жаждет вас отблагодарить за отличную работу. У вас удивительно ловкие руки!

Взгляды обоих мужчин сползли на мои пальцы.

Я поспешно спрятала их в складках юбки.

Как принцессу, занимающуюся неподобающими делами, могли выдать заусенцы и мозоли, так и лавочницу подвела бы слишком ухоженная кожа.

Не могут у той, что дни напролет проводит за прилавком, собирая и сортируя травы, ладони быть нежными, будто младенческие пяточки. Неизбежны занозы, царапинки и шероховатости.

Я прикусила губу и потупилась в притворном смущении.

– Не стоит благодарности. Я всего лишь в меру скромных умений старалась помочь тому, кто бережет наш покой.

– У вас редкий талант, – негромко, но довольно внятно пробубнил генерал. – Если вы когда-нибудь решите переехать севернее, напишите в крепость Шаньян. Вам там всегда будут рады.

– Благодарю, – искренне улыбнулась ему.

Потому что воспользоваться щедрым предложением и не подумаю.

Вот уж куда мне точно не надо, так это на север. Там скоро снова начнутся затяжные бои, территории перейдут из рук в руки несколько раз, а уж кровищи сколько прольется – жуть!

Нет, бежать я планирую южнее. Там и тепло, и спокойно. Небольшие волнения в связи со сменой власти быстро стихнут и простых жителей почти не коснутся.

В глухих селах о перевороте и вовсе узнают через несколько лет после событий.

– Раз уж вы разбираетесь в составе мази, подскажите,возможно ли, что с маслом эвкалипта переборщили случайно? – спохватился Юйшан.

Ну да, у них расследование в процессе, ценного специалиста можно и потом завербовать.

– Вряд ли, – покачала я головой. – Одна-две баночки еще может быть, если плохо перемешали при изготовлении. Но как я поняла, это было массовое явление?

– Да, больше сотни человек пострадало, – нахмурился генерал и досадливо дернул ртом.

Любая мимика сейчас причиняла ему немало боли. Надо бы передать потом мазь. Я как раз недавно улучшила рецептуру – добавила к ангелике и ромашке мед для густоты и пущей дезинфекции.

Мысль с лавки перескочила на клиентов – и тут меня как по голове ударило.

Это же я подсказала злоумышленникам, как можно подставить генерала!

А в том, что налицо подстава, никаких сомнений.

За все накладки, эпидемии и проблемы у вояк отвечал командир. И если знати прощалось многое, если не все, то с Тьенхэ при случае сдерут три шкуры. Дай боже, чтобы фигурально.

Вредительство и причинение ущерба солдатам имперской армии – не шутки. За такое могут лишить должности, а то и головы.

Перед глазами, как наяву, всплыла сцена полугодичной давности.

Мы с господином Фаном только сменили вывеску и разнообразили ассортимент лавки. За каждого клиента приходилось бороться, убеждая в надежности и действенности новых, непривычных средств. Я лично бегала за ними, многословно рассуждая о пользе притирок и мазей.

И с одной дамой разговорилась о мыле.

Ее муж любил свежие, морозные ароматы, подолгу сидел в ванне и постоянно жаловался на высыпания после купания. Она уже думала его отговаривать мыться вообще, мол, вредно это для здоровья. Но мы сообща выяснили, что проблема как раз в пресловутом масле эвкалипта, что служанки бухали прямо в воду неограниченно, флаконами, дабы порадовать обоняние господина.

Как же звали ту даму?

– Госпожа Джу, – произнесла вслух и лишь потом сообразила, что ляпнула.

Генерал напрягся.

– Что с ней? – процедил он сквозь зубы.

Из-за раны, но все равно получилось зловеще.

– Я примерно полгода назад обсуждала с госпожой Джу вред масла эвкалипта, если мазаться им без меры, —медленно, задумчиво пояснила я. – Она из рода военных. Вполне могла иметь отношение к поставкам, или знать кого-то ответственного за них. Но с чего бы ей вредить солдатам?

– Мы обязательно разберемся, – шепотом заверил меня построжевший Тьенхэ. – Премного благодарны за вашу помощь, госпожа Ши.

Вышло так интимно, что я невольно вспыхнула и резко поднялась.

– Надеюсь, вы не станете действовать сгоряча. Семейство Джу старинное и уважаемое. Обвинения должны быть хорошо обоснованы.

– Разберемся, – в тоне генерал звякнул металл.

Я отступила.

В конце концов, он взрослый разумный мужик. Если верить дораме, не идиот.

Вот и будем уповать на его благоразумие.

Самое главное, чтобы не затеял разборки с судом и следствием до фестиваля цветов. По моим расчетам, как раз к тому моменту я накоплю достаточно денег для побега.

А когда меня во дворце уже не будет – пусть хоть голыми танцуют.

Искоса оглядела мощную фигуру Тьенхэ и снова покраснела от собственных мыслей.

Если честно, одним глазком я бы на такое взглянула!

Обратно в лавку я шла в глубокой задумчивости.

И размышляла вовсе не о внушительных прелестях генерала.

Увы.

А о заговорах и интригах.

С какой стати кому-то понадобилось так гадить Рейну?

Поставка некачественного мыла – не доказательство злого умысла. Все спишут на случайность и нерадивость работников, как это обычно бывает. Спорынья в зерне —плохо перебрали. Подмокший заплесневелый рис —недосмотрели при перевозке, гаденыши.

Сам отправитель, разумеется, невинный пушистый зайчик и всегда ни при чем. Кто посмеет обвинить аристократа во вредительстве? Они же радеют за державу, отрывают от сердца все самое лучшее.

А вот обычный человек, потом и кровью заслуживший генеральский чин, может огрести за недосмотр и разгильдяйство по полной программе. И никто не станет слушать про голод и отсутствие припасов, про солдат,впрягающихся в плуг самолично и стирающих в речке дырявые рубашки последним обмылком.

Разжалуют, а то и казнят показательно.

Неудивительно, что Тьенхэ примчался в столицу лично расследовать подставу.

На семейство Джу – и их родственников из рода Сюй —он бы и сам вышел, без моих подсказок. Кому еще заниматься обеспечением армии, как не военному роду? Все аристократы тесно связаны друг с другом – браками, общими сделками, совместными предприятиями.

Странно, что они так рано оживились. Не дождались официального награждения и возвышения Тьенхэ.

Похоже, слух просочился раньше.

Вон, как Лун Нань бесится. Точно знает, что одной грамотой из рук государя дело не ограничится.

Ведь как еще можно поощрить того, кто добрался до самого верха карьерной лестницы? Только открыть ему новые, еще более заманчивые горизонты.

Получив титул вана и женившись на принцессе, из подзаборного бродяги Тьенхэ станет одним из претендентов на трон. Если не устраивать переворот – отдаленным претендентом. Примерно одиннадцатым в очереди на престол.