скачать книгу бесплатно
– Чем, господа, могу быть, полезен?
– Ты, стало быть, Иван Егорыч, ничего не слышал?
– Что я должен слышать?
– О Федоре Перышкине.
– О Федоре Семеныче? – уважительно сказал начальник станции, при его словах Жуков покосился на пристава.
«Из одного котла кормятся, – мелькнуло в голове, и Миша насторожился, – как бы сведения не утаили».
– Да, Иван Егорыч… – начал было пристав, но помощник Путилина поднялся со стула, на который только присел.
– Александр Иваныч, – Миша посмотрел на полицейского начальника, не убирая с лица улыбки. – Позвольте мне?
– Ваше право, как сыскного агента, разве я могу возражать? – поручик красноречиво посмотрел на железнодорожного чиновника, тот понял и в ответ незаметно кивнул, что не укрылось от внимательного взгляда Михаила.
– Федор Семенович – приметная личность, даже мы в столице о нем слыхивали: – Минц молчал. – Часто ли он ездил в столицу?
– Поездом редко, ведь у него свои лошади в конюшне.
– Значит, все-таки ездил?
– Бывало.
– А насколько близко вы были знакомы?
– О! – улыбнулся начальник станции. – Я – человек маленький и небогатый. С таким, как Федор Семеныч, хотел бы дружбу водить, но, увы, как говорится, гусь свинье не товарищ.
– Значит, вы его знали, как одного из богатых людей Ланской?
– Вот именно, ежели ехал на поезде, то непременно поздоровается, спросит о здоровье и всегда ездил первым классом.
– Когда, вы говорите, он в последний раз в столицу ездил?
– С неделю будет.
– Он один был?
– Нет, с барышней.
– Из его дам?
– Из заведения, – и начальник станции покрылся красными пятнами. «Вот что они скрывают, – на Мишиной душе воцарился покой. – Ай да пристав, ай да чиновничек. Значится, они знались с клиентами небезызвестного Федькиного заведения».
– Вы, Иван Егорыч, на службе с раннего утра? – Миша ушел в сторону от щекотливой темы, чтобы не смущать присутствующих.
– А как же? В моих обязанностях встречать поезда, продавать билеты и следить за порядком на станции.
– А что полицейский не придан блюсти здесь порядок? – Жуков обратился к Авчинникову.
– К сожалению, этот вопрос решить не в моих силах, штатом не предусмотрен.
– Хорошо, до семи часов утра было два поезда: один – в столицу, другой – в Гельсингфорс.
– Никак нет, три, господин Жуков.
– Да, три, из них только один – в столицу.
– В пять тридцать и шесть часов – в Гельсингфорс, а в шесть сорок две – в столицу.
– Вы помните, кто сел на поезда на север?
– Сегодня, к моему глубокому сожалению, никто не соизволил направиться, как вы правильно выразились, на север.
– А в столицу?
– Взято семь билетов, два – первого класса, и пять – второго.
– Все отъезжающие вам знакомы?
– Нет, не все.
– Кого вы не признали?
– Двоих, которые взяли билеты третьего класса.
– Вы ранее их видели?
– Нет, в первый раз, – чиновник начал пояснять: – Господин Жуков, у меня память хорошая на лица, будьте уверены, что если один раз увижу кого, то уже никогда не забуду.
– Это замечательно, значит, можете назвать имена всех, кого узнали?
– Могу, – просто сказал Иван Егорович, Миша даже замер на секунду.
– И кто там был?
– Тимохин, – чиновник смотрел не на Жукова, а на пристава, тот кивнул, – Иванов, который Петр Трофимович, – пристав опять кивнул. – Степаниха, – и поправился: – Евдокия Степановна, Приблудов-старший, эти двое, которые в первый раз, и еще один.
– Уехавший первым классом? – Мишино сердце застучало паровым молотом.
– Первым.
– Вы раньше его встречали?
– Да.
– Где? – От волнения Жуков произнес вопрос дважды, первый прозвучал так тихо, что Минц не услышал.
– Здесь на станции.
– Давно?
– Вот даты для меня темный лес, в отличие от лиц, – сказал начальник станции. – Думаю, в последний раз под Рождество.
– Полтора месяца тому.
– Получается, так.
– Вы видели этого человека один раз?
– Нет, что вы, – Минц возвел глаза к потолку и начал загибать пальцы. – Четыре, именно, четыре.
– И ты знаешь, к кому он наведывался?
– К Федору Семенычу, – уверенно сказал начальник станции.
– На чем зиждется такая уверенность?
– Так Афанасия Львовича сам Федор Семеныч провожали.
– Может, в тот день вы разговаривали с Федором Семенычем? – Миша даже руки потер от удовольствия.
– Было дело, – зарделся от собственной значимости Минц.
– Так, может быть, господин Перышкин о спутнике что-нибудь говорил.
– Точно так, Федор Семеныч подняли кверху палец, вот так, – Иван Егорович показал, как воздел руку местный богатей, – и сказали: «Сей человек имеет столько сейфов, что нам и не снилось!» Тогда я подумал, что человек сей богат, как Крез.
– Значит, Афанасий Львович, говорите, его зовут?
– Истинно так.
– Более его не встречали?
– Один-два раза.
– Каждый раз его провожал Федор Семеныч?
– Никак нет, провожали только в тот раз, о котором я упоминал.
– Хорошо. Те двое неизвестных, они с Афанасием Львовичем были?
– Никак нет, и билеты отдельно брали, и держались особняком, – начальник станции возвел глаза к потолку, что-то вспоминая. – Нет, мне кажется, не знакомы они были.
– Да, – Миша наморщил лоб. – Эти двое с багажом уезжали?
– Н-е-е-т, – тянул Иван Егорович, – нет, багажа с ними не видел.
– А Афанасий Львович?
– Тот с саквояжем, как доктора носят.
– Значит, они уехали на поезде в шесть сорок две в направлении столицы.
– Так точно.
– Как выглядел этот Афанасий Львович? Ну, лицо круглое, вытянутое, с бородой, усами, как?
– Обычно, – пожал плечами начальник станции, при этом сведя брови к переносице. – Темное пальто.
– Черное?
– Когда он протягивал мне деньги, то в свете лампы оно показалось мне темно-синим, нежели черным. Кожаные перчатки с тремя пуговками, вот здесь, – он показал на своей руке, – усов и бороды я не приметил, вот нос длинный, как у птицы, и прямой такой, заостренный, лицо вытянутое, и губы такие узкие, словно бы щель под носом, на подбородке ямочка.
– Шрамов, родинок на лице не было?
– Нет, не заметил, деньги достал из потертого бумажника, я уж подумал, что такой важный человек, а жалеет пары рублей на новый.
– Какого он росту был?
– Пожалуй, повыше меня, это я, господин Жуков, – увидев удивленный Мишин взгляд, пояснил Минц, – по окошку кассы сужу.
– Те двое?
– Вот они какие-то безликие Тот, что билет брал, у него на тыльной стороне ладони пятно, видимо, от ожога. Лица скучные, – и снова начал пояснять: – Такие не запоминающиеся, с небольшими бородками и, как мне показалось, бегающими пронырливыми глазками.
– Это все?
– Да.
– Тогда вопросов боле не имею, – произнес Жуков, – а вы, Александр Иванович?
– Нет, нет, – молодецки вскочил со стула поручик, – теперь куда?
– Пожалуй, в сыскное.
КОГДА ШЛИ ПО дебаркадеру, распираемый от вопросов поручик не выдержал:
– Как теперь искать Афанасия Львовича? Это сродни поиску иголки в стогу сена, да еще безлунной ночью.
– В чем-то вы правы, любезный Александр Иванович, не всегда убийца сидит на месте преступления, протягивая руки для ареста. Иногда приходится голову приложить, ноги, побегать, поискать. Не все сразу.
– Кроме имени, что еще полезного почерпнули вы из рассказа начальника станции?
– Конечно, – Миша расплылся в улыбке. – Портрет, подтверждение тому, что преступников трое, что они направились в столицу, что один из них знакомец нашего Федьки Веселого. Разве ж этого мало?
– Не знаю, – признался пристав.
