скачать книгу бесплатно
– А я Игорь!
– А, это вы художник? Вспомнился ей отрывок из разговора между мастерицами.
– Да я и сам пока что не знаю, кто я. Я и художник, и закройщик, и мастер. И водитель. И экспедитор. Бываю, и охранника заменяю. В общем, можно сказать, что мастер на все руки. Фабрика молодая, дел хватает – только трудись! Он закурил, и протянул ей пачку сигарет. – Угощайся!
– Не курю. – Вежливо ответила она.
– Сразу видно, что деревенская. – Ответил он, спрятав пачку сигарет в нагрудный карман. И с вздохом добавил, – хотя и в деревине сейчас девки и бабы шмалят, что те паровозы. Хотя все это ерунда. Это твой ребятенок на лавке?
– Это моя дочка.
– Как звать-то ее?
– Алина.
– Возьми для нее. – Игорь порылся в кармане, и достал несколько конфет. – А у меня сынишка. Всегда ему в карман гостинцев кладу. Он любит конфеты, особенно всякие карамельки да ириски.
– Спасибо. – Бесцветным, упавшим голосом ответила Мила, взяв угощение. А Игорь, попыхивая сигареткой, направился в сторону гаража, около которого стояла маленькая «газелька», ярко-канареечного цвета. А Мила принялась мести двор дальше. «И мой Санька любил баловать нас конфетами да шоколадками разными. Каждую получку приносил нам гостинцы!». – И от этих воспоминаний на душе стало как-то неуютно и больно. Точно так, как в свежую рану, засунули палец, и хорошенько там им повертели. И, чтобы не расплакаться от огромной душевной боли, она принялась еще энергичнее мести двор. А потом, найдя, пустую коробку, собрала в нее все окурки и фантики от конфет. И, когда окончила работу, солнце уже поворачивало на полдень. «Я во дворе сделала почти что все. Осталось сходить в ближайший магазин. И купить хоть что-то из еды!». – Она окликнула дочку.
– Алинка, пошли! Девочка подбежала к ней. Обняла, прижалась и заглянула в глаза. «Какая моя девочка еще маленькая! Сколько ей еще расти и расти!». – Она ласково потрепала по щеке дочку. – Вот тебе, гостинчик. – И дала пару конфет, что их угостил Игорь. Девочка сосредоточенно зашуршала оберткой. А Мила, подхватив метелку, взяла дочку за руку.
– Пошли, малявка. Метелку нужно на место поставить. И тебе молочка прикупить. В коридоре столкнулась нос к носу с Галиной. Увидев девочку, она заохала:
– Какая маленькая, да хорошенькая! Наверное, твоя сестра?
– Да нет. Это моя дочка.
– А, понятно. Так ты далеко и надолго топаешь?
– Да так, нужно молочка прикупить. Да и хлеба кусочек не помешало бы.
– Не тащи малую за собой. Если хочешь, то я могу с ней немного посидеть. Все равно время обеденное, свободное. А ты сама по – быстрому сбегай. Тут продуктовый супермаркет почти что рядом. И квартала нет. Сразу за углом.
– Алиночка, ты с тетей побудешь, пока я в магазин слетаю? Глаза девочки налились слезами, а ротик скривился. Она отрицательно замотала головой. Однако женская фантазия безгранична. И Галинка достала из кармана игрушку.
– Смотри, что у меня есть! Чего бы тебе не поиграться вот с таким красивым зайчонком? – И Мастер с хитрой улыбкой показала девочке зайца. В его передних лапках была большая морковка. – Вот видишь, твое предложение уже в жизни!
– Ой, какой зайка! – Радостно запищала малышка. Она уже и позабыла, что собралась плакать. Детские слезы, что утренняя роса, высыхают очень быстро.
– Возьми ключ от комнаты. И поставь, пожалуйста, в угол метелку. – Сунула Мила Галочке ключ. И пока дочка восхищалась красивой игрушкой, быстро пошла по коридору. «А все-таки хорошо, что я подружилась с этой девчонкой! Все-таки не одна. Не совсем, как в лесу!». – Думала она, подходя к магазину. Он был совсем рядом, сразу за углом фабрики. Маленький, уютный, чем-то напоминал дореволюционную лавку. Покупателей почти что не было. За прилавком дремал сонный продавец. Мила не особо вглядывалась в разложенные на прилавке товары. Она взяла только пакет молока и половину булки хлеба. И уже хотела было расплатиться за товар, как столкнулась с охранником. Женька смерил ее подозрительным, хитроватым взглядом.
– Что, новую территорию осваиваем? А своя работа стоит! «Да что я теряюсь? Хватит мне терпеть несправедливость! Нужно отстаивать свои права!». – И в глазах Милы сверкнула решимость. А в голосе проскользнули твердые нотки.
– А что, в магазин сходить запрещено? Я ведь не в зоне строгого режима, и подписку о невыезде никому не давала! Во дворе я убрала все. И сейчас у меня вполне законный обеденный перерыв, когда я могу поесть, или сходить в магазин. Может, мне еще у вас спрашивать разрешения на все, вплоть до туалета? Это огорошило. И пока охранник соображал, чтобы ответить, она, заплатив нужную сумму продавцу, быстро ушла из магазина. Сбежав по ступенькам, направилась в сторону фабрики. Около самих ворот увидела маленького котенка. Он был слишком истощен, что со стороны казалось, шкурка была надета на маленький скелетик. На его белой мордочке жили одни глаза, огромные, золотистые. Когда же Мила остановилась около него, малыш попытался мяукнуть, но вместо нормального кошачьего «мяу» у него получился какой-то сдавленный писк. Женщина отщипнула кусочек хлеба.
– Бедняжка! – И бросила котенку. Тот схватил подачку, и с жадностью принялся грызть, рвать зубками, и глотать, едва разжевав. А мила задумчиво произнесла, – да, оказывается, есть более несчастные, чем я. Она отломила еще кусочек хлеба котенку. Он и его съел. – И куда тебя такого, славного! – Задумчиво размышляла она вслух.
– Привет, Мила! – Женщина повернула голову влево, и заметила Николая. Он подошел поближе. – Как устроилась?
– Доброе утро. – Ответила она спокойно. И добавила – устроилась нормально. Во дворе уже прибрала. Вот в магазин бегала, кусок хлеба и пакет молока купила. А после пяти приберу и цех – как мастер сказала.
– А я тебе кой – чего из дому прихватил. Так, мелочевка всякая. Думаю, тебе на первое время пригодится. Не пить же тебе молоко из ладошки! Вижу, что на котенка смотришь. Что, понравился?
– Да жалко его, маленький такой, сдохнет от голода.
– И то верно. Если нравится, так бери. Пускай живет у нас на фабрике. Двор большой. Места ему погонять хватит. Может, он нам удачу принесет.
– Спасибо! – Мила взяла котенка. Тот доверчиво прижался к ней и ласково замурлыкал. А Николай только улыбнулся «Добрая она. И детей любит, и кошек!». И погладил котенка. – Какой Мурчик! Словно песенки поет! Хорошим котом будет! Они прошли за ворота. Он огляделся вокруг, и похвалил ее.
– Молодец! У тебя все уже убрано. Если так будешь работать, то обязательно выпишу тебе премию. А пока возьми, как аванс, ведь тебе что-то есть нужно. И малую тоже кормить. И только не говори, что это подачка, или милостыня! Это уже честно заработанные деньги! – Он сунул деньги Миле. Та, густо покраснев, ничего не ответила. А Николай направился в сторону своего кабинета. «Странное дело, когда я вижу эту девчонку, почему-то в моей душе становится так легко, так спокойно! И у нее такие милые, наивные и добрые глаза! И она вся светится добротой! Не то, что моя Юлиана. Все ей не так, и всем недовольна». Он сел за рабочий стол. «Сколько дел, что не знаешь, за что и браться! А пока что нужно продумать логотип. А, что б такого придумать? Стоп! Я его видел сегодня! А почему б нам не использовать фигурку котенка? А это довольно дельная мысль!». Он нажал на четную клавишу внутренней связи.
– Игорь, зайди ко мне. У меня появились свежие идеи.
А дочка игрались с зайцем. Галя что-то рассказывала ей, когда Мила вошла в комнату.
– Ну, слез не было? Все довольны? – Спросила она, поставив пакет на стол. И посадила котенка на пол.
– Ух, ты, какой хорошенький. Только больно тощий! Бедняжка, голодал, поди, что одни кости да шкурка! – Покачала головой Галя.
– Ничего, откормим. Было бы косточек, а мясо нарастет. И начальство разрешило его содержать. – Мила ловко принялась выкладывать все из пакета. Там лежали действительно очень нужные вещи для хозяйства. Пара ложек, вилок, нож, и несколько тарелочек. Одеяло, простынка, подушка. И даже легкая занавеска на окно. Перехватив удивленный взгляд, пояснила, – это мне шеф дал. На первое время.
– А, понятно. Мы тут с девками чай пили втихую. Вон в столе чайник есть, и заварник. Так что бери. Не жалко. Я его из дому принесла.
– Спасибо тебе. Ты добрая.
– А, нормальная! Ладно, я пошла. Если что, проси, помогу. Мы не такие уж и плохие, как о нас думают. Зайца я дарю твоей Алинке. Она славная девочка.
– Спасибо тебе.
– Да не за что! – И Галя ушла в цех. «Так, самое необходимое у меня есть». – Она принялась занавешивать окошко занавеской от любопытных глаз. А потом налила молока дочке в чашку. А котенку в маленькое блюдце. Малыш налакался вволю, и прыгнул в коробку, которую Мила приготовила для нег. Он, полизав для порядка свою шерстку, свернулся в клубок, и уснул. Жизнь постепенно налаживалась, входила с русло, и текла, как плавная река, своим чередом.
Глава седьмая.
Да, жизнь постепенно налаживалась, и входила в свои определенные рамки. И текла, как плавная река, обычным чередом. Мила каждое утро, еще до самого восхода солнца, успевала вымести двор, брать мусор и окурки на всей бетонированной поверхности. А потом уже очищала, вскапывала, удобряла те несколько клочков земли, которые когда – то были клумбами. И под ее трудолюбивыми, заботливыми руками земля, нелюбимая и неухоженная, расцвела, похорошела весенними красками цветов. Только кусочек земли под самими окнами шефа пустовал. Мила хотела посадить там красивые розы. Но, зная, что сейчас на фабрике на счету каждая копейка, стеснялась попросить денег на саженцы. А у самой не было денег на покупку, потому что ее заработок практически весь уходил на еду. Она себя мысленно успокаивала, что, мол, все равно не сезон. Впереди лето и жара, которая может убить слабые ростки. Розы любят, чтобы их садили под осень. А на дворе уже вот-вот заявится краснощекое, горячее лето. И поэтому, не долго размышляя, молодая дворничиха посадила там чудные ромашки. Так, в работе, в уходе за цветами уходил почти, что весь день. А после пяти вечера, взяв щетку, тряпку, веник и ведро, женщина отправлялась убирать крохотный пошивочный цех. Усадив дочку за пустой стол закройщика, ловко орудуя веником, сметая пыль и мусор, иногда бросала острый, пытливый взгляд на дочку. Алинка тихонько, сосредоточенно теребила заячье ухо, и так игралась с плюшевым зайцем и медвежонком, которых ей подарили Галинка и Иринка. А в голове Милы проскальзывали грустные мысли: «И в кого она только уродилась, вот такая молчаливая да задумчивая? Вроде хлопот с ней нет никаких особых. Никуда не убегает, не капризничает. Все играет тихонько, не шкодничает. Но все равно, душа неспокойна, слишком она уж тихоня да молчунья! Точь-в-точь маленькая старушка, такая же серьезная да рассудительная! И на ребенка вовсе не похожа!». И лишь поздно вечером, покормив дочку скромным ужином, и уложив ее спать, плела красивые корзинки. И уже по дворе, в коридорчике, и в цеху они стояли, напоминая своим видом, что мусор все-таки лучше бросать в них, а не туда, куда захотелось. Или, собрав лоскутки, садилась шить веселых зверушек.
С момента ее поселения в бывшей дворницкой прошел почти что месяц. И за это время Мила успела почти, что со всеми перезнакомиться. И уже знала, что всеми делами на фабрике заправляет Николай. Он здесь был и Бог, и Король. Игорь больше сидел за чертежным столом, отвозил товар в маленький фирменный магазинчик. Иногда мотался за материалом или фурнитурой, если Николай был слишком занят. Или подменял Женьку в его караульной сторожке. Евгений здесь был охранником, и завхозом одновременно. А все, что придумал Игорь, в жизнь воплощали три подружки – хохотушки, три швеи, Юлиана, Иринка и Галинка. Мила и с ними успела наладить вполне сносные, можно сказать, дружеские отношения. И немного изучить их характеры.
Самая старшая из этой неразлей – водой компании была Галинка. Она любила помечтать, пофантазировать. Обожала строить воздушные замки. А потом населяла их сказочными феями и эльфами. И любую свободную минутку играла с маленькой Алинкой. Любила дарить ей обновки или милые пустячки.
Иринка очень отличалась от Галинки. Она не была такой фантазеркой и мечтательницей, как подруга. Это был скорее трезвый, до мозга костей, реалист. И, хоть и была более сдержана в проявлении своих чувств и эмоций, но все же не раз, и не два так, как бы мимоходом, да сунет Алинке то конфетку, то карандаши или мороженое.
Юлиана была девушкой своеобразной, холодноватой и высокомерной. И ее особенно портило какое-то легкомыслие, и ветреность. Она любила покурить втихую в туалете, вальяжно выставив при этом ногу в сторону. Обожала поболтать о дамских модах, о всяких там распродажах. Знала практически все о косметике, и была большим знатоком всех модных танцев. Работать она особо не любила. И большее время проводила в дизайнерской мастерской Игоря, попивая кофе. Или на проходной, в обществе Женьки, покуривая свой «Кемел». И лишь на какой-то час или два садилась за швейную машинку. И тут во всю включалась ее богатая фантазия. И на свет появлялись зайчики, разноцветные мишки, ежата и поросята. Зная эти особенности, подружки привыкли терпеть ее странности. Однако мало кто знал, что в свободное время она вела кружок эстрадных танцев. И поэтому на фабрике в последнее время была только до обеда. А потом, подхватив свою сумочку, и махнув рукой: «всем привет!», уходила в бывший дворовой клуб. К Миле она относилась и не плохо, и не хорошо, а так, нейтрально. И всегда смотрела снисходительно, как на деревенскую дурочку.
Иногда к Николаю заявлялась в офис его дочка. Это была шустрая, лет шести, девочка с большими голубыми глазами, с волосами, заплетенными в две большие светлые косы. И казалась куклой, которая ожила, и весело бегала по всем комнатам, смеется и шалит. Галинка как – то тихонько шепнула Миле, что Светланка сирота, ее мать умерла еще в родах. И ее воспитывает сам Николай. Правда, ему помогает еще его сестра, Тамара. Но сейчас она уехала в деловую поездку во Францию. И поэтому Николай берет дочку с собой на работу. Светланку любили и жалели все. И поэтому прощали ей детские, невинные шалости. Девочка познакомилась с Алинкой, и они подружились. Светланка все чаще появлялась на фабрике. И пока Мила убирала двор или поливала цветы, они собирали разноцветные пазлы на скамейке, играли с томагочиком или бросали друг другу разноцветный мячик. Жизнь не стояла на месте, а продолжалась своим чередом. Начинался первый месяц лета, июнь.
Утро, казалось, не предвещало ничего плохого. Однако мелодичный звонок мобильного телефона разрушил всю его красоту. «Пожар!». Николай сидел за своим столом, и задумчиво глядел в распахнутое окно. И машинально водил по чистому, белому листу карандашом. Из-под черного грифеля появлялись полоски, черточки, кружочки и замысловатые геометрические узоры. А мысль вращалась вокруг одной-единственной проблемы. «Что же мне делать? Мое крохотное дело только-только поднялось на ноги. И уже сбито метким ударом врага. На счета наложен арест. Неужели это все? Все? Осталось только объявить себя банкротом, пригласить всех сотрудников. Уволить их. Свернуть дела, и пустить все с аукционного молотка. И зарплату платить нечем, потому что мы банкроты! Банкроты! И все этот пожар! Проклятье! Просто какой-то замкнутый круг! Денег нет – материала нет, а материала нет, ничего не сделать». – Он тяжело застонал, обхватил голову обеими ладонями. В голове запульсировала, забилась боль. «Неужели моя мечта умирает? И все из-за чьей-то элементарной зависти!». – Скрипнул от внутренней боли зубами Николай. Летний ветерок ворвался через распахнутое окно в его кабинет. И принес на своих крыльях нежный, едва уловимый аромат ромашек. Тонкий, сладковатый и терпкий одновременно. Мужчина привстал и подошел к самому окну. Его напряженный взгляд упал на крохотную клумбу, которая была прямо под его кабинетом. «Цветы… хм, цветы? Цветы! Да это же идея! Мы временно перепрофилируемся на изготовление цветов. Материал еще остался. Да и связи не забыты. Он вернулся к столу. И нажал на кнопку селекторной связи. Его каждое слово было четким, и отрывистым.
