Орден Жёлтого Дятла

– Как вдруг мне навстречу другая старушка, ещё более старая, ещё более дряхлая, чем та.

Эмилия скептически расхохоталась:

– Какая оригинальная страна!.. Старушка тут, старушка там – одни сплошные старушки, и больше ничего…

Кот Феликс опять немного смешался, но всё же продолжал, хотя не таким невозмутимым тоном, как раньше:

– Я подошёл к старушке и вежливо спросил: «Не знаете ли вы, сеньора…»

– И т. д. и т. п., – сказала Эмилия. – И что же она ответила?

Кот Феликс, ещё более смутившись и с опаской взглянув на Эмилию, продолжал:

– Она ответила: «Такого сапожника никогда и не бывало, котик. Сказка одна».

– Ну а после-то что? – заторопила Эмилия, находя, что рассказчик что-то концы с концами не сводит.

– И я… я… – дрожащим голосом забормотал кот, – бросил искать эту землю и занялся другими делами.

Наступило неловкое молчание. На сей раз все были совершенно сбиты с толку. Донна Бента в недоумении посмотрела на внучку, но Носишка только пожала плечами. Тётушка Настасия вздохнула и руками развела, а Педриньо, задрав голову, стал внимательно изучать доски потолка. Только Эмилия решительно взглянула прямо в лицо коту.

Сморщив свой маленький нос, вышитый нитками мулине, она сделала презрительную гримаску и нараспев проговорила:

– Не стоило, знаете, ехать так далеко, чтоб рассказать такую, с позволения сказать, нелепую историю. Я, например, с тех самых пор, как меня сшила тётушка Настасия, никуда решительно не выезжала, но, уверяю вас, могу рассказать что-нибудь гораздо более интересное.

– Тогда пойдёмте спать, – сказала донна Бента, вставая, – а в следующий раз будет рассказывать Эмилия. Она у нас всё-таки умница.

И Носишке тоже пришлось согласиться:

– Да, хоть она всё время перебивала, но для куклы, сшитой в деревне из тряпок, она рассуждает довольно разумно.

Эмилия была в восторге от своего успеха. Но в этот момент граф де Кукурузо снова вышиб головой пробку и, пристально глядя на кота Феликса, воскликнул:

– Нет уж, извините, в следующий раз рассказывать историю буду я! И это будет история про одного пройдоху и самозванца!

Глава 5

Граф рассказывает историю

На следующее утро тётушка Настасия сообщила новость: в курятнике не хватает одного цыплёнка. Было двенадцать, а стало одиннадцать.

– Как странно… – удивилась донна Бента.

– Наверное, лисица повадилась или кот какой приблудный, – заметила тётушка Настасия. – А как жалко-то, сеньора, пропал самый большой цыплёнок, петушок-то рябенький, знаете?

Когда дети узнали о случившемся, Педриньо сказал:

– Хорошо бы расставить ловушку, а ещё лучше – посоветоваться с графом. Он недавно читал книгу про Шерлока Холмса.

Пошли к графу. Он выслушал сообщение и усмехнулся с видом опытного сыщика:

– Предоставьте это дело мне. Я осмотрю место преступления и произведу розыск.

И действительно, граф провёл в курятнике целый день. Сначала он исследовал пыль на полу курятника и обнаружил несколько волосков неизвестного происхождения. Потом переговорил с родителями пострадавшего – видным рябым петухом и чёрной курицей. На следующее утро тётушка Настасия пришла сказать, что пропал ещё один цыплёнок. Донна Бента расстроилась – так скоро весь курятник унесут.

– Ну а что же Педриньо? – с досадой сказала она. – Обещал ведь выследить вора.

– Высидеть? – переспросила тётушка Настасия. – Да они с графом всё сидят да сидят в курятнике, но покамест никого не высидели.

А Педриньо с графом в это время держали совет.

– Моё мнение, – говорил Педриньо, – что это лиса.

– А я нахожу, что ни о какой лисе здесь не может быть и речи, – отвечал учёный сыщик. – Я всё обследовал тщательнейшим образом и нашёл некий волос, который явно не принадлежит ни лисе, ни лесной крысе опоссуму, ни крысе домашней обыкновенной.

– Тогда кому же?

– Это мне ещё неизвестно. Я должен изучить его под микроскопом. Изготовьте мне микроскопчик, будьте добры.

– У бабушки есть бинокль. Может, подойдёт?

– Должен подойти. Принесите, будьте добры.

Педриньо сбегал в дом и принёс бинокль донны Бенты. Граф-сыщик положил волосок под бинокль и долго его изучал. Потом произнёс:

– Я питаю надежду, что напал на след вора…

– Кто же он?

– Я ещё не могу сказать окончательно, но мы имеем дело, по-видимому, с животным о четырёх лапах из семейства кошачьих. Идите, пожалуйста, играть и оставьте меня одного. Мне необходимо сделать вывод из моих исследований, и я полагаю, что к вечеру проблема будет решена.

Педриньо пошёл играть, оставив графа погружённым в глубокое раздумье.

День стоял погожий, и донна Бента, сидя на своём низеньком стуле с подпиленными ножками, шила Носишке платье, а Носишка помогала ей вдевать нитку в иголку и вертеть ручку швейной машинки.

А Эмилия? Эмилия покачивалась в своём гамаке на веранде и предавалась воспоминаниям о вчерашнем успехе, как вдруг кот Феликс, проходивший мимо крыльца, присел на задние лапы и, выводя хвостом ленивые зигзаги, так и впился в неё взглядом.

– Чего это вы на меня так уставились? – недовольно спросила Эмилия. – Никогда не видели, что ли?

Кот иронически усмехнулся и промяукал:

– Такой важной, как сегодня, – никогда. Словно какую победу одержали.

Эмилия качнулась в гамаке и пробормотала:

– Завистливый по чужому счастью сохнет…

Кот отвечал с видом высочайшего презрения:

– Этого только недоставало, чтоб знаменитый кот Феликс завидовал тряпичной кукле, которую сшила какая-то старая негритянка…

– Завистливый по чужому счастью сохнет, – повторила Эмилия. – Я-то кукла, а вот вы – самый настоящий притворщик, понятно?

– Почему это?

– Почему это? Да потому, что вы вовсе не американец, и ни в каком небоскрёбе не родились, и никакой вы не родственник Коту в сапогах, и никакая акула вас в жизни не глотала. Всё это одни сказки. Я очень хорошо знаю, когда человек правду говорит, а когда врёт. У меня чутьё…

Кот вскочил, заворчал и хотел оцарапать Эмилию. Но Эмилия завопила так громко, что испугала Носишку.

– Что случилось, Эмилия? – спросила Носишка, подбегая. – Чем ты так взволнована?

Эмилия гневно указала на кота:

– Этот тип хочет меня оцарапать! Свинство какое, а?

– Да почему? Из-за чего вы поссорились?

Эмилия ещё больше выпрямилась.

– Он умирает от злости, что провалился со своей историей, и завидует моему успеху. А так как я сказала, что он не американец, и не родственник Коту в сапогах, и никакая акула его не глотала, то этот осёл хотел меня оцарапать. Гиппопотам, и больше никто!..

Кот повернулся к Носишке:

– Вы сами слышали, как она меня оскорбляет. Если я гиппопотам, то кто же она, скажите на милость? Обезьяна?..

Это было уже слишком. Эмилия ринулась к коту Феликсу, схватила его за подбородок и стала так трепать, что даже вырвала один волосок. Носишка разняла дерущихся. Кот был вынесен в сад, а Эмилия осталась одна на веранде, обдумывая план мести; она была так возбуждена, что вслух говорила сама с собой. Тут-то и появился граф.

– Сеньор граф, – окликнула его Эмилия, – послушайте, прошу, историю моей ссоры с котом Феликсом!

Граф сел рядом с ней в гамак и выслушал всю историю от начала и до конца. Когда дошли до волоска, который Эмилия вырвала у кота, граф осведомился:

– А где волос? Я сейчас как раз занимаюсь исследованием волосяного покрова некоторых животных, и мне было бы очень интересно познакомиться также и с этим волосом.

Эмилия открыла коробочку, где был спрятан котовий волос, и отдала его графу со словами:

– Берите, только потом отдайте. Я хочу сохранить этот гадкий волосок на память о моей битве с этим хулиганом… этим… – Эмилия задохнулась.

Граф бережно взял волос и отправился изучать его с помощью бинокля донны Бенты.

Когда настал вечер и тётушка Настасия зажгла лампу в столовой и сказала: «Пора, милые!» и все уже уселись на свои привычные места, пришёл граф. Но прежде чем лезть в банку, он приблизился к тётушке Настасии и тихонько сказал ей на ухо:

– Возьмите метлу и поставьте её вблизи от себя.

Старая негритянка нашла эту просьбу очень странной и потребовала объяснений.

– Я не могу ничего объяснить, – отвечал граф, – но прошу вас выполнить моё распоряжение. Поставьте метлу поближе к себе, потому что весьма возможно, что, после того как вы услышите историю, которую я расскажу, возникнет необходимость кое-что отсюда вымести…

Тётушка Настасия принесла метлу и поставила её возле себя, хотя никак не могла понять, зачем это всё-таки нужно. Когда эпизод с метлой закончился, Эмилия объявила:

– Слово имеет сеньор граф де Кукурузо.

Граф выпрямился в своей банке, откашлялся и начал:

– Уважаемые дамы и господа!

Кот Феликс натянуто усмехнулся:

– Это не называется история, сеньор граф! Это скорее речь или доклад, если хотите… В этом доме любят критиковать других, но я вижу, что рассказывать истории здесь всё-таки никто не умеет.

Это был прямой намёк на Эмилию, и она нервно заёрзала на своём стуле, готовая уже ответить какой-нибудь дерзостью, однако Носишка успокоила её. Граф не смутился этим отступлением. Он ограничился тем, что бросил на кота грозный взгляд, и произнёс:

– Нет, это не речь и не доклад, сеньор кот! Это нечто другое, а что это такое, вскоре объяснит вон та сеньора метла, которая находится возле тётушки Настасии!..

Все в крайнем испуге взглянули на графа, не понимая, что означают его слова. Но граф не счёл нужным ничего пояснять и продолжил:

– Уважаемые дамы и господа! История, которую я вам расскажу, не была мною прочитана ни в какой книге; она является плодом моих собственных научных исследований, результатом долгих раздумий и тщательных математических выкладок. Я провёл две ночи без сна, составляя эту историю, и надеюсь, что все присутствующие должным образом оценят мои усилия.

– Конечно, конечно, – быстро сказала Носишка, – но выкладывайте же всё поскорее.

– Жил-был однажды кот, – начал граф, – и был это кот без всякого воспитания, кот, не имеющий никаких заслуг и обладающий весьма дурными наклонностями. Если бы он был котом порядочным и культурным, я бы с превеликим удовольствием сообщил здесь об этом, но, к сожалению, он не являлся таковым. Этот кот был, как говорится, на руку нечист, то есть, иными словами, был вором, и никто не желал иметь с ним никакого дела. В доме, где он родился, вскоре разгадали его дурные наклонности и выгнали на улицу, задав при этом хорошую трёпку. Кот еле унёс ноги и поселился в другом доме, находившемся очень далеко от первого, сказав, что его прежний хозяин умер, и отрекомендовавшись лучшим в мире охотником на мышей. Все поверили словам лгуна и разрешили ему остаться. Но этот кот был настолько циничен, что, вместо того чтобы исправиться и переменить образ жизни, продолжал заниматься мародёрством. В первую же ночь, проведённую им в новом доме, он отправился на кухню и украл кусок мяса, который кухарка хранила на завтрашний день. Украл и не почувствовал никаких угрызений совести, даже когда кухарка взвалила вину на бедную девчонку-негритянку, прислуживавшую в доме, и побила её палкой.

– Ну я б ему задал!.. – воскликнул Педриньо. – Я б в него так запулил из рогатки, что у него бы звёзды из глаз посыпались…

– В конце концов, – продолжал граф, – в этом доме также вывели его на чистую воду и выставили за дверь. И он бежал и решил податься в такое место, где много цыплят. Он нашёл такое место и поселился там. Но хозяин заметил, что число цыплят катастрофически падает, что каждый день исчезает два, а иногда и три цыплёнка, и сообщил жене, что намеревается нанять собаку-ищейку, чтоб она по ночам стерегла курятник. Кот-вор подслушал эту беседу и ушёл. И шёл, и шёл, и шёл, пока не нашёл другой дом, где жили две старушки и двое детей, один ребёнок мужского пола и другой – женского.

– Какое совпадение! – воскликнула Носишка. – Похоже на бабушкин дом…

– Он избрал этот дом, – продолжал граф, – и втёрся в доверие к хозяевам с самой наглой бесцеремонностью, уверяя, что он из благородной кошачьей семьи, что он родился за границей и так далее.

Эмилия взглянула на кота Феликса:

– Верно, ваш родственник. Много сходных моментов…

– У меня нет родственников такого пошиба! – отвечал кот с гордостью. – Этот кот-вор скорее приходится родственником какой-нибудь сеньоре кукле.

– Продолжайте, сеньор граф, – сказала Носишка.

Граф снова откашлялся и продолжил:

– Этот кот-вор остался жить в указанном доме. Все обращались с ним крайне ласково и любовно, но, вместо того чтобы проникнуться благодарностью к своим новым хозяевам за все оказанные ему знаки внимания, он попытался и здесь продолжать свою кошмарную кошачью карьеру. Он пошёл в курятник и съел рябого петушка…

Граф сделал паузу и в упор посмотрел на кота Феликса, но кот выдержал взгляд графа с презрительным спокойствием. Граф продолжал:

– Он съел этого несчастного, который был совсем юн и очень хорош собою. На следующий день был съеден другой петушок…

Но тут кот Феликс поднялся, возмущённый.

– Сеньор граф оскорбляет меня! – выкрикнул он. – Этими взглядами в мою сторону он, очевидно, хочет сказать, что я и есть этот кот-вор!..

Граф выпрыгнул из банки и разразился обвинениями:

– Да, вы и есть! Правильно! Вы и есть кот-вор, слышите, разбойник! Вы и рядом не лежали с котом Феликсом! Вы самый заурядный цыплячий хапуга!

Какой тут поднялся переполох! Все вскочили, не зная, за что хвататься. Кот Феликс совершенно вне себя взвыл каким-то некошачьим голосом:

– Докажите, если можете! Докажите, что это я съел ваших цыплят…

– Докажу немедля! – взвизгнул граф. – Доказательства у меня в кармане!

И с этими словами он вытащил из кармана два котовьих волоска.

– Вот доказательства! Этот волос я нашёл в курятнике на месте совершённого преступления – он был ещё запятнан кровью невинной жертвы. А этот второй волос должен быть вам памятен, мерзавец! Сеньора Эмилия собственными ручками выдрала его из вашей разбойничьей морды! Вот мои доказательства. Кто хочет, может, пожалуйста, обозреть оба волоса с помощью бинокля донны Бенты. Они абсолютно идентичны! – Граф особенно громко выкрикнул это учёное слово. – Идентичны даже по запаху. Оба пахнут котом-вором!..

Доказательства были ошеломляюще неоспоримы. Тётушка Настасия, схватив в руки метлу, с яростью ягуара двинулась на самозванца. Бандит вскочил на подоконник, выскочил в окно и исчез в ночной темноте, зловеще мяукая.

– Браво! Да здравствует граф! – закричали все хором. – Браво! Браво!..

Тут все принялись поздравлять графа, обнимать, целовать… Даже Эмилия хотя очень стеснялась, но всё-таки набралась храбрости и неловко поцеловала графа в голову.

Донна Бента взяла слово:

– Вот видите, как мы были несправедливы к нашему бедному графу только потому, что он заплесневел и стал таким некрасивым. События сегодняшнего вечера окончательно доказали, что он настоящий учёный и его наука может принести пользу. Мы должны гордиться тем, что у нас в доме есть такой мудрец. С этого момента я сама буду о нём заботиться. Я вылечу его от плесени и назначу управляющим нашим хозяйством.

Часы пробили десять, и, пока дети укладывались, донна Бента взяла графа и спрятала на своей полке с книгами, между «Арифметикой» и «Алгеброй».

Часть четвёртая

Волшебная палочка

Глава 1

Приготовления

Донна Бента как раз учила Педриньо обрезать ногти на правой руке, когда Эмилия просунулась в дверь. Педриньо бросил на неё взгляд, означавший: «Какие новости?»

– Носишка зовёт! – ответила Эмилия так тихонько, что донна Бента не слыхала.

«Зачем?» – спросил Педриньо опять взглядом.

– Надо помочь ей убраться к приёму гостей.

На этот раз донна Бента услыхала слово «убраться» и, сдвинув очки на лоб, спросила:

– Что это ещё за уборка, Педриньо?

– Ничего особенного, бабушка. Просто мы позвали в гости наших друзей из Страны Сказок.

– Хорошо, иди, – сказала донна Бента, обрезав последний ноготь на правой руке Педриньо. – Только прежде чем гостей принимать, пойди-ка вымой лицо. Ты, видать, поел плодов манго, и у тебя остались огромные жёлтые усы.

– Так это ж нарочно, бабушка, – выдумал Педриньо, – я хочу быть представлен гостям как Принц Манговый Ус!..

Когда Педриньо вошёл в комнату Носишки, уборка была в самом разгаре.

– А приглашения-то ты не забыла разослать?

– Ну конечно, не забыла. Я послала с тем колибри, который каждый день прилетает на наш розовый куст. Я подошла к нему и спросила: «Читать умеешь?» – «Умею!» – ответил этот миляга. «Тогда возьми вот письма в клювик и разнеси по адресам». Он взял письма и – прхх! – вспорхнул и улетел.

– А кого ты пригласила?

– Да всех, про кого мы читали в сказках: Золушку, Белоснежку, Мальчика-с-пальчика… ну буквально всех!

– А Аладдина с волшебной лампой не пропустила?

– Конечно же нет. И Аладдина, и Кота в сапогах. Даже Синюю Бороду пригласила.

Педриньо был недоволен:

– Это чудовище? Зачем? Бабушка умрёт со страху!

– Да нет же, ничего, – успокоительно сказала Носишка. – Я ему послала очень сухое приглашение, думаю, не придёт. А даже если и придёт, мы у него перед носом дверь захлопнем, и всё. Мне, понимаешь, хотелось посмотреть, очень уж синяя у него борода или это люди преувеличивают…

– Возможно, что преувеличивают, – сказал Педриньо. Решили распределить обязанности на время праздника.

Графа подвесили на верёвочке к оконной раме, чтоб он наблюдал за дорогой с помощью бинокля донны Бенты.

– Как увидите вдалеке облако пыли, сообщите. А я пойду поищу Рабико.

Маркиз явился неохотно, так как ему пришлось прервать еду; пятачок его ещё был вымазан в маниоковой каше, и он спешно что-то по пути дожёвывал. Педриньо завязал ему на хвосте большой красный бант, а на уши подвесил серёжки из плодов арахиса.

– Станешь у двери, понял, маркиз? И будешь принимать гостей. Как услышишь, что стучатся, спроси: «Кто?» – открой и объяви: сеньор такой-то или сеньора такая-то. Понял? И веди себя, пожалуйста, прилично, а главное, своих серёжек не съешь по ошибке…

Эмилия так яростно подметала пол кисточкой от клея, что Носишка вмешалась:

– Хватит, Эмилия! Ты так пол продырявишь. Пойди умойся и надень своё платье травяного цвета с апельсиновыми разводами. И отдохни. Ты сегодня что-то бледная.

Кукла гордо выпрямилась и – топ-топ-топ – затопала одеваться.

Как только она вышла, граф закачался на верёвочке и, не отнимая от глаз бинокля, нацеленного на дорогу, произнёс сиплым голосом мудреца:

– Я вижу вдалеке облако пыли!

– Да нет ещё, граф. Рано ещё. Сначала мы будем завтракать, а после завтрака вы начинайте видеть пыль, понятно, сеньор?

Утренний кофе пили залпом. Заметив эту поспешность, донна Бента спросила:

– Какая сегодня готовится игра, Носишка?

– Совсем не игра, бабушка. Будет самый настоящий праздник, вот увидишь. И гости всё принцы, и принцессы, и феи…

– Прекрасно, – сказала донна Бента, – только вот что: мне нужно написать письмо моей дочери Антонике, так что очень уж не шумите. Дайте мне посидеть спокойно.

– Ладно, бабушка, не будем, но ты должна хоть одним глазком взглянуть на праздник, хорошо? Хоть в замочную скважину. Как услышишь, что кричат «ура», хлопают в ладоши и громко поют боевой гимн индейцев…

На лице донны Бенты изобразилось отчаяние…

Вернувшись в комнату, предназначенную для приёма гостей, Носишка крикнула графу:

– Теперь начинайте видеть пыль!

Бедный мудрец, который задремал было, опустив голову на бинокль, проснулся и, глядя на дорогу, сказал:

– Я вижу вдалеке облако пыли.

– Крошечное облачишко или большущее облачище? – спросила Эмилия. – Если большущее облачище, то это, верно, Принц Ветер.

Носишка нахмурила лоб:

– Никакого Принца Ветра я не приглашала, Эмилия, я с ним даже не знакома.

– А я знакома, – отвечала упрямая кукла, – я сама сочинила сказку про Принца Ветра, подымателя пыли. Как-то раз, когда ему исполнилось три года, три месяца, три дня и три часа…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Жабутика́ба (от португальского jabuticaba) или, как говорят англичане, бразильское виноградное дерево – вечнозелёное медленнорастущее дерево с овальными листьями. Плод круглый, глянцевый, тёмно-бордово-фиолетовый, с косточкой внутри. Мякоть плода розоватая, желеобразная. Плоды растут гроздьями на стволах и главных ветках. На вкус напоминает сливы.